Реферат: Избирательные реформы в Англии

--PAGE_BREAK--В январе 1828 г. премьер-министром Великобритании стал герцог, виконт Артур Уэлсли Веллингтон — национальный герой, одержавший победу над Напо­леоном в битве союзнических войск при Ватерлоо и получивший в народе имя “Железного Герцога”. В парламенте и кабинете министров он представлял груп­пировку наиболее консервативно настроенных тори. Однако накал выступлений ирландских католиков, а также большой политический опыт службы в Ирландии на ведущих постах английской администрации подсказывали ему, что британские парламентарии должны пойти на уступки. Веллингтон опирался на поддержку одного из лидеров тори, Роберта Пиля, которого ввел в свою администрацию, учитывая его карьерные успехи. Пиль совсем недавно (в 1827 г.) ушел в отставку с поста министра внутренних дел и в течение шести лет был вторым лицом пос­ле наместника Ирландии. Веллингтон и Пиль убедили короля Георга IV принять требования католиков. В это время О’Коннел одержал победу на выборах и по­лучил место в парламенте.
Билль об эмансипации католиков был подготовлен Пилем в марте 1829 г. Веллингтон употребил все свое влияние, чтобы билль прошел через палату лор­дов и стал законом в апреле 1828 г. Однако Пиль сумел ограничить действие это­го закона, который в то же самое время лишал избирательного права ирландских фригольдеров, пользовавшихся цензом в 40 шилл. Теперь ценз был повышен до 10 ф. ст. Таким образом, электорат сократился с 230 тыс. человек до 14 тыс.
Между тем победа ирландских католиков вызвала большой резонанс в Анг­лии и оказала влияние на рост активности самых различных слоев населения.
В ходе охватившего страну экономического кризиса 1829-30 гг. поднялась волна стачек и локаутов. Появились вооруженные группы рабочих, ходили слу­хи, что они проходят военное обучение. На фабриках изготовлялись пики. Вновь вспыхнуло аграрное движение в Ирландии. Только в одном 1832 г. было зареги­стрировано 9000 аграрных “преступлений”. К ним относились поджоги и порча скота, нападения на отдельных лиц и убийства. В непосредственной близости от столицы, в Южной и Юго-Восточной Англии, начались волнения сельскохозяйст­венных рабочих. Прядильщикам в 1829 г. удалось создать Великий националь­ный союз Соединенного Королевства, куда вошли рабочие этой отрасли не толь­ко в Англии и Шотландии, но и в Ирландии. Среди рабочих особой популярно­стью стали пользоваться идеи социалиста-утописта Роберта Оуэна.
С 1829 г. движение за парламентскую реформу стало стремительно разви­ваться. Характерно, что в предшествующие годы (с 1824 до 1829 гг.) вопрос о пар­ламентской реформе практически не ставился, и в течение этого времени в пар­ламент не было представлено ни одной петиции по данному поводу. Самый горя­чий поборник реформы лорд Джон Рассел в своей речи, произнесенной в палате общин 3 мая 1827 г., отметил, что к возможной реформе многие относятся с большим равнодушием. Но очень скоро это бездействие сменилось взрывом энергии народа.
На многолюдных митингах ораторы-радикалы настойчиво повторяли, что все бедствия страны происходят от преступного расходования народных средств: существовала практика подкупа парламентариев, раздача пенсий парламентари­ям никем не контролировалась, в качестве косвенного подкупа создавались доро­гостоящие синекуры, долг государства был непосильным, в то время как продолжали действовать совершенно ненужные учреждения. Вследствие отсутствия контроля, который мог быть установлен только при действенном представитель­стве народа, все эти злоупотребления достигли ужасающих размеров. Парламент не обращал внимания на пылкие выступления ораторов, на настроения в широ­ких слоях населения. На многочисленных митингах высказывалась мысль, все более понятная для масс, что действовать в истинных интересах народа может только такое правительство, которое будет избрано самим народом.
В своих записках, представляющих бесценное свидетельство о времени борь­бы в Англии за первую парламентскую реформу, Френсис Плейс[2] писал: “Позор­ная коррумпированность парламента, сказавшаяся уже в 1793 г., еще больше уси­лилась в 1831 г., и народу пришлось вступить в борьбу против недостойной вла­сти и ее проявлений… Подкуп, взяточничество, клятвопреступление, широко раз­витая преступность и понижение нравственного уровня, которые правительство создавало, поощряло и поддерживало во всей стране, составляли зло гораздо бо­лее ужасное, чем все другие бедствия, как бы они ни были велики, — зло, которо­му с трудом поверит наше потомство” [3]. Описывая события того времени, Плейс говорил: “Все признавали существование крайней и повсеместной нищеты, а пре­ния в парламенте только подкрепляли это убеждение и усиливали тревоги в об­ществе. Если еще присоединить сюда впечатление, производимое шумными ора­торами вне стен парламента, то всего этого было более чем достаточно, чтобы в глазах людей, привыкших принимать все на веру, представить страну, стоявшую не только на краю, но уже на самом дне пропасти”[4]. Последствием всех этих на­строений было общее и крепко укоренившееся убеждение, что страна находится накануне важного переворота.
О переменах в настроениях трудящихся масс свидетельствовали адреса, по­ступавшие на имя нового короля Вильгельма IV, взошедшего на престол 26 ию­ля 1830 г., после смерти Георга IV. Адреса и послания по случаю воцарения Виль­гельма IV содержали требования радикальных реформ. Новый король в ответ отсрочил 23 июля 1830 г. заседания парламента, а затем и вовсе распустил его.
В то время как всеобщее внимание было сосредоточено на выборах, случи­лось событие, которое придало парламентской борьбе еще большую остроту, во Франции произошла революция. В июле 1830 г. правительство этой страны было низвергнуто, король изгнан из страны. Сторонники реформы в Англии со­чли эту революцию счастливым предзнаменованием. Предложенный вигами за­конопроект предусматривал некоторые существенные изменения в английской парламентской системе. По законопроекту ликвидировалось большинство “гни­лых” и “карманных” местечек. Часть мелких избирательных округов, которые прежде посылали в парламент по два депутата, сохраняли право лишь на одно ме­сто. В общей сложности освобождалось 143 депутатских мандата. Из них 13 мест предоставлялось Шотландии и Ирландии, а оставшиеся 130 мест делились поров­ну между городскими и сельскими округами. В целом 65 мест получали города, выросшие в годы промышленного переворота и ранее не представленные в пар­ламенте. Это означало, что землевладельческая знать лишалась монополии в по­литической жизни. Имущественный ценз в графствах повышался с 2 ф.ст. до 10, а иногда и до 50 ф.ст. В городах устанавливалась десятифунтовая цензовая ква­лификация.
Таким образом, была сделана серьезная уступка промышленной буржуазии, представители которой теперь получили политические права.
Билль о реформе несколько расширил число избирателей за счет слоев го­родской и сельской буржуазии. Компромисс 1688 г., затрагивавший в то время лишь верхушку финансовой и торговой буржуазии, был теперь распространен и на буржуазию промышленную. Она пришла к власти, но не революционным пу­тем, а вследствие нового компромисса с землевладельцами. Поэтому феодаль­ные пережитки в государственном строе Англии не были сметены. Реформа не коснулась палаты лордов. Земельная аристократия по-прежнему удерживала в своих руках министерские посты и ведущие позиции в государственном аппарате, армии и флоте.
Тори пытались сохранить свое влияние в парламенте. Билль прошел боль­шинством в один голос, а при обсуждении деталей билля в комитете правитель­ство осталось в меньшинстве. Тогда правительство распустило палату и назначи­ло новые выборы. Сопротивление со стороны торийской реакции вызвало взрыв недовольства в стране.
Во вновь избранном парламенте виги получили прочное большинство в 136 голосов, и билль сравнительно легко прошел в палате общин. Но палата лор­дов осенью 1831 г. почти без обсуждения отвергла законопроект. Казалось, в рамках действующей конституции билль обречен на провал. Возникла угроза общественного недовольства.
Когда билль о реформе в третий раз был внесен в палату общин и принят ею, лорды прибегли к маневру: большинством в девять голосов они его приняли, но затем, при обсуждении по статьям, фактически отвергли все преобразования. Премьер-министр Грей в ответ на это подал в отставку. Учитывая обстановку в стране, король Вильгельм IV вынужден был вновь поручить Грею сформировать кабинет. Чтобы спасти билль о реформе, Грей ультимативно потребовал от ко­роля права на назначение такого количества новых лордов, какого будет доста­точно, чтобы обеспечить большинство сторонникам реформы. Король дал свое согласие, и лорды капитулировали перед этой угрозой. Верхняя палата утверди­ла билль, 7 июня 1832 г. он был подписан королем, т.е. стал законом.
Промышленная буржуазия добилась успеха, получила открытый доступ к политической власти. Широкие же слои английского народа, которые приняли самое активное участие в борьбе за парламентскую реформу, — это прежде всего жители городов и сельской местности — избирательных прав не получили. Пло­дами победы воспользовались руководившие движением виги и радикалы.
Вывод: Английские историки называют парламентскую реформу 1832 г. “великой”. И действительно, ее значение велико, ибо она положила начало созданию совре­менного гражданского общества в Великобритании, процесс которого в XIX в. был обозначен такими вехами, как парламентские реформы 1832, 1867, 1884-85, 1888 гг. Реформа 1832 г. была первым трудным шагом в этом демо­кратическом движении.

ГЛАВА II. ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ДВИЖЕНИЯ В АНГЛИИ В 30-40-е гг. XIX в.
2.1 ДВИЖЕНИЕ ЗА ЛИБЕРАЛЬНЫЕ РЕФОРМЫ В ВЕЛИКОБРИТАНИИ.
Реформа 1832 г. явилась завершением одного и началом нового периода в исто­рии страны, продолжавшегося вплоть до середины века. Общество встретило ее с большим воодушевлением. Буржуазия, ремесленники, рабочие и фермеры ожи­дали проведения дальнейших преобразований. С ними связывались надежды на улучшение экономического положения, смягчение налогового бремени и ликви­дацию злоупотреблений. Выборы в новый парламент осенью 1832 г. проходили в обстановке всеобщего подъема. Новый состав палаты общин отразил царив­шее в обществе ожидание дальнейших перемен. Виги, осуществившие изменение системы представительства и обещавшие решить наиболее важные проблемы общества, получили большинство мест в палате. В новом парламенте изменилась роль радикалов. Вместе с ирландскими депутатами, диссентерами и независимы­ми они составляли группу в 190 человек. Консерваторы (как теперь все чаще ста­ли называть тори) потерпели сокрушительное поражение на выборах и оказа­лись в палате в меньшинстве.
Реформа не изменила сложившуюся на протяжении веков процедуру подго­товки и рассмотрения законопроектов, однако в политическую жизнь она прив­несла существенные изменения. В результате сокращения представительства “карманных” местечек изменилось соотношение сил между обеими палатами и короной за счет усиления роли палаты общин. Возрастал объем ее деятельности: сессии становятся длиннее, работа в парламенте идет интенсивнее. Расширение электората, то внимание, с которым избиратели следили за выступлениями депу­татов, явились серьезным стимулом для активизации деятельности членов ниж­ней палаты. Численность пассивной группы, так называемых “заднескамеечников”, со временем уменьшалась. К середине века значительно сократилось и чис­ло независимых депутатов, что отражало дальнейшее размежевание политиче­ских сил в стране и в парламенте.
Реформа способствовала формированию двухпартийной системы. Если к на­чалу 30-х гг. тори и виги были по своему характеру скорее парламентскими группировками, то уже к середине века все заметнее становилось их превраще­ние в партии консерваторов и либералов. Они не были партиями в современном смысле этого слова, однако и консерваторы, и либералы на протяжении 30-40-х гг. существенно продвинулись в выработке партийной идеологии, организаци­онных структур, форм и методов деятельности в выборном процессе.
Первый пореформенный кабинет состоял из вигов. Но осенью 1834 г. вопре­ки сложившейся традиции король поручил формировать правительство Робер­ту Пилю, представителю консервативного лагеря. Назначение Пиля стало пос­ледним в истории страны вмешательством британской короны в политическую жизнь парламента. Последовавшие за отставкой лорда Мельбурна новые выбо­ры увеличили представительство консерваторов в палате общин, но не повлияли на расстановку сил в ней. Консерваторы по-прежнему оставались в меньшинстве. Правительство Р. Пиля встретило жесткую оппозицию со стороны вигов, ради­калов и ирландских депутатов, объединившихся против консерваторов. Кабинет не смог провести через палату ни одного решения, а в апреле 1835 г. Пиль был вынужден уйти в отставку.
Недолгое существование первого кабинета Пиля имело важные результаты для политической жизни страны, ускорив формирование консервативной и либе­ральной партий викторианского периода. Решением короля Пиль стал не только главой кабинета, но и парламентским лидером консерваторов. Таким образом был решен наиболее важны для них на этом этапе вопрос.
Консерваторов объединяла идея незыблемости конституционных устоев -короны, палаты лордов и палаты общин, унии с Ирландией и колониальной им­перии. Разделяло их отношение к реформам. Уже к 1832 г. определились три ос­новные ветки консерваторов. В первую входили так называемые “ультра”. Это были непримиримые противники любых перемен в конституции; не смиряясь с принятием тех или иных реформ, они настаивали на их отмене. Вторая группа — ”сердитые” — в отличие от “ультра” утвержденные законопроекты рассматрива­ла как свершившийся факт и уже не выступала против них. Третья — “пилиты”, сторонники Пиля. Они разделяли его убеждение, что назревшие реформы прово­дить следует, но осуществлять их должны консерваторы, а не радикалы. На ли­дерство в лагере консерваторов претендовали представители всех трех группиро­вок. Благодаря назначению короля вопрос о лидере был решен в пользу Пиля, тем самым победило направление “разумного” консерватизма, признававшего необходимость перемен в обществе. Эти принципы были провозглашены Пилем во время выборов 1835 г. в обращении к избирателям своего округа, опублико­ванном на страницах ведущих газет и вошедшем в историю как “Тамвортский ма­нифест”. Впервые в истории страны лидер партии и глава правительства обра­тился к населению страны через прессу, разъясняя свою позицию и публикуя программу действий. Это и помогло консерваторам значительно увеличить чис­ло мест в палате общин, хотя они и оставались в меньшинстве.
Отставка Пиля ясно показала, что консерваторы смогут прийти к власти, лишь получив большинство мест в палате общин. В дальнейшем все усилия Пи­ля были подчинены решению этой задачи.
Главной тактикой в парламенте, где была сконцентрирована политическая жизнь страны, Пиль считал не противостояние правительству, а усиление и объ­единение разрозненных консервативных сил. Важнейшим направлением дея­тельности консерваторов стала активизация работы вне парламента. В это вре­мя политическая борьба перестает быть прерогативой лишь избранной привиле­гированной группы; 30-40-е гг. — время беспрецедентной внепарламентской агитации в интересах различных слоев и групп, время широких общественных движений. В стране создавались многочисленные ассоциации, общества, что от­ражало возрастание роли общественного мнения в жизни страны, политизации широких слоев населения. Как правило, в своей деятельности они опирались на прессу, которая к этому времени становится важным фактором в политической жизни, не только отражая, но и формируя общественное мнение. К середине 30-х гг. как столичные, так и все провинциальные издания, за исключением специ­альных коммерческих, имели свою определенную политическую направлен­ность. В каждом крупном городе выходило по крайней мере по одной либераль­ной и одной консервативной газете. Кроме выпуска газет, журналов, различного рода памфлетов и листовок, лидеры движений и партий активно разъезжали по стране для выступлений на митингах, собраниях и банкетах.
Недолгое существование кабинета Пиля явилось стимулом для создания консервативных организаций в провинции. К 1836 г. по всей стране была раз­вернута сеть ассоциаций, обществ и клубов. Они устраивали регулярные собра­ния и обеды, собирали по подписке средства. Каждое общество имело секрета­ря и казначея. Главным направлением их деятельности стали подготовка и про­ведение выборов. Они подбирали кандидатов, оказывали им материальную поддержку, участвовали в регистрации избирателей. По реформе 1832 г. изби­ратели были обязаны ежегодно вносить свое имя в избирательные списки, уп­лачивая при этом определенную сумму, что создавало почву для злоупотребле­ний и покупки голосов избирателей. Консерваторы раньше своих политических противников оценили те “возможности”, которые предоставляла регистрация, и ежегодно активно участвовали в ней. Вслед за ними так же стали поступать и виги и радикалы.
    продолжение
--PAGE_BREAK--Тактика консерваторов оказалась успешной. К 1841 г. им удалось вернуть почти всех своих сторонников, отошедших от них в ходе борьбы за реформу 1832 г. Главной их опорой оставались аграрные графства, та часть землевладель­цев, которая в меньшей степени была вовлечена в процесс промышленного про­изводства или в другие несельскохозяйственные предприятия в отличие от земле­владельцев-вигов. На их стороне были “старые” коммерческие структуры, заин­тересованные в сохранении протекционистской политики. Кроме того, Пиль су­мел преодолеть предубежденное отношение к нему молодой королевы Викто­рии, политическим советником и руководителем которой в первые годы ее пра­вления был лорд Мельбурн. Существенно расширить социальную базу Пиль не сумел, тем не менее каждые выборы приводили к постепенному увеличению чис­ла депутатов-консерваторов — от 150 в 1832 г. к 313 в 1837 г. Весной 1841 г. за от­ставкой правительства последовали выборы, на которых консерваторы получи­ли большинство мест палате общин. Правительство вновь возглавил Пиль.
Победа консерваторов означала приход партии к власти в современном смысле слова, так как она стала результатом длительной и целенаправленной по­литической кампании, которую консерваторы вели в обществе. Впервые был сформирован кабинет, опиравшийся на большинство своей партии в палате об­щин, которого она добилась на выборах, сумев привлечь на свою сторону элек­торат. Консерваторы победили благодаря тому, что во главе стоял талантливый политик и организатор Роберт Пиль. Вместе с тем корни победы консерваторов лежат и в разочаровании политикой кабинета Мельбурна, и в экономических кризисах, сотрясавших в эти годы страну, и в социальном напряжении тех лет. Фермеры, напуганные размахом деятельности “Лиги борьбы против хлебных законов” и чартистского движения, безоговорочно перешли на сторону консерва­торов и поддержали их на выборах. Политика Пиля в кабинете строилась на тех же принципах, что и во времена его оппозиции к правительству вигов. Он был вынужден провести ряд реформ, прежде всего экономического характера. Пос­тепенно снижая таможенные тарифы, консерваторы в 1846 г. пошли на отмену “хлебных законов”. Но курс, проводимый Пилем, вызвал острые разногласия в обществе, объединение оказалось непрочным, и в 1846 г. произошел раскол кон­сервативной партии.
Период с середины 20-х до конца 40-х гг. в истории Великобритании отли­чался небывалым общественным подъемом и массовыми движениями. Разнооб­разные по своим целям, задачам, составу участников и размаху, они имели и не­которые общие черты. Появление той или иной идеи вело к созданию обществ или ассоциаций с единым центром, который руководил деятельностью по ее осу­ществлению. В агитации использовались демократические права граждан — сво­бода прессы, собраний, митингов, шествий и обращения с петициями в парла­мент. Общества издавали газеты, памфлеты, организовывали лекции (нередко используя платных ораторов), проводили митинги. Особая роль отводилась обра­щению к законодательному органу, парламенту, и к королю через петиции, сбор подписей под которыми также становится важной частью агитации. Когда идея находила значительную поддержку в обществе, ассоциации проводили своих де­путатов в парламент, где они использовали каждую возможность для отстаива­ния интересов движения. Наиболее крупными, повлиявшими на ход развития страны движениями были: борьба за реформу парламента, за отмену рабства в британских колониях, за переход к свободе торговли (фритред), борьба диссентеров за свои социальные права, за фабричное законодательство, чартизм, коопе­ративное движение.
Наряду с борьбой за реформу парламента в формировании гражданского общества в Великобритании важную роль сыграло движение аболиционистов. Великобритания, крупнейшая колониальная держава, активно использовала рабский труд на плантациях в своих владениях и занимала ведущее место среди стран, участвовавших в работорговле. И именно в ней зародилось и добилось успеха самое мощное аболиционистское движение. К началу 30-х гг. аболи­ционисты, используя тактику давления на правительство петициями, сконцент­рировали свою пропаганду в стенах парламента и довольно быстро добились ус­пеха. Так, 30 мая 1832 г. был создан парламентский комитет для изучения поло­жения рабов.
После 1832 г., когда вест-индские плантаторы потеряли значительную часть своих мест в парламенте, неизбежность освобождения рабов стала очевидной. Плантаторы и связанные с ними торгово-финансовые и промышленные круги не смогли противостоять натиску аболиционистов, вопрос состоял лишь в пути раз­решения этой проблемы. Соответствующий билль был принят летом 1833 г. По его условиям, хозяева обязывались предоставить свободу рабам, которые, одна­ко, должны были пройти так называемый срок “ученичества” и в течение его продолжать работать на своих господ. Дети, не достигшие шестилетнего возрас­та ко времени утверждения закона, объявлялись свободными с момента его всту­пления в силу. Плантаторы получили компенсацию в 20 млн ф.ст., которая в ос­новном пошла на уплату их долгов английским кредиторам. В 1838 г. отменена и система “ученичества”; рабство в английских колониях, таким образом, было окончательно упразднено.
Вывод: Принятие этого закона ознаменовало победу мощного общественного дви­жения, выдвинувшего на первый план идеи гуманизма, прав и свободы личности. Однако деятельность аболиционистов не прекратилась, они создавали новые ко­митеты, которые ставили задачу отмены рабства и работорговли во всем мире.
2.2 ЧАРТИЗМ.
Чартизм стал самым крупным самостоятельным народным движением в эти годы не только в Великобритании, но и во всей Европе. Главным лозунгом чар­тистов стало требование радикальной парламентской реформы, которая вклю­чала бы в себя всеобщее избирательное право, тайное голосование, ежегодные выборы в парламент, равные избирательные округа, оплату деятельности чле­нов парламента и отмену имущественного ценза для депутатов. Требования эти были изложены в “народной хартии” (charter). В своей борьбе за хартию чарти­сты действовали в двух направлениях. Первым были подготовка петиций, сбор подписей под ними и внесение их в парламент. Всего было направлено в парла­мент три петиции: в 1839, 1842 и 1848 гг. Сбор подписей под ними проходил по­всюду — на митингах, фабриках, в работных домах — и превращался в важную по­литическую кампанию протеста. Вторым направлением явилось проведение ми­тингов, шествий, демонстраций, забастовок и создание различных обществ.
Причину своих бедствий чартисты видели во всесилии землевладельцев и промышленников, которое закреплялось законодательством. Они надеялись, что хартия, представляющая мнение большинства народа, заставит правящие классы пойти на уступки и провести реформу. От народных представителей ждали уста­новления контроля за законодательством, принятия актов, которые бы принесли улучшение жизни, снижение налогового бремени и отмену “Закона о бедных”. Вопрос о способах давления на правительство неоднократно стоял в повестке дня у чартистов. Однако сторонники “физического” давления, т.е. открытого высту­пления с оружием, пребывали в меньшинстве. Как правило, побеждали привер­женцы “морального” воздействия на парламент. Тем не менее возникали и заго­воры, и открытое противостояние с властями, например в Ньюпорте, Шеффил­де, Бредфорде, Дьюсбери, которые были жестоко подавлены.
Само движение не было ни единым, ни однородным. В него вливались раз­личные слои населения: это и часть наиболее квалифицированных ремесленни­ков (печатники, портные, столяры-краснодеревщики), и мелкие лавочники, и фабричные рабочие, как правило, из текстильных районов страны; а также на­домные работники — ткачи, работавшие на ручных станках, вязальщики, изго­товители гвоздей и т.д. Широкий социальный состав отражал происходящие в стране экономические перемены, когда наряду с промышленным производст­вом еще было сильно развито ремесленное, а на большинстве фабрик труди­лось до 100 рабочих. При этом лидерство, как национальное, так и локальное, редко оказывалось в руках представителей рабочего класса. Во главе чарти­стов можно было встретить землевладельцев, врачей, торговцев, ремесленни­ков, мелких промышленников, учителей и журналистов. Почти одновременно чартизм зарождался и в старых регионах, где была распространена рассеянная мануфактура, и в новых развивающихся центрах промышленного производст­ва, и в экономически отсталых районах. Национальные организации были соз­даны в Шотландии, Англии и Уэльсе. Они имели свои фонды, их члены выпла­чивали регулярные взносы. Центрами зарождения чартистского движения стали Лондон, Бирмингем и Лидс, где были созданы наиболее крупные организа­ции и собственная пресса.
Чартистам не удалось добиться немедленного осуществления своих требова­ний. Тем не менее движение не прошло бесследно. Важнейшим его результатом стало изменение социальной направленности политики правящих классов. Раз­мах выступлений и жалобы чартистов сыграли свою роль в том, что положение трудящихся становится важной темой на страницах прессы. В 40-е годы был при­нят ряд законов, касавшихся медицинского обслуживания населения и санитарно­го состояния городов, расширилось фабричное законодательство. Настойчивое требование радикальной парламентской реформы приводило к постепенному из­менению позиции и ведущих либеральных политиков по этому вопросу.
Вывод: Началом движения Великобритании по пути реформ к современному демо­кратическому обществу стали 30-40-е гг. И в это время упрочиваются легаль­ные формы выражения недовольства, протеста, требований дальнейшего преоб­разования общества. Использовались права граждан на созыв митингов, на обра­щение в парламент и к королю с петициями. Немаловажное значение в становле­нии общественного мнения имела и отвоевавшая свое право на свободу слова пресса. Возможность открыто высказать свои требования, жалобы и недовольст­во как в прессе, так и участие в движениях, в значительной мере способствовала снятию социального напряжения.

ГЛАВА III. ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ РЕФОРМЫ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ
                             XIX в. В ВЕЛИКОБРИТАНИИ.
3.1 РЕФОРМЫ ИЗБИРАТЕЛЬНОГО ПРАВА В 50-60-е гг.
В 50-60-е гг. Англия занимала уникальное положение, являясь цент­ром, “сердцем” мирового хозяйства. Лондонская промышленная выставка 1851 г. поразила современников достижениями британской промышленности. Монопо­лия на мировом рынке, в морском судоходстве, финансах, обладание колониаль­ной империей содействовали ускорению темпов накопления капитала, росту на­ционального богатства. Национальный доход с начала 50-х по конец 70-х годов, увеличившись почти на треть, достиг 1 млрд ф.ст., что сказалось на росте дохо­дов населения.
Весьма важным показателем изменения социальной картины стало сокра­щение числа совершавшихся преступлений и количества нищих, бедных, ко­торые получали помощь. Социальная структура общества претерпевала суще­ственные изменения. Формирование классов нового, капиталистического об­щества сопровождалось дальнейшим ростом численности городского населе­ния, превышавшего сельское. Характерной особенностью социально-полити­ческой жизни Великобритании в эти годы стало дальнейшее углубление тен­денции ослабления позиций лендлордизма, возрастания активности средних классов, лиц интеллектуального труда и появления так называемой “рабочей аристократии”.
Подъем чартистского движения, рост промышленности и национального бо­гатства и, наконец, выставка 1851 г. сыграли важную роль в изменении отноше­ния общества к трудящимся, и в первую очередь к группе высококвалифициро­ванных рабочих и мастеров, т.е. “рабочей аристократии”, чьи доходы и образ жизни были сравнимы с доходами и образом жизни среднего класса. Заметим, что со временем доля “рабочей аристократии” увеличивалась.
Реформы конца 40-х гг., касавшиеся санитарного состояния городов и ме­дицинского обслуживания, в 50-е и 60-е гг. приносили свои плоды. Изменялся облик городов, прокладывались водопроводы и канализация. Годы экономиче­ского процветания и относительной социальной стабильности закрепляли заро­дившуюся викторианскую мораль, традиции, образ жизни.
А эти перемены, в свою очередь, определили как эволюцию “политической элиты” в сторону “демократизации”, так и характер дальнейших реформ.
В 1858 г. отменен имущественный ценз для депутатов. А права и их привиле­гии — неприкосновенность личности и свобода слова в стенах парламента — с XIX в. практически не нарушались. Важной приметой времени стала и постепен­ная отмена завуалированного религиозного ценза. В 1866 г. новый текст присяги открыл доступ в парламент людям нехристианского вероисповедания. С этого времени сохранялись ограничения пассивного избирательного права, направлен­ные на то, чтобы избирались лишь те, кто имел свободное время, не запятнал своей чести и не был банкротом.
Во второй половине XIX в. усиливается процесс организационного переуст­ройства либеральной и консервативной партий, имевший следствием придание политическим организациям вигов и тори характера современных политических партий. Одновременно с чисто организационным оформлением шел процесс ви­доизменения их социальной базы. И хотя он окончательно не завершился к исхо­ду XIX в., нетрудно выявить наметившиеся тенденции в ориентации английского электората, отразившиеся на позициях либералов и консерваторов на политиче­ской арене страны.
Организационная структура либеральной и консервативной партий склады­валась в 60-70-е гг. XIX в., когда создавались их центральные органы. У кон­серваторов это были Федерация местных консервативных ассоциаций — Нацио­нальный союз консерваторов и Конституционные ассоциации. Их цели заключа­лись в том, чтобы эти ассоциации, во-первых, представляли центральные органи­зации консервативной партии и, во-вторых, являлись официальными средствами связи между членами партии, местными агентами и ассоциациями на территории всей страны. Организационная структура либеральной партии складывалась бо­лее медленно и оформилась к 1877 г.
Вторая половина XIX в. отмечена в Англии значительными успехами в демо­кратизации представительного органа власти — палаты общин английского пар­ламента. Расширение избирательных прав англичан в ходе парламентских ре­форм 1867 г. и 1884 г. имело своим результатом вовлечение в политическую жизнь страны все новых слоев общества — средних, мелкобуржуазных классов и рабочих. А это, в свою очередь, не могло не отразиться на социальном составе двух ведущих политических партий — либеральной и консервативной.
Вследствие парламентской реформы 1832 г. избирательных прав не получи­ли мелкая и отчасти средняя буржуазия, а также рабочий класс. Нерешенность этой проблемы постоянно обостряла политическую обстановку в стране. В кон­це 50-х гг. необходимость реформирования избирательной системы станови­лась очевидной для многих политических деятелей как либерального, так и кон­сервативного толка. Так, в 1859 г. консервативное правительство Дерби-Дизраэли предприняло попытку внести на обсуждение парламента проект парламент­ской реформы, имевший довольно ограниченный характер. Однако билль был отвергнут либералами и радикалами, не желавшими отдавать инициативу прове­дения парламентской реформы в руки тори.
Обстановка первой половины 60-х гг. характеризовалась набиравшим си­лу движением рабочего класса и мелко- и среднебуржуазных слоев, основным требованием которого являлась реформа избирательного права.
Со смертью в 1865 г. лорда Пальмерстона, главного противника парламент­ской реформы, движение за ее осуществление приобрело новый размах. Либера­лы во главе с лордом Расселом, находившиеся у власти, не могли не учитывать настроения в обществе. В 1866 г. они вносят на рассмотрение парламента билль, по которому избирательное право получали 400 тыс. человек. Несмотря на яв­ную его умеренность, законопроект встретил сопротивление со стороны не толь­ко консерваторов, но и части правых либералов.
Однако необходимость проведения реформы понимали и дальновидные по­литики из партии тори. Уже в начале 60-х гг. Б. Дизраэли сформулировал ряд положений, которые должны были, по его мнению, учитываться при проведении реформы, в частности принципы перераспределения парламентских мест и уменьшения влияния графств в избирательной системе. При этом он подчерки­вал важность соблюдения интересов аристократии.
Проведенная консервативным правительством Дерби-Дизраэли парламент­ская реформа 1867 г. знаменовала собой новый этап в отношении правящих по­литических партий Великобритании к избирателям, к вопросу о расширении сво­ей социальный базы. Увеличение числа избирателей после реформы 1867 г., в том числе и от трудящихся масс, потребовало от политических партий разработ­ки новой стратегии и тактики в отношениях с электоратом. Старые программ­ные установки, методы предвыборной работы, организационные структуры кон­сервативной и либеральной партий оказались малопригодными для решения но­вых задач, появившихся в результате качественных и количественных изменений среди электората. Либералам и консерваторам предстояло определить свое отно­шение к новым категориям избирателей и волновавшим их социальным пробле­мам, отразить его в программных документах, реорганизовать партийные орга­низации и овладеть новыми формами работы, ориентированными на массового избирателя.
    продолжение
--PAGE_BREAK--