Жизнеспособность социальной среды городов во многом определяется общим состоянием страны. Это особенно очевидно в контексте нестабильной обстановки в России, продолжающегося переходного периода, из которого мы уже десятилетие не можем выйти и в рамках которого буквально на наших глазах раз в два-три года происходит становление новой экономической, политической и социокультурной ситуации.
Город, безусловно, не только отражает или концентрирует проблемы, существующие в социуме, но и формирует многие особенности общественного бытия. При этом город одновременно выступает и как субъект социальной жизни, и как весьма сложный объект управления. Власти приходится иметь дело с довольно разнородной средой, которую составляют организованные на разных основаниях корпорации, сообщества, группы, движения и объединения, «официальные» и «неофициальные».
«Официальные» сообщества людей — это только айсберг жизни городов, обретший форму материал, сплетенный из человеческих интересов, потребностей, совместных действий и ожиданий. «Неофициальные» (впоследствии мы введем понятие неформальные) — это те, существование которых часто не учитывают или игнорируют, иногда даже замалчивают.
В понятие неформальная организация социологи вкладывают разный смысл. А.И.Пригожин считает, что неформальная организация определяется как один из типов организованности социальных систем, возникающий и существующий наряду с формальной организованностью этих же систем. Неформальная организация — это спонтанно сложившаяся система социальных связей, норм, действий, являющихся продуктом более или менее длительного межличностного и внутригруппового общения. Вл.Прибыловский, один из содиректоров известного московского экспертного агентства «Панорама», считает неформальными такие объединения и движения, которые либо принципиально избегают официального статуса, либо не имеют возможности его получить ввиду специфики своей деятельности.
С юридической точки зрения, неформальное объединение — это такое, которого нет в реестре Министерства юстиции. Это может быть и группа, выражающая личные интересы составляющих ее людей и не испытывающая необходимости в регистрации (как правило, это культурные объединения, профессиональные союзы, созданные с целью взаимной поддержки, иногда педагогические объединения).
Неформалами именуют адептов субкультур, чей юридический статус неопределенен. Группы, цементированные противозаконными корыстными псевдоэкономическими интересами (к примеру, преступные группировки, землячества в теневой экономике) также подходят под статус «неформальных». К неформальным можно отнести и многие другие объединения, которые вмещает в себя неофициальный мир города.
А.И.Пригожин пишет: «Причины возникновения неформальных объединений кроются, во-первых, в неизбежной ограниченности, недостаточности формальной организации, которая в принципе не может охватывать и регулировать все процессы функционирования социального организма, и, во-вторых, в специфике деятельности индивидов в организации, выражающейся в нетождественности индивида и его организационной функции (личной автономии), а значит, в возможности его самодеятельности, привнесении им в организацию элементов более широкой социальной среды (интересов, влияний, планов), в стремлении к дополнительному взаимодействию с людьми, удовлетворению их разнообразных социальных потребностей».
Многое из того, что мы сейчас переживаем, Запад уже переработал, и целый спектр неформального российского мира — калька с иностранного, причем картинка иллюстрирует ситуацию, отстающую на несколько десятков лет. Во многом это явилось следствием неудовлетворенных потребностей, желаний и амбиций «советского человека», которые 1990-е годы так и не смогли полностью перемолоть.
Кроме того, ко второй половине последнего десятилетия ХХ века сложился новый пласт своеобразной неформальной среды, которая также несет на себе отпечаток советского времени, но преследует иные цели (если вообще такие цели есть). Существуют такие неформальные группы, которые свойственны исключительно городам России, или только Москве, или же отдельному городскому району, парку, улице.
Понятно, что российская политическая и правовая ситуация существенно отличается от сложившейся в западных или азиатских странах, что определяет и иной характер многих неформальных объединений. Скажем, в законодательстве некоторых стран уже учтены интересы сексуальных меньшинств, в то время как в России сексуальные меньшинства пока вынуждены объединяться с единственной целью — отстоять равенство своих прав, которые позволили бы им жить полноценной жизнью.
Так или иначе, классификация, изучение идеологии и перспектив развития неформальных объединений представляются чрезвычайно важными и с теоретической, и с практической точки зрения. Власть и общество в демократическом государстве призваны находиться в состоянии постоянного диалога. Для этого власти необходимо хотя бы представлять себе собеседника.
.
Московский мегаполис, население которого сегодня достигает 10 миллионов — это в некотором роде город-государство с устоявшимся образом жизни, характером межличностного и межгруппового общения, ценностными ориентациями многообразных общественных групп, достаточно сильно отличающимися от аналогичных им на территории остальной России. С другой стороны — это официальный центр, столица страны, ее лицо.
Видимо, поэтому московская неформальная среда — явление исключительное и разнообразное. Настроения неформальной среды столицы резонируют в других городах РФ и ближнего зарубежья. Тем более, что неформалы Москвы позаимствовали у советского подполья и развили связи между городами, бывшими до недавнего времени узлами неформальной жизни СССР (теперь постсоветского пространства — территории СНГ и Прибалтики). Это Санкт-Петербург, Омск, Новосибирск, Таллин, Рига, Вильнюс, Каунас, Минск, Ташкент, Пермь, Киев, Львов, Уфа, Архангельск, Краснодар и др.
Значение деятельности московских неформалов выходит за рамки жизни отдельного города; можно говорить о влиянии некоторых существующих в столице не имеющих официального статуса объединений на развитие событий во всероссийском и межгосударственном масштабе.
Таким образом, Москва и по сей день остается эпицентром деятельности неформального мира, представляющим интересы всех слоев населения, возрастных, этнических, гендерных, профессиональных и иных групп. И с ними приходится считаться, поскольку неформальная среда содержит огромный потенциал, который при благоприятной, тонкой политике властей можно использовать для успешного развития города и страны.
.
С того момента, как граждане России начали осваивать новое правовое пространство, неофициальная среда стала более многополюсной, насыщенной и активной. Советское подполье, пережившее кризис в 1992—1993 гг., модернизировалось, обретало новые качества в условиях демократического строя, переориентировало свою деятельность. Некоторые неформальные объединения, исчерпавшие свое предназначение, вышли из подполья, приняв официальный статус, или просто распались. Менялась и социальная среда, в которую вошли новые неформальные сообщества и объединения.
В Москве ныне насчитывается более тысячи неформальных объединений самых различных направлений. Часть из них заявляет о себе открыто, иные действуют фактически в подполье или представляют широкой общественности лишь узкую информацию о себе. Как правило, это относится к сектам и политическим движениям, которые ведут активную пропаганду, но при этом часто их лидеры или штабы соблюдают необходимую конспирацию.
По этой причине официальных документов и материалов городских властей о неформальных объединениях достаточно мало. Скупо представлены сведения о них и в центральных средствах массовой информации, где деятельность неформальных объединений озвучивается редко и невнятно. Например, когда в новостях проходит отчет о городской акции или митинге, сообщается об абстрактных «радикальных экологических» или «фашистских партиях», о «московских анархистах» или просто о «хулиганах». Также бывает, что, напротив, раздувается скандал, проводится «расследование», результаты которого имеют весьма условное отношение к реальности. Например, знаменитое дело Алины Витухновской — одной из лидеров дугинского евразийства, которую обвиняли в распространении марихуаны. Центральная пресса представила ее в самых разнообразных качествах, но не было сказано ни единого слова о ее приверженности к неофициальному правому политическому фронту.
Когда неформальные объединения сами организуют какое-либо мероприятие, их молча разгоняют, и СМИ не принимает их во внимание. Выступления активистов-лимоновцев в марте 2000 г. у казахстанского и литовского посольств остались почти незамеченными. О празднике геев по случаю завершения реконструкции фонтана перед Большим театром мало кто слышал.
Самый объемистый, но сложный и противоречивый источник — это литература представителей неформальных групп: листовки, брошюры, журналы, газеты (некоторые из них имеют свой регистрационный номер), постановления и обращения «К народу», «Правительству», «Клинтону», «Капиталистам» и прочее. В русском секторе сети Internet существует целый массив сайтов неформалов. Это могут быть электронные версии бумажного издания либо центральные базы тех объединений, которые существуют исключительно в виртуальном пространстве и участники которых даже не видели друг друга в лицо.
Часто на сайтах можно встретить адресные ссылки на «филиалы» в других городах России и мира, на «дружественные» им неформальные группы, на сайты коллег и членов группы, которые, в свою очередь, тоже предлагают списки ссылок. Несмотря на необыкновенное изобилие источника, его можно охарактеризовать как субъективный и одномерный, поскольку это взгляд изнутри идеологии, концепции. Более того, сами участники неформальных групп не всегда знают свою историю; идеи их могут быть плохо прописаны или истолкованы двусмысленно; бывает, что они не в состоянии давать полноценные комментарии к проведенным акциям и обосновывать свою деятельность, ограничиваясь лозунгами, внятными единомышленникам («Так завещал великий Ленин», «Мы победим!», «Бей жидов!», «Legalise — и всё, всё, всё!», «Апокалипсис — религия будущего» и т.д., и т.п.).
И, наконец, самый уязвимый источник информации о неформалах — это личный архив автора, наблюдения, интервью, непосредственное взаимодействие с группами и объединениями. Характер этих сведений связан с интересами и предпочтениями автора, поэтому он не может быть независимым.
К особой группе источников следует отнести правовые акты, регулирующие деятельность неформальных общественных организаций. Здесь принципиальное значение имеют конституционные нормы, а также ограничения, наложенные уголовным законодательством, ибо, согласно правовой практике, принятой в РФ (в отличие от аналогичной в СССР), «всё, что не запрещено, разрешено».
Необходимость классификации неформальных общественных объединений обусловлена совершенным отсутствием упорядоченной информации по данному вопросу.
С одной стороны, в поле зрения муниципальных и центральных властей, органов внутренних дел и государственной безопасности незарегистрированные организации попадают лишь тогда, когда входят в конфликт с законом (или его интерпретациями). Это затрудняет диалог между властью и обществом, снижает эффективность демократических социальных институтов.
С другой — неформальная среда чересчур изменчива. Избыточность форм, идей, проекций создает причудливый ландшафт подводного мира города, который столь подвижен, динамичен и непредсказуем, что едва ли возможно изобрести универсальные методы расчетов, выявить долгоиграющие закономерности в столь хаотичной, переменчивой и разрозненной сфере человеческой жизни.
Предложенный ниже способ классификации — единственная, пожалуй, возможность обойти обусловленные формой объекта признаки — и дать смыслообразующую систему.
Вопрос: «Что объединило людей?» — всегда оказывается решающим при общении с ними; он стоит в центре многозначных процессов социализации и идентификации. Ответ на него призван наметить общие очертания неформального ландшафта, основные его составляющие: «магистральные подводные течения», «подводные камни», «подводные королевства», «родниковые источники концепций и идей». Поэтому речь может идти только об адаптивной модели — модели, в которой будет установлена причинно-следственная связь между объектом исследования и задачей этой работы.
Классификация по базовому принципу объединения (что объединило людей)
1. Политические неформальные объединения.
2. Религиозные объединения.
3. Профессиональные и квазипрофессиональные объединения (общее дело и интересы).
4. Спортивные и игровые объединения.
5. Культурные объединения (творчество, познание, анализ).
6. Гендерные объединения (пол, иные демографические характеристики).
7. Этнические объединения и землячества (общее происхождение или имитация такового).
8. Криминальные (общность преступных интересов).
9. Молодежные.
10. Субкультурные (принадлежность к субкультурной среде).
Это главное разделение. Остальные шкалы выступают в качестве прикладных и описывают неформальные объединения по частным, служебным признакам: численность, психология, модели участия в деятельности, способы самоорганизации, поведение участников, степень опасности, социальная роль (разумеется, с точки зрения представлений автора об общественной гармонии). Все эти измерения относительны и условны, так как отдельные секторы неформальной среды непроницаемы по существу (призваны быть непроницаемыми — потому и бегут легализации).
Классификация по базовому признаку, однако, не исчерпывает многообразия живого мира. В реальных временно-пространственных координатах существует множество синтезированных объединений, т.е. смешанных типов (этнически-криминальные, этнически-профессиональные и др.), иногда парадоксально объединяющих в себе различные направления деятельности (например, криминально-религиозные). Кроме того, выделение молодежных и субкультурных объединений требует специальных оговорок.
Выделять молодежь в отдельную группу не совсем верно. Сама неформальная среда по принципу структурирования — идейная антитеза большому обществу «взрослых людей», за исключением, пожалуй, религиозной ее части (поскольку ее потенциальный контингент размыт). Впрочем, по мнению социологов, именно юные люди быстрее уходят в секты и пускаются в духовные поиски.
Поэтому молодежь — это основной ресурс неформальной среды. Причем некоторые, достигая определенного возраста, выходят из нее, а остальные остаются верны своим идеалам (идеям, субкультурности и др.), организовывают преемственность, формируют новый молодой костяк (случай организации банды), основывают новые группы.
Наряду с этим существуют молодежные группы чистого типа, например студенческие объединения, которые часто исчерпываются по окончании вуза или объединяются вокруг новой смысловой оси (в профессиональные: выпускники мехмата — сообщество хакеров — и т.д.).
Вообще следует отметить, что, как правило, человек в юности нарабатывает себе связи, ключевые, смыслообразующие узлы на всю свою жизнь. И неформальная среда, несущая в себе гены стольких течений, многообразных, неисчерпанных и нераскрытых форм, всегда оставляет возможность остаться в ее пределах и удовлетворить потребности как нежных созданий 12 лет, так и вполне сформировавшихся 30-летних персонажей, и даже людей значительно более старших.
Субкультурность — также естественное свойство неофициального мира города. Само это понятие напрямую увязано с неформальной средой как таковой. Эта среда всегда питалась идеями, взглядами, вкусами той или иной субкультурности. Представители различных музыкальных течений или иных увлечений (спортивного, развлекательного толка) по логике своих предпочтений выбирали себе подходящую нишу в неформальной среде.
Поэтому нельзя считать панков неформальным общественным объединением, но панки (а также представители других субкультурных общностей) — это ресурсы, генетический банк, из которого формируются неформальные объединения, группы, партии, движения.
Варианты классификации неформальных объединений
Итак, мы рассмотрели наиболее яркие примеры неформальных объединений, классифицированных по базовому признаку, что помогло нам определить, что связало людей, выявить, что мотивирует их оставаться в «подполье».
Из приведенных данных видно, что многие из неформальных объединений в разной степени проявляют социальную активность, т.е. заинтересованность в том, чтобы их деятельность имела общественный резонанс, чтобы реализовывались программные цели и задачи.
Существуют, однако, и иные варианты классификации неформальных сообществ.
Классификация неформальных объединений по степени социальной активности
По способам взаимодействия неформалов с внешней средой мы можем оценить степень их социальной активности и составить соответствующую классификацию, из которой явствует, что наиболее предприимчивы и настроены на общение с внешним миром политические партии, которые стараются оказывать постоянное влияние на общественную жизнь, представляя собой открытую систему, готовую принять любого человека с идентичными убеждениями.
Партии также разнятся по качеству и частоте акций, которые они проводят. Например, наиболее активны на сей день НБП и Хранители радуги.
Особняком стоят террористические группировки, которые действуют по понятным причинам закрыто, но при этом ведут специфическую пропаганду и берут на себя право использовать силовые методы убеждения.
Из околопрофессиональных организаций наиболее активны хакеры,— они регулярно осуществляют свою деятельность, которая одновременно является и акцией, и пропагандой, иногда выходящей далеко за пределы не только города, но и страны.
Особый характер имеет активность преступных групп, бандформирований и других объединений криминального толка. Их деятельность наиболее ощутима. Среди них некоторую пропаганду проводят торговцы наркотиками, участвующие в привлечении покупателей.
Несколько менее активно большинство культурных и религиозных объединений. Культурные сообщества дают о себе знать публикациями, перформансами, другими акциями. Религиозные объединения иногда отличаются крайне назойливой пропагандой, которая построена по принципу погружения, вовлечения, улавливания человека. Но именно религиозные объединения бывают в высшей степени непроницаемыми и закрытыми (например, сатанинские секты).
Профессиональные, спортивные, этнические группы объединяет то, что они вполне самодостаточны. Педагогам не нужно навязывать обществу информацию о себе, толкиенистам хватает чтения фэнтези, большинство игроков не заинтересовано в расширении круга играющих. Однако и здесь бывают исключения (физики группы Антиэнштейн, неформальные изобретатели).
Попытка классификации неформальных объединений по оси конструктивность—деструктивность
Наибольшие трудности представляет классификация, предложенная И.Коном и предусматривающая оценку неформальных объединений как конструктивных и деструктивных. Любая систематизация подобного рода накладывается на субъективные представления об общественной пользе у властвующих, подчиненных и референтных групп, а также у самих авторов классификации.
Американский политолог Майкл Уолцер в своей знаменитой работе «О терпимости» писал: «Мы должны учитывать, как относятся к разным установлениям различные участники происходящего — группы и отдельные индивиды, те, кто выиграл, и те, кто проиграл... Должны мы принимать во внимание и то, как воспринимают всё это аутсайдеры, участники иных толерантных режимов)».
Используя самые очевидные методы отбора деструктивных объединений («открыто выступающие против норм российского и международного права»), а также учитывая наши собственные политические, культурные и нравственные ценности, мы получили следующие результаты.
К группе конструктивных инновационных объединений относятся:
— бульшая часть профессиональных и околопрофессиональных (педагогические, технические и т.п. организации);
— некоторые политические объединения (прежде всего радикальные либералы и экологисты из числа новых левых);
— бульшая часть культурных;
— отдельные игровые организации.
К группе конструктивных компенсационных объединений относятся:
— землячества (в том случае, если они не криминализированы);
— многие религиозные структуры (кроме сатанинских и тоталитарных сект);
— некоторые политические, если они служат «отстойником» для определенных настроений и не представляют очевидной социальной опасности (часть новых левых, «одномерные» группы и т.п.);
— бульшая часть спортивных и игровых сообществ;
— гендерные и некоторые профессиональные организации.
К группе деструктивных объединений относятся:
— криминальные группы;
— сатанинские и тоталитарные секты;
— террористические и радикальные политические партии и группы, проповедующие классовую или национальную рознь.
Наконец, социально нейтральными можно назвать:
— некоторые организации, связанные с экстремальным спортом;
— игровые типа Мафии;
— отдельные околопрофессиональные, вроде объединения хиромантов или астрологов.
В большинстве своем они также выполняют компенсационную функцию, но положительный или отрицательный характер этой компенсации не всегда очевиден (строго говоря, компенсация как мотив присутствует при вхождении человека в любую группу, но это уже из области социопсихологии).
.
Мир неформальных организаций Москвы очень богат. Местами он прекрасен, местами отвратителен. Впрочем, о вкусах не спорят. Однако люди, вовлеченные в неформальные организации, представляют собой, быть может, наиболее активную и остро осознающую себя часть населения города, источник энергии, новых форм, идей и подходов. С другой стороны, они подчас отличаются неуважением к закону, эпатирующим поведением, склонностью к немотивированному протесту.
Так или иначе, участники неформальных объединений различной направленности — это несколько десятков тысяч человек, умеющих и пытающихся влиять на окружающих. Хотя бы уже поэтому они заслуживают внимательного отношения со стороны городских властей.