Лекция: Пути становления государства

В отечественной литературе наряду с однолинейными представлениями о генезисе государственности (постепенно отмирающая «пятичленная схема»; теории, объединяющие все доиндустриальные общества в одну стадию — концепции «большого» феодализма Ю.М. Кобищанова, «сословно-классового общества» В П. Илюшечкина и др.) существует развитая многолинейная традиция, истоки которой находятся в идеях К. Маркса и Ф. Энгельса об азиатском способе производства. Первая идея была сформулирована Марксом в «Экономических рукописях 1857-1861 гг.», в том месте, где он анализировал формы, предшествующие капитализму. Маркс выделил три формы Gemeinwesen: азиатскую, античную и германскую, которые можно интерпретировать как самостоятельные модели перехода к государственности (Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Изд. 2-е. Т. 46. Ч. I. С. 461-493). Вторая идея была сформулирована Ф. Энгельсом в «Анти-Дюринге» (1878), где он, согласуясь с замечаниями Маркса, высказал предположение о двух путях становления государства — восточном и античном (Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Изд. 2-е. Т. 20. С. 183-185). Позднее данную версию поддержал в своих работах Г.В. Плеханов, который рассматривал данные способы производства «как два сосуществующих типа». Наиболее авторитетно билинейная теория была сформулирована в «Восточной деспотии» Карла Виттфогеля. Для западного пути развития характерно формирование общества с частной собственностью, политическим равноправием граждан, ограниченным законами правового государства. Наиболее ярко данная модель эволюции была воплощена в античных полисах. Некоторые исследователи прослеживают ее определенные признаки в обществах горских народов. Для восточного общества (144)частная собственность имеет подчиненное значение, положение человека определяет его власть, место в иерархии управления. В обществе нет граждан, есть только подданные (Wittfogel 1957). Многие другие «азиатчики» — сторонники азиатского способа производства — также высказывались в 1950- 1980-е годы в поддержку билинейной теории (Э. Вельскопф, Ф. Тëкеи, М. Годелье, Л.А. Седов, М.А. Чешков и др.). В последние два десятилетия XX в. эти идеи были развиты и скорректированы в соответствии с новейшими достижениями политической антропологии в работах Л.С. Васильева (Васильев 1982; 1983; 1989; 1993 и др.). Васильев полагает, что генеральной линией социальной эволюции является процесс постепенной трансформации автономных общинных образований в вождества, а из них — в ранние и затем — в зрелые государства. Этот процесс происходил на основе монополизации доступа к управлению и контролю над производством и перераспределением. Так как власть и место в иерархии определяют статус индивида, частная собственность имеет подчиненный характер. В обществе нет граждан, есть подданные. В результате складывался государственный (Л.С. Васильев считает, что этот термин более удачен, чем термин «азиатский» в силу его универсальности) способ производства. Европейская структура (частнособственнический способ производства) представляет собой «мутацию», прообраз которой восходит к финикийской модели. Однако наиболее последовательно данный способ производства реализовался в античной Греции и Риме. Для этой модели общества характерны товарные отношения, частная собственность, политическое равноправие граждан полиса. Право было ориентировано на соблюдение законности и защиту интересов граждан. Это в конечном счете обусловило динамику развития Западной Европы и привело в Новое время к формированию правового государства и гражданского общества. Взгляды Васильева были поддержаны и развиты другими исследователями (Киселев 1985; 1989; Павленко 1987; 1989; 1991 и др.). Ю.В. Павленко выделил две модели ранних государств. Условимся называть их точечными и территориальными. Точечные ранние государства представляли собой нечто вроде городов-государств типа древнеегипетских или древнешумерских номов («номовое государство» — термин И.М. Дьяконова и В.А. Якобсона). Их отличительными чертами являлись большая территория, сравнительно высокая плотность населения, сосредоточение всех сфер жизни в городе-столице. Прибавочный продукт создавался либо на особых государственных (или храмовых) участках, либо мог взиматься с общинников в форме ренты-налога (последний вариант, возможно, характерен для более крупных политий, когда государственные поля и поселения общинников находятся на большом расстоянии друг от друга). Соответственно ведущее место в управлении обществом занимала традиционная знать, которая выше была охарактеризована как «администраторы». Однако поскольку общества этого типа нередко возникали на основе (145)ирригационного земледелия, то в их управлении важную роль играл слой «жрецов», являвшийся хранителем общественно-полезных знаний и опыта (Шумер, Египет, Майя). Территориальные ранние государства представляли собой «крупные политические общности. Для них были характерны следующие признаки: большая территория, экономическая самостоятельность и обособленность отдельных провинций, сравнительно невысокая плотность населения. Структурно территориальная мультиполития представляла собой центральную политик) (»великое княжество") с городом-столицей и зависимыми от него другими политиями («племенными княжениями», «удельными княжествами»). Прибавочный труд изымался на основе редистрибутивно-даннической эксплуатации, отчуждаемой от входящих в состав мультиполитии удельных политий. Со временем территориальные мультиполитии могли перерастать в более сложные структуры — «ранние империи» (держава Каролингов, Киевская Русь). Контроль над зависимыми политиями мог осуществляться в виде периодических объездов подвластных территорий — полюдья (Кобищанов 1995). В некоторых случаях для лучшей организации редистрибуции власть могла «клонировать» свои контрольные функции — создать несколько столичных городов (так было у дальневосточных народов с их системой «пяти столиц» — бохайцы, чжурчжэни и др.). Еще один вариант — постоянное перемещение власти по зависимым владениям. У Карла Великого долгое время не было столицы. Король разъезжал со своим двором по принадлежащим ему поместьям, и только в конце царствования Карл избрал столицей г. Ахен. Но во всех случаях был центр — «ядро» системы, в котором как бы концентрировался пучок различных видов власти и принимались наиболее ответственные решения. Какие функции лежали в основе деятельности правителей территориальных обществ? Если сравнивать их с администрацией обществ, образовавшихся на базе точечных политий, то нельзя не заметить одно отличие принципиального характера: в территориальных политиях органы власти чаще заняты не столько организационно-экономической и хозяйственно-редистрибутивной деятельностью, сколько военно-политической и данническо-редистрибутивной. Л.Е. Куббель предложил еще одну интерпретацию политогенеза, выделив три варианта: военный, аристократический и плутократический. В первом случае захват политической власти осуществляется военными лидерами при поддержке военной организации — военной демократии, военной иерархии и дружины. Этот вариант был характерен для большинства народов мира, например, для древних германцев, индейцев Северной Америки, банту Южной Африки. Во втором случае вожди сосредотачивали в своих руках руководство обществом и ограничивали доступ к управлению и ресурсам (Полинезия, Гавайи). В третьем варианте во главе общества находились отдельные богатые индивиды (бигмены), которые постепенно преобразовывали свой авторитет в политическую (146)власть (Меланезия) (Венгеров, Куббель, Першиц 1984; Куб-бель 1988: 134-138 и др.).