Реферат: Е. Н. Колосова. История организации уф ан ссср: человеческий фактор > Е. Н. Колосова

Е. Н. Колосова. История организации УФ АН СССР: человеческий фактор

Е. Н. Колосова

ИСТОРИЯ ОРГАНИЗАЦИИ УФ АН СССР
(1932—1937): ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР

В изучении истории академической науки на Урале всегда преобладал «юбилейный» интерес. И прошедшие пять лет с 70-летнего юбилея Уральского отделения Российской академии наук (УрО РАН) мало что изменили. По-прежнему параллельно работают историки науки, специалисты в своих областях знания — химики и физики, геологи и биологи, а профессиональные историки предпочитают писать ее историю в доброй традиции «роли партии в развитии науки».

В эти годы появились прекрасные монографии об отдельных творцах и организаторах науки на Урале (физиках, химиках и биологах), в которых широко использованы материалы мемуарного характера. История Уральского филиала Академии наук (УФ АН СССР, в дальнейшем — УФАН) послужила фоном для юбилейной истории Института химии твердого тела, опубликованной в 2002 г. Но целостной картины становления филиала так и не сложилось, как и не произошло осмысления «роли отдельных личностей» в его истории. Произошло это скорее всего потому, что, занимаясь глобальными процессами, исследователи вне поля зрения оставляли человеческий фактор. К тому же тема эта не совсем удобная: не истекло еще 75 положенных для молчания лет…

Оговоримся сразу. Наш экскурс в историю УФАНа не претендует на полноту и выражает личную точку зрения автора. Построен он полностью на открытых материалах архивов — Архива РАН (АРАН), Научного архива Уральского отделения РАН (НА УрО РАН), Государственного архива административных органов Свердловской области (ГААОСО) и Центра документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО).


© Е. Н. Колосова, 2007
Вся история первого этапа организации УФАНа в документах архивного фонда его Президиума, что хранится в НА УрО РАН, сконцентрирована практически в одном деле, причем в правом верхнем углу страниц зияет вырезанный прямоугольник, где в свое время размещался штамп «Строго секретно». Эти документы вместе с некоторыми другими
в 1960-е гг. рассекретил первый отдел Президиума УФАНа. Не одно поколение сотрудников научного архива связывало это засекречивание с именем Ивана Дмитриевича Кабакова — секретаря Уралобкома ВКП(б), в честь которого при жизни назывались населенные пункты, предприятия и улицы, а после ареста в 1937 г. оно на долгие годы подверглось полному забвению.

В этом деле им подписано несколько документов, сыгравших не последнюю роль в организации Уральского филиала, да еще в нескольких из них упоминается его фамилия. Остальные фамилии мало о чем говорили, и на них исследователи, как правило, не обращали внимания. Справка о персональном составе Президиума УФАНа за ранние годы его существования была опубликована сотрудниками архива только в юбилейном сборнике документов к 70-летию научной организации. В ней заместители первого председателя УФАНа академика А. Е. Ферсмана (1932—1937), ученые секретари и члены Президиума впервые были расставлены в хронологической последовательности:

^ 1932 г.: заместитель председателя Я. А. Истомин, ученый секретарь А. Х. Федин;

1933 г.: заместитель председателя Л. Е. Гольдич, ученый секретарь И. И. Малышев, члены Президиума Я. П. Иванченко (управляющий треста «Востокосталь») и Б. В. Дидковский (бывший ректор Уральского университета, в то время возглавлял Уральский геологический трест);

1933—1934 гг.: заместитель председателя Ф. П. Барсуков, ученый секретарь И. И. Малышев;

1934—1937 гг.: заместители председателя И. А. Румянцев и К. Г. Седашев (1935) — ученые секретари Н. В. Вьяль (1934—1936) и Н. В. Деменев (1936—1937)1.

Первый этап организации УФАН — это 1932—1934 гг., когда он 4 июня 1932 г. был провозглашен на выездной сессии Академии наук СССР в г. Свердловске и оформлен постановлениями Уралобкома ВКП(б) от 3 июня 1932 г. № 32 и Уралоблисполкома от 27 июня 1932 г. № 199 в составе трех институтов. Постановлениями Свердловского горсовета от 20 сентября 1932 г. № 1464 и от 9 января 1933 г. № 1848 наделен земельным участком под строительство институтов в квартале нынешних улиц Мира, Первомайской, Комсомольской и Комвузовской2.

Академик Александр Евгеньевич Ферсман по обыкновению тех лет, вызванному нехваткой квалифицированных кадров в стране, совмещал много должностей. Он, являясь бессменным членом Президиума АН, секретарем Комиссии по изучению естественных производительных сил (КЕПС) и директором институтов аэросъемки, кристаллографии и минералогии, геохимии, в те годы возглавлял еще и вновь созданные Уральский филиал и Кольскую базу Академии наук. Не забудем и тот факт, что Александр Евгеньевич всегда активно занимался наукой, а на 1930-е гг. приходятся его фундаментальные исследования и публикация трудов в области геохимии, многочисленные экспедиции Академии по Кольскому полуострову и Уралу (Ильменский заповедник) и пр.

В соответствии с постановлениями он должен был возглавить один из институтов первой очереди Филиала — геохимический, но, в силу своей загруженности, бывал в Свердловске крайне редко, чаще в Ильменском государственном заповеднике, куда его влекли научные интересы. Постоянным местом жительства А. Е. Ферсмана был Ленинград, и его практическое участие в организации УФАНа сводилось к представительству интересов в Президиуме Академии и Совете филиалов и баз Академии наук СССР.

В Свердловске организацию Филиала возглавили его заместители и ученые секретари. В провинциальном городе не было научных работников его ранга, а не столь многочисленная профессура преподавала в высших учебных заведениях и была плотно задействована в отраслевых институтах, поэтому организаторами академической науки на Урале стали не ученые, а партийные работники и хозяйственники: Я. А. Истомин (Облплан) и А. Х. Федин (Уралобком); Л. Е. Гольдич (Облисполком) и Ф. П. Барсуков (представитель Научно исследовательского сектора ВСНХ по Уралу); К. Г. Седашев (управляющий трестом «Востокосталь») и И. А. Румянцев (директор Свердловского филиала Института прикладной минералогии).

Кто же эти организаторы, заместители академика А. Е. Ферсмана?

О самых первых мы знаем крайне мало. Практически только то общее, что присуще всему поколению партийных работников так называемого ленинского призыва: молодой возраст — от 35 до 40 лет, высшее или незаконченное высшее образование (в основном Промакадемия), партийный стаж с 1917—1919 гг. и значительный опыт руководящей работы. Пришли они из руководства области, заместительство совмещали со своими должностями и после недолгой работы в УФАНе либо вернулись обратно, либо ушли на повышение в Москву. Всех их, и уехавших, и оставшихся, ожидала общая судьба — 1937-й год. Об ученом секретаре И. И. Малышеве известно несколько больше: он один из немногих в руководстве первых составов Филиала занимался наукой и в 1934 г. ушел в Ломоносовский институт Академии наук. Это его докладные записки в Академию наук, Уралобком и Уралоблисполком дают информацию о состоянии организации Филиала на первом этапе организации.

УФАН в эти годы только пытался встать на ноги: ему необходимо было не только научное руководство, у него не было ни помещений, ни людей, ни приборов. Широко задуманный в составе 10 институтов (по всем отраслям знаний), среди которых изначально присутствовал Биологический институт, а также Институт изучения человека как производительной силы, он был лишен целевого финансирования и не смог организовать даже трех основных.

Из планируемых институтов первой очереди самым большим должен был стать Химический институт с общей площадью 2 960 кв. м, рассчитанный на 250 сотрудников. В Геохимическом институте площадью 1 980 кв. м должны были работать 160 человек, в Геофизическом на площади 1 530 кв. м. предполагалось разместить 100 сотрудников3.

Уральские областные организации совместно с промышленностью (Востокосталь, Севцветметзолото, Уралуголь, Востокококс и др.) на организацию Филиала выделяли 1 млн 100 тыс. рублей и 40 тыс. рублей валюты (за счет Наркомтяжпрома). Академия наук, кроме председателя, направляла на работу в УФАН академика А. А. Байкова, четырех профессоров по совместительству и двух молодых ученых на постоянную работу. Из местных сил в филиал были привлечены два профессора и средний технический персонал. Семь аспирантов посланы в Академию наук для подготовки4.

Из докладной записки руководителей Я. А. Истомина и А. Х. Федина в Президиум АН СССР мы знаем, что к концу сентября 1932 года на счет Филиала поступило всего 298 тыс. рублей от промышленных предприятий и никакой валюты. Академия в том году Филиал совершенно не финансировала. Половина денег сразу же была истрачена на заказы оборудования, оплату научных сотрудников, книги для библиотеки, командировки и другие организационные расходы. Для Президиума и технического персонала выделено здание Химико-индустриального техникума на углу улиц Малышева и 8 Марта площадью 300 кв.м, а для проживания сотрудников — 2 трехкомнатные квартиры, но тем не менее «Президиум Уральского филиала считает, что, несмотря на целый ряд встречающихся на каждом шагу трудностей, Филиал встречает необходимую помощь и поддержку со стороны местных… организаций, что … поможет легко разрешить поставленную перед Президиумом задачу»5.

Казалось бы, оптимистичная картина, но легкость эта была только на бумаге: трудностей оказалось больше, чем можно было предвидеть. И это неудивительно: Урал и Свердловск, как и вся страна в то время, представляли собой огромную стройку. Строились заводы (Уралмаш, Уралэлектромашина, Верхнепышминский медноэлектролитный завод, Средне-уральская электростанция), создавались институты (УПИ — крупнейший вуз Урала, УралФТИ — отраслевой институт Наркомтяжпрома). И на все это необходимы были средства.

И все же в июле 1933 г. УФАН проводит свою первую научную сессию, посвященную проблемам сельского хозяйства. Участие в ней, помимо А. Е. Ферсмана, приняли академики Н. М. Тулайков и Д. Н. Прянишников и профессора — О. Е. Звягинцев (химик), П. М. Горшков и А. А. Петровский (геофизики), Н. М. Федоровский и А. П. Смолин (геологи)6. Сессия эта укрепила авторитет Филиала на Урале и возбудила к нему интерес научной общественности и производственников. Но все равно почти ежемесячно обращается в обком за помощью ученый секретарь УФАНа И. И. Малышев, сменивший на этом посту А. Х. Федина. В докладной записке «О состоянии организации УФАН на 28.09.33» в сектор науки Уральского обкома ВКП (б) он отмечает: «Организация УФАНа приняла хронически затяжной характер. Состояние Филиала ни в коей мере не соответствует стоящим перед ним задачам. Не имеется: 1) помещения для организации институтов (в имеющемся помещении 300 квадратных метров с трудом размещаются лишь маленькие ячейки лабораторий Химического института и Управления УФАНа); 2) инвалюты на оборудование; 3) квартир для научных работников. Отсутствует постоянное научное руководство в Свердловске. Совершенно недостаточное количество работников среднего научного кадра и неопределенное положение с финансированием на 1934 г. организации и строительства УФАНа… ставит Филиал в весьма ложное и неопределенное положение»7.

«…Перечисляя основные решающие пункты в деле организации УФАНа, сообщаю, что большинство из них не выполнено. УФАН в настоящее время имеет следующее: 1) рабочее помещение площадью 300 квадратных метров (намечено постановлением — 1000 квадр. метров). 2) Квартир 7, из них 3 совершенно неблагоустроенных (вместо 31 квартиры)…»8

Из письма И. И. Малышева в Уралобком ВКП(б) «О состоянии организации УФАН» от 1 октября 1933 г. узнаем, что «<…> По вопросу о дальнейших перспективах организации УФАН выявились два совершенно разных мнения: 1. Тт. ГОЛЬДИЧ, ИВАНЧЕНКО, ДИДКОВСКИЙ считают необходимым до момента окончания строительства… научную работу перенести в отраслевые институты. Оставив в Филиале лишь общее руководство работами… организацию сессий, научных ассоциаций и строительства здания Филиала. Я считаю, что с такой постановкой вопроса Академия не согласится. …должны быть организованы самостоятельные институты Филиала: 1) Геохимический, 2) Геофизический, 3) Химический, для организации каковых Урал должен выделить рабочее помещение, квартиры для приезжающих научных сотрудников, средний научный персонал, финансирование для тематических научных работ и организации институтов и инвалюту на оборудование. А Академия должна выделить высококвалифицированных научных сотрудников для руководства этими институтами. На сегодня обязательства как со стороны Урала, так и со стороны Академии наук выполнены в очень небольшом проценте»9.

Как мы увидим в дальнейшем, именно борьба этих двух точек зрения явится камнем преткновения для Филиала и будет сопровождать его весь организационный период.

Сдвигов в лучшую сторону нет, и к концу года (25 ноября 1933 г.) И. И. Малышев обращается в Уральскую областную контрольную комиссию Рабоче-крестьянской инспекции: «Несмотря на то, что с момента постановления об организации УФАНа ЦИК СССР прошло почти два года ... мы в лице УФАНа на сегодня имеем не головной научный центр Урала, а очень слабое, хилое научное учреждение (слабее многих отраслевых институтов) с маленькими, плохо оборудованными ячейками части будущих лабораторий. Академик Ферсман после поездки в Свердловск на июльскую сессию УФАН в 1933 г. переломил свое настроение и в настоящее время активно принимает участие в организации УФАН… Директор Химического института проф. Звягинцев, директор Геофизического института проф. Горшков и его зам. проф. Петровский явно охладели к делу организации своих институтов, не верят в возможность организации УФАНа и всячески стремятся уйти из Филиала…»10

Ориентация на «столичные» руководящие и средние научные кадры при создании себя не оправдала: квалифицированных научных сотрудников из центра останавливало отсутствие жилья в Свердловске. Директора руководили своими институтами в основном из Москвы и Ленинграда и не стремились переезжать. Вероятно, это явилось одной из причин, по которым так и не появились институты в Свердловске, а УФАН с тремя десятками научных сотрудников долгие годы не развивался в реальный научный центр. Грустной издевкой звучат слова Л. Е. Гольдича на заседании с представителями уральской и дальневосточной делегаций на XVII съезде партии у вице-президента Академии наук Г. М. Кржи­жановского: «…вся трудность положения Уральского филиала заключалась в том, что это был филиал Академии без академиков… За прошедшие два года мы израсходовали 1 700 тыс. руб. — деньги большие, а толку получилось мало. Главным образом это получилось, потому что не было людей. Главными академиками остались я и Иванченко»11.

О биографии третьего по счету заместителя А. Е. Ферсмана сведений сохранилось немногим больше, а взяты они исключительно из следственно-го дела, что хранится в ГААОСО12.

Ф. П. Барсуков (1893—1942) — уроженец города Полоцка, Витебской губернии. До революции он сумел окончить реальное училище. С 1918 по 1922 г. служил в Красной армии, работал в госпитале. Гражданская война забросила Федора Павловича в Пермь, где он с 1922 г. был торговым представителем в коммерческом отделе треста «Пермсоль». В 1923 г. по делам треста он перебрался в Свердловск и по совместительству стал ответственным секретарем Совета по калию при облисполкоме. В 1927 г. Федор Павлович переехал в Москву и после ликвидации треста в 1930 г. стал представителем НИС ВСНХ в Уральской области. Центральный научно-исследовательский сектор Наркомата тяжелой промышленности возглавлял в те годы Н. И. Бухарин. Там и произошло их знакомство, ставшее для Федора Павловича впоследствии роковым. В 1934 г., после ухода из УФАНа, он создает и возглавляет Дом техники. Активно включается в подготовку к XVII сессии Международного геологического конгресса, которая должна была состояться в 1937 г. в Свердловске. Вместе с Б. В. Дидковским они проводят подготовку минералогических коллекций к экспозиции на выставке, ставшей впоследствии основой Свердловского геологического музея. Но детища своего они так и не увидели: в 1937 г. оба были арестованы как враги народа.

Ф. П. Барсуков в должности представителя НИС ВСНХ на Урале активно участвовал в организации Филиала, когда тот еще только замышлялся в далеком 1931 г.: постановлением Уралоблисполкома от 27 октября 1931 г. № 1475 он назначен в состав Комитета по организации Филиала АН вместе с представителем облисполкома А. Я. Истоминым и уральскими профессорами К. К. Матвеевым (Уральский геолого-разведочный институт), Н. Н. Барабошкиным (Гинцветметзолото), А. Ф. Стоговым (Институт металлов) и Б. В. Дидковским13.

Ноябрь и декабрь прошли в подготовительных работах: он участвует в работе оргкомитета, организационных конференциях, разработке проектов положений о Филиале и Институте геофизики, в работе Уральской делегации на декабрьской сессии Академии наук14. Когда в июне провозглашен Филиал, Федор Павлович по каким-то причинам в состав его Президиума не попадает. Только в январе 1933 г. его назначают на должность заместителя председателя Филиала, но Уралоблисполком вновь отводит его кандидатуру. В результате А. Е. Ферсман наотрез отказывается работать в Филиале без Ф. П. Барсукова. Потребовался целый месяц переговоров и согласований кандидатуры с И. Д. Кабаковым, Н. И. Бухариным и Президиумом АН СССР, чтобы Федор Павлович остался заместителем председателя15.

Кадровому вопросу посвящено в основном и письмо Ф.П. Барсукова в Комиссию по филиалам и базам Академии наук от 28 ноября 1933 г.: «...Исследовательская работа… должна идти под опытным квалифицированным научным руководством, иначе она будет кустарна, иначе она пойдет на низком научном уровне. Судите сами: директор Химического института был за 11 месяцев — около полутора месяцев, проф. Николаев около месяца, проф. Горшков две недели и акад. Ферсман — 12 дней. Поэтому нужно сказать, что в УФАНе фактически работают молодые неопытные научные работники со школьной скамьи и научно-технический персонал. …Что же Звягинцев сделал для УФАНа? Химический институт он не создал. Он никого… не привлек. Платиновой лаборатории он не создал, лабораторию по теории металлургических процессов разрушил. В здешних геологических кругах проф. Горшков не является авторитетом... Работу геофизиков за год акад. Ферсман признал бездеятельной и дал согласие на освобождение Горшкова… Акад. Байков… дал согласие вести лабораторию по теории металлургических процессов, которую Звягинцев заморозил. ...Звягинцев противится работе Байкова. Звягинцев и Горшков показывают к Уралу пренебрежительно-барское отношение. Очевидно, фигуры ученых для Урала надо не такие «бояре», как Горшков и Звягинцев, хотевшие сделать из своей работы на Урале легкие гастроли и увидевшие теперь, что здесь надо создавать большое и сложное дело в трудных условиях, и испугавшиеся этой работы»16.

Учитывая большие трудности и сложившиеся условия в организации академических учреждений на Урале, 13 февраля 1934 г. Президиум АН СССР принял решение в связи с отсутствием кадров и недостатком помещений временно закрыть Филиал.

Из статьи Т. Карской «Против обезлички в руководстве филиалами» в печатном органе парткома Президиума и месткома АН СССР: «На Урале, в отличие от Закавказского филиала, уральские организации не создали для УФАН никакой базы, и последний начал свою организацию на пустом месте. Отсутствие необходимых средств, помещений, оборудования, квартир для научных сотрудников в своем итоге имело то обстоятельство, что выделенные АН кадры высококвалифицированных геофизиков, так же как местные работники, прошедшие обучение, оказались не использованы. Такая же участь ожидала и геохимиков. УФАН в этих условиях оказался не в состоянии осуществить роль головного центра научно-исследовательских работ на Урале, и Президиум вынес решение о реорганизации УФАН и свертывании институтов. Впредь до постройки зданий ограничиться выездом научных бригад, консультациями, проведением выездных сессий и экспедиционных работ»17.

Ситуация сложилась критическая. 5 марта 1934 г. И. И. Малышев, строго проводивший решения Президиума Академии, приступил к ликвидации УФАН, сообщив председателю Уральского облисполкома Головину: «в настоящее время филиал не имеет ни копейки денег… а поэтому вынужден продавать свое оборудование»18.

В качестве заместителя председателя Филиала Федор Павлович Барсуков проявил себя именно в этот период: на его плечи легла вся тяжесть и неурядицы борьбы за выживание Филиала в 1934 г., когда вслед за решением Президиума Академии наук о его закрытии начинается распродажа оборудования, отзыв присланного из центра и увольнения местного персонала. В те дни только последовательная, стойкая позиция Ф. П. Барсукова (отставку которого уже подписала Академия наук), мобилизовавшего научную общественность Свердловска на защиту Филиала, и поддержка секретаря обкома партии И. Д. Кабакова его сохранили19.

Под напором уральских представителей на заседании фракции академиков принято решение: «в связи с предстоящим решением Правительства о переводе Академии наук в Москву реорганизацию Филиала отложить»20, и он был он преобразован хотя и с большими потерями: ликвидированы многие научные направления. Уже в сентябре 1934 г. проведена первая металлургическая сессия УФАНа, в которой принимают участие академики А. А. Байков и М. А. Павлов21. В ноябре 1934 г. под руководством А. Е. Ферсмана проходят три конференции (в Ильменском государственном заповеднике, Свердловске и Челябинске), посвященные основным магмам, бериллию и челябинским углям22. Но Свердловский обком партии, недовольный затяжным характером организации Филиала, снимает предыдущее руководство и назначает заместителем председателя УФАНа И. А. Румянцева, в то время директора филиала Института прикладной минералогии. По иронии судьбы именно он должен был приобрести для своего института оборудование ликвидированного Филиала, а руководство области, видимо понадеялось, что Илья Алексеевич — «революционный матрос», с его опытом работы с учеными, «вытянет» наконец-то это безнадежное дело по организации Филиала. А Федор Павлович Барсуков вынужден был окончательно уйти в отставку.

Второй этап в истории создания Филиала относится к 1935—1937 гг. и связан с его восстановлением. Как отметил И. А. Румянцев на первом Совещании руководителей филиалов и баз 7 марта 1936 г., «самое большое кораблекрушение…было в 1934 г., когда постановлением Президиума АН Уральский филиал совершенно подлежал ликвидации. Структура Филиала была продумана очень серьезно: там были и институты, и секторы, которые отвечали требованиям области. Так, например, Институт геохимический, химический, лаборатории органической химии, металловедения, соляная лаборатория и т. д. После реорганизации 1934 г. остались только две лаборатории, сугубо теоретические, работающие на материалах области. Я считаю, что лаборатория органической химии уже союзного значения, она является ведущей сейчас... Лаборатория физической химии с уклоном в металловедение. Вот эти лаборатории были оставлены для дальнейшего развития и укрепления филиала. Я считаю, что это как бы осколок разбитого вдребезги корабля, и на этих осколках мы сейчас, в течение двух лет, начинаем собирать работу УФАН»23.

Об Илье Алексеевиче Румянцеве, четвертом по счету заместителе А. Е. Ферсмана, известно значительно больше, чем об его предшественниках.

И. А. Румянцев (1895—1937) родился в деревне Ошенино, Тверской губернии в семье крестьянина. Его отец, чтобы как-то обеспечить жену и девятерых детей, вынужден был заниматься отхожим промыслом — плотничал с артелью по городам. Илья до 12 лет жил в деревне и учился в земской школе, которую окончил в 1907 г.

С 1908 г. он кашеварил в отцовской артели. Были они тогда на работах в Петербурге, а когда возвращались домой, отец оставил его в аптеке работать «мальчиком». Там и прослужил Илья полтора года, пришелся своей смышленостью по душе хозяину и по его рекомендации поступил в военно-фельдшерскую школу на казенный кошт.

В 1914 г. по окончании школы был направлен младшим фельдшером в кадетский корпус в Псков. В 1917 г., самостоятельно подготовившись, сдал экстерном экзамен на аттестат зрелости в Казанской классической гимназии, получив тем самым право на поступление в университет.

В 1918 г. Илья Алексеевич мобилизован в ряды Красной армии и служит до 1921 г. лекарским помощником при штабе Левобережной группы (27-я артиллерийская дивизия). Затем он направлен в г. Архангельск, где принимает участие в гидрографических экспедициях 1921—1923 гг. на Северном море и зимовках на Югорском Шаре и острове Вайгач (под руководством профессоров Рази и Р. Л. Самойловича) в течение трех лет и семи месяцев.

В 1923 г. Политуправлением РККА был откомандирован в распоряжение Главного военно-санитарного управления Северного флота, где назначен комиссаром.

В 1925 г. его переводят в Ленинград помощником комиссара Ленинградского морского госпиталя, а с 1927 г. он комиссар Санитарного управления Балтийского флота.

В 1928 г. Илья Алексеевич вынужден демобилизоваться из армии: у него открылся туберкулезный процесс. Став «гражданским», сначала работает управляющим делами Нефтеперегонного завода им. Володарского в Ленинграде, затем по рекомендации Володарского райкома ВКП(б) г. Ленинграда — заведующим административно-финансовым отделом Обкома горнорабочих.

В 1930 г. он переходит работать в Институт прикладной минералогии, где происходит его встреча с профессорами Н. М. Федоровским и В. И. Крыжановским, сподвижниками А. Е. Ферсмана по радиевой экспедиции Академии наук, во многом определившая его дальнейшую судьбу. Обладая незаурядными организаторскими способностями, он сначала становится заместителем директора, а в 1934 г. директором открывшегося Свердловского отделения института. Сослуживцы как по армии, так и по институту отмечают прекрасные деловые качества, а также мягкость и интеллигентность бывшего фельдшера.

За время службы в Красной армии И. А. Румянцев награжден золотыми часами, а за организацию Института минералогии — часами и грамотой24.

Думается, что фигура И. А. Румянцева явилась компромиссной, и назначение его состоялось по согласованию с А. Е. Ферсманом, так как Александр Евгеньевич все еще остается на посту председателя Филиала. Надо сказать, что Илья Алексеевич не обманул ожиданий руководства: вместе с вновь назначенным ученым секретарем Н. В. Вьялем они активно включаются в организаторскую работу — и дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки.

Николай Васильевич Вьяль родился в 1903 г. в Тамбовской области в семье рабочего. С 1920 г., получив среднее образование, работал на строительстве железной дороги, затем инструктором ликбеза и заведующим школы. В 1925—1927 гг. служил в Красной армии. Демобилизовавшись, работал на Невьянском лесопильном заводе и в тресте «Камураллес». Н. В. Вьяль получил высшее образование: в 1929 г., поступив в УПИ, он в 1932 г. окончил уже Институт стали по специальности инженера-металлурга. С 1933 г. работал научным сотрудником в УФАНе. Член партии с 1928 г.

Не имея средств на организацию институтов, Академия вынуждена была укреплять уже созданные лаборатории, объединив мелкие лаборатории и их научно-производственную базу, которые возглавили уральские профессора, — лабораторию органической химии и пирогенных процессов (заведующий И. Я. Постовский, с общим научным руководством акад. Н. Д. Зелинского), лабораторию физико-химического анализа (заведующий С. С. Штейнберг) и группу геохимии золота (заведующий А. П. Смолин).

Проблемы оставались прежними: «…Основные из них — недостаток ассигнований и неопределенность источников финансирования (госбюджет и облбюджет), полное отсутствие импортного оборудования и недостаток специальной литературы. Отсутствие достаточных для оборудования помещений, недостаточность живого оперативного и научного руководства со стороны Академии наук и отсутствие связи с центральными академическими учреждениями…» — писал в отчете за 1935 г. И. А. Румянцев25.

Но 1935 г. стал переломным. В конце года Академия профинансировала свой Филиал. В этом же году была проведена реорганизация Института прикладной минералогии, и Румянцев полностью переходит на работу в УФАН. Сам не являясь научным работником, он, очевидно, многое приобрел за долгие годы повседневного общения с ними. Это видно хотя бы по тому, как он безошибочно старается поддержать новые направления в исследованиях и перспективных научных сотрудников, появляющихся в Филиале, решая их жилищные проблемы (например, выделил квартиру ученому секретарю Филиала Н. В. Вьялю при условии, что в одной из комнат он поселит металловеда, приглашенного на работу из Златоуста. Речь идет о В. Д. Садовском, будущем академике, а в то время — сотруднике профессора С. С. Штейнберга).

Меняется структура Филиала: из состава лаборатории физико-химического анализа выделена лаборатория физической химии и расплавов (С. К. Чирков), затем лаборатория металлургических процессов (В. П. Ремин). Группу геохимии возглавил проф. К. К. Матвеев (зав. кафедрами минералогии и кристаллографии Свердловского университета и Уральского горного института). К концу мая 1936 г. она преобразуется в группу геологии, геохимии и географии и в ее состав входят проф. В. С. Сырокомский (работал на кафедре аналитической химии и технологии редких элементов в УрГУ) со своей ученицей А. К. Шаровой (будущим доктором технич. наук, специалистом в области редкоземельных элементов).

В 1936 г. УФАН впервые участвует в выборах в Академии наук, поддерживая выдвижение в члены-корреспонденты профессора Свердловского горного института Льва Дмитриевича Шевякова, ставшего впоследствии первым уральским академиком и директором Горно-геологического института и заместителем председателя Филиала.

К этому времени относится и первая попытка УФАНа в координации работы историков и биологов Урала: заслушиваются их доклады на Президиуме Филиала, разрабатываются планы совместных работ, проводятся совещания. Вместе с Обществом изучения Свердловской области (ОИСО) воссоздается Ботанический сад на Урале (первый директор — краевед А. С. Лебедев, при научном руководстве профессора А. С. Казанского) и сохраняется зоопарк в г. Перми26. При Филиале оформляется фенологическая группа, руководитель которой В. А. Батманов известен как основатель уральской школы фенологов27.

1936-й год вновь становится критическим для Филиала, на сей раз в результате постановления Президиума АН СССР от 2 сентября 1936 г. «О порядке финансирования филиалов и баз на 1937 г.», принятого на основании проверки Филиала комиссией Академии наук и протеста Наркомфина РСФСР против двойного финансирования УФАНа в 1936 г., «…Уральский Филиал, ввиду развития и укрепления научно-исследовательских учреждений Наркомтяжпрома на Урале и параллелизма в работе Уральского Филиала, ликвидировать как учреждение Академии наук, передав его лаборатории, оборудование и кадры соответственным институтам по согласованию с местными органами»28.

Бюджет филиалов и баз Академии складывался из трех источников: 1) бюджетных средств, выделенных АН; 2) местного республиканского или областного бюджета; 3) спецсредств — дотаций промышленных предприятий и оплаты по договорным работам (табл. 1).

Таблица 1

^ Финансирование филиалов и баз АН СССР*

Филиалы и базы

1933

1934

1935

1936

общее

АН

общее

АН

общее

АН

общее

АН

Дальневосточный филиал

638,4

171.7

1107,8

293.0

1559,8

461.1

1889,3

385.8

Закавказский филиал

1284,0

119.4

1613,7

166.4**

5113,0**

807.3

7420,5**

777.6

Уральский филиал

По отчету УФАН*

446,8

746.8

15.8

10.0

1187,0

701.7

102.0

99.8

1259,0

735.0

372.4

260.5

800,5

849. 0

242.0

277.0

Казахстанский филиал

508,8

75.5

895,8

145.5

1000,2

214.0

1545,6

235.8

Таджикская база

377,3

52.1

915,0

123.8

705,0

234.0

1236,9

246.9

Кольская база



233,7

103.7

608,4

304.6

995,8

337.9

Южноуральская база с ИГЗ

Образованы в 1935 г.

470,0

81.3

Северная база

300,8

52.0

Финансирование по смете АН

434.5

934.4

2395.2

2359.3


* АРАН. Ф. 188. Оп. 1. Д. 232. Л. 74.

** Финансирование только Азербайджанского филиала АН, образованного в 1934 г. Цифры общие для трех республик. В 1935 г. образованы Грузинский и Армянский филиалы. В 1932 г. УФАН финансировался только за счет спецсредств — 177.3 тыс. руб. Цифры взяты из Краткого отчета о деятельности УФАН за 1932—1935 годы к докладу академика В.Л.Комарова на Президиуме и, скорее всего, отражают реальную картину финансирования Филиала. За 1936 г. — цифра из плана финансирования29.


При сравнении финансирования Уральского филиала с другими филиалами и базами видно (см. табл.1), что у него самый малый бюджет: из средств, выделенных АН на филиалы и базы в 1933 г. Дальневосточный и Закавказский филиалы получили 39,5% и 27,5%, Казахстанский филиал и Таджикская база соответственно — 17,4% и 12%, а УФАН только 2,3 % финансирования. На протяжении первых лет существования Филиала финансирование по смете АН составляло в 1933—1934 гг. — от 1,3 % до 14 %, и только в 1935—1936 гг. достигло 30 % общего бюджета. Таким образом, большая часть нагрузки ложилась на плечи местного бюджета и спецсредств. Очевидно, ставка делалась на богатый промышленный край, который обеспечит молодое академическое учреждение, не принимая во внимание, что Урал в то время представлял собой огромную стройку, на которую шли колоссальные средства, в том числе из областного бюджета. К тому же в 1934 г. проведена административная реформа: Уральская область делится на три, и Филиал остается только на бюджете Свердловской области. Нужно отметить, что финансирование Филиала уже в 1935 г. состоялось только благодаря личному вмешательству академика В. Л. Комарова30.

Краткая запис