Реферат: Лингвосинергетика в лингвопрогностике

Лингвосинергетика в лингвопрогностике

В.А. Мигачев, Е.В. Бондаренко

Белгородский государственный университет

Введение

Языковедческая литература последних лет все большее внимание уделяет философскому осмыслению лингвистики как важной части общенаучного знания. Развитие коммуникативной грамматики, семантического синтаксиса, прагматики, ког- нитивистики, системной типологии, ревизия многих положений традиционной компаративистики и прочие новые лингвистические направления последних лет при исследовании языковых единиц и явлений спровоцировали необходимость современного методологического осмысления лингвистических проблем в русле современных философских течений. Структуралисты справедливо предпочитали разделение языковой структуры на отдельные части. Позднее, изучая детали, они пытались построить более или менее правдоподобные гипотезы о структуре системы как целого, функционалисты изучали в языковой системе плотно настроенное, изоморфное взаимодействие отдельных языковых элементов и уровней структуры. Нынешнее поколение пытается, вслед за новыми философскими парадигмами, увидеть в языковой системе самодостаточный, независимый феномен. Все эти подходы к эмпирии имеют свои преимущества и недостатки. Важна логическая преемственность целей, предметов и объектов исследования: структурные элементы > их внутрисистемные функциональные парадигматические и синтагматические взаимосвязи > и, наконец, языковая система как таковая. Методологическим мостом, соединяющим указанные методические подходы призвана быть синергетика.

Современная лингвистика испытывает потребность в создании целостной интегральной концепции эволюции естественного языка в диахронии. Такая концепция видится в разработке синергетического подхода к анализу естественного языка на основе связности, взаимообусловленности, всеединства синтезируемых областей знания. «Проблема синергетического анализа языка и речи становится одной из центральных проблем языкознания XXI в.» [1].

Наиболее интересным и актуальным направлением в этом отношении представляется лингвосинергетика: анализ и моделирование структурных элементов языковой системы как саморазвивающегося (т.е. саморазрушающегося и самовосста- навливающегося) феномена. Признание системы языка как таковой породило следующий, естественный шаг — поэтапное моделирование эволюции в будущем. Реконструкцией (моделированием) прошлых прасостояний языка занимались классики сравнительно-исторического языкознания. Исследования проводились по модели внутренней и внешней формальной и семантической ретрореконструкций праформ на основе эмпирических материалов древних памятников:

Логике научного познания совершенно не противоречит положение о возможности моделирования и в противоположном направлении: ?

[IVr. > VIIIr. > Xr. > XIVr. > XVIr. > XVIIIr. > XXr. > XXIr. > XXIIr > XXVr. > и далее.

Это т.н. «адвентная» реконструкция. Термин был предложен нами ещё в 8о-х годах прошлого столетия. «Прогнозирование» представляется несколько нечетким и неопределенным по сравнению с термином «реконструкция», которая предполагает не общие рассуждения о возможных вариантах перспективного развития, но разработку четкой методики, аналогичной той, что была некогда предложена для ретрореконструкции праязыков классиками компаративистики. Любая реконструкция основана на моделировании.

В современном науковедении метод моделирования подобных сложных систем общепризнан: созданы модели атома, вселенной, химических реакций, генетических кодов, моделируется поведение сложных инженерных сооружений в экстремальных условиях и даже разных социальных слоёв электората на предстоящих выборах. Эта методика, предложенная некогда У.Эшби (апроксимативный метод «черного ящика») ныне прекрасно работает в разных областях современной науки.

Более того, современные типологические исследования сложных систем как таковых предполагают универсальность методик исследования сложных системных феноменов. Привлечение таких типологических данных при анализе языковых фактов и явлений уже имеет место и в лингвистике (ср. анализ английской языковой системы в диахронии [2,3]; немецкой языковой системы [5]; общетеоретические работы [4, 6, 7, 8]. Многообещающей представляется следующая проблематика выяснения типологических универсалий и фреквенталий диахронического развития языковых систем вообще:

а)выяснение причин нарушения синхронного равновесия уровней языковой системы на определенном этапе диахронического развития; возникновения внутрисистемного хаотического состояния, его пределы и т.н. «точек бифуркации»;

б)определение степени «линейности/нелинейности» развития языковых систем;

в)выяснение типологически потенциальных путей эволюции языковой системы т.н. «аттракций» после точек бифуркации;

г)оценка роли отдельных структурных уровней языковой системы (по принципу: активность/пассивность уровня) в процессах её саморазрушения (нарушение синхронного равновесия и возникновение хаотического состояния накопления инноваций) и самовосстановления (установление нового равновесного порядка или возвращение к старому равновесию путём элиминирования хаосных инноваций);

е) определение места антропогенных факторов в эволюционных процессах языковых систем и многие другие.

Классики типологического анализа времён романтического периода языкознания (Ф. Бопп, Я. Гримм, Р. Раск, А. Шлейхер, Г. Пауль и младограмматики) отмечали основную модель языковой эволюции: аморфность > агглютинация > флексия > аналитизм. Это представление развития языка сегодня, при вновь возрождающемся интересе к языковой системной эволюции, нуждается в значительных инновационных пересмотрах: сегодня это системная языковая эволюция и здесь, как указывалось выше, много проблем. Э. Макаев некогда указывал на возможности “экстраполяции” типологических тенденций с одной языковой системы на другую. Даже предварительный типологический анализ языковых систем в диахронии, представленный в монографии Е.Бондаренко, позволяет сделать вывод о том, что в эволюции этих систем прослеживаются типологически сходные, изоморфные тенденции и этапы системного и антропоморфного характера:

а) фиксация ударения на денотативно значимой корневой морфеме (синхронное противоборство системы языка, требующей четких, моносемантических маркеров собственного грамматического значения — с одной стороны и желание носителей языка просодически выделить семантически значимую часть лексемы: ср. рус. “деньги — при деньгах, но: при деньгах — стремление системы сохранить флексию в сильной, ударной позиции, с целью избежать её ослабления и редукции);

б) ослабление вокализма служебных флективных морфем в слабой, безударной позиции вызывает их полисемию и постепенное синкопирование;

в) использование системой порядка слов как актуализатора, своеобразного эрзаца служебным морфемам, повышение его в ранге маркера семантической значимости: ср. рус. «дочь любит мать Ф мать любит дочь” или “грузовик обогнал мотоцикл Ф мотоцикл обогнал грузовик»;

г) широкое привлечение и использование аналитических конструкций для маркирования и актуализации семантических и объективных грамматических категорий при восстановлении равновесия уровней для маркирования объективных грамматических категорий системой используются различные средства в аналитических конструкциях (преимущественно лексические: ср. рус. степени сравнения «вкуснее = более вкусный; наивкуснейший = самый вкусный» или иррелевантность флексии как грамматического маркера «подарок матери = подарок от матери? или подарок для матери?»; синтаксические — порядок слов: «Грузовик обогнал мотоцикл Ф Мотоцикл обогнал грузовик. Дочь любит матьФ Мать любит дочь»; морфологические — пассивизация: «Дочь любит мать = Мать любима дочерью; Сын разбил окно = Окно разбито сыном Мама варит суп, готовит обед Ф Суп варит мама; Обед готовит мама, но = Обед готовится мамой — и пассивизация и флексия; или просодические — тема-рематические отношения: Окно разбил сын; Обед готовит мама; наконец, логико-семантические: Дочь поёт романс Ф Романс поёт дочь. Дочь учит стих Ф Стих учит дочь.)».

д) при распространении аналитических конструкций многие субъективные грамматические категории (род неодушевленных имен существительных, прилагательных, падежное склонение и др.), как правило, исчезают вместе с их уже ирреле- вантными в системном отношении флективными маркерами за ненадобностью и необязательностью их присутствия в системе. Этот этап достаточно четко прослеживается в английском языке. Распространение, к примеру, в русском языке рода (равно как и падежа) существительных на прилагательные (хороший дом, хорошая погода, хорошее окно) и даже на формы глаголов (отец сказал, мать сказала, дитя сказало) только для формального согласования должно рассматриваться как анахронизм, своеобразный «лингвистический мусор системы», ведущий к постепенному превалированию хаотического состояния. От него она рано или поздно должна избавиться, как это некогда сделала английская языковая система.

Следует особо оговорить два обстоятельства:

ведущим стимулом, своеобразным толчком к реализации всех вышеперечисленных процессов и этапов является всё же пункт а), антропоморфный характер которого отрицать трудно;

скорость реализации этих этапов так же в какой-то мере зависит от экстра- лингвистических условий. Для носителей языка все метаморфозы, происходящие в системе незаметны, ибо они перманентно реализуемы. Древнеанглийский флективный язык избавился от многих ненужных субъективных категорий и стал аналитическим в течение трёх столетий. В русском языке этот типологически значимый процесс будет длиться значительно дольше. Одной из причин, полагаем, следует отметить всеобщую грамотность населения как тормозящий фактор эволюции языковой системы.

Следует также отметить, что на всех этапах реализации этих диахронических этапов и тенденций а) > д) довольно значительное место играет т.н. принцип «языковой экономии» по А. Мартине, или в современной терминологии: принцип «коммуникативной прагматики», что так же можно отнести к антропоморфным факторам.

В лингвосинергетике элементы любой подсистемы (уровни) рассматриваются как обладающие некоторой самостоятельностью поведения, но при этом происходит постепенная десемантизация некоторых из них, если они используются как вспомогательные средства. Особенно это характерно для глаголов во временных или видовых аналитических конструкциях: ср. семантику глагола «иметь» в нем. Ich habe dieses Buch — Ich habe dieses Buch gelesen; англ. I have this book. I have read this book; рус. Я имею эту книгу (у меня есть эта книга). Я имею эту книгу уже прочитанной.

В процессе исторического изменения языка отдельные элементы языковой системы, характеризовавшие его прежнее состояние, утрачиваются. В то же время утрата языковых элементов всегда связана с появлением новых языковых средств, их компенсирующих. Однако, как справедливо отмечается в работе [11], на любом историческом этапе развития языка перестраивается не вся система, а отдельные ее звенья. В этом суть обязательной преемственности элементов языка и всех сдвигов, какими бы кардинальными они не были. Отдельные изменения вписываются в общую рамку корреляций. В противном случае порождаемая ими единица, становясь изолированной, исчезает или остается на периферии парадигматической системы. Однако было бы неправомерным полагать, что внимания исследователя заслуживают лишь новые формы, а о старых достаточно сказать, что они «разрушаются». Процесс разрушения старых форм представляет собой не меньший интерес в плане изучения закономерностей развития языка. Оставаясь элементами системы, старые формы меняют свой системный статус и не просто отмирают, а перерождаются, иногда регенерируют и придают этим языкам некие специфические черты.

В то же время утрата языковых элементов не всегда связана с появлением новых языковых средств (особенно это касается маркеров субъективных категорий); Вместе с маркерами эти категории могут исчезать. Иное дело с категориями объективными, чья актуализация должна быть в системе языка обязательно вербализована специальными средствами — иначе возникают т.н. семантические или морфологические лакуны. Эрзац-средства весьма многообразны: на помощь привлекаются собственные системные средства иных языковых уровней (ср. грамматикализация фонетического средства умлаута в немецком языке после исчезновения флексии или средств лексического уровня), призванные компенсировать исчезнувшие маркеры и заполнить лакуны. Это могут быть и заимствования, что происходит весьма редко в связи с тем, что морфологический уровень (в отличие от лексического) для внешних влияний является достаточно закрытой системой.

Более того, современные типологические исследования сложных систем как таковых предполагают универсальность методик исследования сложных системных феноменов. Привлечение таких типологических данных при анализе языковых фактов и явлений уже имеет место и в лингвистике. Одной из насущных задач современного типологического языкознания признается изучение общих закономерностей эволюции языковых систем. Выбор достаточно хорошо изученного и описанного диахронического развития английского языка, в котором сосредоточены все наиболее значимые направления эволюции языковой системы, концентрированно отражающие закономерные этапы ее развития; исследование этапов и тенденций (т.е. процессов) эволюции системы языка и экстраполяция основных направлений на проспективное развитие современного русского языка, полагаем, способствует созданию единого универсального представления об эволюции языковых систем в диахронии для типологически разных языков (принцип униформитарности).

Многообещающей представляется следующая проблематика выяснения типологических универсалий и фреквенталий диахронической эволюции языковых систем вообще:

а) причины нарушения синхронного равновесия уровней языковой системы на определенном этапе диахронического развития; возникновения Хаоса системы, его пределы и т.н. «точки бифуркации»;

б) определение степени «нелинейности» развития языковых систем;

в) выяснение потенциальных путей эволюции языковой системы т.н. «аттракций» после точек бифуркации;

г) роль отдельных структурных уровней языковой системы (активные/пассивные уровни) в процессах её саморазрушения и самовосстановления (установление нового равновесного порядка или возвращение к старому равновесию путём элиминирования хаотично накопленных инноваций);

е)место антропогенных факторов в эволюционных процессах языковых систем, и многие другие.

Более значимой типологической проблемой следует отметить следующее: почему для актуализации некоторых объективных категорий после критических точек (бифуркации) разные языковые системы избирают разные аттракторы. К примеру: аналитические средства для выражения видовых отношений в германских языках (перфектные, континуальные формы или синтаксические — согласование времён), а славянские системы предпочитают морфологические (видовые) или чисто лексемные.

Ясно, что синергетическое направление в лингвистике только начинает формироваться и, как всему новому, ему свойственны многие недостатки: не четкое определение объекта и предмета исследования, практическое отсутствие конкретных методических приемов. Пока есть только методология, которая открывает большие перспективы.

Заключение

В заключении следует отметить, что проблема возможностей типологической экстраполяции этапов и тенденций с одной языковой системы на другую нуждается в тщательной верификации на эмпирическом материале языков различных морфологических типов. Одной из насущных задач современного типологического языкознания признается изучение общих закономерностей эволюции языковых систем. И если на германском материале в этом отношении всё достаточно ясно и тщательно выверено, то в руссистике подобный анализ остается пока только на уровне постановки проблемы.

Список литературы

В.Н. Базылев. Онтологические проблемы языкознания XX века: актуальные гипотезы о динамическом представлении синхронной системы // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тезисы международной конференции. Т. 1. — М. Мир, 1995.

Е.В. Бондаренко. Система языка в диахронии // Проблемы лингвопрогностики. — Воронеж, 2004, № 3

Е.В. Бондаренко. Эволюция языковой системы в диахронии (проблемы лингвоси- нергетики и лингвопрогностики). Монография. — Белгород, 2006. — 265с.

А.С. Мельничук. Язык как развивающаяся реальная система // Вторая всесоюзная научная конференция «Диалектика развития языка». — М.,1980. — С.4-18.

В.А. Мигачев. Проблемы диахронической морфонологии германских языков (опыт реконструкции морфонологических процессов). Автореф. дис.… д-ра филол. наук. — М., 1991.

Г.Д. Селезнев Самоорганизация и прогнозирование в лингвистике.//Проблемы лингвопрогностики. — Воронеж,2004, №3.

В.Ф. Прохоров, Т.Н. Прохорова. Прогностична ли ретроспекция? // Проблемы лин- гвопрогностики. — Воронеж, 2004, №3.

А.А. Колесников. Германский умлаут как явление диахронического морфонологиче- ского процесса. Автореф… канд. дисс. — Белгород,1999.

А.А. Кретов. Контуры лингвистической прогностики.//Проблемы лингвистической прогностики. — Воронеж, 2000.

Т.М. Николаева. Рецензия на B. Bichakijan. Language in a Darwinian perspective. Wien, 2002 // ВЯ, № 1, 2003. — С.155-159.

И.Б. Хлебникова. Введение в германскую филологию и историю английского языка. — М., «Высшая школа», 1996.

У. С. Эшби. Системы информации / / Вопросы философии,1954, №3.