Реферат: О. Л. Габелко Некоторые аспекты мегарской колонизации

М.Ф.Высокий, О.Л.Габелко

Некоторые аспекты мегарской колонизации

(о монографии:

Пальцева Л.А Из истории архаической Греции:

Мегары и мегарские колонии)

СПб, 1999)


Выход в свет монографического исследования, посвященного истории Мегар, можно только приветствовать: ведь до сих пор на русском языке еще не издавались работы, посвященные целенаправленному рассмотрению важнейших аспектов истории этого крупного греческого полиса в архаическую эпоху. В книге Л.А.Пальцевой (ссылки на эту монографию далее даются в тексте без указания ее названия – М.В., О.Г.) исследуется широкий спектр вопросов, связанных с этой темой: это проблемы исторической географии Мегариды и ее населения, реконструкция основных направлений исторического развития полиса в «темные века» и в эпоху архаики. Но наиболее значительное место в монографии отведено анализу мегарской колонизации (С. 82-229). Это выглядит вполне закономерным и оправданным, учитывая огромное значение колонизационной деятельности Мегар как для самого полиса, так и для регионов, ею охваченных, а также и в общегреческом масштабе. Поэтому авторы данной статьи, не ставя перед собой цели дать развернутую рецензию на монографию Л.А.Пальцевой, решили обратиться к некоторым поднятым ею дискуссионным вопросам, связанным именно с выведением и ранней историей мегарских колоний – каждый соответственно тематике своих научных интересов*.

* * *

В работе Л.А.Пальцевой § 2 главы III (с. 97-147) занимает рассмотрение истории мегарских колоний на Сицилии. Автор подошла к изучаемой проблеме с большим вниманием, затронув практически все ее аспекты на базе как нарративных и археологических данных, так и большого комплекса литературы. В частности, раздел, посвященный проблемам хронологии основания греческих колоний на острове, составил бы честь любому специальному исследованию по истории Сицилии. Однако в указанном параграфе есть некоторые моменты, которые хотелось бы рассмотреть подробнее.

Изучая проблему датировки основания Мегар Гиблейских, первой мегарской колонии на Сицилии, Л.А.Пальцева, вслед за другими авторами, выделяет две основные традиции: Антиоха Сиракузского, отраженную у Фукидида (VI. 4. 1) и Полиена (V. 5), и Эфора, переданную Страбоном (VI. 2. 2; 4) и Псевдо-Скимном (270-282). Итак, согласно версии Антиоха/Фукидида, мегаряне во главе с Ламисом прибыли на Сицилию, где основали колонию в Тротиле, а после ушли жить в Леонтины (Thuc.), где прожили 6 месяцев и были изгнаны леонтинцами (Polyaen.), отправились в Тротил (Polyaen.) или Тапс (Thuc.), где прожили только одну зиму (Polyaen.) и были оттуда изгнаны леонтинцами. Только после этого они основали Мегары Гиблейские вместе с царем сикулов Гиблоном за 245 лет до их разрушения (Thuc.), т.е. в 727 г. (здесь и далее все даты до н.э.). По версии Эфора, Наксос и Мегары были самыми первыми греческими поселениями на Сицилии (Strabo), т.е. были основаны в 734 г.: мегаряне отправились на Сицилию вместе с халкидянами и другими дорйцами, но по прибытии они поссорились и разделились; халкидяне основали Наксос, мегаряне Мегару Гиблейскую (Ps.-Scymn.), а дорийцы отплыли в Италию, к мысу Зефирий (Strabo).

По мнению Л.А.Пальцевой, приведенная Фукидидом система относительных дат основания сицилийских апойкий (в начале шестой книги Фукидида представлена краткая история основания греческих колоний на Сицилии с указанием хронологических промежутков между основаниями различных колоний – М.В.) в целом заслуживает доверия. Версия же Эфора, или его источника, ей кажется тенденциозной, основанной на проафинской обработке материала, о чем свидетельствуют сведения об афинском происхождении Феокла, ойкиста Наксоса и Леонтин (С. 129-130). Достоверными у Эфора признаются только две детали, отмеченные также в версии Антиоха/Фукидида: 1) приоритет Наксоса как первой колонии на Сицилии; 2) дружественные отношения мегарских и халкидских поселенцев и последовавшая затем их ссора. По мнению Л.А.Пальцевой (С. 130), присоединяющейся к мнению Ф.Ф.Соколова, Эфор спутал или сознательно подтасовал схожие факты – ссору халкидян и дорийцев в Наксосе и ссору мегарян (дорийцев) и халкидян в Леонтинах. В действительности, мегаряне были непричастны к упомянутому конфликту между халкидянами и дорийцами. Они прибыли на Сицилию почти одновременно с халкидянами, основавшими Наксос, но отдельно от них, и поселились в Тротиле; из Тротила он перебрались в Леонтины; после ссоры с леонтинцами были изгнаны и опять вернулись в Тротил, откуда были также изгнаны леонтинцами и перешли в Тапс; затем по соглашению с Гиблоном основали Мегары Гиблейские (С. 131-132).

Данные сюжеты уже были рассмотрены в отдельной работе1, поэтому здесь будет кратко очерчена лишь основная канва. Вопреки мнению о предпочтительности одной из версий, скорее всего обе версии, и Антиоха/Фукидида, и Эфора, дополняют друг друга. Тот факт, что Феокл, ойкист Наксоса, а впоследствии и Леонтин, был назван афинянином, отнюдь не является признаком проафинской фальсификации. Уже в «историческое» для авторов сюжетов по сицилийской истории (Антиоха, Тимея, Филиста) время Леонтины считались полисом, родственным Афинам: это было одним из сильнейших идеологических аргументов при принятии решения об оказании Афинами помощи Леонтинам в 427 г. (Thuc. III. 86. 1-3; Diod. XII. 53. 1-2) и в 415 г. (Thuc. VI. 6. 2; Diod. XII. 83. 1). А поскольку других данных об афинском контингенте колонистов в Леонтинах у нас нет, афинское происхождения Феокла говорит о реальном наличии афинян в отряде колонистов при основании Сицилии. Следовательно, сознательное искажение Эфором или его источником материала в проафинском духе маловероятно – мы не имеем никаких данных на этот счет, а значит, по степени достоверности информация Эфора равнозначна версии Антиоха/Фукидида.

Таким образом, Эфор (ap. Strabo.VI. 2. 2), скорее всего, имеет в виду именно одновременное прибытие на Сицилию халкидян и мегарян, и, возможно, синхронное основание Наксоса и Тротила (а не Мегар Гиблейских) после их ссоры (Ps.-Scymn. 270-279), что отнюдь не противоречит версии Антиоха/Фукидида. Другой фрагмент Эфора (ap. Strabo. VI. 2. 4) несомненно является отрывком уже из истории основания Сиракуз, и использование в нем проафинской фальсификации маловероятно (вследствие отсутствия идеологической заинтересованности в этом, поскольку Сиракузы всегда признавались исключительно коринфской колонией, поддерживающей тесные связи с Пелопоннесом). Вряд ли тут имеет место и ошибка: даже если допустить, что в первом фрагменте (Strabo. VI. 2. 2) Эфор спутал конфликт в Наксосе и ссору в Леонтинах, то во втором пассаже, относящемся к истории Сиракуз, такой путаницы быть не может (поскольку нет схожих сюжетов). Итак, в 733 г. экспедиция Архия у мыса Зефирия присоединила к себе отряд дорийцев «из числа основателей Мегар», т.е. подтверждается информация о ссоре дорийцев и мегарян с халкидянами в 734 г. при основании Наксоса, после чего дорийцы отплыли к мысу Зефирий в Италии.

Фраза Эфора или его источника: «из числа основателей Мегар» свидетельствует о том, что Мегары на Сицилии к тому времени уже существовали. С другой стороны, по данным Фукидида (VI. 4. 1), мегаряне после прибытия на остров поселились «в местности под названием Тротил». По всей видимости, Тротил – это топоним, причем догреческий, а не название поселения. А само поселение, скорее всего, получило название Мегары, поскольку подавляющую часть его населения составляли выходцы из Мегар Нисейских (ср. аналогичный случай с сицилийской колонией Гелой, которая первое время после основания именовалась Линдией (Thuc. VI. 4. 3) вследствие преобладания родосцев-линдийцев среди колонистов). Основанные же впоследствии совместно с сикулами в 727 г. Мегары стали именоваться Гиблейскими, чтобы отличать их от Мегар в Тротиле.

Еще одним подтверждением непротиворечивости обеих версий может стать сам факт мытарств мегарян. Судя по всему, после разделения с халкидянами и дорийцами в 734 г. мегарян осталось слишком мало (что затрудняло как успешную оборону, так и эффективное освоение хоры), и именно поэтому они приняли предложение Феокла и переселились в Леонтины. После изгнания из Леонтин следующее поселение они создали также совместно – с сикулами, и по той же причине. Это отражено и в особенностях ранней городской застройки Мегар Гиблейских: мегарян-основателей было так немного, что им хватало для обработки тех земель, которые находились внутри города и были разделены по приусадебным участкам (данные археологии см. Пальцева. С. 135).

Далее Л.А.Пальцева дает очерк истории ^ Мегар Гиблейских вплоть до их разрушения (С. 133-139). К сожалению, в этом очерке отсутствуют некоторые важные моменты истории полиса.

Судя по всему, во внешнеполитической деятельности Мегары после успешной войны 608 г. с Леонтинами (Polyaen. V. 47), в большинстве случаев действовали в русле сиракузской политики. Во всяком случае, в 552 г. Мегары были единственным, кроме греков-колонистов из Энны2, греческим полисом, который пришел на помощь Сиракузам в их войне против отложившейся сиракузской колонии Камарины (Philist. FGrH. 556. F 5; Ps. Scymn. 294-296). Вообще, ключ ко всей дальнейшей истории Мегар – их взаимоотношения с ближайшим соседом Сиракузами.

К началу V в. Мегары Гиблейские представляли собой сравнительно небольшой полис, полностью сопоставимый по размерам городской территории и количеству населения с таким сицилийским полисом «второго порядка», как сиракузская колония Касмены. В Мегарах было ок. 8000 населения или ок. 2000 домовладений3. Вместе с тем, мегарцы были весьма зажиточными, даже по сравнению с небедными сицилийскими полисами. Судя по раскопкам некрополя, в Мегарах практиковались богатейшие захоронения: те формы захоронений, которые в других полисах, прежде всего в Сиракузах, считались символами благополучия и высокого социального положения,- а это т.н. «монолитные саркофаги»,- в Мегарах стали просто стандартной массовой формой погребения. Для элиты же в Мегарах была создана особая форма захоронений, называемая «монументальной комнатой», которая по роскоши затмила все, когда-либо существовавшее в Сиракузах4. Причем подобное «соревнование» явно было направлено против Сиракуз: еще с VI в. большая часть могил располагалась вдоль дороги, связывавшей Мегары с Сиракузами5.

Политическая ситуация в Мегарах и вокруг них в это время сравнительно неплохо освещена источниками, и зависела эта ситуация от Сиракуз. Когда в 485 г. Гелон Дейноменид, тиран Гелы, захватил Сиракузы и перенес туда столицу своего государства (Her. VII. 156), он, видимо, подчинил своему контролю и соседние Мегары, тем более что все остальные полисы Восточной Сицилии, кроме Сиракуз и Мегар, были завоеваны предшественником Гелона, тираном Гелы Гиппократом Пантаридом (Her.VII. 154). Во всяком случае, в 482/483 г. Гелон обложил Мегары большим налогом (Polyaen. I. 27. 3), что однозначно свидетельствует о зависимости Мегар от Сиракуз.

Государственное устройство Мегар в этот период было достаточно традиционным для сицилийских полисов. Политическая власть принадлежала «богачам» (), судя по тому, что они начали войну против Гелона без согласия демоса (Her. VII. 156). Это социальный слой, аналогичный сиракузским гаморам, т.е. крупные землевладельцы, потомки первых поселенцев. Типологически они относились к тому большому количеству «древних олигархий Сицилии», о которых сообщает Аристотель (Pol. V. 10. 4). Судя по тексту Геродота, Мегары раскололись на две противоборствующие партии – антисиракузски настроенные «богачи» и демос (VII. 156). Возможно, что достаточно влиятельной силой в это время была группа косцев во главе с Кадмом, которые в 488 г. захватили Занклу, а уже ок. 486 г. были оттуда изгнаны отрядом мессенцев6. После изгнания косцы переселились в Мегары Гиблейские (Suid. s. v. ; Diog. Laert. VIII. 78), и в ходе данного противостояния занимали скорее всего сторону демоса, если не более радикальную просиракузскую позицию: их лидер Кадм впоследствии находился на службе Гелона, выполняя весьма ответственные дипломатические миссии (см. Her. VII. 163).

Однако высшим руководителем государства был «архонт мегарян» Диогнет (Polyaen. I. 27. 3). Точно уcтановить его статус в полисе довольно сложно. Возможно, он был наместником Гелона в Мегарах: именно ему Гелон отдает приказ об обложении населения налогом, а Диогнет уже сам облагает им мегарян (такими наместниками Гелона были Главк в Камарине (Schol. Aeschin. in Ctes. 189) и Гиероном, брат Гелона, в Геле (Her. VII. 156)). Однако вполне вероятно, что Диогнет был собственно мегарским магистратом – не исключено, что чрезвычайным. В Олимпийской надписи о мегарских изгнанниках в Селинунте дважды фигурирует термин  (речь идет, вероятно, именно о мегарянах).7 Должность эсимнета засвидетельствована в метрополии Мегар Гиблейских, в Мегарах Нисейских, а также в мегарских колониях Калхедоне, Селимбрии, Каллатисе, так что вполне могла существовать и в этом сицилийском полисе. Поэтому весьма вероятно, что Диогнет формально занимал должность эсимнета.

Итак, Гелон фактически сам спровоцировал мегарян на выступление против него посредством обложения их налогом: Полиен прямо сообщает, что Гелон желал уничтожить независимость мегарцев (I. 27. 3). Хотя, возможно, определенную роль сыграло и желание Гелона поправить свои финансовые дела за счет зажиточных мегарцев. «Богачи», на которых, по всей видимости, и легла основная тяжесть выплаты этого налога, начали войну против Сиракуз. Гелон вскоре осадил Мегары и после долгой осады заставил их сдаться (Her. VII. 156).

Логически рассуждая (кстати, также полагал и Геродот), Гелон должен был покарать «богачей». Он, однако, поступил наоборот: переселил «богачей» в Сиракузы и предоставил им права гражданства8, а демос также перевел в Сиракузы. О переводе всего населения Мегар в Сиракузы сообщает Полиен: «(Мегарцы – М.В.) перешли в Сиракузы и подчинились власти Гелона» – I. 27. 3). Затем «они были переданы на изгнание из Сицилии» (         Her. VII. 156). Г.А.Стратановский, а вслед за ним и Л.А.Пальцева (С. 139) трактуют это место как свидетельство продажи мегарцев в рабство: «он также велел отвести в Сиракузы и отдать (работорговцам – М.В.) на продажу за пределы Сицилии».9 Однако в тексте нет никаких указаний именно на продажу в рабство, да и подобные действия по отношения к свободным грекам могли вызывать нежелательный для Гелона резонанс в общественном мнении Эллады. И Геродот, очевидно, не прошел бы мимо такого вопиющего факта (так, он подчеркивает, что тиран Гелы Гиппократ держал пленных занклейцев на положении рабов, – Her. VI. 23). Так что скорее следует говорить об изгнании за пределы Сицилии, чем о продаже. Видимо, подтверждением этого является текст Фукидида, который подчеркивает, что мегарцы были именно изгнаны: «... землю (Мегар Гиблейских – М.В.), как я уже сказал, при тиране Гелоне захватили сиракузяне, изгнав… жителей» (Thuc. VI. 94. 1; то же VI. 4. 2).

Таким же образом Гелон разделил ок. 482/481 г. и население Эвбеи (Her. VII. 156; Strabo. X. 1. 15), колонии Леонтин (Strabo. VI. 2. 6), находившейся на границе Леонтин и Сиракуз.

На первый взгляд совершенно не понятен смысл подобных действий Гелона (ср. Пальцева. С.139: «Итог войны, однако, был парадоксален...»). Однако при изучении сложившейся в Сиракузах обстановки все встает на свои места. Дело в том, что Гелон был крайне заинтересован в земельных ресурсах. Еще после изгнания гаморов (представителей слоя крупных землевладельцев, потомков первых поселенцев в Сиракузах) в 491 г. (Her. VII. 155; Diod. X. 26) киллирии (зависимое население в Сиракузах), получив гражданские права, получили также и землю, скорее всего – за счет владений гаморов. Ок. 485 г. гаморы были возвращены (Her. VII. 155), но и киллирии сохранили свои права, так что на их обеспечение землей уже были затрачены большие резервы земельного фонда Сиракуз. С приходом в Сиракузах к власти Гелона проводятся две крупные переселенческие акции, в результате которых гражданская община Сиракуз пополнилась всем населением Камарины и большей частью населения Гелы (Her. VII. 156). Кроме того, следует учесть, что уже в это время Гелон также начал селить в Сиракузах наемников с предоставлением прав гражданства, в основном – из Греции (Polyaen. I. 27. 3; Diod. XI. 72. 3). Таким образом, земельного фонда Сиракуз явно не хватало, причем, видимо, не хватало катастрофически. Земли Камарины, население которой было переселено в Сиракузы, не вошли в состав земельного фонда Сиракуз, о чем мы можем судить по тому, что в 461 г. Камаринская область находилась в распоряжении жителей Гелы (Thuc.VI. 5. 3; Diod. XI. 76. 5). А Мегары находятся в непосредственном соседстве с территорией Сиракуз и недалеко от самого полиса, представляя собой весьма соблазнительный объект для пополнения земельного фонда. В этом и кроется причина столь жестокого обращения Гелона с демосом Мегар и Эвбеи: переселив их в Сиракузы, тиран был бы вынужден предоставить им права гражданства, т.е. землю, а отправив их из Сицилии (ведь лишенные прав, они были бы потенциальными врагами Гелона, и, следовательно, чем дальше они будут находиться, тем лучше), Гелон получил в свое распоряжение прежде всего солидную часть земельных угодий мегарян. Подтверждением этого предположения является свидетельство Фукидида, который пишет, что «землю (Мегар Гиблейских – М.В.)... при тиране Гелона захватили сиракузяне, изгнав… жителей» (Thuc. VI. 94. 1). Этот фонд составлял ок. 2000 клеров, в соответствии с количеством домовладений в Мегарах в данный период (см. выше). Часть земель сохранилась в руках мегарцев – «богачей», которые получили права гражданства в Сиракузах. Опираясь на весьма вероятную аналогию между гаморами Сиракуз и «богачами» Мегар, мы можем подсчитать примерное количество «богачей»-мегарцев, т.е. сколько человек было переселено в Сиракузы, и сколькими наделами они владели. Согласно данным некрополя, гаморы в Сиракузах в начале V в. составляли ок. 10 % от всего населения полиса.10 Учитывая, что население Мегар в этот период составляло ок. 8000 человек, получается, что «богачей» было ок. 800 человек, и они владели ок. 200 клеров.

Некоторое количество участков получили наемники дорийцы (Polyaen. I. 27. 3), часть которых была размещена в небольшом поселении на месте бывших Мегар (Thuc. VI. 75. 1). Оно не имело самостоятельного статуса, и считалось, видимо, как и поселение на месте Эвбеи (Strabo. X. 1. 15), сторожевым постом Сиракуз. Остальная (бóльшая) часть земельного фонда Мегар превратилась в часть сиракузской хоры, а клеры были розданы сиракузским гражданам.

После очерка истории Мегар Гиблейских Л.А.Пальцева рассматривает историю сицилийской субколонии Мегар Гиблейских, Селинунта, причем его раннюю историю, до начала V в., анализирует довольно подробно (С. 139-146). Однако, как и в предыдущем очерке, здесь есть несколько деталей, на которых хотелось бы остановиться.

Прежде всего, речь пойдет о времени основания Селинунта. В традиции отмечено две даты: 627 г (Thuc. VI. 4. 2) и 650 г. (Diod. XIII. 59. 4; Euseb. Chron. аp. Hieron. P. 95 Helm). На основании анализа данных письменных источников и имеющейся литературы Л.А.Пальцева вполне справедливо склоняется к 650 г. (С. 140).

Действительно, последние археологические исследования определенно подтверждают более раннюю дату основания Селинунта – 650 г.11 Однако маловероятно, чтобы дата Фукидида, 627 г., была ошибочной, поскольку вся изложенная в его труде взаимосвязанная система хронологических промежутков между основаниями колоний на Сицилии вполне заслуживает доверия, как отмечала и сама исследовательница (С. 129). Фактически основание Селинунта через 100 лет после основания Мегар Гиблейских – это единственная дата Фукидида, которая ставится под сомнение.

Рассмотрим подробнее данные Фукидида. Он сообщает: «Спустя 100 лет после своего поселения в Мегарах, мегарцы отправили Памилла и основали Селинунт: Памилл прибыл из их метрополии Мегар и участвовал в основании Селинунта» (VI. 4. 2). Итак, Селинунт был основан двумя отрядами колонистов – первым, из Мегар Нисейских, во главе с Памиллом, и вторым – из Мегар Гиблейских (ср. Strabo. VI. 2. 6, который сообщает об основании Селинунта отрядом из Мегар Гиблейских). Однако удивление вызывает тот факт, что при наличии двух отрядов колонистов известен лишь один ойкист Памилл. Действительно, во всех остальных случаях, когда на Сицилии основывались полисы, количество ойкистов соответствовало количеству отрядов колонистов: Гела была основана родосцами во главе с ойкистом Антифамом и критянами во главе с ойкистом Энтимом; Акрагант был основан гелойцами и родосцами, соответственно во главе с ойкистами Аристотелем и Пистилом; Занкла была основана отрядом из Кимы во главе с ойкистом Периером и халкидянами во главе с ойкистом Кратеменом; Гимера была основана отрядами из Занклы, занклейской субколонии Милы и изгнанными из Сиракуз милетидами, во главе соответственно с ойкистами Евклидом, Симом и Саконом (Thuc. VI. 4. 3; 4. 4; Polyb. IX. 27. 7-8; Thuc. VI. 4. 5; 5. 1; Strabo. VI. 2. 6). Зафиксированы случаи основания полисов во главе с одним ойкистом, но это тогда, когда полис основывается лишь единственным отрядом колонистов: Наксос основали халкидяне во главе с ойкистом Фуклом; Сиракузы основали коринфяне во главе с ойкистом Архием; Леонтины основали граждане Наксоса во главе с ойкистом Фуклом12; Катану заложили также жители Наксоса во главе с ойкистом Евархом; Мегары (в Тротиле) были основаны мегарянами во главе с ойкистом Ламисом; впоследствии мегаряне основали поселение в Тапсе также во главе с ойкистом Ламисом (Thuc. VI. 3. 1; 3. 2; 4. 1). Из этого правила выбиваются два случая. Первый – основание Камарины сиракузянами во главе с двумя ойкистами, Дасконом и Менеколом (Thuc. VI. 5. 3). Скорее всего, в данном случае колонисты, фактически являясь жителями сиракузской области, юридически относились к различным полисам: один отряд был из Сиракуз, а другой из одной из сиракузских субколоний, основанных до Камарины – Акр и Касмены (Thuc.VI. 5. 2). Аналогичный случай мы наблюдаем при основании Занклы, когда один отряд со своим ойкистом был из самой Занклы, а другой, также со своим ойкистом, из занклейской субколонии Милы.

Таким образом, единственный пример, противоречащий общепринятой практике – это основание Селинунта двумя группами апойков с одним ойкистом. Этот ойкист является предводителем отряда колонистов из Мегар Нисейских. В таком случае очевидно, что имя ойкиста, возглавлявшего отряд из Мегар Гиблейских нам неизвестно.

И теперь самое время вернуться к датировке основания Селинунта, поскольку скорее всего обе даты, и 650 г. и 627 г., не противоречат друг другу, а сообщают о разных этапах основания Селинунта. Очевидно, что Селинунт как поселение был основан в 650 г. выходцами из Мегар Гиблейских – об этом свидетельствует фрагмент Страбона, опирающегося на сицилийскую традицию13, в котором недвусмысленно сказано, что Селинунт был основан «мегарянами из сицилийских Мегар» (VI. 2. 6). Имя ойкиста, правовой статус поселения и его название нам неизвестны. Возможно, это была субколония, подчиненная метрополии, по своему статусу аналогичная сиракузским Акрам, Касмене, Камарине или занклейским Милам. А в 627 г. из Мегар Нисейских прибывает отряд колонистов во главе с Памиллом. И при их прибытии в Селинунт на месте уже существующего с 650 г. поселения юридически создается независимый полис Селинунт. Поэтому и известен только Памилл – с момента основания прошло 23 года и первый ойкист мог уже умереть. Отсюда и разница в источниках: Фукидид основывался на данных своего источника Антиоха Сиракузского о юридическом основании Селинунта, а Диодор опирался на данные местных селинунтских хроник14, которые, естественно, вели отсчет с момента фактического основания поселения.

В истории сицилийской колонизации расхлждения между фактическим и юридическим основанием полиса не столь уж редки, поэтому нашу версию вполне можно подкрепить аналогичными примерами: Занкла как поселение была основана выходцами из Кимы, а юридическое основание полиса произошло позже, после прибытия отряда из Халкиды (Thuc. VI. 4. 5); ок. 488/486 г. отряд мессенцев захватил Занклу и совместно с местным населением был создан новый полис, получивший новое название Мессана (Paus. IV. 23. 10); в 491 г. тиран Гелы Гиппократ захватил Камарину, существовавшую как поселение, но не имевшую статуса полиса, и заселил ее отрядом переселенцев из Гелы, тем самым юридически создав совместно с камаринянами новый полис (Philist. FGrH. 556. F 15; Thuc. VI. 5. 3).

Далее в поле зрения Л.А.Пальцевой попадает фрагмент надписи на бронзовой табличке из Олимпии о приеме изгнанников. Исследовательница относит эту надпись к 50 Олимпиаде, т.е. 580-577 гг., вслед за публикатором надписи Г.Релем, который датирует ее по восстанавливаемым в тексте именам двух элланодиков (С.144).

Подобная датировка не выдерживает критики, поскольку базируется прежде всего на весьма сомнительном восстановлении текста надписи. Вообще, следует отметить, что эта надпись достаточно часто была в центре внимания исследователей, и обычно ее датируют, основываясь главным образом на палеографии и стиле надписи, концом VI – началом V в.,15 а некоторые исследователи относят ее ко времени разрушения Мегары Гиблейской Гелоном в 483/482 г.16 На наш взгляд, оба варианта правомерны, хотя первый кажется более предпочтительным. В конце текста читается датировочная фраза «год начала Олимпиады» (fr. f, 7). 483 и 482 гг. являются вторым и третьим годами 74 Олимпиады, и, следовательно, не могут быть датами составления этой надписи.

При дальнейшем анализе текста надписи Л.А.Пальцева опять-таки вслед за Г.Релем склоняется к мнению, что данная надпись является договором между Селинунтом и Мегарами Нисейскими (С. 145). Единственным аргументом, подтверждающим, с ee точки зрения, данную гипотезу, является упоминание в тексте надписи топонима Мегарида, который не применялся к области Мегар Гиблейских, а характерен для названия области Мегар Нисейских (С. 267). В связи с этим следует подчеркнуть, что для Сицилии вообще характерно использование топонимов метрополии в колониях (так, например, акрополь Гелы, родосско-критской колонии, назывался Линдом, в честь Линда, полиса на Родосе – Thuc. VI. 4. 3; на территории Акраганта, гелойско-родосской колонии, была гора Атабирион, названная так в честь священной горы Атабирион на Родосе – Tim. ap. Schol. Pind. Ol. VII. 159 g; 160 c). А тот факт, что топоним Мегарида не известен для территории Мегар Гиблейских, следует объяснить тем, что Мегары Гиблейские прекратили свое существование как независимый полис очень рано: в 483/482 г. их население было изгнано, местная традиция была утрачена, и эти локальные данные просто не сохранились. Однако есть большие сомнения и в том, что упоминаемый Л.А.Пальцевой термин из надписи является топонимом. Дело в том, что данный термин [Mh] (fr. A, v. 1) является единственным сохранившимся в строке словом и полностью лишен контекста. С чисто же филологической точки зрения возможны две трактовки данного термина: либо это gen. топонима ,  «Мегарида», либо это gen. прилагательного ,  – «мегарская».17 Учитывая общий контекст надписи, оба варианта вполне равнозначны, и договор может относится как к Мегарам Гиблейским, так и к Мегарам Нисейским. С исторической же точки зрения следует отметить, что на Сицилии существует практически синхронный аналогичный договор между Занклой и ее колонией Гимерой (см. ниже) с почти аналогичным содержанием, в то время как в истории Мегар Нисейских таких примеров не зафиксировано. Все это позволяет с определенной степенью уверенности считать эту надпись договором между Селинунтом и Мегарами Гиблейскими.

Рассмотрим сам текст надписи. К сожалению плита, содержащая текст договора, сильно фрагментирована, поэтому его основное содержание мы можем представить только приблизительно. Итак, изгнанники из полиса ([-]; ) вместе с членами семей (), потерявшие свое имущество (] [), видимо, вследствие изгнания, находят приют в другом полисе (]). Причем эти условия относятся к обоим полисам-участникам договора (  []). Содержание договора данного типа можно уточнить на основании декрета из Гимеры, датированного также концом VI – началом V в., в котором сообщается о принятии гимерцами в состав гражданского коллектива большой группы изгнанников из Занклы18, метрополии Гимеры (Thuc. VI. 5. 1). Так, была создана отдельная фила занклейцев ([]  ), каждый из изгнанников получил участок земли под дом ( [ ]  [  ]()  ) и надел (()[]), для чего был проведен общий передел земель ( ). По всей видимости, аналогичные права могли иметь и граждане метрополии, Мегары Гиблейской, в Селинунте.

В дальнейшем, рассматривая историю Селинунта, Л.А.Пальцева останавливается на селинунтской субколонии Миное (Her. V. 46). Она считает, что это поселение получило название из топонимики Мегар Нисейских, где близ гавани Нисеи находился небольшой остров Миноя (С. 146). Не отвергая эту гипотезу, хотелось бы отметить, что это название вполне могло быть связано с местным мифологическим циклом о пребывании критского царя Миноса на Сицилии. Дедал, знаменитый афинский мастер, построивший Миносу на Крите Лабиринт, бежал с Крита на Сицилию, к местному царю Кокалу. Минос прибыл на Сицилию с войском, и, высадившись в районе позднейшего Акраганта, потребовал выдачи Дедала. Кокал, не желая войны, пригласил Миноса к себе, обещая выполнить его требование, но во время разговора, Кокал (или его дочери) вылили на гостя кипяток, отчего Минос умер. В это же время воинами Кокала были сожжены критские корабли. Критяне, лишенные надежды вернуться на родину, остались на Сицилии, расселившись в районе, где позднее был построен Акрагант (Apollod. I. 13-15; Diod. IV. 77-79). Это сказание было широко известно уже в V в. (Her. VII. 170), а Миноя находилась как раз в том районе, между Селинунтом и Акрагантом, где, по преданию, расселились критяне, так что подобное заимствование названия вполне оправдано.

Миноя фактически стала пограничным поселением между Акрагантом и Селинунтом. Судя по археологическим данным, она была основана в начале VI в. и до начала V в. имела статус поселения ( – Her. V. 46). После 480 г., когда Селинунт был союзником потерпевших поражение карфагенян, Акрагант, управляемый одним из победителей карфагенян, тираном Фероном, сыном Энесидама, захватил Миною, о чем свидетельствует посвятительная надпись даров акрагантян в храм Афины Линдии на Родосе: «Акрагантяне Афине Линдийской лучшую часть (добычи) из Минои (посвятили)» (FGrH. 532. F 30)19.

История Минои освещена в источниках очень скудно, и Л.А.Пальцева, рассматривая ее, считает, ссылаясь на аналогичное мнение К.Циглера, что именно Миноя была той Гераклеей, которую основал Дорией (С. 145). С определенной долей уверенности можно констатировать, что подобная версия не выдерживает критики.

Спартанский царевич Дорией, сын Александрида, отправился с отрядом спартанцев на Сицилию для поселения в конкретном месте, в области Эрикса (район в северо-западной оконечности Сицилии, отделенный от области Селинунта территорией элимов и карфагенскими поселениями). Идеологическим обоснованием этой экспедиции была традиция о том, что область Эрикса принадлежит потомкам Геракла, из рода которых происходил Дорией (Her. V. 43; Paus. III. 16. 4-5). В общих чертах это предание звучит следующим образом.

Возвращаясь с крайнего Запада с захваченным у побежденного великана Гериона стадом чудесных быков, Геракл проходил через Италию, и один бык, отбившись от стада, переплыл на Сицилию и забрел во владения царя Эрикса, располагавшиеся в Западной Сицилии, недалеко от основанных впоследствии финикийских колоний Мотии и Панорма. Геракл отправился за ним туда. Однако Эрикс согласился вернуть быка, только если Геракл победит его в кулачном бою. Геракл вступил в поединок и убил Эрикса. При этом он получил в свое владение земли Эрикса, как по условиям поединка, так и по праву победителя. Этими землями Геракл разрешил пользоваться местным жителям до тех пор, пока они не потребуются кому-либо из его потомков (см. Apollod. II. 5. 10; Diod. IV. 23. 2-3; Paus. III. 16. 4-5).

Итак, Дорией прекрасно знал, где он будет основывать свое поселение. Об этом свидетельствует то, что у оракула в Дельфах Дорией спрашивал не где ему поселиться, а «получит ли он землю, в которую приглашен» (       (Her. V. 43). Поэтому основанная на Сицилии Дориеем Гераклея (Diod. IV. 23. 3) несомненно была расположена в области Эрикса, скорее всего между карфагенскими центрами Мотией и Панормом. А в Миною остатки спартанского отряда попали уже после разрушения Гераклеи и смерти Дориея, о чем недвусмысленно пишет Геродот (Her. V. 46).

В своем очерке по истории Селинунта Л.А.Пальцева основное внимание уделяет его ранней истории, до конца VI в. К сожалению, вне ее поля зрения остался такой важный аспект политической истории Селинунта, как тирания Ферона, сына Мильтиада, а также политическая история полиса в V в.

Как рассказывает Полиен (I. 27. 2), во время войны с карфагенянами селинунтяне потерпели поражение и понесли большие потери, так что не могли похоронить своих убитых. Ферон, сын Мильтиада, предложил дать ему 300 рабов, чтобы он начал погребать их. Селинунтяне предоставили Ферону право самому выбрать рабов. Ферон отобрал молодых и сильных людей, снабдил их оружием и, заняв со своим отрядом город, стал тираном.

Вопрос о датировке этого эпизода достаточно сложен. Согласно античной традиции, Панетий в Леонтинах, пришедший к власти в 609 г., был первым тираном на Сицилии (Euseb. Chron. II. P. 329 Zohrabo). Terminus ante quem следует отнести к началу V в., когда Селинунт находился в тесном союзе с Карфагеном (Diod. XIII. 55. 1). Дальнейшая история полиса вплоть до 409 г. достаточно известна, и в ней нет данных об аналогичных событиях. В 409 г. Селинунт по договору Дионисия Сиракузского с Карфагеном перешел под карфагенскую юрисдикцию (Diod. XIII. 59. 4; 114. 1), и с тех пор вплоть до римского завоевания оставался практически пунийским городом, сопоставимым с пунийской Мотией.20 Так что единственный временной отрезок, в котором мы можем локализовать данную войну Селинунта с карфагенянами – это VI в. А для второй четверти VI в. мы имеем данные источников о войне Селинунта с Карфагеном. В 50 Олимпиаду (580-577 гг.) книдяне и родосцы во главе с Гераклидом Пентатлом высадились в районе мыса Лилибей с целью основать колонию. Здесь они застали «жителей Эгесты и Селинунта в войне друг с другом. Селинунтяне уговорили их (книдян и родосцев – М.В.) принять их сторону в войне, и те понесли тяжелые потери в битве. Сам Пентатл был среди убитых. Поскольку селинунтяне были побеждены в войне, уцелевшие решили вернуться домой» (Diod. V. 9). Павсаний, ссылаясь на Антиоха Сиракузского, сообщает, что противниками Пентатла, а значит, и селинунтян, были «элимы и финикийцы» (X. 11. 3-5), т.е. карфагеняне. Участие карфагенян в этой войне вполне оправдано, поскольку место высадки Пентатла находилось в непосредственной близости от карфагенской Мотии, а кроме того, элимы были союзниками карфагенян (Thuc. VI. 2).

С другой стороны, для второй четверти VI в. нам известно о походе карфагенского полководца Малха на Сицилию (Just. XVIII. 7. 1-2; Oros. IV. 6. 9)21. В историографии традиционно считается, что Малх прибыл на Сицилию в значительной степени вследствие угрозы карфагенским владениям со стороны Селинунта22 и, возможно, он воевал против этого города.23 Действительно, акция Малха вполне может быть приравнена к действиям против Селинунта и Пентатла, поскольку планируемое поселение в Лилибее находилось в опасной близости от Мотии и могло создать ей конкуренцию в торговле, а действия селинунтян против союзников карфагенян элимов также обуславливали необходимость вмешательства. А если так, то вполне логичным завершением этой акции стал разгром греков и приход к власти в Селинунте Ферона, сына Мильтиада. Таким образом, установление тирании Ферона следует отнести к 580-577 гг.

Воцарение Ферона вызвало ожесточенную борьбу внутри полиса, результатом чего было выселение части граждан. Об этом свидетельствует греческое архаическое святилище перв. пол. VI в., окруженное мощными стенами, найденное рядом с Эгестой, за предела