Реферат: Царствование и смерть Павла I

В России дворяниномможет быть лишь тот, с кем я говорю, и  лишь тогда, когда я сним говорю...

Павел I

                  Его голова была лабиринтом,где заблудился разум...

Из мемуаров графини Головиной

8 ноября 1796 г. Екатерина II совсем недавно испустила последнийвздох. К собравшимся придворным вышел граф Самойлов и с торжественным видомнапыщенно произнес: «Господа! Императрица скончалась, и Его Величество Павел Петрович соблаговолил взойти напрестол всея Руси!..».

Вместе со своими сыновьями Александром и Константином, надевшими по приказу отца прусские мундиры, всопровождении высших сановников Павел Iпрошел в церковь, чтобы принять там присягу на верность. Бросая на всех злобныевзгляды, новый царь не мог скрыть радости. Подчеркнутожелая приобщить к своему восшествию на престол покойного Петра III, он отдал чрезвычайные распоряжения,описанные послом Стедингом:

«… Император решил перенести останки своего отца вгробницу императоров в крепости.(имеетсяв виду Петропавловская крепость – М.С.) До сих пор они находились вАлександро-Невской лавре, где были погребены без почестей и обряда после того,как их выставили на обозрение в течение нескольких дней. Заупокойная служба понем уже началась в часовне Зимнего дворца, и за два дня до переноса тела императрицыего тело будет отправлено в церковь при крепости. Там готовят двавозвышения-катафалка, на которых мы увидим императрицу рядом со своим супругом,по случаю чего будут произнесены все возможные в таком случае надгробныеречи… Траур будут носить по Петру III иЕкатерине II. Их гробы будут поставленына один катафалк, но погребены они будут в разных могилах...» (Донесения королю Швеции от 23. XI. и 24.Х1.1796г.)

 Как будто желая поразить всеобщеевоображение своими  экстравагантнымивыходками, Павел I заставил нестипосмертную корону отца того самого Алексея Орлова, который 34 года назад собственноручно отправил Петра III в мир иной. Затем он сделал графом ИмперииАлексея Бобринского, незаконнорожденного сына Екатерины II и Григория Орлова,появившегося на свет в правление Петра III.Более того, он вернул Бобринскому имения и 20тыс.

крестьян, которые Екатерина ему дала, а потом отобрала из-за скандальныхпохождений.

В начале 1797г. коронация Павла прошла в Москве с необычайной пышностью. По примерувизантийских императоров царь был одет в мантию из красного бархата, а поверхнее в золотой плащ, подбитый горностаем. Получив помазание Божие, он подошел кпрестолу и сам возложил императорскую тиару на свою главу, а затем короновалсупругу, так как считал себя Избранником Божиим. Зачитанная вслед за темграмота наделяла его титулом и правами «главы церкви», а не просто «покровителяцеркви», как его предшественников. С этого момента Его Величество мог сам братьна алтаре чашу со святыми дарами и совершать обряд причастия без священника.Затем был зачитан закон о престолонаследии по прямой нисходящей линии, от лица мужского пола к лицу мужского жепола, в порядке первородства. Все, больше никаких Екатерин! НикакихЕлизавет! И никаких случайных правителей, избранных боярами, стрельцами иличернью!..

На обеде, последовавшем за коронацией, блюдаразносились полковниками в сопровождении двух офицеров гвардии, которые брали«на караул» всякий раз, когда кушанье подавалосьЕго Величеству!.. Блеск праздничных костюмов и парадных мундиров, богатствоубранства, сияние драгоценностей лишь еще резче подчеркивали уродство Павла I: плохо сложенный, совздернутым и приплюснутым носом, огромным ртом, выдающимися скулами, болеепохожий на лапландца, чем на славянина, царь был начисто лишен статности.Важный вид, который он на себя напускал, скованные манеры и позерство делалиего еще более комичным.

В юности Павел мог быть и нежным, и жестоким,сентиментальным и грубым, доверчивым и подозрительным. С годами его недостаткине только не смягчились, но и усилились в ущерб достоинствам. В последниемесяцы жизни Екатерины II Павел с женойзатворниками сидели в Гатчине или Павловске, а затем в промозглом Михайловскомзамке, где у них был многочисленный собственный двор. Мария Федоровназанималась литературой, читала, делала гравюры на камне. Считавший себянезаконно лишенным короны, Павел либо до смерти скучал, либо играл в войну, по 10 часов на день выкрикивал команды, воображаясебя то Петром Великим, то своим кумиром королем Пруссии Фридрихом II! Все вызывало в нем раздражение и гнев:одежда и фельетоны, офицерская обувь и слова «свобода», «клуб». Муштровка,парады, ружейные приемы заменили тактические учения и стратегию. Даже самыестарые офицеры подвергались такому же жестокому обращению, как и новобранцы.

Федор Головкин, один из приближенных ко двору,оставивший очень интересные воспоминания о той эпохе, писал, что двор при новомцаре был постоянно взбудоражен бесчисленными церемониями. Приходилось подходитьк царю по двое, становиться на колени и целовать ему руку. Мало того, ЕгоВеличество непременно хотел слышать, как при этом колено твердо стукалось опол, и чувствовать прикосновение губ к своей императорской длани...

Павел окружил себя «гатчинцами» — прибывшими с ним из Гатчины солдатами в разномастных мундирах, атакже старыми придворными, носившими прежние дворцовые наряды. Он судовольствием повторял: «Я только солдат и не вмешиваюсь ни в управление, ни вполитику». Он запретил круглые шляпы, длинные штаны, сапоги с отворотами,ботинки со шнурками. Те, кто не имел средств или собственного поставщика,носили маленькие шляпы, с помощью булавок переделанные в треуголки иподвернутые внутрь брюки, стянутые чем-нибудь у колена. Даже англичане,состоявшие на службе в России, были вынуждены подчиниться этим приказам!..

43-летний царь представлял собой причудливую смесьжестокости, порочности, пошлости, мистицизма и чувственности. Честный, прямой,набожный в свои молодые годы, он стал недоверчивым, неуравновешенным, резким игрубым; боялся, что его предадут, зарежут или отравят. Был ли он сумасшедшим?Нет, всего лишь неуравновешенным по характеру!

Императрица Мария Федоровна, несмотря на всеразочарования и опасения, оставалась очень привязанной к своему мужу истаралась внести в его душу успокоение. Однако жестокие выходки и приступыярости становились все более частыми; доходило до того, что царь оскорблял женудаже в присутствии слуг! Ростопчин, для которого весь двор служил предметомязвительных насмешек, делал исключение для Марии Федоровны. Он писал, что этаженщина заслуживает поклонения, она —сама добродетель! Пусть так! Но почему же, безропотно перенося связь мужа сдевицей Нелидовой, она так злобно обращалась со своей невесткой Елизаветой,молодой супругой Александра?

Очень мрачную картину существования, на котороеПавел обрек жену, детей и приближенных, нарисовал Ростопчин. Царь совершенно невладел собой. Здравого смысла было мало в его голове и еще меньше в поведении;невозможно без жалости и страха смотреть на все, что он делает. Он, казалось,сам выдумывал поводы для того, чтобы к нему питали отвращение. Вбил себе вголову, что его презирают и стараются быть с ним непочтительными; ко всемцеплялся и наказывал без разбора. Малейшее опоздание, малейшее противоречиезаставляло его терять самообладание, и он вскипал. Каждый день только и слышнобыло о приступах ярости, о мелочных придирках, которых постеснялся бы любойпростой человек.

Он не любит своего сына Александра, так как отдоносчиков узнал, что Екатерина хотела напрямую оставить ему трон. Он ненавидитсвою невестку, так как ее выбрала покойная царица. Александр находился в такомотчаянии, что 27 сентября 1797 г. написал письмо Лагарпу, своемувоспитателю, тайком передав его через отправлявшегося в Швейцарию своего друга,графа Новосильцева:

«Мой отец, по вступлении на престол, захотелпреобразовать все решительно. Его первые шаги были блестящими, но последующиесобытия не соответствовали им...

Военные почти все свое время теряют исключительнона парадах. Во всем прочем решительно нет никакого строго определенного плана.Сегодня приказывают то, что через месяц будет уже отменено… Благосостояние государства не играет никакойроди в управлении делами: существует только неограниченная власть, которая всетворит шиворот-навыворот. Невозможно перечислить все те безрассудства, которыесовершались здесь… Мое несчастное отечество находится в положении, неподдающемся описанию. Хлебопашец обижен, торговля стеснена, свобода и личноеблагосостояние уничтожены. Вот картина современной России, и судите по ней,насколько должно страдать мое сердце...» .

Супруга Александра Елизавета писала своей матери,что Павел I приказал высечь офицера,ответственного за снабжение царской кухни, потому что каша показалась емуплоха; его избивали на их глазах выбранной самим царем довольно толстой палкой.Больно, ужасно больно было видеть каждый день столько несправедливости и грубости,жаловалась она.

Граф Стединг писал в Стокгольм: «К беспокойствузнати прибавился страх народа...»А князь Адам Чарторыйский, проведший многие годы рядом с Павлом и его семьей,показывает нам его чрезвычайно изменчивый характер: «… император на всюостальную часть дня становился довольным или раздраженные, снисходительным илистрогим и даже ужасным».

Замечательный историк Борис Муравьев писал: «Каждыйдень Павел присутствовал на параде конной гвардии. И если какой-нибудь офицерсовершал ошибку, то царь хлестал его своей тростью, подвергал разжалованию,ссылал в Сибирь или тут же и навсегда заставлял надеть мундир простогосолдата!.. За промашку наказываликнутом, тюрьмой и даже вырывали ноздри, отрезали язык или уши, подвергалидругим пыткам...» .

Наконец-то Павел держал в руках столь желанныйскипетр и располагал абсолютной, безграничной властью, позволявшей ему свестисчеты со всеми, кто его презирал или избегал! Наконец-то пробил час мести!.. Онсослал своих противников и последнего фаворита Екатерины II; он призвал в столицу людей своего покойного отца. Со всехконцов Империи, как в день Воскресения, объявились умершие 35 лет назад гражданской смертью старцы,чуждые нравам двора, все манеры которых заключались в наглой походке ивзгляде...

Царь отправил в отставку 7 маршалов и более 300 старшихофицеров за мелкие проступки или просто потому, что они ему не нравились. Сотнигражданских лиц, сочтенных «якобинцами», были подвергнуты преследованиям. Павелсократил число «губернаторств», восстановил «коллегии». Он снова объявил дворянподлежащими телесным наказаниям, от которых Екатерина II избавила их в 1785 г.; онуменьшил барщину и оброк, тем самым ограничив их права на крепостных. Были лиэти решения вызваны чувством справедливости или проявлением великодушия поотношению к крестьянам? Нет! Исключительно ненавистью, которую он питал кдворянству. Даже вернув из ссылки Радищева и ему подобных, он тем не менееотправил сотни несчастных в Сибирь и низвел до положения крепостных полмиллионаукраинских землепашцев, часть из которых роздал своим сторонникам. В газетахтого времени можно было прочесть: «… продаются дворовые люди: девка 18 лет, которая умеет шить цветами и бельечинить, из крестьян; мужик 40 лет,женщина 35 лет, сын 14 и девка 16лет; все они хорошего поведения; серый попугай, который говорит чисто по-русскии песни поет, да гнедой рысак… Тут же отдается лакей с женой в услужение,лакей — портной, а жена — хорошая прачка и шьет в тамбур цветами иблонды плетет; оба хорошего поведения. ..».

Павел I изъял из обращениязнаменитый «Наказ» покойной царицы, составляя который она вдохновлялась трудамиМонтескье и Беккариа. Все, что его мать создавала в течение 34 лет своего царствования, было преданозабвению. Один быстрее другого последовали более500 противоречивых и в большинстве своем невыполнимых законов новогоцаря. Он, считавший себя наместником Бога на земле, вел себя как тиран. Подударами его дубинки Россия сталаадом.

Страстно увлеченный, как и его отец, армией, Павел I особенно следил за тем, что называется «drill»(муштровка), к за обмундированием своих солдат. Менее чем за 5 лет он девять раз сменил мундиры коннойгвардии! Старый маршал Суворов ни во что не ставил новую форму, треуголки,парики, косички на прусский манер, которые солдаты обязаны были носить. «Пудране порох, букля не пушка, коса не тесак, а я не немец, а природный русак», — говорил он. За выражение недовольства онбыл сослан в свою деревню.

Новый деспот, вместе со всеми отбивавший шаг напубличных церемониях, простер свою «заботу» и на гражданских лиц: он заставилстричь волосы, удлинить слишком короткое платье, запретил жилеты, напоминавшиеему о ненавистной Французской революции. Все —мужчины и женщины— должны были немедленновыходить из своих карет, когда им выпадала невиданная честь встретить ЕгоЦарское Величество, и приветствовать Его в глубоком поклоне, стоя хоть в грязи,хоть в луже, хоть в снегу. И горе непослушным или рассеянным — полиция хватала их и сурово наказывала.Вскоре улицы столицы стали пустеть в час царской прогулки. А вот солдатам сталичаще раздавать хлеб, мясо, водку, деньги. Наказания, порка, аресты и дажессылки били главным образом по офицерам; для этого достаточно было тусклойпуговицы, не в лад поднятой при маршировке ноги!

Как настоящий театральный режиссер, Павел I руководилмногочисленными репетициями официальных церемоний. В то же время в целяхэкономии он отменил балы и приказал заменить во дворцах люстры свечами. Дабыпорядок был совсем уж безупречным, он прибег к светским талантам и опыту своегослуги-брадобрея, возведя его в графское достоинство и назначив личнымсоветником, а затем и обер-шталмейстером! Во время редких приемов при дворедеспот показывал язык тому, кто ему не нравился, посылал маршала, офицера илилакея передать ему оскорбительное ругательство. Однажды он «любезно» сообщилминистру Баварии, что тот «скотина»! Наказания сыпались градом. Тех, ктоосмеливался защищаться, ждала отставка, изгнание, ссылка в Сибирь...

Число сосланных увеличивалось с пугающей быстротой,везде — при дворе, в городах, в армии, всамых отдаленных уголках Империи — царилстрах. Никто не знал, что его ждет завтра. Сибирь заселялась незауряднымилюдьми. Федор Головкин писал, чтоПавел ссылал не тех, кто более всего провинился— никто и не думал стать ослушником, —а самых спокойных, наименее раболепных. Через несколько лет в Петербурге ненашлось бы ни одного человека, ни одной семьи в том состоянии, в которомоставила их, умирая, Екатерина.

Отличалась ли внешняя политика Павла I теми же чертами, что и внутренняя?.. Онпрекратил полученную им в «наследство» от Екатерины II войну против Персии. Он оповестил иностранные дворы о приверженностиРоссии миру, предложил восстановить опрокинутые Великой французской революциейтроны. Иностранные книги и платье были им запрещены, а граница закрыта. Вдекабре 1798 г. он создал •«вторуюкоалицию» с Англией, Австрией и Турцией. Он опубликовал в газетах вызов другимгосударям: пусть тот, кто отказывается войти в союз с Россией, приезжаетразрешить спор в рыцарском поединке! Он послал в Эгейское море черноморскую эскадруадмирала Ушакова, которая заняла Ионические острова, высадила десант в ЮжнойИталии и захватила в 1799 г. занятыйфранцузами Рим. Суворов, жаждавший помериться силами с Бонапартом, былвозвращен из ссылки. Во главе русских и австрийских войск он занял Турин иМилан, разбил французских генералов Моро, Жубера и Макдональда. Затем онперешел через Альпы у Сен-Готарда, однако поражение армий Корсакова и принца де Конде заставило его отступитьи стать на зимние квартиры в Баварии.

Тем временем между Россией и Австрией возниклиспоры. К тому же англичане отказались передать России остров Мальту, чтовызвало ярость Павла I,принявшего к тому времени титул великого магистра ордена Св. ИоаннаИерусалимского. И тогда, резко сменив курс, царь отозвал назад свои армии изаключил «Акт о вооруженном нейтралитете» со Швецией, Пруссией и Данией (январь 1801 г.), чтобы перекрыть англичанам вход вБалтийское море и сохранить неприкосновенность судов под нейтральным флагом. Онвыгнал Людовика XVIII и его небольшойдвор из Митавы (Елгавы), тогдашней столицы русской Курляндии, и отменил выплатуназначенной ему пенсии в 200 тыс. рублей.Его дикая ненависть к Бонапарту превратилась в страстное обожание; полноепрезрение уступило место горячему восхищению!.. Ловко этим воспользовавшись,Бонапарт, не требуя выплаты издержек и не ставя никаких условий, отправил народину содержавшихся во французском плену русских офицеров и солдат.

Царь порвал дипломатические отношения с Лондоном.Чтобы нанести смертельный удар Англии, он обдумывал совместную с Бонапартомкампанию по завоеванию Индии. Не ожидая завершения начатых в Париже переговорови не прислушиваясь к мнению своих генералов, он приказал 22 тыс. донских казаков идти в поход на Туркестан. Бонапарт, узнавоб этом, якобы рассмеялся: «В табакерке моего друга Павла мой портрет. Он меняочень любит, и я этим пользуюсь! Потому что он скор на действия, мой другПавел, очень скор!..». И даже слишком скор! И действительно, безпредварительной разведки, без плана кампании, без карт, даже не организовавснабжение, медицинскую помощь и транспорт, царь бросил своих несчастных солдатв неведомый Туркестан, и это в разгар зимы, когда бушевали страшные снежныевьюги! Это было больше чем ошибкой, это было преступлением против своихсобственных войск.

После восшествия на престол царь назначил Александравоенным губернатором Санкт-Петербурга, сенатором, генеральным инспекторомкавалерии и почетным полковником знаменитого Семеновского полка. Однако это небыли просто почетные звания, и Павел опасался сына, его недоверие к немувозрастало с каждым днем. Он иногда передавал Александру через дежурныхофицеров, что тот «исключительная свинья» или «скотина». Вскоре всемогущийвластитель перестал скрывать свое намерение лишить Александра престола, избраввзамен его принца Евгения Вюртембергского, 13-летнего племянника супруги,которого намеревался женить на своей дочери Екатерине. Александра и его жену онхотел заточить в какой-нибудь монастырь,своей невестке запретил переписываться с родными. Позже она призналась княгинеГоловиной, что у нее было чувство, будто она находилась в сумасшедшем доме. Аведь ничто в поведении Елизаветы не оправдывало подобного отношения к нейПавла.

Враждебность царя к Александру усиливалась. Каждыйдень, в 7 часов утра и в 8 часов вечера, царевич должен былпредставлять отцу рапорт по гарнизону. Современник писал, что оба великих князясмертельно боялись своего отца. Одного его гневного взгляда было достаточно,чтобы они побледнели и затряслись, как листья на осеннем ветру. Они подчинялисьбезжалостной дисциплине, подвергались постоянному надзору. Павел удалил отАлександра преданных ему офицеров и гражданских лиц. Однажды в комнате старшегосына он нашел на столе трагедию Вольтера «Брут». Тотчас же поднявшись в своиапартаменты, он взял книгу о Петре Великом, открыл ее на странице с описаниемсуда над Алексеем, пыток, перенесенных царевичем-наследником, и его смерти,позвал Кутайсова и приказал дать прочитать этот рассказ царевичу. Имеющий ушида услышит!..

Александру не помогала даже его покорность и то,что, желая угодить отцу, он стал носить прусский мундир сразу после смертиЕкатерины. Однажды во время парада адъютант императора огромными шагамиподбежал к Александру, окруженному старшими офицерами, и прокричал ему: «ЕгоВеличество приказало мне сказать, что Оно никогда не видело такого дурака, какВаше Высочество!..» Более того, Павел I грозил предать своегостаршего сына безжалостному суду. Он орал в приступе бешенства: «Мир будетпоражен, увидев, как покатятся головы когда-то так дорогих мне людей!..».

Ничуть не лучше Павел обращался и со своей женой.Несмотря на безупречное поведение, Марии Федоровне не дозволялось завязать скем-нибудь близкую дружбу. Но Александр постоянно выказывал матери свою любовьи глубокое уважение.

Гнев самодержца обрушился даже на Лагарпа: в 1799 г., то есть через 4 года после отъездавоспитателя, царским указом его имя было вычеркнуто из списка кавалеров орденаСв. Владимира; царь прекратил также выплату ему пенсии и приказал генералуРимскому-Корсакову постараться схватить Лагарпа в Швейцарии, под конвоемпрепроводить его в Санкт-Петербург, а потом отправить в Сибирь!

В столице царил страх. В 9 часов вечера бил сигнал тушить огонь и главные улицыперекрывались рогатками. Властитель страны никому не доверял и боялся ночи.

Разрыв с Англией, безрассудный поход донскихказаков, экстравагантное поведение царя в самом Санкт-Петербурге вызваливсеобщее недовольство. Его считали ненормальным, свихнувшимся. Самым страшным,самым недоверчивым из самодержцев, поощряющим слежку и доносительство,установившим царство страха, считал Павла достойный доверия очевидец — князь Адам Любомирский. И тогда граф ПетрАлексеевич Пален задумал свергнуть Павла I и возвести на тронАлександра.

Умный, деятельный и ловкий Пален счел необходимымосторожно открыть Александру планы свержения, иначе заговорщики могли бытьприговорены к смерти новым царем. Один из заговорщиков граф Панин нарисовалАлександру очень тяжелую картину: он утверждал, что Россия катится в пропасть,что жизнь царицы и двух ее сыновей находится в опасности. Он заключил словами,что для спасения страны и народа Павел Iдолжен отречься от престола, а Александр ему наследовать. Павла предполагалосьотправить в надежное место не причинивему никакого зла… Потрясенный князь-наследник сначала не давал своегосогласия, но Пален настаивал, утверждая, что положение с каждым днемухудшается. Он даже якобы показал приказы об аресте Александра и его братаКонстантина, подписанные самим царем. Чтоже касается жены Александра, уверял Пален, то ее заточат в монастырь. Послемногих сомнений и тревожных раздумий наследник якобы сказал Палену, что он непротив принять корону, но при условии, что ни один волос не упадет с головы егоотца. Пален поклялся в этом.

Вечером 11 (23)марта 1801 г. заговорщики собрались вказарме Преображенского полка. Там были граф Пален, генерал Беннигсен, князьяПлатон и Николай Зубовы, Петр Волконский, Яшвиль, Александр Голицын, Уваров идругие. Казалось, вернулось время Анны Ивановны, Елизаветы Петровны илиЕкатерины Алексеевны! Князь Платон Зубов обрисовал положение, напомнив о разрывеотношений с Англией, беззаконии и диких выходках Павла I, похвалив Александра, который согласился сменить на троне своегоотца. Он считал, что надо срочно заставить царя подписать акт об отречении.Пален горячо поддержал Зубова, однако лившееся рекой шампанское было самымкрасноречивым из доводов, так что собрание превратилось в настоящую вакханалию!

Около полуночи заговорщики отправились кМихайловскому замку двумя группами: первой командовал Пален, второй Беннигсен иПлатон Зубов. Ледяная ночь! Прямо-таки декорация для драмы! Сыплет снег. Не длятого ли, чтобы набросить белый саван на тела мертвых?.. Итак, пока Пален тянетвремя и сознательно задерживается, люди из другой группы заговорщиков подходятк дворцу, поднимаются по узкой служебной лестнице, ведущей к покоям царя.Проникнув в прихожую, они сталкиваются с двумя лакеями, ранят того, которыйоказал сопротивление, и врываются в комнату государя. Внезапно разбуженныйПавел вскочил и спрятался за ширму. Напрасно! Со шпагой в руке Беннигсен подошелк нему и сказал, что он арестован. Завязался спор, подоспевший Платон Зубовпредложил государю «для высшего блага России» подписать акт об отречении,который один из офицеров положил на стол. Вот он, трагический момент! Возможно,если бы император — один, безоружный,одетый лишь в ночную рубаху — подчинилсяэтому требованию, он мог остаться в живых. Но, несмотря на охвативший его ужас,Павел отказался подписать акт и стал звать на помощь. Тогда заговорщикибросились на него и сбили с ног. Пронзительно крича, раненый император изпоследних сил поднялся, но один из офицеров стянул ему шею своим шарфом изадушил. Но этого показалось мало! На труп набросились, пинали ногами, кололишпагами и кинжалами, так что вскоре он превратился в истекающий кровью мешок мяса.

Пален, Беннигсен и Платон Зубов не видели концаэтой драмы. Пален заблудился в саду,генерал ушел в соседнюю комнату полюбоваться на развешенные по стенам картины — ведь он так любил живопись, правда кроменатюрмортов! Зубов смотрел в окно и все время бормотал: «Боже мой, Боже мой!Как же неприятно слушать такой крик!..». Последний любовник Екатерины II был человеком тонкихчувств...

Около часа ночи, получив известие об успешныхдействиях заговорщиков, Пален вошел в комнату Александра и разбудил цесаревича(спавшего на кровати — но почему-то всапогах и одетым?). Он объявил, что Павел только что сличался от сильнейшегоапоплексического удара! Александр расплакался, но генерал прервал его и жесткосказал: «Хватит ребячества! Благополучие миллионов людей зависит сейчас отВашей твердости. Идите и покажитесь солдатам!..». Александр повиновался. Сбалкона он произнес краткую речь:

«Мой батюшка скончался апоплексическим ударом. Всепри моем царствовании будет делаться по принципам и по сердцу моей любимойбабушки, императрицы Екатерины!» .

Солдаты ответили ему радостными возгласами и,взломав погреба дворца, стали пить за здоровье нового царя и руководителейзаговора. Чарторыйский считал, что радость заговорщиков была оскорбительной,бесстыдной, без меры и приличия. Разбуженная криками «ура», появилась наспеходетая вдова императора. В отчаянии и ярости она прокричала офицерам: «Теперья, и только я, ваша императрица! За мной!..». Однако сильный немецкий акцент ееподвел; никто ей не подчинился, а Пален с Беннигсеном заставили ее вернуться вкомнаты.

Весть о смерти Павла вызвала у жителейСанкт-Петербурга бурную радость. Когда Александр перебирался из Михайловскогозамка в Зимний дворец, народ громко его приветствовал, его обнимали на улицах.Булгарин написал в те дни, что у самого Тацита не нашлось бы достаточно красок,чтобы описать всеобщее ликование, наполнившее сердца при известии о воцарениивеликого князя.

   Какова же была роль Александра втолько что происшедшей драме? Попробуем разобраться в этом щекотливом идовольно запутанном вопросе… Как мы знаем, во время царствования Екатерины II он лавировал между бабушкой, которая егообожала, и отцом, который его совсем не любил. Павла злило такое осторожноеповедение; неприязнь, недоверие к старшему сыну и обида на него усиливались и вполной мере проявились после смерти Екатерины. Он не скрывал намерения лишитьсына права на трон в пользу специально вызванного из Германии молодого принцаЕвгения Вюртембергского. Незадолго до трагедии он приказал царевичу покинутьапартаменты в Зимнем дворце и переселиться в промозглый Михайловский замок; онредко общался с Александром, зато несколько раз без причины подвергал егоаресту. За несколько дней до смерти он подписал указ об аресте своей жены идвух старших сыновей. Был ли это первый шаг к повторению мученического путиАлексея, сына Петра Великого, историю которого Павел I приказалнапомнить Александру?

Александр прекрасно отдавал себе отчет всложившейся к тому времени ситуации: отец оттолкнул от себя армию и народ,недовольство им росло с каждой неделей, разрыв с Англией создавал серьезнуюопасность для России, внезапная экспедиция в Туркестан была безумием. ОтречениеПавла напрашивалось само собой в интересах страны — другого выхода не было.

Александр долго колебался, не зная, что делатьпосле того, как Пален сказал ему о заговоре. В чем состоял его долг? Пойти котцу? Выдать всех? Обмануть тем самым доверие заговорщиков? Что же тогда произойдет? Не осложнит лиположение страны безжалостная расправа, которая за этим последует? А еслисообщение о заговоре лишь усилит недоверие к нему отца, его враждебность кимператрице и двум сыновьям? Одним словом, донос имел бы самые серьезныепоследствия для России, для царской семьи и для самих заговорщиков… В концеконцов раздираемый противоречивыми чувствами Александр поддался накрасноречивые уговоры и согласился наследовать отцу, но при непременномусловии, что ни один волос не упадет с головы царя. Пален дважды ему в томпоклялся и подтвердил впоследствии французскому эмигранту, графу Ланжерону, чтоцаревич Александр ни на что не соглашался, пока не взял с него самую крепкую клятву, что жизнь его отцане подвергнется опасности.

Доверившись «самойкрепкой клятве» высокопоставленного генерала, которого очень уважал,Александр предоставил ему свободу действий. Можно ли вслед за Палеологом делатьиз этого вывод, что «соучастие Александра в убийстве своего отца не вызываетникакого сомнения»?.. Или, как Валишевский, считать, что царевич «не остановилсяперед самым отвратительным актом насилия»?.. Или же думать, как Александров идругие, что он «замешан в этом убийстве»?.Можно ли видеть в Александре отцеубийцу? Нет! Рассматривать его вслед заГерценом как «коронованного Гамлета» — значитбыть к нему явно несправедливым.

Дальневосточный государственный университет

Институт менеджмента и бизнеса

Царствованиеи смерть Павла I (1796-1801)

                                                                             Выполнил студент

                                                группы 1411 Свиридов М.

                                                               Проверил

                    ______________________

______________________

Владивосток

1997

Списокиспользованной литературы:

1. Сахаров А.Н. История России с начала XVIII до конца XIX века.—М.: АСТ,1996. – 544 с.

2. Ключевский В.О. Русская история. Полныйкурс лекций в 3 кн. Кн. 2.– М.: Мысль, 1995. – 584 с.

3. Валлотон А. Александр I —М.: Прогресс, 1991. – 398 с.

Этот документтребует исправления большинства формул! Этот документ требует исправлениябольшинства формул! Этот документ требует исправления большинства формул! Этотдокумент требует исправления большинства формул! Этот документ требуетисправления большинства формул! Этот документ требует исправления большинстваформул! Этот документ требует исправления большинства формул!

еще рефераты
Еще работы по исторической личности