Лекция: Сэмвелл 4 страница

Потом на нее насел лорд Хайгардена.

Мейс Тирелл был старше Серсеи не больше чем на десять лет, но она воспринимала его как ровесника отцу, а не себе. Он не был таким высоким, как лорд Тайвин, но тем не менее, был огромным, с мощной грудной клеткой и с еще большим пузом. Его волосы имели каштановый оттенок, но в его бороде было много седых волос. И у него всегда было красное лицо. – Лорд Тайвин был великим человеком, необыкновенным человеком. – Громогласно объявил он, поцеловав ее в обе щеки. – Боюсь, нам никогда больше не увидеть никого равного ему.

«Ты смотришь на этого человека, глупец», – подумала Серсея. – «Перед тобой его дочь». – Но ей нужен Тирелл и мощь Хайгардена, чтобы сберечь для Томмена трон, поэтому она ответила: – Нам будет его не хватать.

Тирелл положил руку ей на плечо. – Никому из ныне живущих не по силам поднять его меч, это очевидно. Но жизнь продолжается, и королевству нужен правитель. И если я как‑то могу послужить вам в это мрачное время, Вашему величеству достаточно попросить.

«Если ты желаешь должность Королевской Десницы, то имей смелость спросить о ней открыто». – Она улыбнулась. – «Что ж, пусть прочтет это между строк, как он привык». – Безусловно, милорда ждут дела в Раздолье?

– Мой сын Виллас – способный мальчик, – ответил он, отказываясь понимать ее откровенный намек. – У него может и кривая нога, зато все в порядке с головой. И Гарлан скоро займет Брайтуотер. С ними, когда мне нужно отбыть по делам, я уверен, что Раздолье в надежных руках. «Государство – прежде всего», – так любил повторять лорд Тайвин. И в ответ я могу сообщить Вашему величеству приятную новость. Мой дядя Гарт согласился принять пост мастера над монетой, как желал ваш лорд‑отец. Он уже отправился в Старомест чтобы сесть на корабль. Его сыновья прибудут вместе с ним. Лорд Тайвин упоминал, что подыщет места и для них двоих. Возможно, в Городской Страже.

От улыбки скулы королевы свело так, что она испугалась, как бы не треснули зубы. – «Гарт Большой в малом совете и двое его бастардов в золотых плащах… Тирелл думает, что я поднесу ему королевство на блюдечке с золотой каемочкой?» – От подобной заносчивости у нее перехватило дыхание.

– Гарт служил у меня лордом сенешалем, как и до того моему отцу. – Продолжил Тирелл. – У Мизинца был нюх на золото, но уверяю вас, что Гарт…

– Милорд, – прервала поток его слов Серсея. – Боюсь, что возникло некоторое недопонимание. Я уже попросила лорда Джайлса Росби стать мастером над монетой, и он оказал мне честь, приняв мое предложение.

Мейс застыл с открытым ртом. – Росби? Этот… доходяга? Но… Ваше Величество, мы же уже договорились. Гарт уже в пути в Старомест.

– Лучше будет отправить лорду Хайтауэру ворона и попросить его удостовериться, что ваш дядя не успел сесть на корабль. Осеннее море неспокойно, а от Гарта не требуется ненужной отваги. – Она удовлетворенно улыбнулась.

Толстые щеки Тирелла еще больше покраснели. – Это… ваш лорд‑отец уверил меня… – Он начал запинаться.

Тут появилась его мать и взяла его под руку. – Похоже, к нашему сожалению, лорд Тайвин не успел поделиться своими планами. И я не могу себе представить, почему. Тем не менее, это так, поэтому нет причин винить Ее величество. Она права, тебе следует написать лорду Лейтону чтобы успеть до того, как Гарт сядет на корабль. Ты же знаешь, на море его укачивает, а от этого у него несварение. – Леди Оленна улыбнулась Серсее беззубой улыбкой. – В вашем зале заседаний будет пахнуть лучше без лорда Джайлса, хотя полагаю меня бы постоянный кашель отвлекал от дел. Мы все обожаем милого старого дядюшку Гарта, но его пучит, этого нельзя отрицать. А я терпеть не могу дурные запахи. – Ее сморщенный нос сморщился еще сильнее. – Сказать по правде, мне даже показалось, что я чую что‑то дурное в святой септе. Возможно, вы тоже?

– Вовсе нет. – Холодно ответила Серсея. – Вы говорите, тут какой‑то запах?

– Точнее сказать – вонь.

– Возможно, вы просто соскучились по вашим осенним розам. Нам пришлось продержать вас тут слишком долго. – Чем скорее она избавится от двора леди Оленны, тем лучше. Лорд Тирелл, без сомнения, чтобы безопасно сопроводить мать домой, отправит с ней много своих рыцарей, а чем меньше его мечей останется в городе, тем лучше будет спать королева.

– Я долго жила среди благоуханных садов Хайгардена, сознаюсь. – Ответила старуха. – Но не могу уехать, не увидев как моя дорогая Маргери выйдет замуж за вашего драгоценного малютку Томмена.

– Я тоже жду этого дня с нетерпением. – Вставил от себя Тирелл. – Лорд Тайвин и я уже почти назначили день свадьбы, но тут случилось несчастье. Возможно, мы с вами продолжим обсуждение, Ваше величество.

– Очень скоро.

– Отлично, «скоро» меня вполне устраивает. – Фыркнула леди Оленна. – А теперь пойдем, Мейс. Оставим ее величество наедине с ее… горем.

«Я дождусь твоей смерти, старуха» – пообещала себе Серсея, едва Королева Шипов удалилась между парой своих рослых охранников. Они были семифутового роста и ей нравилось называть их Левый и Правый. – «Тогда поглядим, чем будет пахнуть твой труп». – Старуха в два раза умнее своего сынка, это было очевидно.

Королева спасла сына от объятий Маргери и ее кузин, и направилась к дверям. Дождь снаружи наконец прекратился. Осенний воздух был свежим и сладким. Томмен снял корону. – Надень обратно. – Скомандовала Серсея.

– У меня болит шея. – Пожаловался мальчик, но сделал то, что приказали. – Скоро меня женят? Маргери говорит, как только мы женимся, мы поедем в Хайгарден.

– Ты не поедешь в Хайгарден, но ты можешь ехать обратно в замок верхом. – Серсея помахала сиру Меррину Транту. – Приведите коня его величеству, и спросите лорда Джайлса, не будет ли он столь любезен и не составит ли он мне компанию в моих носилках. – События понеслись вскачь куда быстрее, чем ей нравилось, поэтому нечего тратить время попусту.

Томмен был счастлив от возможности покататься, и конечно же лорд Джайлс не мог отказаться от подобного лестного приглашения… хотя когда она попросила его стать мастером над монетой, он принялся кашлять столь печально, что она испугалась, как бы он не умер прямо тут и сейчас. Но Матерь была к ней милостива, и Джайлс сдался, и даже прокашлял имена тех, кого бы он хотел сместить из таможенников и мастеров на шерстяных мануфактурах, которых назначал Мизинец, и даже одного из ключников.

– Называй корову как хочешь, но я хочу чтобы она давала молоко. И если всплывет вопрос, то ты вошел в совет еще вчера.

– Вче… – Кашель прервал его посредине. – Ра. Вчера. Конечно. – Лорд Джайлс покашлял в красный шелковый платок, чтобы спрятать кровавую мокроту. Серсея сделала вид, что этого не заметила.

«Когда он умрет, я найду кого‑нибудь другого ему на замену». – Возможно, она вернет Мизинца. Королева не могла представить, чтобы Петир Бейлиш продолжал именоваться Лордом Защитником Долины, особенно после смерти Лизы Аррен. Если Пицелль говорит правду, то лорды Долины уже негодуют. – «Едва они отберут у него этого испорченного мальчишку, он приползет обратно».

– Ваше величество? – Закашлял лорд Джайлс и вытер рот. – Могу я… – Он снова закашлялся. – Спросить… кто… – Следующая серия кашля. – Кто станет королевской… Десницей?

– Мой дядя. – Рассеянно ответила она.

Она с облегчением увидела как перед ней широко распахнулись врата Красного замка. Она передала Томмена на попечение его сквайров и грациозно удалилась на отдых в свои покои.

Едва она сбросила туфли, как вошла Джослин, застенчиво сказав, что снаружи ждет Квиберн и спрашивает об аудиенции.

– Пусть войдет. – Скомандовала королева. – «У правителей не бывает отдыха».

Квиберн был уже стар, но его волосы были скорее подернуты пеплом, чем совсем седые, а складка вокруг рта делала его похожим на любимого дедулю какой‑нибудь девчушки. – «Только довольно потрепанного дедулю». – Его воротник был сильно вытерт, и один из рукавов оторван и плохо пришит. – Прошу прощения Вашего величества за свое вторжение. – Начал он. – Я по вашему приказу побывал в подземельях, расследуя обстоятельства бегства Беса.

– И что вам удалось обнаружить?

– Той ночью, когда исчезли ваш брат и лорд Варис, пропал еще один человек.

– Да, тюремщик. И что с ним?

– Раген – так его звали. Младший тюремщик, который присматривал за темницами. Его начальник описывает его как тучного, небритого и неотесанного человека с грубой речью. Он получил назначение еще при старом короле, Эйерисе, и приходил на службу и уходил когда ему взбредет в голову. Темницы пустовали довольно длительное время. Похоже, остальные тюремщики его побаивались, но никто не может рассказать о нем что‑то конкретное. У него не было ни друзей, ни семьи. Он пил не часто и так же редко ходил в публичный дом. В его комнате сыро и мрачно, а тюфяк на котором он спал почти сгнил. Его ночной горшок переполнен.

– Это мне известно. – Джейме тоже осмотрел комнатушку Рагена, а в след за ним в ней побывали золотые плащи.

– Да, Ваше величество. – Подтвердил Квиберн. – Но вам не известно, что под переливающимся через край ночным оказался тайник, скрывавший небольшое углубление? Того рода, что подобные люди используют, чтобы прятать самое ценное?

– Ценное? – Это что‑то новенькое. – Вы имеете в виду деньги? – Она с самого начала подозревала, что Тирион сумел как‑то подкупить своего тюремщика.

– Вне всякого сомнения. К сожалению, когда я заглянул внутрь, тайник оказался пуст. Конечно же, Раген забрал свое добытое нечестным путем сокровище с собой. Но я внимательно обследовал тайник с факелом и заметил какой‑то блеск, поэтому начал отскребать грязь, пока не докопался до этого. – Квиберн раскрыл сжатую ладонь.

Конечно, это было золото, но в тот момент, когда Серсея взяла монету в руку, она могла сказать, что с ним не так. – «Слишком маленькая» – решила она. – «И слишком тонкая». – Монета была старой и истертой. На одной стороне красовался королевский профиль, на реверсе – оттиск руки.

– Это не дракон. – Сказала она.

– Нет. – Согласился Квиберн. – Она была сделана до Завоевания, Ваше Величество. Это король Гарт Двенадцатый, а знак в виде руки – это герб дома Гарднеров.

«Из Хайгардена», – рука Серсеи сомкнулась вокруг монеты. – «Какое вероломство?!» – Мейс Тирелл был одним из судей Тириона, и громко требовал его смерти. – «Так это была только уловка? Мог он с самого начала быть в сговоре с Бесом, замышляя убийство отца?» – Теперь, после смерти Тайвина Ланнистера, лорд Тирелл очевидный кандидат на место Десницы, но даже в этом случае…» – Ты будешь молчать об этой находке. – Приказала королева.

– Ваше величество может полагаться на мое благоразумие. Каждый, кто какое‑то время проводит в обществе наемников, учится держать язык за зубами, иначе он вскоре останется без него.

– В моем обществе тоже. – Королева отдала монету. Ей придется обдумать эту находку на досуге. – Что еще?

– Сир Грегор. – Пожал плечами Квиберн. – Я его обследовал, как вы и приказывали. Яд, которым Змей отравили свое копье – это яд восточной мантикоры, в этом я могу поклясться собственной жизнью.

– Пицелль сказал, что это не он. Он объяснил моему лорду‑отцу, что яд мантикоры убивает немедленно, едва отрава доберется до сердца.

– Так и есть. Но этот яд был каким‑то образом ослаблен, именно поэтому Гора умирает медленной смертью.

– Ослаблен? Как ослаблен? С помощью чего‑то еще?

– Возможно, предположение Вашего величество верно, хотя добавки обычно просто снижают дозировку яда. А в нашем случае, я бы сказал, что его действие… нетипично. Заклинание, я полагаю.

«Он что, такой же дурак, как и Пицелль?»

– Так ты хочешь сказать, что Гора умирает от какой‑то черной магии?

Квиберн не заметил насмешки в ее голосе. – Нет, он умирает от яда, но медленно, и в ужасных мучениях. Все мои попытки, впрочем, как и Пицелля, облегчить его страдания не увенчались успехом. Боюсь, сир Грегор уже привык к действию макового зелья. Его слуги докладывают, что его мучают ослепляющие головные боли, и он часто выпивает кружку макового молока как другие кружку эля. Но хуже уже некуда, его вены от головы до пяток почернели, а его жидкости смешались с гноем, а яд проел дыру в его спине размером с мой кулак. Удивительно, как этот человек до сих пор еще жив.

– Он огромный. – Нахмурясь, предположила королева. – Грегор очень большой. И не менее тупой. Настолько, что, похоже, не знает, когда приходит его черед умирать. – Она отставила чашу, и Синелли наполнила ее снова. – Его вопли пугают Томмена. Они даже меня будят ночью. Я бы сказала, что пришло время звать Илина Пейна.

– Ваше величество, – сказал Квиберн. – Может мне стоит переместить сира Грегора в подземелье? Оттуда его крики вас не побеспокоят, а я смогу заботиться о нем более свободно.

– Заботиться? – Она расхохоталась. – Пусть о нем позаботится сир Илин.

– Как прикажет Ваше величество. – Ответил Квиберн. – Вот только этот яд… полезно узнать о нем побольше, не правда ли? Народ говорит: «против рыцаря с мечом выставляйте рыцаря, против лучника – лучника». Чтобы сражаться с черными искусствами… – Он не стал заканчивать свою мысль, просто улыбнулся.

«Он точно не Пицелль, это очевидно». – Королева, размышляя, оценивающе его оглядела. – Так почему Цитадель отняла твою цепь?

– Архмейстеры заперлись в самом ее сердце. Марвин назвал их серыми овцами. Я не менее умелый врачеватель, чем Иброз, но стремился его превзойти. Сотни лет в Цитадели вскрывают трупы умерших, чтобы постичь природу жизни. Я же хотел понять природу смерти, поэтому я стал вскрывать тела живых. За это преступление серые овцы меня осудили и изгнали… но теперь я понимаю природу жизни и смерти лучше любого другого в Старом Городе.

– Так ли? – Он ее заинтриговал. – Отлично. Гора – твой. Делай с ним все, что сочтешь нужным, но ограничивай свои эксперименты темницей. Когда он умрет, принеси мне его голову. Мой отец обещал отправить ее в Дорн. Принц Доран без сомнения предпочел бы отрубить ее Грегору лично, но все мы встречаемся в жизни с неизбежным разочарованием.

– Очень хорошо, Ваше величество. – Квиберн прочистил горло. – Но у меня не так уж много приборов, как у того же Пицелля. Мне, безусловно, потребуются инструменты…

– Я распоряжусь чтобы лорд Джайлс дал тебе столько золота, сколько нужно. И купи себе новую одежду. Ты выглядишь так, словно только что выбрался из Блошиного конца. – Она встретилась с ним взглядом, размышляя, насколько может ему доверять. – Надо ли тебя предупредить, что мне будет жаль, если хоть слово о твоих… трудах… выйдет за пределы этих стен?

– Нет, Ваше величество. – Квиберн одарил ее обнадеживающей улыбкой. – Со мной ваши секреты в полной безопасности.

Когда он удалился, Серсея налила себе в чашу крепкого вина и выпила его, глядя в окно как удлиняются тени, пролегающие через двор, и размышляла о монете. – «Это золото родом из Раздолья. Почему еще у тюремщика в Королевской Гавани могло оказаться золото из Раздолья, если только ему не заплатили за помощь в убийстве отца?»

Как она ни пыталась, ей не удалось вызвать в памяти его образ без этой глупой улыбки и незабываемого мерзкого трупного запаха. Она размышляла, мог ли и в этом как‑то быть замешан Тирион. – «Это также мелко и мерзко, как и он сам». – Мог Тирион прибрать к рукам Пицелля? – «Он бросил старика в темницу, а Раген как раз за ним присматривал». – Припомнила она. Все нити оказались перепутаны вместе, а она этого не любила. – «Этот Верховный септон тоже ставленник Тириона», – внезапно вспомнила Серсея. – «и бедное тело Отца было в его распоряжении всю ночь до рассвета».

Ее дядя прибыл ровно на закате, как и обещал. На нем был шитый золотом дублет из угольно‑черной шерсти такой же мрачный как и его вид. Как и все Ланнистеры сир Киван был светлокожим блондином, хотя в свои пятьдесят пять лет потерял большую часть своих волос. Никто не смог бы назвать его привлекательным. Толстый, круглоплечий, с квадратным выдающимся подбородком, слегка скрытым под коротко подстриженной соломенной бородкой, он напоминал ей своим видом старого мастиффа… однако это был старый и преданный мастифф. Именно такой, какой ей сейчас был нужен.

Они разделили простенький ужин из свеклы, говядины с кровью с хлебом, запив его порцией дорнийского красного. Сир Киван говорил мало и почти не притрагивался к своему кубку. – «Для него это слишком большая потеря», – решила она. – «Нужно отвлечь его от горя работой».

Она тоже молчала, пока не был убран стол от остатков пищи, и не вышли все слуги. – Я знаю, как сильно отец доверял вам, Дядя. Сейчас пришел мой черед.

– Тебе нужен Десница. – Сказал он. – А Джейме отказался.

«Он не понял. Что ж, отлично».

– Джейме… После смерти отца я чувствовала себя потерянной. Я едва сознавала, что говорю. Скажем прямо, Джейме ярок, но туповат. Томмену нужен более опытный человек. Кто‑то постарше…

– Мейс Тирелл старше его.

Она раздула ноздри. – Никогда. – Серсея отбросила со лба клок волос. – Тиреллы перехитрят самих себя.

– Ты будешь выглядеть глупо, если назначишь Мейса Тирелла своей Десницей. – Согласился сир Киван. – Но еще глупее наживать в его лице врага. Я слышал, что произошло в Зале Свечей. Мейсу лучше было не начинать обсуждать подобные вещи при всех, но, тем не менее, ты поступила опрометчиво, опозорив его на глазах у всех придворных.

– Лучше уж так, чем терпеть на совете еще одного Тирелла. – Его упрек ее раздосадовал. – Росби будет хорошим мастером над монетой. Ты видел, какие у него богатые носилки – резные и с шелковыми занавесками? А у его лошадей сбруя лучше, чем одежда у многих рыцарей. Такой богач без проблем раздобудет золото. А что до Десницы… кто лучше завершит начатое моим отцом, чем его брат, с которым он делился своими планами?

– Каждому нужен кто‑то, кому он может довериться. У Тайвина был я, как когда‑то твоя мать.

– Он очень сильно ее любил. – Серсея выкинула из памяти мертвую шлюху в его постели. – Я уверена, теперь они вместе.

– Я молюсь о том же. – Сир Киван какое‑то время внимательно изучал ее лицо, потом продолжил. – Ты многого требуешь от меня, Серсея.

– Не больше того, что требовал от тебя мой отец.

– Я устал. – Дядя потянулся за своим кубком с вином и сделал длинный глоток. – У меня жена, которую я не видел уже два года, сын, которого нужно оплакать, и второй – которого нужно женить и помочь привести в порядок земли. Замок Дарри нужно укрепить вновь, защитить земли, а сожженные поля распахать и засеять. Ланселю потребуется моя помощь.

– И Томмену тоже. – Серсея не ожидала, что Кивана потребуется уговаривать. – «С отцом он никогда не разыгрывал из себя застенчивую девицу». – Королевству нужна твоя помощь.

– Королевству. Понятно. И Ланнистерам. – Он снова выпил вина. – Отлично. Я останусь и послужу Его величеству…

– Очень хорошо. – Начала было она, но сир Киван повысил голос и встрял вперед нее.

– Но только, если ты объявишь меня не только Десницей, но и регентом, а сама отправишься обратно на Бобровый Утес.

Полмгновения Серсея не могла ничего говорить, только глядела на дядю.

– Регент – я! – Ответила она.

– Была. Тайвин не собирался оставлять тебе эту роль. Он рассказывал мне о своих планах отправить тебя на Утес и подыскать тебе нового мужа.

Серсея почувствовала как в ней закипает гнев. – Да, он говорил о чем‑то подобном. А я ответила, что не желаю снова выходить замуж.

Но ее дядя был непоколебим. – Если не хочешь выходить замуж, я не стану тебя принуждать, но что до остального… Ты теперь – леди Бобрового Утеса. И твое место там.

«Да как ты смеешь?» – хотела крикнуть она. Но вместо этого сказала: – Еще я королева‑мать и регент. Мое место рядом с сыном.

– Твой отец был иного мнения.

– Мой отец мертв.

– Да, к моему сожалению и печали всего государства. Открой глаза и оглянись, Серсея. Королевство лежит в руинах. Тайвин может и мог справиться с этим, но…

– Я прекрасно справлюсь! – Серсея смягчила голос. – С твоей помощью, дядя. Если ты станешь служить мне также преданно как ты служил моему отцу…

– Ты – это еще не твой отец. А Тайвин всегда имел в виду Джейме в качестве своего наследника.

– Джейме… Джейме принял присягу. Джейме не размышляет, он смеется всеми и каждым, и гворит первое, что придет ему в голову. Джейме просто смазливый дурак.

– И тем не менее, он был твоим первым кандидатом на должность Королевской Десницы. Что же тогда говорить о тебе? А, Серсея?

– Я же говорила. Я была в отчаянии, не соображала…

– Верно. – Согласился сир Киван. – Именно поэтому тебе следует вернуться на Утес и оставить короля на попечение тех, кто соображает.

– Король – мой сын! – Серсея вскочила на ноги.

– Да. – Сказал дядя. – И как я заметил с Джоффри, ты столь же плохая мать, как и правитель.

Она выплеснула вино из кубка ему в лицо.

С тяжеловесным достоинством сир Киван поднялся на ноги. – Ваше величество. – Вино стекало по его щекам и капало с его короткой бороды. – С вашего разрешения, могу я быть свободен?

– По какому праву ты думаешь, что смеешь ставить мне условия? Ты не более чем один из дворян моего отца.

– У меня нет земель, это верно. Но у меня есть верный доход, и помимо того пара сундуков с золотом. Мой отец не оставил своих детей и после смерти, и Тайвин тоже знал, чем вознаградить за верную службу. Я кормлю две сотни рыцарей и при необходимости могу удвоить их количество. Есть также вольные всадники, которые с удовольствием присоединятся к моему знамени, и у меня достанет золота чтобы нанять наемников. Вам стоит знать, что со мной будет нелегко справиться, Ваше величество… а еще мудрее будет не становиться моим врагом.

– Ты мне угрожаешь?

– Я советую. Если вы не передадите регентство мне, то сделайте меня кастеляном Бобрового Утеса, и выберите Матиса Рована или Рэндилла Тарли Королевской Десницей.

«Оба знаменосцы Тирелла». – От подобного предложения у нее пропали слова. – «Могли его подкупить?» – недоумевала она. – «Он тоже взял золото Тирелла за предательство Ланнистеров?»

– Матим Рован – здравомыслящий и осторожный, подходящий кандидат. – Рассеянно продолжал ее дядя. – Рэндилл Тарли – лучший воин в королевстве. Для мирного времени он стал бы плохой Десницей, но после смерти Тайвина, нет другого человека чтобы закончить эту войну. Лорд Тирелл не оскорбится, если вы выберете Десницей одного из его знаменосцев. И Тарли и Рован оба способные люди… и лояльные короне. Выберите любого, и он станет вашим. Вы укрепите себя и ослабите Хайгарден, а за это Мейс не станет вас благодарить. – Он пожал плечами. – В конце концов, вы можете назначить Десницей даже Лунатика, какое мне дело? Мой брат мертв, женщина. Мне надо отвезти его домой.

«Предатель», – думала она. – «Изменник». – Она размышляла, чем Мейс Тирелл мог его подкупить. – Ты бросишь своего короля, когда он в тебе так нуждается. – Сказала она ему. – Ты бросишь Томмена.

– У Томмена есть мать. – Немигающие зеленые глаза сира Кивана встретились с ее собственными. Последняя капля вина – красная и качающаяся – повисла на его подбородке, и наконец упала. – Ах, да. – Добавил он тихо после паузы. – И полагаю, отец тоже.

 

Джейме

 

Сир Джейме Ланнистер – весь в белом – стоял у скорбного ложа отца, сжав в пятерне рукоять позолоченного двуручного меча.

На закате в Великой Септе стало мрачно и жутковато. Последний дневной свет уходил из огромных окон, омыв изваяния Семерых красным сумраком. По мере того, как в трансептах и криптах набирали силу тени, безмолвно расползаясь по мраморному полу, вокруг их алтарей отчетливо стали видны зажженные благовонные свечи. Эхо вечерни полностью стихло вместе с последним ушедшим скорбящим.

Бейлон Сванн и Лорас Тирелл оставались с ним, пока не ушел последний человек.

– Никто не может простоять вахту семь дней и семь ночей подряд. – Заявил сир Бейлон. – Когда вы в последний раз спали, милорд?

– Когда еще был жив мой лорд‑отец. – Ответил Джейме.

– Разрешите мне отстоять ночь вместо вас. – Предложил сир Лорас.

– Он не был твоим отцом. – «И не ты его убил. Это сделал я. Возможно, Тирион и выпустил стрелу из арбалета, но это я тот, кто выпустил Тириона». – Оставьте меня.

– Как прикажет лорд‑командующий. – Откликнулся Сванн. Судя по сиру Лорасу, он готов был оспорить приказ, но сир Бейлон взял его за руку и увел его прочь. Джейме слышал как стихает эхо их шагов. Наконец он снова остался наедине с отцом, среди свечей, хрусталя и тошнотворно‑сладкого запаха смерти. Спина ныла от тяжести доспеха, ноги почти полностью оцепенели. Он слегка сменил позу и крепче ухватился пальцами за золоченую рукоять меча. Он не мог бы управляться подобным мечом, зато мог за него держаться. Его отрубленная рука ужасно болела. Это можно было счесть насмешкой. Он ощущал больше жизни в своей отрубленной руке, чем в оставшемся при нем онемевшем теле.

«Рука скучает по мечу. Нужно кого‑то убить. Начну с Вариса, но сперва надо отыскать камень, под которым он спрятался».

– Я приказал евнуху доставить его на корабль, а не в твои покои. – Сказал он лежащему перед ним телу. – На его руках не меньше крови чем… чем у Тириона. – «И на моих тоже», – хотел он добавить, но слова застряли в глотке. – «Что бы ни натворил Варис, я заставил сделать его это».

Той ночью, когда он, наконец, решил не позволить умереть своему брату, он поджидал евнуха в его покоях. Ожидая, он точил одной рукой свой кинжал, получая некое наслаждение от шелестящих звуков скользящей стали по камню: «шшик‑шшик‑шшик». Услышав шаги, он спрятался за дверь. Варис вошел внутрь в облаке пудры и лаванды. Джейме шагнул ему за спину и ударил под коленки, встал коленом ему на грудь и приставил кинжал к толстому белому подбородку, вынуждая его откинуть голову.

– Ах, лорд Варис. – Удовлетворенно произнес он. – Рад видеть вас здесь.

– Сир Джейме? – Пролепетал Варис в ответ. – Вы меня напугали.

– Так и было задумано. – Когда он слегка повернул лезвие, из‑под него побежала струйка крови. – Я решил, что именно вы сможете помочь мне вытащить моего братца из камеры до того, как сир Илин откромсает ему голову. Это довольно уродливая голова, уверяю вас, но она у него одна.

– Да… что ж… хорошо… если вы… уберете кинжал… да, поспокойнее, если так угодно милорду, поспокойнее. О! Я ранен… – Евнух дотронулся до шеи и уставился на кровь на пальцах. – Меня всегда пугал вид собственной крови.

– А скоро вы еще больше испугаетесь, если мне не поможете.

Варис с трудом занял сидячее положение. – Ваш брат… если Бес бесследно исчезнет из своей камеры, то б‑будут задавать в‑вопросы. Я б‑боюсь за свою жизнь…

– Твоя жизнь принадлежит мне. Меня не волнует, какие секреты ты знаешь. Если Тирион умрет, ты переживешь его не надолго, обещаю.

– А! – Евнух слизнул кровь с пальцев. – Вы просите о чудовищной вещи… отпустить Беса, который убил нашего любимого короля. Или вы считаете, что он невиновен?

– Виновен – невиновен, какая разница? – Как дурак ответил ему тогда Джейме. – Ланнистеры всегда платят по счетам. – Слова легко слетели с языка.

С тех пор он не сомкнул глаз. Он и сейчас мог представить себе своего брата, то как карлик скалился под обрубком своего носа в неверном свете факела. – Бедный ты, глупый калека – Прокаркал он с злобным удовлетворением. – Серсея лживая шлюха, она спала с Ланселем, с Осмундом Кеттлблэком, а может и с Лунатиком, почем мне знать. А я именно то чудовище, каким меня все считают. Да, это я убил твоего мерзкого сына.

«Но он не говорил, что собирается убить нашего отца. Если б он сказал, я бы его остановил. Тогда бы я остался Цареубийцей, а не отцеубийцей».

Джейме размышлял, где мог спрятаться Варис. Разумнее всего повелителю шептунов не возвращаться обратно в свои покои, и следовательно поиски в Красном замке были напрасными. Скорее всего, евнух сел на тот же корабль, что и Тирион, предпочитая не отвечать на неудобные вопросы. Если это так, то теперь они уже на другой стороне моря, распивают в каюте бутылку золотого арборского.

«Если только мой братец не укокошил еще и Вариса, бросив его тело гнить где‑нибудь в подземелье замка». – Могут пройти столетия, прежде чем внизу обнаружат его истлевшие кости. Джейме лазал вниз во главе с дюжиной охранников, вооруженных веревками, факелами и фонарями. Четыре часа они пробирались по извилистым проходам, узким лазам, через потайные двери, по скрытым лестницам и шахтам, уходящим в черную глубину. Когда у человека две руки, он более пригоден к подобным вещам. К примеру, лестницы. Даже карабкаться по ним и то не легко, не говоря про помощь рук и коленей. А он вдобавок не мог, как другие, взять факел и одновременно карабкаться.

И все напрасно. Они нашли только темноту, крыс и паутину. – «И спрятанных внизу драконов». – Он вспомнил тускло оранжевые отсветы угля на железных драконьих пастях. Жаровни грели подземное помещение на дне шахты, в котором сходились полдюжины туннелей. На черно‑красном плиточном полу он обнаружил истертую мозаику с трехглавым драконом Таргариенов. – «Я знаю тебя, Цареубийца», – казалось хотело сказать чудище. – «Я уже очень долго ожидаю твоего прихода». – И Джейме показалось, что ему знаком этот голос. Эти металлические нотки когда‑то принадлежали Рейегару, принцу Драконьего Камня.

еще рефераты
Еще работы по истории