Реферат: Субъективная сторона преступления

Субъективная сторонапреступления

Введение

Преступление,в котором выражается волевая направленность действий либо бездействия лица,имеет свою внутреннюю субъективную сторону. Данная субъективная характеристикапреступной деятельности определяется виновностью лица в совершении общественноопасного деяния, целью и мотивом.

Основным иобязательным признаком субъективной стороны любого преступления является вина.Без вины никто не может быть привлечен к уголовной ответственности. Вина – этопсихическое отношение липа к совершаемым им действиям (бездействию) и ихобщественно опасным последствиям.

1. Понятиеи значение субъективной стороны преступления

Субъективнаясторона является внутренней сущностью преступления. Она представляет собойпсихическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию,характеризующееся виной, мотивом, целью и эмоциями. В большинстве учебников поуголовному праву дается такое же определение субъективной стороны. Однако влитературе существует и иное мнение, согласно которому субъективная сторонапреступления отождествляется с виной, включающей мотив и цель. Представляется,однако, что отнесение мотива, целей и эмоций к содержанию вины без достаточныхк тому оснований расширяет рамки законодательного определения вины и ее форм(умысла и неосторожности).

Субъективнаясторона преступления всегда была одной из наиболее дискуссионных и важныхправовых проблем и поэтому издавна привлекала внимание ученых-юристов. Этосвязано не только с извечно присущим человеку желанием понять мотивы и целиповедения преступника, но и со стремлением исследователей глубоко изучитьпсихологию преступника, понять, что привело его к совершению преступления.

Термин «субъективнаясторона» в уголовном законодательстве не употребляется. Однако законодательраскрывает его путем использования таких понятий, как вина, мотив, цель. Каждоеиз понятий характеризует психическую сущность преступления с различных сторон.Вина отражает психическое отношение виновного к совершаемому им общественноопасному деянию (действию или бездействию) и наступившим в результате этогообщественно опасным последствиям. Она может быть умышленной и неосторожной.Мотив представляет собой побуждение, вызывающее решимость совершитьпреступление.

Цельпреступления – это представление о желаемом результате, к достижению которогостремится лицо, совершающее преступление.

Указанныепризнаки составляют субъективное основание уголовной ответственности, котороеявляется таким же обязательным, как и объективное основание – действие(бездействие). Игнорирование признаков субъективной стороны может привести кобъективному вменению, т.е. привлечению к уголовной ответственности заневиновное причинение вреда. Никакое причинение вреда не может быть признанопреступлением, если отсутствует вина лица, причинившего этот вред. Принцип виныявляется одним из главных принципов уголовного права (см. ст. 5 УК РФ).

Уголовно-правовоезначение перечисленных признаков субъективной стороны различно. Если винаявляется обязательным элементом любого состава преступления, то мотив и цельпринадлежат к факультативным элементам состава преступления, они становятся обязательными,когда законодатель включает их в число обязательных признаков конкретногосостава преступления.

Например, вч. 1 ст. 209 УК, предусматривающей ответственность за бандитизм,обязательным признаком этого состава преступления является цель нападения награждан или организации.

Несколькосложнее обстоит дело с эмоциями. Законодатель, как правило, не включает их впризнаки состава. Исключение составляют ст. 106 (убийство матерьюноворожденного ребенка), ст. 107 УК (убийство в состоянии аффекта) и ст. 113УК (причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта).В этих случаях в качестве обстоятельств, смягчающих наказание за убийство ипричинение вреда здоровью, выступают глубокие эмоциональные переживания,вызванные психотравмирующей ситуацией или провоцирующим поведениемпотерпевшего. Следовательно, смягчающим обстоятельством, влияющим наквалификацию деяния, в этих случаях признается определенное эмоциональноесостояние субъекта в момент совершения преступления.

Признаки субъективнойстороны находят отражение в законе. Так, законодатель в ряде статей Особеннойчасти прямо определяет форму вины. Например, ст. 111 УК «Умышленноепричинение тяжкого вреда здоровью» или ст. 109 УК «Причинение смерти понеосторожности».

В некоторых случаяхзаконодатель не указывает в диспозиции статьи форму вины, однако включает вчисло обязательных признаков состава такой, который однозначно свидетельствуето наличии определенной формы вины. Например, такое преступление, как разбой(ст. 162 УК), всегда совершается с целью хищения чужого имущества.Указание на цель означает, что преступление совершается умышленно.Следовательно, в этом и подобных случаях признаки субъективной стороны вытекаютиз закона.

Субъективнаясторона некоторых общественно опасных деяний может быть определена и путемуказания на неосторожное причинение последствий. Так, в ст. 264 УК («Нарушениеправил дорожного движения») указывается «повлекшее по неосторожности причинениетяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека» (ч. 1). Указание наотношение к последствиям определяет форму вины.

Иногда формавины может быть определена при помощи различных приемов толкования диспозицийконкретных статей Особенной части. Необходимость применения приемов толкованиявозникает, как правило, в отношении преступлений, субъективную сторону которыхзаконодатель сам не определяет, например, нарушение правил безопасности навзрывоопасных объектах (ст. 217 УК). Это деяние, повлекшее определенныепоследствия (ч. 2), отнесено законодателем к числу неосторожныхпреступлений, однако в ч. 1 этой статьи предусмотрена ответственность занарушения таких правил, «если это могло повлечь смерть человека или иные тяжкиепоследствия». Отсутствие указания в этой части на неосторожное поведениевиновного дает основание считать это преступление как неосторожным, так иумышленным. Иначе толкование данной нормы было бы необоснованно ограниченным,так как любое, в том числе неосторожное, нарушение правил безопасности навзрывоопасных объектах, создающее угрозу наступления определенных последствий,характеризуется довольно высокой степенью общественной опасности.Следовательно, преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 217 УК, можетбыть совершено как умышленно, так и по неосторожности.

В действующемУК законодатель постарался максимально точно определить субъективную сторонуконкретных общественно опасных деяний. Однако, на наш взгляд, до логическогоконца эта работа не доведена. В тех случаях, когда законодатель прямо указываетв диспозиции статьи на форму вины, все ясно, но в случаях нарушения различногорода правил отсутствие в законе указания на форму (или формы) вины приводит кпоявлению различных точек зрения.

Очевидно, чтонарушения правил, в частности, и правил безопасности, в составах,сконструированных по типу формальных, могут быть совершены как умышленно, так ипо неосторожности. Однако многие авторы относят такие преступления к числунеосторожных на том основании, что квалифицированные виды этих преступленийпредполагают наличие неосторожной вины по отношению к последствиям. Врезультате основной состав таких преступлений существенно ограничиваетсянеосторожной формой вины.

Значениесубъективной стороны довольно многопланово. Прежде всего точное установлениевсех признаков субъективной стороны является необходимым условием правильнойквалификации общественно опасного деяния. Верховный Суд РФ в руководящихпостановлениях Пленума и определениях по уголовным делам требует самымтщательным образом учитывать все признаки субъективной стороны. Это тем болеенеобходимо, что, по данным выборочных исследований, более 30% отмененных илиизмененных приговоров было вызвано ошибками, связанными с неустановлением илинеточным установлением признаков субъективной стороны.

Так, Л. былпривлечен к ответственности за умышленное убийство своего приятеля П. Решивотметить день рождения Л., приятели распили в сарае бутылку водки. Начавшийсяспор из-за того, кто должен идти за следующей бутылкой, перерос в драку.

Во времядраки Л. схватил нож, лежавший на импровизированном столе, и ударил П. вягодицу. П. вышел из сарая, лег в кустах и через некоторое время скончался.Верховный Суд не согласился с квалификацией действий Л. как умышленноеубийство, считая, что в данном случае умысел на причинение смерти отсутствовал.Таким образом, ошибка при анализе субъективной стороны повлекла за собойнеправильную квалификацию содеянного Л.

Весьмазначительна роль субъективной стороны и при разграничении преступлений, сходныхпо объективным признакам, как об этом свидетельствует приведенный выше пример.Вопросы квалификации и разграничения сходных составов преступлений тесносвязаны между собой, так как правильная квалификация деяния предполагает иправильное разграничение конкретного преступления со смежными общественноопасными деяниями.

Именносодержание субъективной стороны помогает определить степень общественнойопасности как преступного деяния, так и лица, его совершившего. Например,тщательная заблаговременная подготовка преступления, тщательное обдумываниедеталей его совершения, как правило, свидетельствуют о более высокой степениопасности виновного по сравнению с лицом, совершающим преступление внезапно,под влиянием каких-то эмоций или внезапно сложившейся ситуации.

Наконец,анализ субъективной стороны позволяет четко отграничить общественно опасноедеяние, влекущее уголовную ответственность, от непреступного поведения, хотя ипричинившего объективно вред правоохраняемым интересам. Например, не являетсяпреступлением неосторожное совершение деяния, наказуемого лишь при егоумышленном совершении.

Так, И. былпризнан виновным в убийстве, совершенном при превышении пределов необходимойобороны (ст. 108 УК). Верховным Судом дело было направлено на вторичноерассмотрение, в результате которого выяснилось, что лишение жизни посягающемубыло причинено по неосторожности, тогда как убийство при превышении пределовнеобходимой обороны может быть совершено только умышленно, следовательно,неосторожное причинение любого вреда посягающему не может влечь уголовнойответственности вследствие отсутствия состава преступления.

Такимобразом, правильное определение субъективной стороны имеет большое юридическоезначение как для квалификации, так и для индивидуализации наказания, а такжеявляется необходимым условием соблюдения таких принципов уголовного права, какпринципы законности, вины, справедливости, гуманизма.

2. Понятиевины

В Уголовномкодексе РФ 1996 г. впервые в истории российского уголовногозаконодательства появилась глава, озаглавленная «Вина» (гл. 5), в которойсконцентрированы нормы, раскрывающие понятие субъективной стороны.

Являясьосновным компонентом субъективной стороны, вина представляет собой психическоеотношение лица к совершаемому общественно опасному действию или бездействию иего последствиям, выражающееся в форме умысла или неосторожностинципответственности только за деяния, совершенные виновно, всегда былосновополагающим в уголовном праве нашего государства.

Однако какпринцип он впервые был закреплен в УК 1996 г., в ст. 5 которогоговорится, что «лицо подлежит уголовной ответственности только за теобщественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасныепоследствия, в отношении которых установлена его вина».

Понятие виныкак одного из важнейших институтов уголовного права использовалось уже в первыхдекретах Советской власти (Декрет СНК РСФСР от 8 мая 1918 г. «Овзяточничестве», от 22 июля 1918 г. «О спекуляции» и др.). В этих декретахпрямо говорилось, что уголовной ответственности подлежат лица, виновные всовершении конкретных общественно опасных деяний, и что наказание должносоответствовать степени их виновности.

В Руководящихначалах по уголовному праву РСФСР 1919 г., обобщивших двухлетний опытнормотворчества, отсутствовала статья о вине и ее формах. Однако в некоторыхдругих статьях вина и ее формы все же упоминалисьакое положение было,по-видимому, вызвано следующим. Несмотря на то, что идея ответственности завину довольно последовательно проводилась в уголовном и уголовно-процессуальномзаконодательстве первых лет Советской власти, в теории того времени широкоераспространение получило мнение, отрицающее необходимость принципа вины, чтонашло отражение в ряде проектов УК.

В УК РСФСР1922 г. – первом советском Уголовном кодексе определения умысла инеосторожности были настолько удачны, что сохранялись на протяжениидесятилетий. Правоприменительная практика этого периода считала наличие винынепременным условием уголовной ответственности.

Развернутыеопределения умысла и неосторожности как формы вины содержались и в Основныхначалах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г.Впоследствии эти определения с некоторыми изменениями вошли в УК союзныхреспублик 1926–1935 гг. Однако термин «вина» ни в Основных началах, ни вУК РСФСР по-прежнему не упоминался. Более того, в этих законодательных актахдопускалось применение таких мер социальной защиты, как ссылка и высылка, клицам невиновным, но признанным социально опасными (ст. 22 Основных начал,ст. 7 УК РСФСР 1926 г.).

Приведенныеположения, однако, не означали действительного отказа от принципа вины,который, несмотря на указанные отступления, получает свое дальнейшее развитие изакрепление.

Этизаконодательные акты довольно последовательно исходили из того, что наказаниюподлежат лишь лица, совершившие общественно опасное деяние и действующие приэтом умышленно или неосторожно.

Основыуголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г., впервыесформулировав в специальной норме (ст. 3) основания уголовнойответственности, указали на вину как на субъективное основание уголовной ответственности.Кроме того, были уточнены формулировки умысла и неосторожности. Принятые набазе этих Основ УК союзных республик в 1959–1961 гг. в основномвоспроизводили определения форм вины, данные Основами.

В 1991 г.общесоюзным парламентом были приняты Основы уголовного законодательства СоюзаССР и республик. Эти Основы прямо указали, что вина является необходимымсубъективным основанием уголовной ответственности, закрепив принцип виновнойответственности. Однако в связи с распадом Союза ССР Основы в законную силу невступили.

Принятый в1996 г. УК РФ, расширив и углубив регламентацию института вины, выделилсамостоятельную главу 5 «Вина».

Кромеуточненных и обновленных определений умысла и неосторожности (ст. 25 и 26)в данной главе содержатся и три новые нормы: формы вины (ст. 24),ответственность за преступления, совершенные с двумя формами вины (ст. 27),и невиновное причинение вреда (ст. 28).

Объем исодержание пятой главы в том виде, как она представлена в действующем УК,явились результатом последовательной научной разработки основных положенийсубъективной стороны, а также тех многочисленных дискуссий о вине, которыеимели место в теории уголовного права.

В изданных в40–50-х гг. вузовских учебниках вина определялась как психическое отношениелица к учиненному им преступлению в форме умысла или неосторожности. С такимопределением не соглашались некоторые ученые, полагающие, что оно являетсяформально-психологическим, пригодным для любых формаций, поскольку не отражаетклассово-политическую сущность вины именно в советском уголовном праве.

Пытаясьпреодолеть формально-психологический характер приведенного определения,некоторые ученые предложили включить в понятие вины указание на отрицательнуюморально-политическую оценку вины, что привело к появлению в теории уголовногоправа узкого и широкого понимания вины. В процессе уточнения этих понятийпоявилось предложение отличать от вины как элемента субъективной сторонысостава преступления виновность – совокупность объективных и субъективныхобстоятельств, обосновывающих применение к лицу конкретного наказания.

Разгоревшейсяв результате таких высказываний оживленной дискуссии о вине попытался положитьконец А.Я. Вышинский, заявивший, что вина – это «причинная связь междусовершившим преступление и объектом совершенного преступления, каковым являетсядействие или бездействие, признаваемое по закону общественно опасным. Однакопризнание причинной связи основой ответственности могло привести кодносторонности в определении вины, к объективизации оснований ответственностии в результате – к обоснованию объективного вменения. Поэтому предложенное А.Я. Вышинскимопределение вины не встретило поддержки у советских криминалистов.

Во многом этиспоры были вызваны различным пониманием таких терминов, как «вина», «вменяемоев вину», «виновность», «виновен» и др., что находило отражение в доктринеуголовного права.

Эта дискуссияпо существу так и не была завершена, так как она несправедливо и необоснованнобыла названа схоластичной и оторванной от реальной жизни.

Тем не менееи в последующие годы интерес к проблеме вины не ослабевал. Некоторые ученые приопределении вины стали включать в это понятие отрицательное отношениеправонарушителя к интересам социалистического общества или отдельных граждан.Но главное заключалось в том, что вина большинством ученых понималась какопределенная реальность, которая должна быть познана и установлена в процессерасследования и рассмотрения уголовного дела.

«Вина всовершении преступления (как умысел, так и неосторожность) объективно существуетвне сознания правоприменителя (судьи, следователи). Она входит в предметдоказывания при производстве предварительного расследования и судебногоразбирательства».

Вина,представляющая собой психическое отношение лица к совершаемому им общественноопасному действию (бездействию) и его последствиям, включает в себяинтеллектуальные, волевые и эмоциональные (чувственные) признаки.Интеллектуальные и волевые признаки учитываются законодателем при определенииумысла и неосторожности как форм вины.

Эмоциональныеже признаки в эти понятия не включены, однако они так же играют определеннуюроль и учитываются в процессе правоприменительной практики как обстоятельства,учитываемые судом в процессе индивидуализации наказания

В реальнойжизни интеллектуальные, волевые и эмоциональные признаки взаимосвязаны иобразуют единый психический процесс, поэтому выделение их является условным,необходимым для уяснения содержания и значения вины.

Интеллектуальныепризнаки отражают познавательные процессы, происходящие в психике лица. Это – основаннаяна мышлении способность человека понимать как фактические признаки ситуации, вкоторой он оказался, и последствия своего поведения в этой ситуации, так и ихсоциальный смысл.

Волевыепризнаки представляют собой сознательное направление умственных и физическихусилий на принятие решения, достижение поставленных целей, удержание отдействия, выбор и осуществление определенного варианта поведения и т.д.

Предпосылкойвины является свобода действующего лица. В связи с этим возникает вопрос освободе воли и детерминированности поведения человека.

Все поступкилюдей детерминированы. Однако влияние внешней среды на поведение человекавсегда опосредуется его сознанием и волей. Таким образом, поступки людей нельзясчитать механической реакцией на внешнюю среду. Конкретная ситуация порождаетволевой акт, лишь преломляясь через интересы, взгляды, привычки, особенностипсихики и другие индивидуальные черты личности.

Поведениелюбого вменяемого человека носит сознательный и волевой характер. Возможностьгосподствовать над собой и законами внешней природы человек приобретаетблагодаря своему общественному существованию и опыту.

Свобода воли –это способность человека выбирать варианты поведения, предвидеть и оцениватьпоследствия своих действий на основе познания объективной стороныдействительности с учетом требований морали и права.

Поэтомуответственность человека за свое поведение определяется не только тем, что онпричинил своим деянием общественно опасный вред правоохраняемым интересам, но итем, что эти действия (бездействие) предварительно прошли через его сознание иволю, сопоставлены им с различными аспектами окружающей действительности иявились выражением его субъективных намерений, желаний и интересов.

В действующемуголовном законе понятие вины не раскрывается, указывается лишь, что винаявляется родовым понятием умысла и неосторожности. Такое же положение было и вдореволюционном законодательстве. Уложение о наказаниях 1845 г. неопределяло ни вины, ни ее форм, прибегая при этом к использованию различныхтерминов (умышленно, со знанием последствий, с целью, с намерением,злоумышленно и пр.), что вызывало их различное толкование в теории и практике.Уголовное уложение 1903 г., покончив с такой многозначностью терминов,определило в законе обе формы вины (умысел и неосторожность), указав основныепризнаки этих понятий.

Не даетсяопределения вины как родового понятия и в зарубежном уголовномзаконодательстве. В некоторых зарубежных УК отмечается, что вина являетсяродовым понятием. Так, в ст. II (1) УК Болгарии говорится: «Общественно опасноедеяние признается виновным, если оно совершается умышленно или неосторожно».Далее законодатель раскрывает понятие этих форм вины, определяя их признаки. Вдругих УК просто констатируется признание двух форм вины без указания ихпризнаков.

Например,согласно ст. 10 УК Испании «Преступлениями или проступками являютсянаказуемые по закону действия или бездействия, совершенные с умыслом или понеосторожности». Согласно _ 15 УК ФРГ «наказуемо только умышленное действие,если закон прямо не предусматривает наказание за неосторожное действие».Наконец, некоторые УК вовсе не содержат в Общей части никаких указаний ни навину, ни на ее формы. Однако в Особенной части этих УК существует достаточночеткое разграничение умышленных и неосторожных деяний. Так, в УК Франции в гл. 1в отд. 1 говорится об «умышленных посягательствах на жизнь», а в отд. 2 – о «неумышленныхпосягательствах на жизнь» и т.д.

Подводя итогизложенному, можно дать следующее определение вины.

Вина – этопсихическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному действию илибездействию и к наступившим в результате этого общественно опаснымпоследствиям.

3. Формывины

Как ужеотмечалось, основными признаками психической деятельности человека являютсясознание (интеллектуальный признак) и воля (волевой признак) 332). Их различныесочетания, степень интенсивности и полноты отражаются законодателем вконструировании форм вины.

Форма вины – этоустановленное законом определенное сочетание интеллектуальных и волевыхпризнаков, свидетельствующих об отношении виновного к совершаемому им действию(бездействию) и его последствиям.

Для тогочтобы признать то или иное сочетание психических элементов определенной формойвины, необходимы следующие условия:

1) этосочетание должно характеризовать поведение лица как виновное, т.е. в нем должноотразиться отрицательное отношение личности к правоохраняемым интересам;

2) различныеформы вины должны характеризоваться различным сочетанием интеллектуальных и волевыхпризнаков, определяющих отношение лица к общественно опасному деянию и егопоследствиям;

3) этосочетание должно иметь практическое значение, характеризуя различную степеньобщественной опасности как самого деяния, так и личности виновного.

Форму винызачастую определяет сам законодатель, указывая ее в диспозициях статейОсобенной части УК РФ. Например, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью(ст. 111) или причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью понеосторожности (ст. 116). В некоторых случаях форма вины определяетсяуказанием законодателя на отношение к последствиям, что характерно длянеосторожных преступлений. Например, нарушение правил охраны труда, повлекшеепо неосторожности наступление указанных в статье последствий (ст. 143).

В новом УКможно констатировать стремление законодателя к максимально точному определениюформ вины в конкретных составах. Такая позиция непосредственно вытекает изпровозглашенных УК принципов справедливости, законности и виновности.

Какпоказывает практика применения УК РСФСР 1960 г., отсутствие указаниязаконодателя на форму вины приводило к появлению в теории уголовного праваразличных точек зрения, что неизбежно отражалось на правоприменительнойпрактике.

Так, врезультате проведенного опроса 100 практических работников по вопросу о том,какая форма вины предполагается при заражении венерической болезнью (ч. 1ст. 115 УК РСФСР 1960 г.), 52 опрошенных заявили, что вина может бытькак умышленной, так и неосторожной, 46 – допускали возможность лишь умышленнойвины, 2 – от ответа воздержались.

Вопределенной мере это положение было исправлено тем, что УК РФ 1996 г.признал наказуемыми лишь те неосторожные преступления, относительно которыхимеется специальное указание в соответствующей статье Особенной части. В ч. 2ст. 24 УК говорится: «Деяние, совершенное только по неосторожности,признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотреносоответствующей статьей Особенной части».

Законодатель,установив, что вина возможна в двух формах (умысел и неосторожность), пошелдальше, подразделив каждую из указанных форм на виды. Умысел, согласно ст. 25УК, может быть прямым или косвенным. Неосторожность (ст. 26 УК) – легкомыслиемили небрежностью. Это деление форм вины на виды явилось новеллой УК РФ 1996 г.Однако в теории уголовного права такое подразделение существовало давно и быловоспринято правоприменительной практикой.

Помимоустановления формы вины Верховный Суд требует раскрывать в каждом конкретномслучае содержание умысла и неосторожности. Так, в постановлении №1 ПленумаВерховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам обубийстве (ст. 105 УК РФ)» в п. 3 говорится: «При решении вопроса онаправленности умысла виновного следует исходить из всех обстоятельствсодеянного:»

Понятие «содержаниевины» носит несколько абстрактный характер, так как им охватывается такоеразличное психическое отношение к деянию, как умышленное и неосторожное. Этотабстрактный характер отражается, как правило, и в определениях данного понятия.Так, некоторые ученые считают, что под содержанием вины понимается совокупностьтех элементов и процессов, которые составляют основу объектов и обусловливаютсуществование, развитие и смену форм Далее авторы вполне обоснованно приходят квыводу, что «Содержание конкретной вины – это содержание умысла илинеосторожности в конкретном преступлении». Представляется, что выделениесодержания вины как родового понятия содержания умысла и содержаниянеосторожности вряд ли теоретически и практически обоснованно. Умысел инеосторожность характеризуются столь разным психическим отношением кправоохраняемым интересам (антисоциальным – в умышленных илегкомысленно-пренебрежительным – в неосторожных), что объединение их в единомпонятии содержания вины исключает возможность определения этого понятия суказанием каких-либо конкретных признаков, если только не пойти по путипростого их перечисления. В правоприменительной же практике требуетсяустановление конкретных признаков содержания умысла и неосторожности и, какправило, говорится о содержании конкретной формы вины, а не вины вообще. Чащевсего в практике речь идет о содержании умысла и значительно реже – осодержании неосторожной вины. Однако раскрытие содержания неосторожной виныявляется не менее важным, так как оно помогает установить, что именно(легкомыслие, забывчивость, самонадеянность, небрежность и т.п.) явилосьпричиной общественно опасного поведения лица. Установление этого являетсянеобходимым условием индивидуализации наказания.

В юридическойлитературе делались попытки классифицировать понятие вины с точки зрения еесодержания. Выделялись: 1) психологическое содержание вины; 2)социально-политическое и 3) уголовно-правовое.

Первоеосновывается на изучении процессов, объективно происходящих в психике людей; речьидет о реально существующем психическом отношении человека к окружающейдействительности. Здесь значительную роль играет психология.

Социально-политическоесодержание вины «базируется на материальном определении преступления каквиновно совершенном общественно опасном деянии, запрещенном уголовным закономпод угрозой наказания».

Наконец,уголовно-правовое содержание вины заключается в том, что «будучи отражена вуголовном законе, вина приобретает значение признака субъективной сторонысостава преступления, выражаемого в умысле и неосторожности и обязательного длялюбого состава».

Очевидно, чтотакая классификация имеет определенные основания, так как строится с учетомразличных признаков, характеризующих понятие вины. Однако интерес онапредставляет лишь для теории уголовного права.

Помимо форм исодержания вины в уголовно-правовой литературе и правоприменительной практикеупотребляются и такие термины, как «сущность вины» и «степень вины».

Под сущностьювины понимается психическое отношение субъекта к окружающей действительности,характеризующееся либо сознательным противопоставлением своей волиправоохраняемым интересам (при умысле), либо пренебрежительным, недостаточновнимательным отношением к этим интересам (при неосторожности)

Понятиесущности вины не используется правоприменительной практикой и представляетинтерес в плане теоретических исследований, ибо выявляетобщественно-политическую сущность фактов, т.е. внутренние закономерностиразвития действительности.

Понятие «степеньвины» означает количественную характеристику вины, выражающую ее сравнительнуютяжесть. Этот термин широко употребляется как в теории уголовного права, так ив судебной практике. Степень вины определяется совокупностью формы и содержанияс учетом всех особенностей психического отношения лица к обстоятельствампреступления.

Степень виныопределяется объективными обстоятельствами преступления, характером общественноопасного деяния, особенностями психического отношения к действию илибездействию, мотивом и целью преступления, обстоятельствами, характеризующимиличность виновного, причинами или условиями, повлиявшими на формирование умыслаили обусловившими содержание неосторожного деяния, и т.д.

Вуголовно-правовой литературе отмечалась целесообразность легализации такогопоказателя, как степень вины. В этом плане представляется весьма интереснымопределение степени вины в теоретической модели Уголовного кодекса. В ст. 27говорится: «Степень вины лица, т.е. интенсивность его психического отношения ксовершаемому общественно опасному деянию, выразившаяся в форме вины и ее видах,а также мотивах, целях и эмоциональных переживаниях, учитывается приопределении тяжести преступления, назначении наказания либо иных меруголовно-правового воздействия».

Деление винына формы имеет большое практическое значение.

Форма виныопределяет степень общественной опасности деяния и позволяет отграничитьпреступное деяние от непреступного. Так, если законодатель предусматриваетуголовную ответственность за какое-либо умышленное деяние, то схожее по объективнымпризнакам действие (бездействие), совершенное по неосторожности, преступлениемне является Так, заражение венерической болезнью (ст. 121 УК) предполагаетналичие умышленной вины. Заражение венерической болезнью по неосторожностиуголовной ответственности не влечет.

Форма виныопределяет квалификацию в случаях, когда законодатель дифференцирует уголовнуюответственность за совершение общественно опасного деяния. Например, умышленноеуничтожение или повреждение имущества (ст. 167 УК), либо неосторожноеуничтожение или повреждение имущества (ст. 168 УК). Определяяквалификацию, форма вины в то же время позволяет провести четкое разграничениеобщественно опасных деяний, сходных по их объективным признакам.

Форма виныучитывается законодателем при классификации преступлений. Так, неосторожныепреступления ни при каких условиях не могут быть отнесены к группе тяжких иособо тяжких преступлений (ст. 15 УК).

Форма винывсегда учитывается судом при индивидуализации наказания и определении условийего отбывания. Так, лица, осужденные за неосторожные преступления, могутотбывать такое наказание, как лишение свободы в колониях-поселениях (ст. 58УК).

4. Умысели его виды

Умыселявляется наиболее распространенной формой вины. Из каждых 10 преступлений около9 совершаются умышленно.

Уголовно-правовыенормы, определяющие умышленную форму вины, прошли длинный путь развития.

В первыхдекретах Советской власти, предусматривающих ответственность в большей части заумышленные преступления, определения умысла не давалось. Впервые этоопределение было сформулировано в УК РСФСР 1922 г. следующим образом:»… а)действовали умышленно, т.е. предвидели последствия и их желали или жесознательно допускали их наступление» (ст. 11).

Основныеначала уголовного законодательства несколько уточнили это определение, указав,что при умысле лицо»… предвидело общественно опасный характер последствий своихдействий, желало этих последствий или сознательно допускало их наступление» (ст. 6).Законодатель в данном случае вполне обоснованно дополнил определение умыслауказанием на предвидение виновным общественно опасного характера последствийсвоего деяния.

В принятых в1926–1935 гг. уголовных кодексах союзных республик умысел определялся также (см., например, ст. 10 УК РСФСР 1926 г.).

Основы уголовногозаконодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. и уголовные кодексысоюзных республик 1959–1961 гг. значительно усовершенствовали понятиеумысла, определив, что преступление признается совершенным умышленно, еслилицо, его совершившее, сознавало общественно опасный характер своего действияили бездействия, предвидело его общественно опасные последствия и желало их илисознательно допускало наступление этих последствий (ст. 8 УК РСФСР 1960 г.).

Принятые, нотак и не вступившие в законную силу Основы уголовного законодательства СоюзаССР и республик 1991 г. впервые законодательно закрепили деление умысла напрямой и косвенный. УК РФ 1996 г. сохранил это деление, определив в разныхчастях статьи прямой и косвенный умысел, введя их словесное обозначение,которое до этого использовалось только теорией и правоприменительной практикой.

Преступлениепризнается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественнуюопасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежностьнаступления общественно опасных последствий и желало их наступления (ч. 2ст. 25 УК).

В приведенномзаконодательном определении прямого умысла содержится указание на следующиепризнаки умышленной вины:

1) сознаниелицом общественной опасности своего действия (бездействия);

2)предвидение неизбежности или возможности наступления общественно опасныхпоследствий;

3) желание ихнаступления.

Первые двапризнака характеризуют процессы, происходящие в психике субъекта, и поэтомусоставляют интеллектуальный элемент (компонент) прямого умысла.

Третийпризнак, заключающийся в желании последствий, составляет волевой элемент(компонент) умысла.

При прямомумысле осознание лицом общественной опасности своего действия (бездействия)означает понимание как фактической стороны своего деяния, так и его социальнойзначимости, т.е. вредности для системы конкретных общественных отношений,охраняемых уголовным законом.

Так, В.,привлеченный к ответственности по ст. 198 УК за уклонение от уплатыналога, осознавал, что, включая в декларацию о доходах неправильные данные,значительно занижая сумму полученного дохода, он нарушает соответствующие нормыналогового законодательства, вводит в заблуждение налоговые органы.

Вместе с темон понимал и то, что не выполняет свою конституционную обязанность, и вбюджетную систему России не поступают денежные средства, которые должны были быпоступить.

Осознаниеобщественной опасности, как правило, предполагает и осознание противоправностисовершаемого деяния. По этому вопросу в литературе высказывались различныемнения. Некоторые ученые в понятие умысла включают и осознание противоправностидеяния. Однако большинство ученых полагают, что осознание противоправности неявляется обязательным признаком интеллектуального элемента умысла), так как возможносовершение умышленного преступления без знания запрещенности такого деянияуголовным законом. Поэтому законодатель не включает осознание противоправностив определение умысла. Например, как показали проведенные социологическиеисследования, не всем гражданам известно, что оставление человека, которомутребуется неотложная помощь, в опасном состоянии при определенных условияхвлечет за собой уголовную ответственность (ст. 125 УК). Однако такие лицак ответственности могут быть привлечены, так как незнание закона отответственности не освобождает.

Вместе с темв ряде случаев законодатель признает деяния умышленными лишь при осознании ихпротивоправности. Это прежде всего преступления со специальным субъектом, когдана лицо возлагается выполнение или обеспечение соблюдения каких-то правил иобязанностей.

Например, занарушение правил охраны труда (ст. 143 УК) могут быть привлечены тольколица, на которых возлагалась обязанность по соблюдению этих правил, чтопредполагает безусловное знание ими этих правил.

Указание встатье на заведомость в отношении незаконных действий также означает осознаниесубъектом противоправности деяния. Например, заведомо незаконное задержание(ст. 301 УК) или преднамеренное банкротство (ст. 196 УК) и др.

Осознаниеобщественной опасности совершаемых деяний включает представление субъекта и отех факультативных признаках объективной стороны, при которых совершаетсяпреступление (способ, место, время и др.).

В литературевысказывалось мнение, что эти признаки не охватываются интеллектуальныммоментом умысла. Однако большинство ученых с этим мнением не согласились,полагая, что эти признаки являются индивидуальными фактическими признакамиименно действия или бездействия, и в этом качестве их осознание должновключаться в содержание умысла

Необходимостьспециального установления наличия осознания общественной опасности у виновногона практике возникает довольно редко, так как в большинстве случаев оноочевидно, о чем свидетельствуют обстоятельства дела.

Отсутствиеосознанности общественно опасного характера совершенного деяния можетсвидетельствовать либо о таком дефекте личности (например, невменяемый), приналичии которого ответственность исключается, либо об отсутствии умышленногосовершения преступления. В этом последнем случае лицо может быть привлечено кответственности за неосторожное преступление, если такое предусмотрено УК.

Вторымобязательным признаком интеллектуального компонента прямого умысла являетсяпредвидение субъектом возможности или неизбежности наступления общественно опасныхпоследствий действия или бездействия. Уголовное преследование не может иметьместа, если обвиняемый не предвидел и не мог предвидеть наступившихпоследствий.

Предвидение –это мысленное представление лица о результате своего действия или бездействия. Совершаяпреступление, виновный понимает, какие конкретные последствия повлекут егодействия (бездействие). Он также осознает их общественно опасный характер, т.е.вредность для правоохраняемых интересов, а равно неизбежность или возможностькак реальную вероятность наступления таких последствий, следовательно,предвидением охватывается и общий характер причинно-следственной связи междудеянием и последствиями.

Согласнозаконодательному определению прямого умысла предвидение последствий может бытьдвояким: виновный предвидит возможность или неизбежность наступленияобщественно опасных последствий.

Наиболеехарактерным и встречающимся значительно чаще является предвидение неизбежностинаступления последствий, когда субъект преступления убежден в реальности ихнаступления и направляет все свои усилия на достижение этого конкретногорезультата. Так, производя выстрел в упор в голову или иной жизненно важныйорган, виновный сознает неизбежность смерти своей жертвы.

В некоторыхже случаях субъект предвидит наступление общественно опасных последствий не какнеизбежных, а как реально возможных. Такое положение может иметь место вслучаях, когда избранный способ совершения преступления способен повлечь неодно конкретно определенное последствие, а несколько. Так, подкладывая поддверь своей жертвы взрывчатку, виновный рассчитывает таким образом лишить еежизни. Однако при таком способе убийства желаемое последствие не являетсяединственным возможным результатом действий виновного и, следовательно,воспринимается им как реально возможное.

Вторымэлементом прямого умысла является волевой момент, характеризующийся желаниемнаступления общественно опасных последствий. Под желанием в психологическойлитературе понимается стремление к конкретному результату, что предполагает сознательнуюи целенаправленную деятельность субъекта.

«Кромесознания, умысел заключает в себе и другой элемент, – писал Н.С. Таганцев,– хотение, направление нашей воли к практической реализации, представляющийсяне менее, если даже не более важным. Всякая виновность есть виновность воли». Ожелании наступления общественно опасных последствий при прямом умысле можетсвидетельствовать наличие цели причинения конкретных последствий, например,убийство должником своего кредитора, чтобы избежать выплаты ему долга. Внекоторых случаях о наличии желания достижения определенного результата можетсвидетельствовать то обстоятельство, что этот результат является промежуточным,но необходимым этапом в достижении конечной цели, например, хищение оружия дляпоследующего нападения на Сбербанк. О желании общественно опасных последствийможно говорить и тогда, когда они оказываются необходимым сопутствующимэлементом деяния, например, причинение вреда здоровью при разбое. Во всех этихслучаях виновный относится к преступному результату как к нужному ему событию.

Содержаниепрямого умысла не исчерпывается одним только осознанием последствий, но иохватывает иные обстоятельства, которые могут являться элементами состава, амогут являться и факультативными. Например, способ совершения преступления.Так, А., решив расправиться со своим недругом, начал стрелять в окно, хотявидел, что в помещении находились и другие лица. В результате несколько человекбыли тяжело ранены. И хотя А. действовал по мотивам ревности (убийство из ревностиподпадает под признаки ч. 1 ст. 105 УК), его действия быликвалифицированы по п. «е» ч. 2 ст. 105 как убийство при отягчающихобстоятельствах (общеопасный способ совершения убийства).

При убийствеспящего умыслом виновного охватывается, что он убивает лицо, заведомо для негонаходящееся в состоянии беспомощности.

Косвенныйумысел – это такой вид умысла, при котором лицо осознавало общественнуюопасность своего действия (бездействия), предвидело возможность наступленияобщественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало этипоследствия либо относилось к ним безразлично (ч. 3 ст. 25 УК РФ).

Косвенныйумысел полностью схож с прямым по такому относящемуся к интеллектуальномуэлементу признаку, как осознание общественной опасности своего деяния. Однаковторой признак интеллектуального элемента – предвидение возможности общественноопасных последствий – уже значительно отличается от соответствующего признакапрямого умысла.

Прежде всегопри косвенном умысле невозможно предвидение неизбежности наступленияобщественно опасных последствий, так как такое предвидение является признакомтолько прямого умысла. Кроме того, предвидение возможности наступленияобщественно опасных последствий при косвенном умысле отличается и характеромпредвидения. Если при прямом умысле виновный предвидит возможность как большуюстепень вероятности наступления общественно опасных последствий, то прикосвенном умысле он предвидит меньшую, но со значительной степенью вероятностинаступления общественно опасных последствий, реальную возможность.

Например, Р.,поджигая дом своего недруга, действовал с прямым умыслом, предвидя причинениекрупного материального ущерба. Его не остановило то, что в доме находиласьпрестарелая мать хозяина дома. Р. допускал, что она может погибнуть, но в то жевремя полагал, что, возможно, ей удастся выбраться. Женщина погибла. Вотношении ее смерти Р. действовал с косвенным умыслом.

Основноеразличие прямого и косвенного умысла следует проводить по волевому элементу.Если при прямом умысле он характеризуется желанием наступления общественноопасных последствий, то при косвенном – виновный сознательно допускает их илиотносится к ним безразлично при отсутствии желания их наступления. Последствиепри косвенном умысле оказывается той ценой, которую платит субъект заосуществление своих намерений, находящихся за пределами данного составапреступления.

Об отсутствиижелания наступления общественно опасных последствий при косвенном умыслесвидетельствует то, что они не являются ни целью, ни средством, ни этапом, нисопутствующим элементом деяния. В то же время отсутствие желания причинитьвредные последствия не выражается в стремлении избежать их наступления. Волялица при косвенном умысле занимает не активную, а пассивную по отношению кпоследствиям позицию, так как последствия являются побочным результатомпреступных действий (бездействия) виновного, направленных к достижению другойцели.

Так, М.,сопровождая погруженные на платформу поезда автобусы, при подъезде к станциизаметил вблизи полотна железной дороги группу подростков. При приближении к нимплатформы некоторые подростки стали бросать в автобусы камни.

Стремясьпредотвратить порчу автобусов, М. стал кидать в сторону ребят подвернувшиесяпод руку предметы. Одним из них был причинен тяжкий вред здоровью подростка. Вэтом случае М. преследовал цель – предотвратить порчу автобусов, но радидостижения этой цели (в данном случае – непреступной) он внутренне согласился свозможностью наступления тяжких последствий. Бросая на довольно близкомрасстоянии тяжелые металлические предметы, М. предвидел возможности наступлениятяжких последствий, хотя и не желал их.

Сознательноедопущение наступления последствий представляет собой такой ход мышления, прикотором субъект, не желая наступления общественно опасных последствий, тем неменее согласен на их наступление.

Безразличноеотношение к последствиям мало чем отличается от сознательного их допущения. Онохарактеризуется отсутствием «активных эмоциональных переживаний в связи собщественно опасными последствиями, реальная возможность наступления которыхотражается опережающим сознанием виновного. В этих случаях субъект причиняетвред общественным отношениям, не задумываясь о последствиях совершаемогодеяния, хотя возможность их причинения представляется ему весьма реальной».

В УК РСФСР1960 г. волевой компонент косвенного умысла характеризовался каксознательное допущение общественно опасных последствий. Однако вуголовно-правовой литературе высказывалось мнение о необходимости дополненияволевого компонента указанием и на безразличное отношение к последствиям

Некоторыеученые отождествляли эти два понятия а некоторые полагали, что эти два видаволевого отношения к последствиям «представляют собой различные оттенки одногои того же психического процесса, но первый из них шире второго, вследствие чеговторой является как бы частным случаем первого».

Чаще всеговолевой элемент косвенного умысла заключается в сознательном допущениипоследствий при безразличном к ним отношении. На оба этих признака указывал и Н.С. Таганцев,который считал, что косвенный умысел имеет место в случаях, когда виновный «предвидел,что предпринятое им произведет такое нарушение,… безразлично к этому относился,допускал его наступление».

ОднакоУложение о наказаниях 1845 г., Уголовное уложение 1903 г., а такжесоветские уголовные кодексы при определении косвенного умысла указывали лишь насознательное допущение преступных последствий. Представляется, что сознательноедопущение последствий и безразличное к ним отношение являются разновидностями одногопонятия. Однако безразличное отношение к общественно опасным последствиямточнее отражает специфику волевого критерия.

Законодательнаяконструкция умысла рассчитана на такие составы преступления, которые признаютсяоконченными при наступлении общественно опасных последствий. В тех же случаях,когда законодатель признает оконченным преступлением совершение одного действияили бездействия, вынося возможные последствия за пределы состава преступления,законодательная формулировка умысла полностью неприменима. В этих случаях,вынося возможные последствия за пределы состава, законодатель тем самым нетребует установления характера предвидения этих последствий. Следовательно, втаких случаях правоприменительные органы должны устанавливать осознанность общественнойопасности совершаемого действия или бездействия и волевое отношение к деянию.При прямом умысле это волевое отношение к деянию характеризуется желанием егосовершения

Присовершении же преступлений, моментом окончания которых законодатель признает совершениедействия или бездействия, косвенный умысел невозможен. Так, совершаяоскорбление, виновный не может сознательно допускать или безразлично относитьсяк своему деянию, он желает его совершить.

Спецификузаконодательной конструкции отдельных составов преступлений попытался отразитьУК Узбекистана. При определении умышленного преступления в ст. 21говорится: «Преступление, окончание которого статья УК определяет моментомвыполнения общественно опасного деяния, признается умышленным, если лицо, егосовершившее, сознавало общественно опасный характер деяния и желало егосовершить.

Преступление,окончание которого статья УК определяет моментом наступления общественноопасных последствий, может быть совершено с прямым или косвенным умыслом.

Невозможенкосвенный умысел также при приготовлении и покушении, совершении действийорганизатора, подстрекателя, пособника».

Делениеумысла на прямой и косвенный имеет не только теоретическое, но и большоепрактическое значение. Оно учитывается при квалификации преступлений, когда,например, речь идет о неоконченной преступной деятельности, о соучастии и т.д.Так, приготовление к преступлению и покушение на преступление могут бытьсовершены только с прямым умыслом.

Разграничениеумышленного и неосторожного преступления (легкомыслия) требует точногоустановления признаков именно косвенного умысла.

Делениеумысла на прямой и косвенный позволяет определить степень вины, степеньобщественной опасности деяния и личности виновного и, следовательно, должноучитываться при индивидуализации ответственности и наказания.

Считается,что преступления, совершаемые с прямым умыслом, при прочих равных условияххарактеризуются более высокой степенью общественной опасности, так как прикосвенном умысле воля субъекта по отношению к возможным последствиям занимаетпассивную позицию.

Умысел какформа вины известен законодательству подавляющего большинства стран. Однакозаконодательная регламентация умысла (также, как, впрочем, и неосторожности) вОбщей части разработана недостаточно. Так, Федеральный кодекс США, уголовноестатутное право в Англии, УК Франции, ФРГ, Испании, Японии не содержат норм,раскрывающих понятие умысла. Это понятие разрабатывается теорией уголовногоправа названных стран и во многих случаях существенно отличается от традиционногопонимания умысла российскими учеными.

Преступления,совершаемые с прямым умыслом, встречаются в практике деятельностиправоприменительных органов значительно чаще, чем преступления с косвеннымумыслом. О соотношении этих видов умысла в практике дает некотороепредставление изучение уголовных дел. Так, по данным выборочных исследованийдел об умышленных убийствах, было установлено, что в 88% случаев они былисовершены с прямым умыслом и в 12% – с косвенным; по данным других ученых – соответственно80% и 20%.

В действующемуголовном законодательстве содержится определение понятия лишь двух видовумысла. Однако в теории уголовного права выделяются и иные виды (подвиды)умысла, с которыми сталкиваются правоприменительные органы при расследовании исудебном рассмотрении дел. Выделяемые в теории подвиды умысла не составляютсамостоятельной формы вины, не заменяют понятий прямого и косвенного умысла, асуществуют лишь в их рамках. Деление умысла на подвиды, основанное на учении обособенностях психического отношения виновного при совершении умышленныхпреступлений, позволяет более точно индивидуализировать психическое отношениесубъекта, определить степень его вины, индивидуализировать наказание.

Учитываямомент формирования преступного намерения, выделяют умысел заранее обдуманный ивнезапно возникший.

1) когдадеяние учинено вследствие не внезапного, а заранее обдуманного намерения илиумысла и 2) когда оное учинено хотя и с намерением, но по внезапномупобуждению, без предумышления.

Заранееобдуманный умысел (предумысел) формируется задолго до совершения преступления.Для него характерно то, что намерение совершить преступление осуществляетсячерез какой-то промежуток времени, во время которого лицо обдумывает деталипреступления, выбирает соучастников, составляет план, намечает способсовершения преступления и т.п. Наличие заранее обдуманного умысла наквалификацию, как правило, не влияет. Чаще всего он выступает как атрибутинститутов приготовления и организованной группы. Вместе с тем заранееобдуманный умысел может свидетельствовать о более высокой степени вины, а такжеобщественной опасности лица, намеревающегося совершить преступление, так какговорит о стойкости его антиобщественной установки. При заранее обдуманномумысле виновный более тщательно готовится к совершению преступления, обдумываетспособы и сокрытие преступления, прибегая к изощренным, требующим тщательнойподготовки действиям.

Однако вотдельных случаях наличие заранее обдуманного умысла может и несвидетельствовать о повышенной степени общественной опасности лица,намеревающегося совершить преступление. Это может иметь место в случаях, когдазначительный промежуток времени между сформированием умысла и егоосуществлением объясняется колебаниями субъекта, поисками других вариантоврешения проблемы и пр.

В отличие отзаранее обдуманного внезапно возникший умысел характеризуется тем, чтонамерение совершить преступление возникает внезапно и сразу же черезнезначительный промежуток времени приводится в исполнение. Преступник,совершающий преступление с внезапно возникшим умыслом, как правило, не обладаетстойкими преступными намерениями.

Обычно этотумысел появляется при обстоятельствах, способствующих совершению преступления.Наличие заранее обдуманного или внезапно возникшего умысла в то же время неможет во всех случаях автоматически свидетельствовать о большей или меньшейстепени общественной опасности лица, совершающего преступление. Так, лицо,совершившее убийство из хулиганских побуждений встречного гражданина, потомучто последний ему не понравился, безусловно, характеризуется более высокойстепенью общественной опасности, нежели гражданин, совершивший убийство изревности после долгих колебаний и раздумий.

Разновидностьювнезапно возникшего умысла является аффектированный умысел. Его особенностьзаключается в том, что состояние сильного душевного волнения, характерное дляаффектированного умысла, ослабляет, а порой даже полностью парализуеттормозящие процессы, затрудняет осознание субъектом характера совершаемогодеяния, исключает обдуманность действий. Уголовно-правовое значениеаффектированный умысел имеет лишь в тех случаях, когда его возникновениеобусловлено неправомерными действиями других лиц, чаще всего потерпевших.Такого рода действия или длительная психотравмирующая ситуация вызывают усубъекта эмоциональное волнение, затрудняющее сознательный контроль за волевымипроцессами. Влияние в таких случаях ситуации как внешнего повода совершенияпреступления учитывается законодателем при конструировании некоторых составовпреступления. Так, убийство в состоянии аффекта (ст. 107 УК) и причинениетяжкого либо средней тяжести вреда здоровью в таком же состоянии (ст. 113УК) отнесены законодателем к числу привилегированных составов, т.е. составов сосмягчающими признаками. Наличие аффектированного умысла при совершенииотдельных преступлений дало наряду с другими обстоятельствами основание длявключения в действующий УК РФ общей нормы об уголовной ответственности лиц спсихическим расстройством, не исключающим вменяемости (ст. 22 УК).

Вместе с темсовершение преступления в состоянии сильного душевного волнения (аффекта)исключено законодателем из числа обстоятельств, смягчающих наказание, в томвиде, как это обстоятельство было предусмотрено УК РСФСР 1960 г. – «совершениепреступления под влиянием сильного душевного волнения, вызванногонеправомерными действиями потерпевшего» (ч. 5 ст. 38). Однакозаконодатель включил в перечень обстоятельств, смягчающих наказание,обстоятельство, охватывающее совершение преступления в состоянии аффекта. Этоп. «з» ст. 61 УК РФ – «противоправность или аморальность поведенияпотерпевшего, явившегося поводом для преступления». Следовательно,преемственность отнесения состояния аффекта к числу смягчающих обстоятельств вцелом сохраняется.

По своейнаправленности в зависимости от степени определенности и представлений субъектао важнейших фактических и социальных свойствах своего деяния и его последствийумысел может быть конкретизированным и неконкретизированным.

Конкретизированныйумысел имеет место в случаях, когда виновный точно определяет желаемыйрезультат, предвидит наступление конкретных общественно опасных последствий.Умысел в этих случаях характеризуется, как правило, четким представлением окаком-то одном индивидуально определенном результате.

Так, А., узнав,что у его знакомой имеется 10 тыс. долларов США, проник к ней в квартиру исовершил кражу денег. В данном случае А. действовал с прямым конкретизированнымумыслом. Разновидностью конкретизированного умысла является умыселальтернативный, который имеет место в случаях, когда субъект допускаетодинаковую возможность причинения в результате своего деяния двух или болееопределенных общественно опасных последствий. Умыслом субъекта в этих случаяхможет охватываться и то, что своими действиями он причиняет вред тому или иномуобъекту. Например, убьет или причинит тяжкий вред здоровью. Преступления,совершенные с альтернативным умыслом, квалифицируются в зависимости отнаступивших последствий.

Неконкретизированныйумысел заключается в том, что у субъекта имеется общее представление опричиняющих свойствах деяния и его последствиях, которые хотя и охватывались вобщей форме предвидением виновного, однако величина причиненного ущерба не былаконкретизирована. Так, при избиении жертвы в драке виновный сознает, чтопричиняет вред здоровью, но не знает, какой по степени тяжести будет этот вред.

В этихслучаях ответственность должна определяться фактически наступившимипоследствиями.

По даннымодного выборочного исследования около 40% убийств совершается с неопределеннымумыслом. По вопросу о том, какой вид умысла (прямой или косвенный) возможен присовершении преступлений, характеризующихся подвидами умысла, в юридическойлитературе высказывались различные мнения.

Некоторыеученые полагают, что при наличии любого подвида речь идет только о прямомумысле. Другие считают, что при любом подвиде возможен как прямой, так икосвенный умысел.

Наконец,третьи полагают, что преступления, совершенные с конкретизированнымальтернативным умыслом, предполагают наличие только прямого умысла, в остальныхже случаях умысел может быть как прямым, так и косвенным.

Действительно,при наличии конкретизированного или альтернативного умысла речь может идти лишьо прямом умысле, так как названные подвиды умысла предполагают предвидениеконкретных последствий и желание их наступления.

Однако принеконкретизированном умысле, а равно заранее обдуманном и внезапно возникшемволевой критерий умысла может характеризоваться сознательным допущением либобезразличным отношением к общественно опасным последствиям, возможностьнаступления которых субъект предвидит.

5.Неосторожность и ее виды

Неосторожность,как и умысел, является самостоятельной формой вины; УК РФ 1996 г. болеечетко по сравнению с УК РСФСР 1960 г. обрисовал терминологически двавозможных вида неосторожной вины, обозначив их как легкомыслие и небрежность(ст. 26).

Легкомыслиепредполагает, что лицо предвидит возможность наступления общественно опасныхпоследствий своего действия или бездействия, но без достаточных к томуоснований самонадеянно рассчитывает на предотвращение этих последствий (ч. 2ст. 26 УК). При небрежности лицо не предвидит возможности наступленияобщественно опасных последствий своих действий или бездействия, хотя принеобходимой внимательности и предусмотрительности должно было и моглопредвидеть эти последствия (ч. 3 ст. 26 УК).

Весьма важнойновеллой нового УК является указание на то, что деяние, совершенное только понеосторожности, признается преступлением лишь в том случае, когда этопредусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК (ч. 2 ст. 24).

Неосторожныепреступления вполне обоснованно считаются менее опасными по сравнению саналогичными умышленными преступлениями. И действительно, ни у кого невозникнет сомнений в том, что умышленное убийство или умышленное причинениевреда здоровью характеризуются более высокой степенью общественной опасности,нежели такие же деяния, совершенные по неосторожности. Однако проведенныеучеными исследования показали, что неосторожные преступления объективнопредставляют значительную опасность для общества и особенно в период ускорениянаучно-технического прогресса в связи с внедрением новых технологий,увеличением потока транспортных средств, использованием новых источниковэнергии и т.д.

Все этообусловило весьма неблагоприятную динамику неосторожных преступлений. Ихколичество неуклонно увеличивается за счет таких преступлений, как, например,нарушения правил, обеспечивающих безопасные условия труда, экологическиепреступления, нарушения правил дорожного движения и др.

Так,например, неуклонно увеличивается количество преступлений, связанных снарушением правил охраны труда. По уровню травматизма со смертельным исходом(на 1000 работающих – 0,133) Россия значительно опережает экономически развитыестраны (ФРГ – 0,080; США – 0,054; Япония – 0,020; Великобритания – 0,016). Ихотя неосторожные преступления совершаются реже, нежели умышленные, степень ихопасности остается достаточно высокой, что обусловливает необходимостьповышенного внимания к этой категории преступлений.

Недооценкастепени общественной опасности неосторожных преступлений приводит к тому, чтокак в теории, так и в практической деятельности правоохранительных органовнедостаточное внимание уделяется разработке профилактических мер, которыепомогли бы как снизить удельный вес неосторожных преступлений в общей структурепреступности, так и предотвратить колоссальные потери, которые возникают врезультате неосторожного поведения людей, потери, которые имеют место врезультате социально-безответственного поведения некоторых лиц.

Проблеманеосторожной вины давно привлекает внимание юристов. Как самостоятельная формавины неосторожность впервые была сконструирована в средневековой итальянскойдоктрине и явилась результатом выделения из понятия непрямого умысла такой комбинациипсихических факторов, при которых лицо не предвидело, хотя должно было и моглопредвидеть возможность наступления вредных последствий своего противоправногоповедения.

Втеоретическом плане выделение неосторожности в самостоятельную форму вины и требованиевозможности предвидения результата для ответственности за неосторожностьознаменовало определенный прогресс, так как означало усиление принципасубъективного вменения.

В российскомправе первые зачатки субъективного вменения, хотя и нечетко выраженные,встречаются уже в Русской Правде, затем в эпоху Уставных Грамот и судебников и,наконец, более детально – в Уложении царя Алексея Михайловича; четкоразличаются две основные формы вины (умысел и неосторожность) в Воинском уставеи затем – в Своде законов. Уложение о наказаниях 1845 г. не давало точногоопределения неосторожности, указывая только на элементы этого понятия. ОднакоУголовное уложение 1903 г. уточняло, что деяние признается неосторожным,когда виновный: 1) «не предвидел оного, хотя мог или должен был предвидеть» или2) «когда он предвидел наступление обусловливающего преступность сего деянияпоследствия, но предполагал предотвратить таковое».

Соответственнои уголовно-правовая доктрина много внимания уделяла теоретическому обоснованиюсубъективного вменения и, в частности, неосторожности как самостоятельной формывины.

Уголовно-правоваятеория рассматривает неосторожность как полноценную форму вины исходя изфилософского учения о свободе и необходимости. Согласно этому учению всепоступки людей детерминированы условиями окружающей действительности, но впределах этой детерминированности у субъекта остаются широкие возможностисознательного и целенаправленного определения своей воли по отношению кприроде, согражданам, обществу и пр. В соответствии с этим учением предпосылкойнравственного и правового вменения признается возможность человека,совершающего общественно опасное деяние, действовать иначе, чем он действует вданном конкретном случае.

Возможностьчеловека действовать в соответствии с правовыми нормами и определяет правовоепорицание неосторожно действующего субъекта, причиняющего вред правоохраняемыминтересам, хотя он должен был и мог избежать этого.

Исследованиепонятия неосторожности, как и форм вины, в целом предполагает изучение такихнаук, как философия, психология, психиатрия и др. Это необходимо в целяхустановления закономерностей психической деятельности, которые относятся кбессознательным процессам духовной жизни человека. Любой вменяемый человекспособен принимать решения, выбирать варианты поведения, учитывая при этомдействие внешних причин. Поэтому неосторожное причинение вреда правоохраняемыминтересам и благам не может быть признано извинительным и влечет за собойправовую ответственность.

В период,предшествующий принятию нового Уголовного кодекса Российской Федерации, настраницах юридической печати развернулась оживленная дискуссия о том, по какомупути должно пойти новое законодательство в части борьбы с преступнойнеосторожностью – по пути расширения сферы уголовно наказуемой неосторожностиили по пути ужесточения санкций за отдельные неосторожные деяния, повлекшиепричинение наиболее существенного вреда.

Как показалоизучение материалов практики, расширение сферы уголовно наказуемойнеосторожности является неизбежным, что обусловлено определенными объективнымипричинами – увеличением мощности и сложности техники, появлением новых еевидов, все большим насыщением нашей жизни мощными техническими установками идругими источниками повышенной опасности, внедрением новых технологий и т.д. Именноэти процессы обусловили установление ответственности за такие преступления, какнарушение правил безопасности на объектах атомной энергетики (ч. 2 ст. 215УК), ненадлежащее исполнение обязанностей по охране оружия, боеприпасов,взрывчатых веществ и взрывных устройств (ч. 2 ст. 225 УК), нарушениеправил обращения экологически опасных веществ и отходов (ст. 247 УК),нарушение правил эксплуатации ЭВМ, системы ЭВМ или их сети (ч. 2 ст. 274УК), нарушение правил обращения с оружием и предметами, представляющимиповышенную опасность для окружающих (ст. 349 УК), и др.

Очевидно, чтоэтот процесс, т.е. расширение рамок уголовно наказуемой неосторожности,повлекшей тяжелые последствия, будет продолжаться за счет криминализациинаиболее опасных неосторожных деяний. Это не означает прекращениядекриминализации отдельных неосторожных преступлений, степень опасности которыхможет уменьшаться в связи с изменениями, происходящими в стране.

Другой путьсовершенствования уголовно-правовых норм об ответственности за неосторожныедеяния путем ужесточения санкций соответствующих статей, как это предлагалиотдельные правоведы, едва ли является перспективным. Не секрет, что санкцииряда статей о неосторожных преступлениях в УК РСФСР 1960 г. были чрезмерножестоки. Значительное число ученых и практических работников в период действияУК 1960 г. высказывалось за существенное снижение верхних пределов санкцийза неосторожные преступления. Это было обусловлено тем, что по результатамвыборочных исследований назначение наказаний за неосторожные преступления ближек верхним пределам случалось крайне редко. С другой стороны, по этим деламоказывался чрезмерно высокий процент наказаний ниже низшего предела и условногоосуждения. Это наглядно видно при изучении практики назначения наказания по ч. 1ст. 85 УК РСФСР 1960 г., предусматривающей ответственность занарушение правил безопасности движения на железнодорожном, водном и воздушномтранспорте. Процент условного осуждения по этой статье, предусматривавшейлишение свободы до 15 лет, в ряде мест достигал более чем 53%. Реальное лишениесвободы составляло не более 1/4 всех наказаний, причем 1/3 из этого числа – былинаказания ниже низшего предела. Эти данные свидетельствуют о том, чтокарательная политика в сфере неосторожных, особенно тяжких, преступлений вопределенной мере расходилась с политикой законодательной. А это означало, чтолибо практика неоправданно либеральна, либо закон необоснованно суров.Поскольку карательная практика, являясь непосредственным рецептором социальнойинформации, более чувствительна к потребностям жизни, то, видимо, было быправильным, чтобы законодательная практика корректировалась соответствующимобразом. Именно это и учел законодатель в новом УК, снизив высший пределсанкции за такие, например, преступления, как нарушение правил безопасностидвижения и эксплуатации железнодорожного, воздушного или водного транспорта(ст. 263 УК), нарушение правил дорожного движения и эксплуатациитранспортных средств (ст. 264 УК) и др.

Социальныекорни неосторожности тесно связаны с установками, взглядами, принципамиличности, т.е. с ее социальной позицией. Невнимательность,недисциплинированность, легкомыслие, проявляющиеся в неосторожном причиненииущерба правоохраняемым интересам, коренятся в недостаточной значимости этихинтересов для виновного, отсюда – в недостаточно внимательном к ним отношении.

Совершениенеосторожных преступлений объясняется главным образом социальнойбезответственностью, недисциплинированностью, беспечностью, завышенной самооценкой,расхлябанностью некоторых лиц, их пренебрежительным отношением к выполнениюсвоих обязанностей и правил предосторожности, невнимательным отношением к жизнии здоровью окружающих, принятием на себя функций, которые виновный не способеносуществить по состоянию здоровья, отсутствию опыта или иным причинам. Иногда,значительно реже, неосторожные преступления совершаются в особомпсихофизиологическом состоянии личности: усталости, забывчивости,неустойчивости внимания, замедленной реакции и т.д. Как уже отмечалось,законодатель предусмотрел два вида неосторожной вины – легкомыслие инебрежность.

Легкомыслиехарактеризуется тем, что виновный предвидит возможность наступления общественноопасных последствий своего действия (бездействия), но без достаточных к томуоснований самонадеянно рассчитывает на предотвращение этих последствий.

Определяяинтеллектуальный элемент легкомыслия, законодатель говорит лишь о предвидениивозможности наступления общественно опасных последствий и не указывает, вотличие от определения умысла, осознания лицом общественно опасного характерадействия (бездействия). Это дало основание одним ученым утверждать, что вданном виде неосторожности у лица отсутствует сознание опасности самого деяния,а другим, наоборот, что лицо осознает общественную опасность своих действий.

Однако всвязи с тем, что законодатель, определяя легкомыслие, не включил винтеллектуальный элемент отношение субъекта к действию (бездействию), решениеэтого вопроса не имеет уголовно-правового значения. Такое решение данноговопроса представляется правильным, так как при данной форме вины виновный либоосознает фактические обстоятельства дела (например, сознательно превышаетскорость, рассчитывая на свой опыт), либо даже не осознает их (например, в силуневнимательности не заметил запрещающего сигнала светофора). И в том, и вдругом случае совершено административное правонарушение при условии отсутствияпредусмотренных ст. 264 УК последствий. Поэтому общественно опасныйхарактер такого поведения, влекущего уголовную ответственность, обнаруживаетсялишь при наступлении определенных, как правило, достаточно тяжелых последствий.Ответственность за неосторожные преступления в подавляющем большинстве случаевнаступает лишь при наличии общественно опасных последствий. Вопрос же обосознанном или неосознанном нарушении правил предосторожности имеет значениелишь при индивидуализации наказания.

Посколькулегкомыслие, как правило, связано с сознательным нарушением определенных правилпредосторожности, установленных для предотвращения вреда, осознание наступленияобщественно опасных последствий делает этот вид неосторожной вины, при прочихравных условиях, более опасным по сравнению с небрежностью. Лицо, действующеелегкомысленно, всегда осознает отрицательное значение возможных последствий иименно поэтому возлагает на определенные обстоятельства надежду на ихпредотвращение. Следовательно, при легкомыслии виновный осознает потенциальнуюобщественную опасность своего действия или бездействия, полагая, что еслиподобное поведение и чревато опасными последствиями, то уж в данном конкретномслучае их не будет.

Как ужеотмечалось, интеллектуальный элемент легкомыслия заключается в предвидениивиновным возможности наступления общественно опасных последствий. Предвидениемвозможности наступления общественно опасных последствий своего действия(бездействия) легкомыслие сходно с такой формой вины, как умысел, иодновременно по этому же признаку отличается от небрежности. Предвидение прилегкомыслии имеет определенные особенности. Лицо предвидит, что совершаемые имдействия (бездействие) в других случаях в аналогичной обстановке могут вызватьвредные последствия, но самонадеянно полагает, что в данном конкретном случаеэти вредные последствия не наступят. Таким образом, при легкомыслии лицо, сознаваяабстрактно общественно опасный характер своего поведения, предвидит возможностьнаступления вредных последствий вообще, в подобных случаях, но считает, что вданных конкретных условиях реальность их наступления маловероятна или даженевозможна. Таким образом, предвидение при легкомыслии отличается отпредвидения при умысле меньшей степенью определенности; если при косвенномумысле виновный предвидит реальную возможность наступления общественно опасныхпоследствий, то при легкомыслии эта возможность предвидится как абстрактная.Предвидение абстрактной, т.е. отвлеченной от данной конкретной ситуации,возможности наступления общественно опасных последствий характеризуется тем,что виновный не осознает действительного развития причинной связи, хотя при надлежащемнапряжении своих психических сил мог бы осознать это. Он самонадеяннопреувеличивает свои возможности либо неправильно оценивает обстановку илиобъективно существующие обстоятельства, которые, по его мнению, должныпредотвратить наступление вредных последствий, чего на самом деле непроисходит. Элемент легкомыслия заключается в самонадеянном расчете напредотвращение вредных последствий своего поведения. Наиболее определенно ичетко проводится различие умысла и легкомыслия по волевому критерию. Прилегкомыслии субъект не желает наступления вредных последствий (что характернодля прямого умысла) и не допускает их, не относится к ним безразлично (чтохарактерно для косвенного умысла). Наоборот, при легкомыслии субъект надеетсяпредотвратить наступление вредных последствий, но его расчеты самонадеянны, т.е.основываются хотя и на реальных факторах, каковыми могут быть силы природы,профессиональные навыки, действия других лиц, механизмов и т.д., однако бездостаточных на то оснований.

Недостаточночеткое разграничение умысла и прежде всего косвенного умысла и легкомыслиязачастую влечет за собой неправильную квалификацию совершенного общественноопасного деяния.

Так, водительавтобуса Б. доставил в Разлив группу туристов, которые угостили его при приездеконьяком и пивом, полагал, что его опыт вождения поможет ему благополучновернуться в парк. Б. сел за руль автобуса, будучи в нетрезвом состоянии. Егонадежды на свой опыт и навыки не оправдались. Потеряв управление, он въехал натротуар, сбив при этом пивной ларек и стоявших около него людей.

Суд призналего виновным в умышленном убийстве, полагая, что Б., ведя машину с большойскоростью и находясь в нетрезвом состоянии, предвидел и сознательно допускалвозможность наступления тяжелых последствий в результате нарушения правилдорожного движения, т.е. действовал с косвенным умыслом. Высшая судебнаяинстанция не согласилась с такой квалификацией, указав, что у Б. отсутствовалосознательное допущение тех последствий, которые наступили. Напротив, садясь заруль в нетрезвом состоянии, он самонадеянно рассчитывал предотвратить возможнуюаварию, учитывая его стаж работы и профессиональную подготовленность.Следовательно, в данном случае речь может идти лишь о неосторожной вине в виделегкомыслия. Содеянное Б. было переквалифицировано на статью,предусматривающую ответственность за нарушение правил дорожного движения лицом,управляющим транспортным средством в нетрезвом состоянии, повлекшее понеосторожности причинение вреда здоровью. При легкомыслии необходимо установить,были ли у виновного достаточные основания полагать, что обстоятельства, накоторые он надеялся, могут предотвратить наступление вредных последствий. Приэтом необходим учет как объективных, так и субъективных факторов.

Субъективныефакторы касаются таких обстоятельств, как возраст, опыт, профессия, образованиевиновного, учет которых позволит ответить на вопрос, могло ли данное лицо вданной конкретной ситуации правильно оценить недостаточность сил иобстоятельств, которые, по его мнению, предотвратят наступление вредныхпоследствий его поведения.

Расчет наконкретные обстоятельства существенно отличает легкомыслие от косвенногоумысла, при котором такой расчет отсутствует, т.е. субъект сознательнодопускает наступление вредных последствий, либо относится к ним безразлично.

Сознательноедопущение последствий или безразличное к ним отношение при косвенном умысле теми устанавливается, что виновный, предвидя наступление вредных последствий, нерассчитывает их предотвратить.

Косвенныйумысел будет налицо и в случаях, когда виновный рассчитывает не на конкретныеобстоятельства, а на «авось», так как при таком расчете надежда на то, чтовредные последствия не наступят, ни на чем не основана.

Вторым видомнеосторожной вины является небрежность, когда субъект не предвидит возможностинаступления общественно опасных последствий своего действия или бездействия,хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог ихпредвидеть. Небрежность и легкомыслие являются двумя видами одной формы вины – неосторожности,а следовательно, несмотря на довольно различные формулировки в законе этих двухвидов, они имеют определенные общие черты. Сходство легкомыслия и небрежностизаключается в единстве психологических и социальных корней, порождаемых одинаковымиотрицательными чертами личности – недостаточной осмотрительностью,невнимательностью, пренебрежением к установленным в обществе правилампредупреждения; легкомысленным отношением к своим обязанностям и пр. Вместе стем небрежность отличается как от самонадеянности, так и от умысланепредвидением возможности наступления общественно опасных последствий.Небрежность – это единственная форма вины, при которой у виновного отсутствуетпредвидение возможности наступления общественно опасных последствий. Такоенепредвидение не является извинительным, если оно имело место в результатенесоблюдения требований закона, правил предосторожности или правил общежития,установленных в обществе. Ответственность за причинение вреда по небрежностипредусмотрена потому, что лицо, имея реальную возможность предвидетьобщественно опасные последствия своего поведения, не напрягает своихпсихических сил, чтобы дать правильную оценку своим действиям (бездействию) иих результатам, следовательно, есть основания говорить об отсутствиинеобходимой внимательности и предусмотрительности.

Такимобразом, небрежность как форма вины характеризуется: 1) отсутствием предвиденияобщественно опасных последствий; 2) обязанностью предвидения таких последствийи 3) субъективной возможностью их предвидения.

Принебрежности лицо или не осознает фактической стороны совершаемых действий, аследовательно, и не предвидит общественно опасных последствий, или же осознаетфактическую сторону своего поведения, но, тем не менее, не предвидитнаступления общественно опасных последствий. Примером первого варианта можетбыть случай, когда водитель автомашины не заметил предупреждающего сигналасветофора вследствие невнимательности и совершил аварию.

Примеромвторого варианта может служить дело Л. Поднимаясь по лестнице и увидевпьяного Н., преградившего ему путь, в раздражении оттолкнул его. Н. отполученного толчка потерял равновесие и свалился по ступенькам на нижнююлестничную площадку с высоты 140 см. Падая, он ударился головой о стенку иот сотрясения мозга скончался. Суд признал, что Л., сознательно оттолкнув Н.,не предвидел возможности наступления тяжелых последствий, хотя пообстоятельствам дела должен был и мог предвидеть, что в результате его действийН. может упасть с лестницы и получить такие повреждения, от которых наступитсмерть. Л. был осужден за неосторожное убийство.

По вопросу отом, можно ли выделить в рассматриваемом виде неосторожности интеллектуальный иволевой элементы, среди ученых нет единого мнения.

Высказывалосьмнение, что «при преступной небрежности отсутствуют интеллектуальный и волевоймоменты, т.е. они выражаются как отрицательные». Оставляя в стороне некоторуюнепоследовательность автора, который в одном предложении совместил двавзаимоисключающих положения, необходимо отметить следующее. Если в определениинебрежности невозможно выделить интеллектуальный и волевой элементы, то следуетпризнать, что оно не подпадает под общее определение вины.

Поэтому болееправильной представляется точка зрения, согласно которой интеллектуальнымэлементом небрежности является непредвидение наступления общественно опасныхпоследствий при наличии объективной возможности этого. Ведь элемент, носящийпознавательный характер, отражает объем знаний о каких-то явлениях, предметах ит.д. Неполный объем знаний или их объективное отсутствие также должновключаться в интеллектуальный элемент.

Волевойэлемент небрежности «характеризуется волевым характером совершаемого виновнымдействия или бездействия и отсутствием волевых актов поведения, направленных напредотвращение общественно опасных последствий».

Ответственностьже за небрежность предусмотрена потому, что непредвидение общественно опасныхпоследствий объясняется отсутствием у субъекта необходимой внимательности ипредусмотрительности при наличии обязанности и объективной возможностипредвидеть эти последствия.

Должнаяпредусмотрительность и внимательность – это те признаки, которые должныхарактеризовать волевую сферу деятельности любого индивида. Отсутствие этихпризнаков означает легкомысленное, а порой и пренебрежительное отношение лицакак к писаным, так и неписаным, но общепринятым, правилам поведения.

Определяянебрежность, законодатель отмечает, что субъект должен и может предвидетьпоследствия своих действии (бездействия).

Для решениявопроса о том, должен ли и мог ли виновный предвидеть наступление последствий,теория уголовного права и судебная практика используют два критерия:объективный и субъективный.

Объективныйкритерий небрежности носит чаще всего нормативный характер и означает обязанностьлица предвидеть возможность наступления общественно опасных последствий. Этаобязанность может основываться на законе, определяться должностным статусомработника, его профессиональными функциями, техническими и бытовыми правилами,его взаимоотношениями с другими лицами, в том числе с потерпевшим. Отсутствиеобязанности предвидеть возможный результат своего поведения исключаетответственность этого лица за фактически наступивший вред. Так, заведующаямагазином Н. была привлечена к ответственности за халатность за то, что непроверила должным образом качество ремонта печи в магазине, в результате чеговозник пожар. Суд, прекращая дело за отсутствием состава преступления, отметил,что в обязанности Н. не входила проверка качества ремонта печи и, следовательно,она не обязана была предвидеть возможность некачественного ремонта печиспециалистами и возникшего вследствие этого пожара.

Возложениетех или иных обязанностей на конкретное лицо, совершившее или не совершившееопределенное деяние, само по себе еще недостаточно для обоснованияответственности. Для решения вопроса об ответственности конкретного лица занаступившие общественно опасные последствия необходимо установить, была ли уэтого лица реальная возможность предвидения последствий, обусловленная следующимимоментами:

– ситуация,в которой совершается деяние, должна создавать лицу объективную возможностьпредвидения последствий;

– посвоим индивидуальным качествам лицо должно иметь возможность правильнооценивать сложившуюся ситуацию и предвидеть последствия;

– недолжно иметься таких обстоятельств, относящихся к ситуации и личности, которыесоздавали бы невозможность предвидения.

Указаниезакона на то, что при небрежности помимо обязанности необходимо и наличиевозможности предвидения лицом общественно опасных последствий своих действий(бездействия) исключает возможность объективного вменения. В ч. 2 ст. 5УК РФ говорится: «Объективное вменение, т.е. уголовная ответственность заневиновное причинение вреда, не допускается».

Приопределении небрежности объективный критерий используется лишь для того, чтобыустановить, как должен был вести себя в данном случае гражданин. Решениевопроса о том, мог ли виновный в данном конкретном случае предвидеть вредныепоследствия своего поведения, возможно лишь на основе субъективного критерия.

Невозможностьпредвидения иногда обусловливается определенными индивидуальными особенностямисубъекта: слабое умственное развитие, внезапная болезнь, сильное переутомлениев связи с длительным пребыванием на работе, отсутствие должного опыта поопределенной специальности и пр. Эти индивидуальные особенности могут быть такярко выражены, что судебные и следственные органы обязаны в таких случаяхпризнать, что хотя «вообще» гражданин той же, например, квалификации илипрофессии должен был бы осознавать в подобной ситуации факт нарушения правилпредосторожности и предвидеть последствия, однако в данном конкретном случаелицо не могло этого осознавать и предвидеть наступление в результате егоповедения вредных последствий вследствие болезни, переутомления, отсутствияжизненного опыта и т.д.

Следовательно,в данном случае нет и признаков небрежности.

Такимобразом, при определении небрежности должны учитываться не качества абстрактнойусредненной личности; а конкретный человек, действующий в определеннойобстановке.

Приустановлении того, мог ли данный человек осознавать факт нарушения правилпредосторожности и предвидеть наступление в результате этого вредныхпоследствий, необходимо выяснить степень подготовленности и квалификацииработника, знание им определенных правил предосторожности, а в случае незнанияих определить, имел ли он возможность знать их.

Так, В. былосужден за неосторожное убийство. Он был признан виновным в том, что, являясьответственным дежурным на электростанции, не принял мер безопасности (непроизвел отключения для снятия напряжения в ячейках высокого напряженияподстанций и пр.) и послал самовольно, без разрешения начальника, на обтирочныеработы ученика – несовершеннолетнего Б., не знавшего правил по технике безопасности,в результате чего Б. был убит током высокого напряжения.

Суд указал,что В. должен был и мог предвидеть вредные последствия, так как проработалнесколько лет электромонтером, хорошо знал правила внутреннего трудовогораспорядка и был обязан строго соблюдать правила безопасности.

Такимобразом, при небрежности, в отличие от умысла и легкомыслия, виновный неосознает общественной опасности своего поведения и поэтому считает еговозможным. Отсутствие сознательного волевого контроля своего поведения влечетза собой и непредвидение наступления общественно опасных последствий. Однакосубъект должен и мог не допустить их наступления. Отсутствие сознательноговолевого контроля своего поведения отнюдь не означает, что это действие(бездействие) не является волевым. Субъект совершает свои действия свободно,вполне произвольно, без принуждения и поэтому он ответственен за них. Волевоеповедение лица создает основания для ответственности, и таковая наступает, еслилицо объективно должно было и субъективно могло предвидеть вредные последствиясвоего поведения. Признание деяния при вине в форме небрежности волевым актомоправдывает применение к субъекту уголовного наказания, поскольку оностимулирует необходимый самоконтроль в поведении людей в обществе, влияет на тех,кто своими безответственными действиями или бездействием вызвал наступлениевредных последствий.

Небрежностьнеобходимо отличать от случая или казуса, т.е. таких ситуаций, когда лицо,причинившее своим деянием общественно опасные последствия, не предвидело, недолжно было или не могло предвидеть их наступления. Случайное, без умысла инеосторожности, т.е. без вины в какой бы то ни было форме, причинение вреда невлечет уголовной ответственности вследствие отсутствия состава преступления, т.е.субъективной стороны преступления. Уголовная ответственность за причинениевреда исключается, если отсутствуют одновременно оба критерия – объективный исубъективный либо хотя бы один из них.

Так, Р. былосужден за халатность. Ему вменялось в вину то, что, работая заместителемдиректора по кадрам и быту завода, небрежно отнесся к выполнению своихслужебных обязанностей, в результате чего на территорию завода прониклипосторонние лица, похитившие там метанол. В тот же и последующие дни 26 человеквследствие распития метанола отравились, причем 19 из них скончались.

Р. себявиновным не признал и показал, что цех, из которого было совершено хищение,незадолго до этого был принят комиссией в эксплуатацию, несмотря на то, чтотехнические сооружения, необходимые для обеспечения охраны и соблюденияпропускного режима, построены не были. Р. не получил распоряжения взять цех подохрану, да и сделать это фактически было невозможно из-за незавершенностистроительства, за которое Р. не отвечал. Верховный Суд РФ, прекращая дело Р.,указал, что отсутствие у должностного лица реальной возможности выполнитьнадлежащим образом возложенные на него обязанности исключает уголовнуюответственность за халатность.

Четкомуразграничению преступлений, совершенных по небрежности, и невиновного причинениявреда, без сомнения, будет способствовать новелла УК РФ, в ст. 28 которогоподробно регламентировано освобождение от ответственности за причинение вреда вслучаях, когда лицо не должно было или не могло его предвидеть.

Такимобразом, при неосторожной форме вины решающее значение имеет установлениеследующих моментов:

1.Обязанности лица действовать с соблюдением установленных в обществе правилпредосторожности, которые призваны обеспечивать безопасность граждан, личных,общественных, коллективных, государственных интересов.

2. Фактапринятия субъектом неправильного решения, в результате чего его поведениеприводит к наступлению вредных последствий.

3.Возможности данного лица в конкретной обстановке действовать с соблюдением этихправил.

Статьи, предусматривающиеответственность за неосторожные преступления, законодатель в большинствеслучаев сконструировал таким образом, что ответственность за неосторожныепреступления наступает при причинении вреда. При отсутствии общественно опасныхпоследствий само по себе действие или бездействие, как правило, не влечетуголовной ответственности. Нарушение же определенных установленных правилпредосторожности при отсутствии вредных последствий предусмотреноадминистративным, трудовым, гражданским и другим законодательством. В отдельныхслучаях законодатель допускает ответственность за совершение по неосторожностидействий (бездействия), если они создают угрозу наступления общественно опасныхпоследствий (ст. 215, 217 УК и некоторые другие); однако, по сравнению сУК РСФСР 1960 г., таких статей стало значительно меньше. Такое решение вбольшинстве случаев обусловлено повышенной опасностью нарушения правилпредосторожности, например, нарушение правил безопасности на объектах атомнойэнергетики (ст. 215 УК).

Подводя итогизложенному, можно отметить, что разграничение умысла и неосторожностиопределяется, в первую очередь, различиями в психологическом механизмесовершения преступления. Если при совершении умышленного преступления субъектправильно оценивает свое поведение и твердо знает, каковы будут егопоследствия, то при неосторожном преступлении виновный заблуждается в отношениисвоего поведения, полагая, что либо общественно опасные последствия, которыевозможны при совершении его деяния, в данном конкретном случае в силуопределенных причин наступить не могут, либо не предполагает, что результатомего поведения в данном случае могут быть общественно опасные последствия, таккак не предвидит возможности их наступления.

И в первом(легкомыслие) и во втором (небрежность) вариантах имеет место неправильнаяоценка субъектом своего поведения и его причиняющих свойств. Отсюда вытекает иразличие в волевых элементах умысла и неосторожности, ибо при совершенииумышленных преступлений волевой процесс более непосредственно включается вдействие и неразрывно с ним связан. Поэтому при совершении умышленныхпреступлений виновный точно (исключение составляют случаи фактической ошибки)предвидит те последствия, к которым он стремится, правильно оценивает ихвеличину и характер. При неосторожном же совершении преступления субъект либополагает, что определенные обстоятельства предотвратят наступление возможногопоследствия, либо вообще не считает, что его поведение в конкретном случаеприведет к наступлению общественно опасных последствий.

В связи стем, что умышленно действующий субъект сознательно направляет свои действия напричинение вреда, то существует и большая вероятность фактического причинениявреда.

6.Преступления с двумя формами вины

В подавляющембольшинстве случаев преступления совершаются умышленно или по неосторожности, т.е.с какой-либо одной формой вины.

Однако как впрежнем, так и в действующем уголовном законодательстве имеются такие сложныесоставы преступления, которые включают не одно, а два последствия. Психическоеотношение к этим двум последствиям мажет быть различным. Учитывая это, в УК РФ1996 г. была включена статья об ответственности за преступление,совершенное с двумя формами вины (ст. 27).

Согласно этойстатье, «если в результате совершения умышленного преступления причиняютсятяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которыене охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствиянаступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, нобез достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на ихпредотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и моглопредвидеть возможность наступления этих последствий. В целом такое преступлениепризнается совершенным умышленно».

Эта новеллаУК 1996 г. четко определила, что преступления с двумя формами вины необразуют новой формы вины.

В юридическойлитературе 60-х гг. получило распространение мнение о том, что в отношениинекоторых составов преступлений могут быть установлены различные формы вины поотношению к деянию и по отношению к последствиям. В целом такую винупредлагалось считать третьей формой вины и называть ее смешанной.

Предлагавшиеввести в законодательство смешанную форму вины ученые исходили из анализа ст. 10УК РСФСР 1926 г., в соответствии с которой при описании форм вины недавалось определения умышленных или неосторожных действий, а раскрывалось лишьпсихическое отношение субъекта преступления к последствиям своих действий.Поэтому вина раскрывалась отдельно в отношении деяния и в отношениипоследствия. Так, сторонники смешанной формы вины полагали, что при, например,нарушении правил безопасности движения транспортных средств виновный можетумышленно относиться к факту нарушения правил дорожного движения и неосторожно –к наступившим в результате этого последствиям.

Теоретическитакая позиция была необоснованна, так как, во-первых, разрывался единый составпреступления на две как бы отдельные самостоятельные части. Во-вторых,устанавливалось психическое отношение к действию (бездействию), чего нетребовали ни Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик,ни УК РСФСР 1960 г. при определении неосторожной вины. И, в-третьих,смешивался умысел с сознанием нарушения правил безопасности движения.

Как правильноотмечал Г.А. Кригер: «Конструкция смешанной формы вины: являетсяискусственной и находится в противоречии с законодательными понятиямиконкретных форм вины».

Сторонникисмешанной формы вины не учитывали специфику некоторых составов преступлений,сконструированных законодателем таким образом, что одно деяние – действие(бездействие) может повлечь два последствия, причем это второе последствие – болеетяжкое и поэтому является квалифицирующим признаком деяния. Так, В.,поссорившись со своим приятелем, ударил его ножом в ягодицу и ушел. Ранениевызвало обильное кровотечение, отчего потерпевший скончался. Так как В. нанесранение, опасное для жизни, он причинил тяжкий вред здоровью (ст. 111 УК).Этот вред охватывался его умыслом, так как он осознавал общественную опасностьсвоего действия, предвидел, что причиняет вред здоровью и желал этого. Приналичии же неконкретизированного умысла ответственность наступает за фактическипричиненный вред.

Следовательно,если бы приятель не скончался, действия В. квалифицировались бы как причинениетяжкого вреда здоровью. Умышленно причиняя вред здоровью, В. в то же время нежелал и сознательно не допускал, не относился безразлично к факту наступлениясмерти приятеля. Об этом, в частности, свидетельствовал характер ранения.Однако, нанося ножевое ранение и оставляя раненного приятеля одного в сарае, В.должен был и мог предвидеть возможность летального исхода (ч. 4 ст. 111УК).

Такимобразом, умышленное действие повлекло за собой два последствия, психическое отношениек которым у виновного было неодинаковым: в отношении вреда здоровью – умышленным,в отношении смерти – неосторожным. Такое сочетание двух форм вины присовершении одного преступления, отражающее специфику конкретного состава, даетоснование говорить о преступлении, совершенном с двумя формами вины. Каждое изпоследствий в этих случаях может явиться последствием самостоятельногопреступления, которые законодатель в ряде случаев объединяет в одномпреступлении. Так, в ч. 4 ст. 111 УК (причинение тяжкого вредаздоровью, повлекшее смерть) объединены такие два преступления, как причинениетяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 111 УК) и причинение смерти понеосторожности (ст. 109 УК). Одно из этих преступлений можно считатьосновным, и оно всегда может быть только умышленным. Действие или бездействиевторого преступления полностью охватывается деянием первого. Однако последствиявторого преступления оказываются как бы побочным результатом основного деяния.Эти дополнительные последствия всегда являются более тяжкими и влекущими болеестрогое наказание.

Поэтому, какправило, такие последствия относятся законодателем к числу квалифицирующихпреступление признаков, психическое отношение к которым характеризуется тольконеосторожной виной.

Приумышленном отношении к таким последствиям деяние квалифицируется как болеетяжкое преступление. Так, причинение тяжкого вреда здоровью и последующееумышленное убийство повлечет ответственность только за умышленное убийство.

В ст. 27УК законодатель прямо указывает на возможность только неосторожной вины вотношении последствий, явившихся побочными по отношению к основномупреступлению. Вина в этих случаях может быть как в виде легкомыслия, так и ввиде небрежности.

Сочетание вэтих случаях двух форм вины в одном преступлении не превращает такиепреступления в умышленнонеосторожные, такие преступления отнесены законодателемк числу умышленных.

Преступленияс двумя формами вины нельзя смешивать с неосторожными преступлениями, имеющимиодно последствие и одну неосторожную форму вины. Такого рода ошибки допускают,как правило, в случаях, когда неосторожное преступление заключается внесоблюдении или нарушении каких-то правил предосторожности.

Преступленияс двумя формами вины характеризуются следующими признаками:

а) наличие врезультате совершения преступления двух последствий;

б) сочетаниеразличных форм вины в отношении этих двух последствий;

в) две формывины могут иметь место только в квалифицированных составах;

г)неосторожным может быть только отношение к квалифицирующим деяние признакам;

д)преступления с двумя формами вины отнесены законодателем к числу умышленныхпреступлений.

Включение вУголовный кодекс статьи о преступлениях с двумя формами вины имеет большоезначение для правильной квалификации общественно опасных деяний, так какпозволяет провести четкое разграничение умышленных и неосторожных преступлений.

Так,умышленное уничтожение или повреждение имущества, повлекшее по неосторожностисмерть человека (ч. 2 ст. 167 УК), относится к преступлениям с двумяформами вины. В отношении основного состава законодатель прямо указывает наумышленную вину. Смерть человека при этом является вторым последствием и в тоже время квалифицирующим рассматриваемое преступление признаком. Отношение ксмерти при этом, как указывает законодатель, является неосторожным. В целом жепреступление признается умышленным. В тех случаях, когда отношение к смертиумышленное, содеянное должно квалифицироваться дополнительно по статье обумышленном убийстве. Если же уничтожение или повреждение имущества былосовершено в результате неосторожных действий (бездействия), то ответственностьвиновного наступает по ст. 168 УК, признаками которой охватывается ипричинение смерти по неосторожности.

Вопрос онеобходимости отражения в законе специфики вины преступлений с двумяпоследствиями обсуждался уже давно.

В теорииуголовного права и проектах УК предлагались различные формулировкисоответствующих статей. Наиболее удачной представляется формулировка этойстатьи в Теоретической модели Уголовного кодекса: «Если в результатеумышленного совершения преступления лицо по неосторожности причинит иныеобщественно опасные последствия, с которыми закон связывает повышение уголовнойответственности, это преступление в целом признается совершенным умышленно» (ст. 31УК).

7. Невиновноепричинение вреда

В УК РФ 1996 г.впервые в истории уголовного законодательства России появилась статья,регламентирующая условия освобождения от ответственности за невиновноепричинение вреда (ст. 28 УК). В теории и практике невиновное причинениевреда всегда рассматривалось как основание освобождения от уголовнойответственности за причиненный вред в силу отсутствия состава преступления, аименно субъективной стороны (вины). Иное решение этого вопроса привело бы кобъективному вменению. Однако в практической деятельности правоприменительныхорганов допускались ошибки при разграничении неосторожных преступлений иневиновного причинения вреда, именовавшегося также случаем или казусом.

Поэтомупоявление в законе статьи, четко определяющей признаки невиновного причинениявреда, является несомненным достоинством нового УК. Невиновное причинениевреда, согласно ст. 28 УК, может проявиться в двух видах. В соответствии сч. 1 ст. 28 УК деяние признается совершенным невиновно, если лицо,его совершившее, не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознаватьобщественной опасности своих действий (бездействия) либо не предвиделовозможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствамдела не должно было или не могло их предвидеть.

Так, Л.,привлеченный к ответственности за неосторожное убийство, был оправдан судом.Обстоятельства дела таковы: группа подростков, в числе которых был и Л.,приехав в охотничье зимовье, затеяла стрельбу по пустым банкам и бутылкам изсамодельного пистолета. Затем трое подростков вернулись в зимовье и сели застол, расположенный напротив окна. Около 18 часов, когда уже начало смеркаться.Л., находясь в нетрезвом состоянии и будучи близоруким, стал бегать вокругзимовья в поисках более крупной мишени с заряженным пистолетом и взведеннымкурком. Дуло пистолета было направлено вниз. Пробегая мимо окна, Л. споткнулся,взмахнул руками и непроизвольно нажал на курок, в результате чего произошелвыстрел, котерым через окно сидевшему в доме С. было причинено тяжкое ранение,в результате которого С. скончался. Зам. Генерального прокурора РФ внес протеств Верховный Суд РФ, указав, что хотя Л. и не предвидел последствий своихдействий, однако он должен был и мог их предвидеть. Судебная коллегия поуголовным делам Верховного Суда РФ оставила протест без удовлетворения,отметив, что при изложенных выше обстоятельствах Л. не предвидел и не могпредвидеть, что он не заметит ведро, споткнется о него, взмахнет руками,непроизвольно нажмет курок и произведет выстрел в сторону окна.

Такимобразом, суд фактически акцентировал внимание на отсутствии у Л. осознанностиобщественной опасности его действий, отметив при этом отсутствие возможностиосознанности при изложенных обстоятельствах дела.

Невиновноепричинение вреда имеет место в случаях, когда лицо не предвидело возможностинаступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должнобыло или не могло их предвидеть. В приведенном ранее деле Л. виновный, неосознавая общественной опасности своего действия, одновременно не осознавал ипоследствий. Однако, используя разделительный союз «либо», законодатель в ч. 1ст. 28 УК тем самым установил четыре возможных варианта невиновногопричинения вреда:

1) лицо неосознавало общественной опасности своего деяния и по обстоятельствам дела немогло ее осознавать;

2) лицо непредвидело возможности наступления общественно опасных последствий и пообстоятельствам дела не должно было и не могло их предвидеть;

3) лицо непредвидело возможности наступления таких последствий, не могло их предвидеть,хотя и должно было;

4) лицо непредвидело возможности наступления общественно опасных последствий, однакомогло их предвидеть, хотя и не должно было этого делать.

В судебнойпрактике 60–70-х гг. было довольно много дел об осуждении должностных лиц захалатность (ст. 172 УК РСФСР 1960 г.) при констатации возможностипредвидения наступления общественно опасных последствий при отсутствии такогообъективного критерия, как долженствование. Такая практика была ошибочна, таккак и ранее действовавший УК требовал при установлении неосторожной вины в виденебрежности наличия двух критериев: объективного (долженствования) исубъективного (возможности). Отсутствие одного из них означало отсутствиенеосторожной вины, а следовательно, и состава преступления. В 80-х гг. многиеиз этих дел были пересмотрены и прекращены.

Второй видневиновного причинения вреда предусмотрен в ч. 2 ст. 28 УК. Он имеетместо в случаях, когда лицо, хотя и предвидело возможность наступленияобщественно опасных последствий своих действий (бездействия), но не моглопредотвратить эти последствия в силу несоответствия своих психофизическихкачеств требованиям экстремальных условий или нервно-психических перегрузок.Приблизительно такое же определение предлагалось и в в ч. 2 ст. 3Теоретической модели Уголовного кодекса, озаглавленной «Отсутствие вины(случай)».

Предвидениевозможности наступления общественно опасных последствий сближает случаи,предусмотренные ч. 2 ст. 28 УК, с преступным легкомыслием. Однако вотличие от легкомыслия законодатель предусматривает такие признаки, которыеисключают как указанный вид неосторожной вины, так и вину в целом.

Для тогочтобы признать причинение вреда подпадающим под признаки ч. 2 ст. 28УК и поэтому не влекущим уголовной ответственности, налицо должны быть такиеобъективные признаки, как экстремальные условия причинения вреда илинервно-психические перегрузки причинителя.

Экстремальнымиявляются условия, выходящие за рамки обычных, либо такое усложнение обстановки,которое требует особого внимания, немедленного реагирования и пр. Например,чрезвычайное происшествие, внезапная утрата профессиональных навыков и пр.Нервно-психические перегрузки выражаются в особом состоянии организма человека,например, при переутомлении, стрессовом состоянии, вызванном полученнымизвестием, острой реакции, подавляющей интеллект и волю, на поведение другихлиц и т.д. Особое нервно-психическое состояние может возникнуть приосуществлении профессиональных функций, в быту и т.д.

Для признаниячеловека, причинившего вред, невиновным достаточно наличия одного израссмотренных объективных признаков, при условии, что налицо имеется и признаксубъективный, заключающийся в определенных психофизиологических качествахконкретного лица, оказавшегося в подобной обстановке.

При обычномсостоянии психофизиологические качества человека позволяют ему самому приниматьрешения и определять варианты поведения. При наличии психических расстройств,определяющих психофизиологические отклонения, встает вопрос о признании такоголица невменяемым, что также влечет за собой освобождение от уголовнойответственности за причиненный вред, но по иным основаниям.

Признаниелица действующим в состоянии физиологического аффекта или ограниченнойвменяемости не влечет освобождения от ответственности, хотя и учитываетсяопределенным образом (см., например, ст. 22, 107 и 113 УК РФ).

Психофизиологическиеотклонения, которые подразумеваются ч. 2 ст. 28 УК, обусловленныеэкстремальными условиями или нервно-психическими перегрузками, не дают лицувозможности предотвратить предвидимые им последствия.

Такимобразом, для признания лица невиновным требуется сочетание субъективногокритерия, определенного психофизиологического состояния лица и хотя бы одногоиз объективных критериев – наличия экстремальных условий или нервно-психическихперегрузок.

Чаще всегоэкстремальные ситуации и нервно-психические перегрузки имеют место в сфереиспользования техники и особенно – источников повышенной опасности. Например,водитель автобуса, отрабатывающий по распоряжению начальства, пригрозившего емуувольнением, вторую смену. Оказавшись в аварийной ситуации (экстремальныеусловия), он растерялся вследствие нервно-психических перегрузок и не нашелправильного решения вопроса, что было возможно при его обычном нормальном психофизиологи-ческомсостоянии.

Наличиечрезвычайной ситуации бывает, как правило, очевидным. Нервно-психическиеперегрузки и психофизиологическое состояние лица в таких случаях должныустанавливаться заключением психологической и медицинской экспертиз В приведенномпримере водитель автобуса, садясь за руль в физически усталом и психическиугнетенном состоянии, предвидел возможность наступления общественно опасныхпоследствий, однако, в силу указанных выше причин, не смог их предотвратить.

Невиновноепричинение вреда исключается в случаях, когда лицо добровольно приводит себя вопределенное психофизиологическое состояние (например, алкоголь, наркотики) илискрывает свое психофизиологическое состояние, представляя подложные справки осостоянии здоровья при поступлении на определенную работу (например, водителябольшегрузных машин, пилота, машиниста и др.).

Вуголовно-правовой литературе высказывалось мнение, что случай является особойформой психического отношения лица к своим деяниям и наступившим от нихрезультатам.

Такое жемнение поддерживается некоторыми учеными и в настоящее время. Так, в одном изучебников по уголовному праву утверждается, что случайное причинение вреда «представляетсобой самостоятельный вид психического отношения к общественно опасным последствиям».

Представляетсяболее правильным мнение ученых, полагающих, что «случай (казус) в отличие отвины следует считать не психическим отношением лица к содеянному (его несуществует), а особым психическим состоянием лица, действующего (илибездействующего) в той или иной обстановке, исключающим общественную опасностьсодеянного им». При ином решении данного вопроса невиновное причинение вредасливалось бы с неосторожной виной в виде небрежности, и тогда за случай должнабыла бы наступать уголовная ответственность на общих основаниях. Вопрос оневиновном причинении вреда довольно детально разрабатывался вуголовно-правовой литературе и до 1917 г.

Так, вУложении о наказаниях 1845 г. указывалось, что «зло, сделанное случайно,не только без намерения, но и без всякой со стороны учинившего оноенеосторожности, не почиталось виной». Случайно учиненное зло не влеклоответственности, только при случайном убийстве на виновного могло быть наложеноцерковное покаяние. Согласно Уголовному уложению 1903 г. не вменялось ввину преступное деяние, которое учинивший не мог предвидеть или предотвратить.

Ненаказуемостьслучайного причинения вреда признается большинством зарубежных стран. Однако вуголовном законодательстве многих из них либо вовсе отсутствует специальная нормао невиновном причинении вреда, либо такое положение охватывается нормой обошибке.

8. Мотив ицель преступления. Эмоции

Мотив и цельпреступления являются факультативными признаками субъективной стороныпреступления. Они становятся обязательными и поэтому учитываются приквалификации преступлений только в случаях, указанных в законе, т.е. вконкретной статье Особенной части УК. Например, злоупотребление должностнымиполномочиями (ст. 285 УК) влечет за собой уголовную ответственность приналичии корыстной или иной личной заинтересованности, которые и являютсявозможными мотивами злоупотребления. Их отсутствие исключает уголовнуюответственность за злоупотребление должностными полномочиями даже при наличиивсех остальных признаков данного состава преступления. В остальных случаяхмотив и цель общественно опасного деяния имеют значение при индивидуализациинаказания и характеристике личности преступника.

Мотивпреступления – это обусловленные определенными потребностями и интересамивнутренние побуждения, вызывающие у лица решимость совершить преступление. Цельпреступления – это представление лица, совершающего преступление, о желаемомрезультате, к достижению которого он стремится, совершая преступление.

Мотив и цель,являясь психологическими категориями, тесно связаны между собою. Всякаячеловеческая деятельность обусловлена определенными мотивами и целями.Преступное поведение, как и любая человеческая деятельность, имеет определенныемотивы и направляется на достижение определенной цели. Между мотивом и цельюсуществует внутренняя связь.

Формированиемотива предполагает и постановку определенной цели. Мотив является той движущейсилой, которая ведет субъекта к достижению цели. Вместе с тем мотив и цель – понятияне совпадающие, поскольку по-разному характеризуют психическое отношениевиновного к совершаемому деянию. Если в отношении мотива можно задать вопрос,почему человек совершил общественно опасное действие (бездействие), то вотношении цели – к чему стремился виновный. Следовательно, цель определяетнаправленность действий.

Так, В.,совершивший заказное убийство, действовал с корыстными мотивами. Его целью былополучение материальной выгоды. Мотив преступления и определяемая этими мотивамицель являются однопорядковыми понятиями. Однако при этом возможна постановка ииных целей, не совпадающих с мотивами, но необходимых для осуществленияконечной цели.

Мотивы и целивсегда конкретны и указываются, как правило, в статьях Особенной части УК либов качестве основного признака состава, либо в качестве квалифицирующего ипривилегированного признака. При указании мотива как обязательного признакасостава законодатель обычно использует термин «побуждения» или «заинтересованность».Например, ст. 153 УК предусматривает ответственность за подмен ребенка,совершенный из корыстных или иных низменных побуждений. В ст. 292 УК(служебный подлог) говорится о корыстной или иной личной заинтересованности.

Указание намотив совершения преступления мы встречаем в Особенной части лишь вквалифицированных составах преступления в качестве квалифицирующих деяниепризнаков. Так, причинение тяжкого вреда здоровью признается более опасным,если оно совершено по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти иливражды (п. «е» ч. 2 ст. 111 УК).

Чаще встатьях Особенной части УК содержатся указания на цель преступления. Например,о цели как об основном признаке преступления говорится в ст. 187 УК,предусматривающей ответственность за изготовление с целью сбыта или сбытподдельных кредитных либо расчетных карт, а также иных платежных документов, неявляющихся ценными бумагами. Во многих статьях определенная цель выступает вкачестве квалифицирующих деяние признаков. Так, торговля несовершеннолетнимипризнается тяжким преступлением, если она осуществляется, например, в целяхизъятия у несовершеннолетнего органов или тканей для трансплантации (п. «ж» ч. 2ст. 152 УК). Указания на мотивы и цели преступления содержатся и в Общейчасти УК. В этих случаях они имеют определенное уголовно-правовое значение.Например, цель совершения тяжких или особо тяжких преступлений указана в ч. 4ст. 35 УК при определении признаков преступного сообщества (преступнойорганизации). В статье же Особенной части предусмотрена ответственность заорганизацию преступного сообщества (ст. 210 УК). При решении вопроса оналичии или отсутствии признаков преступного сообщества необходимо обращаться кч. 4 ст. 35 УК.

Одним изпризнаков обоснованного риска как обстоятельства, исключающего преступностьдеяния, законодатель называет определенную цель – достижение общественнополезной цели (ст. 41 УК).

Являясьфакультативными признаками субъективной стороны, мотивы и цели расцениваютсязаконодателем как смягчающие или отягчающие наказание обстоятельства. Например,мотив сострадания (п. «д» ст. 61 УК), цель сокрытия или облегчениясовершения преступления (п. «е» ст. 63).

Устанавливаявозможность при исключительных обстоятельствах назначения виновному болеемягкого наказания, чем предусмотрено за совершенное им преступление,законодатель в первую очередь говорит о необходимости учета цели и мотивовпреступления (ст. 64 УК).

В рядеслучаев законодатель хотя и не называет, однако подразумевает наличиеопределенных мотивов и цели. Такие, например, преступления, как кража,мошенничество, грабеж и другие виды хищения (ст. 158–162 УК) предполагаютналичие корыстной цели, о чем прямо говорится в примечании к ст. 158 УК,определяющей общее понятие хищения.

Вуголовно-правовой литературе делались попытки классифицировать мотивы и цели поих характеру, содержанию, по признаку устойчивости мотивов и целей и др. Однакоэти виды классификации не играют сколько-нибудь значительной уголовноправовойроли. В уголовно-правовой литературе предлагалась также классификация, «базирующаясяна моральной и правовой оценке мотивов и целей». В соответствии с ней всемотивы и цели разделяются на две группы:

1) низменные;

2) лишенныенизменного содержания.

К низменнымотносятся такие мотивы и цели, с которыми законодатель связывает установлениеили усиление уголовной ответственности. Так, захват заложника влечет болеесуровое наказание по ч. 2 ст. 206 УК, если он осуществлен изкорыстных побуждений (п. «з»).

Корыстныймотив и корыстная цель относятся к числу низменных побуждений. Об этом прямоговорит законодатель в некоторых статьях Особенной части. Так, разглашениетайны усыновления (удочерения) влечет уголовную ответственность в случаях,когда такое разглашение совершается «из корыстных или иных низменных побуждений»(ст. 155 УК).

Иныминизменными побуждениями являются мотив национальной, расовой, религиознойненависти, цель воспрепятствования законной деятельности лиц, осуществляющихправосудие (ст. 295 УК), цель искусственного создания доказательствсовершения преступления (ст. 304 УК), хулиганские мотивы (ст. 213 УК)и др.

Второй видмотивов и целей – такие, которые лишены низменного характера. Законодатель несвязывает с этими мотивами и целями усиление уголовной ответственности. Этомотивы трусости, ложно понятые интересы дела и пр. Некоторые авторы предлагаюттакие мотивы назвать асоциальными в отличие от антисоциальных (низменных).

Однако и втом, и в другом случаях мотивы и цели, хотя и в разной степени, являютсяобщественно опасными, так как обусловливают совершение преступления исвидетельствуют о стремлении лица причинить вред правоохраняемым интересам.

Поэтому врядли можно согласиться с авторами, предлагающими при классификации мотивоввыделять общественно положительные мотивы.

Как ужеотмечалось, мотив и цель являются признаками любого умышленного преступления. Влитературе высказывалось мнение, что в преступлениях с косвенным умыслом нельзяотыскать мотив, так как последствия этого преступления «не вытекают из мотивадействия виновного, не определяются этими мотивами». Другие ученые полагают,что поведение лица, совершающего умышленное преступление, всегда мотивировано.И при косвенном умысле преступник не только ясно представляет себе каузальнуювзаимосвязь деяния и последствия, но и сознательно их принимает.

Вследствиеэтого, по их мнению, неосторожным преступлениям присущи определенные мотивы и цели.

Представляется,что обосновать теоретически наличие мотива и цели преступления, совершенного скосвенным умыслом, чрезвычайно трудно, так как последствия в этих случаяхоказываются побочным результатом деяния, виновный не стремился к ним, относилсяк наступлению их безразлично. Следовательно, постановка цели в таких случаяхотсутствовала, вместе с тем в соответствии с установившимся в теории и практикемнением указание законодателя в статье Особенной части на мотив и цельпреступления означает, что это преступление может быть совершено только спрямым умыслом. Вместе с тем нельзя вовсе исключить значение мотива и цели присовершении преступления с косвенным умыслом. Однако это значение, по нашемумнению, должно быть ограничено рамками Общей части УК.

Более сложнымпредставляется вопрос о том, можно ли говорить о мотиве и цели неосторожныхпреступлений.

Некоторыеученые полагают, что при совершении неосторожных преступлений действия субъектаносят сознательный волевой характер, а следовательно, являются мотивированнымии целенаправленными.

Однако болееправильным представляется мнение ученых, полагающих, что применительно кнеосторожным преступлениям можно говорить лишь о мотиве и цели поведения, но непреступления. В пользу этой точки зрения свидетельствует то, что законодательне включает мотив и цель в число ни обязательных, ни квалифицированныхпризнаков неосторожных составов преступлений. К тому же цель, которая являетсяпредставлением о желаемом результате, никак не вписывается в рамки неосторожнойвины. Вместе с тем нельзя не признать, что поведение любого вменяемого человекаявляется мотивированным и целенаправленным. Однако мотивы поведения в этихслучаях не выступают в качестве мотивов совершения преступления, так какпреступными являются по большей части не сами действия или бездействие, анаступившие в результате этого деяния общественно опасные последствия, ккоторым лицо не только не стремилось, но даже и не допускало возможности ихнаступления.

Так, И.,посадив в машину знакомых девушек и желая показать им свое умение водитьавтомашину, значительно превысил скорость, не справился с управлением, выехална полосу встречного движения и врезался в грузовую машину «Газель» Одна издевушек в результате этого столкновения погибла. И. совершил преступление,предусмотренное ч. 2 ст. 264 УК, – нарушения правил дорожногодвижения, повлекшие смерть человека. Можно ли в данном случае говорить ожелаемом результате, к достижению которого стремился И.? А вот желаниепродемонстрировать свои навыки вождения – налицо, что и предопределилоопределенное поведение субъекта, выразившееся в нарушении правил движения.

Эмоциипредставляют собой чувства и переживания, которые испытывает человек. Поэтомуэмоции являются обязательным компонентом любой человеческой деятельности; в томчисле и преступной. Однако уголовно-правовое значение, как обязательный признакопределенных составов преступления, имеет только чрезвычайно сильноекратковременное эмоциональное возбуждение, бурно протекающее ихарактеризующееся значительным изменением сознания, нарушением волевогосознания за действиями – аффект.

Аффект можетбыть физиологическим и патологическим. При физиологическом аффекте возникшеесостояние сильного душевного волнения представляет собой интенсивную (резконапряженную) эмоцию, которая доминирует в сознании человека, снижает егоконтроль за своими поступками, характеризуется сужением сознания, определеннымторможением интеллектуальной деятельности. Однако при этом не наступаетглубокого помрачения сознания, сохраняется самообладание и поэтомуфизиологический аффект не исключает ответственности.

В действующемУК эмоциональное состояние лица учитывается законодателем в трех случаях: 1)убийство матерью новорожденного ребенка в психотравмирующей ситуации или всостоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости (ст. 106);2) убийство, совершенное в состоянии аффекта, вызванного противоправным илиаморальным поведением потерпевшего (ст. 107 УК) и 3) причинение тяжкогоили средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта, вызванногопротивоправными или аморальными действиями виновного (ст. 113 УК).

Подводя итогизложенному, можно отметить, что значение мотива, целей и эмоций определяетсятем, что, во-первых, они могут выступать в качестве обязательных элементовконкретных составов преступлений. Во-вторых, мотив и цель могут быть включенызаконодателем в статьи Особенной части в качестве квалифицирующих преступлениепризнаков (эмоции в качестве квалифицирующих деяние признаков непредусмотрены). И, наконец, в-третьих, мотив, цель и эмоции, являясьфакультативными признаками субъективной стороны, могут быть учтены судом вкачестве смягчающих обстоятельств при индивидуализации наказания.

9. Ошибкаи ее уголовно-правовое значение

Ошибкапредставляет собой неправильную оценку лицом, совершающим преступление, своегоповедения, фактических обстоятельств содеянного, последствий, условийпротивоправности и т.д.

Вуголовно-правовой литературе предлагались различные определения ошибки. Одниученые определяют ошибку как заблуждение лица относительно фактических июридических признаков содеянного, другие – как неверное, неправильноепредставление лица о фактических и юридических признаках или свойствахсовершенного деяния и его последствий, третьи – как неверную оценку лицомсвоего поведения, четвертые – как заблуждение лица относительно объективных исубъективных признаков общественно опасного деяния, которые характеризуют этодеяние как преступление. Наконец, пятые определяют ошибку как заблуждение лицаотносительно характера и степени общественной опасности совершаемого деяния иего уголовной противоправности.

Представляется,что при наличии терминологического различия все эти определения достаточнополно и правильно раскрывают понятие ошибки, которая заключается в неправильнойоценке лицом, совершающим преступление, своего поведения и (или) егопоследствий либо его уголовной противоправности.

В действующемУК отсутствует норма, определяющая ошибку, хотя при обсуждении проектов УКпредложения о включении в УК статьи, определяющей ошибку, высказывались. Так, впроект УК 1995 г. была включена ст. 29, озаглавленная «Ошибка вуголовно-правовом запрете»: «Если лицо не осознавало и по обстоятельствам делане могло осознавать, чтосовершаемое им общественно опасное деяние запрещенозаконом под угрозой наказания, такое деяние признается совершенным невиновно ив силу этого лицо не подлежит уголовной ответственности.

Если лицо неосознавало, что совершаемое им деяние как общественно опасное запрещено закономпод угрозой наказания, но по обстоятельствам дела должно было и могло этоосознавать, такое лицо подлежит уголовной ответственности за совершениепреступления по неосторожности в случаях, предусмотренных соответствующимистатьями Особенной части настоящего Кодекса».

Эта статья небыла включена в УК РФ 1996 г. вполне обоснованно, так как в ней посуществу раскрывалось не понятие ошибки, а понятие невиновного причинениявреда. Положения этой статьи, сформулированные более точно и удачно, вошли вст. 28 действующего УК как признаки невиновного причинения вреда (случая).

Специальныеположения об ошибке в российском законодательстве впервые появились в Уложении1845 г., в ст. 1456 которого говорилось: «Кто имел намерение нанестикому-либо смерть, вместо сего лица, по ошибке или по иному случаю лишит жизнидругого, тот подвергается тому же наказанию, какому он долженствовал быподвергнуться, если бы умертвил того, на жизнь коего он имел умысел». Хотя этоположение и было помещено в разделе об убийствах, однако эти основания,согласно закону, должны были учитываться и при рассмотрении другихпреступлений.

Нормы обошибке содержатся и в уголовном законодательстве некоторых зарубежных стран.Например, _ 15.20 УК штата Нью-Йорк, _ 16, 17 УК ФРГ, ст. 14 УК Испании,ст. 122–3 УК Франции, ст. 14 УК Болгарии и др. Так, наиболее кратконорма об ошибке изложена в УК Франции: «Не подлежит уголовной ответственностилицо, которое может доказать, что оно в результате заблуждения в праве,избежать которого оно было не в состоянии, считало, что может совершить этодействие законно». УК некоторых стран содержат две статьи, определяющие ошибкув фактических обстоятельствах дела и ошибку в уголовно-правовом запрете, и т.д.Например, _ 16 и 17 УК ФРГ.

Наличие в УКстатьи, регламентирующей условия освобождения от ответственности или смягченияответственности при наличии ошибки, безусловно, является во всех случаяхположительным моментом. В уголовно-правовой литературе поэтому высказывалисьпредложения о дополнении УК следующими статьями: ст. 281 и 282 – «Еслилицо, совершая предусмотренное уголовным законом деяние, добросовестнозаблуждалось в отношении его противоправности, оно не подлежит уголовнойответственности.

Заблуждениепризнается добросовестным, когда с учетом всех обстоятельств содеянного лицо немогло знать о его противоправности».

Если лицо,совершая не предусмотренное уголовным законом деяние, ошибочно считает егопротивоправным, то оно не подлежит уголовной ответственности. «Если лицо,совершая предусмотренное уголовным законом деяние, заблуждается в отношении конструктивных,ограничительных или квалифицирующих обстоятельств состава преступления, товопрос об уголовной ответственности решается на основании и в пределахошибочных намерений.

Если лицо,совершая предусмотренное законом деяние, заблуждается в отношенииобстоятельств, отягчающих наказание, то вопрос об их вменении решается с учетомошибочных намерений лица» (ст. 282).

Представляется,что с формулировкой первой статьи можно согласиться. Однако вторая статьятребует дополнительных разъяснений признаков, оснований и пределов ошибочныхнамерений.

Наличиеошибки может весьма существенно повлиять на квалификацию совершенного деяния,так как она охватывается признаками субъективной стороны преступления,определяя характер и содержание интеллектуальных и волевых процессов.

Вуголовно-правовой литературе предлагались различные классификации ошибок. Так,одни авторы выделяли ошибки в отношении:

1)общественной опасности деяния;

2)обстоятельств, являющихся элементами состава преступления;

3)юридических факторов (ошибку в праве).

Другиеклассифицировали ошибки по таким основаниям, как предмет (юридическая ифактическая), причины возникновения (извинительная и неизвинительная),значимость (существенная и несущественная), социально-психологическая природа(виновная и невиновная).

Очевидно, чтоизучение ошибок с точки зрения их классификационных признаков представляетзначительный научный интерес. Однако в настоящее время общепринятойклассификацией, имеющей не только теоретическое, но и практическое значение,признается классификация в зависимости от заблуждения лица относительноотдельных признаков преступления. В соответствии с этим различаются юридическаяи фактическая ошибки.

Юридическаяошибка – это неправильное представление лица о правовой сущности или правовыхпоследствиях совершаемого им деяния. В литературе такой вид ошибки иногданазывают «ошибкой в праве».

Юридическаяошибка может выражаться прежде всего в неправильном представлении лица опреступности или непреступности своего деяния.

Так, лицополагает, что его действия преступны и влекут за собой уголовнуюответственность, тогда как они Уголовным кодексом не предусмотрены. Например,лицо считает, что управление транспортным средством в нетрезвом состоянииявляется уголовно наказуемым деянием. Однако уголовно-правовой запрет такогодеяния отсутствует, и оно признается административным правонарушением. Деяние,предусмотренное уголовным законом, не может влечь уголовной ответственностивследствие отсутствия уголовной противоправности как обязательного признака преступления.

Однаковозможны и противоположные случаи, когда лицо полагает, что совершаемое имдеяние не влечет уголовной ответственности, но Уголовный кодекс считает такоедеяние преступлением.

Так, К.долгое время занимался отловом бродячих собак. Приведя собаку домой, он сдиралс нее шкуру, когда животное было еще живым, изготавливая из этих шкур шапки ирукавицы, которые продавал на рынках. При привлечении к ответственности по ст. 245УК за жестокое обращение с животными он заявил, что не знал об уголовно-правовомзапрете таких действий и полагал, что совершает благое дело, избавляя город отбездомных животных. К. был привлечен к ответственности и осужден не за то, чтоон уничтожал бродячих животных, а за то, что применял при этом садистскиеметоды и совершал это в присутствии своих малолетних детей, которых заставлялпомогать ему. Таким образом, незнание закона не освободило К. от уголовнойответственности. Большинством ученых и практическими работниками это правилопризнается незыблемым. Во многих случаях так оно и есть. Но возможны ситуации,когда лицо, нарушившее уголовно-правовой запрет, не только не знало о нем, но ине могло знать в тех условиях, в которых оно находилось в момент нарушенияэтого запрета. В таких случаях уголовная ответственность должна исключатьсявследствие отсутствия вины.

Другой видюридической ошибки может заключаться в неправильном представлении лицаотносительно квалификации содеянного.

Так, В.,выдавая себя за законного наследника, попытался получить вклад, принадлежавшийумершей А.В. полагал, что таким образом он совершает хищение путеммошенничества. Однако Пленум Верховного Суда указал, что его действия являютсяне хищением, а причинением имущественного ущерба путем обмана, предусмотренногост. 165 УК РФ 1996 г. (ст. 94 УК РСФСР 1960 г.). По этойстатье и были переквалифицированы действия В. В подобных случаях виновныйпривлекается к ответственности за то преступление, которое он фактическисовершил.

Наконец,юридическая ошибка может касаться вида и размера наказания за преступление,которое совершил виновный.

Такая ошибкане влияет на ответственность, так как вид и размер наказания находятся запределами субъективной стороны. Таким образом, юридическая ошибка лица,совершившего преступление, не влияет ни на квалификацию, ни на размер и видопределяемого судом наказания, так как ответственность наступает внезависимости от мнения виновного.

Фактическаяошибка – это неправильная оценка лицом фактических обстоятельств, являющихсяобъективными признаками деяния, обязательными элементами состава преступления, т.е.:а) ошибка в объекте и б) ошибка относительно признаков объективной сторонысостава преступления.

Ошибка вобъекте заключается в неправильном представлении лица, совершающегопреступление, о содержании объекта посягательства как обязательного элементасоставов.

Так, Л.,полагая, что О. является женой судьи, в производстве которого находилось делоприятеля, применил в отношении нее насилие, неопасное для жизни и здоровья,требуя, чтобы судья вынес оправдательный приговор его приятелю (ст. 296УК).

Однако О.ни к судье, ни к его семье отношения не имела. Л. полагал, что он таким образомсможет воспрепятствовать правосудию. Но его действия, подпадавшие фактическипод признаки ст. 115 УК, явились преступлением против личности.

Следовательно,Л., полагавший, что причиняет ущерб одному объекту, фактически причинил егодругому объекту. Эти объекты не равноценны, так как умышленное причинениелегкого вреда здоровью (ст. 115 УК) отнесено законодателем к числупреступлений небольшой тяжести, а угроза или насильственные действия в связи сосуществлением правосудия или производством предварительного расследования (ч. 3ст. 296 УК) – к числу преступлений средней тяжести. В подобных случаяхдействия должны квалифицироваться в зависимости от направленности умысла, нотак как объект, на причинение ущерба которому был направлен умысел, непострадал, содеянное должно квалифицироваться как покушение (ч. 3 ст. 30и ст. 296 УК) и по совокупности как умышленное причинение легкого вредаздоровью (ст. 115 УК).

От ошибки вобъекте посягательства следует отличать ошибку в предмете и ошибку в личностипотерпевшего.

При ошибке впредмете посягательства квалификация содеянного зависит от того, обязательнымили факультативным элементом состава является предмет в каждом конкретномслучае. Ошибка в предмете, являющемся обязательным элементом состава, влияет наквалификацию содеянного. Ошибка в предмете, являющемся факультативнымэлементом, на квалификацию не влияет.

Это обычноимеет место в случаях, когда предмету присущи особые свойства, например,наркотические средства, оружие, взрывчатые вещества и т.д. В таких случаях, каки при ошибке в объекте, ответственность должна наступать по направленностиумысла.

Ошибка впредмете может относиться и к квалифицирующим признакам предмета, например, егоценности.

Так, желаяпохитить с выставки картину, представляющую значительную художественнуюценность, лицо по ошибке похищает другую, такой ценности не представляющую. Вэтих случаях также учитывается направленность умысла. Фактически субъектсовершает кражу, ответственность за которую предусмотрена ст. 158 УК, нополагает, что совершает более значительную, учитывая ценность предмета, чтопредусмотрено ст. 164 УК (хищение предметов, представляющих особуюценность). В этом случае фактически совершенная кража будет квалифицироватьсякак покушение на хищение предмета, имеющего особую ценность (ч. 3 ст. 30,ст. 164 УК), и по совокупности за хищение чужого имущества (ст. 158УК).

Ошибка вличности потерпевшего заключается в том, что субъект, желая причинить вредодному лицу, в результате заблуждения причиняет вред другому лицу. Так, Н.,подкарауливавший с целью убийства своего недруга в темном подъезде, выстреломиз пистолета убил по ошибке другого гражданина. Такого рода ошибка не влияет наквалификацию, так как не касается обстоятельств, являвшихся признаками составапреступления. Виновный посягал на жизнь человека и свое намерение осуществил.Действия в таких случаях квалифицируются как оконченное убийство. Однако внекоторых случаях ошибка в личности потерпевшего в то же время оказывается иошибкой в объекте. Например, посягая на жизнь сотрудника правоохранительногооргана, субъект по ошибке убил гражданина, не имевшего отношения ни к этомусотруднику, ни к правоохранительному органу. В этом случае вместопосягательства на порядок управления (ст. 317 УК) было осуществленопосягательство на жизнь (ст. 105 УК).

Содеянное втаких случаях должно квалифицироваться по направленности умысла как покушениена преступление, которое намеревался совершить виновный (ч. 3 ст. 30и ст. 317 УК), и убийство человека. Так же решается вопрос и в случаях,когда посягательство обусловлено определенным состоянием потерпевшего,например, беременностью, беспомощным состоянием и др., если учет этого обстоятельствавлияет на квалификацию. Так, В., желая убить свою беременную жену, убил поошибке постороннюю женщину, в состоянии беременности не находившуюся. Егодействия фактически содержали состав преступления, предусмотренный ч. 1ст. 105 УК. Однако, учитывая направленность умысла, они быликвалифицированы по ч. 3 ст. 30 и п. «г» ч. 2 ст. 105.

Фактическаяошибка может касаться признаков, характеризующих объективную сторонупреступления. Это, прежде всего, ошибка в характере совершаемого действия илибездействия. Такого рода ошибки могут быть двух видов.

Лицо несчитает свои действия (бездействие) опасными и влекущими уголовнуюответственность, хотя Уголовным кодексом они признаются преступлением.Например, лицо расплачивается за покупку фальшивой купюрой, не подозревая обэтом. В данном случае лицо объективно совершает преступление, предусмотренноест. 186 УК (изготовление или сбыт поддельных денег и ценных бумаг). Ноответственность по ст. 186 УК наступает лишь при наличии умышленной вины.Отсутствие умысла исключает и уголовную ответственность. Если же лицозаблуждается относительно опасности своих действий (бездействия), тоответственность за такое поведение предусмотрена лишь при наличии вины (умыслаили неосторожности).

Лицо считаетсвои действия (бездействие) общественно опасными, но на самом деле они таковымине являются. В этих случаях ответственность наступает за покушение напреступление, так как виновный реализует свой умысел на совершение конкретногопреступления. Так, желая отравить своего конкурента в бизнесе, субъектподсыпает ему в бокал порошок, который он считал ядом. Однако порошок былбезвреден. В таком случае действия будут квалифицироваться по ч. 3 ст. 30и ст. 105 УК РФ.

Ошибкаотносительно признаков, характеризующих объективную сторону, может заключатьсяв ошибке относительно количественной или качественной характеристикиобщественно опасных последствий.

Заблуждениелица относительно количественной характеристики последствий на квалификациюсодеянного не влияет, если эта ошибка не выходит за установленные законодателемпределы. Так, в примечании 2 к ст. 158 УК установлен крупный размерхищения – стоимость имущества, в 500 раз превышающая минимальный размер оплатытруда, установленный законодательством РФ на момент совершения преступления.Любой размер вреда, превышающий эту сумму, рассматривается как крупный и наквалификацию не влияет. Однако если умысел виновного был направлен на хищение вкрупном размере, а он фактически оказался меньшим, содеянное должноквалифицироваться как покушение на хищение в крупном размере, так какосуществить таковое виновному не удалось по обстоятельствам, не зависящим отволи виновного.

Ошибка вкачественной характеристике последствий, т.е. ошибка в характере вреда, можетзаключаться в непредвидении вреда, который фактически наступил, и, наоборот, впредвидении вреда, который не наступил. В первом случае исключаетсяответственность за умышленное преступление, но возможна ответственность занеосторожное причинение вреда, если лицо должно и могло его предвидеть. Вовтором случае ответственность может наступить за покушение на преступление (приналичии прямого умысла). Так, сталкивая свою жертву с балкона пятого этажа,субъект полагал, что таким образом лишит ее жизни.

Однако «удачноеприземление» потерпевшего в сугроб повлекло за собой лишь причинениенезначительного вреда здоровью Ошибка в развитии причинной связи заключается внеправильном понимании лицом причинно-следственной зависимости междусовершаемым им действием (бездействием) и наступившими общественно опаснымипоследствиями. Так, Н., решив расправиться с Л., подкараулил его и ударил поголове молотком. Полагая, что Л. мертв и желая скрыть это преступление, Н.,привязав к ногам Л. груз, сбросил его в реку. Однако Л. был еще жив и, какпоказала экспертиза, погиб от утопления. В этом случае последствие явилосьрезультатом не тех действий, которые были совершены виновным с целью лишенияжизни, а иных, направленных уже на сокрытие преступления. Ответственность вподобных случаях наступает по двум статьям – за покушение на убийство (ч. 3ст. 30 и ст. 105 УК) и за неосторожное лишение жизни (ст. 109УК).

Ошибка вразвитии причинной связи не влияет на квалификацию, если в результате действий(бездействия) преступника наступает такое общественно опасное последствие,которое охватывалось умыслом виновного. Так, М., поссорившись со своимсобутыльником Б., ударил его ножом в область сердца и, полагая, что тот мертв,ушел. Однако Б. умер значительно позже от потери крови. М. был привлечен кответственности за умышленное убийство.

Разновидностьюошибки в развитии причинной связи является отклонение действия (отклонение вдействии), когда по причинам, не зависящим от воли виновного, вред причиняетсяне тому, на кого направлено посягательство. Так, А. стреляет в проходящего поулице с приятелем Б., но Б. в момент выстрела споткнулся, и пуля попала вприятеля, причинив тяжкий вред его здоровью. Действия А. в этом случаебудут квалифицироваться по двум статьям – покушение на умышленное убийство Б.(ч. 3 ст. 30 и ст. 105 УК) и причинение тяжкого вреда здоровьюпо неосторожности (ч. 1 ст. 118 УК) при наличии вины в виделегкомыслия или небрежности. Так же квалифицируются и другие случаи отклонениядействия.

Помиморассмотренных в теории уголовного права выделяются и другие виды ошибок. Этоошибки в квалифицирующих признаках преступления и ошибки в средствах совершенияпреступления.

Ошибкапервого вида заключается в ошибочном представлении виновного об отсутствииквалифицирующих признаков совершаемого деяния, когда они имеются, либо,наоборот, об их наличии, когда они фактически отсутствуют. В таких случаяхответственность определяется содержанием и направленностью умысла.

Авторы,предлагающие выделять как подвид фактической ошибки ошибку в квалифицирующихпризнаках деяния, полагают, что заблуждение лица относительно отсутствияквалифицирующих признаков, тогда как они имеются, должно исключать квалификациюсодеянного как квалифицированного состава преступления, так как эти признаки неохватываются сознанием виновного, и влекут ответственность за оконченноепреступление без квалифицирующих признаков. В тех же случаях, когда лицоошибочно полагает, что совершает преступление с квалифицирующими признаками, аони фактически отсутствуют, деяние, по мнению этих ученых, должно квалифицироватьсялибо как покушение на преступление с квалифицирующими признаками, либо кактакое же оконченное преступление, в зависимости от относительностиквалифицирующих признаков и специфики их представления в сознании виновного.

Однакопредставляется, что ошибка в квалифицирующих признаках деяния являетсяразновидностью ошибок, относящихся к объективным признакам деяния.

Ошибкавторого вида выражается в использовании иного, чем было намечено, средствасовершения преступления. Эти ошибки могут состоять:

1) в использованиисредства, вызвавшего более тяжкие последствия, чем полагал виновный;

2) виспользовании средства, которое оказалось непригодным в данных конкретныхобстоятельствах;

3)использование абсолютно непригодного средства.

В первомслучае ответственность должна наступать за неосторожное причинение фактическинаступившего вреда, во втором – за покушение на то преступление, котороенамеревался совершить виновный. В третьем случае ответственность исключается,так как деяние объективно не представляет общественной опасности.

Представляется,что ошибка в средствах совершения преступления влияет на квалификациюсодеянного, если касается таких средств совершения преступления, которыеотнесены законодателем к числу обязательных элементов состава преступления.

В уголовномзаконодательстве ряда зарубежных стран имеются специальные нормы,регламентирующие вопросы уголовной ответственности при наличии фактическойошибки. Так, _ 16 УК ФРГ «Ошибка в фактических обстоятельствах дела» гласит: «(1)Кто при совершении деяния не знает об обстоятельстве, которое относится кпредусмотренному законом составу преступления, тот действует неумышленно.Наказуемость за неосторожное совершение деяния остается при этом без изменения.(2) Кто при совершении деяния ошибочно воспринимает обстоятельства, которыемогли бы осуществить состав преступления, предусмотренного более мягкимзаконом, тот может наказываться за умышленное совершение деяния только по болеемягкому закону».

Более краткоаналогичная норма сформулирована в ст. 14 УК Болгарии: «(1) Незнаниефактических обстоятельств, которые относятся к составу преступления, исключаетумысел относительно этого преступления.

Это положениеприменимо и к деянию, совершенному по неосторожности, если только само незнаниефактических обстоятельств не составляет неосторожности».

Подводя итогизложенному, можно отметить, что в теории уголовного права имеется много точекзрения относительно понятия, видов и квалификации общественно опасных деянийпри наличии юридической или фактической ошибки, что неизбежно отражается направоприменительной практике. Поэтому представляется, что правы ученые, которыепредлагают включить в УК статью, определяющую признаки юридической ифактической ошибки и правила квалификации при их наличии, как это сделано вомногих зарубежных странах.