Лекция: ПРЕДАНИЕ ОБ ОСНОВАНИИ КИЕВА
Угловые швы применяют для соединений внахлестку, с накладками, в тавровых и угловых соединениях. По своей прочности они уступают стыковым швам. По профилю поперечного сечения угловые швы могут быть:
а) нормальные (рис.24, а);
б) вогнутые (рис.24,б);
в) выпуклые (рис.24, в);
г) специальные (рис.24,г);
Рис.24
Вогнутые швы повышают стоимость сварного соединения (требуют дополнительной механической обработки), выпуклые — вызывают повышенную концентрацию напряжений. Наиболее приемлем нормальный профиль углового шва. Специальные швы применяют при переменных нагрузках.
ПРЕДАНИЕ ОБ ОСНОВАНИИ КИЕВА
Поляне же жили в те времена отдельно и управлялись своими родами; ибо и до той братии (о которой речь в дальнейшем) были уже поляне, и жили они все своими родами на своих местах, и каждый управлялся самостоятельно. И были три брата: один по имени Кий, другой — Щек и третий — Хорив, а сестра их — Лыбедь. Сидел Кий на горе, где ныне подъем Боричев, а Щек сидел на горе, которая ныне зовется Щековица, а Хорив на третьей горе, которая прозвалась по имени егоХоривицей. И построили город в честь старшего своего брата, и назвали его Киев. Был вокруг города лес и бор велик, и ловили там зверей, а были те мужи мудры и смыслены, и назывались они полянами, от них поляне и доныне в Киеве.
Некоторые же, не зная, говорят, что Кий был перевозчиком; был-де тогда у Киева перевоз с той стороны Днепра, отчего и говорили: «На перевоз на Киев». Если бы был Кий перевозчиком, то не ходил бы к Царьграду; а этот Кий княжил в роде своем, и когда ходил он к царю, то, говорят, что великих почестей удостоился от царя, к которому он приходил. Когда же возвращался, пришел он к Дунаю, и облюбовал место, и срубил городок невеликий, и хотел сесть в нем со своим родом, да не дали ему живущие окрест; так и доныне называют придунайские жители городище то — Киевец. Кий же, вернувшись в свой город Киев, тут и умер; и братья его Щек и Хорив и сестра их Лыбедь тут же скончались.
И после этих братьев стал род их держать княжение у полян, а у древлян было свое княжение, а у дреговичей свое, а у славян в Новгороде свое, а другое на реке Полоте, где полочане. От этих последних произошли кривичи, сидящие в верховьях Волги, и в верховьях Двины, и в верховьях Днепра, их же город — Смоленск; именно там сидят кривичи. От них же происходят и северяне. А на Белоозере сидит весь, а на Ростовском озере меря, а на Клещине озере также меря. А по реке Оке — там, где она впадает в Волгу, — мурома, говорящая на своем языке, и черемисы, говорящие на своем языке, и мордва, говорящая на своем языке. Вот только кто говорит по-славянски на Руси: поляне, древляне, новгородцы, полочане, дреговичи, северяне, бужане, прозванные так потому, что сидели по Бугу, а затем ставшие называться волынянами. А вот другие народы, дающие дань Руси: чудь, меря, весь, мурома, черемисы, мордва, пермь, печера, ямь, литва, зимигола, корсь, нарова, ливы, — эти говорят на своих языках, они — от колена Иафета и живут в северных странах.
Оды
Перваяода Ломоносова— «На взятие Хотина» (1739) — посвящена победе над турками. Турецкое войско одержимо адской злобой: «Не ад ли тяжки узы рвёт и челюсти разинуть хочет?». Но россы горят любовью к отечеству и императрице, и потому «чтоб орлов сдержать полёт, таких препон на свете нет». Посрамлённые турки стыдятся самого солнца. Представляется видение Иоанна Грозного и Петра Великого: они гордятся, что Анна Иоанновна продолжает их дело. Поэт призывает турок положиться на великодушие победительницы, но саму злобную Турцию ничто не спасёт: «Дамаск, Каир, Алепп сгорит; Обставят Росским флотом Крит; Ефрат в твоей крови смутится». Россия же под Анниным покровом процветает от Вислы до Китая; враг не смеет топтать полей «с пшеницей, где покой насеян»; мирные пастухи поют песни про воинскую славу.
В оде на день рождения Ивана Антоновича (1741) младенец-император наследует славным предкам, совершая более дивный подвиг, чем Геракл: в колыбели он победил не змей, но злобного «гиганта» (Бирона), который хотел «превысить Вышню власть». Полная мифология российской истории разворачивается в одах, посвящённых императрице Елисавете Петровне.
Россия хранима Богом. Хотя по временам Он насылает на неё Свой гнев, но затем переменяет его на милость: «Я в гневе Россам был Творец, Но ныне паки им Отец» (Ода 1742 г.). Бог, как и в прежних одах, сокрушает злобу, разрушая умыслы врагов России (там же и в других местах). К Нему возносится молитва: «Для толь великих стран покою, / Для счастья множества веков, / Поставь как Солнце пред Тобою / И как Луну престол Петров». (Ода на рождение Павла Петровича)
Великие герои и героини среди российских правителей были с древности и теперь сияют «превыше звёзд» (Ода 1752 г.). Особенно велико было дело царя Алексея: он победил поляков и татар, «он суд и правду положил» (Ода на рождение Павла Петровича). Но ничто не сравнится с деяниями Великого Петра: «Зиждитель мира… послал в Россию Человека, каков не слыхан был от века» (Ода 1747 г.). Пётр уподобляется Спасителю (а мать его, в подражание Матери Божией, называется «в жёнах благословенна» — Ода 1752 г.). Он извлёк Россию из мрака невежества, даровав ей новую жизнь. Он поразил врагов — «войнами укротил войны» (Ода 1761 г.); он устроил флот и отправил на Восток «Росских Колумбов»; при нём «божественны науки в Россию простирали руки» (Ода 1747 г.). Супруга Петра продолжила его дела: «Если б жизнь ея продлилась, давно б Секвана постыдилась своим искусством пред Невой» (там же). Последующие годы — вновь годы мрака, от которых Бог избавил Россию, возведя на трон Елизавету Петровну, «Петрову дщерь», «возлюбленную Тишину» (значение имени Елизавета): «Взглянул в Россию кротким оком, / И видя в мраке ту глубоком, / Со властью рёк: да будет свет. / И бысть. О твари обладатель! / Ты паки света нам создатель, / Что взвёл на трон Елисавет». (Ода 1746 г.)
Тишина при Елисавете нерушима: она сама своих «градов ограда» (Ода 1747 г.); она пресекает войну, не обнажив меча, и при ней «Марс кровавый не дерзает руки своей простёрт к нам» (Ода 1748 г.). Петровой дщерью Россия светло процветает (Ода 1752 г.). Огромны её пространства: Российская держава «простирает ноги» к Китайской стене и «опирается локтем» на Кавказ (Ода 1748 г.). На всём этом пространстве изливаются монаршие щедроты. Земледельцы мирно собирают земные плоды. «Сокровищ полны корабли дерзают в море» за Тишиной (Ода 1747 г.). Воздвигаются строения, несравнимые с древними пирамидами и Семирамидиными садами: те «воздвигали человеки — здесь зиждет само божество». Музы радостно прославляют монархиню и её дела (Ода 1750 г.).
Но главное благодеяние божественной Тишины — покровительство наукам (Оды 1747 и 1750 гг.). От наук Россия должна ожидать множество добра. Науками будут открыты потаённые богатства земли, сокровища, «какими хвалится Индия». Будут исследованы необозримые северные земли. Новые «Российские Колумбы» пройдут через ледяные моря и возвестят о щедрости Елизаветы неведомым народам в сказочных тёплых странах. Огромные богатства проистекут из Уральских гор. Механика пророет каналы и осушит болота; химия «в земное недро… проникнет взора остротой», география покажет Елисавете города и сёла, блаженные в её подданстве; «наука лёгких метеоров» избавит от всех тревог земледельцев и мореплавателей.
Чтобы не иссякло благоденствие России, Бог продолжает Петрово потомство. Бракосочетание великих князей Петра Фёдоровича и Екатерины Алексеевны — повторение прежде бывшего союза «К утехе Росскаго народа / Петра с Екатериной вновь / Счетает счастье и порода, / Пригожсгво, младость и любовь». (Ода на бракосочетание...)
Когда рождается Павел Петрович, Пётр Великий «в правнуке своем дыхает и род в нём восставляет свой». Поэт обращается к новорожденному: «Велики суть дела Петровы, но многие ещё готовы тебе остались напреди» (Ода на рождение Павла Петровича). В будущем же от рода российских царей «родились бы Петры Велики, чтоб просветить всех смертных род» (Ода… на рождение Анны Петровны).
Постоянный предмет человеческого удивления — природа. Человеку неведомо, как Бог «в стройном чине» сотворил её, зажёг светила, «море удержал брегами», создал, многообразие животных и чудовищ («Ода, избранная из Иова»). Чем ближе мы рассматриваем природу, тем больше поражаемся: приблизившись к солнцу, увидели бы, как «огненны валы стремятся и не находят берегов» («Утреннее размышление...»); ночью можем видеть, как «с полночных стран встаёт заря», и не можем объяснить это явление («Вечернее размышление...»). Неудивительно, что одушевлённая природа разделяет все радостные события в жизни России: «Брега Невы руками плещут, Брега Ботнийских вод трепещут» (Ода 1742 г.).
Одним словом, Ломоносов — поэт, в самозабвенном восторге поющий величие Бога в природе и истории.
Использованы следующие оды М. В. Ломоносова (слово «ода» в заглавии опускается):
Императрице Анне Иоанновне на победу над турками и татарами и на взятие Хотина (1739). На праздник рождения Императора Иоанна III (1741). На прибытие Елисаветы Петровны из Москвы (1742). Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого северного сияния (ок. 1743, напечатано в 1748). На день брачного сочетания Петра Феодоровича и Екатерины Алексеевны (1745). На день восшествия на престол императрицы Елисаветы Петровны (1746, 1747, 1748, 1752, 1761). За милость, оказанную в Царском Селе (1750). Выбранная из Иова; Утреннее размышление о Божием величестве (напечатаны в 1751). На рожденье великого князя Павла Петровича (1754). На день рождения… Елисаветы Петровны и на рождение великой княжны Анны Петровны (1757)