Реферат: Альд Пий Мануций (история развития полиграфии)

Содержание.

Альд Пий Мануций… 2

«Новая Академия» Альда… 2

«Дом Альда» и Франческо Гриффо… 3

Титульные листы и колофоны… 4

«Якорь и дельфин» Альдо… 7

Шедевры Альда Мануция… 8

Сочинения Аристотеля и другиефолианты… 8

Об Этне и других ин-кварто… 9

Маленькие альдины. Альд иГриффо… 10

Заключение… 13

Литература… 14


Альд Пий Мануций.

Альд Мануций родился около1450 г. в Бассиано, близ Рима. К своему родовому имени Manucci ондобавлял впоследствии Romanus (римлянин), реже – Bassianus(уроженец Бассиано) или Latinus. Имя его звучало по латыни так: Alolus Pius Munutius Romanus.

Первоначальное образованиеАльд получил в Риме. Кроме латинского языка Альд в совершенстве владел греческим.В Риме Альд получил солидные знания по классической философии и литературе. Римон считал своим первым университетом. Вторым университетом Альда стала Феррара(1475 г.).

В связи с осадой Феррарыфранцузами Карла VIII, парализовавшей на время интеллектуальную жизнь этогоуниверситетского города, Альд нашел убежище в Мирандоле, в замке князей ПикодиМирандола. Здесь он провел около двух лет, в дружеском общении с  одним изсамых значительных представителей итальянского гуманизма, Джованни Пикоделла Мирондола,и знакомился, между прочим, с основами древне греческого языка, которым владелДжованни. Около 1485 г., вероятно по рекомендации  Джованни Пико, Альд сталнаставником юных князей Альберто и Лионелло ди Капри, племянников Джованни.Таким образом, прежде чем стать издателем, Альд был педагогом и дажесоставителем греческой и латинской грамматик. Впоследсствии он издал их:латинскую – в 1501-1502, греческую – в 1515 г.

Планы издания собственнойтипографии давно уже зрели в голове Альда: надо было спасать греческуюлитературу, которой, казалось, грозили гибель и забвение. Последние останкиВизантийской империи Палеологов были захвачены турками в годы, когда Альдус былеще младенцем. Бежавшие от турок греки искали спасения на острове Сицилия,стремились осесть во Флоренции и других культурных центрах Италии. Флоренциядолгое время была средоточением греческой учености, но после смерти ЛоренцоМедичи Великолепного (в 1492 г.) Флоренция начала терять значение главногоцентра греческой культуры в Италии. а процветающая Венеция становилась междутем центром книгопечатания вообще и греческого в частности. В Риме и Падуе, ВБолонье и Ферраре, В Венеции, Перудже, Павеш и других городах Италии можно быловстретить преподавателей греческого языка, тяга к изучению которого былаогромна. Остро ощущалась нужда в греческих книгах. Альд чувствовал в себе силы,чтобы взяться за их издание. Но у него не было денег. на помощь пришел один изего прежних учеников: молодой князь Альберто Пио ди Карпи дал Альду средствадля устройства типографии.

«Новая Академия» Альда.

Типография Альда былаоснована в 1494 году в Венеции. Где именно помещалась первоначально типографияАльда – неизвестно. Несомненно, что одной из немаловажных причин, почему именноВенеция была избрана местом, где Альд решил основать свое издательское дело,послужило то обстоятельство, что здесь нашли прибежище многие образованныегреки, бежавшие от турецкого нашествия. Среди венецианских греков Альд искал инаходил нужных ему помощников – редакторов и комментаторов греческих текстов,наборщиков и корректоров для совей типографии. говоря об ученых греках,сотрудничавших с Альдом, необходимо назвать «знаменитого Марка Мазура», которыйчитал лекции о греческоми языке в Пауде, а в 1513 г. преподавал в Венеции. Именноон подготовил для Альда Мануция первые издания Аристофана, Еврипида и Павсания.Известно, что Картерамаха и Григоропцио работали у Альда корректорами. NEACADEMIA – так называл сам Альд тесный круг друзей, состоявший из авторов,корректоров и других близким ему и его издательскому делу лиц. Члены «новойАкадемии» регулярно собирались для собеседований, происходивших на греческомязыке. Если кто-либо вставлял в свою речь латинское или итальянское слово, снего брали штраф. деньги, собранные таким образом, шли на еду и вино. «НоваяАкадемия» Альда была, в сущности, игрой в древних греков с из пирушками ученыхмежей, «симпозиумами». Но на этих веселых пирушках обсуждались очень серьезныепланы будущих изданий греческих классиков и рождались грандиозные новые замыслы.

Первая и, может быть, главнаязаслуга Альда-издателя в том, что, последовательно проводя в жизнь намеченнуюпрограмму, он умел доводить эти замыслы до конца. Закончив в 1498 г.капитальное издание сочинений Аристотеля на греческом языке (5 томов ин-фолио),Альд приступил к публикации произведений классиков своей родины – древнихавторов, писавших на латинском языке, и великих поэтов Возрождения, создателейлитературного итальянского языка – Петрарки, Данте, Полициано, Бембо.Продолжалась публикация греческих текстов. Вторая заслуга Альда в том, что он,не будучи сам печатником, непрестанно заботился об улучшении чистотипографической стороны дела.

«Дом Альда» и Франческо Гриффо.

Что же представляла собойвенецианская типография Альда Мануция? Он не называл свое предприятие нимастерской, ни печатней. Альд писал в колофоне: «в Доме Альда».

«Дом Альда» былиздательством, имевшим собственную типографию. Задумав основать своеиздательское дело. Альд не нашел никаких типографских материалов. Обо всем надобыло позаботиться самому. Начиная с типографских литер, без которых нельзя былоначать печатание. В отличие от Йенсона и многих других своих предшественников исовременников, Альд не был ни художником, ни гравером. Но он имел находитьнужных людей. Все шрифты, которыми пользовался в своей типографии Альд Мануций,были созданы по его заказу и специально для его типографии одним из первых исамых выдающихся профессиональных граверов-пуансонистов – Франческо Гриффо. Засемь-восемь лет, с 1494 по 1502 г.г., Гриффо награвировал все те шрифты,которыми пользовался в своей типографии Альд Мануций. Это были преимущественногреческие и латинские алфавиты. Отлитые самим гравером литеры и матрицы, а внекоторых отдельных случаях возможно и пуансоны издатель покупал у гравера иони становились его собственностью.

Многолетнее сотрудничествоАльда и Гриффо были исключительно плодотворными. Все до одной книги, вышедшие всвят при жизни основателя фирмы Альдов, напечатаны шрифтами, которые гравировалдля него Гриффо. Альдины приобрели сове характерное лицо в первую очередьблагодаря своеобразию этих прекрасных новых шрифтов. Однако изданные Альдомкниги получили еще при его жизни заслуженное признание не только какпроизведения искусства книгопечатания. Содержание этих книг и тадобросовестная, исключительно тщательная подготовка публикуемых текстов,которая с самого начала была краеугольным камнем всей издательской деятельностиэтого умного, талантливого, широко образованного человека, – вот что преждевсенр способствовало успеху Альдин с принесло им мировую славу.

После разрыва с Гриффо в 1502г. Альд почти не нуждался в пополнении своей типографической кассы. Все егозаботы были посвящены редакционно-издательским проблемам. Стремясь сделатькаждое новое издание как можно более совершенным и не гонясь за прибылью, он,естественно, испытывал, по временам, финансовые затруднения. Главной причинойих были войны, которые вела республика Венеция. В 1510-1511 годах типографияАльда почти совсем не работала, но до самой смерти (в марте 1515 г.) Альдвысоко держал свое звание просветителя, и его наследники с честью продолжалидело, просуществовавшее под знаком якоря и дельфина и под девизом «не делайнаспех» почти целое столетие.

После смерти Альда браздыправления взял в свои руки его тесть и верный компаньон Андреа Торрезани. Он иего сыновья рачительного вели все дела «Дома Альда» с 1515 по1529 годы. С 1529по 1533 годы типография была закрыта.

В 1533 г. она открылась вновьпод эгидой сына Альда, Павла Мануция. В сотрудничестве с наследником АндреаТоррезани этот ученый латинист успешно вел дело, идя по стопам своего отца. С1540 г. фирма именовалась «Сыновья Альда». После смерти Павла Мануция (в 1574г.) руководство фирмой перешло к его сыну – Альду Мануцию младшему, который былбольше ученым, чем издателем. Но и он не уронил достоинства фирмы,просуществовавшей до самой его смерти в 1597 г.

Слава фирмы Альдов  зиждетсяглавным образом на изданиях первоначального периода, когда во главе стоял самоснователь и вдохновитель ее просветительской миссии Альд Пий Мануций римлянин.

Титульные листы и колофоны.

Далеко не во всех раннихизданиях Альда Мануция есть титульные листы, что впрочем, характерно не дляодних только альдин, но и для большинства книг ранней печати вообще. В такойпревосходно сделанной книге, как Об Этне 1495/1496 годов, титула нет вовсе. ВПолициане (1498), Сие Полифила (1499) и в маленьких альдинах, начавшихрегулярно выходить с 1501 года, есть титульные листы, но они напоминают скорееавантитулы наших современных книг с их лаконизмом и мелким шрифтом.

В изданиях Альда титульныесведения разбросаны, в большинстве случаев, по всей книге; но на примере альдинможно проследить (особенно с появлением издательской марки) зарождение иразвитие титульного листа в современном понимании этого слова.

В одном из наиболеепрославленных ранних изданий Альда – пятитомнике собраний сочинений Аристотеля– нет титульных листов в нашем понимании.

Первый том начинается тремякороткими стихами на греческом языке, с заглавиями, набранными крупнымигреческими прописными. В первой из них сообщается название книги – Органон – иимя ее автора; во втором упомянуто имя Картеромаха (корректора греческоготекста); в третьем – имя издателя, Альда Мануция. На обороте первого листапомещено предисловие – обращение Алььда к его щедрому покровителю, молодомукнязю Альберту Пию ди Карпи, а за ним следует содержание книги. Фирма, место иточная дата издания (ноябрь 1495 г.) напечатана как и обычно, к колофоне, вконце книги, на лицевоцй стороне последнего листа. На обороте этого листаанонсируется, что издания сочинений Аристотеля будет продолжено. Всего выпущено5 томов: I – в1495 г, II, III, IV – в 1497 г, V – в 1498 г.

Том четвертый начинаетсяпрямо с перечня входящих в него «книг» Аристотеля и других авторов. Содержаниеэто напечатано сперва на греческом языке курсивными литерами, а затем налатинском очень красиво и чисто награвированной антиквой.

Подобный же перечень является«титульным листом» пятого тома. Выглядет он очень скромно, гораздо скромнее, чем«заставные листы» отдельных «книг», входящих в его состав: они украшеныорнаментальными заставками и начинаются с больших арнаментированных инициалов.И не начальные полосы отдельных томов, но единый формат ин-фолио, декоративноеубранство заставных листов и концевые полосы, наранные косынкой, создаютвпечатление, что все пять томов Сочинений Аристотеля создавались по единомузамыслу.

В Комедиях Аристофана (1498)роль титульного листа тоже играет перечень помещенных здесь девяти комедий. Ихназвания – на грческом и латинском языках – расположены в двух вертикальныхстолбцах, фланговым набором, в то время как краткие титулы всей книги –греческий и латинский, набраны крупными прописными, образуют две горизонтальныестроки, расположенные над этим перечнем.

В собрании СочиненийПолициано (ин-фолио. Июль 1498) есть титульный лист с развернутым заглавием втри строки, расположенными на первом листе книги, ai, немного вышеуровня, делящего этот лист в пропорции золотого сечения. Он набран теми жепрописными и строчными буквами.

В одной из наиболеепрославленных книг, вышедших из типографии Альда до 1500 года, – в Сне Полифила(ин-фолио, декабрь 1499) – два титульных листа. Они набраны великолепнымипрописными буквами в двух размерах, примерно соответствующих современным 14 и16 пунктам. Скомпонованы оба титула в форме косынок.

С 1501 года начинают выходитьв свет маленькие альдины – книжечки ин-октаво. Появление издательской маркиАльда связано именно с этой серией. С 1502 г. марка с якорем и дельфином,имеющая многочисленные варианты, становиться обязательным компонентом титульныхлистов альдин. Во всех трех форматах – ин-фолио. Ин-кварто и ин-октаво –встречаются исключительно красивые титульные листы с «альдинской маркой».

Интересно, что ни в онойкниге, напечатанной при жизни Альда старшего, не использовалось красная краска.Позже она появиться в Библии 1518 года. Быть может. Появление второго, красногоцвета в изданиях, по-прежнему маркированных альдинским якорем и с колофоном, вкотором, как и прежде сказано, что книга напечатана в «Доме Альда иАндреа-тестя». Является косвенным свидетельством того, что в прижизненныхизданиях безраздельно господствовал более суровый вкус зятя-Альда? Вопрос ороли Андреа в этом, не только родственном, но и творческом содружестве крупногоученого и издателя с опытным топографом, каким был Андреа Торрезане де Азола,нельзя решать умозрительно. Он требует специального исследования, тщательногосравнения самостоятельных изданий обоих мастеров, вышедших из-под их прессов дотого, как они объединились в общем издательском деле – «доме Альда иАндреа-тестя», а также изданий, продолжавших выходить после смерти Альда, безего участия и под руководством только Андреа, с их совместными изданиями.

Что же сказать в заключение отитулах Альда старшего? Прежде всего – они чрезвычайно разнообразны: естьтитулы предельно лаконичные, в которых названы только имена авторов. Есть оченьраспространенные титульные листы, в которых сообщается читателю содержание всейкниги, часто не имеющей общего заглавия и состоящей из произведений разныхавторов, имена которых также называются в этом своеобразном титуле-перечне. Имяиздателя ALDUS прочно входит в состав титульного листа какобязательный компонент лишь с появлением издательской марки, но место издания идата по-прежнему помещаются только в колофоне.

Что касается композициититулов в изданиях Альда, то они столь же разнообразны, как и их словесноесодержание. Преобладают симметричные построения по центральной оси; оничередуются с фиоловыми. Встречаются и более сложные много осевые построения.Выбор шрифтов также чрезвычайно разнообразен: в одних случаях титул набранодними прописными; в других – прописными в сочетании со строчными (антиквой);иногда – греческими и латинскими прописными в сочетании с греческим курсивом илатинским курсивом альдино.

Так как у старшего Альда небыло крупнокегельных шрифтов, специально предназначенных для титульного набора,приходилось набирать титульные листы больших книг теми же текстовыми шрифтами,что и титулы карманных форматов. И, как это ни странно может показаться напервый взгляд, наиболее эффектные решения получались именно от сочетания,показалось бы, чересчур мелких для формата ин-фолио шрифтов с очень большойиздательской маркой. Во всяком случае, небольшой ассортимент этих нетитульных,некрупных шрифтов, при необычно изобретательном их использовании,высокоразвитом чувстве пропорций и хорошем вкусе тех лиц, которым была порученаих верстка и установка в печатной форме, приводил к результатам, вызывающимсегодня неподдельное восхищение. Титулы старых альдин кажутся несравненно более«современными», чем титулы наследников Альда или великое множество еще болеесовершенных титулов XVI-XIX столетий.

«Якорь и дельфин» Альдо.

Марка Альдо Мануция – «якорьи дельфин» – открывает собой новый ряд эмблем, символически изображающих те илииные девизы, изречения или поговорки, заимствованные из арсенала древнейистории, литературы, фольклора.

В книге Сон Полифила изданнойАльдом в 1499 году, на седьмом листе тетради сигнированной буквой d,помещена гравюра с двумя ребусами, вырезанными один под другим на заключенной врамку доске. На нижнем изображены: круг, якорь и обвившийся вокруг его веретена(истины) дельфин. Полифил, от лица которого ведется рассказ, расшифровываетсмысл последнего ребуса по-гречески – «спейде брадеос» и на латинском языке – Semper festina tarde (всегда спеши медленно). И в эпоху Возрождения идревности крылатые слова «спеши медленно» понимались как предостережение противизлишней поспешности, надо полагать, что так же понимал избранный им для своейиздательской марки символ и знаток древней литературы Альд Мануций.

Трудно сказать, был ли первыйимпульс к созданию марки дан ребусом из Сна Полифила или изображением якоря идельфина на монете императора Тита Фиавия Веспасиана, которую подарил АльдуПьетро Бембо.

Альдинская марка была вызванак жизни чисто практической потребностью – охранить от подделок издания «ДомаАльда», успевшие завоевать популярность у широкого круга читателей. Издательпрямо говорит об этом в своем знаменитом обращении к читателю, датированном 16марта 1503 года.

В дальнейшем в маленькихальдинах применяется почти исключительно этот вариант, без рамки. Изредкавстречается он и в ин-октаво, и в ин-фолио. Вообще же в ин-фолио чащевстречается большая марка в рамке, размером 75Х107 мм, имеющая также нескольковариантов.

После смерти Альда МануцияАндреа Торрезани долго еще применял основные варианту марки – большую, в рамке,и малую, без рамки, обе – с именем Альда.

Наследники Альда включали эмблему старшего Мануция в более именее сложную раму. Изменившийся вкус времени отчетливо виден не только вбарочных формах этих обрамлений, но и в новой графической трактовке самойэмблемы.


Шедевры Альда Мануция.Сочинения Аристотеля и другие фолианты.

Пятитомное собрание СочиненийАристотеля – одно из самых импозантных изданий, сошедших с печатных прессовАльда. Оно задумано и осуществлено еще вполне в духе рукописных книжныхТрадиций. Каждый том состоит из отдельных «книг». «Книги эти во всех пяти томахначинаются заставкой с плетеночным или растительным орнаментом, под которымидано название «книги». Набранное крупными греческими прописными буквами.

Под названием – большиеорнаментированные инициалы, утопленные в текст на глубину семи строк. Текстнабран греческим курсивом. «Книги» разбиты на главы. Главы, так же как и«книги», украшены заставками и инициалами и заканчиваются фигурным набором:«косынками» разных конфигураций. Главы начинаются то на правой, то на левойстранице, всегда без спуска, с самого верха новой полосы.

В первом томе встречаютсяабзацные втяжки. Иногда прописные буквы, с которых начинаются фразы, вынесенына поле, иногда остаются внутри полосы: принцип членения текста на смысловыекуски – абзацы – еще не определился. Набор первых глав Этики (Vтом) – без абзацных отступов (втяжек). Латинский текст предисловия Альданачинается с очень маленькой, робкой втяжки. В греческом тексте их нет вовсе.Количество строк в полосе греческого текста колеблется от 29 до 31. Над полосойстоят живые колонтитулы, повторяющие название каждой главы; они набраныгреческими курсивными буквами того же размера, что и в тексте.

Заканчиваются тома Аристотеляперечнями (регистрами) сигнатур и кратким колофонами на латинском языке. Вовтором томе колофон набран курсивом новой антиквой Этны. Колофон пятого томаособенно лаконичен и набран в одну строку.

В комедиях Аристофананеразмерно большие площади наборной полосы (148Х231) объясняется тем, что текстКомедий, напечатанный крупным греческим курсивом, снабжен обширнейшимкомментарием, который набран более мелким кеглем и, тем не менее, занимает настранице гораздо большую площадь, окружая основной текст. Набор осуществленприемом верстки «окнами»; вызванная, вероятно, желанием поточнее привязатькомментарии к тем местам текста комедий, к которым они непосредственноотносятся.

В греческо-латинскомВокабулариуме предисловие Альда на латинском языке с вставленными в текстфразами на греческом блестящая демонстрация единства греческого и латинскогомельчайших курсивов, с ювелирной тонкостью гравированных поистине «дедаловойрукой» Гриффо!

В книге Геродота естьизумительной красоты разворот, построенный на умелом противопоставлении двухкурсивов: латинского и вкрапленного в основной латинский текст мельчайшегогреческого курсива на левой странице и другого греческого курсива, чуть-чутьпокрупнее, чем альдино, – на правой. Набор на левом листе разворота состоит из54 строк, на правом – из 51 строки. Композиция асимметрична. Размеры полосразличны: 132Х225 мм – слева и 120Х228 – справа. Но зрительно они так хорошоуравновешены, что разворот в целом мог бы служить иллюстрацией к одному изосновных законом эстетики Аристотеля – закону единства в многообразии.

Каждый, кто рисет черпнуть ихэтой сокровищницы типографского искусства, в которой собраны буквально все те«новинки», которыми так гордиться наше время, будет вознагражден сторицей. Оннайдет здесь и асимметрию и симметрию. И безабзацный набор и набор с абзацнымивтяжкаи, и полосы набора, сдвинутые на обеих страницах книжного разворотавлево, и строго осевую, и многоосевую композицию, и очень широкие,«классические», и узкие, совершенно деловые, поля, и флаговый, и многоколонный,и фигурный набор, и всевозможные «типографские забавы», и целые фолианты,набранные одной единственной гарнитурой и одним единственным кеглем, и сложныесочетания шрифтов разных рисунков и размеров, и пышность орнаментальногоубранства, и аскетическую простоту «элементарной типографии», сознательноотказывающейся от каких бы то ни было украшений…

Об Этне и других ин-кварто.

Первые книги, вышедшие изтипографии Альда в 1495-1496 годах, были написаы на греческом языке ипечатались греческими шрифтами. В основной греческий текст включились небольшиефрагменты текстов латинских.

В феврале 1496 года с печатныхпрессов Дома Альда сошла небольшая книжечка ин-кварто. Ей суждено было статьвехой в истории типографского искусства благодаря новому латинскому шрифту,которым она была напечатана. Книга эта – об Этне. Ее написал юный Пьетро Бембо.Альд напечатал сочинения молодого Бембо, применив в первый раз новую антикву,награвированную Франческо Гриффо.

У книги De Aetnaвовсе нет титульного листа. Полное ее заглавие, набранное в три строкипрописными буквами, помещено непосредственно на начальной полосой. Весь текстЭтны набран без абзацных отступов. Начало текста Этны отмечено лишь небольшимнаборным инициалом, поставленным на корешковом поле, вне полосы набора, науровне первой строки. Набранные полосы, состоящие из 22 строк, имеют,приближенно, пропорцено 2:3. Заголовки отделяются от текста одной пробельнойстроки. Колофон Этны тщательно набран прописными в форме «косынки».

На шрифте Этны необходимоостановиться особо. И не только, потому, что он один и составляет всю красотуэтой ничем больше не украшенной книги, но и потому, что именно этот шрифтГриффо оказал решающее влияние на всю дальнейшую эволюцию типографскихантиква-шрифтов в Европе и за ее пределами.

Шрифт Этны представляет собойтрансформацию благородной рукописной формы гуманистической минускула. Мардерштейгполагает, что чрезвычайное многообразие форм одной и той же буквы алфавита,являющееся характерной особенностью этого шрифта м создающее впечатлениетрепетной жизни, присущей скорее станицам рукописной книги, нежели печатной, сочевидностью указывает на то, что Гриффо был, первоначально, не толькоювелиром, но и каллиграфом. И во всех других алфавитах, гравированных Гриффо,заметно его пристрастие к варьированию одного и того же знака. Этим путем онудовлетворял, по видимому, свою потребность хотя бы отчасти сократить втипографском шрифте живую прелесть рукописи, в которой буквы никогда неунифицированы полностью. Многочисленные варианты форм отдельных букввстречаются уже в более ранних работах Гриффо: и в греческом курсиве, и валфавите греческих капитальных, и в антикве. Последний вариант антиквы Гриффо –награвированный им в конце 90-х годов так называемый шрифт Полифила –представляет собой лишь незначительную модификацию шрифта Этны.

Среди книг ин-кварто,составляющих самую малочисленную группу альдин, вышедших до 1515 года, есть и,помимо знаменитой Этны, много изданий, интересных с самых различных точекзрения.

В книгах, содержащихпоэтические произведения, ширина полос набора определяется длиной строк,присущей тому или иному стихотворному размеру: очень длинные строкигомеровского гекзаметра требуют широкой полосы, а более короткие строкиЛукреция Кара, например, укладываются в сравнительно более узкую полосу. Стихинабирались в ранних альдинах следующим образом: флаговый набор держал левый крайполосы, принимаясь на обороте листа к внешнему полю книги, а на лицевой стороне– к корешковому. Таким образом, на развороте получался асимметричный флаговыйнабор, со смещением осей влево, тем более заметным, чем короче были строкистихотворного набора на некую визуально-центральную ось отдельных страницпоявиться лишь в более поздних изданиях Альда.

В книгах Лукреция Кара, 1500,и в Христианских поэтах, 1501. Мы встречаемся при нормальных форматах ин-кварто(143Х194 и 150Х210) со сравнительно узкой для этого формата полосы набора(86Х150).

Альд несомненно, стремился нетолько к совершенствованию методов подачи публикуемых им текстов, но и кразмышлению чисто эстетичных проблем, связанных с поисками совершенной внешнейформы своих изданий.

Маленькие альдины. Альд и Гриффо.

Напечатав большое числогреческих книг, Альд занялся шедеврами литературы Древнего и Нового Рима.

Чтобы расширить кругчитателей, чтобы «заставить читать» (как выражается Ренуар) «не только ученыхпо профессии, и не только на пюпитрах библиотек, но и в других местах», Альдзадумал издать «коллекцию» лучших трудов древних авторов в маленьком форматеин-октаво. Эти портативные томики должны были, однако, вмещать не меньше текстачем ин-кварто или даже громоздкие ин-фолио. Чтобы достигнуть этой цели, пишетРенуар, Альд задумал создать шрифт, «первую мысль о котором, как утверждают,подал ему почерк Петрарки, и договорился с Франсуа из Болоньи, искуснымгравером, который уже нарисовал и награвировал все остальные шрифты еготипографии, и тот создал для него столько известный мелкий курсив, первыйсозданный в этом стиле, в течение долгого времени называвшийся aldino– по имени того, кто первым его задумал».

Одна из книг серии ин-октаво– Сонеты и канцоны Петрарки – печатались по рукописи великого поэта, которуюпредоставил в распоряжение Альда Пьетро Бембо. Достаточно взглянуть на почеркПетрарки и сравнить его с курсивом Гриффо, чтобы воочию убедиться в том, чтомежду ними нет ничего общего. Сам Ренуар пишет осторожно: «как утверждают» и добавляетдалее от себя, что новый шрифт имел большое преимущество походил на красивыйкаллиграфический почерк, что «должно было очень нравиться в то время, когдабольшинство книг оставались еще рукописными». Это совершенно справедливо.

Первой книгой, напечатаннойновым курсивом в салом формате ин-октаво, был вышедший в 1501 году Вергилий.

Ренуар выражает удивление поповоду того, что «… хотя типографское искусство существовало  было в почете ужепочти полвека, мысль о подобной коллекции прекрасных портативных книг по низкойцене не пришла в голову рантше Йенсонам, Герингам, Каллиергасам и другимпечатникам, искусство которых произвело на свет уже не один шедевр. Йенсоннапечатал однажды очень маленькую книжечку-молитвенник ин-октаво. Но печатникПлиния, Цицерона, двух Вергилиев ин-фолио – и не подумал даже об изданиипортативного Вергилия».

Миниатюрные изданиявстречались в XV веке не у одного только Йенсона. Но они былиредкостью и воспринимались, вероятно, как некий курьез. Альд действительно былпервым, кто наладил серийное производство книг карманного формата и сталпродавать их по доступной цене. Другие печатники, работавшие в Италии и всоседней Франции, очень скоро оценили неоспоримые преимущества портативныхизданий Альда и стали копировать их самым бессовестным образом. Шрифтом«альдино» воспользовался в 1503 году флорентийский печатник Филипп Джунта ипечатал им книгу за книгой. Лионские печатники начали выпускать те же издания.Что и Альд, еще раньше Джунты – с 1502 года. В них точно перепечатывалось все,вплоть до предисловий, которые Альд почти всегда предпосылал своим книгам.

В своем Обращении к читателюАльд очень подробно освещает обстоятельства, вынуждавшие его прибегнуть кзащите своих прав издателя и печатника: «… уже четыре раза в нашем Доме мастераустраивали заговор против нас. Жадность – мать всего зала. Благодаря Бога, я ихпочти всех привел к положению, при котором положительно все раскалываются всвоем предательстве…». Нераскаявшихся «заговорщиков» Альд по всей видимостиуволил.

Альд, понимавший, что мелкикурсив должен произвести целую революцию в типографском искусстве, поспешилзаручиться привилегией, дающей ему право исключительного пользования шрифтом.При этом были ущемлены права Гриффо.

Ренуар пишет: «Привилегии наисключительное право употребления курсива в течении 10 лет были представленытипографии Альда 13 ноября 1502 года Сенатом Венеции и 17 декабря тог же годаПапой Александром VI. Папская привилегия была продлена еще на 15 лет ЮлиемII 27 января 1513 года, а также Львом X 28ноября 1514 года».

Приведя полный текст всехчетырех привилегий, Ренуар очень трезво комментирует ситуацию, приведшую кполному разрыву отношений между издателем и гравером: «Было бы гораздосправедливее и послужило бы ко всеобщей пользе предоставление художнику,награвировавшему шрифты, исключительной привилегии продавать их и снабжатьэтими шрифтами печатников. Но благодаря счастливому употреблению шрифтов,имевшихся в его распоряжении, Альд оправдал свое исключительное право иповернул его на благо литературы, что так редко бывает результатомисключительных привилегий».

Спору нет, но совершеннопонятна и та ярость, которая должна была охватывать художника, поставленногоперед совершившимся фактом: привилегия Альда лишала плодовитого гравера,находившегося в расцвете творческих сил, возможности снабжать шрифтом,«изобретателем» которого он себя по праву считал, других печатников, работавшихв пределах не только города Венеции, но и всей обширной Республики, а также натерриториях, находившихся под властью пап. Франческо Гриффо вынужден былпокинуть пределы Республики Венеции, поселиться в Фано (область, гдеполноправным хозяином был Цезарь Бордхма, на которую не распространяласьюрисдикция Республики и где привилегии Альда не были действительны) и прибегнуть,на первых порах, к финансовой поддержки другого крупного издателя, Сончины. Ужев 1503 году Сончино издал, подражая маленьким альдинам, Петрарку, а затем имногие другие книжечки ин-октаво. Все они напечатаны новым вариантом латинскогокурсива Гриффо. После 15 лет, прошедших с момента его разрыва с Альдом,Франческо Гриффо возвратился в родную Болонью и в последние годы своей жизнистарался осуществить желание, давно лелеемое – стать самостоятельным печатникоми издателем.

Самым существеннымновшеством, связанным с серийным изданием маленьких альдин, было введение, вкачестве основного текстового шрифта, слегка наклонного курсива «альдино»сочетании с невысокими, вертикально поставленными прописными буквами. Средималеньких альдин встречается только одно-единственная иллюстрированная книжка:Цезарь 1513 года. Декор маленьких альдин более чем скуп – он ограничивается,обычно, оставлением пустых мест для инициалов, которые должны быливрисовываться от руки, и маркой с якорем и дельфином.

Маленькие альдины были любимым детищем Альда. Быть можетпоэтому первое сообщение о смерти издателя помещено в книжечке ин-октавоФирмиани в апреле 1515 года. А в другом ин-октаво, вышедшим в свет месяц позже,– в Сочинениях Овидия, которым предпослана Жизнь Овидия, сочиненная самимАльдом Мануцием, содержится некролог, написанный его тестем и созидателемАндреа Торрезани. Некролог, как и весь текст книги, набран курсивом «альдино».


Заключение.

Альд Мануций и такие же, какон, «люди доброй воли», работавшие с ним рука об руку, закладывали основыкнижного искусства, а, вместе с тем, и всей духовной культуры нового времени.Среди них был и Эразм Роттердамский, гуманист, автор знаменитой сатиры Похвалаглупости (1510) – двумя годами ранее из типографии Альда вышло монументальное собраниеПословиц Эразма. Большую часть своей жизни Эразм Роттердамский провел впутешествиях. Он побывал во многих городах Италии и посетил однажды Дом Альда вВенеции.

В одном из своих писемдрузьям он рисует прием, оказанный ему Альдом, –  угощение, предложенныегостью, прибывшему издалека, усталому и голодному, состояло из несколькихкусочков салата, плававших в уксусе, и сухой корки хлеба. Описав, сосвойственным сарказмом эту скудную трапезу, Эразм добавляет, что чрезмернаябережливость издателя, ворочающего огромными средствами объясняется не столькоскаредностью, сколько преданностью своему делу, ради процветания которого онвынужден соблюдать во всем величайшую экономию.

В рабочей комнате Альда, гдеон обычно принимал посетителей, было вывешено объявление следующего содержания:«Кто бы ты ни был, скажи то, что тебе нужно сказать, будь краток и оставь меня,как можно скорее, опять одного».

Это объявление, и анекдот оприеме оказанном Эразму, и жестокость проявленная по отношению к Гриффо,свидетельствуют о необычайно целеустремленности и непреклонной воле Альда –качествах, не всегда приятных в общении с людьми, но благодаря которым он успелза короткие 20 лет своей издательской жизни сделать так много. Не корыстныеинтересы и не желание славы были его двигателями, но любовь к науке илитературе, к философии и искусствам. Он был просветителем, и типография быладля него не самоцелью, но лишь средством, дающим возможность поделитьсязнаниями с возможно большим числом людей.

Камни, заложенные Альдом вфундамент здания европейской культуры нового времени были поистине драгоценнымикамнями. Не только потому, что содержание его изданий составляет шедеврымировой литературы от Гомера и Аристотеля до Данте и Эразма Роттердамского, нои потому, что книгам, выходившим из-под пресса «Дома Альда», придавали ихокончательную форму такие художники, как Франческо Гриффо, и «мастер Пелифила»,что гранили и шлифовали их умелые руки образованных, вечно ищущих мастеров,работавших в его типографии простыми наборщиками и верстальщиками, печатникамии брошюровщиками. Вот почему альдины, напечатанные, к тому же, на бумаге,выдержавшей испытание временем в полтысячи лет, продолжают и сегодня сверкатьсреди книжных сокровищ прошлого как бриллианты чистой воды.


Литература.

1.  Кацпрхеак Е.И.История письменности и книги, 1955

2.  Кацпрхеак Е.И.История книги, 1964

еще рефераты
Еще работы по культурологии