Реферат: ТВ и эволюция нетерпимости
Реферат на тему: С. МуратовТВ И ЭВОЛЮЦИЯ НЕТЕРПИМОСТИКнига рассказывает опоследнем десятилетии Российского постсоветского телевидения. Об информационнойреволюции, покончившей с опостылевшей пропагандой и заложившей основы подлинныхтеленовостей и аналитической периодики. Анализируя приобретения и потериэфирной практики, автор пишет о коммерциализации вещания, ведущей к утратеотечественных культурных ценностей. Об ангажированности каналов исаморазрушении профессиональных принципов, еще так недавно утвердившихся наэкране. Об этической культуре, способной обеспечить достоинство и репутациюдокументалиста.
<span Times New Roman",«serif»">Сага о кинескопе
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">В течение первых70 лет существования книгопечатания на земле было издано 10 миллионовэкземпляров книг. Казалось бы, внушительное количество. Но при этом в среднемтираж каждой книги не превышал трехсот экземпляров. Сегодня, после 70 летсуществования телевидения одна передача способна собрать у экранов более стамиллионов зрителей, а в отдельные моменты их число измеряется миллиардами.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">«Мой дом — моякрепость», — любили поговаривать англичане. Телевидение взяло эту крепостьштурмом. Благодаря экрану в наш дом вторгаются люди, события и проблемы. Есликогда-то в камине потрескивали сухие поленья, то новый очаг доносит до нассухой треск пулеметов. Колдовская сила мерцающих колб втиснула огромный мирпрямо в нашу комнату. И ведущие-чародеи смотрят с телеэкранов, как со днаводоемов. Мы живем в коммунальной квартире. Огромной квартире в масштабах мира.Во всемирном общежитии телезрителей.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Телевидение — это мир уничтоженных расстояний. Планетарное зрение человечества. Егоземношарный слух.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Такимпредставляется электронное чудо глазами романтиков. И они имеют на это реальныеоснования.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Пустыня безоазиса
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Но не менеереальны основания скептиков, для которых, телевидение — это:
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">… убийцавремени
<span Times New Roman",«serif»">… липкаябумага для телезрителей
<span Times New Roman",«serif»">… говорящаямебель
<span Times New Roman",«serif»;mso-bidi-font-family: Arial">… электронный спрут
<span Times New Roman",«serif»">… фабрикаэмоций
<span Times New Roman",«serif»">… хлороформдля сердца и для души
<span Times New Roman",«serif»">… бегущие обои
<span Times New Roman",«serif»">… фонарьидиотов
<span Times New Roman",«serif»">… опиум длянарода
<span Times New Roman",«serif»">… жевательнаярезинка для глаз
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">а телезритель — это:
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">… жертваприбора, именуемого кретиномер
<span Times New Roman",«serif»">… ВеликийНемой
<span Times New Roman",«serif»">… Кролик ПередУдавом Экрана
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Коммерсантысделали ставку на телевидение гораздо более крупную, чем ученые и поэты, чемврачи и учителя. Они угадали возможности электронного мага куда быстрее, чемте, кому их в первую очередь следовало предвидеть.
<span Times New Roman",«serif»">Быть может, емуследовало явиться несколько позже, когда наш мир будет устроен несколько лучше?
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Но разве неотносится это в такой же мере и к расщеплению атомного ядра?
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Телевидениеродилось в нашем мире одновременно с ядерной бомбой. Эти два величайшихтворения человеческой мысли почти столкнулись в дверях. Одно — способное физическиразъять человечество на куски, другое — способное слить его воедино.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Ну, а еслипроизойдет иначе?<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;position:relative;top:-6.0pt; mso-text-raise:6.0pt;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language: AR-SA">[1]
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Разве не подсилу телевидению нивелировать человечество? Стереть с лица землииндивидуальность? Лишить телезрителя интеллектуальной самостоятельности? Иразве этот невидимый взрыв не чудовищен уже тем, что невидим?
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">… Улыбающиесякинозвезды на телеэкране демонстрируют сигареты, полощут горло, глотают пилюли,принимают хвойные ванны и опускают вставные зубы в дезинфицирующую жидкость.Дикторы обращаются к малышам, чтобы они попросили маму купить на завтракхрустящие хлебцы. Герои боевиков приканчивают невинных младенцев за то, что тене желают есть школьный пудинг фирмы, заплатившей за передачу.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Лет пятнадцатьтому назад таким мы представляли себе американское телевидение. Теперь ту жекартину наблюдаем уже на своих экранах.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Фигуральнаяформула «время — деньги» в приложении к коммерческому вещанию теряет своюфигуральность: оно существует за счет доходов от продажи эфирного времени.
<span Times New Roman",«serif»">Телезритель — раб, мерцающий перед ним картинки. Человек-стандарт, подчиняющийся незримымприказам Немигающего Хозяина. Перед нами бесконечная пустыня экрана. Пустыня,когда вы выключаете телевизор. Пустыня, когда вы его включаете.«Интеллектуальная пустыня — еще один из синонимов к понятию «телевидение».
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">«Всепредназначено для зрения и ничего для ума. У грядущего поколения будут глазаразмером с дыню и никаких мозгов». Это — американский телекритик Дин Кросби.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">И все же…
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Планетарноезрение или убийца времени? Революция кругозора или духовное одичание?
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">А, может быть,нет никакого «или»?
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Тогда в какомсоотношении находятся эти крайности? И могут ли они быть совестимы?
<span Times New Roman",«serif»">Этика какаппендикс
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Телевидениеначинается с этики, как театр с вешалки.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">В этом былабсолютно уверен наш замечательный телеисследователь и театровед ВладимирСаппак. «Ни один — даже, казалось бы, самый что ни на есть профессиональный — вопрос нельзя на телевидении решать вне его этической основы», — писалон в переизданной трижды книге «Телевидение и мы» /1963/.<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[2]
Напротяжении десятилетий это требование считалось бесспорным. А в наши дни?<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">«Этическийбеспредел» — наиболее обиходное выражение нынешних телекритиков. Это — об эфире90-х годов.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Девочкадвенадцати лет с поразительным простодушием рассказывает на экране о своемсексуальном опыте. «А родители знают?» — «Нет» — «А если узнают?» — переспрашивает ведущая, обнаруживая еще большее простодушие. Какое там «если» — признания девочки транслируются по первому каналу на всю страну. Пикантныеподробности интимной жизни политиков и эстрадных кумиров подаются, какежедневные новости для народа. Реплики Николая Фоменко в «Империи страсти» иненасытное любопытство музыкальных обозревателей в «Акулах пера» с их вопросами«ниже пояса», кажется, навсегда покончили с таким архаичным понятием, как«приличие».
<span Times New Roman",«serif»">Когда-торомантики называли телевидение — «окном в мир». На наших глазах оно становитсяогромной замочной скважиной.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">В передаче“Профессия — журналист” ведущий, сослался на подлинные запросы публики: “Когдазритель приходит домой, его интересует не кого избрали в Думу, а с кем онсегодня ляжет в постель”. И, видимо, слегка смутившись, быстро поправился: ”Я вхорошем смысле слова имею в виду”.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Эта пошлость “вхорошем смысле слова” — без всякого злого умысла — самопроизвольно срывается суст наших новых ведущих с той же легкостью, как порхают бабочки.
<span Times New Roman",«serif»">Неспособностьзадуматься о последствиях своей передачи — характерная особенность нынешнихжурналистов.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Ощущает лителевидение свою ответственность перед зрителем? Журналист — перед репутациейсвоего канала? /Репутация величина сегодня столь малая, что ею вполне можнопренебречь. И пренебрегают/.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Попытки создатьморальные правила поведения в перестроечные годы предпринимались в “Останкино”неоднократно. Всякий раз эти усилия оборачивались чем-то вроде Кодексастроителя коммунизма с призывами к честности и правдивости. Но честности передкем? Перед публикой, чье любопытство неисчерпаемо? Героем программы,стремящимся избежать чересчур назойливого внимания той же публики? А ведьсуществует еще и ответственность перед обществом с его понятием о достоинстве.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Документалистикапостоянно имеет дело с противоречием между правом публики знать все и правомличности, оказавшейся на экране, на неприкосновенность ее частной жизни. Междуправом кандидата в период избирательной кампании изложить в эфире то, что онхочет, и правом зрителя получить возможность судить о подлинных намеренияхкандидата. Но до каких пределов простирается наше право знать? В каких случаяхв жертву такому праву можно принести суверенность отдельной личности? Гдеграницы той территории, которая именуется частной жизнью?
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Излагаянравственные принципы в самой общей форме, мы рискуем вступить в безнадежноесоревнование с проповедями Моисея или наставлениями Нагорной проповеди.Противники каких бы то ни было норм и правил полагают, что воспитанный человекв дополнительных наставлениях не нуждается. С этим доводом безусловно стоило бысогласиться, если бы все журналисты и в самом деле обладали тем чувствомсобственного достоинства, которое заставляет считаться с таким же чувством усобеседников или зрителей. Если бы…
<span Times New Roman",«serif»">Парк ледниковогопериода
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">В завершающуюфазу тотальной регламентации телевидение вступило в начале 70-х. Сотрудницам ЦТзапретили входить на студию в брюках /за этим лично следил председательГостелерадио/, а журналистам, имевшим бороду, выходить в эфир. /Некоторыеведущие сбрили бороду, другие — независимые — распрощались с экраннойкарьерой/. Средства массовой коммуникации погружались в эпоху «общественнойнемоты», где телевидению была уготована роль застрельщика.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Именно в начале70-х годов с экрана были удалены знаменитая «Эстафета новостей» Юрия Фокина ичемпион популярности — КВН — с его сомнительным юмором /«Сначала завизируй,потом импровизируй»/. В числе изгнанников оказались писатель Сергей Смирнов, начью передачу «Рассказы о героизме» приходило до двух тысяч писем в день, илучший ведущий «Кинопанорамы» Алексей Каплер. Подобные акции осуществлялись, какправило, от имени «среднего зрителя» — абстрактного символа, позволявшего нестолько принимать в расчет запросы аудитории, сколько с ней не считаться.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Резко снизилоськоличество местных студий. Непоколебимая уверенность руководства Гостелерадио,что все лучшее может быть создано лишь в останкинских павильонах, а регионаламнадлежит лишь копировать эти достижения, разрушительно сказывалось и нахарактере собственного вещания. Немногочисленные эксперименты в областителепублицистики, по существу, терялись в потоке убогих инсценировок «поджизнь». «Энтузиазм уже ушел, а профессионализм еще не появился». Такоевыражение бытовало среди работников общественно-политического вещания инаходило свое постоянное подтверждение на экране.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Начало 70-хсовпало и с завершением перехода на видеозапись — отныне все передачи заисключением спортивных репортажей подвергались предварительной консервации, апрямые трансляции некоторыми критиками объявлялись атавистическим пережитком.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Нетривиальныеидеи расценивались как покушение на устои, а жанровая унификация достигланаивысшего совершенства /показательны названия телерубрик: «Для вас, родители»,«Для вас, ветераны», «Для вас, животноводы»/. Противоречия, подсмотренные вреальности, и попытки дискуссий удалялись с экрана, как злокачественнаяопухоль. Служба научного программирования, сотрудники которой пыталисьсформулировать принципы дифференциации четырех каналов, была распущена.Переводы и реферирование зарубежной прессы о телевидении объявили ненужными,даже вредными. Работники ЦТ поговаривали о новом ледниковом периоде, онирасходились лишь в прогнозах его длительности.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">По отношению кмировому вещанию советское телевидение всегда было «островным». Оно считалосвой опыт самодостаточным. Любые попытки транслировать западные программы заредкими исключениями рассматривались руководством Гостелерадио какидеологическая диверсия, от которой всеми силами следует уберечь народ.Добровольная самоизоляция от мировой телепрактики привела информационноевещание к удручающему уровню профессионализма, резко ограничив представления овозможностях постижения жизни, наработанных в международном эфире, не говоряуже об общепринятых нормах этики. В результате наш зритель оставалсяпровинциалом, а большинство телевизионных работников общественно-политическоговещания — дилетантами.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Информационныесюжеты шли под музыку классиков и представляли собой нечто вроде протокольныхэкранизаций. Это торжество постановочных принципов объяснялось не толькожурналистской некомпетентностью. Сама некомпетентность была результатомопределенного понимания социальной роли журналистов в тех условиях, когдаэкранная периодика выступала чем-то вроде придворной хроники Ее ВеличестваНоменклатуры. Пропаганда и этика — взаимоисключают друг друга. Пошлость эпохи расцветазастоя состояла в тотальном официозе, в унификации «паркетного» или«протокольного» поведения перед камерой.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">«Союзнерушимых», «В семье единой», «Главная улица России», «Люди большой судьбы»…Заголовки телециклов документальных фильмов хорошо передавали пафос итональность такой журналистики. Десять серий «Главной улицы России» рисовали«картины вдохновенного труда советских людей на преобразованных и вечно новыхволжских берегах». Авторам произведений, в которых торжествующая заданностьрезультата исключала всякую степень риска, обеспечивали зеленую улицу в эфирене в пример их коллегам, снимавшим жизнь «как она есть».
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Дискуссии обэтике экранного журналиста — на страницах периодики или на конференциях — в тегоды возникали чаще всего в двух случаях: когда речь шла об откровенныхинсценировках в документальных программах или о случаях применения скрытойкамеры в документальных фильмах.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Время от временигазетные рецензенты подвергали критике передачи и фильмы, где солнце всегда взените, а люди не отбрасывают теней. Но это не оказывало никакого воздействияна экранную практику. Постановочная эстетика воспринималась зрителем, как нечтосамо собой разумеющееся. Не с чем было ее сопоставить.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Вещательнаяполитика Гостелерадио отражала характер иерархических отношений, которымнаилучшим образом отвечала официозная хроника с ее каноническими дикторскимитекстами. Именно такая политика определяла судьбу уже отснятых картин изаписанных передач, обрекая на бездействие документалистов, еще не утратившихвкуса к незарегламентированной реальности.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Бедытелепублицистики и телекино, накапливавшиеся год от году, становились все болеенетерпимыми и ко второй половине 80-х уже сознавались не как отдельныенедочеты, но, скорее, как законченная система противодействия развитиютелевизионного творчества, всякой свежей идее и просто здравому смыслу.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Взрывдокументализма
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Еще за год доперестройки в стране — с точки зрения телезрителя — ничего не происходило. Отом, что в мире случаются какие-то неожиданные события — землетрясения,авиакатастрофы, межнациональные войны и забастовки — аудитория узнавала порепортажам зарубежных корреспондентов из горячих точек планеты. Никому и вголову не могло прийти, что очень скоро сама Россия окажется такой же «горячейточкой» Страна, десятилетиями, экспортировавшая на Запад нефть, газ и лес,изумляла мир образами новой реальности. В Москве и столицах республик возникалидесятки зарубежных корреспондентских пунктов. Стать сотрудником такогокорпункта означало сделать карьеру за несколько месяцев. Добыча материала шла,как говорится, открытым способом. Но не меньшие перемены произошли и вдокументальном отечественном кинематографе.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">В тот же год,когда о себе заявили неугомонные подростки с «лестницы», на киноэкраны выходитдокументальная лента рижанина Юриса Подниекса «Легко ли быть молодым?». Ещеодна встреча с собственными детьми. С детьми-беглецами, которые оставили семьюи школу /духовно оставили — физически они присутствовали среди нас/. С детьми,которые предпочли миру взрослых роковое подполье, не скрывая мотивов, — они нехотят быть такими, как их родители и учителя.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Панки спо-петушиному накрашенными чубами. Металлисты в куртках с созвездиями заклепок.Хиппи и наркоманы. Загадочные, неведомые. Какие они — добрые, хорошие,невезучие? А может быть, чуждые, бесчувственные, жестокие? Или те и другиесразу? «Никто так и не понял, что мы надели эти кожанки с заклепками и взялиэто громкое слово «металлист», «панк», чтобы показать всем: мы — грязные,ободранные, жуткие, но мы — ваши дети, и вы нас такими сделали. Своимдвуличием, своей правильностью на словах и в идеалах. А в жизни...».
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Наши дети,свидетельствовал фильм, — отшельники при живых родителях, островитяне впереполненных школьных классах с их системой унылых регламентаций, столь жеотработанных, сколь безличных. Классов, где дети — уже не дети, а контингентучащихся, отличающихся не талантами и не силой духа или характера, ауспеваемостью и посещаемостью. «Получается, что вы перед дверью школы надеваетекакую-то маску?» — спрашивал режиссер-сценарист. — «Да, это на сто процентов. Вшколе я один, а в кругу своих друзей...»
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">«Легко ли бытьмолодым?» — коллективный фильм-исповедь об одиночестве целого поколения. Намассовых демонстрациях лента собирала полные стадионы. Это был настоящий «взрывдокументализма».
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Еще недавнокинематограф творил государственный эпос. Люди делились на тех, кто достоин икто недостоин предстать перед кинокамерой. Ни индивидуальные судьбы, ни частныемнения, ни внутренний мир героев при таком масштабе на экраны не попадали. Отреальной аудитории обитатели экранного мира отличались, как небожители отземных существ, как брамины от касты неприкасаемых. В число неприкасаемыхпопадали целые срезы общества.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Новое кинооткрывало новую географию — сферы жизни, до сих пор считавшиеся заказанными длякинокамеры. Подобно монаху со средневековой гравюры, отважившемуся просунутьголову через небосвод, дабы взглянуть, что находится “по ту сторону”, зрительвпервые увидел недоступную до сих пор для экрана действительность с той,правда, разницей, что в этой действительности как раз обитал он сам.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Новое кинопоражало своей многоликостью. Это была настоящая энциклопедия социальных типов.Женские колонии. Спецприемники. Городские притоны /”Мы хоть телом торгуем, а высвоей совестью”/. Больницы для наркоманов. Тюремные камеры смертников.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Сталкиваясь снеприглядными сторонами жизни, документалисты учились не отворачивать в сторонукамеру. “Смотреть эти кадры невыносимо, но постарайтесь не отводить глаза”, — все чаще звучал закадровый голос.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Никакая правдане бывает опаснее тех последствий, к которым приводит ее незнание или — чтохуже — нежелание ее знать…
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">В этих фильмахмы видели, с какой планомерностью чиновники Минводхоза искореняли залив наКаспии. Как доблестные ирригаторы изводили Аральское море, как превращались впомойку живописные пляжи.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Это были картиныне столько об экологических катастрофах, сколько об экологическихпреступлениях. О том, как, уничтожая природу, люди уничтожают самих себя.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Еще вчера кадрыперекрытий рек на великих стройках считались коронными в выпусках кинохроники.Документалисты охотно снимали бетонщиков и монтажников — овеянных славойстроителей ГЭС. В поисках головокружительных панорам кинооператоры не уступалисвоим героям в мужестве. Кто же думал, глядя не эти кадры, что великие стройкинесут великие разрушения? Что за киловатты энергии, производимые самымикрупными в мире турбинами, заплачено десятками затопленных городов, тысячамиисчезнувших сел, миллионами гектаров погубленных почв, истреблением уникальныхлесов и памятников культуры.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Мертвые хватаютживых
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Сформированнаядесятилетиями борьбы с инакомыслием и инакочувствием, самозамкнутая системаавторитарного телевидения терпела крах. В состоянии кризиса оказались все пятьопор, составлявших несущую конструкцию этой системы. Аппаратная структура,несовместимая с требованиями демократии. Госбюджетная экономика, неспособнаясубсидировать электронные средства массовой коммуникации.Вещательно-производственная монополия «Останкино», в одном лицесовмещавшая всесоюзного транслятора и производителя. Концепция «среднегозрителя», позволявшая решать за аудиторию что ей нравится и не нравится.И, наконец, доктрина изоляционизма в международном эфире.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Противникиперемен были первыми, кто обнаружил, что обновленное телевидение, возникшее какпродукт перестройки, становится одним из условий самой перестройки. Случалось,что в моменты трансляций по ЦТ критических репортажей региональные начальники,чьи ведомственные интересы были затронуты в анонсированной заранее передаче,отключало электричество в целом районе.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Механизмторможения ощутимо проявил себя в конфликте с «Архангельскиммужиком». Испуганный реакцией Архангельского обкома, руководитель«Останкино» поспешил отменить объявленную в программе повторную демонстрацию,что вызвало бурю в прессе. О картине заговорили даже те, кто ее не видел.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Ощущая все болеевозрастающую опасность, телевизионные чиновники отлучали от эфира строптивыхведущих, удаляли из фильмов наиболее острые сюжеты /иногда вместе с фильмом/,закрывали популярные рубрики. Неподатливым редакторам объявляли выговор. Ноподобные акции немедленно предавались огласке в прессе, вызывая бурноевозмущение и общественные бойкоты по отношению к очередным останкинскимпредседателям, которые менялись едва ли не ежегодно. «Премию Геббельса — первойпрограмме ЦТ» — такой транспарант пронесли на одной из манифестаций.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Хотяпредседатели приходили и уходили, номенклатурное телевидение оставалось,доказывая, что не люди определяют эту систему, а сама система подбирает себелюдей и уж во всяком случае формирует в них те качества, которые отвечают ееинтересам. Так что объяснять нереформируемость главного канала личнымиособенностями руководителей было все равно, что винить в болезни термометр,показывающий температуру, которая нам не нравится.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Основнымпрепятствием на пути государственного вещания оказалось как раз то, что десяткилет служило его основой — структура аппаратного управления. Понятно, чтоподобного рода организация не слишком способствовала творческой атмосфере.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">«В одном этомогучее средство массовой информации осталось неизменным, — свидетельствовалЭльдар Рязанов в открытом письме «Почему в эпоху гласности я ушел стелевидения» /«Огонек», 1988/, — оно зачастую всю свою работу, как и прежде,строит из желания угодить. Причем — увы! — не народу...»<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[3]
Решение оставить «Останкино» родилось после того, как в передаче о В. Высоцкомбез ведома автора был вырезан рассказ о судьбах Гумилева, Есенина, Маяковского,Мандельштама, Цветаевой, Пастернака и Ахматовой. «Я хочу понять, кто дал праволюдям, занимающим должности, издеваться над нами? Кто вручил им мандат, что онибольшие патриоты, чем мы?.. У них поразительное чутье на нестандартное,неутвержденное, острое, выходящее из рамок".<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">«Нагосударственном ТВ нет места плюрализму мнений, — два года спустя подтвердилВладимир Молчанов в дискуссии на страницах «Литературной газеты». — Мы ничегоне можем сказать от себя, потому что это Гостелевидение… Мы все времявынуждены читать в эфире наш бездарный официоз. Я, например, в ужасе, что мнеприходится вести программу “Время” целиком. Что мы будем говорить о событиях вПрибалтике?». «Когда общество пытается измениться, то профессионализмсталкивается с глыбой непрофессионализма», — подвел итоги дискуссии ВладимирПознер<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[4]
.<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">В течениенескольких лет из «Останкино» добровольно ушли не только замечательные ведущие/В. Познер, В. Цветов, В. Молчанов, Э. Рязанов/, но и талантливые организаторы.Безотказный номенклатурный принцип «Мы тебя посадили, мы тебя и снимем» утратилсвое воздействие. Снимать было все еще просто, а заменять уже некем — резервисчерпан.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Сопротивляясьновым подходам, старое руководство закрыло «Взгляд» и недавно возникшуюинформационную программу «Семь дней” — еженедельный аналитический обзор.Сначала отстранило одного из ведущих, а затем и ликвидировало рубрику вообще — »по просьбе многочисленных зрителей".
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Под влияниемобщественных перемен в регионах страны появлялись десятки и сотни независимыхтелекомпаний. Это было все тем же протестом против монополизма единой точкизрения, из которого возникла и останкинская «ТСН».
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">В мае 91-гопроцесс децентрализации захватил сам центр.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">ПротивостояниеГорбачева и Ельцина /президента СССР и президента России/ привело кпровозглашению РТР. 13 мая Второй /«Российский»/ канал заявил о себе как оканале узаконенной оппозиции. В первый же день он дебютировал новойинформационной программой «Вести», основными ведущими которой стали многиебывшие ТСН-овцы. «Останкино» дало трещину. Отечественное телевидение изсредства воздействия на политику превратилось в предмет политики.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Борьба за шприцвходила в новую стадию.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Всесоюзнаяаудитория таким образом получила сразу две ключевых информационных программы — «Время» на первом канале и «Вести» /разрешенная «ТСН»/ на втором. А еще тримесяца спустя попытка подвергнуть ревизии десятилетиями утверждавшие себя принципыпропаганды получила новое продолжение. Драматические события, разразились вовремя известного путча ГКЧП в августе 9l-ro.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Приехав в 6 утрак «Останкино», тогдашний председатель Гостелерадио Леонид Кравченкообнаружил, что здание находится в военной блокаде, оккупированное десантникамии усиленными нарядами милиции» Председателя компании сначала не хотеливпускать, а затем выпускать, на каждом этаже бродили вооруженные люди, анеизвестные в штатском расположились в его приемной и приемной его замов.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Заранееобъявленный на тот вечер в программе балет «Лебединое озеро»демонстрировался уже с утра и был воспринят зрителями как попытка властейблокировать всякую информацию /а впоследствии и самими путчистами как некийтайный намек — «лебединую песню»/.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Провалзаговорщиков привел к очередной смене руководителя главной телекомпании. Выборпал на Егора Яковлева, на этот раз назначенного сразу двумя президентами — СССРи России /жертвой личного противостояния М. Горбачева и Б. Ельцина как раз исчитал себя отстраненный Кравченко/. Хозяином начальственного кабинета с егономенклатурными телефонами впервые оказался известный реформатор и демократ.«В чем ужас этих телефонов? — делился он с журналистами первымивпечатлениями. — Совершенно нормальные люди не готовы без указания сверхуопределять политический анализ дня, важнейшие темы. Ведь вся политическаянаправленность определяется звонками «оттуда»<span Times New Roman»,«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[5]
.<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">В тот же день кпредседателю были вызваны Миткова и Киселев. «Мы приехали около семи, — вспоминает Миткова. — «Ребята, — сказал он, — я понимаю — вы почти полгода вэфире не были. Но я вас очень прошу войти сегодня в студию, сесть за стол. Неважно, что вы будете говорить. Мне важно, чтобы вас увидели».
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Хотя Е. Яковлевбыл газетчиком, вещательная политика и экранная практика испытали при немнаиболее конструктивные изменения. «Я пришел на телевидение, — говорил онвпоследствии, — с совершенно наивной и глупой верой в то, что вот сейчас откроювсе шлюзы… Теперь мне кажется, что многие здесь не только привыкли кполитической цензуре, но даже были ею довольны». Программу «Время» новыйпредседатель считал символом наибольшей вины перед обществом за тудезинформацию, которой она служила.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">По решениюнового председателя был объявлен конкурс на лучшую модель новой информационнойпрограммы «Останкино». Конкурировали две команды — «ТСН» и «Времени». /Примерноза два года до этого «Время» попыталось само себя реформировать. Текстыстарались делать более человечными, в пару с диктором усаживали журналиста. Ноустановка оставалась при этом прежней. Глядя, как официозно ведет себя, сидящийрядом с диктором, журналист, телезритель решительно не мог отличить одного отдругого/.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Три группысоциологов оценивали результаты необычного конкурса. «ТСН» одержалабезоговорочную победу. Первое место среди ведущих заняла Татьяна Миткова,второе — Дмитрий Киселев.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»">Именно Е.Яковлеву удалось, наконец, покончить с официозным «Временем», — передача былазакрыта. /Оказалось — на время: после его ухода программу очень скоровосстановили /. Он же способствовал появлению аналитической еженедельнойпрограммы «Итоги» /январь 1992/.
<span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»;mso-fareast-font-family: «Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language: AR-SA"><span Times New Roman",«serif»">
<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[1]
Авторпризнателен телекритику Г.Фере за разрешение использовать в этой главке рядсовместных догадок<span Times New Roman",«serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[2]
Вл.Саппак. Телевидение и мы. // 1963. — стр. 107. /Последующие издания — 1968,1988/<span Times New Roman",«serif»;mso-fareast-font-family: «Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language: AR-SA">[3]
Э.Рязанов. Почему в эпохугласности я ушел с телевидения? // Огонек. — 1988. — № 14. — стр. 26, 27<span Times New Roman",«serif»;mso-fareast-font-family: «Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language:RU;mso-bidi-language: AR-SA">[4]
Альтернативноетелевидение. Да или нет? // Литературная газета.- 1990. — 30.05<span Arial",«sans-serif»; mso-fareast-font-family:«Times New Roman»;mso-ansi-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA">[5]
<span Times New Roman",«serif»;mso-bidi-font-family:Arial">Е.Яковлев.Все мы немножко жирафы // Московский комсомолец. — 1991. — 25.09