Лекция: Посредничества — поиска и построения этого способа.
Кризис детства — это кризис событийности и посредничества и связанная с ним потеря идеальной формы. Соответственно, проект выхода из кризиса — это проект создания условий, при которых взрослое сообщество выступит как посредник — выразитель и «явитель» идеальной формы. Однако для проектирования необходимо более точное указание на то, между чем и чем взрослое сообщество должно посредничать, на то, какое именно противоречие оно должно на себе нести и собою являть.
Пока же можно лишь констатировать, что диагноз состояния детства или, по крайней мере, гипотеза о том, какой период детства переживается ныне — критический или стабильный, — являются условиями осмысленного проектирования форм детской жизни. Например, попытки реформирования содержания образования в критический период не будут очень эффективными, поскольку, в конечном счете, должны опираться на некий всем явленный и ярко выраженный образ и ритуал зрелой (взрослой) образованности. Однако в стабильном периоде эти же попытки могут быть очень эффективны, поскольку могут опираться на явный для детей образ зрелости. В стабильном периоде развития детства содержание возрастного развития — это и есть опробование и построение такого образа. Именно поэтому, кстати, состояния детской игры и детского сообщества являются одними из самых показательных симптомов и индикаторов состояния детства.
В критический период в качестве компенсации невыявленности и непредставленности идеальной формы на первый план должна выступить тенденция к непосредственной связи детей и взрослых (эта связь может быть как любовью, так и агрессией). В этот период непосредственные («человеческие») типы общения вытесняют «формальные» — опосредствованные «нейтральным», не «личным» содержанием. Например, обучение пытаются втиснуть в формы непосредственного общения, а поскольку это не удается (и не может удаться), возникает представление о кризисе школы. В то же время этим непосредственным формам в критическом периоде развития детства нет альтернативы, поскольку вне образа взрослости нет авторитета взрослого — опоры его власти; власть становится формальной, ни на чем не основанной, и вырождается в агрессию. Таким образом, взрослые теряют все средства «воздействия» на детей. На мой взгляд, приведенное беглое описание характерно для сегодняшнего дня.
Если кризис детства понять как потерю представленности взрослости, то необходимо окажется, что его корни — в потере событийности самой взрослой жизни, утере ее собственной идеальной формы. Взрослое
Функционирование, например профессиональное, технологизируется и теряет событийное значение в самом взрослом сообществе. Люди перестают посредничать в отношениях друг с другом, и то, что делают одни группы людей, выразительно и явно не представлено другим группам и, стало быть, не имеет для них выраженного значения, как бы само собой разумеется. Вопрос о том, как и почему это может происходить, находится за пределами моей профессиональной компетенции. Это скорее, задача историков и социологов. Я могу лишь констатировать, что это необходимый признак кризиса детства.
С другой стороны, по-видимому, появляется или будет появляться новая взрослая событийность, новый способ жизни, связанный с необходимостью развития, а не только функционирования. Таковы требования нового типа цивилизации, в котором профессиональное функционирование уже не является достаточным. Профессионализм оборачивается совершенствованием и развитием. Взрослый отчасти теряет определение и образ «сложившегося» индивида. Но его новый способ жизни, каковым, на мой взгляд, и является посредничество, пока никак не представлен ни ему самому, ни детям.
Если современное детство — это критический период его истории, период ломки форм посредничества между жизнью взрослых и жизнью детей, период ломки образа взрослости, то совершенно бессмысленно и неверно проектировать формы проживания одного возрастного периода в отрыве от форм проживания другого. Такое проектирование уместно лишь в стабильном периоде развития детства, поскольку в нем связи между возрастами и соответственно разными ступенями образования уже есть, они налажены и явлены, открыто всем. В критический же период предметом работы должны стать именно связи возрастов, т. е. все возраста, поскольку именно здесь концентрируется кризисность. В связях возрастов и через их содержание ребенку представлены будущее и образ взрослости. В критический период предметом действия должно быть не содержание возраста, а представленность ребенку отношения содержаний разных возрастов.
Итак, ответ на вопрос о стабильности или кризисности современного детства необходим для прогнозирования и проектирования развития образовательных форм, поскольку в зависимости от ответа на него будут строиться разные прогнозы и проекты. Задачей дальнейших разработок должно быть определение критериев и построение диагноза состояния детства. *
Первый шаг анализа ситуации — констатация того, что переживаемый нами исторический период в развитии детства может быть охарактеризован как кризисный. Этот период требует изменения системы образования, поскольку потеряны осмысляющие и организующие всю эту систему начала: