Реферат: Преступления, причиняющие вред здоровью различной степени тяжести

--PAGE_BREAK--
2
История развития законодательства об ответственности за преступления против здоровья

2.1 Развитие законодательства об ответственности за преступления против здоровья в дореволюционный период
Вопрос об ответственности за преступления, посягающие на здоровье человека, в российском уголовном законодательстве XXв. решался в разные периоды неодинаково. Так, по Уголовному уложению 1903 г. преступлениям, непосредственно причиняющим вред здоровью, была посвящена гл. 23, которая называлась «О телесном повреждении и насилии над личностью», состоящая из 14 статей (467—480)[13]. Это Уложение, в отличии от ранее действовавшего уголовного законодательства, придерживалось определенных критериев при конструировании системы преступлений, в том числе и преступлений против здоровья. Устанавливая ответственность за причинение телесного повреждения, Уложение его понятия его не раскрывало, но подразделяло на виды по степени тяжести: опасное для жизни (ст. 467), не опасное для жизни (ст. 468), легкое телесное повреждение (ст. 469). Ответственность за причинение телесных повреждений дифференцировалась в зависимости от вины и иных обстоятельств, влияющих как на смягчение, так и на усиление ответственности за них. Уложение устанавливало ответственность как за умышленное причинение телесных повреждений, так и за неосторожное. Оно предусматривало пониженную ответственность, если телесные повреждения (любой степени тяжести) причинялись под влиянием сильного душевного волнения (ст. 470), при превышении пределов необходимой обороны (ст. 473). Если телесное повреждение было причинено «матери, законному отцу или иному восходящему родственнику; священнослужителю при совершении им службы; должностному лицу при исполнении или по поводу исполнения им служебных обязанностей; кому-либо из членов караула, охраняющего Священную Особу Царствующего Императора или Члена Императорского Дома, или часовому военного караула», наказание усиливалось вплоть до каторги на срок до 10 лет. В свою очередь, телесные повреждения закон оценивал с точки зрения характера наступивших последствий. Последствия от телесных повреждений подразделялись на тяжкие и весьма тяжкие (ст. 469, 473). Помимо непосредственного причинения вреда здоровью Уложение устанавливало ответственность за нанесение ударов и иных насильственных действий в отношении личности (ст. 475—477), совершенных умышленно. Выделяло Уложение и так называемые специальные нормы и устанавливало специальную ответственность, если: учинено насилие над личностью иностранного посла, посланника или поверенного в делах (ст. 478); если служащий парохода или морского судна или их пассажир причинил легкое телесное повреждение капитану парохода или морского судна или учинил насилие над его личностью (ст. 479); если причинено легкое телесное повреждение волостному старшине или лицу, занимающему соответствующую должность, при исполнении или по поводу исполнения ими служебных обязанностей, либо учинено насилие над личностями этих людей (ст. 480). Все указанные статьи предусматривали ответственность и наказание за оконченные действия, в то же время каждая из статей предусматривала ответственность и за покушение, ограничиваясь лишь словами, что «покушение наказуемо», без указания вида наказания и его размера. В этих случаях следовало обращаться к ст. 49 и 53 Уложения, где определялось, какие конкретно преступления, наказуемые в стадии покушения, а также указывались вид и размер наказания.

В отдельных главах (25 и 26) Уложения предусматривалась уголовная ответственность за оставление в опасности и за лишение личной свободы. Ответственность за оставление в опасности возлагалась на лицо, которое «обязано было по закону или по принятой на себя обязанности или по семейным отношениям иметь попечение о лице, лишенном возможности самосохранения по малолетству, дряхлости или вследствие телесного недостатка, болезни, бессознательного или иного беспомощного состояния, виновное в оставлении сего лица без помощи в таких условиях, при коих жизнь оставленного заведомо подвергалась опасности» (ст. 489, 490). Уложение достаточно четко определяло условия и основания ответственности за оставление лица в опасности, под которым понимаюсь бездействие виновного в случаях, когда требуется оказание неотложной помощи, при этом оно различало основания, в силу которых виновное лицо обязано было действовать. Например:

а) обязанного в силу закона «принятой на себя обязанности или семейным отношениям оказывать помощь лицу, лишенному возможности самосохранения по малолетству, дряхлости или вследствие телесного недостатка, болезни, бессознательного или иного беспомощного состояния» (ст. 489, 490);

б)  в силу профессиональных и служебных обязанностей капитана, лоцмана, служащего морского или железнодорожного транспорта, обязанного принимать определенные меры для спасения судна, парохода, паровоза, находящихся на них пассажиров, экипажа, имущества (ст. 492-496);

в)  в силу правил, установленных законом или обязательным постановлением об оказании помощи больному или находящемуся в бессознательном состоянии практикующим врачом, фельдшером, повивальною бабкою, прислугою, коим было известно опасное положение больного или родильницы (ст. 497).

В гл. 25 Уложения предусматривалась ответственность за неоказание помощи судну, терпящему крушение (ст. 494); за непринятие капитаном или управляющим надлежащих мер во время опасности для спасения парохода, судна, поезда или паровоза (ст. 495), за неоказание помощи больному или находящемуся в бессознательном состоянии (ст. 497). Статья 491 Уложения устанавливала ответственность за недонесение властям о факте оставления в опасности для жизни лица, которое было свидетелем оставления в опасности другого лица либо само не оказало помощь последнему, которую оно могло бы оказать без разумного опасения для себя или других.

Уголовное Уложение в значительной степени носило казуальный характер, было весьма объемным (насчитывало 687 статей), что приводило к некоторой расплывчатости и неопределенности при формулировании отдельных его норм. Эта характеристика в полной мере соответствует и нормам о телесных повреждениях и насилию над личностью.

2.2 Развитие законодательства об ответственности за преступления против здоровья в послереволюционный период
В УК РСФСР 1922 г. преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности были помещены в гл. 5 вслед за хозяйственными преступлениями. При этом данная глава (как и другие главы этого Кодекса) подразделялась на разделы. Раздел 2 гл. 5 Кодекса был посвящен телесным повреждениям и насилию над личностью, разд. 3 — оставлению в опасности. Правовая регламентация преступлений против здоровья по УК 1922 г. (в отличие от Уголовного уложения, на смену которого пришел Кодекс) отличалась наиболее глубокой и всесторонней ее разработкой, конкретностью и доступностью понимания.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. принял трехчленное деление телесных повреждений: тяжкие, менее тяжкие и легкие. Это, как отмечалось в литературе того времени, давало возможность более точно определить степень вреда, причиненного здоровью пострадавшего, и, как следствие, более правильно дифференцировать ответственность виновных лиц. К тяжким телесным повреждениям Кодекс относил такие, которые повлекли опасное для жизни расстройство здоровья, душевную болезнь, потерю зрения, слуха или какого-либо органа либо неизгладимое обезображивание лица (ч. 1 ст. 149). Менее тяжким признавалось телесное повреждение, не опасное для жизни, но причинившее расстройство здоровья или длительное нарушение функций какого-либо органа (ст. 150 УК). Кодекс не давал определения легкого телесного повреждения и не указывал на какие-либо его признаки (ст. 153 УК), однако, исходя из понятий тяжкого и менее тяжкого телесного повреждения, можно сделать вывод, что к легкому телесному повреждению относились телесные повреждения, не опасные для жизни, не причинившие длительного расстройства здоровья. Они могли повлечь кратковременное расстройство здоровья или не были связаны с расстройством здоровья, но могли вызвать нарушение анатомической целости тканей. Нанесение ударов, побоев или иных насильственных действий, причинивших физическую боль, УК РСФСР 1922 г. выделял в самостоятельный состав преступления (ч. 1 ст. 157). Часть 2 этой статьи предусматривала повышенную ответственность, если указанные действия носили характер истязания.

Кроме простого умышленного тяжкого телесного повреждения (ч. 1 ст. 149) Кодекс 1922 г. предусматривал квалифицированный вид тяжкого телесного повреждения, в результате которого последовала смерть потерпевшего, или оно было причинено путем истязаний или мучений либо являлось последствием нанесения систематических, хотя бы и легких телесных повреждений (ч. 2 ст. 149). Кодекс не выделял квалифицированного вида менее тяжкого телесного повреждения.

С точки зрения характера и степени общественной опасности Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. наряду с указанными составами выделял и менее опасные виды причинения телесных повреждений: умышленное тяжкое или менее тяжкое телесное повреждение, нанесенное под влиянием сильного душевного волнения (ст. 151); тяжкое телесное повреждение, причиненное при превышении пределов необходимой обороны (ст. 152). С субъективной стороны Кодекс устанавливал ответственность не только за умышленное причинение телесных повреждений, но и за неосторожное. Такую ответственность предусматривала ст. 154 УК, причем независимо от тяжести телесного повреждения. Кроме простого неосторожного телесного повреждения ч. 2 ст. 154 УК устанавливала ответственность за квалифицированный вид неосторожного телесного повреждения, если оно было причинено в результате сознательного несоблюдения правил предосторожности, установленных законом или законным распоряжением власти.

В разд. I«Убийства» гл. 5 предусматривалась ответственность за совершение с согласия матери изгнания плода или искусственного прерывания беременности лицами, не имеющими на это надлежаще удостоверенной медицинской подготовки или хотя бы и имеющими специальную медицинскую подготовку, но в ненадлежащих условиях (ч. Iст. 146), либо в виде промысла или без согласия матери или если наступила смерть потерпевшей (ч. 2 ст. 146). Следует отметить, что законодатель это преступление по степени общественной опасности приравнивал к преступлениям, посягающим на жизнь человека. В разделах Кодекса «Иное насилие над личностью» и «Оставление в опасности» устанавливалась ответственность за заражение другого лица венерической болезнью (ст. 155), за незаконное лишение свободы (ст. 159), за помещение в больницу для душевнобольных заведомо здорового лица из корыстных или иных личных видов (161), за похищение, сокрытие или подмен чужого ребенка с корыстной целью, из мести или иных личных видов (ст. 162), за неоказание помощи больному и за отказ медицинского персонала в оказании медицинской помощи (ст. 165).

К совокупности названных преступлений в этом разделе УК РСФСР 1922 г. примыкали нормы, в которых речь шла о лишении свободы способом, опасным для жизни или здоровья, или сопровождалось мучениями для потерпевшего (ст. 160), об оставлении без помощи лица, находящегося в опасном для жизни положения и лишенного возможности самосохранения по малолетству, дряхлости, болезни или вследствие иного беспомощного состояния (ст. 163 УК).

Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. прежде всего существенно изменил систему телесных повреждений. Если гл. 5 «Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности» УК РСФСР 1922 г. делилась в зависимости от свойств объекта на пять разделов (убийство, телесные повреждения и насилие над личностью, оставление в опасности, преступления в области половых отношений и иные посягательства на личность и ее достоинство), то Кодекс 1926 г. от такой системы отказался, и все преступления, посягающие на жизнь, здоровье, честь и достоинство, личную свободу и иные посягательства были помещены в одну шестую главу без какого-либо подразделения на разделы. Кроме того, к этой же главе были отнесены все половые преступления, клевета и оскорбление, преступления против несовершеннолетних, т. е. все преступления, прямо или косвенно посягающие на личность.

Телесные повреждения как преступления, посягающие на здоровье, по УК РСФСР 1926 г. делились по степени тяжести на два вида: тяжкие (ст. 142) и легкие (ст. 143). Менее тяжкие телесные повреждения в самостоятельный состав не выделялись.

Двучленное деление телесных повреждений было признано нецелесообразным, и УК РСФСР 1960 г. вновь возвратился к формуле трехчленного деления, установленного Кодексом 1922 г. Двучленная классификация телесных повреждений создала условия для необоснованного смягчения ответственности за те серьезные телесные повреждения, которые не могли быть отнесены к разряду тяжких. Эти вопросы вызывали дискуссии в литературе и среди практических работников[14]. Безусловно, критика двучленного деления телесных повреждений в литературе сыграла конструктивную роль, она помогла впоследствии создать более совершенную систему телесных повреждений в уголовном законодательстве России 1960 г.

Тяжким телесным повреждением, согласно ст. 142 УК РСФСР 1926 г., признавалось телесное повреждение, повлекшее за собой потерю зрения, слуха или какого-либо иного органа, неизгладимое обезображивание лица, душевную болезнь или иное расстройство здоровья, соединенное со значительной потерей трудоспособности. Таким образом, впервые был введен в определение тяжести телесного повреждения признак утраты трудоспособности.

Легкое телесное повреждение различалось двух видов: а) причинившее расстройство здоровья (ч. Iст. 143 УК) и б) не причинившее расстройства здоровья (ч. 2 ст. 143 УК).

За неосторожное телесное повреждение Уголовный кодекс 1926 г. устанавливал, без достаточного на то основания, уголовную ответственность лишь в случае, когда причинение телесного повреждения было результатом сознательного несоблюдения правил предосторожности (ст. 145). Ответственность за заражение другого лица венерической болезнью была расширена и конкретизирована. В частности, в ч. 1 ст. 150 УК указывалось, что ответственность за заражение другого лица венерической болезнью наступает, если лицо (заразившее) знало о наличии у него этой болезни. Этого указания Кодекс РСФСР 1922 г. не содержал. Часть 2                 ст. 150 Кодекса РСФСР 1926 г. предусматривала ответственность за заведомое поставление другого лица через половое сношение или иными действиями в опасность заражения венерической болезнью.

Остальные преступления, посягающие на здоровье человека или ставящие его в опасность, по сравнению с Кодексом 1922 г. принципиальных расхождений не имели. Кодекс 1926 г., по существу, повторил те или иные нормы УК 1922 г., несколько детализировав их.

Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. содержал более совершенную систему преступлений против здоровья и ставящих в опасность жизнь и здоровье. Эти преступления по Кодексу 1960 г. были представлены, па крайней мере, тремя группами. Все они были включены в гл. 3 «Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности», включающую ст. 102—131, т. е. всего 30 статей. Среди них можно было выделить:

а)  преступления против здоровья (ст. 108—115);

б)  преступления, ставящие в опасность жизнь и здоровье (ст. 116, 122, 124, 127-129);

в) преступления против личной свободы (ст. 125—126). В преступлениях против телесных повреждений (а они продолжали так называться) были уточнены признаки составов преступлений, введены некоторые новые составы, проведено трехчленное деление телесных повреждений на тяжкие (ст. 108 УК РСФСР), менее тяжкие (ст. 109) и легкие (ст. 112). Причем последние, в свою очередь, делились на легкие, повлекшие за собой кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату трудоспособности (ч. 1 ст. 112), и-легкие телесные повреждения, не повлекшие за собой последствий, указанных в ч. 1 (ч. 2 ст. 112).

Позднее в УК РСФСР 1960 г. в данную группу преступлений были внесены изменения и дополнения, в частности были введены статьи: 1151 «Уклонение от лечения венерической болезни»; 1152 «Заражение заболеванием ВИЧ-инфекцией»; 1241 «Разглашение тайны усыновления»; 1251 «Похищение человека»; I252 «Торговля несовершеннолетними»; 1261 «Захват заложников»; 1262 «Незаконное помещение в психиатрическую больницу»; 128' «Разглашение сведений, составляющих врачебную тайну». С субъективной стороны тяжкие и менее тяжкие телесные повреждения могли быть причинены как умышленно (ст. 108, 109 УК), так и по неосторожности (ст. 114 УК). Ответственность же за причинение легких телесных повреждений наступала лишь в случае их умышленного причинения.

Удары, побои и иные насильственные действия по УК 1960 г., в отличие от Кодексов 1922 и 1926 гг., не были выделены в отдельный состав и охватывались признаками ст. 112 УК, которая в своем названии и в диспозиции ч. 1 включала и побои. Статья 112 УК так и называлась «Умышленное легкое телесное повреждение или побои».

Ответственность за причинение тяжких и менее тяжких телесных повреждений повышалась, если они были совершены с квалифицирующими признаками. К квалифицирующим признакам умышленного тяжкого телесного повреждения Кодекс РСФСР 1960 г. относил, если оно:

а)  повлекло за собой смерть потерпевшего;

б)  носило характер мучений или истязаний;

в) было совершено особо опасным рецидивистом (ч. 2 ст. 108 УК).

Квалифицирующим  признаком  умышленного менее тяжкого телесного повреждения признавалось, если оно:       I

а)  носило характер мучений или истязаний;                     

б) было совершено особо опасным рецидивистом (ч. 2 ст. 109 УК). Умышленные тяжкие и менее тяжкие телесные повреждения относились к менее опасным видам, если они причинялись в состоянии сильного душевного волнения (ст. 110 УК) или при превышении пределов необходимой обороны (ст. 111 УК).

Уголовный кодекс 1960 г. выделил новый специальный состав преступления — истязание (ст. 113), систематическое нанесение побоев или иные действия, носящие характер истязаний, если они не повлекли за собой последствий, указанных в ст. 108, 109 УК. Следует напомнить, что в Кодексе 1926 г. истязание рассматривалось как квалифицированный вид нанесения ударов, побоев и иных насильственных действий, причиняющих физическую боль (ч. 2 ст. 146 УК).

Наряду с ответственностью за заражение венерической болезнью (ст. 115 УК), в 1971 г. в Уголовный кодекс был введен новый состав — «Уклонение от лечения венерической болезни» (ст. 1151)[15]. Кроме того, в ст. 115 УК были введены такие квалифицирующие признаки, как заражение лица венерической болезнью лицом, ранее судимым за такое же преступление, заражение двух или более лип либо заражение несовершеннолетнего (ч. 3 ст. 115 УК). За эти действия было установлено наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет.

Остальные преступления анализируемой группы по Уголовному кодексу               1960 г. принципиально новых положений по сравнению с прежним уголовным законодательством не имели. Следует только отметить, что в момент принятия Кодекс не предусматривал ответственности за незаконное помещение в психиатрическую больницу заведомо психически здорового лица. Ответственность за это деяние была установлена лишь в 1988 г., когда в Кодекс была введена соответствующая норма — 126[16]. Впоследствии была установлена ответственность за заражение заболеванием ВИЧ-инфекцией и за похищение человека, в связи с чем в Кодекс в раздел преступлений против личности были введены соответствующие составы. В частности, за заражение заболеванием ВИЧ-инфекцией — ст. 115, а за похищение человека — ст. 125.

Уголовный кодекс 1960 г. действовал с 1 января 1961 г. до 1 января 1997 г., а с этого времени в России действует Уголовный кодекс РФ, принятый 13 июня 1996 г.

.
        3 Преступления, причиняющие вред здоровью различной степени тяжести
3.1 Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ст. 111 УК РФ)
Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью является наиболее опасным преступлением из числа преступлений против здоровья. Законом оно отнесено к категории тяжких преступлений, а при наличии особо отягчающих обстоятельств — к категории особо тяжких преступлений (ст. 15 УК РФ). Повышенная общественная опасность этого преступления заключается в тяжести самого деяния, наступивших последствий и, наконец, в распространенности таких деяний. Количество выявленных преступлений, связанных с причинением тяжкого вреда здоровью, остается стабильно высоким, только в 2009 г. было зарегистрировано 57 352 таких преступления[17]. Совершая это преступление, субъект посягает на одно из самых ценных достоинств личности — его здоровье, причиняя порой непоправимый урон: лишая трудоспособности, делает инвалидом, прекращая тем самым его профессиональную карьеру, нередко все это приводит к смерти человека. В динамике преступности умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека занимает доминирующее место.

Непосредственным объектом данного преступления является здоровье другого человека. Эта точка зрения на объект умышленного причинения тяжкого вреда здоровью является превалирующей в литературе. Однако имеется и иное мнение, что «непосредственный объект может быть определен как анатомическая целостность тела человека и правильное функционирование его тканей и органов»[18]. Авторы отошли от общепризнанного понимания объекта в литературе, в законе, наконец, в Правилах судебно-медицинской экспертизы тяжести вреда здоровью от 10 декабря 1996 г. № 407. Взамен они предложили по существу то же самое — здоровье, только по иному его определили. Столь «оригинальное» определение объекта имеет и определенную некорректность. Ведь вред здоровью может быть причинен и без нарушения анатомической целости тела, а правильное функционирование тканей и органов может быть нарушено у человека и до причинения вреда его здоровью преступными действиями.

Анатомическая целостность тела может быть не нарушена, ткани и органы функционируют, человек даже не испытывает физической боли, а вред здоровью причинен путем введения, например, наркотических средств или иных веществ или воздействия гипнозом. Получается, что те признаки, на которые указывают авторы этой позиции, не пострадали, а вред здоровью причинен. Отсюда правильнее определять непосредственный объект тяжкого вреда здоровью как здоровье другого человека.

Объективная сторона рассматриваемого преступления может выражаться как в действии, так и в бездействии. При этом состав преступления в ст. 111 УК РФ сконструирован по типу материальных. Это означает, что обязательными признаками объективной стороны являются указанное в законе преступное последствие в виде тяжкого вреда здоровью и причинная связь между действиями (бездействием) и последствием. Действия виновного — это всегда умышленные и противоправные деяния, которые могут выражаться в механическом, физическом, химическом либо в психическом воздействии на потерпевшего. Причинение вреда здоровью путем бездействия имеет место, если виновный не совершает определенных действий, которые он обязан был и мог совершить в отношении другого человека.

Статья 111 УК РФ предусматривает ответственность за причинение тяжкого вреда здоровью без отягчающих обстоятельств (ч. 1); при отягчающих обстоятельствах (ч. 2); при особо отягчающих обстоятельствах (ч. 3 и 4). Степень общественной опасности этих однородных преступлений зависит от тяжести причиненного вреда здоровью потерпевшего, от способа и мотива совершенного преступления, от наступления особо тяжких последствий и рецидива. Понятие «тяжкий вред здоровью» характеризуется множеством признаков, указанных в диспозиции данной статьи. Эти признаки имеют исчерпывающий характер  и не подлежат какому-либо дополнению или расширению. Наличие хотя бы одного из этих признаков дает основание для признания вреда здоровью тяжким.  Но в принципе ст. 111 УК РФ предусматривает два вида тяжкого вреда: а) опасного для жизни человека в момент причинения, б) любого вреда, но повлекшего за собой указанные в законе последствия.

Таким образом, тяжким считается вред здоровью, если:

а)  он опасен для жизни человека;

б)  произошла потеря зрения, речи, слуха или какого-либо органа;

в)  утрачена функция какого-либо органа;

г)  наступило неизгладимое обезображивание лица;

д)  причинено расстройство здоровью, соединенное со значительной стойкой утратой общей трудоспособности не менее чем на одну треть или с заведомо для виновного полной утратой профессиональной трудоспособности;

е)  повлекло за собой прерывание беременности;

ж)  повлекло психическое расстройство либо заболевание наркоманией или токсикоманией.

Из этого перечня следует, что причиненный вред признается тяжким, как правило, исходя из последствий нанесенного здоровью ущерба, степени его тяжести. Применение на практике указанных признаков зависит от судебно-медицинского заключения, поскольку в своей основе они имеют медицинские показатели, а анализ этих признаков основывается главным образом на положениях Правил судебно-медицинской экспертизы тяжести вреда здоровью 1996 г. Так, согласно п. 29 Правил, признаком тяжкого вреда здоровью является опасный для жизни вред здоровью, а при отсутствии этого признака — последствия причинения вреда здоровью, указанные выше и установленные в законе — диспозиции ч. 1 ст. 111 УК. Таким образом, исходя из диспозиции ч. 1 ст. 111 УК и п. 29 Правил следует, что тяжкий вред здоровью может быть двух видов: 1) вред, опасный для жизни; 2) вред, не опасный для жизни, но выраженный в конкретных последствиях, указанных в законе.

Опасными для жизни признаются такие виды вреда здоровью, которые сами по себе угрожают жизни в момент нанесения и при обычном их течении заканчиваются смертью или создают реальную угрозу для жизни потерпевшего, независимо от конечного результата. Особенностью этого вреда здоровью является его опасность для жизни непосредственно в момент нанесения (причинения), а не в последующее время. Предотвращение смертельного исхода, обусловленное оказанием медицинской помощи, не может приниматься во внимание при оценке опасности для жизни такого вреда. Правила судебно-медицинской экспертизы дают обширный и исчерпывающий перечень видов причиненного вреда здоровью, опасного для жизни. К такому вреду Правила относят: проникающие ранения черепа, открытые и закрытые переломы костей свода и основания черепа, ушибы головного мозга тяжелой и средней степени тяжести, проникающие ранения позвоночника, грудной клетки, гортани, пищевода, повреждения внутренних органов, ожоги различной степени и др. (п. 32.1—32.18). К опасным для жизни также относятся повреждения, которые по своему характеру создавали угрожающее состояние для жизни потерпевшего. К угрожающим для жизни состояниям Правила относят: шок тяжелой (III—IV) степени, кома различной этиологии, массивная кровопотеря, острая сердечная или сосудистая недостаточность, коллапс, тяжелая степень нарушения мозгового кровообращения, острая почечная или острая печеночная недостаточность, острая дыхательная недостаточность и др. (п. 34—35).

Признаки тяжкого вреда, не опасного для жизни, но выразившиеся в конкретных последствиях, как указано выше, исчерпывающе перечислены в диспозиции ч. Iст. IllУК и п. 29 Правил. Под потерей зрения, согласно Правилам, понимается полная стойкая слепота на оба глаза или такое состояние, когда имеется понижение зрения до остроты зрения 0,04 и ниже (счет пальцев на расстоянии 2 м и до светоощущения). Потеря зрения на один глаз представляет собой утрату органом его функций и по этому признаку относится к тяжкому вреду здоровья, а потеря одного глазного яблока представляет собой потерю органа. Повреждение слепого глаза, потребовавшее его удаление, квалифицируется в зависимости от длительности Расстройства здоровья. Потеря речиозначает потерю способности выражать свои мысли членораздельными звуками, понятными окружающим, либо потерю голоса.

Потеря слухаозначает полную глухоту или такое необратимое состояние, когда потерпевший не слышит разговорной речи на расстоянии 3—5 см от ушной раковины. Потеря слуха на одно ухо относится к тяжкому вреду здоровья по признаку утраты органом его функций. При определении тяжести вреда здоровью по признаку потери зрения или слуха не учитывают возможности улучшения зрения или слуха с помощью медико-технических средств (корректирующие очки, слуховые аппараты и т. п.).

Под потерей какого-либо органалибо утратой органом его функций понимается потеря руки, ноги, т. е. отделение их от туловища (отделение от туловища всей руки или ноги либо ампутация на уровне не ниже локтевого или коленного сустава) или утрату ими функций (паралич или иное состояние, исключающее их деятельность). Потеря наиболее важной в функциональном отношении части конечности (кисти, стопы) приравнивается к потере руки или ноги. Кроме того, потеря кисти или стопы влечет за собой стойкую утрату трудоспособности более одной трети и по этому признаку также относится к тяжкому вреду здоровья.

К рассматриваемому признаку относится повреждение половых органов, сопровождающееся потерей производительной способности, под которой понимается способность к совокуплению либо потеря способности к оплодотворению, зачатию, вынашиванию и деторождению.

К признакам тяжкого вреда здоровью относится его расстройство, соединенное со значительной стойкой утратой общей трудоспособностине менее чем на одну треть (более чем на 33%). Размеры стойкой утраты общей трудоспособности устанавливаются медицинским экспертом после определившегося исхода с учетом специальной таблицы процентов утраты трудоспособности. Стойкой утрату общей трудоспособности следует считать либо при определившемся исходе, когда трудоспособность утрачена навсегда, либо при длительности расстройства здоровья свыше 120 дней. Степень утраты трудоспособности у детей определяется на основании общих положений и исходя из того, насколько будет утрачена ребенком трудоспособность в будущем. У инвалидов и стариков утрата трудоспособности в связи с полученным повреждением устанавливается так же, как и у практически здоровых людей, независимо от наличия старости либо инвалидности и ее группы.

Полная утрата профессиональной трудоспособности означает, что потерпевший из-за полученного повреждения не может выполнять профессиональные функции либо работу по избранной специальности (например, скрипач не может играть, балерина не может танцевать, машинистка — печатать, портниха — шить и т. п.). При этом потерпевший может выполнять любую другую работу. Если потерпевший имеет несколько профессий, например, закончил несколько учебных заведений, судебно-медицинский эксперт должен исходить из факта утраты трудоспособности по той профессии, которую он выполнял в момент причинения вреда здоровью. В литературе высказано и другое мнение: следует считать утраченной ту профессию, на которую указывает сам потерпевший[19]. В последнем случае необоснованно расширяется применение этого признака на практике, поскольку основывается на субъективном усмотрении потерпевшего, а не на реальном и объективном причинении вреда. Правила 1996 г. этот вопрос не регулируют.

Утрата профессиональной трудоспособности устанавливается судебно-медицинской экспертизой на основании Правил установления степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастного случая на производстве и профессиональных заболеваний, утвержденных постановлением Правительства РФ от 16 октября 2000 г. № 789[20].

Вменение ответственности виновному по признаку полной утраты профессиональной трудоспособности потерпевшим возможно в случае, когда виновный желал своими   действиями   полностью   лишить   потерпевшего профессиональной трудоспособности, поскольку закон специально указывает на заведомость для виновного наступления именно таких последствий (полной утраты профессиональной трудоспособности). Общая трудоспособность при этом может быть и сохранена.

Прерывание беременности как признак тяжкого вреда здоровью не ставится в зависимость от сроков беременности. Для квалификации действий виновного по ч. Iст. 111 УК виновный должен осознавать факт беременности потерпевшей. Условием ответственности также является причинная связь между деянием виновного и прерванной беременностью, не обусловленная индивидуальными особенностями организма потерпевшей. Судебно-медицинская экспертиза в этих случаях проводится комиссией с участием акушера-гинеколога.

Тяжким вредом для здоровья признается и психическое расстройство, независимо от его тяжести, продолжительности, излечимости. Психическое расстройство может быть следствием как физической травмы, так и психического потрясения при условии, что указанное расстройство находится в непосредственной причинной связи с полученной травмой или сообщением, приведшим к психическому потрясению, т. е. с любым по характеру деянием, причинившим этот вред. Установление психического заболевания относится к компетенции судебно-психиатрической экспертизы. Оценка же степени тяжести такого повреждения здоровья проводится с участием судебно-медицинского эксперта.

Заболевание наркоманией или токсикоманией как признак тяжкого вреда здоровью впервые введен в российское уголовное законодательство. Наркомания — это болезненное пристрастие к употреблению наркотических средств, а токсикомания— злоупотребление с целью одурманивания веществами, не признанными нормативными актами в качестве наркотических. Заболевание наркоманией или токсикоманией как признак тяжкого вреда здоровью может вменяться субъекту лишь в случае установления причинной связи между его действиями и наступившими последствиями. Заболевание возникает под влиянием противоправных действий виновного. Оно вызывает у потерпевшего непреодолимую тягу к употреблению наркотических средств, психотропных или токсических веществ. Способом доведения потерпевшего до такого болезненного состояния может служить неоднократное насильственное введение в его организм наркотиков или токсических веществ. Диагностика наркомании или токсикомании должна устанавливаться наркологической (токсикологической) экспертизой, а оценка степени тяжести их последствий и причинная связь определяется судебно-медицинской экспертизой.

Неизгладимое обезображение лица — это причинение такого вреда в области лица, которое придает ему крайне уродливый, отталкивающий, безобразный вид. Он не может быть устранен при обычных методах лечебного воздействия и не проходит сам по себе. Для его устранения или частичного улучшения вида требуется, как правило, проведение специальной косметической операции. Неизгладимое обезображение лица — оценочный признак. При отнесении данного признака к категории тяжкого вреда законодатель учитывает не столько степень серьезности вреда здоровью потерпевшего (он может быть отнесен к средней тяжести вреда или даже легкому), сколько те последствия, которые вызывает такое обезображение. Неизгладимое обезображение лица является юридическим, а не медицинским понятием. Поэтому установление такого факта относится к компетенции органов дознания, предварительного следствия, суда и производится с учетом эстетических критериев. Однако вопрос о неизгладимости или изгладимости данного повреждения решается судебно-медицинской экспертизой. Под изгладимостью понимается возможность исчезновения видимых последствий повреждения или значительное уменьшение их выраженности (т. е. выраженности рубцов, деформации, нарушение мимики и проч.) с течением времени или под влиянием нехирургических средств. Если для устранения требуется оперативное вмешательство (косметическая операция), то повреждение лица считается неизгладимым. Следовательно, окончательное суждение о наличии или отсутствии признака неизгладимого обезображения лица выносят органы следствия и суда с учетом мнения судебно-медицинской экспертизы.

Неизгладимо обезображено, с точки зрения закона, должно быть именно лицо, а не иные части тела (например, шея, голова). Хотя в судебной практике встречаются случаи, когда в результате воздействия какими-либо химическими растворами у потерпевших возникают различные дефекты шеи, головы (например, голова покрывается безобразными рубцами и не растут волосы, ушные раковины деформируются и остаются в виде какой-либо их части, шея бывает часто перекошена, покрыта буграми и рубцами), что в целом создает более отталкивающий вид, нежели когда такие последствия находятся в области лица. Суды в таких случаях совершенно справедливо (с нашей точки зрения) признают действия виновных подпадающими под признаки ч. 1 ст. 111 УК, что не является расширением нормы. Представляется, что идея законодателя «в неизгладимом обезображении лица» следует понимать шире, чем только лицо, а именно и другие части человеческого организма, которые органически сопряжены с лицом и нераздельно с ним предстают внешнему восприятию.

Причинение тяжкого вреда здоровью в любом его проявлении считается оконченным преступлением при наступлении одного из перечисленных последствий. Между деянием и наступившим вредом в каждом конкретном случае должна быть установлена причинная связь.

Субъективная сторона данного преступления характеризуется виной в форме умысла. Виновный сознает, что своими действиями посягает на здоровье другого человека, предвидит возможность или неизбежность причинения тяжкого вреда его здоровью и желает этих последствий (прямой умысел) либо предвидит возможность причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего и относится к его наступлению безразлично или сознательно допускает этот вред (косвенный умысел). Умысел может быть как конкретизированным, так и неконкретизированным. Однако, как свидетельствует судебная практика, ответственность по ч. Iст. IllУК РФ возможна лишь при установлении умысла на причинение тяжкого вреда здоровью[21].

Субъект преступления — вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста.

Квалифицированный вид преступления по ч. 2 ст. 111 УК РФ имеет место в случае совершения деяния:

а)  в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга;

б)  с особой жестокостью, издевательством или мучениями для потерпевшего, а равно в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии;

в)  обшеопасным способом;

г)  по найму;

д)  из хулиганских побуждений;

е) по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды;

ж)  в целях использования органов или тканей потерпевшего.

Квалифицирующие признаки тяжкого вреда здоровью, установленные в ч. 2 ст. 111 УК, дублируют соответствующие признаки ч. 2 ст. 105 УК. Поэтому лишь кратко изложим содержание этих квалифицирующих признаков и отметим некоторые их положения.

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (п. «а» ч. 2 ст. IllУК) в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга в большинстве случаев совершается из мести, которая адресуется только тому, кто выполняет служебную деятельность или общественный долг, а также его близким. Виновный действует по мотиву мести с целью воспрепятствовать нежелательной для него правомерной (служебной или общественной) деятельности потерпевшего. Следует отметить, что если посягательство на здоровье было связано с незаконной деятельностью потерпевшего, выразившейся, например, в злоупотреблении служебным положением, то такое деяние не образует анализируемого состава преступления. Под служебной деятельностью следует понимать деятельность лица, работающего в государственном, общественном или частном учреждении, организации и выполняющего служебные обязанности по трудовому договору (контракту). Выполнение общественного долга означает осуществление гражданами как специально возложенных на них общественных обязанностей, так и других действий в интересах общества или отдельных лиц (например, пресечение правонарушений, задержание преступника, сообщение органам власти о совершенном или готовящемся преступлении, деятельность депутатов и т. д.).

Для признания посягательства на здоровье совершенным в связи с выполнением потерпевшим своего служебного или общественного долга не имеет значения, совершено ли оно при непосредственном исполнении потерпевшим служебных или общественных обязанностей или в другое время, например, в момент непосредственного выполнения действий или спустя какой-то промежуток времени. Важно то, что служебная деятельность и общественный долг потерпевшего выступают поводом к посягательству на его здоровье. С субъективной стороны данное посягательство совершается с прямым умыслом.

Причинение тяжкого вреда здоровью с особой жестокостью, издевательством или мучениями для потерпевшего, а равно в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии (п. «б»), практически объединяет два квалифицирующих признака, один из которых свидетельствует о способе совершения посягательства, другой — о физическом состоянии потерпевшего в момент посягательства на его здоровье. Следует отметить, что особая жестокость может проявляться как в способе действий виновного, так и в иных обстоятельствах, свидетельствующих о проявлении виновным особой жестокости. Понятием особой жестокости охватываются такие случаи, когда в процессе посягательства к потерпевшему применяются пытки, истязания, мучения или иные способы, которые заведомо связаны с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, прижигание током или огнем, длительное лишение пищи или воды и т. д.).

Беспомощное состояние потерпевшего может определяться его возрастом (престарелый, малолетний), состоянием здоровья (тяжело больной), физическими недостатками, психическими расстройствами и т. п. Беспомощность потерпевшего характеризуется неспособностью в силу физического или психического состояния оказать субъекту сопротивление и защитить себя либо уклониться от его посягательства или иным образом противостоять преступнику. Кбеспомощным следует также относить лиц, находящихся в бессознательном состоянии, в обмороке, в состоянии сильного опьянения, а также сна. Закон в отношении данного квалифицирующего признака делает указание на «заведомость». Из этого следует, что с субъективной стороны виновный сознает беспомощность потерпевшего и использует это состояние для посягательства на него.

Для квалификации посягательства на здоровье человека по п. «в» ч. 2 ст. 111 УК РФ необходимо установить прежде всего общеопасностъ способа совершения деяния. Здесь имеют значение орудия и средства, с помощью которых оно совершено. Общеопасными способами являются применение взрывчатых, ядовитых веществ, отравляющих газов, совершение поджогов, обвалов, затопления, использование огнестрельного оружия в толпе и т. д. Общеопасность способа характеризуют не только поражающие свойства орудия преступления, но и конкретная обстановка происшествия. Об общеопасности способа может свидетельствовать, например, использование транспортных средств при наезде на толпу людей с целью причинить вред здоровью конкретного человека, создавая при этом опасность здоровью или жизни других лиц, находящихся рядом. По смыслу закона квалификация посягательства как совершенного общеопасным способом возможна лишь в случаях, когда имелась реальная опасность для здоровья или жизни других людей. Для квалификации по п. «в» ч. 2 ст. 111 УК не требуется, чтобы помимо намеченной жертвы вред был причинен посторонним, поскольку квалифицирующим признаком этого вида посягательства является способ его совершения. Виновный должен сознавать, что избранный им способ посягательства является общеопасным. При этом он может действовать с прямым умыслом на причинение вреда здоровью конкретного лица, понимая и безразлично относясь к возможности причинения вреда здоровью и другим лицам.

Посягательство на здоровье человека, совершенное по найму (п. «г» ч. 2 ст. 111 УК), понимается как частный случай корыстного посягательства, поскольку виновный (исполнитель) стремится получить материальную выгоду либо иное вознаграждение. Лица, организовавшие посягательство за вознаграждение, подстрекавшие к его совершению или оказавшие пособничество, несут ответственность по соответствующей части ст. 33 и п. «г» ч. 2 ст.111 УК РФ.

Причинение вреда здоровью из хулиганских побуждений (п. «д» ч. 2 ст. IllУК) совершается на почве явного неуважения к обществу и общепринятым моральным нормам, обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение. Виновный стремится противопоставить себя любому другому человеку, встретившемуся ему на пути. Отсюда и случайный выбор жертвы. Поэтому причинение вреда здоровью из хулиганских побуждений нередко совершается при отсутствии у виновного какого-либо повода или конкретной цели. Вместе с тем посягательство из хулиганских побуждений имеет свою мотивацию, получившую в силу многообразия форм признак — «хулиганские побуждения». Для установления этих побуждений необходим анализ всех совокупных действий виновного, имевших место в момент совершения преступления, до него и после его совершения. К хулиганским относятся и те посягательства, которые совершаются по незначительному поводу как предлог.

Для квалификации причинения тяжкого вреда здоровью по п. «е» ч. 2 ст. 111 УК необходимо установить конкретный мотив — национальную, расовую, религиозную ненависть или вражду. Повышенная опасность этого вида преступления определяется посягательством не только на здоровье человека, но и на гарантированное ст. 19 Конституции РФ равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от его национальной, расовой или религиозной принадлежности. Как правило, посягательство на здоровье по данному мотиву происходит при стремлении отомстить за оскорбление национального или расового достоинства, либо унизить честь и достоинство другой нации или расы, либо проявить превосходство собственной нации или расы.

Преступление совершается с прямым умыслом, поскольку мотив в данном случае определяет и цель посягательства.

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью в целях использования органов или тканей потерпевшего (п. «ж» ч. 2 ст. 111 УК) заключается, во-первых, в причинении тяжкого вреда здоровью человека, с тем чтобы изъять тот или иной внутренний орган (ткань), во-вторых, в самом по себе принудительном изъятии улица путем проведения медицинской операции какого-либо внутреннего органа, в связи с чем причиняется тяжкий вред здоровью.

Обоснованность данного отягчающего обстоятельства в законе вполне оправдана, это новый квалифицирующий признак, ранее не известный действовавшему законодательству. В последние годы медицина расширила возможности по пересадке органов и тканей от одного человека к другому в целях спасения людей. Криминальные же элементы используют это в своих преступных целях, посягая на жизнь и здоровье людей ради изъятия внутренних органов и последующей их продажи. Оконченным данное преступление является независимо оттого, удалось ли виновному получить в свое распоряжение орган или ткань человеческого организма.

Субъектом данного преступления является вменяемое лицо, достигшее возраста, установленного законом, в том числе и медики, без которых совершение этого преступления практически не возможно. Цель данного посягательства на здоровье человека свидетельствует о наличии только прямого умысла. Мотивом чаще всего может быть корысть, но могут быть и другие мотивы — желание спасти жизнь близкого человека за счет жизни другого, постороннего для субъекта лица.

Деяния, предусмотренные ч. Iили 2 ст. 111 УК РФ- считаются совершенными при особо отягчающих обстоятельствах, если они совершены: а) группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; б) в отношении двух или более лиц (ч. 3 ст. 111 УК). Содержание этих особо квалифицирующих признаков преступления аналогично соответственным признакам умышленного убийства, предусмотренного ч. 2 ст. 105 УК. Укажем на некоторые квалифицирующие признаки применительно к причинению вреда здоровью. Формулировка первого признака (п. «а» ч. 3 ст. IllУК) охватывает практически все формы группового причинения тяжкого вреда здоровью. Понятия «группа лиц», «группа лиц по предварительному сговору», «организованная группа» раскрываются в ст. 35 Общей части УК РФ.

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью совершается группой, когда двое или более виновных полностью или частично выполняют объективную сторону причинения вреда здоровью и таким образом выступают в роли соисполнителей этого преступления.

Причинение тяжкого вреда здоровью по предварительному сговору группой лиц должно носить согласованный характер, поскольку речь идет о группе лиц, находящейся в сговоре с целью совершения этого преступления. Для квалификации действий виновных по этому признаку важно установить, что сговор был предварительным, т. е. до начала совершения преступления. В группе могут быть не только соисполнители, но и другие виды соучастников (подстрекатели, пособники, организаторы). С субъективной стороны данный вид посягательства на здоровье человека совершается только с прямым умыслом. Однако, как свидетельствует судебная практика, тяжкий вред здоровью может быть причинен и с косвенным умыслом, причем как соисполнителями, так и иными соучастниками (подстрекателями, пособниками). Такой виц умысла характерен для вреда здоровью, вызвавшего стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть или полную утрату профессиональной трудоспособности, т. е. по наступлению последствий, которые являются тяжкими. Характерным примером для этого является следующее Уголовное дело из судебной практики.

Более повышенную опасность представляют действия, совершенные организованной группой лиц. Посягательство признается совершенным организованной группой, когда оно произведено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Субъективно такое причинение тяжкого вреда здоровью возможно лишь только с прямым конкретизированным умыслом.

Причинение вреда здоровью двум или более лицам характеризуется единством преступного намерения виновного и, как правило, совершается это преступление одновременно. К одновременному причинению вреда здоровью двум или более лицам следует относить такие посягательства, при которых потерпевшие получили вред здоровью без разрыва во времени, например, причинение вреда одному человеку за другим.

В то же время состав данного вида причинения вреда здоровью будет налицо и в некоторых случаях разновременного их причинения. В этом случае действия виновного должны охватываться единством умысла, а совершение задуманных действий возможно и не всегда одновременно. Следовательно, решающим критерием для квалификации действий по п. «б» ч. 3 ст. 111 УК является наличие у виновного умысла на причинение вреда здоровью двум или более лицам. Причинение тяжкого вреда здоровью двум или более лицам при отсутствии единого умысла на это следует квалифицировать в зависимости от обстоятельств дела по другим ст. 111УК[22].

Причинение вреда здоровью двум или более лицам с субъективной стороны может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом. Причинение вреда здоровью одного человека и покушение на здоровье другого не может рассматриваться как оконченное преступление и квалифицируется как покушение в целом ко всему составу данного преступления (ст. 30, п. «б» ч. 3 ст. 111 УК).

Наиболее опасным видом рассматриваемого преступления являются деяния, предусмотренные ч. 1—3 ст. 111 УК, повлекшие по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК). Наличие особо отягчающего обстоятельства относит данное преступление к категории особо тяжких (ч. 5 ст. 15 УК). В этом сложном для уяснения составе преступления как бы слиты воедино два самостоятельных деяния — умышленное причинение тяжкого вреда здоровью и причинение смерти по неосторожности. Это в какой-то мере создает трудности в квалификации деяний и необходимости отграничения их, с одной стороны, от умышленного убийства, а с другой — от причинения смерти по неосторожности.

С объективной стороны анализируемое преступление заключается в причинении тяжкого вреда здоровью (фактически опасного для жизни), которое вызвало, явившись непосредственной причиной, еще более тяжкое последствие — смерть потерпевшего. Если главной причиной наступления смерти стало что-то иное, например, небрежно оказанная медицинская помощь либо индивидуальные особенности организма потерпевшего, то ч. 4 ст. 111 УК не применяется. Для квалификации деяния по ч. 4 ст. IllУК необходимо установить наступление смерти непосредственно в результате причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего,   т. е. между причинением тяжкого вреда здоровью и наступлением смерти должна быть установлена непосредственная причинная связь. При этом не имеет значения, когда наступила смерть — сразу или вскоре после причинения тяжкого вреда здоровью либо спустя какое-то время.

Особую сложность на практике представляет оценка субъективной стороны данного преступления, психического отношения виновного к деянию и его последствиям. Анализируя преступления против здоровья, Н. И. Загородников правильно указывал, что необходимо исследовать психическое отношение виновного к общественно опасному действию (бездействию) и к вредным последствиям[23]. Рассматриваемое преступление совершается с двумя формами вины, представляя собой классический вариант именно такого виновного отношения субъекта к содеянному, о котором говорится в ст. 27 УК. Преступление, предусмотренное ч. 4 ст. IllУК, с субъективной стороны характеризуется умыслом (прямым или косвенным) на причинение тяжкого вреда здоровью (первое последствие) и неосторожностью (легкомыслием или небрежностью) по отношению ко второму последствию — смертельному исходу. Это означает, что причинение смерти не охватывалось умыслом виновного, однако он предвидел возможность ее наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывал на ее предотвращение либо не предвидел, но по обстоятельствам дела должен был и мог предвидеть возможность наступления смерти. Только такая трактовка вины позволяет отграничить содеянное от убийства, при котором лицо желает или сознательно допускает смертельный исход, и от причинения смерти по неосторожности, при котором всегда отсутствует умысел на причинение тяжкого вреда здоровью человека. Если у виновного отсутствовал умысел (прямой или косвенный) на причинение тяжкого вреда здоровью, а смерть наступила от нарушения им правил предосторожности в обращении и он по обстоятельствам дела должен был и мог предвидеть ее, то его действия квалифицируются как причинение смерти по неосторожности.

Кривемко, стоя на лестнице крыльца, покрытого льдом, разговаривал со своим знакомым Ивлевым. В это время к ним подошел Авдеев и, поднявшись по лестнице, схватил Кривемко за грудь, стал трясти его и нецензурно оскорблять. В ответ Кривснко нанес удар Авдееву кулаком в плечо. Авдеев от удара поскользнулся и упал, падая, он ударился головой о ступеньки крыльца и асфальт. От полученных при падении повреждений через три дня Авдеев скончался. Суд признал Кривенко виновным в неосторожном причинении смерти (ст. 109 УК) и в приговоре указал, что нанесенный удар сам по себе не причинил какого-либо вреда здоровью Авдеева и что у Кривенко отсутствовал умысел на причинение не только смерти, но и тяжкого вреда здоровью. Однако, нанося удар, Кривенко должен был и мог предвидеть, что Авдеев находился в неустойчивом положении, поскольку был пьян, ступеньки были покрыты льдом и находились от асфальта на высоте двух метров, что своим ударом он собьет Авдеева и тот упадет и получит такие повреждения своему здоровью, от которых наступит смерть[24].

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» (далее — Постановление) подчеркивается необходимость отграничения убийства от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего, имея при этом в виду, что при убийстве умысел виновного направлен на лишение потерпевшего жизни, а при совершении преступления, предусмотренного ч. 4              ст. 111 УК, отношение виновного к наступлению смерти потерпевшего выражается в неосторожности. При решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения (п. 3 Постановления).

Продолжительный промежуток времени, прошедший с момента наступления смерти, не исключает умысла субъекта на лишение жизни другого человека. Точно так же мгновенно наступившая после нанесения тяжкого вреда здоровью смерть не всегда сама по себе свидетельствует о наличии умысла на убийство2. В первом случае налицо может быть убийство (ст. 105 УК), а во втором — речь может идти о преступлении, предусмотренном ч. 4 ст. 111 УК РФ. При решении этого вопроса на практике иногда возникают сложности в вопросах квалификации. Существует ошибочная точка зрения, согласно которой большой промежуток времени между нанесением ранения и наступлением смерти исключает ответственность за убийство. Верховный Суд РФ неоднократно указывал на ошибочность такого мнения, подчеркивая при этом, что разграничение данных составов преступлений может быть проведено только по субъективной стороне преступления. Например, нанесение ножевого удара в руку, в результате которого от повреждения артерии, вызвавшего острую потерю крови, наступила смерть потерпевшего, свидетельствует об умысле на причинение тяжкого вреда здоровью, а не на убийство1. Решая вопрос о квалификации действий лица, результатом которых явилось причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью, повлекших смерть, суд должен исходить из направленности умысла виновного, а не только из последствий действий виновного[25].    продолжение
--PAGE_BREAK--