Лекция: 17 страница
So John took his look and then set his face resolutely toward his destination. And, as he turned away, the lights of Hades against the sky seemed full of a warm and passionate beauty.
St. Midas' School is half an hour from Boston in a Rolls-Piercemotor-car (в получасе /езды/ от Бостона на «роллс-пиэрсе»; motor-car — легковой автомобиль; Rolls-Pierce — ироническое объединение в одно название двух марок роскошных автомобилей — Rolls-Royce и Pierce-Arrow). The actual distance will never be known (фактическое расстояние никогда не будет узнано), for no one, except John T. Unger (ибо никто: «ни один», кроме Джона Т. Ангера), had ever arrived there save in a Rolls-Pierce (не прибывал туда иначе как в роллс-пиэрсе; ever — когда-либо) and probably no one ever will again (и, вероятно, не /при/будет). St. Midas' is the most expensive and the most exclusive boys’ preparatory school in the world (самая дорогая и самая привилегированная на свете мужская подготовительная школа; exclusive — исключающий; ограничивающий; с ограниченным доступом; привилегированный, престижный).
actual ['xkCuql], arrive [q'raIv], preparatory [prI'pxrqt(q)rI]
St. Midas's School is half an hour from Boston in a Rolls-Pierce motor-car. The actual distance will never be known, for no one, except John T. Unger, had ever arrived there save in a Rolls-Pierce and probably no one ever will again. St. Midas's is the most expensive and the most exclusive boys' preparatory school in the world.
John's first two years there passed pleasantly (первые два года /пребывания/ там прошли приятно). The fathers of all the boys were money-kings (отцы всех мальчиков были денежными воротилами; king — король, царь; магнат), and John spent his summer visiting at fashionable resorts (проводил лето /у кого-нибудь/ в гостях на модных курортах; to spend — тратить, расходовать; проводить /время/). While he was very fond of all the boys he visited (в то время как ему вполне нравились все мальчики, у которых он гостил; to be fond of … — любить, испытывать симпатию /к кому-л., чему-л./), their fathers struck him as being much of a piece (их отцы удивляли его тем, что были все одного и того же склада; of a piece — одного и того же качества; одного склада; to strike — бить, ударять; поражать, производить впечатление), and in his boyish way he often wondered at their exceeding sameness (на свой мальчишеский лад он часто задумывался над их безмерной/чрезвычайной схожестью; way — путь; дорога; метод; способ; to wonder — удивляться; интересоваться; размышлять). When he told them where his home was (когда он говорил им, где его дом = откуда он; to tell) they would ask jovially (всегда весело/шутливо спрашивали; would — зд. глагол, служащий для обозначения многократности, привычности действия), «Pretty hot down there (довольно жарко там внизу; down — внизу; /амер./ на Юге; здесь и далее каламбурно обыгрываются название города и его местонахождение)?» and John would muster a faint smile and answer (выдавливал из себя слабую улыбку и отвечал; to muster — собирать, созывать; призывать, мобилизовывать /волю, силы и т.п./), «It certainly is (/да/ конечно).» His response would have been heartier (реакция была бы более ободряющей; response — ответ; ответное чувство; реакция; hearty — сердечный, искренний; дружеский; веселый, общительный) had they not all made this joke (если бы не все они отпускали эту шутку; to make — делать) — at best varying it with (в лучшем случае разнообразив ее /вопросом/ to vary — изменять, менять; разнообразить; варьировать)«Is it hot enough for you down there (/ну и как/ для вас там достаточно жарко)?» which he hated just as much (что он ненавидел так же сильно).
pleasantly ['plez(q)ntlI], pretty ['prItI], heartier ['hRtIq]
John's first two years there passed pleasantly. The fathers of all the boys were money-kings, and John spent his summer visiting at fashionable resorts. While he was very fond of all the boys he visited, their fathers struck him as being much of a piece, and in his boyish way he often wondered at their exceeding sameness. When he told them where his home was they would ask jovially, «Pretty hot down there?» and John would muster a faint smile and answer, «It certainly is.» His response would have been heartier had they not all made this joke — at best varying it with, «Is it hot enough for you down there?» which he hated just as much.
In the middle of his second year at school (в середине его второго года в школе), a quiet, handsome boy named Percy Washington had been put in John's form (в класс Джона был определен тихий/спокойный красивый мальчик по имени Перси Вашингтон; to put — класть, ставить; помещать, определять). The new-comer was pleasant in his manner (новичок был приятен в обхождении; manner — способ, метод; образ действий; манера, поведение) and exceedingly well dressed (очень/чрезвычайно хорошо одет; to exceed — выходить за пределы; превышать; превосходить /кого-л. в чем-л./; доминировать) even for St. Midas's (даже для школы св. Мидаса), but for some reason he kept aloof from the other boys (но по какой-то причине он держался в стороне от остальных учеников; to keep aloof — оставаться вдалеке; держаться в стороне, особняком). The only person with whom he was intimate was John T. Unger (единственным человеком, с кем он близко сошелся, был Джон Т. Ангер; intimate — внутренний; глубоко личный, интимный; близкий, близко знакомый), but even to John he was entirely uncommunicative (но даже с Джоном он отнюдь не откровенничал: «был совершенно скрытным»; to communicate — говорить, сообщать; общаться) concerning his home or his family (касательно = о том, что касалось его дома и семьи; to concern — затрагивать, касаться, иметь отношение). That he was wealthy went without saying (/то/ что он богат, разумелось само собой: «без словесного выражения»; to go without saying — быть несомненным, очевидным, само собой разумеющимся), but beyond a few such deductions John knew little of his friend (но, помимо немногих таких/подобных умозаключений, Джон мало знал о своем друге/товарище; to know), so it promised rich confectionery for his curiosity (так что для его любопытства ожидался: «это обещало» настоящий праздник; rich — богатый; роскошный; обильный; confectionery — кондитерская, кондитерский магазин; кондитерские изделия) when Percy invited him to spend the summer at his home «in the West (когда Перси пригласил его провести лето у него дома „на Западе“).» He accepted, without hesitation (согласился без колебаний; to hesitate — колебаться; сомневаться, не решаться, медлить).
quiet ['kwaIqt], handsome ['hxn(d)sqm], curiosity [«kjVqrI'OsItI]
In the middle of his second year at school, a quiet, handsome boy named Percy Washington had been put in John's form. The new-comer was pleasant in his manner and exceedingly well dressed even for St. Midas's, but for some reason he kept aloof from the other boys. The only person with whom he was intimate was John T. Unger, but even to John he was entirely uncommunicative concerning his home or his family. That he was wealthy went without saying, but beyond a few such deductions John knew little of his friend, so it promised rich confectionery for his curiosity when Percy invited him to spend the summer at his home „in the West.“ He accepted, without hesitation.
It was only when they were in the train (только когда они были в поезде) that Percy became, for the first time, rather communicative (стал/сделался впервые довольно разговорчив; to become). One day while they were eating lunch in the dining-car (однажды, когда они обедали: «ели обед/ланч» в вагоне-ресторане) and discussing the imperfect characters of several of the boys at school (и обсуждали небезупречные характеры некоторых мальчиков в школе; perfect — совершенный, безупречный; безукоризненный; идеальный), Percy suddenly changed his tone and made an abrupt remark (вдруг переменил тон и сделал неожиданное замечание; abrupt — обрывистый; отрывистый; внезапный; неожиданный, непредвиденный).
»My father," he said, «is by far the richest man in the world (вне всякого сомнения, самый богатый человек в мире; by far — значительно, намного, гораздо; несомненно, безусловно).»
«Oh,» said John politely (вежливо). He could think of no answer to make to this confidence (не мог придумать никакого /другого/ ответа на это самоуверенное признание; confidence — доверие; уверенность, убежденность; самоуверенность; конфиденциальное сообщение, секретная информация). He considered (он подумывал /не сказать ли/; consider — рассматривать, обсуждать; взвешивать, обдумывать, продумывать) «That's very nice (очень хорошо/приятно),» but it sounded hollow (звучало /бы/ неискренне; hollow — пустой, полый; бессодержательный; неискренний, лживый) and was on the point of saying (совсем уж собирался сказать; be on the point of doing smth. — собираться сделать что-л. немедленно), «Really (в самом деле)?» but refrained since it would seem to question Percy's statement (но /вовремя/ удержался, так как это могло быть принято за недоверие к утверждению Перси; to seem — казаться, представляться; to question — спрашивать; подвергать сомнению, сомневаться; question — вопрос; сомнение). And such an astounding statement could scarcely be questioned (такое поразительное утверждение едва ли могло подвергаться сомнению).
«By far the richest,» repeated Percy (повторил Перси).
politely [pq'laItlI], confidence ['kOnfIdqns], considered [kqn'sIdqd]
It was only when they were in the train that Percy became, for the first time, rather communicative. One day while they were eating lunch in the dining-car and discussing the imperfect characters of several of the boys at school, Percy suddenly changed his tone and made an abrupt remark.
«My father,» he said, «is by far the richest man in the world.»
«Oh,» said John politely. He could think of no answer to make to this confidence. He considered «That's very nice,» but it sounded hollow and was on the point of saying, «Really?» but refrained since it would seem to question Percy's statement. And such an astounding statement could scarcely be questioned.
«By far the richest,» repeated Percy.
«I was reading in the World Almanac (я читал во „Всемирном альманахе“; world — мир, свет; общество; общественность),» began John (начал Джон; to begin), «that there was one man in America with an income of over five million a year (что в Америке есть один человек с доходом свыше пяти миллионов в год) and four men with incomes of over three million a year (и четыре человека с доходами свыше трех миллионов в год), and —»
«Oh, they're nothing (они — ничто/мелочь = тоже мне богачи).» Percy's mouth was a half-moon of scorn (губы Перси изогнулись в презрительном полумесяце: «рот Перси был полумесяцем презрения/насмешки»; moon — луна). «Catch-penny capitalists (дешевые капиталисты; catch-penny — показной, рассчитанный на дешевый успех; to catch — ловить; поймать; penny — пенни, однопенсовая монета; цент), financial small-fry (финансовая мелкая сошка; small-fry — мелкая рыбешка, мальки; мелкая сошка), petty merchants (жалкие торговцы; petty — мелкий, незначительный; второстепенный, маловажный) and money-lenders (ростовщики; to lend — одалживать, давать взаймы; ссужать, давать под проценты). My father could buy them out and not know he'd done it (мог бы купить их всех и даже не заметить: «и не знать, /что/ он сделал это»; to buy out — скупить, выкупить /что-л. целиком/).»
«But how does he — (но как/почему он…)»
«Why haven't they put down his income-tax (почему они не указали его подоходный налог; to put down — записывать; указывать, проставлять)? Because he doesn't pay any (потому, что он его не платит; any — какой-нибудь; сколько-нибудь; никакой, ни один /в отрицательных предложениях/). At least he pays a little one (по крайней мере, он платит маленький/небольшой) — but he doesn’t pay any on his real income (не платит его со своего реального/действительногодохода).»
world [wWld], almanac ['Llmqnxk], income ['InkAm]
«I was reading in the World Almanac,» began John, «that there was one man in America with an income of over five million a year and four men with incomes of over three million a year, and —»
«Oh, they're nothing,» Percy's mouth was a half-moon of scorn. «Catch-penny capitalists, financial small-fry, petty merchants and money-lenders. My father could buy them out and not know he'd done it.»
«But how does he —»
«Why haven't they put down his income tax? Because he doesn't pay any. At least he pays a little one — but he doesn't pay any on his real income.»
«He must be very rich (должно быть, он очень богат),» said John simply (просто), «I'm glad (рад). I like very rich people (я люблю очень богатых людей).
»The richer a fella is, the better I like him (чем богаче человек, тем больше он мне нравится; fella /разг./ = fellow — человек, парень)." There was a look of passionate frankness upon his dark face (на его смуглом лице было выражение страстной искренности; dark — темный; смуглый; frank — откровенный, искренний, открытый). «I visited the Schnlitzer-Murphys last Easter (гостил у Шнлицеров-Мэрфи в прошлую Пасху). Vivian Schnlitzer-Murphy had rubies as big as hen's eggs (У Вивиан Шнлицер-Мэрфи рубины размером с куриные яйца: «такие большие как…»), and sapphires that were like globes with lights inside them — (сапфиры, которые были подобны шарам с огоньками/фонариками внутри них)»
«I love jewels (люблю драгоценные камни),» agreed Percy enthusiastically (согласился Перси восторженно). «Of course I wouldn't want any one at school to know about it (конечно, я не хотел бы, чтобы кто-нибудь в школе знал об этом), but I've got quite a collection myself (но у меня у самого настоящая/неплохая коллекция; I’ve got = I have; quite — вполне, совершенно; в самом деле /выражает усиление/). I used to collect them instead of stamps (я собирал их вместо марок; used to — оборот, использующийся при описании событий, которые регулярно происходили в прошлом).»
«And diamonds (алмазы),» continued John eagerly (страстно/пылко = с жаром). «The Schnlitzer-Murphys had diamonds as big as walnuts — (величиной с грецкие орехи)»
«That's nothing.» Percy had leaned forward and dropped his voice to a low whisper (наклонился вперед и понизил голос до тихого шепота; to drop — капать; ронять; бросать /вниз/; снижать, понижать, уменьшать). «That's nothing at all (совсем ничего = совершенные пустяки). My father has a diamond bigger than the Ritz-Carlton Hotel (у моего отца есть алмаз больше, чем отель „Риц-Карлтон“).»
sapphire ['sxfaIq], enthusiastically [In«TjHzI'xstIkqlI], diamond ['daIqmqnd]
»He must be very rich," said John simply, «I'm glad. I like very rich people.
»The richer a fella is, the better I like him." There was a look of passionate frankness upon his dark face. «I visited the Schnlitzer-Murphys last Easter. Vivian Schnlitzer-Murphy had rubies as big as hen's eggs, and sapphires that were like globes with lights inside them —»
«I love jewels,» agreed Percy enthusiastically. «Of course I wouldn't want any one at school to know about it, but I've got quite a collection myself. I used to collect them instead of stamps.»
«And diamonds,» continued John eagerly. «The Schnlitzer-Murphys had diamonds as big as walnuts —»
«That's nothing.» Percy had leaned forward and dropped his voice to a low whisper. «That's nothing at all. My father has a diamond bigger than the Ritz-Carlton Hotel.»
II
The Montana sunset lay between two mountains like a gigantic bruise (вечерняя заря Монтаны лежала между двумя горами, словно гигантский кровоподтек/синяк; sunset — заход солнца; закат; вечерняя заря) from which dark arteries spread themselves over a poisoned sky (из которого расходились темные артерии по отравленному = ядовитого цвета небу; to spread oneself — разворачиваться; расстилаться; распространяться; излучаться; poison — яд, отрава). An immense distance under the sky crouched the village of Fish (на безмерном/огромном расстоянии от неба: «ниже неба» к земле припала деревня /с названием/ Фиш; to crouch — припадать к земле; согнуться, сжаться; склониться, принять подобострастную позу), minute, dismal, and forgotten (крохотная, унылая и /всеми/ забытая; to forget). There were twelve men, so it was said, in the village of Fish (по слухам: «так говорилось», в деревне Фиш были = жили двенадцать человек), twelve sombre and inexplicable souls (двенадцать угрюмых/мрачных загадочных душ; inexplicable — необъяснимый; неизъяснимый, непонятный, непостижимый) who sucked a lean milk (которые выдаивали: «высасывали» водянистое молоко = т.е. добывали довольно скудное пропитание;lean — тощий, худой; содержащий небольшое количество жира; скудный; бедный, обедненный) from the almost literally bare rock (из почти совсем: «буквально» голого камня; literally — буквально, дословно; в соответствии с фактами; без преувеличения; rock — скала, утес; горная порода; камень) upon which a mysterious populatory force had begotten them (на котором некая таинственная населяющая сила произвела их на свет; to populate — населять; заселять; to beget — быть отцом, производить на свет; порождать). They had become a race apart (они стали особой расой; race — раса; племя; народ, нация; род; порода; apart — в стороне, отдельно; отдельный; особый), these twelve men of Fish (эти двенадцать человек из Фиш), like some species developed by an early whim of nature (словно некий вид, созданный по внезапной прихоти природы; early — ранний; начальный; преждевременный), which on second thought had abandoned them to struggle and extermination (которая по зрелом размышлении отказалась от них и оставила их бороться и гибнуть: «на борьбу и вымирание»; second — второй, другой; дополнительный, добавочный; extermination — искоренение; уничтожение, истребление).
mountain ['maVntIn], gigantic [GaI'gxntIk], inexplicable [«InIk'splIkqbl, „In'eksplIkqbl]
The Montana sunset lay between two mountains like a gigantic bruise from which dark arteries spread themselves over a poisoned sky. An immense distance under the sky crouched the village of Fish, minute, dismal, and forgotten. There were twelve men, so it was said, in the village of Fish, twelve sombre and inexplicable souls who sucked a lean milk from the almost literally bare rock upon which a mysterious populatory force had begotten them. They had become a race apart, these twelve men of Fish, like some species developed by an early whim of nature, which on second thought had abandoned them to struggle and extermination.
Out of the blue-black bruise in the distance crept a long line of moving lights upon the desolation of the land (из иссиня-черного кровоподтека вдали на /эту/ запустелую землю: «запустение земли» выползла длинная нить/линия = цепочка движущихся огней; to creep — ползти), and the twelve men of Fish gathered like ghosts at the shanty depot (собрались, как привидения, у станционного домика; shanty — будка; хижина; хибара; depot — склад; хранилище; /амер./ станция) to watch the passing of the seven o'clock train, the Transcontinental Express from Chicago (чтобы понаблюдать за прохождением семичасового поезда, трансконтинентального экспресса из Чикаго). Six times or so a year the Transcontinental Express (шесть раз или около того в год трансконтинентальный экспресс), through some inconceivable jurisdiction (повинуясь чьей-то непостижимой воле; through — через; посредством; по причине, из-за, благодаря; jurisdiction — отправление правосудия; юрисдикция; власть, полномочия, сила; орган власти), stopped at the village of Fish (останавливался у деревни Фиш), and when this occurred (когда это случалось) a figure or so would disembark (/из поезда/ высаживались один-два человека), mount into a buggy (садились в небольшой экипаж; to mount — подниматься, восходить; залезать, взбираться; садиться /на лошадь, в машину/; buggy — маленький легкий экипаж /в Англии двух-, в США четырехколесный/, коляска) that always appeared from out of the dusk (который появлялся из сумерек), and drive off toward the bruised sunset (и отъезжали в сторону закатного синяка).
bruise [brHz], depot ['dJpqu], through [TrH]
Out of the blue-black bruise in the distance crept a long line of moving lights upon the desolation of the land, and the twelve men of Fish gathered like ghosts at the shanty depot to watch the passing of the seven o'clock train, the Transcontinental Express from Chicago. Six times or so a year the Transcontinental Express, through some inconceivable jurisdiction, stopped at the village of Fish, and when this occurred a figure or so would disembark, mount into a buggy that always appeared from out of the dusk, and drive off toward the bruised sunset.
The observation of this pointless and preposterous phenomenon had become a sort of cult among the men of Fish (наблюдение за этим лишенным /для них/ смысла и диковинным событием стало своего рода ритуалом для жителей Фиш; point — точка; отметка; суть, сущность, смысл; нечто важное; цель, намерение; preposterous — противоестественный; несообразный, абсурдный, нелепый). To observe, that was all (наблюдать — и ничего больше: «это было все»); there remained in them none of the vital quality of illusion (в них не осталось нисколько = ни капли /того/ жизненно важного свойства воображения) which would make them wonder or speculate (которое побудило бы их удивляться/любопытствовать и размышлять), else a religion might have grown up around these mysterious visitations (иначе вокруг этих таинственных посещений могла бы возникнуть религия; to grow up — вырастать; создаваться, возникать). But the men of Fish were beyond all religion (но жители Фиш были за пределами всякой религии) — the barest and most savage tenets of even Christianity could gain no foothold on the barren rock (даже самые элементарные и самые грубые/примитивные христианские верования не могли укорениться: «получить опору» на /этой/ бесплодной скале; bare — голый, нагой; неприкрашенный; простой, без усложнений) — so there was no altar, no priest, no sacrifice (поэтому не было здесь ни алтаря, ни священника/жреца, ни жертвоприношения); only each night at seven the silent concourse by the shanty depot (только каждый вечер в семь часов — немая сходка у станционного домика), a congregation who lifted up a prayer of dim, anaemic wonder (братство, возносящее молитвой смутное вялое удивление; congregation — скопление; собрание; сообщество; паства, приход).
phenomenon [fI'nOmInqn], savage ['sxvIG], Christianity [“krIstI'xnItI]
The observation of this pointless and preposterous phenomenon had become a sort of cult among the men of Fish. To observe, that was all; there remained in them none of the vital quality of illusion which would make them wonder or speculate, else a religion might have grown up around these mysterious visitations. But the men of Fish were beyond all religion — the barest and most savage tenets of even Christianity could gain no foothold on the barren rock — so there was no altar, no priest, no sacrifice; only each night at seven the silent concourse by the shanty depot, a congregation who lifted up a prayer of dim, anaemic wonder.
On this June night (в этот июньский вечер), the Great Brakeman (Великий Тормозильщик/Кондуктор), whom, had they deified any one (которого, если бы они /вообще/ кого-нибудь обожествляли), they might well have chosen as their celestial protagonist (вполне могли бы избрать своим небесным покровителем; to choose), had ordained that the seven o'clock train should leave its human (or inhuman) deposit at Fish (распорядился, чтобы семичасовой поезд оставил свой человеческий (или бесчеловечный/нечеловеческий) груз в Фиш). At two minutes after seven (в две минуты восьмого: «после семи») Percy Washington and John T. Unger disembarked (сошли /с поезда/), hurried past the spellbound, the agape, the fearsome eyes of the twelve men of Fish (поспешили /пройти/ мимо завороженных, широко раскрытых испуганных глаз двенадцати жителей Фиш), mounted into a buggy (сели в экипаж) which had obviously appeared from nowhere (который появился очевидно из ниоткуда), and drove away (и уехали прочь; to drive).
deify ['dJIfaI], ordain [L'deIn], disembark [»dIsIm'bRk]
On this June night, the Great Brakeman, whom, had they deified any one, they might well have chosen as their celestial protagonist, had ordained that the seven o'clock train should leave its human (or inhuman) deposit at Fish. At two minutes after seven Percy Washington and John T. Unger disembarked, hurried past the spellbound, the agape, the fearsome eyes of the twelve men of Fish, mounted into a buggy which had obviously appeared from nowhere, and drove away.
After half an hour (через полчаса), when the twilight had coagulated into dark (когда сумерки сгустились во мрак), the silent negro who was driving the buggy (молчаливый негр, который правил лошадью: «экипажем») hailed an opaque body somewhere ahead of them in the gloom (окликнул какой-то темный предмет где-то впереди них во мраке; body — тело; предмет; масса). In response to his cry (в ответ на его крик), it turned upon them a luminous disk (он обратил/повернул к ним светящийся диск) which regarded them like a malignant eye out the unfathomable night (который уставился на них, как злобный глаз из бездонной ночи/тьмы; fathom — фатом, фадом, морская сажень / = 6 футам, или 183 см/); to fathom — определять, измерять глубину). As they came closer (когда они подъехали ближе), John saw that it was the tail-light of an immense automobile (увидел, что это был задний фонарь громадного автомобиля), larger and more magnificent than any he had ever seen (/который был/ больше и великолепнее, чем любой из когда-либо им виденных: «/который/ он когда-либо видел»). Its body was of gleaming metal richer than nickel and lighter than silver (его корпус/кузов был из блестящего металла темнее никеля и светлее серебра; rich — богатый; густой, интенсивный, яркий /о цвете/), and the hubs of the wheels were studded with iridescent geometric figures of green and yellow (втулки/ступицы колес были усажены радужными/переливающимися желто-зелеными геометрическими фигурами; stud — гвоздь с большой шляпкой; to stud — усеивать, усыпать) — John did not dare to guess whether they were glass or jewel (не осмеливался задуматься — стекло это или драгоценные камни; to guess — гадать, догадываться; пытаться отгадать; ломать голову).
coagulate [kqV'xgjVleIt], opaque [qV'peIk], unfathomable [An'fxDqmqbl]
After half an hour, when the twilight had coagulated into dark, the silent negro who was driving the buggy hailed an opaque body somewhere ahead of them in the gloom. In response to his cry, it turned upon them a luminous disk which regarded them like a malignant eye out of the unfathomable night. As they came closer, John saw that it was the tail-light of an immense automobile, larger and more magnificent than any he had ever seen. Its body was of gleaming metal richer than nickel and lighter than silver, and the hubs of the wheels were studded with iridescent geometric figures of green and yellow — John did not dare to guess whether they were glass or jewel.
Two negroes, dressed in glittering livery (два негра, одетые в сверкающие ливреи) such as one sees in pictures of royal processions in London (такие, как = какие можно увидеть на изображениях королевских процессий в Лондоне), were standing at attention beside the car (стояли навытяжку возле автомобиля; attention — внимание, внимательность; стойка «смирно») and as the two young men dismounted from the buggy (когда два = оба молодых человека вышли из экипажа) they were greeted in some language (их поприветствовали на некоем языке) which the guest could not understand (которого гость не мог понять), but which seemed to be an extreme form of the Southern negro's dialect (но который показался ему крайней формой южного негритянского диалекта).