Реферат: Атака Л гкой бригады под Балаклавой во время Крымской войны

--PAGE_BREAK--
Глава 2. Сражение под Балаклавой 25 октября 1854.
Во время Севастопольской обороны в Балаклаве располагалась база британского экспедиционного корпуса[5]. Кавалерийская дивизия британской «Восточной армии» расположилась лагерем в Балаклавской долине с целью охраны основной коммуникации, соединявшей осадные силы англичан с их главной базой в Балаклаве. В состав дивизии входили две бригады (Тяжёлая и Лёгкая), каждая из которых имела по 5 двухэскадронных полков кавалерии (всего около 1500 всадников). Кроме того, ей были приданы две конно-артиллерийские батареи (12 орудий). Во главе дивизии находился генерал-лейтенант Джордж Чарльз Бингхэм, третий граф Лукан, а Тяжёлой и Лёгкой бригадами командовали бригадный генерал Джеймс Йорк Скарлетт и бригадный генерал-майор Джеймс Уильям Браденелл, седьмой граф Кардиган. Из них только лорд Лукан, прозванный своими солдатами «соглядатай» (“Lookon”), имел некоторый боевой опыт (в 1828 – 1829 он служил волонтером при русской армии И.И.Дибича и участвовал в операциях против турок). Командир Лёгкой бригады граф Кардиган был шурином лорда Лукана и, подобно своему родственнику, принадлежал к высшей британской знати.
Местность, на которой разыгралось сражение 25 октября 1854, пересечённая, холмистая. Наиболее удобным путём к Балаклаве была дорога, которая вела через Трактирный мост по двум ущельям в долину Чёрной речки, образованную с севера восточными склонами Федюхиных гор, а с юга сплошной грядой холмов (Кадык-койских высот), тянувшейся по направлению к Сапун-горе. Там, за гребнем Сапун-горы, на херсонесском плато, находились крупные силы союзников (французский обсервационный корпус генерала А.Ч.Боске и две английские пехотные дивизии). По Кадык-койским высотам проходила шоссейная дорога (Воронцовская), соединявшая Керчь с Севастополем. Спускаясь с высот, она шла затем сквозь гребень Сапун-горы через так называемый Балаклавский проход (ущелье). Южнее Кадык-койских высот простиралась другая долина, ограниченная непосредственно перед Балаклавой так называемыми Балаклавскими высотами, впереди которых, на дороге, ведущей из Балаклавы в Симферополь, находилось селение Кадык-кой.
В начале октября 1854 Крымская армия А.С.Меньшикова была значительно усилена резервами: была выделена часть войск для действий на коммуникациях противника[6]. Итак, главнокомандующий русскими войсками в Крыму (А.С.Меньшиков) решил нанести союзникам удар в самом уязвимом для них месте – в районе Балаклавы. 23 октября у местечка Чоргун на Чёрной речке был собран так называемый Чоргунский отряд (более 16 тыс. человек при 64 орудиях) под командованием генерал-лейтенанта П.П.Липранди (1796 – 1864 гг.)[7]. Ближайшей задачей этого отряда являлся захват турецких редутов на Кадык-койских высотах, а затем, по возможности, выход к Балаклаве, которая была прикрыта двойной линией укреплений в 3 – 4 км к северо-востоку от города, и обстрел артиллерией союзных судов, скопившихся в порту. Для поддержки войск П.П.Липранди был назначен особый отряд генерал-майора И.П.Жабокрицкого, насчитывавший около 5 тыс. человек при 14 орудиях. Ему предстояло выдвинуться правее Воронцовского шоссе на Федюхины высоты. В 5 часов утра 25 октября (ещё до рассвета) отряд П.П.Липранди перешёл речку Чёрную. В 7 часов 30 минут Азовский пехотный полк лихо, с громким криком «ура» штурмовал и захватил турецкий редут № 1, переколов штыками около 170 турок. Турки бежали, бросив три остальных редута на Воронцовой гряде в районе села Кадыкей, которые были заняты русскими без боя.
Овладев Кадык-койскими высотами, русские уже считали сражение оконченным. Однако английский главнокомандующий лорд Ф.Дж.Реглан, находившийся со своим штабом на Сапун-горе, был очень недоволен потерей английских крепостных пушек, захваченных русскими на турецких редутах. Это было тем более досадно, что при Альме англичанам удалось захватить всего два русских орудия, а тут они потеряли сразу девять. Оценив опасность создавшейся ситуации, он, повернувшись к своему генерал-квартирмейстру, бригадному генералу Ричарду Сэму Эри, продиктовал роковой приказ, предписывавший графу Лукану идти в атаку:
«Лорд Ф.Дж.Реглан желает, чтобы кавалерия быстро пошла в наступление на находящегося перед ней противника и не позволила ему увезти назад пушки. Батарея конной артиллерии может сопровождать. Французская кавалерия на вашем левом фланге. Немедленно. Р.С.Эри».
Отвезти этот приказ графу Лукану вызвался Льюис Эдуард Нолэн из 15-го гусарского полка, адъютант генерал-квартирмейстра. Содержание приказа показалось графу Лукану абсурдным. Доставивший записку капитан Л.Э.Нолэн нетерпеливо выкрикнул: «Приказ лорда Ф.Дж.Реглана требует, чтобы кавалерия атаковала немедленно!» — «Атаку, сэр? Какую атаку? Что за пушки, сэр?»-спросил генерал. Нисколько не смутившись, капитан показал рукой в глубину долины: «Вот, милорд, это ваш противник, вот это ваши пушки!» (С тех пор прошло уже много лет, но историки всё ещё спорят, было ли это инициативой Л.Э.Нолэн или он лишь выполнял устные инструкции главнокомандующего.)
Приказ, каким бы он ни был, следовало выполнять. Британское командование срочно начало перебрасывать из-под Севастополя резервы. Тем временем атаки русской кавалерии, пытавшейся развить успех, были отражены британской бригадой тяжёлой кавалерии и 93-м шотландским полком[8]. Граф Лукан направился вместе со своим штабом к Лёгкой бригаде. Подъехав к графу Кардигану, он сообщил ему содержание злополучной записки и приказал наступать вниз по северной долине. «Конечно, сэр,- произнёс граф Кардиган в своей обычной манере,- но позвольте вам заметить, что русские имеют в долине впереди нас батарею, а также батареи и стрелков по обеим её сторонам». – «Я знаю это,- ответил ему граф Лукан,- но лорд Ф.Дж.Реглан так хочет. Мы должны не выбирать, а исполнять».
В это время Лёгкая бригада уже сидела в сёдлах. Ещё утром она насчитывала 661 человека, а до начала атаки к ней присоединились ещё 12 бойцов: среди них оказались и солдаты, бывшие под арестом, но сбежавшие к своим полкам при первом известии о сражении. Граф Кардиган сидел верхом на чистокровной гнедой лошади по кличке Рональд – призёре Эпсомских скачек. Было 11 часов 20 минут, когда он воскликнул: «Бригада идёт в наступление! Первый эскадрон 17-го уланского – направляющий». Порядок в полках был блестящий, а сам граф Кардиган ехал впереди, держась в седле прямо, «как в церкви» (по свидетельству участника атаки улана С.Э.Уайтмэна).
Лёгкая бригада, знаменитая своими чистокровными лошадьми и тем, что в её рядах служили сливки английской аристократии, наступала в трёх линиях, растянувшись по фронту на одну пятую ширины долины. Ей предстояло преодолеть более двух с половиной километров. Кавалеристы скоро перешли с шага на рысь, причём аллюр постепенно ускорялся. Между первой и второй линиями Лёгкой бригады образовалась дистанция в 400 метров, а между второй и третьей – около 200. Граф Лукан следовал уступом справа с Тяжёлой бригадой, также построенной в три линии.
Русские артиллеристы открыли по англичанам перекрёстный огонь с Федюхиных и Кадык-койских высот. Сначала пальба велась гранатами и ядрами, а затем, по мере приближения всадников, русская артиллерия перешла на картечь. В это время капитан Л.Э.Нолэн, ехавший в передней линии 17-го уланского полка, вдруг поскакал галопом вдоль фронта атакующей бригады, что-то крича и размахивая саблей. Недалеко от него разорвалась граната, выпущенная русской батареей с Федюхиных высот. Один из осколков пробил грудь англичанина… Это была первая жертва роковой кавалерийской атаки.
Бригада графа Кардигана продолжала наступать в прежнем направлении, и солдаты не без удовольствия подчинились команде «Сабли наголо!». Под градом снарядов английские всадники стали инстинктивно ускорять аллюр, переходя с рыси на галоп и тем самым, ломая строй. Русские ядра и гранаты начали достигать Тяжелой бригады. Сам граф Лукан был легко ранен в ногу, а его адъютант и племянник капитан Л.О.Чартерис – убит. По приказу графа Лукана бригада Дж.Й.Скарлетта остановилась, а затем в полном порядке отступила на свою исходную позицию.
Лёгкая бригада в это время стала объектом атаки русских стрелков, рассыпанных по склонам соседних высот и вооруженных штуцерами. Потери только ожесточали англичан, мечтавших поскорее добраться до русских орудий и отомстить за своих товарищей. Кони перешли на галоп, и остановить их было уже невозможно. В эти минуты смертельной скачки проявился дух соперничества между полками первой линии графа Кардигана. Капитан Артур Роберт Тремейн из 13-го лёгкого драгунского полка, под которым была убита лошадь, слышал, как кто-то слева от него кричал: «Не давайте этим ублюдкам из 17-го выйти вперёд!» В то же время уланы 17-го полка ревели: «Вперёд, Мёртвые головы, вперёд!» Сержанту этого полка Э.А.Тэлботу оторвало голову при взрыве гранаты, но его тело осталось в седле, и лошадь пронесла его ещё метров 30…
Тем временем первая линия графа Кардигана оказалась уже перед самой русской батареей из 12 конных орудий, расположенной поперёк долины. Четыре батальона Одесского егерского полка из колонны полковника О.Й.Скюдери, стоявшие у северных склонов Кадык-койских высот и на самих высотах, решили, что атака англичан нацелена на них. Поспешно свернувшись в каре, они встретили залпами всадников графа Кардигана, по мере того как те проезжали мимо, направляясь к русской батарее. Когда первая линия Лёгкой бригады оказалась прямо перед ними, русские конные орудия дали свой заключительный залп – картечью в упор, но остановить англичан уже не смогли. Всё окуталось дымом, и вторая линия Лёгкой бригады совсем потеряла из вида первую.
Лошадь графа Кардигана вынесла его к самым орудиям. Генерал в дыму проскакал между двух пушек и первым из англичан оказался на русской батарее. Вслед за ним туда ворвались уланы и драгуны 1-й линии. В 40 шагах позади батареи, в качестве прикрытия, стояли шесть сотен 1-го Уральского казачьего полка под командой подполковника П.Б.Хорошхина. Клубы дыма и пыли скрывали от казаков реальные силы атакующих, создавая преувеличенное впечатление об их численности. Большая часть уральцев внезапно запаниковала и обратилась в бегство. Лишь некоторые казаки, сохранившие стойкость, пришли на выручку артиллеристам. На батарее завязался короткий, но жестокий бой. Юный корнет 17-го уланского полка Арчибальд Рональд Кливленд сражался с одним из донских канониров, когда его лошадь была ранена в ногу тесаком, после чего он с трудом мог заставить её двигаться. Тут корнета атаковали три казака – он ранил первого из них, но получил от второго удар пикой сквозь лядунку, а от третьего – укол в ребро.
Русские артиллеристы пытались спасти свои орудия и зарядные ящики. Две пушки были, однако, захвачены группой лёгких драгун 13-го полка во главе со старшими сержантами В.Г.Линкольном и Э.Э.Смитом. Русским канонирам удалось увезти только два орудия 12-й конной батареи и несколько зарядных ящиков. Кавалерия генерал-лейтенанта Н.И.Рыжова, стоявшая позади захваченной англичанами батареи, не ожидала столь стремительного удара неприятеля. Уральский казачий полк, находившийся в первой линии, в своём бегстве расстроил стоявший в 40 шагах позади него Гусарский Его Императорского Высочества князя Николая Владимировича Максимилиановича полк (бывший Киевский), а тот опрокинул стоявшие за ним эскадроны гусар его высочества герцога Саксен-Веймарского, бывшего Ингерманландского (при этом киевские гусары почему-то кричали «ура!»). В полном беспорядке вся русская гусарская бригада понеслась к восточному краю долины – к акведуку и Чёрной речке, где находился перевязочный пункт Чоргунского отряда.
Бегство русской конницы, в которой насчитывалось не менее 1900 всадников, было тем более постыдным, что в этот момент им противостояли ничтожные силы англичан. По свидетельству британских участников боя, только 50 кавалеристов первой линии графа Кардигана сумели прорваться сквозь русскую батарею. Капитан Н.Д.Моррис во главе 20 улан своего полка оказался за её левым флангом, где столкнулся с большой массой русских гусар, уже готовившихся вынуть свои сабли. По-видимому, это была часть Киевского полка. Без всяких колебаний эта горсть англичан, сидевших на усталых от скачки конях, бросилась на русских гусар, которые сначала подались вперёд, но затем остановились, ошеломлённые столь дерзким натиском. Уланы Н.Д.Морриса врезались в ряды русских всадников – и те рассыпались, «как стадо овец». Кучка британцев ринулась за ними, но вскоре сама была атакована казаками (вероятно, это были донцы, три сотни которых находились в северной долине). Английским уланам пришлось отступать, отчаянно отбиваясь пиками и саблями от преследовавших их казаков. Окружённый казаками Н.Д.Моррис получил три удара шашкой по голове и потерял сознание… Очнувшись, он обнаружил, что находится в плену. Впрочем, при первой же возможности Н.Д.Моррис бежал, поймав одну из лошадей, оставшихся без седока. По его совету так же поступил и пленённый ординарец графа Кардигана корнет Ф.Т.Вумбвелл.
Пока части первой линии ожидали помощи, вторая линия Лёгкой бригады под командой полковника лорда В.Ж.Пэйджета уже достигла русской батареи. «Ну, милорд,- сказал ординарец лорда В.Ж.Пэйджета сержант К.Л.Парке своему полковнику, скакавшему рядом с ним с сигарой в зубах,- самое время вам вынуть саблю!» 4-й лёгкий драгунский полк королевы проскочил прямо сквозь интервалы между орудиями, при этом один из офицеров издал странный клич «Теллихоу!», которым английские охотники науськивали собак во время травли лисицы. С прибытием драгун В.Ж.Пэйджета сопротивление защитников батареи было быстро подавлено. Здесь особенно отличился командир 1-го эскадрона 4-го лёгкого драгунского полка бревет-майор Александр Феликс Лоу – великан весом около 100 кг, чьи пышные светлые усы со свисающими концами делали его похожим на древнего германца или викинга. Вооружённый огромной саблей, сделанной по специальному заказу, он врубился в самую гущу свалки и собственноручно сразил 11 русских воинов. В этой же схватке получил смертельное ранение заместитель лорда В.Ж.Пэйджета майор О.М.Хэлкетт.
Одновременно перед русской батареей оказался 11-й гусарский полк подполковника Д.У.Дугласа. Гусары, не мешкая, бросились в атаку на русскую кавалерию влево от группы улан и драгун, собранных начальником штаба Лёгкой бригады бревет-подполковником Ч.Ш.Мэйоу. В ходе завязавшейся короткой схватки рядовой 11-го полка Л.Р.Йоветт зарубил саблей русского гусара, целившегося из карабина в голову английского офицера. Спасённым оказался лейтенант Роджер Христиан Палмер, который незадолго до сражения посадил своего будущего спасителя под арест, обнаружив его спящим на посту.
11-й гусарский гнал по долине опрокинутого им неприятеля, но внезапно увидел перед собой превосходящие силы русской кавалерии. Сочтя, что противник слишком силён, подполковник Д.У.Дуглас приказал своему полку, насчитывавшему тогда не более 70 всадников, остановиться, а затем и отступить. Когда английские гусары начали поворачивать назад, русская конница двинулась на них медленной рысью. Британцы отходили спокойно, сохраняя порядок, а когда русские гусары и казаки приблизились к ним на несколько сот метров, подполковник Д.У.Дуглас прекратил отступление и мгновенно, как на учении, развернул свой полк фронтом к противнику. Атака застала русских врасплох. Несмотря на подавляющее численное превосходство, они повернули назад. Основная масса гусар и казаков генерала Н.И.Рыжова столпилась у акведука – здесь русские командиры привели в порядок свои расстроенные эскадроны. Обе стороны начали перестрелку из карабинов и пистолетов, а казаки попытались зайти к англичанам в тыл (в стычках было убито несколько британских кавалеристов).
Несмотря на неустойчивое положение своего полка, Д.У.Дуглас надеялся отбросить всю русскую конницу за Чёрную речку. Оглядываясь в поисках подмоги, он увидел позади себя какую-то уланскую часть, ехавшую по долине, ведущей к Трактирному мосту. «Сбор, люди!- крикнул Д.У.Дуглас.- Сбор, люди 17-го уланского!» Однако лейтенант Р.Х.Палмер, чьи глаза были острее, заметил, что флюгера пик и головные уборы улан отличались от английских. «Это не 17-й уланский,- сказал он Д.У.Дугласу,- это противник».
Когда гусары Д.У.Дугласа ещё гнали русскую кавалерию к акведуку, на захваченной англичанами батарее раздался крик: «4-й лёгкий драгунский – на помощь 11-му!» Когда драгуны поравнялись с гусарами, оказалось, что русские угрожают им с тыла. Повернувшись, полковник В.Ж.Пэйджет увидел тех же самых улан, которых ранее заметил Д.У.Дуглас. Оба полка имели тогда не более 100 всадников, сидевших на изнурённых лошадях, многие были ранены. В ситуации, когда противник угрожал англичанам и с фронта, и с тыла, единственно правильным решением оставался прорыв назад, на исходную позицию. Узнав о том, что никто из его кавалеристов не видел графа Кардигана, В.Ж.Пэйджет принял на себя инициативу. По его команде полки двинулись назад по долине.
    продолжение
--PAGE_BREAK--
еще рефераты
Еще работы по историческим личностям