Реферат: Философия Нового времени

Контрольнаяработа по дисциплине «Философия»

Тема: Философиянового времени

Вопрос 1. Сенсуализм ирационализм Нового Времени

Уже рационализмXVII-XVIII вв. абстрагировал познающее мышление в виде сознания, реализующегосяв науке, т. е. в виде особым образом специализированной структуры духовнойдеятельности человека. Именно структура этого сознания охватывалась учением Декарта,Лейбница о «врожденных идеях» и об особым строе мыслей индивида, независящем от тех или иных субъективных состояний последнего. Прежде всегорационалисты выделяли в общем материале сознания такое изображение предметов, вкотором воспроизводилось бы их объективное существо, их отношение друг к другу,как они есть независимо от действия на органы чувств человека и от образовсубъективного сознания. Декарт, например, четко отличает теорию воспринимаемогоявления от того вида, в каком оно существует в отношении к органам чувств ивосприятию человека, выражая, впрочем, это отношение мыслью о том, что наши«идеи» о предметах не подобны самим предметам (т. е. явно смешиваяего с другим вопросом с вопросом об исходном источнике знаний и противопоставляяпоэтому свое решение материализму). Характерно следующее высказывание:«Таким образом, если бы чувство слуха приносило в нашу мысль истинныйобраз своего предмета, оно должно было бы, вместо ощущения звука, дать нампредставление о движении частиц воздуха, дрожащих у нашего уха» .

Специфику научногосознания рационализм, с другой стороны, фиксирует путем выделения определеннойструктурности объективного знания, зависимости того или иного «истинногообраза» от других знаний исходных общих понятий (понятия протяжения,фигуры и т. п.) и принципов, от хода рассуждения и выведения одних истин издругих и т. д., короче говоря, от функций, которые приобретаются определеннымимысленными образованиями в системе собственных связей знаний. И врационалистическом тезисе о «врожденности идей» на деле выражен тотфакт, что у отдельно взятого элемента научно го познания («идеи»)обнаруживаются не только свойства, порождаемые наличием объекта этого знаниявне нас, но и свойства, порождаемые в нем связью с другими знаниями и с общейсистемой мышления. С точки зрения рационализма, это связи в особой мыслящей«субстанции» .

Но при объяснении такимобразом выделенного научного сознания реальный субъект оставляется по прежнемув виде отдельного, изолированного индивида, и к расчленнению его«способности мыслить» иные, общественные отношения самой научнойдеятельности не привлекаются. Научное мышление, абстрогированное в виде«способности» индивида, сопоставляется при анализе с самим жеиндивидом, реализующим эту способность, с миром его индивидуального сознания,чувственности, воли и т. д. В итоге фиксируется лишь поверхность дела, лишьнепосредственно наблюдаемые действия отдельного индивида, осуществляющегопроцесс познания на свой страх и риск и проявляющего в этом процессе определенные,характерные свойств и приемы мысли. И, естественно, в целях понимания этихпоследних в философской теории они до поры до времени сопоставляютсяисключительно с объектом, как он дан эмпирическому сознанию такогоизолированного индивида. Это обычная интерпретация отношения знания к объекту вXVII XVIII вв. Но что же получается тогда при объяснении происхождения знания исредств его выработки наукой? Единственной непосредственной связьюизолированного индивида с объектом, имеющей значение для анализа познания,является чувственность, она и выделяется исследователем для расчлененияпознания, раз в качестве отправного пункта принят «гносеологическийРобинзон».

Такую же абстракциюпроизводит и философский эмпиризм тех времен (от Гоббса до французских материалистов),беря объект, с которым сопоставляется знание, лишь в виде эмпирическойданности в чувственном опыте отдельного субъекта.

В этом случае, как этоне странно, в рациональном объяснении исчезает (или идеалистическимистифицируется) специфика явления, которое хотели объяснить и которое витало впредставлении как специфический факт мышления. Локк, например, начав анализ соспецифически логического знания, объясняет вместо него происхождениеоблеченных в словесную форму представлений, хотя и осознает особую роль такихсложных научных понятий, как понятие «субстанции» и т. п. Собственнаяструктура научного знания остается нераскрытой, игнорируется, анализ вопроса оботражении в ней отношения предметов, как они существуют сами по себе,отождествляется с рассмотрением вопроса о формировании материала сознания входе воздействия единичного объекта на чувствительность. В итоге, в качествеформы логического знания сенсуалисты рассматривают языковую единичку слово. Сэтой точки зрения, мышление есть просто облеченный в словесную формучувственный опыт, и нет никакого особого содержания мышления, кроме чувственныхобразов. Слово соотносится как знание непосредственно с чувственным образом иявляется его общим знаком, и в этом смысле специфику мышления по сравнению счувственностью усматривают в отражении «общего». В качестве жесуществующих вне мышления предполагаются лишь единичные вещи, единичные объектывосприятия .

Как в рамках такойноминалистической трактовки мышления описать научное сознание как деятельность,имеющую свое, собственное мысленное содержание, в котором как то обобщеннопредставлены общие связи и структуры вещей, а не только концептуально сокращенные «общие названия» и «знаковые обозначения»повторяющихся единичных предметов опыта и их корреляций? Ведь знание рассматриваетсякак принадлежность субъекта, стоящего вне каких либо общественных связей, кромеодной условной, символически коммуникативной. Нужно конечно, заметить, чтосубъект, из которого исходили старый материализм и сенсуализм, это, естественно,не единичный Петр, Иван, Сидор с их единичным, неповторимым сознанием, а любойпредставитель рода, многократно повторяющееся сознание индивидов, но в котором,однако, никак специально не фиксируется связь с обществом, с другимииндивидами.

Если сенсуализм утерял,таким образом, специфику анализируемо го явления знания, то рационализм еенепомерно раздул, определяя логическое мышление исключительно в свете тогофакта, что наличие объекта знания вне мышления и наличие его образа ввосприятии не объясняют того особенного вида, в каком знание об этом объектесуществует в системе мышления. Рационализм интересуется именно этойособенностью. И чтобы иметь возможность ее описать и понять, представителямрационализма пришлось в итоге вообще эли минировать объект в решениилогического, теоретико-познавательно го вопроса о природе и связи«идей». Основные, исходные научные «идеи» врожденны уму,согласно Декарту и Лейбницу: в рассудке не ничего такого, чего не было вчувствах, кроме самого рассудка, как говорил Лейбниц. Поэтому вместо понятия онауке и научном мышлении в рационализме существует понятие об особой мыслящейсубстанции, «модусами» которой являются те или иные объяснимыеконкретные знания (т. е. объяснение их происхождения состоит в сведении к их исходнымсостояниям сознания же). В этой связи и возникает в философской теориисвоеобразная надстройка к сознанию нашего «Робинзона», владеющегознанием, которое, как считает рационализм, не связано в своем возникновении свнешним объектом: роль этой связующей надстройки выполняет «божественныйинтеллект», лейбницевская «предустановленная гармония» какгарантия совпадения хода идей и хода вещей, как гарантия существования научногознания о внешнем мире. Ведь и для рационализма несомненен тот факт, что знание,как бы ни понималось его происхождение, соотносится тем не менее с вещью,является знанием именно о ней и к нему приемлемы категории истинности илиложности, адекватности или неадекватности объекту, иначе нет никакой науки. Темне менее предполагаемая в ХVII XVIII вв. «гносеологическаяробинзонада» вовсе не глупость, свидетельствующая о непонимании того, чточеловек живет в обществе (об этом знали все), а своеобразная абстракция,исторически необходимая и достаточная для осмысления определенных отношенийнаучного сознаниям Индивидуалистическая Фикция, порожденная становлениембуржуазного общества, общества свободной конкуренции, в данном случае оказаласвоеобразную услугу теории познания, позволила выделить и зафиксироватьисследовательскую деятельность ученого в ее отличии от простого оперированияготовыми, социально навязанными представления ми, традиционными нормами и«святыми» догматами. Особенность научных положений усматриваласьтеперь в том, что они являются продуктом собственного разума и собственнойдеятельности суверенного в своем мышлении индивида, который может всеподвергать критической оценке и вынести самостоятельное решение. Если вфилософии на базе такого представления сформировался подход к науке как крациональной способности отдельных самостоятельных индивидов, то в социальнопсихологическом отношения идеи «робинзонады» (отнюдь не самойфилософией выработанная, а, наоборот, проникшая в нее из массового сознания)оказалась в те времена условием развития наук, условием создания атмосферы свободногонаучного исследования.

Вопрос 2. Субъективныйидеализм философии Нового Времени

Уже в первые годысвоего учения в университете Беркли убеждается в успехах естественных наук. Ипоэтому свою задачу в создании «собственной философской системы видит впротиводействии распространению материалистических взглядов». Защитерелигии он посвящает всю свою жизнь.

Учение, созданноеБеркли это — субъективный идеализм. Отвергнув бытие материи, оно признаетсуществование только человеческого сознания, в котором Беркли различает«идеи» и «души» («умы»). Лучшие его труды, вкоторых он излагает свою философию, были написаны им в молодости, это«Опыт новой теории зрения», «Трактат о принципах человеческогознания», «Три диалога между Гиласом и Филонусом» .

В 1709 году Берклипубликует свой «Опыт новой теории зрения». При создании этогопроизведения Беркли больше всего волнует необходимость устранения идеипервичных качеств, независящих от нашего сознания, якобы подтверждающихреальность материи, а именно материи вне разума. А первичное качество, особеннопосле трудов Декарта, завоевавших всеобщее признание, и есть протяженность тел.Беркли публикует свой «Опыт…» специально с целью опровергнутьвсеобщее предвзятое (по его убеждению) мнение. «Мой замысел заключается втом, чтобы показать, каким образом мы посредством зрения воспринимаемрасстояние, величины и положение предметов».

Результат, по мнениюБеркли успешно достигнутый, состоял в том, чтобы доказать, что расстояние,величина и положение предметов вовсе не являются первичными, объективными (тоесть независящими от субъекта) качествами предметов, а скорее, нашимиистолкованиями. В самом деле: «Когда мы смотрим на близко расположенныйпредмет обоими глазами, то, по мере его приближения и удаления от нас, мы изменяемнаправление взгляда, уменьшая или увеличивая промежуток между зрачками; этоизменение направления взгляда или движение глаз сопровождается ощущением, иименно оно дает разуму представление (идею) о большем или меньшемрасстоянии». "…когда предмет находится на каком-то расстоянии, азатем придвигается поближе к глазам, мы не можем избежать, хотя бы на короткоевремя, того, чтобы изображение не стало более расплывчатым, даже сильнымнапряжением глаз. В таком случае ощущение замещает смутное видение, помогая разумуоценить расстояние от предмета, он считается тем ближе, чем больше усилие илинапряжение зрения с целью получения более отчетливого видения".

Итак, восприятиерасстояния не отражает реального расстояния; подобное восприятие не передаетобраза реального мира, поскольку расстояние зависит от формы деятельностисубъекта. Против этой теории зрения мы могли бы эффективно использовать правилагеометрической оптики, для которой пространство, измеряемое с дистанции, должнобыло бы сочетаться с чем-то объективным. Однако Беркли напоминает, что если быэти правила имели силу, то отсюда бы следовало, что восприятие расстояния увсех должно быть одинаковым. Но очевидно, что дело обстоит иначе. Желаниеобъяснить зрение «через геометрию», по мнению Беркли, — всего лишь«фантазия» или «каприз».

Так же ошибкой было быполагать, что связь, объединяющая зрительные впечатления с осязательнымиощущениями, относится если не прямо к внешним телам, то к природе этих вещей.Как считает Беркли, Связь меду разными типами ощущений относится к областилогики и объективности: это только вопрос опыта. Только человеческая душаустанавливает связь между «подсказками» многообразного содержанияразных типов ощущений. Таким образом, душа создает «вещи» и придаетформу «предметам». Как осязательные ощущения, так и зрительныепредставления (образы) представляют собой знаки языка природы, которые Богпосылает органам чувств и рассудку для того, чтобы человек научилсярегулировать свои действия, необходимые ля поддержания жизни, и сообразовыватьих с обстоятельствами, дабы не подвергать свою жизнь опасности. Значит, зрение– это инструмент для сохранения жизни, но нив коем случае не средстводоказательства реальности внешнего мира. Согласно Беркли, «объективнаяреальность возникает перед нами только на основании интерпретации, толкования»знаков" ощущениями, единственно известными первоначально. И лишькогда мы установим определенную связь между разными классами ощущаемыотображений и рассмотрим их соответственно сложившееся между ними взаимной зависимости,только тогда можно считать, что сделан первый шаг в построенииреальности". Де Руджеро справедливо напоминает, что Беркли хотелпротивопоставить свою «Теорию зрения» в качестве научного трактата«Диоптрике» Декарта, «Лекциям по оптике» Барроу,«Оптике» Ньютона и «Диоптрике» Молине. Тема была в высшейстепени актуальной и завоевала внимание ученых, несмотря на попытку осложнитьее нагромождением метафизических и гносеологических проблем. Но Берклипо-настоящему интересовали именно пресловутые нагромождения. В одном из своихписем он сообщает, что «Опыт новой теории зрения», вероятнее всегоокажется бесполезным, однако добавляет, что надеется показать в следующемтрактате, что «Опыт…», «показывая пустоту и ложность многихобластей умозрительной науки, послужит побуждением к глубокому изучению религиии полезных вещей». Беркли здесь имеет в виду свой «Трактат опринципах человеческого знания».

Принципы человеческогознания

В «Трактате опринципах человеческого знания» 1710 года Беркли развивает дальше теориюидей, которая впервые начала вырисовываться в его «Философскихзаметках». Это самая известная работа Беркли, она задумывалась в двухчастях, но издана была только одна. «Часть первая, в которой исследуютсяосновные причины заблуждений и затруднений в науках, а также основанияскептицизма, атеизма и безверия». И все-таки главным заблуждением, котороеБеркли хочет искоренить, является субстанциально-материалистический образвселенной. По мнению Беркли, главная причина этой ошибки – в уверенности относительнозначения и ценности абстрактных идей и связанной с нею последующей убежденностив том, что наряду со вторичными качествами существуют также и первичные.Главными мишенями Беркли в трактате были Ньютон и Локк, а именно: ньютоновскаятеория вселенной, состоящей из материальной субстанции, независимой отсознания, и психология Локка, допускающая, например, что большая часть нашегознания состоит из абстрактных идей .

Обоснование своихфилософских воззрений Беркли начинает с анализа и критики сенсуалистическогоучения Локка. В своей основе юмовская и берклианская системы сходны, т.е. обеони исходят из самых общих эмпирических предпосылок, однако выводы делаютсяпротивоположные. Если локковская система была в основном реалистическая, тоберклианская философия — идеалистическая.

Локк разделял всекачества предметов на первичные и вторичные. К первым он относил протяженность,вес, форму, движение, покой, вещественность и т.д., ко вторым – все остальныеощущаемые качества: цвета, звуки, вкусы и т.д. Беркли же с этим не согласен исчитает, что все качества являются вторичными, полагая, что и первичныекачества имеют тот же характер, что и вторичные, ибо такие качества, какпротяжение, не являются объективными, а зависят от нашего восприятия, сознания.Так, он говорит, что величина предметов — это не нечто объективное, аопределяется тем, что предмет нам кажется то большим, то маленьким. Т.е.величина предметов — это результат нашего опытного заключения, котороеопирается на органы чувств. Таким образом, существование вторичных и первичныхкачеств обусловлено нашим восприятием .

Так же Берклирассуждает и при рассмотрении понятия материи. По Локку, мы путем абстракции,т.е. отвлечения от предметов общих черт и признаков, приходим к понятию материикак таковой. Таким же образом мы приходим и к понятию пространства. Берклипытается доказать, что мы не в состоянии прийти к понятию материи такимспособом, аргументируя при этом так же, как и в отношении первичных и вторичныхкачеств. Он полагает, что существование абстрактно общих идей невозможно, таккак при восприятии в нашем уме возникает конкретное впечатление, конкретныйобраз, но не может быть никакой общей идеи. «Если мы рассмотрим, чтозаявляют самые добросовестные философы о своем понимании термина „материальнаясубстанция“, то обнаружим, что они признаются в своей неспособностисвязывать с этими звуками что-нибудь иное, кроме идеи сущего сакциденциями». И далее: «однако общая идея сущего мне кажетсянаиболее абстрактной и непонятной из всех. Ее следует понимать в каком-нибудьдругом смысле, но в каком именно — нам не объяснили. Если я внимательнорассмотрю обе части, составляющие понятие, то есть значение слов»материальная субстанция", то (я убежден в этом) не найду никакогоясного смысла".

Согласно Беркли, невозможнои образовать абстрактные общие идеи человека, движения и т.д. «Точно также, — пишет он, — для меня невозможно составить абстрактную идею движения,отличную от движущегося тела, — движения, которое ни быстро, ни медленно, никриволинейно, ни прямолинейно, и то же самое может быть сказано обо всех прочихабстрактных идеях».

Абстрактные идеи Берклирассматривал как обман слов. Беркли отвергает теорию, согласно которойчеловеческий разум обладает способностью к абстракции. Тем самым он и непризнавал существования понятия материи как абстрактной идеи, материи кактаковой. Он полагал, что понятие материи «заключает в себепротиворечие», является «наиболее абстрактной и непонятной из всехидей». Поэтому он считал, что необходимо навсегда изгнать понятие материииз употребления. «Отрицание ее не принесет никакого ущерба остальному родучеловеческому, который… никогда не заметит ее отсутствия. Атеистудействительно нужен этот призрак пустого имени, чтобы обосновать свое безбожие,а философы найдут, может быть, что лишились сильного повода дляпустословия».

Из этих своихрассуждений он переходил к отрицанию объективного существования вещей. Так каксуществование качеств вещей обусловлено нашим восприятием, а субстанция — этоноситель свойств, качеств, то значит все вещи и предметы окружающего мира,которые образуются из свойств, являются лишь восприятиями наших органов чувств.Для Беркли «быть — значит быть воспринимаемым» (esse est percipi).Таким образом, считая, что существовать — это быть воспринимаемым, Берклиотрицает существование объективного мира. Но этот вывод означает солипсизм,т.е. существование одного человека, для которого мир существует только тогда,когда он его воспринимает. Однако Беркли категорически отрицает обвинения всолипсизме, так как изложенные взгляды резко противоречили здравому смыслу.

Беркли семантическианализирует слово «существовать»: Я говорю, что стол, на которомпишу, существует, то есть я вижу его и могу потрогать; а если бы он находилсяза пределами моего кабинета, я бы сказал, что он существует, подразумевая, чтосмогу его воспринять, если он окажется в моем кабинете, или же какое-то другоесознание, которое в настоящее время его воспринимает. Например, существовалзапах – то есть его обоняли; существовал звук – то есть был, слышим;… — вот всето, что я могу подразумевать под выражением такого рода. Потому мне совершеннонепонятно то, что говориться об абсолютном существовании вещей безо всякогоупоминания факта восприятия.

Беркли лишь отрицаетсуществование такого понятия, как материя в философском понимании. Обвинения всолипсизме Беркли также пытается отвергнуть посредством следующих рассуждений.Он утверждает, что вещи продолжают существовать в силу того, что в тот момент,когда мы их не воспринимаем, их воспринимает другой человек. Существование(esse) вещей означает, что они воспринимаются (percipi): «это прямая иочевидная истина; весь порядок небес и все вещи, заполняющие землю, — однимсловом, все тела вселенной, их существование состоит в том, чтобы быть воспринимаемымиили познанными. Пока вещи не будут действительно восприняты мной, то есть небудут в моем разуме либо в сознании какого-либо другого создания, они несуществуют реально или, в противном случае, существуют в разуме какого-либоВечного Духа».

Следовательно, когдаговорится, что тела не существуют вне духа, то следует разуметь последний некак тот или другой единичный дух, но как всю совокупность духов. Духовнаясубстанция делится на два вида вещей: пассивные идеи и активные духи. Дух естьпростое, нераздельное деятельное существо, которое воспроизводит и воспринимаетидеи. Физический мир (или природа) представляет собою совокупность идей.Воспринимая идеи, мы замечаем, что некоторые зависят от нашей воли (закрывглаза, мы можем представить любую вещь и производить с ней любыепреобразования), а другие – нет. Например, мы не можем усилием воли расширитьстены дома. Но раз эти идеи не подчиняются нашей воле, значит, существуетдругой, бесконечно более могучий дух, который их произвел, а мы их лишь воспринимаем.Этот высший Дух и есть Бог. Он порождает идеи внешних вещей и возбуждает в насощущения. Порядок и связь идей, порождаемых Богом, называется законами природы.Идеи, которые запечатлеваются в нас Творцом природы, называются действительнымивещами. А когда они по нашей воле или сами собой вызываются в воображении, то вболее точном смысле слова называются идеями или образами вещей .

Отстаивая принципсубъективного идеализма, Беркли хочет избежать солипсизма, т.е. вывода о том,что существует лишь один-единственный воспринимающий субъект. Поэтому вопрекиисходному положению субъективного идеализма он утверждает, что субъектсуществует в мире не один. Вещь, которую перестал воспринимать один субъект,может быть воспринята другим субъектом или другими субъектами. Но даже если бывсе субъекты исчезли, вещи не превратились бы в ничто. Они продолжали бысуществовать как сумма «идей» в уме бога. Бог — это такой субъект,который, во всяком случае, не может исчезнуть. А потому не может исчезнуть ивесь сотворенный им мир вещей: мир звезд, планет и Земли со всем, чтосуществует на ней. Именно бог вкладывает в сознание отдельных субъектовсодержание ощущений, возникающих при созерцании мира и отдельных вещей.

Таким образом, начав ссубъективного идеализма и пытаясь избежать солипсизма, Беркли своим признаниемсверх природной духовной силы — бога делает шаг к объективному идеализму.

Вопрос 3. Комупринадлежит высказывание (дайте полный анализ этого высказывания); " Невещи (тела), а цвета, звуки, давление, пространства, времена (то, что мыназываем обыкновенно ощущениями) суть настоящие элементы мира"?

«Задача науки, — писал Мах в 1872 году, — может состоять лишь в следующем: 1. Исследовать законысвязи между представлениями (психология). — 2. Открывать законы связи междуощущениями (физика). — 3. Разъяснять законы связи между ощущениями ипредставлениями (психофизика)». Это — вполне ясно.

Предмет физики — связьмежду ощущениями, а не между вещами или телами, образом которых являются нашиощущения. И в 1883 году в своей «Механике» Мах повторяет ту же мысль:«Ощущения — не „символы вещей“. Скорее „вещь“ естьмысленный символ для комплекса ощущений, обладающего относительнойустойчивостью. Не вещи (тела), а цвета, звуки, давления, пространства, времена(то, что мы называем обыкновенно ощущениями) суть настоящие элементы мира»

Об этом словечке«элементы», явившемся плодом двенадцатилетнего«размышления», мы будем говорить ниже. Теперь нам надо отметить, чтоМах признает здесь прямо, что вещи или тела суть комплексы ощущений, и что онвполне отчетливо противопоставляет свою философскую точку зренияпротивоположной теории, по которой ощущения суть «символы» вещей(точнее было бы сказать: образы или отображения вещей). Эта последняя теорияесть философский материализм. Например, материалист Фридрих Энгельс — небезызвестный сотрудник Маркса и основоположник марксизма — постоянно и безисключения говорит в своих сочинениях о вещах и об их мысленных изображенияхили отображениях (Gedanken-Abbilder), причем само собою ясно, что эти мысленныеизображения возникают не иначе, как из ощущений. Казалось бы, что этот основнойвзгляд «философии марксизма» должен быть известен всякому, кто о нейговорит, и особенно всякому, кто от имени этой философии выступает в печати. Новвиду необычайной путаницы, внесенной нашими махистами, приходится повторятьобщеизвестное. Раскрываем первый параграф «Анти-Дюринга» и читаем:"… вещи и их мысленные отображения...". Или первый параграффилософского отдела: «Откуда берет мышление эти принципы?» (речь идетоб основных принципах всякого знания). «Из себя самого? Нет… Формы бытиямышление никогда не может почерпать и выводить из себя самого, а только извнешнего мира… Принципы — не исходный пункт исследования» (как выходит уДюринга, желающего быть материалистом, но не умеющего последовательно проводитьматериализм), «а его заключительный результат; эти принципы не применяютсяк природе и к человеческой истории, а абстрагируются из них; не природа, нечеловечество сообразуется с принципами, а, наоборот, принципы верны лишьпостольку, поскольку они соответствуют природе и истории. Таково единственноматериалистическое воззрение на предмет, а противоположный взгляд Дюринга естьидеалистический взгляд, переворачивающий вверх ногами действительное соотношение,конструирующий действительный мир из мыслей»… (там же, S. 21). И этот«единственно материалистический взгляд» Энгельс проводит, повторяем,везде и без исключения, беспощадно преследуя Дюринга за самомалейшееотступление от материализма к идеализму. Всякий, кто прочтет с капелькойвнимания «Анти-Дюринга» и «Людвига Фейербаха», встретитдесятки примеров, когда Энгельс говорит о вещах и об их изображениях вчеловеческой голове, в нашем сознании, мышлении и т.п. Энгельс не говорит, чтоощущения или представления суть «символы» вещей, ибо материализмпоследовательный должен ставить здесь «образы», картины илиотображение на место «символа», как это мы подробно покажем в своемместе. Но сейчас речь идет у нас совсем не о той или иной формулировкематериализма, а о противоположности материализма идеализму, о различии двухосновных линий в философии. От вещей ли идти к ощущению и мысли? Или от мысли иощущения к вещам? Первой, т.е. материалистической, линии держится Энгельс.Второй, т.е. идеалистической, линии держится Мах. Никакие увертки, никакиесофизмы (которых мы встретим еще многое множество) не устранят того ясного инеоспоримого факта, что учение Э. Маха о вещах, как комплексах ощущений, естьсубъективный идеализм, есть простое пережевыванье берклеанства. Если тела суть«комплексы ощущений», как говорит Мах, или «комбинацииощущений», как говорил Беркли, то из этого неизбежно следует, что весь миресть только мое представление. Исходя из такой посылки, нельзя придти ксуществованию других людей, кроме самого себя: это чистейший солипсизм. Как ниотрекаются от него Мах, Авенариус, Петцольдт и К°, а на деле без вопиющихлогических нелепостей они не могут избавиться от солипсизма. Чтобы пояснить ещенагляднее этот основной элемент философии махизма, приведем некоторыедополнительные цитаты из сочинений Маха. Вот образчик из «Анализаощущений»:

Вопрос 4. " Итак,когда мы говорим, что один объект связан с другим, мы только подразумеваем подэтим, что они приобрели связь в наших мыслях).

Прав ли автор?

В этом отношениифилософ говорит об эмоциональном чувственном и научном объединении сознаниемчеловека различных объектов. Однако автор этого изречения не прав в томаспекте, что все окружающие нас объекты носят единое родственное начало посвоему строению происхождению и законам существования. В связи с этим нельзяутверждать что сознание человека специально наращивает несуществующие связиобъединяя объекты в единый окружающий нас мир.

Вопрос 5."… бесконечное по самой природе не может быть постигнуто тем, чтоконечно". В каком отношений и почему это рассуждение Д.Беркли неверно?

У философов жевозникают тысячи сомнений относительно тех вещей, которые ранее казались имвполне понятными. Предрассудки и обманчивость ощущений обнаруживаются со всехсторон перед их взором, и, пытаясь исправить их при помощи разума, онинезаметно запутываются в странных парадоксах, затруднениях и противоречиях,которые умножаются и растут, пока, наконец, не находят себя снова там же, гдебыли ранее, или, что еще хуже, не погружаются в безвыходный скептицизм.

Существует мнение, чтобесконечное по самой своей природе не может быть постигнуто тем, что конечно,поэтому человеческий разум не может постичь мироздание. Однако Бог, в силусвоей любви, не стал бы внушать человеку сильного стремления к такому знанию,которое он сделал для него совершенно недостижимым. Беркли считает, что тепрепятствия и затруднения, которые задерживают и отягощают дух человека в егопоисках истины, проистекают не от темноты и запутанности предметов или от природногонедостатка ума, а скорее от ложных принципов, на которых люди настаивают икоторых можно было бы избежать.

Мнение, будто умобладает способностью образовывать абстрактные идеи или понятия о вещах.сделало умозрение трудным и запутанным и породило бесчисленные заблуждения изатруднения почти во всех частях науки. Беркли утверждает, что качества илисостояния вещей в действительности никогда не существуют порознь, ичеловеческий мозг не может абстрагировать его от тех прочих качеств, с которымионо соединено. То есть если человек воображает шар, например, то одновременнопредставляет себе и его цвет. Следует отметить, что Беркли отрицаетсуществование не общих идей, а лишь абстрактных общих идей. То есть понятно,что человек понимает, что является общим для красного и синего шаров, но когдаон представляет себе шар, тот имеет определенный цвет. Идея абстрактного шарасовмещает части нескольких различных (красный шар, синий шар и т.д.) инесовместимых друг с другом идей.

Человек просто не можетпредставить себе идею абстрактного треугольника, который ни косоуголен, нипрямоуголен, ни равносторонен, ни равнобедрен, ни неравносторонен, но которыйесть вместе и всякий, и никакой из них. Общность состоит не в безусловнойположительной природе или отнятии чего-нибудь, а в отношении, которое онавносит в обозначаемые или представляемые ею частности, вследствие чего вещи,названия или понятия, будучи частными по своей собственной природе, становятсяобщими. Так, при доказательстве какого-нибудь предложения, касающегосятреугольников, имеется в виду общая идея треугольника, что должно бытьпонимаемо не так, что возможно образовать идею треугольника, который не будетни равносторонним, ни неравносторонним, ни равнобедренным, но только так, чторассматриваемый треугольник, безразлично, будет ли он того или иного рода,одинаково заменяет или представляет собой все прямолинейные треугольникивсякого рода и в этом смысле общий.

Все это кажется оченьясным и не заключает в себе никакого затруднения. Причиной этих господствующихпонятий об абстракции служит язык. Он подразумевает, что каждое имя имеет илидолжно иметь только одно точное и установленное значение, что склоняет людейдумать, будто существуют известные абстрактные определенные идеи, которыесоставляют истинное и единственно непосредственное значение каждого общегоимени, и будто через посредство этих абстрактных идей общее имя становитсяспособным обозначать частную вещь.

Между тем вдействительности вовсе нет точного, определенного значения, связанного скаким-либо общим именем, но последнее всегда безразлично обозначает большоечисло частных идей.

Список использованнойлитературы:

1. Фролов Введение в философию: в 2-хчастях.М., 1989.

2. История философии в краткомизложении.М.,1981.

З. Спиркин А.Г. Основы философии.М.,2000.

4. Мир философии: книга для чтения в 2-хчастях.М.,1991.

5. Лосев А.Ф.ЭстетикаВозрождения.М.,1982.

6. Соколов В.В.Европейская философия 15- 17 вв.М, 1984.

7. Энгельс Ф. Л.Фейербах и конецнемецкой классической философии.

8. Кузнецов В.Н.Немецкая классическаяфилософия второй половины 18 — начало 19 вв.

9. 3еньковский В.В, История русскойфилософии в 2-х томах. М.,1991.