Реферат: Основная часть

СОДЕРЖАНИЕ:


I Введение.

II Основная часть:

Русские монастыри в IX-XVI веках.

Русские монастыри в период 1601-1860 годов.

Русские монастыри в период 1861-1917 годов.

III Заключение.

IV Список литературы.

ВВЕДЕНИЕ

Цель данного реферата - проследить историю происхождения и, в какой-то степени, становления и развития русских монастырей в период с IX века по 1917 год, а также на конкретных примерах показать, какова их роль в культурной, общественной и государственной жизни нашей страны. В основе написания реферата лежит принцип повествования о всех сторонах деятельности монастырей в различные периоды истории Русского государства.

^ ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

РУССКИЕ МОНАСТЫРИ В IX-XVI ВЕКАХ.


Монашество – особая форма «посвящения своей жизни» богу: аскетизм, то есть жертва земными сокровищами и радостями, удаление от суеты повседневного существования, вознесение молитв за себя и за других как основное занятие; в основе монашества лежит отшельничество. Поэтому вполне закономерно, что оно возникло на Руси вместе с принятием христианства. Появление последнего датируется IX в., и тогда же, по преданию, были основаны первые монастыри: Пустынно-Николаевский «на Угорском» в Киеве и Вознесенский в Менске (древнем Минске). В Х в. упоминается Спасский или Спасов Белый, в Киеве. После массового крещения киевлян (в конце Х в.) в следующем, ХI в., появились уже 22 монастыря, что, несомненно, отражало успехи распространения христианства. Но что это были за монастыри?

Судя по летописным известиям, многие из них вовсе не соответствовали религиозным требованиям. «Много монастырей, - говорит летописец, - поставлено от царей и бояр на богатом иждивении, но не таковы эти монастыри, как те, которые поставлены слезами, постом, молитвою, бдением».

Приводя эти слова летописца, С. М. Соловьев отмечает, что «эти монастыри не были такие, какие надобны были тогда для упрочения христианства, их монахи не были настоящими подвижниками».

Даты основания монастырей в IX-XIII вв. и их размещение показаны в табл. 1.

Как следовало ожидать, больше всего монастырей в XI столетии было основано в Киеве – девять, из них два женских. Среди мужских были сохранившиеся до наших дней Киево-Печерский и Выдубецкий. На Правобережье возникло еще четыре мужских монастыря: в Луцке, Владимире-Волынском и два Сельских.

На Левобережье появилось тоже четыре мужских: в Чернигове (два), Переяславле и Новгороде - Северском.

Всего два монастыря были основаны в Новгороде: мужской Юрьев и женский Петропавловский.

Три мужских монастыря возникли в Северо - Восточной Руси: в Ростове (Авраамьев), Суздале и Торжке.

Больше всего, таким образом, христианизация охватила Киевскую землю- на ней было основано 17(2 женских) монастырей. Но почему так мало их было в Новгороде и Северо – Восточной Руси?

Видимо, процесс христианизации шел там медленно. Это находит косвенное подтверждение в летописном рассказе о вооруженном сопротивлении новгородцев попыткам их крещения в конце Х в. По археологическим данным, как установил В. Л. Янин, «полную христианизацию Новгорода следует отнести, вероятно, к концу XIII века. До конца XIII века рядом с именем, полученным при крещении существует мирское имя… В берестяных грамотах до конца XIII века христианские имена встречались очень редко». С. М. Соловьев отмечал, что при Владимире (умер в 1015 г.) христианство распространялось преимущественно по узкой полосе, вдоль водного пути из Киева в Новгород, «к востоку же от Днепра, по Оке и верхней Волге, даже в самом Ростове, несмотря на то что проповедь доходила до этих мест, христианство распространялось очень слабо… иноки Печерского монастыря будут проповедниками у витячей и мери и будут мучениками там; летописец прямо говорит, что в его время витячи сохраняли еще языческие обычаи».

Даты основания первых монастырей – в IX и X вв. – могут быть и неточными, а сведения о них неполными. Так, по В. В. Зверинскому, первый монастырь в Киеве был основан, как уже говорилось, в IX в. и назывался «Пустынно-Николаевский на Угорском», у С. М. Соловьева же сообщается, что первый монастырь был построен первым киевским митрополитом Михаилом «на горе против холма Перунова». Видимо, что это один и тот же монастырь, но если его построил Михаил, то это произошло не в IX в., а в конце Х в. Тут же С. М. Соловьев приводит «иностранное известие, что киевский митрополит встречал Святополка и Болеслава Храброго в монастыре св. Софии», о котором у В. В. Зверинского не упоминается (может быть, в этом «иностранном известии» монастырем назван Софийский собор, построенный в XI в.).

В XII в. было основано втрое больше монастырей, чем за предшествующий период – 71, в том числе 53 мужских и 18 женских (табл. 1).

В княжествах на Правобережье и Левобережье появилось 13 (2) монастырей, все в городах – Киеве 7(2), Переяславле 4, Каневе и Галиче.

В Новгородско-Псковской земле возникло 23 (9) монастыря.

В этом столетии новгородцы активно заселяют и осваивают Приладожье, где появились 2 мужских монастыря. Остальные – в городах: 17(7) в Новгороде, 3(2) в Пскове и один в Старой Руссе.

В Северо-Восточной Руси было основано 19(3) монастырей, в том числе 14 городских и 5 сельских. Больше всего их было во Владимире – 8(2), 2 в Переяславле-Залесском, по одному в Ростове, Суздале, Ярославле и Муроме (тут был женский).

На Севере, в Сухоно-Двинском районе, встретились миграционные потоки из Новгородской земли и Северо-Восточной Руси (Владимиро-Суздальской земли). Здесь были основаны 2 мужских монастыря – в Вологде и Великом Устюге (известный впоследствии монастырь-вотчинник Троицко-Гледенский, рядом с городом).

Один женский монастырь возник в Рязанской земле (в Пронске), 8 мужских – в Смоленске, 5(3) – в Белоруссии: 4(3) в Полоцке и один мужской в Турове.

Таким образом, из 71(18) монастыря 64(18) было основано в городах и только 7 в сельской местности. Чем это объясняется?

В начале XII в. Киевская Русь распалась на ряд княжеств, которые были, по существу, вполне независимыми феодальными государствами. Процесс христианизации в их стольных городах зашел уже далеко; князья и бояре, состоятельные купцы, жизнь которых отнюдь не соответствовала христианским заповедям, основывали монастыри, стремясь замолить в них грехи. При этом богатые вкладчики не только получали «обслуживание специалистов» – монахов, но могли и сами провести остаток жизни в привычных условиях материального благополучия. Возросшее количество населения в городах обеспечило и рост численности монахов.

В XIII в. основание монастырей продолжалось и до, и после татаро-монгольского нашествия. К сожалению, многие монастыри датируются просто XIII в., так что неизвестно, к какой половине столетия относится их появление. Вероятнее все же, что они возникли после нашествия.

Вторжение татар нанесло огромный ущерб нашей стране. Были разрушены и сожжены многие города и села, погибли и уведены в рабство тысячи работоспособных и знающих ремесла людей.

Но сколько же было уничтожено монастырей? Из основанных в IX – первой половине XIII в., как указано в источниках, на Украине и в Северо-восточной Руси были разрушены в 1155 г. половцами 2 монастыря (в Переяславле-южном) и 12(3) при нашествии Батыя. Кроме того, 13(2) монастырей, основанных там же в этот период, были ликвидированы неизвестно когда, но до царствования Екатерины II. Поскольку число разрушенных татарами монастырей явно занижено, а другие 13 монастырей позднее в источниках не упоминаются, будем считать, что они тоже были разрушены при нашествии. Тогда общее количество разрушенных монастырей составит 25(5), в том числе 22(4) городских и 3(1) сельских, из них 10(4) в Киеве, 5 городских и один сельский на Правобережье Днепра, 2 городских и один сельский (женский) на Левобережье и 5 городских и один сельский в Северо-Восточной Руси.

Но и это число, вероятно, неполно, так как часть монастырей могла быть уничтожена, но в том же столетии восстановлена.

Посмотрим теперь, где основывались монастыри в XIII в. (табл. 1).

В Киеве, на Правобережье, возникло 9 монастырей, в том числе один в Киеве, по 2 в Луцке и Владимире-Волынском и 4 сельских. Все они были мужскими.

На Левобережье – 3(1), из них по одному мужскому в Чернигове и Путивле.

В Новгородско-Псковской земле – 10(2), из них 3(2) в Новгороде и 3 в Пскове.

В Смоленске – один мужской.

В Рязани и Брянске – по одному мужскому.

На Севере-3, в том числе 2 в Великом Устюге и один в Вологодской земле, на Кубенском озере.

В Белоруссии – 5(1), из них 4(1) в городах: мужские в Полоцке, Бресте и Пинске и женский в Турове.

Больше всего было основано монастырей в Северо-Восточной Руси, куда после нашествия стало уходить население с опасного юга. Здесь возникло 25(4) монастырей: 6(4) в Суздале, 3 в Ростове, по 2 в Москве и Твери, по одному во Владимире, Костроме, Ярославле, Нижнем Новгороде, Переяславле-Залесском, Старице, Юрьеве и Волоколамске и еще 4 сельских в Тверской земле.

Исключив из общего числа основанных в IX-XIII вв. монастырей те из них, которые разрушены, и те, которые позднее XIII в. не упоминаются, получим общее количество монастырей, существовавших в конце XIII в.

Больше всего монастырей, как и следовало ожидать, находилось тогда в Северо-Восточной Руси – 33(7) городских и 8 сельских, всего 41(7) монастырь.

На втором месте была Новгородско-Псковская земля – 28(12) городских и 6 сельских, всего 34(12) монастыря.

Довольно много оказалось на Украине – 18 городских и 5 сельских, всего 23 монастыря, все мужские.

В остальных районах было гораздо меньше: 8(4) в Белоруссии (7 в городах), 6 в Смоленске и 5 на Севере (4 городских).

Всего в конце XIII в. насчитывалось 120(24) монастырей, из низ 99(24) городских и 21 сельский. Отметим существенное преобладание городских монастырей – они составляли 83%. Чем это объяснить?

По-видимому, здесь сыграло роль распространение христианства сначала среди богатых и состоятельных людей, близких к князьям и живших вместе с ними в городах. Богатые купцы и ремесленники тоже жили в них. Конечно, и простые горожане принимали христианство скорее, чем сельские смерды.

Динамика основания и особенности распространения монастырей подтверждают, что дата крещения Руси – 988 г. – условна и обозначает только начало активных действий правящей верхушки Киевского государства по христианизации населения.

Прослеживая размещение монастырей по регионам, можно видеть, что распространение христианства, начавшись в Киевской земле, пошло затем в Новгородско-Псковскую и Смоленскую земли, в Белоруссию и потом в Северо-Восточную Русь. Нашествие татаро-монголов ускорило заселение Северо-Восточной Руси, и соответственно в ней возросло число монастырей.

Необходимо в связи с этим остановиться на вопросе так называемой «монастырской колонизации» Севера. Хотя еще А. А. Савич убедительно показал, а И. У. Будовник не менее убедительно подтвердил, что говорить о ней не приходится, потому что монастыри основывались в уже заселенных местах и встречали сопротивление местных крестьян, понимавших, что это грозит им закабалением, все же понятие «монастырская колонизация» продолжает появляться в печати. На территорию Севера славяне приходят в IX в., а к концу XII в. они уже заселяют ее вплоть до Пермско-Вятской земли. По мнению некоторых исследователей, «монастырская колонизация» Севера наблюдается уже в XI-XIII вв. Однако в XI в. там монастырей еще не было, в XII в. – основано лишь 2 монастыря; в Вологде и Великом Устюге, в XIII в. – еще 3: в Великом Устюге и один на Кубенском озере, недалеко от Вологды. О какой же «монастырской колонизации» можно тут говорить? Ее не было.

Монастыри в рассматриваемый период имели земельные владения, но сведения о их источниках скудны и отрывочны. Так, уже в XI в. Киево-Печерский Монастырь получил земли от князя Изяслава Ярославича; три волости (с крестьянами) – от Ярополка Изяславовича; пять сел – от его дочери; села в Суздальской земле – от тамошнего епископа; новгородский Юрьев монастырь получил в XII в. погост Ляховичи «с землею, и с людьми, и с коньми, и лес, и борти, и ловища на Ловати», село Буйцы; Изяслав Мстиславович дал новгородскому Пантелеймонову монастырю в том же XII в. село Витославич с крестьянами и землями; другой новгородский же монастырь, Антониев, получил от своего основателя – Антония Римлянина купленную последним землю; Хутынский монастырь получил землю тоже от своего основателя – новгородского боярина. «Не приходится сомневаться, - отмечал И. У. Будовниц, - что и другие крупные монастыри, о землевладении которых источники не сохранили нам прямых известий, по самой природе своей также обладали землями и зависимыми людьми, причем монастырское землевладение уже в этот ранний период обнаруживало тенденцию к непрерывному росту».

Но наряду с ними существовали и мелкие частные монастыри, владельцы которых могли ими распоряжаться и передавать их наследникам.

Монахи в таких монастырях не вели общего хозяйства, а вкладчики, пожелав уйти из монастыря, могли потребовать свой вклад обратно.

С середины XIV в. начинается возникновение монастырей нового типа, которые основывались людьми, не имевшими земельных владений, но обладавших энергией и предприимчивостью. Они добивались от великого князя пожалования земель, принимали пожертвования от соседей-феодалов «на помин души», закабаляли окрестных крестьян, скупали и выменивали земли, вели собственное хозяйство, торговали, занимались ростовщичеством и превращали монастыри в феодальные вотчины.

Этот процесс, отмеченный еще В. О. Ключевским, хорошо был изучен И. У. Будовницем, который убедительно показал, что он был связан с деятельностью митрополита Алексея и основателя Троице-Сергиева монастыря Сергия Радонежского. «Алексей, отметил И. У. Будовниц, - вместе с великим князем Дмитрием Ивановичем повсюду насаждал общежитейные монастыри, на которые как митрополиту, так и великокняжеской власти было опираться удобнее, чем на мелкие монастыри старого типа, находившиеся в полном подчинении местных феодалов». Дело здесь, конечно, не столько в политической опоре – мелкие монастыри не могли иметь политического значения, - сколько в том, что появление монастырей-вотчинников означало материальное укрепление церкви в целом, превращало ее тоже в крупнейшего землевладельца, возможность поддержать великокняжескую власть деньгами, натуральными продуктами и войском, набранным из зависимых крестьян.

Земельные владения стремились приобрести не только монастыри, но и другие церковные организации: митрополичья, архиепископские и епископские кафедры (дома) и крупные церкви – соборы. «Митрополиты и епископы с древнейших времен получали от князей различные дотации и земельные владения… до середины XIV в. иерархи церкви были главными представителями несветского землевладения… монастыри с древнейших времен и приблизительно до середины XIV в. не имели крупных земельных владений и далеко уступали в этом иерархам церкви. Со второй половины XIV в. монастыри начинают приобретать владения и в дальнейшем, быстро обогащаясь, оставляют далеко за собой иерархов церкви». Основными способами приобретения земельных владений были пожалования великокняжеской, а впоследствии царской власти, дарения (вклады) светских феодалов, захват земель у оставшихся еще свободных крестьян и их закабаление, а позднее главным образом покупка земель у средних и мелких феодалов.

К сожалению, общие данные о величине землевладения церковных иерархов и монастырей имеются только с XVII в., и то весьма приблизительные. До этого времени о формировании церковного землевладения можно составить некоторое представление только по числу монастырей.

В. О. Ключевский полагал (и И. У. Будовниц с ним согласился), что все монастыри, основанные вне городов и их ближайшей округи, были землевладельцами. Это логично: поскольку монастырь основывался в отдалении от города, он должен был иметь свое хозяйство, то есть владеть землей. Но были, конечно, и монастыри-землевладельцы, основанные в городах.

Рассмотрим процесс основания монастырей в XIV-XVI вв. на территории великорусских княжеств, поскольку именно эти княжества составили в XVI в. единое Русское государство, и на присоединенных землях Приуралья и Поволжья (табл. 2).

В XIV в. началось возвышение Московского княжества и объединение под его властью Русской земли. Политическая ловкость московских князей позволяет избежать татарских вторжение; митрополит всея Руси избирает Москву своей резиденцией; в относительно спокойных условиях развивается феодальное хозяйство, увеличивается население, успешно осваивающее свою государственную территорию. Неудивительно потому, что именно в этом центральном районе (впоследствии получившем название Центрально-Промышленного) появляется наибольшее количество новых обителей: 51(10) городской и 29(1) сельских монастырей.

На западе страны, в Новгородско-Псковской земле (будущем Озерном районе) их было основано гораздо меньше: 26(6) городских и 8 сельских, всего 34(6) монастыря.

Еще меньше возникло на севере – 4(1) городских и 17(1) сельских, всего 21(2), и на юге, в будущем Центрально-Черноземном районе, - один городской и 4(1) сельских, всего 5(1) монастырей.

По-прежнему в относительно густо населенных Центральном и Озерном районах в городах основывались намного больше монастырей, чем в сельской местности, на севере же, где крестьянство интенсивно осваивало землю, а городов было меньше, сельские монастыри преобладали. Совсем не появилось новых монастырей в Смоленской земле (Западном районе).

Всего в XIV в. было основано 82(17) городских и 58(3) сельских, а вместе – 140(20) монастырей.

Победа на поле Куликовом, несмотря на последовавшее вторжение Тохтамыша и разорение Москвы, существенно укрепила положение московских князей. В развернувшихся в XV в. феодальных войнах они одерживают верх над соперниками; Золотая Орда, раздираемая междоусобицами, слабеет. Продолжается освоение территории русских княжеств увеличивающихся населением, а вслед за крестьянами идут монахи: в XV в. в Центральном районе основаны 51(10) городской и 49(5) сельских, всего 100(15) монастырей, в Озерном – 24(9)городских и 49(2) сельских, всего 73(11) монастыря, на севере – 6(1) городских и 19(1) сельских, всего 25(2) монастырей, в Смоленской земле – 2 мужских, в Черноземном районе – 3 городских и 2 сельских, всего 5 монастырей.

В отличие от XIV в., когда уже было сказано, появилось значительно больше городских монастырей – 82 против 58 сельских, в XV в. было основано почти столько же городских – 85(20), но гораздо больше сельских – 120(8), а всего 205(28) монастырей. Рост числа сельских монастырей, несомненно, отражает успехи внутреннего крестьянского освоения территории страны.

Свержение татарского ига, объединение княжеств в единое государство способствовало укреплению церкви как феодальной организации. В сложившемся Русском государстве она сразу стала крупнейшим землевладельцем. Попытка отнять у нее землю, которую предприняло правительство в середине XVI в., окончилась неудачей – царское самодержавие еще нуждалось в поддержке церкви и не пошло на открытый конфликт в сложной обстановке борьбы с потомками удельных князей и крупными землевладельцами-боярами, стремившимися ограничить власть царя. Строительство монастырей и, само собой разумеется, расширение земельных владений церкви продолжалось в возрастающем темпе вплоть до 1580 г., когда окрепшее самодержавие и алчущие расширения своих владений боярство и дворянство все же добились от церковников согласия на запрещение монастырям приобретать земли от служивых людей. Но монастыри, как и раньше, расширяли свои владения, получая от правительства свободные земли и призывая на них крестьян на льготных условиях. По истечении срока льгот крестьяне оказывались в крепостной зависимости от монастырей.

В XVI в. в Центральном районе было основано 77(22) городских и 97(5) сельских, итого 174(27) монастыря, в Озерном – 32(8) городских и 63(3) сельских, итого 95(11), в Западном (Смоленской земле) – 3(1) городских и 6 сельских, итого 9(1), в Северном районе – 7(1) городских и 63(3) сельских, итого 70(4), а всего в этих четырех районах – 119(32) городских, 229(11) сельских, итого 348(43) монастырей. Как и в XV в., количество новых сельских монастырей существенно превышает число городских.

С переселением крестьян и присоединенные Среднее и Нижнее Поволжье и Южное Приуралье, а также в уже ранее заселявшееся Северное Приуралье там возникают и монастыри: в Среднем Поволжье – 18(4) городских, 3(1) сельских, итого 21(5), в Северном Приуралье – 4 городских, 6 сельских, итого 10 и в Южном Приуралье и Нижнем Поволжье (в городах Уфе и Астрахани) – 4(1) городских монастыря, а вместе с Черноземным районом (по 13(1) в городах и селах) всего в этих пяти районах появилось 39(6) городских, 22(2) сельских, итого 61(8) монастырь.

Всего в XVI в. возникло 158(38) городских и 251(13) сельских, итого 409(51) монастырей.

Таким образом, за три столетия, с XIV по XVI в., было основано 325(75) городских, 429(24) сельских, а всего 754 монастыря, в том числе 655 мужских и 99 женских.

Часть монастырей была упразднена по разным причинам. Наличное количество составляло (с учетом основанных ранее XIV в.) в XIV в. 155(37) городских, 72(3) сельских, всего 227(40), в XV в. – 230(58) городских, 194(11) сельских, итого 414(69) и в XVI в. – 369(92) городских, 402(22) сельских, итого 771(114) монастырь.

Как видим, если в XV в. количество монастырей увеличилось по сравнению с XIV в. на 200, то в XVI в. по сравнению с XV в. – уже более чем на 350 монастырей.

Конечно, не все они владели землей (кроме той, на которой были построены). Но хотя в источниках нет сводных данных ни в целом по стране, ни по одному какому-либо монастырю, не может быть сомнения в том, что у многих были владения и зависимые крестьяне, а ряд монастырей имел крупные вотчины. Мы уже говорили о том, что некоторые монастыри получали земли еще в XII в. Обратившись к данным по XVII в., можно выделить крупные – по понятиям тогдашних чиновников монастыри, имевшие свыше ста дворов крепостных крестьян, то есть около 700 человек обоего пола. Понятно, что такие владения обычно приобретались постепенно на протяжении долгого времени (конечно, иногда монастыри получали крупные пожалования от царей, членов царской семьи или бояр, но это все же было не так уж часто). Так вот, в XIV в. таких монастырей было основано в Центрально-промышленном районе 22(4), сельских, итого 28(4), в других районах 3(1) городских и 8 сельских, итого 11(1), всего 39(5), из них 8 монастырей имели в конце XVII в. свыше 2 тыс. дворов (свыше 14 тыс. крепостных крестьян). Это были монастыри Кириллов Белозерский (более 5 тыс. дворов), Ипатьев и Чудов (более 3 тыс. дворов каждый), Спасо-Евфимьев и Покровский женский суздальские, Симонов и Вознесенский женский Московские и Борисоглебский ростовский «на Устье» (более 2 тыс. дворов каждый).

В XV в. возникло 32(4) таких монастыря, из них 17(4) в Центрально-промышленном районе, среди них Новоспасский московский и Троицкий калязинский (более 2 тыс. крепостных дворов каждый), Иосифов волоцкий, Пафнутьев боровский и Печерский псковский (более 1 тыс. дворов), а также Соловецкий и вологодский Павлов обнорский и Корнильев комельский.

В XVI в. таких монастырей было основано 39(5), в том числе 18(3) в Центрально-промышленном районе, среди них Новодевичий московский (более 2 тыс. дворов) и Богородицкий свияжский (более 1 тыс.).

Если же учесть, что монастыри, имевшие в конце XVII в. более ста дворов, основывались начиная с XI в. (в этом столетии, например, возник новгородский Юрьев монастырь, имевший в XVII в. более 600 дворов), то общее их число составит в XIV в. 71(9), в XV в. – 103(13) и в XVI в. – 144(18) монастыря. А ведь и среди монастырей, имевших в конце XVII в. менее ста дворов крепостных крестьян, вероятно, были и такие, у которых земельные владения сформировались (или появились) ранее XVII в.

Именно в этот период складывались и владения архиереев. Наибольшая вотчина была у митрополита всея Руси, ставшая патриаршей в конце XVI в., после учреждения патриаршества на Руси. Изучавший ее историю С. Б. Веселовский отметил, что «истинным организатором митрополичьего дома был… Алексей». При нем митрополичья кафедра окончательно обосновалась в Москве, а ее земельные владения были значительно увеличены.

Образованию крупных вотчин способствовали привилегии, которые архиереи и игумены получали от великих князей. «Привилегированность митрополичьих и монастырских земель, - указывал С. Б. Веселовский, - выражалась не столько в свободе от тех или иных налогов и повинностей, сколько в том, что во владениях этих учреждений, сравнительно более крупных, крестьяне были лучше защищены от притеснения княжеской администрации и от обид со стороны посторонних людей, чем в мелких поместьях и вотчинах. Затем эти учреждения, располагая большими средствами, имели возможность привлекать к себе крестьян ссудами и различными льготами».

В качестве примера формирования крупной монастырской вотчины приведем данные по истории московского Симонова монастыря.

Этот монастырь возник около 1370 г. вблизи Москвы. С самого начала он был общежитийным, и его монахи вели хозяйство собственными силами. Но монастырь был основан племянником Сергия Радонежского, близкого к великому князю и митрополиту Алексею, и, видимо, очень быстро стал получать земельные владения. На первых порах это были промысловые угодья.

В первой половине XV в., особенно во время феодальной войны 1425-1453 гг., монастырь сильно увеличил свои владения за счет великокняжеских пожалований и вкладов постриженников и «на помин души». В результате войны и сопутствующих ей голода и эпидемий запустело немало крестьянских участков. Монастырь воспользовался этим и захватил 13 пустошей, 2 селища, 3 земельных участка, луг, пашню. Всего же за это время он приобрел около 50 сел, селец и деревень, 5 селищ, 43 пустоши, соляную варницу, 5 крестьянских участков и другие угодья. Его владения оказались в 11 уездах; в Москве он имел двор и каменную церковь. У него скопились большие средства и он начал строительство каменных зданий монастыря и стен.

Во второй половине XV в. вотчина продолжала расширяться, но теперь в основном за счет покупок, так как правительство стало стремится ограничить монастырское землевладение путем запрета вкладов. Вследствие этого темп увеличения вотчины замедлился. Характерным для этого периода являлось большое количество споров о земле с государственными («черносошными») крестьянами; обычно они решались правительством в пользу монастыря.

В первой половине XVI в. рост вотчины продолжался по-прежнему главным образом путем покупок.

В целом в XIV-XVI вв. Симонов монастырь приобрел около 500 селений. В начале XVII в. его владения находились в 19 уездах, в них было около 8 тыс. десятин пашни, не считая лугов и лесов, что выдвинуло монастырь в крупные вотчинники.

Основание монастырей-вотчинников и пожалование им земель (даже без крестьян) вызывали сопротивление окрестного населения. Крестьяне прогоняли отшельников, основавших монастыри. Это испытали Дмитрий прилуцкий, Стефан махрищский, Арсений комельский, Антоний сийский. Несколько раз пытались поджечь келью Кирилла белозерского. Убили Григория и Кассиана авнежских, Агапита тотемского. Примеры можно было бы продолжить. Но это не могло остановить основание монастырей и рост их вотчин. «Многие их этих монастырей, если не большинство, - отмечал В. О. Ключевский, специально изучавший жития святых – основателей монастырей, - разрослись в крупные землевладельческие общества со сложным хозяйством и привилегированным хозяйственным управлением, с многообразными житейскими суетами, поземельными тяжбами и запутанными мирскими отношениями. Окруженное монастырскими слободами, слободками и селами, братство такого монастыря представляло из себя черноризческое барство, на которое работали сотни и тысячи крестьянских рук, а оно властно правило своими многочисленными слугами, служками и крестьянами».

В XVI в. обилие монастырей и монахов бросалось в глаза современникам и удивляло иностранцев. «Монашествующих у них бесчисленное множество, - писал Дж. Флетчер в конце XVI в., - гораздо более, чем в других государствах, подвластных папе. Каждый город и значительная часть всей страны ими наполнены… все лучшие и приятнейшие места в государстве заняты обителями и монастырями… монашеская жизнь наиболее отстранена от притеснений и поборов, падающих на простой народ… Кроме того что монахи владеют поместьями (весьма значительными), они самые оборотливые купцы во всем государстве и торгуют всякого рода товарами».

Все это – хозяйственная деятельность церкви, сосредоточение в ее руках огромных земельных владений, закрепощение крестьян, нарушение церковных заповедей архиереями и монахами – вызывало недовольство и осуждение не только со стороны посторонних людей, но и самих церковников, среди которых развернулось движение за отказ от церковных богатств. Один из самых видных деятелей этих «нестяжателей», Вассиан, писал: «Господь сказал: раздай имение твое. А мы, войдя в монастырь, не перестаем, по нашему безумию, всячески приобретать себе чужие села и имения, то бесстыдно выпрашивает у вельмож лестью, то покупая… Господь повелевает: отдай нищим. А мы, заразившись ненасытным сребролюбием, различным образом оскорбляет братий наших, живущих у нас в селах, обижаем их неправедными поборами, налагаем на них лихву на лихву... И если они не имеют сил отдать нам лихвы, то мы без жалости лишаем их имущества, отнимаем и них корову или лошадку, а самих с детьми, как поганых иноверцев, далеко прогоняем от своих пределов, а иных, предав княжеской власти, доводим до конечного разорения… Иноки, забыв свой обет и отринув всякое благоговенство, уже в седой старости поднимаются из своих обителей и толкаются в мирских судилищах, то тягаясь с убогими людьми о своих многолихвенных заимоданиях, то судясь с своими соседями о границах земель и сел… Сами вы изобилуете богатством и объедаетесь сверх иноческой потребы… все годовые избытки берете себе: или обращаете их в деньги, чтобы давать в рост, или храните в кладовых, чтобы после, во время голода, продавать за большую цену».

Конечно, в отношении жажды наживы и нравственной распущенности православная церковь не представляла собой чего-то особенного: католические монахи ни в чем ей не уступали. Достаточно вспомнить, как их изображали современники, западноевропейские писатели, хотя бы Ф. Рабле.

В целом прирост числа монастырей составил в XV в. 65(8), а в XVI в. – 204(23) монастырей, несмотря на то, что уже с конца XV в. правительство начинает пытаться ограничить рост землевладения. Чем же объяснить это увеличение темпов основания монастырей?

По-видимому, здесь сыграл свою роль целый ряд факторов.

Главный из них был медленный (замедленный татаро-монгольским разорением и установившимся игом), но все же рост производительных сил страны, которому способствовало развитие и укрепление феодальных отношений, в то время еще прогрессивных.

Развитие экономики сопровождалось и в значительной мере обуславливалось ростом численности населения. Этот рост тоже шел замедленно вследствие феодальных войн и вызванных ими голода и эпидемий, но он был. Войны, голод, эпидемии увеличивали число увечных, инвалидов, одиноких женщин, прибежищем для которых были монастыри-богадельни (характерен рост количества женских монастырей). «Иногда монастырь строился, - писал В. О. Ключевский, - при содействии целого общества, городского или сельского. Монастырь был нужен городу и сельскому округу, чтобы обывателям было где постричься в старости и при смерти и «устроить душу» посмертным повиновением», и далее он приводит пример «убогого» монастыря (то есть богадельни) на Северной Двине, о котором крестьяне показали, что «у него было 14 деревенек, что тот монастырь строили и деревни к нему «подпущали и прикупали» их прадеды и деды и отцы, проча его себе и своим детям и внучатам «на постригание и поминок»; монастырем и его деревнями заведовали они же, волостные крестьяне, и монастырскую казну держали у себя в волости».

Укрепление феодальных отношений выражалось в увеличении зависимости крестьян от феодалов, росте налогов, стеснении их жизни. Для части населения уход в монастырь был средством облегчить себе жизнь. На церковном соборе 1551 г., как указывал С. М. Соловьев, отмечалось, что «в монастырях некоторые постригаются для покоя телесного, чтоб всегда бражничать… в кельи женки и девки приходят, ребята молодые по всем кельям живут… монахи и попы пьянствуют… в монастырях монахи и монахини и миряне живут вместе».

К этому надо добавить, что церковь получала привилегии как от татар, освободивших ее от дани (при условии проповеди покорности хану), так и от великого князя, что также способствовало росту числа монастырей.


^ РУССКИЕ МОНАСТЫРИ В ПЕРИОД 1601-1860 ГОДОВ.


Источники XVII в. позволяют – несмотря на то что они все еще разработаны недостаточно – получить более полное представление о монастырях вотчинниках и о землевладении духовенства в целом.

Прежде всего, оказывается возможным выделить монастыри, имевшие в середине и конце XVII в. населенные имения, то есть земли с крепостными крестьянами. Затем можно также установить, сколько крестьян было у епархий и церквей в конце XVII в. и сколько было земли у духовенства во второй половине XVII в.

Хотя приобретение земель монастырями было в конце XVI в. ограничено правительством, оно все же продолжалось, и владения духовенства возросли. Сильно увеличилось и количество монастырей (правда, часть из возникших в XVII в. без указания года, возможно, была основана еще в XVI в.) Их размещение показано в табл. 3.

В XVII в. было основано 657(156) монастырей – в полтора раза больше, чем в XVI. При этом, несмотря на ограничение монастырского землевладения, 189(22) монастырей, то есть около трети, имели в конце XVII в. крепостных крестьян. В их число вошли только те монастыри, которые имели крестьян в конце столетия; но монастырей, имевших крепостных лишь в середине века, было очень мало, не больше двух десятков. К концу столетия многие монастыри прекратили свое существование. Прибавив количество основанных монастырей (657) к числу бывших в конце XVI в. (771), получим 1428, а исключив бывшие в конце XVII в. (1153), определим количество ликвидированных – 275(41) монастырей. Правда, полной уверенности в том, что все они перестали существовать именно в XVII в., нет – ликвидация могла происходить и в первой половине XVIII в. Но даже за полтора столетия это значительная цифра.

Больше всего монастырей было основано в Центральном районе: 75(25) городских, 113(24) сельских, итого 188(49), в том числе имевших крепостных крестьян (возможно, не только в конце, но и в начале столетия) – соответственно 17(5) и 28(2), итого 45(7), или около 25%.

Если в XVI в. на втором месте по числу новых монастырей был Озерный район, то теперь он уступил это место Северному: в них было основано соответственно 62(13) и 83(8) монастыря. В Западном районе, относительно небольшом, и монастырей возникло очень немного – всего 7(1).

В целом процесс основания монастырей в нечерноземной полосе страны характеризуется следующими данными: из общего количества 657(156) в нем появилось 340(72) новых монастырей, то есть больше половины, в том числе 116(44) городских и 224(28) сельских. Такое соотношение показывает, что заселение и хозяйственное освоение вышеназванных четырех районов еще не завершилось. К концу столетия из общего количества 565(184) городских и 588(45) сельских (итого 1153(229) монастырей) здесь сосредоточились 344(113) городских и 448(31) сельских, итого 792(144) монастыря, или 69%. Из этих 792(144) монастырей 479(59) имели крепостных крестьян (60%).

На южных и восточных окраинах Европейской России наибольшее количество новых монастырей появилось в Черноземном районе: 117(32) из общего числа 210(55), то есть больше половины. По всем пяти окраинным районам, вместе взятым, городских монастырей пока еще было больше, чем сельских – соответственно 124(51) и 86(4)Ю однако в Северном и Южном Приуралье положение было обратным: в этих заселявшихся районах сельские монастыри уже преобладали.

В целом в девяти районах Европейской России городских монастырей было меньше,