Реферат: Махатма ганди педагогика ненасилия

МАХАТМА ГАНДИ


ПЕДАГОГИКА НЕНАСИЛИЯ


Составитель, переводчик, автор предисловия и примечаний

Владимир Аркадьевич Василенко


Кировоград

2011


Махатма Ганди. Педагогика ненасилия / Перевод с английского, предисловие и составление В.А. Василенко. – Кировоград, 2011. – 300 с.






ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ

МАХАТМЫ ГАНДИ

Возможно, грядущие поколения вряд ли поверят, что такой человек из обыкновенной плоти и крови ходил по этой земле.

А.Эйнштейн

Одно из первых мест в ряду мыслителей и реформаторов, оказавших наибольшее влияние на развитие человечества в XX в., по праву принадлежит Мохандасу Карамчанду Ганди (1869—1948), более известному как Махатма Ганди, что буквально значит Великая Душа Ганди. Неслучайно весьма авторитетная Британская Энциклопедия с определенностью утверждает: «Он был катализатором, если не инициатором, трех главных революций XX века: революций против колониализма, расизма и насилия».

Миру М.Ганди сегодня известен как лидер национально-освободительного движения в Индии, страстный поборник идеи ненасилия в отношениях между людьми и целыми народами, оригинальный мыслитель, мечтающий философ и реформатор. Но Ганди без преувеличения может быть назван и выдающимся педагогом XX столетия. Подтверждение тому его многолетняя и разносторонняя педагогическая деятельность, в том числе и широкомасштабная работа по коренному реформированию государственной системы образования в такой большой стране, как Индия; его богатое педагогическое наследие — более 400 источников чисто педагогического содержания, среди которых главы 8 книг, букварь, 187 статей для журналов и газет, более 120 выступлений на различных конференциях и встречах, огромное количество писем и обращений.

Мохандас Карамчанд Ганди родился 2 октября 1869 г. в небольшом княжестве Порбандаре, в одном из отдаленных уголков Западной Индии. Древний род Ганди принадлежал к купеческой касте. Его отец был главным министром в одном из крохотных княжеств. Он не имел законченного образования, но прекрасно знал индийские традиции, разбирался в тонкостях и сложностях феодально-колониального управления, славился своей неподкупностью, благородством и прямотой характера. Мать Ганди была простой и набожной женщиной. В семье строго соблюдались все религиозные обряды. Родители внушали детям, что главное — это соблюдение нравственно- религиозного долга и непричинение вреда ничему живому на земле.

Мохандас рос хилым, стеснительным и боязливым мальчиком. Особыми способностями не отличался. Но всегда был послушным, прилежным и исполнительным учеником. С раннего детства его отличали открытость и правдивость.

Следуя обычаю ранних браков, Мохандаса в тринадцать лет женили на девочке по имени Кастурбай, которая была его одногодкой. Позднее Ганди с тяжелым чувством вспоминал о том, как он в столь юном возрасте вступил в роль мужа. Но, к счастью, молодые глубоко полюбили друг друга, и несмотря на все сложности и треволнения, частые разлуки, были верными друг другу всю жизнь.

Вскоре для продолжения образования Ганди уехал в Лондон, где прожил больше двух лет. Это время было заполнено учебой в Школе права и Лондонском университете, активным самообразованием, попытками понять сущность западного образа жизни. Чтобы походить на своих английских сверстников, Мохандас брал уроки музыки и танцев. Но английского джентльмена из него не вышло. Зато он преуспел в знакомстве с передовыми идеями своего времени. Ганди жил в Лондоне, когда на устах у всех были имена Чарлза Дарвина, Бернарда Шоу, Елены Блаватской, Анни Безант. Он много читал, интересовался религиозной литературой. На него произвели сильное впечатление книга Э.Арнольда «Свет Азии» о жизни Будды, английские переводы индийских священных книг, Новый Завет и, особенно, Нагорная проповедь Христа.

В 1891 г., получив диплом адвоката, Мохандас Ганди вернулся в Индию. После непродолжительной и малоуспешной юридической практики в родном округе он принял предложение вести дела одной из индийских торговых фирм в Южной Африке, куда и отправился в конце мая 1893 г.

Никому не известный, неопытный и даже застенчивый двадцатичетырехлетний адвокат предполагал, что пробудет здесь недолго, но вышло так, что на этой земле он в трудах и борьбе прожил двадцать, как он сам признавал, лучших лет своей жизни.

С Южной Африкой связано и фактическое начало педагогической деятельности М.Ганди. До этого были нерегулярные и кратковременные попытки обучать неграмотную жену и своих сыновей, а также детей родственников. Но в этих занятиях наступил довольно длительный перерыв. Первые три года в Южной Африке Ганди вынужден был прожить без семьи.

Именно в Южной Африке педагогическая деятельность Ганди стала неотъемлемой частью его обширной общественной работы. В мае 1894 г. по инициативе Ганди была создана политическая организация «Индийский Конгресс Наталя», главной задачей которой было объединить представителей всех общин для борьбы с расизмом, добиться отмены несправедливых законов, направленных на притеснение индийцев в Южной Африке. В этом же году под покровительством Конгресса была создана Ассоциация по вопросам образования индийцев. Она объединила в основном молодых индийцев — уроженцев колонии. Ассоциация была призвана выявлять их нужды, содействовать духовному развитию, знакомить их с индийской культурой и историей, а также привлекать к общественной деятельности.

В 1903 г. Ганди принял предложение одного из адвокатов в Дурбане совместно издавать газету. 4 июня появился первый номер еженедельной газеты «Индиан Опиньон»(«Индийское Мнение»). Вначале она выпускалась на гуджарати, хинди, тамили и английском языках, впоследствии только на гуджарати и английском. Ганди стал фактически главным редактором и одним из основных авторов статей. Едва ли хоть один номер «Индиан Опиньон» вышел без его статьи. В своих публикациях Ганди придерживался традиционных взглядов, отзываясь даже хвалебно в одной из заметок о плане образования для индийцев лорда Маколея, по которому предусматривалась полная англизация школы, а индийская культура рассматривалась как варварская и основанная на суевериях. Процесс освобождения от иллюзий тогда еще только набирал силу.

Среди статей Ганди обращают на себя внимание его рассказы о выдающихся деятелях разных народов, которые публиковались довольно регулярно (своеобразная библиотечка ЖЗЛ). Здесь и А.Линкольн, Дж.Вашинггон, Г.Нельсон, Г.Торо, Т. Барнадо, Л.Толстой, М.Горький и многие другие. Ганди иногда довольно свободно интерпретировал их биографии, исходя из своих принципов. Он как бы искал в них подтверждение своих взглядов. Понимая воспитательное значение примера жизни этих людей, он старался акцентировать внимание читателя на ведущих качествах личности. Его героев объединяли простота и принципиальность, упорство и трудолюбие, жажда знаний и постоянная работа над собой, чувство долга и общественная активность.

Очень скоро Ганди понял, что газета является мощным средством воспитания и перевоспитания людей, объединения их и мобилизации для борьбы за изменение жизни. Опыт этого массового просвещения и воспитания Ганди с большим успехом применит позднее в Индии, беседуя со своим народом терпеливо и убедительно на страницах созданных им газет «Янг Индиа», «Навадживан» и «Хариджан».

С приездом семьи Ганди возобновляет занятия с сыновьями и жившим тогда с ним племянником. Часто этому мешали неотложные дела. Но все же дети чему-то учились. Обычно они сопровождали Ганди на службу и обратно (расстояние примерно в 5 миль), и во время этих прогулок он стремился поделиться с ними своими познаниями. Причем Ганди взял за правило говорить с детьми только на родном языке, т.е. на гуджарати. В этом он видел важное условие воспитания патриотизма.

Недостаток систематических занятий с лихвой, как считал Ганди, восполняли «школа жизни» и постоянное общение с родителями, тем более что дети были самыми активными участниками всех «опытов» и изменений, которые их отец, неутомимый реформатор и экспериментатор, вносил в свою жизнь, а значит, и в жизнь семьи. Вместе с ним они «упрощали» свою жизнь, отказываясь от лишних вещей, выполняя всю физическую работу по дому, вместе с ним они развивали в себе дух служения, ухаживая за больными и слабыми. А когда пришло время, стали активными участниками его политических кампаний. И Ганди мог гордиться ими, так как они проявляли стойкость и мужество, никогда не думая о снисхождении к ним как к детям политического лидера.

В 1904 г. под впечатлением книги Д.Раскина «Последнему, что и первому» Ганди решил перевести издательство «Индиан Опиньон» в сельскую местность, где можно было работать на земле, а в свободное время посвящать себя издательской работе. Вскоре был куплен участок земли в 14 милях от Дурбана и в трех милях от железнодорожной станции «Феникс». Более ста акров земли с фруктовым садом и развалившийся коттедж. Ганди и 20 его последователей, среди которых были и европейцы, первое время жили в палатках. За месяц были построены помещение для типографии и домики для жилья. Печатание газеты полностью перешло в «Феникс» — так стали называть эту колонию единомышленников. Ганди хотел полностью посвятить себя строительству этой новой жизни, но адвокатская практика и неотложные общественные дела постоянно вынуждали его отлучаться в Дурбан.

В августе 1906 г. в правительственной газете Трансвааля был опубликован проект так называемого «черного закона», согласно которому каждый проживающий в стране индиец — мужчина, женщина и даже ребенок, начиная с восьмилетнего возраста, должен был зарегистрироваться в полиции, сообщить сведения о своем имущественном положении, оставить отпечатки пальцев и получить особое удостоверение, без которого человеку угрожали арест и депортация. Унижающий достоинство индийцев закон вызвал возмущение у всей общины. На митинге протеста Ганди призвал к гражданскому неповиновению. Он стал признанным руководителем этой трудной и изнуряющей борьбы. Приходилось писать длинные петиции и обращения, вести переговоры с высокими чиновниками, ездить на длительное время в Лондон. Трижды за всю кампанию его арестовывали.

В январе 1909 г. в одном из номеров «Индиан Опиньон» появилось объявление о проекте открытия школы нового типа в поселке «Феникс». Это было связано, прежде всего, с тем, что в действиях официальных властей четко обозначилась тенденция постепенного изгнания из государственных учебных заведений школьников-индийцев. Выход Ганди видел в создании собственной школы на базе уже существовавшей для детей колонистов. Вскоре он выступил со статьей «Школа в «Фениксе», в которой изложил основные принципы деятельности такой школы.

Школа была создана, но, к сожалению, сам Ганди не мог работать в ней, хотя всегда был в курсе школьных дел. В письме из Лондона к другу и соратнику Г.Полаку он писал о необходимости собирать средства для школы, агитировать богатых индийских купцов давать стипендии для обучения школьников, сообщал о том, что уже получил на нужды школы 15 фунтов и что ему обещали стипендию для обучения лучшего из учеников в Англии, писал о необходимости собрать проспекты различных учебных заведений в Индии, достать необходимые для школы книги. Из этого же письма видно, что школу в «Фениксе» Ганди не рассматривал как чисто образовательное учреждение. Указывая на ее социально-воспитательное значение, он писал: «...«Феникс» задуман как питомник для производства правильных людей и настоящих индийцев».

В 1908 г., возвращаясь из Лондона на корабле после провалившихся переговоров по поводу трансваальских законов, Ганди написал книгу «Хинд Сварадж» («Индийское Самоуправление»), в которой впервые изложил свои социально-политические взгляды. Эта программная книга (от ее установок он не отступал на протяжении всей своей жизни) была и первой его работой по педагогике. В главе XVIII «Образование» он сформулировал главные положения своей педагогической философии: образование — это только инструмент, и его ценность в возможности служить как можно большему числу людей; первостепенное внимание нужно уделять строительству характера, что по своей сути и является начальным образованием; религиозное, т.е. этическое, воспитание — одна из главных задач семьи и школы. В конце главы Ганди писал, что образование, навязанное Индии англичанами, способствовало порабощению индийцев. Был сделан главный вывод: «Чтобы возродить первоначальную чистоту Индии, нам нужно вернуться к ней», что в педагогике означало — вернуться к традиционной системе образования и воспитания, в которых главным было формирование нравственного стержня человека, вернуться к родному языку как единственно возможному средству обучения, вернуться к животворным родникам индийской культуры.

В 1910 г. кампания гражданского неповиновения вступила в фазу более решительных действий, что вызвало репрессивную реакцию официальных властей. Многие участники были арестованы и заключены в тюрьмы. Немало семей лишилось кормильцев и оказалось в очень сложном положении. Чтобы как-то улучшить ситуацию, было решено организовать поселение по типу «Феникса», в котором и разместить нуждавшихся. На деньги одного из сподвижников Ганди, немца-архитектора Г.Калленбаха, в 20 милях от Йоганнесбурга был куплен участок земли с небольшим домом и фруктовым садом. Поселение было названо в честь Л.Н. Толстого «Ферма Толстого» (это был период переписки Ганди с Л.Н.Толстым, период особенного увлечения Ганди морально-этическим учением Толстого). Поначалу на ферме проживали Ганди, Калленбах и несколько семей участников сатьяграхи. Но затем стали прибывать новые поселенцы. Вскоре стало ясно, что нужно организовать обучение проживающих на ферме детей. Было решено открыть школу.

В основу работы школы были положены пять новаторских по своей сущности принципов.

Во-первых, школа и ферма в целом рассматривались как одна большая семья, в которой Ганди был вместо отца и нес полную ответственность за всех. Такие условия, по его мнению, были максимально приближены к идеальным (Ганди считал, что правильное образование детям могут дать только родители, а помощь со стороны должна быть сведена до минимума).

Во-вторых, обучение в школе должно было вестись на родных языках детей, т.е. родной язык занимал свое законное место как средство обучения. Следует заметить, что при реализации этого положения у Ганди были значительные трудности, которые, в общем, были следствием сложной языковой ситуации в Индии. В школе пришлось преподавать хинди, гуджарати, урду и тамили.

Следующим важным принципом было соединение обучения с производительным (пока в простых формах) трудом и профессиональной подготовкой детей.

Главной целью всего образования-воспитания в школе было «приложить все усилия, чтобы извлечь все лучшее, что есть в мальчиках, обращаясь к их сердцам и разуму». При этом главная роль отводилась формированию нравственного характера.

И последний по счету, но явно не по значению принцип — ненасилие в основе всего: в формах, методах, средствах. Этот принцип предполагал бóльшую свободу детей, сведение принуждения к минимуму, полный отказ от применения физических наказаний и многое другое.

Эти пять основных принципов и обусловили своеобразие школы, наложили отпечаток на организацию ее деятельности, внесли существенные изменения в методику преподавания, формы и методы воспитательной работы.

К моменту начала работы школы учеников было семь (пять мальчиков и две девочки). Но вскоре их число возросло до 25-30. Ганди прекрасно понимал, что перед ним стояла нелегкая задача и что условия для задуманного им эксперимента не были достаточно «чистыми». Дети были разного возраста, разных уровней подготовленности, были последователями разных религий и представителями разных этнических групп. Но, тем не менее, он смело взялся за осуществление и этого эксперимента.

Учителями в школе были П.Десаи, Дж.Ганди, Г.Калленбах, но все же главная нагрузка легла на плечи Ганди, который был учителем и директором, завхозом и воспитателем, а иногда и нянькой. В одном из писем он писал: «...Совсем нет времени, писать могу только ночью... Единственный мой интерес сейчас — школа... Я иногда думаю, прав ли я, что так много внимания уделяю ей. И прихожу к выводу, что школой я занимаюсь меньше, чем мне хотелось бы... Моя преподавательская работа — что-то вроде эксперимента. Мы еще увидим, какие результаты она принесет».

Школа работала по интересному распорядку. День начинался с физического труда. На ферме не было слуг, и всю работу, начиная со стряпни и кончая уборкой мусора, делали сами обитатели. Дети также не освобождались от этих обязанностей. Они подметали пол, сами стирали свои вещи, двое или трое из них каждый день по очереди помогали на кухне. Ганди считал очень важным с малых лет приучить их обходиться без посторонней помощи, выполнять работу, связанную с удовлетворением своих ежедневных нужд.

Но из трех часов обязательного физического труда утром все же большая часть времени посвящалась сельскохозяйственному труду. Ганди считал такой труд прекрасным средством физической закалки и укрепления здоровья детей.

Собственно занятия начинались после обеда в 13.00 и заканчивались в 16.30. Три урока в день. Преподавались языки хинди, урду и тамили, а также английский язык и арифметика. Кроме того, Ганди считал необходимым хотя бы немного ознакомить гуджаратских индусских детей с санскритом. Интересно, что преподавание истории и географии Ганди считал возможным свести к элементарным сведениям, в которых может появиться нужда в ходе уроков по английскому и родным языкам.

В организации занятий и методике преподавания Ганди уже тогда проявил немалую изобретательность и оригинальность мышления. Так, несколько освоившись с учебным материалом, ближе познакомившись с детьми, он стал, как в европейской средневековой школе, собирать в одной комнате учеников разных возрастов, изучающих различные предметы, и, как он сам замечал, вполне справлялся с классом.

Главным методом преподавания был устный рассказ учителя или чтение занимательных историй. Ганди уже тогда был сторонником древнеиндийской традиции изустного преподавания и считал основным источником знаний — учителя. Он заметил, что дети с трудом вспоминают прочитанное и заученное из книг, но легко и живо могли пересказать услышанное от учителя.

Постепенно всех участников сатьяграхи выпустили на свободу, почти все обитатели «Фермы Толстого» покинули ее. Те немногие, кто остался на ферме, были в основном колонистами из «Феникса». Поэтому было принято решение переселиться в «Феникс». К январю 1913 г. переезд был завершен. Оставшиеся на ферме школьники были переведены в школу в «Фениксе». Ганди с первых дней активно включился в работу школы, в которой теперь было 30 учеников.

Ганди сразу внес изменения в работу школы, используя богатый опыт организации обучения, накопленный на «Ферме Толстого». Полностью изменился распорядок дня. Сам Ганди вставал в 4.45, а в 5.00 обходил колонию и будил детей. С 6 до 8 дети вместе с ним помогали другим колонистам, работая в поле. После завтрака с 8.30 до 10.30 — учеба в школе. С 10.30 до 11.00 опять работа в поле. С 12.30 до 14.30 старшие школьники работали в типографии, проходя профессиональную подготовку. Затем еще два часа учебы в школе. После ужина с 19.00 до 19.30 дети слушали истории мифологического характера или духовную музыку. Спать ложились в 19.30.

Почти шесть месяцев работы в школе в «Фениксе» были очень важны для становления Ганди как педагога, здесь он на практике убедился в эффективности ненасильственной педагогики. В «Фениксе» Ганди заявил о себе как педагог, способный на нестандартные решения, когда отступление от, казалось бы, железной логики повсеместно принятых педагогических канонов приносит желаемый результат.

Ганди был вынужден часто ездить из «Феникса» в Йоганнесбург. Однажды, когда он был в городе, ему сообщили о моральном проступке двух его учеников. Эта новость потрясла Ганди. В тот же день он выехал в колонию. В поезде он постоянно думал о том, как поступить. Он считал, что как воспитатель несет ответственность за проступок своих учеников. Решение было неожиданным. Чтобы заставить виновных понять силу его огорчения и глубину их нравственного падения, он принял обет поститься семь дней, а на протяжении четырех с половиной месяцев принимать пищу только раз в день.

Не наказать виновных, а наказать себя за чужие грехи. Не причинить заслуженные страдания другому, а страдать самому. Такого в обычной педагогике не встретишь. Но в этой алогичности была своя логика, которая вполне действовала в высоконравственной атмосфере человеческих отношений, созданной подлинной любовью учителя и детей. Новое педагогическое средство сработало. Дети по-настоящему осознали неправильность своего поведения, напряжение спало, и отношения между взрослыми и детьми стали еще более открытыми и искренними.

Так Ганди, в известной мере, открыл сильное средство педагогического воздействия. При этом еще раз указал и на то, что все виды воздействия эффективны только в контексте системы гуманной ненасильственной педагогики, когда уже созданы гармоничные и высоконравственные отношения учитель—ученик.

В последние годы пребывания в Южной Африке Ганди опубликовал в «Индиан Опиньон» целый ряд статей педагогического содержания: «Для индийских родителей» (1911), «Скандал в школе» (1911), «Образование на родных языках» (1912), «Родительский долг» (1913), «Образование индийцев» (1913), «Школа в Йоганнесбурге» (1913). Была также опубликована серия статей под названием «Общие знания о здоровье» (1913). В этих работах, а также в письмах к сыновьям и родственникам, относящихся к этому периоду, Ганди подверг серьезной и обоснованной критике не только образование индийцев в Южной Африке, но и современное образование вообще, указывая на характерные его недостатки, одновременно намечая пути их частичного устранения.

В одном из его писем есть слова: «Современное образование мне кажется полным обманом». Поясняя этот вывод, Ганди отметил, что современное образование часто бесполезно потому, что плохо задумано. Не может быть желаемого результата, если не определено главное — цель получения образования. Если она сводится только к тому, чтобы сдать экзамены, все усилия заранее обречены на провал.

Среди недостатков государственных школ Ганди называл, прежде всего, господство штампа, нехватку среди учителей людей нравственного характера, отсутствие близких отношений между детьми и педагогами, бессмысленную трату времени на изучение некоторых предметов и то, что очень часто эти школы становились «символами рабства» для индийцев.

Преподавание на не родном для детей языке Ганди назвал «ошибочной системой», при которой дети способны стать только глупыми попугаями, которые будут повторять то, что было механически и бездумно заучено. Без знания родного языка, подчеркивал Ганди, дети будут также лишены животворного влияния индийской культуры, не смогут приобщиться к достижениям гения своего народа. Как тут не вспомнить выдающегося нашего педагога К.Д. Ушинского, который назвал родной язык «сокровищницей духа народа».

По мнению Ганди, единственный выход для индийской общины в Южной Африке заключается в создании собственных, независимых от правительства школ, в которых преподавание будет вестись на родных языках детей и «на национальных началах», когда будут созданы все необходимые условия для формирования нравственного характера детей. Таким образом, о необходимости национального образования Ганди впервые заявил еще в 1913г. в статье «Образование индийцев». Эту идею он будет развивать в последующих работах, сделает ее ведущей в преобразовании системы образования в Индии.

Интересной и весьма характерной для Ганди следует признать небольшую статью-обращение «Долг родителей», в которой им с полной отчетливостыо сформулирована идея человеческой жизни как социального служения. Ганди пишет, что бедственное положение Индии требует, чтобы каждая индийская семья одного из своих сыновей готовила к общественной работе, т.е. к работе по службе общине. Готовить не военного, доктора, адвоката или священника, а социального работника, для которого интересы общины и страны будут превыше всего. От такой обязанности, как считал Ганди, можно освободить только семьи, в которых только один сын. Если родители со всей ответственностью отнесутся к этой задаче, писал Ганди, подъем страны станет возможен в скором времени. Конечно, было что-то идеалистически наивное в таком призыве, но именно из таких «добровольцев», посвятивших (или принесших в жертву) свои жизни стране, Ганди и его единомышленники будут формировать огромную армию социальных работников, задачей которой будет «тихая революция», направленная на возрождение Индии.

Рассказ о южноафриканском периоде жизни М.Ганди был бы неполным, если бы мы не вспомнили еще об одном аспекте его педагогической деятельности — о массовом воспитании и перевоспитании людей в ходе политических кампаний, когда Ганди больше выступал не как политик в традиционном понимании, а как политик-педагог. Налицо интересное сращивание политики и педагогики, когда успех политических шагов напрямую связан с эффективностью воспитательной работы по формированию в участников борьбы таких качеств, как решительность, самоуважение, бесстрашие, готовность страдать, терпение, способность к самопожертвованию. Успех сатьяграхи, в которой участвовало немало людей (так, в одно время в борьбу, объявив мирную забастовку, включились 30000 шахтеров, а в мирном многокилометровом марше протеста индийцев из Наталя в Трансвааль в 1913 г. участвовали 2037 мужчин, 127 женщин и 57 детей), когда, несмотря на мирный характер сопротивления, были и человеческие жертвы (были расстрелянные правительственными войсками, были и те, кто не вынес условий расистских тюрем), свидетельствует о том, что Ганди умел использовать воспитательные возможности политической борьбы, в которой изменения в людях происходили быстро и неотвратимо. Опыт этой педагогики сослужил ему службу в Индии, где участником событий стал весь народ.

В январе 1915 г. осуществилось давнее желание Ганди — переехать в Индию для того, чтобы полностью посвятить себя борьбе за освобождение родины. Вместе с ним в Индию переселилась и часть колонистов из «Феникса».

У Ганди было желание сохранить эту общину, найти возможность для ее членов жить вместе и вести образ жизни, к которому они привыкли в «Фениксе». Он хотел основать поселение единомышленников, которое в Индии принято называть «ашрам» (обитель). Временно колонисты поселились у Р.Тагора в Шантиникетоне, где располагался его знаменитый народный университет.

У Ганди появилась возможность близко познакомиться с работой этого известного далеко за пределами Азии учебного заведения, основанного на идеях гуманизма и единства всех культур. Здесь он смог наблюдать работу известных тогда индийских педагогов — учителей-европейцев (Ч. Эндрюса и У. Пирсона). Кратковременное пребывание (Ганди еще несколько раз приедет в Шантиникетон) у великого писателя и самобытного педагога имело вполне определенные последствия. При разработке концепции национального образования для Индии Ганди использует некоторые идеи Р.Тагора, связав их с задачами национального возрождения.

Здесь же в Шантиникетоне Ганди еще раз заявил о своем реформаторском таланте. При всем уважении к гостеприимным хозяевам, он все же отметил, что у студентов и преподавателей слишком много слуг и что их жизнь явно могла бы быть скромнее и проще, если бы они занимались самообслуживанием и частично упростили свои потребности. С разрешения Р.Тагора был проведен эксперимент, в котором приняли участие почти все 120 учеников и преподавателей. Несколько дней подряд они сами готовили пищу, мыли посуду, убирали помещения и двор, выполняя эту работу с энтузиазмом и присущим Шантиникетону эстетическим духом (во время этих занятий группа учащихся играла для других на ситаре, чтобы работа не казалась слишком скучной). Часть студентов решила также, подражая колонистам, упростить свою пищу, не останавливаясь даже перед реформированием традиционной бенгальской кухни. Правда, реформы закончились так же быстро, как и начались. Вскоре Ганди, не пробыв и недели в Шантиникетоне, вынужден был уехать, и жизнь этого, в общем-то, чуждого аскетизму учебного заведения пошла своим чередом, а этот эпизод остался еще одним подтверждением того, что Ганди мог «зажигать» и вдохновлять людей, увлекая своим примером.

Выполняя пожелание видного индийского политического деятеля Гокхале, Ганди первое время не участвовал в политике, не делал никаких заявлений, а все время посвящал изучению жизни в Индии, путешествуя по железной дороге в вагонах третьего класса, пройдя пешком места паломничества, знакомясь с достопримечательностями своей страны. Во время этих поездок он знакомился и с работой школ, в том числе и традиционных гурукуль. Интересно, что в одной из известных школ в Хардваре, беседуя с уважаемыми гуру, Ганди долго обсуждал необходимость ввести в гурукуле обучение производственным навыкам. Это было ново для Индии, в которой всегда было преимущественно гуманитарное образование, и особенно для гурукуль, где основу содержания образования составляли священные Веды.

25 мая 1915 г. под городом Ахмадабадом была основана обитель, для которой Ганди и его последователи выбрали название «Сатьяграха ашрам».

В 1916 г. появилась первая большая статья Ганди «Существующая система образования». В ней он заявил о своих педагогических взглядах, сделав попытку оценить существующую систему образования.

В конце статьи Ганди довольно оптимистично заметил, что не так уж и трудно изменить существующие в образовании тенденции. Те, кому высказанные мысли по душе, должны проявить активность и проверить их на практике. Если будут хорошие результаты, люди сами захотят взяться за осуществление этих идей, сформируется определенное общественное мнение и правительству ничего не останется, как пойти на перемены.

Ганди не ограничился призывами к экспериментам, он сам, проконсультировавшись со специалистами в области образования, включив их в практическую работу, приступил к эксперименту в школе «Сатьяграха ашрама». Это был эксперимент по созданию национальной школы. Еще ранее Ганди высказывал отдельные пожелания организации образования «на национальных основах», но теперь он вполне определенно заявляет о необходимости национального образования.

В первые годы после возвращения в Индию, несмотря на занятость, Ганди продолжал публиковать статьи педагогического характера. В различных периодических изданиях вышли «Наша система образования» (1917), «Несколько слов о сиротских приютах» (1917), «План национального образования» (1917), «Национальное образование» (1919), «Студенты Пенджаба» (1919), «Детская смертность» (1920), «Студенты университета» (1920) и др. Постепенно от рассмотрения частных вопросов и аргументированного анализа недостатков существовавшей системы англизированного образования он переходит к рассмотрению вопросов, связанных с созданием системы национального образования, которое он считал важнейшим условием возрождения страны.

В эти годы Ганди все больше начинает заниматься политико-воспитательной работой, которую он назвал «воспитанием народа». Для независимости нацию нужно воспитать и во многом перевоспитать. Страну в рабстве, считал Ганди, удерживают не английские пушки, а несовершенства самих индийцев. Его конструктивная программа по «строительству нации снизу доверху» включала массовое воспитание индийцев, формирование новых черт национального характера. Достижение независимости для Ганди было возможно только ненасильственным, мирным путем.

Важно отметить, что педагогика Ганди предполагала невиданные масштабы — влияние на весь народ, на бедных и богатых, взрослых и детей, преуспевающих и падших. Незаурядность Ганди как политика как раз и проявилась в этом привлечении всех к борьбе за независимость. Он возвысил людей, вызвал к жизни лучшее, что в них было, убедив, что каждый достоин принять участие в этом святом деле.

В 1919 г. Ганди стал редактором двух еженедельных газет — «Навадживан» и «Янг Индиа». «Через эти газеты, — вспоминал он позднее, — я принялся за воспитание населения в духе сатьяграхи». В этих же газетах наряду со статьями политического характера Ганди стал публиковать и статьи по педагогике, рассматривая важнейшие проблемы образования, отвечая на многочисленные письма родителей, учителей и студентов. На многие годы эти еженедельники и основанная позднее газета «Хариджан» стали органами не только социально-политического воспитания людей, но и их педагогического просвещения.

Постепенно национально-освободительное движение нарастало. Оценивая складывающуюся обстановку, Ганди и его сторонники в ИНК сделали вывод о возможности достижения свараджа за один год. В сентябре 1920 г. была объявлена кампания несотрудничества с правительством, формальным поводом для которой были антииндийские действия последнего в Пенджабе и его позиция по вопросу о турецком халифате, задевавшая интересы мусульман Индии. Конгресс обратился к индийцам с призывом отказаться от всякого сотрудничества с правительством, которое, прежде всего, выражает интересы метрополии, продолжая укреплять рабство в Индии. Отказаться от наград (сам Ганди отослал в адрес правительства три медали, полученные за участие в качестве санитара в войнах в Южной Африке), степеней, почетных званий, льгот и привилегий, дарованных этим правительством. Объявлялся также бойкот иностранных товаров, судов и правительственных учебных заведений.

В сентябре 1920 г. на сессии ИНК в Калькутте была принята программа несотрудничества, по которой нужно было убедить студентов и школьников покинуть школы и колледжи. Ганди и его соратники развернули очень активную агитационную кампанию по бойкоту государственной системы образования.

Резолюция Конгресса предполагала «постепенное оставление детьми» государственных школ и колледжей и создание вместо них в различных провинциях Индии национальных учебных заведений. Но Ганди требовал немедленно покинуть места, где идет воспитание для рабства всего молодого поколения страны. Убеждая родителей в необходимости этого шага, он писал: «Разве не лучше было бы, чтобы наши дети получали образование в атмосфере свободы, пусть даже в хижинах или в тени деревьев, и от учителей, которые, будучи сами свободными, вдохнули бы в них дух свободы? Я хочу, чтобы вы поняли, что судьба нашей любимой земли не в наших руках, а в руках наших детей. Неужели мы не освободим их от проклятия рабства, которое заставило нас ползать на животе? Мы слабы, у нас может не оказаться сил и воли, чтобы сбросить это иго. Но неужели у нас не хватит ума, чтобы не оставить нашим детям это проклятое наследство».

В бойкоте учебных заведений по некоторым данным приняли участие от 6 до 8 миллионов преподавателей, студентов и школьников.

В марте 1922 г. Ганди по ложному обвинению был арестован и заключен в тюрьму. Событие для обычного человека мало приятное. И только такой человек, как Ганди, мог бы чувствовать себя вполне удовлетворенным в этих условиях. В его письме к одному из друзей в апреле 1922 г. есть слова: «Я счастлив, как птица...» В тюрьме Ганди много читает, знакомится с литературой по самым разным отраслям знания, пытаясь наверстать упущенное за беспокойные годы непрекращавшейся борьбы. Он много думает и о проблемах национального образования. Здесь, в тюрьме, он написал свой букварь гуджаратского языка для начального этапа обучения.

В феврале 1924 г. Ганди выпустили и
обеспечивать преемственность развития общества,

способствовать прогрессу страны,

быть средством ненасильственного изменения общества. Итак, первая функция образовани