Лекция: Армяно-византийские отношения
В течение XI-XII веков происходит целая серия попыток объединиться с византийцами. Перечислим только официальные переговоры, не принимая во внимание постоянное общение с армянами-монофизитами, жившими целой колонией в самом Константинополе.
Первая попытка была при св. Никите Стифате, в связи с которой он писал свои сочинения против армян (нач. 1050-х гг.). Они сохранились по-гречески в одной рукописи, которая находится в государственном историческом музее в Москве и не издано до сих пор. Пятое слово было написано специально против служения Армян на опресноках; позднее оно было отредактировано против латинян и сохранилось во многих рукописях. А комплект всех пяти слов остался только в одной рукописи в Москве. Однако, с этих пяти слов был сделан полный грузинский перевод, который сохранился и сейчас подготовлен к изданию. Подробности этого этапа богословской полемики пока не изучены — нужно ждать публикации пяти слов св. Никиты Стифата.
Вторая попытка такого рода — та самая поездка царя Гагика, о которой упоминалось выше (1065 г.). Едва ли за ней стояло что-то кроме ближайших политических расчетов самого Гагика.
Следующая попытка была предпринята около 1117 года, когда митрополит Евстратий Никейский участвовал в собеседованиях с византийской стороны. Попытка тоже провалилась, и провалился сам Евстратий Никейский, который, не желая противоречить армянам, сам впал в ересь, за которую и был осужден.
Следующая попытка была в 1160-е годы при царе Мануиле Комнине и была наиболее успешной. Там собеседовал философ Феориан, который был скорее светским политиком, чем богословом, потому что латинянам — с ними ему тоже приходилось вести собеседования — он прямо писал, что никаких различий между их верой и Православием не усматривает. С армянской стороны действовавали сначала великий армянский католикос Нерсес Шнорали (Благодатный), при котором прошли собственно богословские этапы собеседований, а затем, после его смерти, наследовавший ему его племянник Григор Тха (Отрок). Армянские католикосы занимали престол Сиса — столицы Киликийского армянского государства.
Согласно армянским источникам, эта попытка законичилась тем, что Синод в Константинополе признал унию, но умер царь, и якобы только поэтому дело дальше не пошло. Царь Мануил Комнин был признан у армян святым. Греческие источники не могут, конечно, поспорить с армянскими относительно факта смерти царя Мануила, но ни о каком положительном итоге переговоров не упоминают.
Есть еще очень интересный славянский источник: Житие св. Илариона Меглинского (Болгария). Там говорится, что когда армянская ересь распространилась до такой степени, что даже благочестивый царь Мануил был обманут, то св. Иларион его обличил и вразумил, и тот расторг нечестивый союз.
Так или иначе, но к концу XII в. армяне стали смотреть на дальнейшие переговоры с Византией как бесперспективные. Уже Григор Тха обращает свои взоры к Риму. Заданное им направление привело Сисский католикосат к унии с Римом, заключенной в первый раз на соборе в Сисе в 1307 г. и затем подтвержденной на Аданском соборе 1314 г. Сисский католикосат будет и дальше настаивать на унии, но это вызовет такое сопротивление (центр его находился в Восточной Армении), которое совершенно похоронит и унию, и, вместе с ней, сам Сисский католикосат. Так, после Григора Тха, в Армянской церкви начнутся те процессы, которые приведут к перенесению десницы Григория Просветителя, а с ней и престола католикосов, из Сиса в Эчмиадзин (1441 г.), к еще одной попытке унии с Римом в 1445 г. (когда делегация армян присоединилась к Флорентийской унии) — и далее к образованию двух независимых армянских католикосатов в Сисе и в Эчмиадзине.
Новые тенденции в сиро-яковитской христологии: воскрешение “фанатолатрии”
Наиболее авторитетный сирийский богослов XIII в. — упоминавшийся выше Григорий Бар-Гебрая, — говоря о ереси армян, рассматривает и вопрос о том, как на самом деле быть с нетлением Тела Христова. Он пишет, что юлианиты учат, будто Христос принял тело Адама до греха, делая отсюда вывод, будто это тело нетленно, но на самом деле святые отцы здесь разногласят, и так, как юлианиты, об этом учит только Филоксен Мабокский. Другие же “отцы” говорят, что тело, которое имел Адам прежде греха, “не имело нужды в исправлении, и именно по-этому Христос облекся телом, которое согрешило, и Он облекся в него Своими страданиями и заставил его перейти в бесстрастие. Посредством Своей смерти Он дал ему бессмертие, и посредством Воскресения Своего восставил его от падения. А если бы Он и не пострадал бы и не умер, и не пал бы, то какая нужда была бы Ему облекать в нетление и бессмертие и давать Воскресение, если все это Он имел уже заранее.” — Поскольку Христос преложил Свое Тело в бессмертие и дал ему воскресение, значит, это было то тело, которое Адам имел после греха.
Здесь мы видим настоящее севирианство, настоящий взгляд Севира, который тот высказывал против Юлиана, но о котором предпочли забыть севириане уже в конце VI века. Мнение о тленности Тела Христова воскресает в этих новых спорах против юлианизма — на сей раз, армянского.
У сирийцев сложно найти связующие звенья от VI века, но очевидно, что они есть, хотя бы потому, что рукописи Севира, где встречались его еретические заявления, все-таки переписывались. Очевидно, что преодоление севирианства не было столь безусловным, чтобы при случае не выйти на поверхность. Видимо, для яковитов вопрос о тленности Тела Христова во гробе оставался нерешенным сколько-нибудь официально и общеобязательно, о чем и говорит Григорий Бар-Гебрая, когда пишет, что святые отцы разногласят по данному вопросу.