Реферат: Философский анализ общества

/>Информационное общество и этапы его развития.

/>Понятие “информационного общества”. Взгляды философов.

/> 

О. Тоффлер:

“Тоффлер не дает новойцивилизации (хотя в “Футурошоке” он утверждал, что на смену “индустриальномуобществу” придет “супериндустриальное общество”) определения,… но через всюкнигу проводит мысль о ее принципиально новом характере. «Многое в этойвозникающей цивилизации противоречит традиционной индустриальной цивилизации.Это в одно и то же время и в высшей степени технически развитая, иантииндустриальная цивилизация. “Третья волна” несет с собой подлинно новыйобраз жизни, основанный на диверсифицированных, возобновляемых источникахэнергии; на методах производства, которые делают устаревшими большинствофабричных сборочных линий; на какой-то новой (“ненуклеарной”) семье; на новоминституте, который мог бы быть назван “электронным коттеджем”; на радикальнопреобразованных школах и корпорациях будущего. Формирующаяся цивилизация несетс собой новый кодекс поведения и выводит нас за пределы концентрации энергии,денежный средств и власти”.

Комментарий: Как верно заметил Баталов в предисловии к рефератукниги “Третья волна”, Тоффлер ни разу не дал прямого определения им же самимвведенному понятию “информационного (или постиндустриального) общества”. Ондает определение описательно, через перечисление элементов, которые являютсярадикально новыми для сегодняшней жизни и коренным образом изменят жизньнынешнего или ближайшего поколения.

/>Д.Белл:

“В наступающем столетиирешающее значение для экономической и социальной жизни, для способовпроизводства знания, а также для характера трудовой деятельности человекаприобретет становление нового социального уклада, зиждущегося нателекоммуникациях. Революция в организации и обработке информации и знаний, вкоторой центральную роль играет компьютер, развертывается одновременно состановлением постиндустриального общества. Три аспекта постиндустриальногообщества особенно важны для понимания телекоммуникационной революции:

переход от индустриального ксервисному обществу;

решающее значениекодифицированного теоретического знания для осуществления технологическихинноваций;

превращение новой“интеллектуальной технологии” в ключевой инструмент системного анализа и теориипринятия решений”.

Комментарий: Один из основоположников концепции “информационногообщества” (иначе называемого “постиндустриальным обществом”) Д.Белл одним изпервых выделил его характеристические признаки. Его определение данного понятиялюбопытно историчностью своего подхода, т.е. он определяет сущность новогообщества через изменения, происходящие в обществе настоящем, тем самым выделяяи подчеркивая именно те признаки, которые будут отличать “послереволюционное”общество от нынешнего.

/>Т. Стоуньер:

“… инструменты и машины,будучи овеществленным трудом, суть в то же время овеществленная информация. Этаидея справедлива по отношению к капиталу, земле и любому другому факторуэкономики, в котором овеществлен труд. Нет ни одного способа производительногоприложения труда, который в то же самое время не был бы приложением информации.Более того, информацию, подобно капиталу, можно накапливать и хранить для будущегоиспользования. В постуиндустриальном обществе национальные информационныересурсы суть его основная экономическая ценность, его самый большойпотенциальный источник богатства.

Существует три основныхспособа, которыми страна может увеличить свое национальное богатство: 1)постоянное накопление капитала, 2) военные захваты и территориальныеприращения, 3) использование новой технологии, переводящей “нересурсы” вресурсы. В силу высокого уровня развития технологии в постиндустриальнойэкономике перевод нересурсов в ресурсы стал основным принципом создания новогобогатства.

Важно понимать, чтоинформация имеет некоторые специфические свойства. Если у меня есть 1000 акровземли и я из них отдам кому-нибудь 500 акров, у меня останется лишь половинапервоначальной площади. Но если у меня есть некоторая сумма информации и ееполовину я отдам другому человеку, у меня останется все что было. Если яразрешу кому-нибудь использовать мою информацию, резонно полагать, что и онподелится со мной чем-нибудь полезным. Так что, в то время как сделки по поводуматериальных вещей ведут к конкуренции, информационный обмен ведет ксотрудничеству. Информация, таким образом, — это ресурс, которым можно безсожаления делиться. Другая специфическая черта потребления информации заключаетсяв том, что в отличие от потребления материалов или энергии, ведущего кувеличению энтропии во Вселенной, использование информации приводит кпротивоположному эффекту — оно увеличивает знания человека, повышаеторганизованность в окружающей среде и уменьшает энтропию.”

Комментарий: Данная цитата из труда Т.Стоуньера имеет особенноважное значение для определения понятия “информационного общества”. Автор даетразвернутую характеристику понятию информации, демонстрируя принципиальноеотличие последней от иных видов экономических и социальных ценностей. Тем самымон обосновывает идею об исключительности наступающей новой стадии инеизбежности кардинального перелома в истории с ее наступлением.

/>А.Турен:

“… понятиепостиндустриального общества… — здесь инвестиции делаются в иной уровень, чемв индустриальном обществе, то есть в производство средств производства.Организация труда затрагивает лишь отношения рабочих между собой, а потому иуровень, на котором действует производство. Постиндустриальное обществодействует более глобально на управленческом уровне, то есть в механизмепроизводства в целом. Это действие принимает две главные формы. Во-первых, этонововведения, то есть способность производить новую продукцию, в частности, какрезультат инвестиций в науку и технику; во-вторых, само управление, то естьспособность использовать сложные системы информации и коммуникаций.

Важно признать, чтопостиндустриальное общество является таким, в котором все элементыэкономической системы затрагиваются действиями общества само на себя. Этидействия не всегда принимают форму сознательной воли, воплощенной в личностиили даже группе людей. Вот почему такое общество должно называться программируемымобществом, обозначение, которые ясно указывает на его способность создаватьмодели управления производством, организацией, распределением и потреблением;поэтому такого рода общество появляется на операциональном уровне не врезультате естественных законов или специфических культурных характеристик, аскорее как результат производства, благодаря действию общества само на себя,его собственным системам социального действия”.

Комментарий: По мнению А.Турена, наиболее важным моментом вформулировке понятия “информационного общества” является акцент на новыеэкономические отношения. А.Турен подчеркивает особую важность преобразованийинвестиционной и управленческой политики в ходетелекоммуникационно-информационной революции.

/>Г.Кан:

“Разница между понятиями «информация»и «интеллект» является искусственной, но достаточно важной. «Информация»стремится быть относительно формальной и легко доступной. «Интеллект» в данномслучае употребляется больше в значении «военное мышление», чем «человеческоемышление»… Понятие «интеллект» является более широким и специфическим, менееофициальным и формальным, чем то, что мы называем информацией. Понятие «интеллект»означает знание о событиях и людях, это знание может быть предположительным,интуитивным, личным и/или полученным наугад, неофициально или тайно. «Интеллектуальные»данные обычно не включаются в стандартные карточки, а информация включает всебя шаблонные данные, которые ожидаются от системы. Трудно сделать различиемежду интеллектом и информацией более четким, но когда в систему вводят «интеллект»,то это происходит в меньшей степени благодаря механическому или электронномупрограммированию, а в большей степени благодаря случайному (илизапланированному) наличию нужных людей, на нужном месте, в нужный час”.

Комментарий: Исследование Г.Кана о разграничении понятий“интеллекта” и “информации” является весьма важным для понимания сущности“информационного общества”, ибо оно позволяет четко выявить различия междудуховной (имеется в виду человеческий разум) и материальной (имеется в виду“информация”) сферами жизни нового общества и тем самым подчернуть, чтоинформация сама по себе, не одухотворенная человеческой эмоциональностью неспособна двигать вперед человеческую культуру, способствовать прогрессу духа.

/>У.Дайзард:

“Стремление выразить сущностьнового информационного века вылилось в целый калейдоскоп определений.Дж.Лихтхайм говорит о постбуржуазном обществе, Р.Дарендорф — посткапиталистическом, А.Этциони — постмодернистском, К.Боулдинг — постцивилизационном, Г.Кан — постэкономическом, С.Алстром — постпротестантском,Р.Сейденберг — постисторическом, Р.Барнет вносит в этот калейдоскоппрагматическую нотку, предлагая термин «постнефтяное общество». Большинствоэтих эпитетов восходят к понятию «постиндустриальное общество»,популяризованному десятилетие тому назад гарвардским социологом Д.Беллом. Общаяприставка этих терминов отдает каким-то осенним чувством увядания, свойственнымнашему веку, — ощущением конца”.

Комментарий: Завершающая первый раздел данной разработки цитата изУ.Дайзарда как бы подытоживает калейдоскоп определений сущности грядущегообщества. Он перечисляет всевозможные названия, объединенные общей приставкой“пост”. В этой приставке сказывается некая ограниченность человеческогосознания, склонного отталкиваться от уже достигнутого, не обращая внимания нато, что для принципально нового общества, строящегося на принципиально новыхпринципах, следует придумать совершенно новое название. Именно поэтому я счалназвание “информационное общество” наиболее отражающим суть грядущего социума ирешил придерживаться в дальнейшем именно этого наименования.

/>Исторические этапы развития и формированияинформационного общества.

/> 

К.Ясперс:

“Техника как умение применятьорудия труда существует с тех пор, как существуют люди… В великих культурахдревности, особенно в западном мире, высокоразвитая механика позволилаперевозить огромные тяжести, воздвигнуть здания, строить дороги и корабли,конструировать… машины.

Однако эта техника оставаласьв рамках того, что было сравнительно соразмерно человеку, доступно егообозрению. То, что делалось, производилось мускульной силой человека спривлечением силы животных, силы натяжения, огня, ветра и воды и не выходило запределы естественной среды человека. Все изменилось с конца XVIII века…Именно тогда произошел скачок, охватив всю техническую сторону человеческойжизни в целом. После того как веками делались попытки в этом направлении и вмечтах людей формировалось техницистское, технократическое мировоззрение, длякоторого создавались научные предпосылки, в XIX веке была осуществлена ихреализация, далеко оставившая за собой все самые пылкие мечты.

… Были открыты машины — машины, автоматически производящие продукты потребления. То, что раньше делалремесленник, теперь делает машина.

Так началось на Западетехническое и экономическое наступление предпринимателей XIX века, в ходекоторого прежнее ремесло исчезло, за небольшим исключением совершеннонеобходимых его отраслей, и каждый, кто совершал бесполезные в техническомсмысле поступки, безжалостно уничтожался. Таким образом, в возникновениисовременного технического мира неразрывно связаны между собой естественные науки,дух изобретательства и организация труда. Эти три фактора сообща обладаютрациональностью. Ни один из них не мог бы самостоятельно создать современнуютехнику. Каждый из этих факторов имеет свои истоки и связан потому с рядомнезависимых от других факторов проблем”.

Комментарий: К.Ясперс, один из основоположников так называемого“цивилизационного” подхода к истории, анализирует в процитированном фрагментепричины, приведшие к возникновению особой “техницистской” цивилизациисовременности, которую он выделяет в качестве специального типа цивилизации. Онвидит основную причину столь резкой смены цивилизаций в появлении машин каклогического завершения техники, как посредующего звена между человеком иприродой, ибо именно они, по его мнению, смогли изменить психологию людей иприготовить их к новому витку истории.

/>О.Тоффлер:

“Сначала была “первая волна”,которую он [Тоффлер] называет “сельскохозяйственной цивилизацией”. От Китая иИндии до Бенина и Мексики, от Греции до Рима возникали и приходили в упадокцивилизации, сталкиааясь друг с другом и рождая бесчисленные пестрые картины.Однако за этими различиями скрывались фундаментальные общие черты. Везде землябыла основой экономики, жизни, культуры, семейной организации и политики. Вездегосподствовало простое разделение труда и существовало несколько четкоопределенных каст и классов: знать, духовенство, воины, илоты, рабы иликрепостные. Везде власть была жестко авторитарной. Везде социальноепроисхождение человека определяло его место в жизни. Везде экономика быладецентрализованной, так что каждая община производила большую часть того, в чемиспытывала нужду.

Триста лет назад — плюс-минусполстолетия — произошел взрыв, ударные волны от которого обошли всю землю,разрушая древние общества и порождая совершенно новую цивилизацию. Такимвзрывом была, конечно, промышленная революция. Высвобожденная ею гигантскаясила, распространившаясь по миру, — “вторая волна” — пришла в соприкосновение синститутами прошлого и изменила образ жизни миллионов.… К середине XX векасилы “первой волны” были разбиты и на земле воцирилась “индустриальнаяцивилизация”. Однако всевластие ее было недолгим, ибо чуть ли не одновременно сее победой на мир начала накатываться новая — третья по счету — “волна”,несущая с собой новые институты, отношения, ценности”.

Комментарий: В процитированном фрагменте Баталов дает суммирующийреферативный обзор тоффлеровского подхода к истории человечества как к истории“трех волн”. Любопытно, что Тоффлер видит в качестве движущей силы историинаучно-технический прогресс, которому послушно следует психология людей. Такимобразом, течению истории Тоффлер придает несколько механистический оттенок,представляя его в виде постоянной войны между последующей и текущей “волнами”7

/>Г.Кан:

“Долгосрочный прогнозразвития человечества, рассчитанный на основе данных прошлого и настоящегоразвития мировой экономики, охватывает два важнейших исторических этапа. Первыйэтап — это сельскохозяйственная революция, которая произошла около 10 тысяч летназад и которая фактически создала современную цивилизацию… Онараспространялась по миру в течение 8 тысяч лет. Она резко изменила условияжизни человека, но к стабильному росту экономики или к изобилию она не привела.

Второй важнейший этап принятоназывать “Великий переход”, именно на этом этапе мы и находимся сегодня. Онначался 200 лет назад, когда людей было не так много, жили они бедно и всецелозависели от сил природы. Этот период, видимо, завершится в последующие 200 лет,когда вопреки “катастрофическому сочетанию неудач и неумелого руководства”человечество, по всей видимости, намного возрастет численно, станет богатым и вбольшей степени научится управлять силами природы.

Этот четырехсотлетний периодможно разделить на следующие три фазы: фаза индустриальной революции, далее — фаза супериндустриальной (технологической) мировой экономики, а затем и фазапостиндустриальной мировой экономики и мирового сообщества...

Снижение темповэкономического роста ведет к тому, что возникают новые неэкономические типыдеятельности и интересы. Эта фаза развития общества называется нами «постиндустриальной»,так как в обществе снижается интерес к промышленной и сельскохозяйственнойдеятельности (но отнюдь не к товарам), поэтому эта фаза означает конечныймомент эпохи Великого перехода, и, вероятно, она будет вызывать постоянныеизменения в условиях жизни человека”.

Комментарий: Вторя Тоффлеру, Г.Кан выделяет “сельскохозяйственный”период в отдельный этап развития человечества. Однако его периодизация новой иновейшей истории иная. Здесь он явно руководствуется принципов опосредованностивзаимодействия человека и природы (через технику — через технологию — черезинформацию) с целью производства продукта потребления из продукта природы.

/>Т.Стоуньер:

“«Следует заметить, что ни однабольшая страна никогда не обходилась и не могла обойтись без того, чтобы в нейчего-либо не производилось», — писал А.Смит. Это утверждение сегодня столь жесправедливо, как и два века тому назад. Однако некоторые важные акцентысместились. Точно так же как во времена Смита центр тяжести экономики сталсмещаться от сельского хозяйства к промышленности, так и сегодня он смещаетсяот промышленности к информации. И подобно тому как в конце XVIII — начале XIXвека сложилась постаграрная экономика, так сегодня технологически передовыесекторы глобального общества переходят на стадию постиндустриальной экономики.

В аграрной экономикехозяйственная деятельность была связана преимущественно с производствомдостаточного количества продуктов питания, а лимитирующим фактором обычно быладоступность хорошей земли. В индустриальной экономике хозяйственнаядеятельность была по преимуществу производством товаров, а лимитирующимфактором — чаще всего капитал. В информационной экономике хозяйственнаядеятельность — это главным образом производство и применение информации с цельюсделать все другие формы производства более эффективными и тем самым создатьбольше материального богатства. Лимитирующий фактор здесь — наличное знание”.

Комментарий: Т.Стоуньер рассматривает сугубо экономический аспектразвития человеческой цивилизации. Заслуживает внимания то, что характеризуеткаждую общественную формацию через сущность хозяйственной деятельности илимитирующий фактор. Продолжая эту мысль, можно заметить, что из его теории сочевидностью следует, что переход к новой общественной формации происходит приизменении основы хозяйствования или преодоления лимитирующего фактора.

/>У.Дайзард:

“Арнольд Тойнби как-тозаметил, что XX век — это время, когда человечество впервые за всю свою историюможет всерьез подумать о благосостоянии всех людей. Если это так, то это восновном благодаря… эволюции универсальной электронной информационной сети,способной связать воедино всех людей. Речь идет о наступлении информационноговека.

… Технология предлагает намнамного более значительные информационные и коммуникационные ресурсы, чемкогда-либо имело человечество. Эти ресурсы столь велики, что очевидно: мы вступаемв новую эру — информационный век. США — первая страна, осуществившаятрехстадиальный переход от аграрного общества к индустриальному и от него ктакому обществу, которое даже трудно как-то однозначно определить; ясна лишьодна его характеристика из целого веера возможностей: основным видом егоэкономической деятельности во всевозрастающей степени становится производство,хранение и распространение информации.

Каков возможный сценарийразвития информационного общества в предстоящие годы?… Налицо некая общаямодель изменений — трехстадийное прогрессирующее движение: становление основныхэкономических отраслей по производству и распределению информации; расширениеноменклатуры информационных услуг для других отраслей промышленности и дляправительства; создание широкой сети информационных средств на потребительскомуровне”.

Комментарий: У.Дайзард констатирует факт перехода кинформационному обществу в США. Он целиком соглашается с предложенной Тоффлероми Беллом трехстадиальной концепцией и сосредотачивает свое внимание натрансформациях именно последней, “информационной” стадии развития общества.

/>Р.Айрис:

“Мысль о происходящейтехнологической революции, основанной на информации, не нова. Социолог ДэниелБелл, как и другие, в середине 60-х гг. ясно увидел, что США становятсяпостиндустриальным обществом, основывающимся на производстве услуг, преждевсего связанных с информацией. Третья промышленная революция в значительноймере основывается на успехах в телекоммуникациях и информационных процессах.Занятость в сфере промышленности и строительства остается многие годы более илименее неизменной в абсолютном измерении, тогда как в целом рабочая силазначительно возросла в 60-70-е годы. Долговременные тенденции показывают, чтонаиболее растущими в прошлом веке были сферы, связанные с информацией”.

Комментарий: Приведенная цитата из Р.Айрис подчеркивает общностьмнений всех философов, трактовавших об “информационном обществе”, по поводусути происходящих в настоящее время изменений в обществе и роли НТР в нем. Но вотличие от Тоффлера, он акцентрирует внимание исключительно на производственнойсфере, полностью исключая из рассмотрения социальный и культурный аспектыобновления.

Жизнь в новом обществе и егопроблемы.

/>Культура в новом обществе

/> 

О.Тоффлер:

“Мы живем в миреблип-культуры. Вместо длинных “нитей” идей, связанных друг с другом, — “блипы”информации: объявления, команды, обрывки новостей, которые не согласуются сосхемами. Новые образы и представления не поддаются классификации — отчастипотому, что они не укладываются в старые категории, отчасти потому, что имеютстранную, текучую, бессвязную форму.

… Люди “третьей волны”чувствуют себя свободнее, именно сталкиваясь с “блипами” — информационнымисообщениями, отрывком из песни или стиха, заголовком, мультфильмом, коллажем ит.д… Ненасытные читатели дешевых изданий и специализированных журналов, оникороткими приемами поглощают огромное количество информации. Но и они стремятсянайти новые понятия и метафоры, которые позволили бы систематизировать илиорганизовать “блипы” в более широкое целое. Однако вместо того, чтобы пытатьсявтиснуть новые данные в стандартные категории и рамки “второй волны”, онихотели бы все устроить на свой собственный лад… Словом, вместо того, чтобыпросто заимствовать готовую идеальную модель реальности, мы теперь сами должныснова и снова изобретать ее. Это тяжкое бремя, но оно вместе с тем открываетбольшие возможности для развития индивидуальности, демассификации личности икультуры. Некоторые, правда, не выдерживают, ломаются или отходят в сторону.Другие превращаются в постоянно развивающихся, компетентных индивидов,способных подняться в своей деятельности на новый, более высокий уровень. Но влюбом случае человек перестает быть стандартным, легко управляемым роботом,каким его изображали писатели “второй волны”.

Комментарий: Тоффлер одним из первых подметил произошедшие запоследнее время коренные изменения в культуре общества, особенно западного.Нарастающая сила потока информационного обмена между людьми породила новый типкультуры, в которой все подчинено необходимости классификации, унификации сцелью наибольшей компрессии и повышения эффективности при передачи от человекак человеку, будь то лично или через средства массовой информации.

/>Х.Сколимовски:

“Под угрозой излишнейинстументализации культура находит различные противодействия, отдушины. Выходза пределы ограничивающих ее рамок может быть осуществлен посредствомнаркотиков или через экскурсы в восточную философию. Возникновение философиитехники — другое противодействие культуры опасности быть задушенной излишнейинстументализацией, ибо, повторяю, дебаты о природе техники — это споры обудущем человека...”

Комментарий: См. ниже к цитате А.Этциони.

/>А.Этциони:

“Движение контркультуры ещеглубже подорвало рациональное мышление и легитимацию основного проекта. Онопоставило под вопрос как ценности плательщиков, высокий жизненный уровень, таки достоинства потребления, упорного труда и бережливости. Оно открыто и прямобросило вызов достоинству отсроченного вознаграждения, самоорганизованности ирациональности. Оно возвысило до уровня добродетели психологическоеудовлетворение от небольшой работы, скромного потребления и открытых отношенийс другими, природой и самим собой, отношений, не измеряемых вещами. Подлинныйрост усматривают не в экономике, а в гармоничных отношениях и более глубокомпонимании себя и других. В какой бы то ни было форме — «цвет детей», культуранаркотиков, «коммуны», определенные культы — контркультура видела внепосредственном удовольствии, в свободном проявлении порывов, в нерациональномили иррациональном поведении, в заботе скорее о личностных, чемпроизводственных нуждах именно ту жизненность, которую люди теряли в концедлинной цепи рационально скомбинированных средств, составляющих основуматериалистских усилий. Техника, наука и управление расценивались не лучше, чемэкономические стремления. Хотя наиболее очевидные носители контркультуры — секты хиппи — быстро выгорели и скоро исчезли, подобно другим крайним сектам впрошлой социальной истории, их культурный и психологический вклад продолжалсуществовать. Контркультуру питало отступление рациональности и видениеальтернативного мира”.

Комментарий: Две вышеприведенные цитаты трактуют о сравнительнонедавно возникшем явлении “контркультуры”. Однако следует отметить, что вовремя разработки этой темы их авторами концепция “информационного общества” небыла еще столь разработана, как сейчас, и вопрос о подавлении, “обездушении”человека техникой стоял гораздо острее. Контркультура рождалась как протестименно против механистичности и отсутствия культуры и вовсе не стремилась статьконкурентом “блип”- или иной информационной культуре вследствие различнойпредназначенности.

/>К.Ясперс:

“… техника не толькоприближает нас к познанной в физических категориях природе. Техника открываетперед нами новый мир и новые возможности существования в нем...

Прежде всего это красотатехнических изделий. Транспортные средства, машины, технические изделияповседневного пользования достигают совершенства своих форм. В техническом производствев самом деле совершается рост и созидание второй природы.… Красота удачновыполненного технического объекта состоит не просто в целесообразности, но втом, что данная вещь полностью входит в человеческое бытие. И уж, конечно, этакрасота состоит не в чрезмерно богатом орнаменте и излишних украшениях,напротив, они кажутся скорее некрасивыми, но в чем-то таком, что позволяетощутить в совершенной целесообразности предмета необходимость природы,необходимость, которая сначала отчетливо проступает в творении человеческихрук, а затем улавливается в бессознательном созидании жизни… Эти присущиесамой вещи решения открываются как бы в стремлении следовать вечным, изначальноданным формам”.

Комментарий: Ясперс одним из первых поднял проблему новой эстетикив технизированном мире. Он признал засилье техники свершившимся явлением исформулировал новую “техническую эстетику”, которая, очевидно, станет современем немаловажным элементом человеческой культуры.

/> 

Человек в новом обществе

/> 

О.Тоффлер:

“Электронный коттедж.Радикальные изменения в сфере производства неизбежно повлекут за собойзахватывающие дух социальные изменения. Еще при жизни нашего поколениякрупнейшие фабрики и учреждения наполовину опустеют и превратятся в складскиеили жилые помещения. Когда в один прекрасный день мы получим технику,позволяющую в каждом доме оборудовать недорогое “рабочее место”, оснащенное“умной” пишушщей машинкой, а может быть, еще и копировальной машиной иликомпьютерным пультом и телекоммуникационным устройством, то возможностиорганизации работы на дому резко возрастут. Ряд футурологов считает, чторазвитие систем двусторонней связи позволит к 1990 г. значительно расширитьпрактику надомного труда.

Перевод рабочих мест на дом иуменьшение движения транспорта позволили бы также уменьшить загрязнениеокружающей среды и снизить расходы на ее восстановление. В направлении созданияэлектронного коттеджа действуют и социальные факторы. Чем больше сокращаетсярабочий день, тем больше увеличивается относительное время, затрачиваемое напоездку на работу и обратно, и тем более абсурдными, иррациональными,раздражающими становятся эти “челночные движения”. А это не может не способствоватьросту числа лиц, не желающих тратить столько времени впустую и выступающих заболее разумную организацию производства. Наконец, в том же направлениидействуют и глубокие ценностные сдвиги, происходящие в обществе. Наконец,создание электронного коттеджа привело бы и к определенным психологическимпоследствиям. Мир абстрактным символов, в который все больше погружаетсяработник, наводит на мысль о том, что возникающая новая трудовая Среда чужданам и на определенном уровне даже более безлика, чем ныне существующая. Однакона другом уровне работа на дому предполагает углубление прямых эмоциональныхотношений как со своими домашними, так и с соседями”.

“Семья будущего. Сегодня мыпостоянно слышим о распаде семьи… Однако, когда толкуют о семье, то обычноимеют в виду не все огромное многообразие ее возможный форм, а тот конрктеныйтип семьи, который был порожден “второй волной”: муж-кормилец, жена-домохозяйкаи дети… И когда сегодня власти призывают нас “восстановить семью”, они имеютв виду именно эту нуклеарную семью “второй волны”… Но если бы мыдействительно хотели восстановить нуклеарную семью, нам нужно было бызатормозить ход истории. Ибо мы являемся свидетелями не смерти семьи, кактаковой, а разрушения семейной системы “второй волны” и возникновения множествановых форм семьи. Демассификация средств информации и производствасопровождается демассификацией семьи. (...)

Технические развитые страныстановятся сегодня свидетелями возникновения множества форм семьи. Коммуны(общины), группы престарелых, объединяющихся для совместного ведения хозяйства,племенные группировки среди некоторых этнических меньшинств, контрактные(договорные) и сериальные (периодические) браки, семьи, в которых супруги живути работают в разных городах, — вот далеко не полный перечень существующихсемейных форм… Какие формы семьи исчезнут, а какие получат широкоераспространение, будет зависеть не столько от проповедей о “святости семьи”,сколько от того, по какому руслу мы направим развитие техники и организациютруда”.

“Рождение «просьюмера». Впериод “первой волны” большинство людей потребляло то, что производили сами.Они были, так сказать, “потребителями”. Промышленная революция развела функциипроизводства и потребления, породив тем самым производителя и потребителя. [Внастоящее время] граница, отделяющая производителя от потребителя, становитсявсе менее четкой. Растет значение “просьюмера”… Свидетельством тому можетслужить быстрый рост групп самопомощи во многих промышленно развитых странах...

Со временем полнаяавтоматизация позволит клиенту — через посредство компьютера, который будетрегулировать соответствующие процессы — самому конструировать нужную емупродукцию. Так что в итоге потребитель станет такой же частью производственногопроцесса, какой на современном, умирающем, производстве является сборщик,работающий на конвейере.

Одним словом, происходит какбы возвращение в общество “просьюмера”, который был господствующей фигурой вобществе “первой волны”. Но, разумеется, это будет “просьюмер”, оснащенныйсовременной техникой, работающий в электронном коттедже и ведущий современныйобраз жизни”.

Комментарий: В процитированных фрагментах из работы “Третья волна”Тоффлер затрагивает наиболее, по его мнению, важные сферы жизнедеятельностичеловека в новом обществе: семья, дом, быт. Следует отметить, что хотя егопредположения и имеют в себе элемент эмпиричности и утопичности, но ониосновываются на строго научных исследованиях и статистических выкладках.

/>/>Д.Белл:

“Cегодня специалистыпредсказывают появление «линейных городов», в которых не будет центральныхплощадей и торговых центров, характерных для классических европейских городов.Б.Ф.Скиннер полагает, что в эпоху развитых коммуникаций нынешние громадные ивсе менее управляемые города уступят место сетям небольших городов. Оправдаютсяли эти прогнозы, неясно: жизнь и смерть городов — это длительный историческийпроцесс. Что, однако, изменится, так это сама концепция «урбанизма». 30 летназад Л.Верт в своем замечательном эссе «Урбанизм как образ жизни» определилурбанизм как в высшей степени интерактивный, мобильный и политическичувствительный образ жизни в противовес жизни в небольшом городке или деревне,зиждущихся на институтах семьи и церкви.

<...> В прошломбольшинство обществ были элитарными и закрытыми в том смысле, что аристократиябыла чрезвычайно замкнутым сословием. В противоположность этому современныеобщества стали открытыми, при этом по мере того как знания и техническаякомпетентность становились непременным условием для входа в элиту, основойпроцесса для такого продвижения становилось образование. В постиндустриальномобществе элита — это элита знающих людей. Такая элита обладает властью впределах институтов, связанных с интеллектуальной деятельностью — исследовательских организаций, университетов и т.п. — но в мире большойполитики она обладает не более чем влиянием. Постольку, поскольку политическиевопросы все теснее переплетаются с техническими проблемами (в широких пределах- от военной технологии до экономической политики), «элита знания» можетставить проблемы, инициировать новые вопросы и предлагать технические решениядля возможных ответов, но она не обладает властью сказать «да» или «нет». Вэтой связи крайне преувеличенной представляется идея о том, что «элита знания»может стать новой элитой власти.

Что, однако, верно, так этото, что в современном обществе растет элитаризм, чему в большой мересодействуют различные группы «элиты знания», особенно молодежной”.

Комментарий: В процитированных отрывках Д.Белл обращает вниманиена два вопроса человеческого бытия будущего: жизнь в городах и процессурбанизации, которые уже сегодня доставляют массу забот как градостроителям,так и экологам, и социальные пропорции нового общества, в котором прежняя“родовая” элита будет потеснена в пользу “элиты знания”.

/>У.Дайзард:

“Нынешние системы могутподключать своих абонентов только к сравнительно большим и централизованнымкомпьютерным банкам. Следующий шаг, который технология позволяет сделать уже сейчас,даст абонентам возможность создавать свои собственные базы данных. Люди смогутпередавать совю информацию центральным банкам данных, другим абонентам — безвозмездно или за плату — либо накапливать ее на будущее. Так мы получимсвоего рода новую Первую поправку к Конституции, новый вариант политическойкультуры демократического общества, где каждый человек — хранитель и издательсвоей собственной информации, его деятельность в этом отношении не опосредуетсяникакими властями — общественными или частными, и он свободно занимается ею,пока оплачивает в конце месяца счета за телефонно-компьютерные услуги.<...>

Грядущие изменения…затронут систему нашего образования… С новой технологией «продолжающеесяобразование» будет чем-то большим, нежели курсы переподготовки и другие видытак называемого образования для взрослых… В конце концов перед нами открываетперспективы вступления в век, в котором любой тупица, сидя за компьютернымтерминалом в лаборатории, офисе, публичной библиотеке, сможет просматриватьневообразимо колоссальные залежи информации, находящейся в различных банкахданных. Эдисон говорил, что гений это — 99% потения и 1% вдохновения. Так вот,через четыре десятилетия после его смерти мы стали обладателями машин, которыемогут сократить часть работы, требующей потения, гораздо больше, чем в 90 раз.Поскольку в результате намного больше, чем прежде, людей смогут с успехомзаниматься исследовательской работой, это наверняка увеличит вероятностьвыявления людей со способностями Эйнштейна или Эдисона. До сих же пор, по моемумнению, лишь единицы потенциальных гениев человечества имели возможностьзаниматься исследовательской работой”.

Комментарий: В отрывке из работы У.Дайзарда под названием“Наступление информационного века” затрагиваются важные вопросы, касающиеся ещедвух сфер человеческой жизни — образования и гражданских прав и свободличности. Любопытно, что если дайзардовские прогнозы о миллионах Эдисонов иЭйнштейнов отдают утопичностью, то его система реализации свободы слова вполнереальна и практически работоспособна уже сейчас в виде многочисленныхкомпьютерных станций и сетей.

/>Дж.Мартин:

“Представьте себе городбудущего… Высотные дома расположены не слишком близко друг к другу, так чтоих жителям открываются далекие виды. Под улицами проведены кабельные сети,обеспечивающие всевозможные виды коммуникации.

У жителей этого города неттакой необходимости в транспортных поездках… Банковские операцииосуществляются из дома, равно как и приобретение товаров… Всяческиепоощряется работа дома, выполняемая через терминалы и видеофоны… Преступностьканула в прошлое, уличных ограблений не происходит, потому что люди носят присебе мало наличности… Прежде люди имели при себе карманный калькулятор,теперь — карманный компьютерный терминал. Общественные сети коммуникацииповсеместны и дешевы, доступны из каждой телефонной будки.

Промышленность управляетсяглавным образом машинами. Основную часть механической работы выполняютавтоматические производственные линии и роботы, а административной — системыобработки данных… Во избежание безработицы продлены уик-энды, профсоюзы жетребуют дальнейшего сокращения рабочего времени. Бумажная работа расцениваетсякак преступное расточительство времени. Деловые люди носят с собой миниатюрныекомпьютеры, через которые они из любой точки связываются со своим офисом.

<Системы общественнойобратной связи> Представьте себенебольшое [совмещенное с системой телевидения] устройство с клавиатурой вкаждом доме. Через него по телекоммуникационным сетям передаются несложныесообщения центральному компьютеру… После трансляции политической речи или вовремя передачи последних новостей зрителей просят сообщить о своей позиции потому или иному вопросу. Президент сам может запросить мнение зрителей по томуили иному положению своей речи… Респондентное телевидение может статьэффективнейшим каналом коммуникации, часть демократического процесса — вбольшей степени, нежели нынешние опросы общественного мнения.

Расцвет демократии — правительства народа, силами народа и для народа — имел место в Афинах и другихгреческих городах-государствах. Греческая демократия была эффективна потому,что у мужчин было достаточно много свободного времени, чтобы встречаться,дискутировать и получать новейшую информацию: за них трудились женщины и рабы.Сегодня мы вступаем в век автоматизации, женщины уравнены в правах с мужчинами,но рабы у нас могут быть — это машины”.

Комментарий: У Дж. Мартина можно наблюдать такое же смешениеутопические и реалистических элементов, как и у У.Дайзарда. В самом деле,начало процитированного отрывка напоминает первые строки фантастическогоромана, а система респондентного телевидения технически реализуема сегодняшнимисредства и иногда даже применяется (правда, не для голосования, а вшоу-передачах, где подведение итогов производится опросом зрителей по телефонуили через звонки в студию).

/> 

Проблемы нового общества

/>/> 

Ж.Эллюль:

“Сегодня мы переживаемфеномен, породивший много надежд. Это — преображение техники. Мне хотелось быуточнить, что вплоть до 70-х годов нашего столетия техника была монолитнойсилой, ориентированной лишь в одном направлении. Она была действительно системойи имело только одну мыслимую цель — рост во всех направлениях,развертывание мощностей, производства и т.д., хотя некоторые наблюдатели начиналиуже ставить под сомнение этот рост. Сегодня автоматизация и информатизацияспособны мало-помалу сменить ориентацию техники. Сама по себе техническаямутация, информатизация техники, не вызовет никакого изменения в положениипролетариата, неимущих масс, никакого освобождения человека не принесет, еслине будет решимости, сознательного выбора, воли, способной использовать техникув этом направлении. Назовем ее политической волей… Информатизация позволила бывыбраться из технической системы… Но сегодня для этого необходимаподлинная революция по отношению к государству и автономизировавшейся технике.

На мой взгляд, сейчас… мывышли к развилке исторического пути, к месту возможного пересечения междусвободным социализмом и кибернетизацией общества. Дело еще не проиграно.Главное, чтобы мир информатики, пусть даже самым невинным и немакиавеллистскимобразом, не стал агентом технической системы, увенчав свое движение кконцентрации, к всепроникающему контролю. Когда такое кибернетизированноегосударство “схватится”, как схватывается ледяная шуга или бетон, то будет,строго говоря, уже слишком поздно”.

Комментарий: Данная цитата из работы французского социолога иполитолога Ж.Эллюля свидетельствует о тех трудностях, которые ждут человечествона пути к информационному обществу. Собственно говоря, эта проблема — “дамокловмеч”, которые будет вечно висеть над человечеством, ибо даже в “информационномобществе” опасность появления информатизированно-бюрократической машиныостается.

Д.Белл:

“Сейчас становится все болееочевидной угроза полицейского и политического наблюдения за индивидами сиспользованием изощренной информационной техники… Все это элементарноподтверждает один из старейших… политических трюизмов: когда какое-либо агентство,облеченное властью, устанавливает бюрократические нормы и стремится во что быто ни стало насаждать их, создается угроза злоупотреблений. Другой не менееважный момент заключается в том, что контроль над информацией чаще всеговыливается в злоупотребления, начиная с сокрытия информации и кончая еенезаконным обнародованием, и что, дабы предотвратить эти злоупотребления,необходимы институциональные изменения, прежде всего в сфере информации”.

Комментарий: Мнение Д.Белла перекликается с предупреждениеЖ.Эллюля о возможности срастания информатики и бюрократии в единую мощнуюсистему. Возможность поставить человека под контроль техники — это второй“дамоклов меч”, который будет вечно висеть над головами жителей“информационного общества”.

К.Ясперс:

“Все возрастающая доля трудаведет к механизации и автоматизации деятельности работающего человека. Труд необлегчает бремя человека в его упорном воздействии на природу, а превращаетчеловека в часть машины.

Вследствие уподобления всейжизненной деятельности работе машины общество становится похоже на одну большуюмашину, организующую всею жизнь людей. Бюрократия Египта, Римской империи — лишь постулаты к современную государству с его разветвленным чиновничьимаппаратом. Все, что задумано для осуществления какой-либо деятельности, должнобыть построено по образцу машины, т.е. должно обладать точность,предначертанностью действий, быть связанным внешними правилами… Следствияэтой машинизации проистекают из абсолютного превосходства механическойпредначертаннсти, исчисляемости и надежности. Все, связанное с душевнымипереживаниями и верой, допускается лишь при условии, что оно полезно для цели,поставленной перед машиной. Человек сам становится одним из видом сырья, подлежащегоцеленаправленной обработке. Поэтому тот, кто раньше был субстанцией целого иего смыслом — человек, — теперь становится средством… Люди в своей массеуподобляются песчинкам и, будучи лишены корней, могут быть поэтому использованынаилучшим образом. Ощущение жизни служит обычно рубежом между пребыванием наработе и частной жизнью. Однако частная жизнь становится пустой,механизируется, и досуг, удовлетворение превращаются в работу”.

“Поэтомучеловек живет либо в состоянии глубокой неудовлетворенности собой, либоотказывается от самого себя, чтобы превратиться в функционирующую детальмашины, не размышляя, предаться своему витальному существованию, теряя своюиндивидуальность, перспективу прошлого и будущего, и ограничиться узкойполоской настоящего, чтобы, изменяя самому себе, стать легко заменяемым ипригодным для любой поставленной перед ним цели, пребывать в плену раз инавсегда данных, непроверенных, неподвижных, недиалектических, легко сменяющихдруг друга иллюзорных достоверностей.

Тот же, кто таит в себенеудовлетворенность, проявляющуюся в вечном беспокойстве, постоянно ощущаетвнутренний разлад. Он вынужден всегда носить маску, менять эту маску взависимости от ситуации и от людей, с которыми он общается. Он перестаетпостигать самого себя, так как, нося постоянно маску, он в конце концов сам ужене знает, кто он”.

Комментарий: Ясперс несколько драматизирует ситуацию“удрученности” человека в новом обществе, но делает это невольно, беря за точкуотсчета сегодняшний или завтрашний день, а не общественные отношения“информационного века”. И хотя он предупреждает о тех же опасностях, что Эллюльи Белл, тем не менее он сгущает краски, забывая о двунаправленном свойствеинформации — она размножается вне зависимости от того, откуда исходит.

Р.Коэн:

“Мы вправе допустить, чтонынешние времена по крайней мере в двух важнейших отношениях отличаются отпрошлого. Во-первых, определенный количественный рост достиг критической точки,за которой, как принято говорить, количество переходит в качество, роствступает в некоторую новую фазу… Вторая жизненно важная характеристика нашеговремени… это всемирный характер социальных и технических проблем, или, каксказал бы молодой Маркс, обнаружение… «родовой сущности» этих проблем,…среди которых выделяются следующие:

·    политические и экономическиепрепятствия к тому, чтобы техника использовалась для ликвидации нищеты; этоотносится даже к самым промышленно развитым странам, не говоря уже о странах «третьегомира», где бедность ставит людей на грань вырождения;

·    неспособность социальных наук — иэмпирических исследований в их историческом аспекте, и исследований современныхобщественных изменений, равно как и методологии общественных дисциплин, — решать свои главные практические и теоретические задачи;

·    недостатки образования ивоспитания во всем мире, препятствующие решению указанных проблем, мешающиездорововму, творческому пониманию науки и техники как составной частигуманистического воспитания в эпоху научно-техническго прогресса; это относитсяи к подготовке специалистов, и к общему образованию большинства людей (к томуже подготовка специалистов страдает культивируемым элитизмом);

·    неспособность многих странразрешить проблемы своего индустриального развития за счет использованиявнутренних ресурсов либо путем справедливого перераспределения капиталов иресурсов между развитыми капиталистическими (а также социалистическими, впервую очередь СССР) странами и странами “третьего мира”, а также использованияизбыточного сырья, добываемого в развивающихся странах (за исключением нефти инекоторых ископаемых руд в ряде районов планеты);

·    неспособность научной итехнической элиты преодолеть свою национальную ограниченность, элитаристскоесознание, если не считать нескольких героических исключений (например,Пагуошское движение или ВОЗ), в особенности это касается неспособностипротиводействовать идеологическим наслоениям в науке;

·    фетишизм науки, идущий параллельнос фетишизмом потребления, вещизмом”.

Комментарий: Р.Коэн попытался в концентрированном виде представитьчитателю проблемы современного общества, которые неизбежно станут еще болеезначимыми по мере того, как мы будет входить в “информационный век”. Список изшести пунктов затрагивает многие области человеческой жизнедеятельности, однакоявляется далеко не исчерпывающим. Мне кажется, что любой человек может дописатьв него еще по пункту и все равно список будет не полон.

Заключение

Определение понятия“информационного общества” является одним из ключевых моментов даннойразработки, и именно поэтому я решил вынести этот вопрос в отдельную тему.

В 50-70-е годы сталоочевидно, что человечество вступает в новую эпоху, дорогу к которой проложилобурное развитие техники и, в первую очередь, компьютеров, и НТР в целом.Проблема существования и бытия человека в полностью “технизированном” и“информатизированном” мире не могла не занимать философов, что вызвало к жизниконцепцию “информационного” общества. Ни один из философов, писавших о даннойпроблеме, не сомневался в радикальном обновлении всей жизни человечества врамках этой новой формации, но большинство из них анализировали проблемуодносторонне, будь то с политической, экономической или социальной точкизрения. Это породили огромное количество разнообразных названий и определений,о которых говорит У.Дайзард. Любопытно заметить, что почти все предложенныеназвания имеют латинскую приставку “пост-”, т.е. “после-”, словно их создателиожидают какого-то всемирного катаклизма, глобального переворота в технике и всознании людей, после которого вдруг начнется новая эра, новая эпоха,возникнет новое общество. Именно поэтому было так важно найти приниципиальноновое название, одновременно показывающее преемственность и принципиальнуюновизну грядущего общества. И таким названием стало придуманное Тоффлером“информационное общество”.

Так как сам автор концепции“информационного общества” не дал четкого определения своему “детищу”, япопытаюсь это сделать за него. Очевидно, что нельзя ограничиваться вопределении чисто экономическим аспектом, как это сделал А.Турен, илисоциальными факторами, как это получилось у Ж.Эллюля, поскольку комплексные имногонаправленные перемены охватят практически все сферы человеческойжизнедеятельности. Таким образом, “информационное общество” — это цивилизация,в основе развития и существования которой лежит особая нематериальнаясубстанция, условно именуемая “информацией”, обладающая свойствомвзаимодействия как с духовным, так и с материальным миром человека. Последнеесвойство особенно важно для понимания сущности нового общества, ибо, с однойстороны, информация формирует материальную среду жизни человека, выступая вроли инновационных технологий, компьютерных программ, телекоммуникационныхпротоколов и т.п., а с другой, служит основным средством межличностныхвзаимоотношений, постоянно возникая, видоизменяясь и трансформируясь в процессеперехода от одного человека к другому. Таким образом информация одновременноопределяет и социо-культурную жизнь человека и его материальное бытие. В этом,по моему мнению, и состоит принципиальная новизна грядущего общества.

Существует множествоконцепций, пытающихся объяснить, почему в истории все происходило так, а неиначе. Основными из них традиционно считаются “цивилизационная” (авторы — Тойнби, Данилевский) и “формационная” (знаменитая “пятичленка” Маркса). Перваяиз них кладет в основу развития человеческого общества социо-культурные типы, авторая — производственно-хозяйственные отношения.

Философы-авторы концепции“информационного (постиндустриального) общества” так и не пришли к единомумнению о том, что первично в их исторической концепции — духовная либоматериальная сфера. Это доказывают цитаты из Тоффлера и Ясперса. Основноеразличие между взглядами Тоффлера и Ясперса заключается в том, что еслипоследний считает началом перехода к новой цивилизации изменившееся сознаниелюдей, то первый полагает моментом наступления новой “волны” изменившееся бытиечеловека и среду его обитания.

Однако при всем многообразиивоззрений на ход исторического развития можно проследить ряд общиххарактеристических черт у всех авторов:

·    история подразделяется на триосновных глобальных этапа, которые условно можно назвать“сельскохозяйственный”, “индустриальный” и “постиндустриальный”;

·    разграничение между этапамипроводится по признаку лежащих в основе рассматриваемой формации производственныхотношений или взаимодействия человека с природой (соответственно — черезорудия, через машину или технику и через информацию);

·    переход к следующему этапуосуществляется путем научно-технической революции, в ходе которой изменяетсясреда обитания, что, в свою очередь, влечет трансформации в сознании людей;

·    завершающим историческим этапом,который, по мнению одних философов, уже наступил, а, по мнению других, наступитв ближайшем будущем, является “информационное общество”.

Таким образом, можнозаметить, что по своей сути концепция развития истории у авторов“информационного общества” гораздо ближе к “формационной” теории, чем можетпоказаться на первый взгляд. Основное сходство заключается в приматематериальной сферы бытия над духовной (за исключением Ясперса как философатехники), а основное различие — в периодизации (если Маркс делил по принципусформировавшихся классов, но цитированные авторы рассматривают, как ужеговорилось, основу производственных отношений).

К сожалению, авторы концепции“информационного общества” (за исключением, пожалуй, О.Тоффлера) не уделялидостаточно места для рассмотрения вопроса о том, какие последствия егонаступления принесет для культурной жизни человечества. Этот вопрос былспециально разработан лишь Тоффлером в его книгах “Третья волна” и статьях обудущем труда. Именно поэтому умозаключения о культуре в новом обществе я будустроить во многом на основании его работ.

В связи с грядущимнаступлением “информационного века”, основной задачей становится максимальноускорить и упростить передачу информации между людьми и повысить ее“усвояемость”. Именно поэтому она стандартизируется и классифицируется с тем,чтобы как можно сильнее ускорить процесс обработки информационного потока. Этотпроцесс воздействует на культуру двояко: с одной стороны, максимальносближаются духовная и материальная стороны жизни человека, ибо в культуренеобходимым образом присутствует подвергающийся вышеописанным трансформацияминформационный элемент, а с другой стороны, происходит резкое разграничениеэмоционального и информационного аспектов культуры. Я хотел бы более подробноостановиться на этих тенденциях.

Сближение духовного иматериального на почве информационного элемента культуры иллюстрируетсятоффлеровской “блип”-культурой. В самом деле, она не является в полном смыслекультурой, а служит исключительно средство передачи и приема какой-либоинформации, традиционно относимой к сфере культуры. Так, двадцатистраничныйпересказ романа Толстого “Война и мир” будет “блип”-информационной выжимкойэтого романа. Очевидно, что человек, стремящийся к истинной культуре, вовсе неудовольствуется кратким пересказом сюжета, а постарается получить эмоциональноеудовлетворение, прочитав роман целиком с тем, чтобы насладиться красотамиавторского стиля и точностью прописи характеров.

Именно в этом кроется причиначеткого разграничения эмоционального и информационного элемента культуры. Этохорошо видно на примере живописи. Если раньше картины художников-реалистовудовлетворяли обе эти потребности, то теперь их функции резко разграничены — чертежи и карты суть информация, абстракционистские картины суть эстетическоенаслаждение.

Кроме того, мне хотелось быотметить, что культура нового общества представляет собой весьма неоднороднуюмассу, ибо находится в процессе формирования, завершения которого следуетждать, по всей очевидности, к середине XXI века.

Представления авторовконцепции “информационного общества” о жизни человека в новом социуме являютсяслегка сказочными и утопичными. Таковы идиллические мечтания и воздушные замкиДж. Мартина и некоторых других, не процитированных здесь авторов. Онируководствуются идеей о том, что можно сделать человека счастливым, решив всеего материальные проблемы, избавив от работы и обеспечив продолжительный досуг.Как уже неоднократно было доказано, это совершенно неверная точка зрения.Любопытно будет рассмотреть бытие человека в новом обществе, разложив его наотдельные элементы.

Дом и семья. Распадклассической “нуклеарной” семья как “ячейки общества” на сегодня сталреальностью. Единство формы семьи заменяется на многообразие видов брака исовместного проживания. Естественность этой тенденции очевидна, и, согласноданным статистики, в США уже сегодня иные формы брака численно превышаютколичество “нуклеарных” семей. Что же касается возникновения “электронногокоттеджа”, то здесь я не согласен с Тоффлером. Книга была написана в 70-хгодах, когда ставилась цель избавления от бумажно-канцелярского труда, скаковой целью работа переносилась на компьютер и отдавалась на дом. Сейчасможно с уверенностью утверждать, что за 20 истекших лет этот процесс должен былприйти к логическому завершению. И тот факт, что этого не произошло,подтверждает идею о необходимости личного контакта людей для выполнениябольшинства видов творческой, а иногда и нетворческой работы.

Дети и образование. Очевидно,что в настоящее время образование претерпевает огромные изменения, преждевсего, в плане специализации, диверсификации и индивидуализации. Утопическиеидеи обучения по телевизору остались нереализованными в силу малойпрактического эффекта данного способа.

Политическая, социальная иобщественная жизнь. В этой сфере я полностью согласен с идеями респондентноготелевидения и реализации свободы слова через создание собственных информационныхбанков, высказанными Дайзардом и Мартином. Несмотря на некоторую утопичностьпопыток построения “настоящей” демократии, подобные технические нововведенияслужили бы как минимум надежной защитой против попыток тоталитарноговозрождения.

/>5. Проблемы нового общества

В принципе, вопрос опроблемах затрагивался в каждой части разработки. Однако я счел уместнымвынести его в отдельный параграф с тем, чтобы привлечь внимание к проблемамименно “информационного (постиндустриального) общества”. Я привлекаю к этомувнимание потому, что многие авторы (и это доказывают приведенные мною цитаты)слить воедино три вида проблем: трудности настоящего момента, трудностиперехода к новому обществу и собственно проблемы нового общества. Рассмотримэти группы несколько подробнее.

Проблемы современного мирашироко известны: экология, локальные войны, экономическая пропасть междуЗападом и странами “третьего мира” и т.д… Иного рода проблемы поджидают наспри переходе к “информационному обществу” — такому, как его идеализированнопонимают авторы концепции. Мы уже практически выяснили, что надо делать, но невсегда знаем как — то есть остается открытым вопрос технологий. Кроме того,неясен вопрос о перестройке сознания людей для нового типа мышления.

Что же касается проблем “информационного общества”,то здесь несколько глобальных являются причиной более мелких. Первая из них — принципиальная неопределенность сущности информации, как материальной, так и сфилософской точки зрения. Другая — взаимодействие техники и природы -являетсяли первая продолжением второй или ее антиподом. Наконец, третья — взаимоотношения техники, информации и человека — должен ли человекприспосабливаться к бурно растущему шквалу информации и стремительно меняющейсятехнике или же следует затормозит развитие и поискать иной путь. В принципе,вопросы о бюрократически-информационной системе и тотальной контроле являютсяпроизводными от этих трех. Эти вопросы еще ждут своих исследователей.