Реферат: Ритуал как древнейшая социальная семиотика.
Министерство образования Российской Федерации
Ульяновского Государственного Технического Университета
Специальность Лингвистика и новые технологии
Дисциплина Семиотика
РЕФЕРАТ
на тему:
Ритуал как древнейшая социальная семиотика
Выполнила: студентка Лд-51
Керова Н. М.
Проверила: Арзамасцева И. В.
Ульяновск 2004
Содержание
Стр.
Введение 3
Древние ритуалы и традиция 4
Ритуальный танец 5
Семейные обряды 8
Ритуал гостеприимства 10
Обряд перехода 11
Заключение 14
Список литературы 15
Введение
Ритуал — древнейшая форма трансляции культурных ценностей и смыслов, приобщения индивида к сакральным истокам культуры.
Ритуал — коллективное действие, имеющее символическое значение, сакральный смысл которого понятен только членам социума. Это действие, отражающее важные для данного общества социальные и биологические критерии и требующее применения специальных приемов.
В древних религиях ритуал был главным выражением к у л ь т а высшей силы, т.е. ее почитания, обожествления, умилостивления, поклонения ей, жертвоприношения. Основные темы древнейших ритуалов – это сотворение космоса (миропорядка) из хаоса, природный круговорот жизни и смерти, зимы и лета, дня и ночи.
Ритуал уходит своими корнями в далекое прошлое, обожествляет прошлое, повторяет то, что когда-то уже произошло. Древние ритуалы тесно связаны с мифами, повествующими о начальном периоде творения мира. Люди, участвующие в ритуале, должны повторять действия, которые когда-то совершали боги. Например, свадьба — это повторение акта творения мира, соединение неба (Зевс) и земли (Гера). Новый год — это очищение от грехов и пороков, сопутствующих существованию во времени, и возвращение к первозданной чистоте рождения самого времени. Согласно мифологическому мировоззрению наибольшей ценностью обладают первоначальные действия, совершенные первыми богами и первыми людьми.
Ритуальные темы главных и древнейших мифов в преобразованном, иногда ослабленном и даже не вполне осознаваемом виде присутствуют во всех ритуалах, связанных с жизненным циклом и хозяйственной деятельностью людей. Психологической основой этого переноса было уподобление, которое в мифологическом сознании сливается с отождествлением. Все важные и критические события в жизни первобытного коллектива и его отдельных членов не просто сопровождались некоторыми ритуалами, но п е р е ж и в а л и с ь путем совершения обряда: встречи и проводы времен года (а это значимые вехи аграрного цикла); сев, жатва, молотьба (дни, которые, по пословице, год кормят); рождение, переход (посвящение) подростка в группу взрослых (обряд инициации), свадьба, смерть (похороны)… Обряды помогали социуму противостоять засухе или болезни, переживать опасные, трудные дни (такими, например, считались дни солнцестояния, стык старого и нового года, иногда новолуние), облегчали переход из одной фазы жизненного цикла в другую, задавали должную очередность действий при убое скота, отеле или переселении пчел. Многочисленные в древности праздники* специально предназначались для отправления главных ритуалов в честь тех или иных божеств.
Древние ритуалы и традиция
Ритуал, как коллективное действие, повторяет сакральный акт из мифологического сюжета и имеющее космическое значение. Посредством ритуала человек ощущает свою теснейшую связь со всей природой и с космосом. Большая часть ритуалов, осуществлявшихся в традиционном ( и особенно в первобытном) обществе, позволяла человеку почувствовать интимную связь, соединяющую человека с социумом, а также связь социума с природой. Речь идет, прежде всего, о календарных ритуалах, связанных с явлениями природы — сменой времен года, а также с поклонением солнцу, луне и звездам в моменты их особенного положения (солнцестояние, солнцеворот, солнечное затмение, полнолуние, и т.д.). Все эти явления занимали важное место в мифологическом сознании древних людей, сверявших ритм своей жизни с космическими событиями, что придавало ритуалам космическое измерение и вселенский смысл. Человек принимал активное участие в жизни природы, был убежден, что без его участия могут произойти катастрофические события, что придавало вселенский смысл соблюдению ритуала. Именно поэтому несоблюдение традиции жестоко каралось — ведь нарушение порядка природы, в сохранении которого принимала активное участие традиционная культура, могло, по мнению древних людей, повлечь за собой непредсказуемые последствия, включающие гибель всего социума.
Следует подчеркнуть, что ритуал и традиция — это очень жесткие и строгие системы социальной регуляции поведения человека. Их несоблюдение каралось смертью. Например, на Кавказе до сих пор соблюдается ритуал гостеприимства, за несоблюдение которого человеку грозит смерть. В древней Руси также строго соблюдали традиции гостеприимства, а если хозяин или хозяйка нарушили его, то их дом поджигали, следуя мифологической логике: пусть лучше сгорит один дом, чем погибнет все селение.
Вся традиционная культура (которая охватывает огромный исторический период до Нового времени, а также современный Восток) основана на ритуалах. В качестве примера восточных культур можно привести наш Кавказ. В исламских культурах главные обязанности человека закреплены в шариате и адате. Шариат регулирует религиозные обязанности и юридические нормы, адат контролирует семейную жизнь и хозяйственную деятельность. У абхазских народов имеется особая система регуляции — «аламыс», с трудом поддающееся определению. В самом общем виде его можно определит как систему нравственных ценностей, соблюдение которых выражается в высокопрестижном поведении. «Абхазский аламыс» — своего рода кодекс чести. Вместе с тем, это образ жизни и тот нравственный идеал, к которому человек должен стремиться. «Смысл жизни — в аламысе», — говорят абхазцы.
Действительно, следует признать, что соблюдение традиции и ритуала может быть источником глубоких переживаний, наполняющих вселенским смыслом жизнь индивида и связывающих его со всем социумом и с природой.
Многие ритуалы предполагают магический эффект. Ритуал — магическое действие, имеющее космический смысл. Их функции — упорядочить взаимоотношения между социумом и природой, обезопасить человека от влияния потусторонних сил, структурировать пространство и время, выделив центр и периферию, важные, ценностно-насыщенные моменты времени и ценностно-безразличные.
Виды ритуалов:
а) календарный (Троица, Новый год, Ивана Купалы, масленица, Пасха);
б) погребальный;
в) свадебный;
г) рождение ребенка;
д) инициации;
е) ритуал гостеприимства и обмена дарами;
ж) ритуальные жертвоприношения.
Ритуалы перехода, приобщавшие индивида к тайне потустороннего существования и подготавливавшие его к переходу из одного мира в другой, назывались в древности мистериями. Мистерии — экзотические праздники для посвященных, сопровождавшиеся приемом галлюциногенных средств. Изучение этих ритуалов сегодня вдруг стало очень актуальным, что связано с изучением возможностей человеческого мозга, открывающихся в результате использования психоделиков. Философское понимание существования становится значительно более сложным и приближается к образцам, открытым великими мистическими традициями мира.
Понимание специфики различий между ритуалом и этикетом имеет важное значение для характеристики существенных различий между разными типами культур и цивилизаций.
Ритуальный танец
Уникальный феномен танца возник из потребности человека выразить свой внутренний эмоциональный строй, чувство сопричастности окружающему миру. В живой и неживой природе любой процесс ритмичен и периодичен. Ритм является онтологической характеристикой. Было естественно воспринимать Космос величественным, гармоничным, ритмически организованным.
Заставив свое тело пульсировать в соответствии с космическими ритмами, человек ощущал свою включенность в структуру мирового бытия. Первобытный танец возник до музыки и существовал первоначально под ритм простейших ударных инструментов.
Ритмически организованное телодвижение оказывает сильное влияние на подсознание, а затем и на сознание. Это свойство танца, использующееся в танцевальной терапии сегодня, уходит корнями в древнюю традицию ритуальных плясок. Ритм связан с мышечной реактивностью человека. Об этом знали торговцы рабами, перевозившие в трюмах кораблей большое количество черных невольников: танец, спровоцированный ударными инструментами, успокаивал периодически возникавшее волнение среди рабов.
У древних народов военные ритуальные танцы проходили в мощных ритмизированных формах. Это приводило к слиянию участников танцевального действия и зрителей в едином ритмическом пульсе, что высвобождало колоссальное количество энергии, необходимое в военном деле. Давно замечено, что групповые ритмические телодвижения приводят к появлению мистического чувства родства, единения людей друг с другом. Поэтому многие народы имеют в своей истории танцы, построенные по принципу круга, танцы в кругу, сплетя на плечах друг друга руки или просто держась за руки. Танец давал необходимую энергию для переживания важных жизненных событий. Танец всегда имел своей целью соединение человека с могущественными космическими энергиями, расположение к себе влиятельных духов природы. Если ритуал переставал удовлетворять, то он умирал и на его месте формировался новый, более перспективный.
Танец как часть религиозного культа мог обеспечивать вхождение в особое психическое состояние, отличное от обыденного, в котором возможны различного рода мистические контакты с миром духовных энергий. Некоторые религиозные мыслители определяют такие танцевальные культы как попытку (по существу, механическую) прорыва к высшей духовности, возвращения духовной интуиции, ощущения полноты бытия, утраченные в связи с постигшей человечество на заре истории метафизической катастрофой. Следствием этого рокового события для человека явился разрыв с Богом и вечные мучительные поиски возвращения былой гармонии с собой и миром.
Тотемические пляски, которые могли длиться по нескольку дней, представляли из себя сложные многоактные действа, имели целью уподобление своему могущественному тотему. На языке северо-американских индейцев тотем буквально означает «его род». Тотемические мифы — это сказания о фантастических предках, потомками которых считали себя древние люди. Тотемом является не просто какое-либо животное, а существо зооморфного вида, способное принимать облик животного и человека. Тотемические ритуалы связаны с соответствующими мифами, которые поясняют их. Например, танец крокодила. Он (вождь племени, исполняющий этот танец) «…двигался какой-то особенной походкой. По мере нарастания темпа он все больше прижимался к земле. Его руки, вытянутые назад, изображали мелкую рябь, исходящую от медленно погружающегося в воду крокодила. Вдруг его нога с огромной силой выбрасывалась вперед и все тело начинало свиваться и скручиваться в острых изгибах, напоминающих движения крокодила, высматривающего свою жертву. Когда он приближался, становилось даже страшно».
В наскальных рисунках бушменов изображен любимый ими танец кузнечика-богомола, который являлся их тотемическим существом. На одном из рисунков фантастические человечки с головами кузнечиков легки и невесомы в танце, окружены тяжеловатыми фигурками людей, отхлопывающими в такт движения танцоров.
Тотемные танцевальные ритуалы были обращены к тотему, божественному существу, которое имело большое влияние на существование верившего в него древнего человека, помогали обрести силы, хитрости, выносливости и других качеств, присущих тому или иному тотему, заручиться его поддержкой.
Танец сама жизнь, сама ее правда, это развертывание мифа, это жизнь мифа. Интересно, что многие народы исполняли этот танец в особых случаях — войны, голода или какого-либо другого бедствия. Значит, это придавало им силы, помогало преодолеть трудности. Это не единственный пример, который можно привести в качестве иллюстрации данной темы. В научной литературе описаны такого рода события у различных народов.
Большое распространение имели женские обрядовые танцы, особенно в эпоху верхнего палеолита. Чаще всего они были связаны с культом плодородия. Исполнительницы изображали с помощью пластики движения и рисунка танца некоторое полезное для племени растение или животное. Вера в магию женского танца была очень велика, поэтому существовали наравне с мужскими военные и охотничьи женские ритуальные танцы, составлявшие часть общего ритуального действа. Эти танцы стремились обеспечить богатый урожай, победу в войне, удачу на охоте, уберечь от засухи. В них часто встречаются элементы колдовства. В женском танце соединились магия движения с магией женского тела. Обнаженное женское тело, как атрибут ритуальных танцев, встречается повсеместно, даже в условиях суровой климатической зоны.
В древнем Египте мифы, связанные с культом Осириса, нашли отражение в многочисленных мистериях, во время которых в драматической форме воспроизводились основные эпизоды мифа. Жрицы исполняли танец, изображавший поиск бога, оплакивание и погребение. Драма заканчивалась водружением столба «джед», символизирующего воскресение бога, а вместе с ним и всей природы. Танцевальный ритуал входил в большинство священных культов Египта. При храме Амона существовала специальная школа, которая готовила жриц-танцовщиц, вся жизнь которых проходила в танце. Это были первые профессиональные исполнители. Известен также астрономический танец жрецов, который изображал гармонию небесной сферы, ритмическое движение небесных тел во Вселенной. Танец проходил в храме, вокруг алтаря, поставленного по середине и представлявшего солнце. Описание этого танца есть у Плутарха. По его объяснению, сначала жрецы двигались с востока на запад, символизируя движение неба, а затем с запада на восток, что соответствовало движению планет. С помощью жестов и различных видов движений жрецы давали представление о гармонии планетной системы.
Уже в Древнем Египте и Древней Греции существовали различные направления танцевального искусства. Кроме ритуальных танцев были достаточно развиты бытовые, танцы праздников, а также спортивные танцы, имевшие целью формирование силы и ловкости. Рассмотрение разнообразия танцевальных жанров является темой, выходящей за рамки данной статьи. Интерес представляет в данном случае танец как отражение мифа и участие танцевальных ритуалов в священных обрядах, посвященных поклонению божествам.
Уникальный феномен танца возник из потребности человека выразить свой внутренний эмоциональный строй, чувство сопричастности окружающему миру. Не имея математического образования человек чувствовал, что все, что существует во времени, подчинено ритмическим закономерностям. В живой и неживой природе любой процесс ритмичен и периодичен. Ритм является онтологической характеристикой. Было естественно воспринимать Космос величественным, гармоничным, ритмически организованным. Ритмически организованное телодвижение оказывает сильное влияние на подсознание, а затем и на сознание. Это свойство танца, использующееся в танцевальной терапии сегодня, уходит корнями в древнюю традицию ритуальных плясок.
Танец имел ярко выраженный ритуальный характер, являлся ли он частью религиозного культа, служил ли средством общения (бытовые танцы и танцы празднеств), являлся ли он магическим танцем-заклинанием и т.д. Он всегда был строго выстроен.
Смысловой момент ритуала состоит в его стремлении к некоему идеалу, являющимся формообразующим элементом. Архаичные танцевальные ритуалы не являлись продуктами свободного художественного творчества, а были необходимым элементом сложной системы взаимоотношения с миром. Танец всегда имел своей целью соединение человека с могущественными космическими энергиями, расположение к себе влиятельных духов природы. Если ритуал переставал удовлетворять, то он умирал и на его месте формировался новый, более перспективный.
Семейные обряды
Семейные обряды объединены вокруг важнейших периодов человеческой жизни — рождения, брака, смерти — и включает родильную, свадебную и похоронную обрядность. Архаический смысл обрядов выявляется: 1) сопоставлением аналогичных обрядов у разных народов мира. То, что неясно в культуре одних народов, так как часто присутствует отрывочно и фрагментарно, проясняется на лучше сохранившемся материале других народов. 2) Объединением частных обрядов в обрядовый комплекс по конечной цели, во имя которой они совершались (например, с целью обезопасить новорожденного или невесту). 3) Сравнением одного и того же обряда, производимого при рождении, во время свадьбы и при похоронах (обычай переноса через порог).
Семейные обрядовые комплексы формируются не одновременно. Раньше всего обрядовое оформление получает смерть. Свадебный обряд вырос из института женской инициации. Из кувады возникает родильная обрядность. Единой основой семейного обрядового цикла является универсальное представление «через смерть — к новому рождению». По мере отделения и оформления отдельных обрядовых комплексов происходит переосмысление их содержания, обряды начинают бытовать изолированно и понимаются часто произвольным образом.
Восточнославянский обряд, связанный с переселением в новый дом, восходит ко времени индоевропейского единства (примерно до середины II тысячелетия до н.э.; до этого в течение нескольких тысячелетий предки нынешних народов, образующих индоевропейскую языковую семью, были одним народом и говорили на одном языке). О древности ритуала свидетельствует такое установление: в новый дом вначале пускали животных – овцу, корову, лошадь, потом – человека. По-видимому, это поздний и «смягченный» след жертвоприношения, и эти животные были строительной жертвой. Исследователи отмечают обычай бросать в дом через раскрытую дверь клубок ниток: держась за нитку, семья не входят в дом по старшинству.
Сходные процедуры переходов в «неосвоенное пространство» встречаются в родильной и свадебной обрядности. То, что в новый дом входят «по старшинству», согласуется с представлениями о смерти первого вошедшего. Само пространство дома получает явно мифологическое осмысление: это инсценировка путешествия в иной мир. Для его оживления и освоения надо было перенести в этот мир, т.е. в новый дом, значимую часть (символическую «долю») прежнего жилья, воплощенную, например, в огне прежнего очага, в домашнем соре, в навозе. Это происходило так: «Хозяйка последний раз затапливает печь в старом доме, варит кашу, заворачивает горшок в чистое полотенце и, кланяясь во все стороны, говорит [домовому]: Хозяин-батюшка, со жоной, со малыми робятами, поди в новый сруб, поди в новый дом, ко старой скотинушке, ко старым людям. Затем печь гасится, горшок с кашей переносится в новый дом, там зажигают впервые огонь в новой печи, и в ней доваривается принесенная каша». Обращение к домовому бывало и более ритуализовано: Переходя в новый дом, хозяин ночью входит в старый дом, кланяется на все четыре стороны и приглашает домового пожаловать в новый дом: Домовой, домовой, не оставайся тут, а иди с нашей семьей. В новом доме в подызбице или же на чердаке ставится и угощенье домовому: хлеба с солью и чашка водки". Заполнение внутреннего пространства нового дома – ритуальный аналог наполнения мира вещами после его создания. Первыми вносятся предметы, имеющие высший символический статус: домашний огонь, хлеб, соль, квашня с затворенным тестом, иконы. Переход в новый дом (как, впрочем и любой другой обряд) завершается ритуальной трапезой в красном углу. В такой трапезе представлены основные мотивы ритуала: собирание (членов семьи, продуктов, утвари); приготовление целого (хлеба или каши) из частей; раздел целого на части между участниками обряда (символическое наделение каждого частью общей доли семьи, перешедшей в новый дом). Горшок из-под каши нередко разбивали и закапывали в переднем углу – еще один образ жертвы высшим силам. Обряд в целом был призван «оживить» и «освоить» (освятить) дом как специфически человеческий «малый мир», мыслимый по образу «большого мира» (мироздания), созданного Творцом.
С внешней стороны ритуал состоял в совершении в установленном порядке, всегда прилюдно и с распределением «ролей», ряда символических действий (т.е. действий, которым приписывались определенные значения). Ритуал обычно включал и речевые действия – восхваления божества или духа (гимны, славословия), молитвы, призывы, пожелания, обещания.
Ритуал гостеприимства
В основе ритуала гостеприимства лежат мифологические представления о том, что Бог в человеческом виде ходит по Земле, согласно адыгской пословице «гость — посланник Бога».
Сакральностью гостя обусловлен целый ряд деталей гостеприимства. Например, возможная безымянность гостя. Во многих традициях не принято спрашивать незнакомого путника о том, куда он направляется и каковы его цели. Образы Бога или его посланников могли принимать на себя в определенных случаях и участники ритуалов. Характерен в этом отношении обряд «полазник» — так называют первого посетителя, который приходит в дом на Новый год или Рождество. Например, у украинцев Карпат человека, взявшего на себя роль «полазника», ожидают с интересом, а иногда и со страхом: от него зависит, будет ли год счастливый или несчастливый. Если пришедший добрый, хороший, удачливый, то в доме будет богатство, здоровье, счастье, удача; если же человек несчастливый или больной, то и в дом с его приходом придут неудача и болезнь. В роли полазника положительно оцениваются иноверец, иноплеменник, ребенок, поскольку они соответствуют идее полазника как посланнику из иного, божественного мира.
Кормление гостей прямо связывается с дальнейшим преуспеванием хозяев. Ритуал гостеприимства дает очень удобную и продуктивную модель, позволяющую строить взаимоотношения с самыми разными представителями иного мира, включая мифических, таких, как Бог и духи предков.
Свернутую форму гостеприимства представляют собой различные ритуальные кормления. В конечном счете, они призваны установить дружественные отношения между человеком и существами из чужого, враждебного мира. Так, например, у славянских народов широко распространены ритуальные приглашения на рождественский ужин умерших родственников, животных. Их присутствие желательно и необходимо для поддержания нормальных отношений с иным миром, причем в формуле приглашения оговаривается, что они не должны приходить в другое время. Гостем называют покойника, причем его отправление на кладбище может осмысляться как возвращение домой. Известная формула: «Я уже дома, а ты еще в гостях» — варьируется во многих эпитафиях. В народной традиции метафора «хождения в гости» организует всю сферу отношений между живыми и миром мертвых. «Собираться в гости» в плачах означает смерть и синонимично «собираться в дорогу». В поминальных обрядах покойника приглашают прийти на время в гости к себе домой, а после поминок выпроваживают обратно на кладбище.
Гостем из иного мира мог представляться и нищий. Поэтому угощение его приобретало ритуальный характер и сближалось с кормлением предков в поминальных обрядах.
Обряд перехода
Специфика ритуального общения связана с представлениями о мире, господствовавшими в традиционной культуре и разделяющими мир по ценностной вертикали на «верх» и «низ». Положение человека — в середине между верхним и нижним мирами. Именно это промежуточное (и в то же время центральное) положение обуславливает необходимость ритуала.
Большая часть ритуалов относится к ситуациям «перехода» из одного мира в другой, или из одного состояния в другое. В этом смысле образцовым ритуалом является погребальный ритуал. Человек, участвующий в погребальном ритуале, находится между двумя мирами, и в этой промежуточной зоне привычные формы поведения теряют свой смысл. Присутствие смерти создает особое, в высшей степени напряженное пространство. В его центре находится покойник, здесь проходит граница между миром живых и миром мертвых, и люди начинают вести себя по законам этого пространства.
Чем ближе к центру, тем больше запретов и предписаний. Повсеместно распространенным является такое поведение, которое противоположно обычному. Оно основано на убеждении, что иной мир ( мир мертвых, духов) — это мир «наоборот», перевернутый мир. Коряки при похоронах одевают зимой покойника в летнюю одежду, летом — в зимнюю, перчатки одевают тоже наоборот.
У русских на покойнике мужчине одежду застегивали не на правую (как при жизни) сторону, а наоборот. Поведение окружающих людей воспроизводит эту же парадигму. Родные и близкие покойника рвут на себе волосы, одежду, царапают ногтями лицо, бьются головой о стены, громко плачут. Плач и самоистязания являются ритуально обязательными формами проявления горя. Это освященный традицией стереотип.
Поведение близких во время траура подчинено той же идее поведения противоположного обычному. Не умываться, не причесываться, не убирать дом, не подметать мусор, не застегивать пуговицы, не носить украшений. Вдова одевает платье наизнанку, распускает волосы. В Грузии близкие родственники умершего во время траура спали в одежде, не садятся за стол, едят самую простую и грубую пищу, избегают приправ, не употребляют мясо.
Кругооборот жизненных форм. В общемировых представлениях о кругообороте жизненных форм, о бесконечности перевоплощений, о дальней дороге в «новый мир» прослеживается мысль о возрождении человека в разных жизненных формах. Когда к покойному обращались с вопросом «Что отколе тебя ждать-глядеть?», стремились представить себе, в каком новом образе он явится вновь: «На конях-то ли выедешь, На травах-то ли вырастешь, На цветках-то ль выцветешь, С рек-то ли да быстрых, С озер-то ли широких».
Твердо держится верование, что мертвый продолжает жить в могиле. На «житье вековечное» покойного собирают, «снаряжают» по всем правилам — дают ему еду, домашнюю утварь, в степных районах — коня и пр. Перед уходом похоронной процессии с кладбища под гроб кладут дары. Чаще всего они состояли из еды, трубки умершего и табака. В своей новой жизни в царстве мертвых у покойника должно быть все необходимое. У северных народов при захоронении детей им кладут одежду на вырост. В захоронении полуторагодовалого мальчика были положены кроме кастрюльки с манной кашей, соски и прочих предметов, рисующих его младенцем, зимняя обувь большого размера, большой свитер, папиросы, спички и мелкокалиберная винтовка с автоматической перезарядкой.
Смерть, по древним представлениям, — это всегда метаморфоза. После смерти начиналась «новая жизнь» в «новом мире». Умерший мог вернуться на землю вновь в любом облике, в том числе и в лице своего потомка. Любой младенец это есть возвращенный на землю покойник. Прошлое возобновлялось, персонифицированное в человеке, который повторял характер и поступки предка. Поэтому могилы и курганы предков располагались бок о бок с усадьбами живых: то были даже не два разных мира, а единый мир.
Предки и потомки составляли единую сакральную общину. Мир по ту и по эту сторону мало чем отличался один от другого. Он мог совпадать полностью, быть тождественным земному. Тогда покойный, покинув этот мир, находит своих ранее умерших сородичей и начинает жить вместе с ними. Двойники занимаются тем же, чем живые люди, — охотятся, рыбачат, ездят на оленях. Поскольку в представлениях примитивных народов загробный мир подобен земному, то и там возможно умирание с последующим возрождением на земле. По одним сведениям, в загробном мире уже не умирают, по другим — умирают и возрождаются на земле, причем хороший человек становится на земле человеком, а плохой — собакой. Человек мог возродиться вновь в облике животного, человека, растения, камня. Превращение в камень считалось тяжелейшим наказанием, так как душа оставалась там навсегда.
Живая и мертвая вода разграничивают мир живых и мир мертвых, опосредуя взаимопереходы между ними. Очистительная, оживляющая и оплодотворяющая функции воды широко представлены в обрядах. Вода смывает прошлое, дает забвение, излечивает от тоски и горя, от испуга и болезни, дает красоту и здоровье. В Славонии до восхода солнца девушки шли умываться к источнику или колодцу, чтобы лицо было красивым и чистым. Первого мая росой обрызгивали животных, девушки старались в этот день на рассвете умыться майской росой, чтобы быть здоровыми и красивыми. Обливание молодоженов и выбор невест у воды относится к той же группе обычаев, что и «валяние в росе». В Западной Болгарии при этом обнажали нижнюю часть тела: чаще всего это делали бесплодные женщины. Веру в живительную, очистительную силу воды христианство заменило верой в святость воды, в которую опустили крест. Целебная сила приписывалась пасхальной воде и воде, освященной на Троицу.
Забыть-река. Есть такая река — выпьешь глоток воды и сразу забудешь все, что было. Забыть-река — славянская река Забвения — отталкивает все живое принимая только смерть, только то, что погребено и забыто.
Изменение статуса человека в семейной обрядности получило символическое выражение как переход через воду или гибели в ней. Река всегда оказывалась последним и решающим препятствием на пути сказочных героев, возвращающихся из царства мертвых в царство живых, именно она окончательно останавливала бегущих. Река (часто огненная) — это магическое препятствие, граница, разделяющая жизнь и смерть.
Граница — пространственный рубеж, разделяющий «свой» и «чужой» мир. Границей могут быть межа, тын или забор, ворота, порог, окно, река. Порог служит местом перехода границы дом — двор, ворота же — перехода границы двор — не двор. «Своим» миром могут быть семья, дом, двор, община и ее угодья. Граница — место священное и, в то же время, преисполненное опасности из-за присутствия нечистой и неведомой силы.
Граница бывает замкнутой и незамкнутой. Замкнутая граница присуща освященным местам — пространству внутри церковной ограды, кладбищу, куда не допускается нечистое, например, нечистые покойники, самоубийцы, которых хоронят вне кладбища или на его границе, во рву. Способом создания невидимой и непроходимой для нечистой силы границы было очерчивание себя кругом с крестным знамением и молитвой или с матерной бранью, словами типа«чур».
Граница была как местом совершения обряда, так и местом, куда уносились опасные предметы, в основном связанные с погребением и смертью. Поскольку жизнь и смерть находятся по разные стороны водного пространства, то отсюда и особые ритуалы перехода: лужичане, возвращающиеся с погребения, выбирают путь через воду и зимою даже разрубают лед, чтобы река разделила их со смертью. Проточная вода очищает, освобождает от причастности к смерти живых, возвращающихся с похорон. Для удачной переправы покойного хоронят в ладье смерти, которую иногда сжигают.
Смерть смертна, но вечно жива.
Заключение
Система ритуалов – это семиотическая система, которая представляет собой определенное содержание (информацию о мире) и специфический для данной конкретной семиотики способ хранения и передачи этой информации из поколения в поколение.
Ритуал — коллективное, массовое действие, предполагающее наличие очень тесной и неразрывной связи между индивидом и социумом. В ритуале индивид как бы теряет свое лицо, но приобретает особую силу, вытекающую из осознания своей тесной и неразрывной связи с природой и космосом.
Для современного человекам ритуал – это компонент плана в ы р а ж е н и я конфессиональной семиотики; для верующих он ценен своей традиционностью, индивидуально окрашенными эмоциональными обертонами, однако он утратил ту самодовлеющую фидеистическую актуальность, которой был наполнен для первобытного человека.
Ритуал предстает как самый древний способ хранения информации в бесписьменном обществе. Информация, запечатленная и сберегаемая в системе ритуалов определенного этноса, содержала в себе, во-первых, ту или иную картину мира и, во-вторых, некоторую модель (стереотип, образец) поведения людей в особо значимых ситуациях. Смысл ритуала – именно в повторении, в воспроизведении сложившейся у племени картины мира и представлений о должном поведении в ответственных и критических обстоятельствах. Соблюдение ритуалов ощущалось архаическим социумом как залог безопасности и процветания.
Ряд исследователей, ставящих вопрос о генезисе ритуала, приходят к выводу, что в филогенезе ритуальное действие было первым семиотическим процессом, на основе которого формировались мифологические представления и язык.
Итак, ритуал в качестве знаковой системы выступает средством общественной коммуникации в ее религиозных или светских формах. Номенклатура знаков ритуала не просто жестко определена, употребление любого знака в ритуале всегда мотивировано. Это значит, что знак в данном случае имеет совсем не условный и, следовательно, не случайный характер. Отношения между знаком и означаемой информацией определяется не простым соглашением участников ритуальной коммуникации. Между ритуалом и его значением устанавливается некая онтологическая зависимость. Значение ритуала воздействует на качество знаков, используемых для передачи этого значения.
Выбранный в качестве знака материальный объект одновременно передает информацию и вызывает определенные эстетические переживания. Постройка дома уподоблялась сотворению мира, свадьба – священному браку, болезнь – борьбе добрых и злых духов, похороны – уходу в иной мир для последующего воскрешения.
Список литературы
Королева Э.А. Ранние формы танца. Кишинев, 1977
Мечковская Н. Б. Язык и религия.
Самыгин С. И. Религиоведение: социология и психология религии. (священные ритуалы и церемонии) Ростов-на-Дону 1996.
Тернер В. Символ и ритуал. М., 1983.
anthropology.ru/ru/texts/morina/secular_29.html (ритуальный танец)
filosof10.narod.ru/family/fm0401.htm (семейные обряды)