Реферат: Синкретизм в Герметическом корпусе. Проблема отношения дуалистического и оптимистического гнозиса

РУССКАЯ ХРИСТИАНСКАЯ ГУМАНИТАРНАЯ АКАДЕМИЯ

ФАКУЛЬТЕТ ФИЛОСОФИИ, БОГОСЛОВИЯ И РЕЛИГИОВЕДЕНИЯ

кафедра религиоведения


Синкретизм в Герметическом корпусе. Проблема отношения дуалистического и оптимистического гнозиса.


Выполнил: студент III курса

кафедры религиоведения

Двинянинов Б.К.


Санкт-Петербург

2009


Все двойственно, все имеет полюса. Все имеет свой антипод, свою противоположность. Противоположности идентичны по природе, но различны в степени. Крайности сходятся. Все истины ничто иное, как полуистины. Все парадоксы можно примирить.

Кибалион.


План.


1. Введение…………………………………………………………………………………


2. Герметический корпус. Общие проблемы и история исследования…………………


3. Эпоха синкретических учений…………………………………………………………


4. Дуалистический и оптимистический гнозис………………………………………….

Поймандр. Первоисточник дуалистического и оптимистического гнозиса……

Вселенская речь. Первый трактат дуалистического гнозиса……………………

Священная речь. Первый трактат оптимистического гнозис…………………..

Кубок, или Единство. Дуалистический гнозис………………………………….

О том, что Бог невидим и в то же время в наивысшей степени явен. Оптимистический гнозис…………………………………………………………

О том, что Благо существует только в Боге одном, и нигде более. Дуалистический гнозис……………………………………………………………

О том, что наибольшее зло для людей есть незнание Бога. Дуалистический гнозис……………………………………………………………………………….

О том, что ни одно из существ не погибает и заблуждение есть то, что люди называют перемены разрушением и смертью. Оптимистический гнозис…….

О мышлении и об ощущении (Прекрасное и Благо суть только в Боге и нигде более). Оптимистический и дуалистический гнозис…………………………….

Ключ. Оптимистический и дуалистический гнозис……………………………..

Ум к Гермесу. Оптимистический и дуалистический гнозис……………………

О Всеобщем Уме. Оптимистический и дуалистический гнозис………………..

Тайная проповедь на горе о возрождении и правиле молчания. Дуалистический гнозис…………………………………………………………………………………

Здоровье души. Дуалистический гнозис…………………………………………..

Три трактата обращенных к царю Амону. Оптимистический и дуалистический гнозис………………………………………………………………………………..

Из речей Гермеса. Оптимистический и дуалистический гнозис………………..

Предварительные выводы………………………………………………………….


5. Ядро и Три уровня герметизма………………………………………………………..

А. Ядро учения Гермеса………………………………………………………………

B. Трактаты Высокого герметизма…………………………………………………….

C. Герметизм трех уровней………………………………………………………………


6. Заключение……………………………………………………………………..


7. Список литературы……………………………………………………………


8. Приложения……………………………………………………………………

Список сокращений…………………………………………………………………….

Таблицы 1 и 2…………………………………………………………………………..

Герметическая Хронология……………………………………………………………..



Введение.

In the sea without lees
Standeth the bird of Hermes
Eating his wings variable
And maketh himself yet full stable

The Ripley Scroll


Герметизм – многогранный изумруд человеческой мысли, который, будто в лучах Солнца, сверкает своими гранями сквозь вехи истории. Солнце же на протяжении Дня человеческой цивилизации озаряет его от восхода и до заката. Зенитом для учения, которое носит имя Гермеса во все времена, послужил эпоха первых веков нашей эры. Именно об этом периоде истории герметизма и пойдет речь в настоящей работе1.

Исследователь герметизма всегда должен помнить два значения, подаренные щедро западным языкам, от имени Гермеса. Я говорю о двух терминах - герметизация и герменевтика. Первый, от которого также пошли слова уже ставшими для нас привычными: герметик, герметичный, герметизировать, имеет значения полной изоляции, сохранности, недоступности внутреннего, скрытого от внешнего. Второй, во многом противоположный первому, отсылает нас к толкованию, связью между элементами, возможности познания и объяснения. В этой противоположности единства суть герметизма. И как бы далеко эти слова не ушли от своего первоисточника их суть все же в нем, и это сложно не признать. Признав это можно более четко отметить суть герметического учения. Герметизм всегда являлся очень непонятной, сложной, порой неоднородной системой, большинство исследователей вообще отказываются рассматривать его в неком единстве. Эта загадочность герметизма сделала его почти синонимичным слову эзотерический, что еще раз подчеркивает его скрытость и таинственность. Но с другой стороны герметизм никуда не исчезал и остается связанным невидимой цепью своего многообразия и при том еще умудряется оказывать влияния в особо важные периоды человеческой истории. Вот именно по этому и стоит обратить еще раз свой взор на этот феномен, ибо далеко не все раскрыто наукой в этом аспекте культуры.

Надеюсь, я достаточно ввел нас в атмосферу герметизма, потому что иначе понять то о чем пойдет речь в дальнейших главах не будет возможным. Итак, как уже было сказано выше, объектом моего исследования выбран период герметизма первых веков нашей эры. А если говорить более конкретно то я буду анализировать Corpus Hermeticus и трактат Асклепий, а также другие тексты «Высшего герметизма»2 известные нам на сегодняшний день. И отдельное место посвящу разбору нескольких текстов из VI кодекса библиотеки Наг-Хаммади. Помимо этого к работе будут представлены авторские таблицы и схемы, которые возможно помогут в наглядном понимании внутренних структур герметических трактатов.3

Теперь же перейдем к темам и вопросам, которые будут главенствующими при изучении и анализе. Первые две главы я посвящу истории Герметического корпуса и герметических текстов, истории и традиции их исследования, а также культурному фону, в ситуации которого герметисты существовали в начале христианской эры. Третья глава будет освещать вопросы, связанные с дуалистическим и оптимистическим гнозисами, а так же в ней найдет свое место поэтапный сравнительный анализ оговоренных выше текстов. Заключающая глава содержит возможные выводы и предложения по решению сложившейся проблемы в парадигме исследования герметизма указанного периода.

Перейдем к описанию источников. На протяжении всей работы будут использованы по преимуществу переводы на русский язык И. Богуцкого4 (самое полное собрание герметических текстов, основанное на оригиналах и классических переводах на европейских языках) и Л.Ю. Лукомского5 (довольно полный академический перевод с оригиналов, нумерация внутри трактатов более детальная, но не всегда совпадает с пагинации предыдущего перевода, поэтому, где необходимо, будет проведена двойная пагинация). Переводы Ян Ван Рэйкенборга6 и Дж.Р.С. Мида7 (второй на русский с английского переведен А.П. Хомик), конечно, представляют особый интерес, но в силу их (в первую очередь перевод Рэйкенборга) не вполне научного статуса, будут использоваться мной в меньшей мере. Переводы А.В. Семушкина8 и Н.В. Шабурова9, не смотря на свое полноправие, особо нового ничего не привносят и поэтому будут задействованы только в сложных местах для точности анализа. Переводчики текстов из VI кодекса Наг-Хаммади10 будут указаны в соответствующих местах, где эти тексты будут упомянуты.

Чтобы не возникло путаницы, сразу оговорю значение часто используемых слов. Термин герметизм в дальнейшем я буду использовать по отношению к герметизму изучаемого здесь периода, где нужно я буду указывать, обозначая культурные и временные рамки, герметизма иных периодов и когда речь идет о единстве герметической традиции. Гермес (Трисмегист) или герметист будут означать автора (или авторов) герметических трактатов. Остальные уточнения будут выявлены по ходу повествования.

Несколько слов о методе и позиции, которой придерживается автор данной работы. Целью этого текста не является рассмотрение герметизма, как осколка той или иной исторической традиции,11 хотя совокупность влияния на герметизм со стороны, безусловно, учитывается. Также автор намеренно старается избегать здесь трактовки герметизма с позиции христианства. Ниже этот аспект будет раскрыт более полно. Таким образом, герметизм будет рассмотрен, исходя из собственно герметического учения в той мере и из тех данных, коими обладает наука на момент написания текста. Автор принимает классические исследования зарубежных и отечественных авторов по отношению к данной тематике и видит единую связующую парадигму между ними. Но при этом работа отчасти строится на критики некоторых аспектов исследования проблемы (в частности это касается А. Фестюжьера и Ф. Йейтс)12, что должно привести нас к новому взгляду, в рамках науки, касательно герметизма как в узком, так, возможно, и в широком его смысле.

Пришло время сделать попытку «разгерметизации» Высокого Герметизма.


^ Герметический корпус. Общие проблемы и история исследования.


Примерно две тысячи лет прошло с момента появления трактатов Герметического корпуса. Но как не странно традиция изучения герметических книг не так обширна и при желании может быть изложена на нескольких листах печатного текста. Конечно, если мы попытаемся собрать всё, что, так или иначе, может быть связано с Гермесом и герметизмом, то наберется огромная библиотека трудов разных объемов и тематики. Но существует ряд исследований и имен, которые составляют ступеньки в лестнице познания этого предмета13. Об этих ярких моментах и будет сказано в этой главе.

Пойдем по порядку, и начну я свой рассказ с момента «второго рождения» Герметического корпуса на заре эпохи Возрождения. Ведь именно тогда тексты Гермеса были восприняты как один из столпов всей западной культурой, и тогда же началась научная и околонаучная полемика вокруг герметизма и его места в истории.

Итак, в 1460 году монах Леонардо да Пистойя, один из агентов Казимо Медечи, привозит из Макидонии 14 трактатов на греческом языке, которые подписаны Гермесом Трисмегистом. Когда эта находка добралась до Казимо, то он тут же приказал Марселио Фечино заняться их переводом на латынь. Нам известен интересный факт, что в связи с этим даже был отложен почти завершенный перевод диалогов Платона, которым тоже занимался Фечино. Конечно, это показывает, насколько ценилось то, что было связанно с именем Гермеса. Откуда возникло такое отношение к герметизму и его книгам изначально? Почему бы не счесть герметизм и все, что с ним связано за ересь или подделку? Отчасти мы знаем ответы на эти вопросы. Дело состоит в трех основных аспектах. Первый и самый важный, который действует в какой-то мере по сию пору – всё что связано было с именами Гермес, Меркурий или Тот автоматически считалось вещью, которая несет в себе тайную божественную мудрость. И с таким сакральным статусом всего герметического крайне редко кто осмеливался спорить. Второй аспект состоит в том, что с древности и в Средние века, магия, предсказания, астрология и алхимия и все, что принято в наше время называть эзотерикой, имело связь с Гермесом. А значит, Гермес получал статус Великого Мага всех времен и народов. Третий - заключается в том, что многие известные авторитетные авторы, как язычники14, так и христиане15 зачастую с уважением и почтением писали о Гермесе, его последователях и, что самое главное, о тех книгах, что они написали.

Теперь стоит сделать небольшой экскурс в историю критики герметического свода в Средние века, прежде чем разбирать полемику после второго рождения этих трактатов. К этому периоду действительно применим термин герметический, поскольку знаем мы о нем крайне мало. Как распространялись герметические книги, и где это происходило, для нас сокрыто, и кто читал, или считал священными эти тексты, нам почти неизвестно. Средние века были «Темными веками» и для герметизма, он будто ушел на дно, чтобы потом подняться в благоприятное время. Вероятно, самым простым ответом является факт усиления влияния христианской религии со второй четверти IV века. Естественно называться герметистом, уже в IV веке, было опасным делом, ведь многое в герметизме противоречило доктринам христианства, но при этом в нем было и множество сближающих моментов, что могло сделать герметическое учение соперником христианства.16 Поэтому-то мы крайне мало знаем, что стало с герметистами и вообще как они существовали до IV вв. н. э. Известно лишь то, что центр распространения герметизма был на территории, прилегающей к Александрии Египетской. После этого времени, герметизм ушел дальше на восток и осел в арабской среде.17 Благодаря сабеям18, которые, спасаясь от натиска мусульман19, приняли как священный текст весь Герметический свод, герметизм был сохранен и добавлен несколькими трактатами20 магического и астрологического толку.21 На Западе же остались только упоминания об этом явлении из уст христианских богословов. Развития в Западной Европе религиозно-философского герметизма не было, но развивался «низший герметизм» в алхимии, астрологии и медицины, естественно и на этом поприще он не поощрялся в христианском обществе. Что же знали европейцы о герметических книгах корпуса до XV века? Известен был латинский вариант «Асклепия»22, который по ошибке приписывали Апулею23. А также были три самых главных христианских источника: Лактанций «Божественные установления», Блаженный Августин «О граде Божьем» и Кирилл Александрийский «О благочестивой религии христиан, против писаний безбожного Юлиана». Эти три трактата и повлияли на дальнейшее изучение герметизма капитальным образом. Лактанций в восьмой книги «Божественных установлений» часто цитирует в основном герметический трактат «Асклепий» и при этом его оценка Гермеса была весьма положительна. Лактанций, представляет Гермеса Трисмегиста, как языческого пророка, который говорил о Христе еще раньше, чем был приход Спасителя. Августин же более резок и обвиняет Гермеса в демонопоклонстве исходя из материала того же «Асклепия» только латинской версии, но и здесь древность и мудрость Гермеса не отрицается. Скорее Августин указывает на то, что Гермесу была открыта Истина Бога, но он пошел по неправильному пути, так как был язычником и не мог избавиться от почитания богов и от магического воззрения на мир. И при том древность учения герметизма была отнесена к эпохи Моисея. Кирилл Александрийский в трактате «Против Юлиана» цитирует из 15 герметических книг, из которых нам известны только 3 источника24. Кирилл интерпретирует титул Трисмегист утверждая, что Гермес говорил: «В Троице есть одно Божество». То есть Кирилл постулирует, что Гермес знал о Троицы еще до пришествия Христа. Как пишет современный русский исследователь Н.В. Шабуров: «Герметизм являлся достаточно влиятельной религиозно-философской системой, подкрепленной авторитетом своего мифического пророка, и неудивительно, что авторитетнейшие христианские писатели цитировали герметические трактаты, полемизировали с ними, зачастую подпадали под их влияние»25. Таким образом, устами христианских авторитетов Гермес был вознесен на один пьедестал с Моисеем и Енохом. Более того, аспект указанной древности исключал заимствования не только из христианства, но и даже из греческой философии. Даже Кеплер в Новое время неуверенно писал «Либо Пифагор герметезирует, либо Гермес пифагорезирует» и такая неуверенность была привита именно благодаря богословам. Сейчас мы понимаем, что отчасти такая датировка была выгодна христианству, так как указывала на всеобщность и единство веры в Триединого Бога, а так же о её неоспоримой древности, а Гермес был наилучшей фигурой, в чьи уста можно было вложить христианское учение «для язычников». Часть исследователей до сих пор гадают: было ли прямое вмешательство в тексты герметистов со стороны христиан, в частности Лактация. Первым кто указал на текстуальное сходство Писания и некоторых герметических трактатов был Византийский эрудит XI века Михаил Пселл, который писал: «По-видимому, этот кудесник основательно ознакомился с Божьим словом; на основании его он рассуждает и о сотворении мира, и не останавливается перед заимствованием подлинных слов Моисея... Все же он не соблюл простоты, ясности, прямоты, чистоты и вообще божественности Писания, но впал в привычное эллинским мудрецам заблуждение, в аллегории и суесловия и фантазии, оставив прямой и верный путь или, вернее, выбитый из колеи Поймандром. А кто такой этот Поймандр - ясно: тот же, кого мы называем царем мира сего, или кто-нибудь из его свиты. Ибо дьявол - вор, говорит Василий, и крадет наши слова, не для того, чтобы научить благочестию своих приверженцев, а для того, чтобы они, скрасив словами и мыслями правды свое нечестие, сделали его более убедительным для толпы»26. Лично я придерживаюсь обратного точки зрения, так как прямых ссылок на писание у герметистов не было, а такие понятия, как «Логос» и «сын Бога», могли иметь греческое происхождение, но при этом не исключено влияние иудаизма27 или гностицизма28. Но так или иначе постулат христианских богословов оказал воздействие на исследования герметизма и создал миф о древности герметических книг.

Итак, самая большая проблема для исследователя истории герметизма и заключается в датировки трактатов Герметического свода. Конечно, в целях данной работы не стоит доказательство той или иной точки зрения на этот факт, но не упомянуть об этом было бы непростительно. Что ж вернемся из Средневековья опять к эпохе Возрождения. Марселио Фечино с 1463 по 1471 готовит перевод и комментарии к трактатам корпуса. Озаглавил он свой перевод по названию первого из них – «Поймандер». Фечино был на столько вдохновлен герметизмом, Платоном и неоплатонизмом, что создал Платоническую академию во Флоренции, где, кстати, проводились некие ритуалы поклонения статуи Платона и изучалась «естественная магия»29. Это напрямую отсылает к посажу из «Асклепия» о теургии. Фичино также принимал, как и многие в то время, древность герметических книг, а значит и их аутентичность. Еще один именитый философ возрождения Пико делла Мирандола более глубоко изучает герметизм магический и философско-религиозный. Наряду с каббалой в своих «900 тезисах», он провозглашает естественную магию как важный аспект и даже как одно из оснований христианства, за что его впоследствии и порицала церковь. Также диалог «Асклепий» повлиял на манифест «Речь о достоинстве человека». Отмечу, что Пико первый кто в действительности указал на связь «низшего» и «высшего» герметизма, хотя и не буквально это озвучил, в силу и так опасности быть казненным. И снова мы видим безусловное принятие аспекта древности герметического корпуса. Ряд других философов, ученых Возрождения с оглядкой смотрели на герметизм, и даже сверялись с его постулатами, в последствии около 25 раз был переиздан Герметический корпус на многие европейские языки. Стоит согласиться с мнением Ф. Йейтс о том, что герметизм был ядром Возрождения30.

Но все изменилось, после того как в1614 году швейцарский филолог Исаак де Казобон проанализировав герметические тексты с точки зрения лингвистики31, заявил, что герметические труды, приписываемые Гермесу Трисмегисту, не от руки древнеегипетского жреца, а фактически были написаны уже во времена христианской эпохи. Более того, Казобон принимает радикально противоположную точку зрения той, что была со времен Средневековья. Он говорит в своем труде о несамостоятельности герметизма и его прямой зависимости от христианства. Впоследствии все исследователи разделились на тех, кто принимает две эти точки зрения Казобона и на тех, кто отстаивает древнюю версию32 или ее смягченный вариант, иной тому, который был предложен христианскими богословами и деятелями Возрождения. Эта полемика вокруг статуса древности отчасти и сейчас может быть актуальна, но после работ Р. Райценштайна33 и Дж. Р. С, Мида34, была раскритикована христианская позиция Казобона, и приведены ряд доказательств в пользу не христианского, а египетского происхождения герметизма. Этот ошибочный радикализм Казобона не повлиял на отношения к его достижению относительно датировки и лингвистическому анализу. Но как уже говорилось, с точностью в датировании дело обстоит крайне тяжело. По мимо указания на времена Ноя, Еноха или Моисея, существует также более приемлемая датировка, с поправкой на Казобона, крайние точки которой III в до н. э. - IV в н. э. В рамках этого периода разными исследователями выбирается тот или иной промежуток времени. Отмечу важность отношения этого промежутка к точке отсчета нашей эры, так как те исследователи, которые хотят показать независимость герметизма, берут начало его датирования до нашей эры, те же которые хотят указать зависимость или уподобление христианству берут его начало в нашей эре. Конечно, имеется в виду не весь герметизм, а конкретно книги корпуса и «Асклепий». Как уже было указано во введении, я стараюсь избежать этой привязанности к сравнению герметизма с христианством, и поэтому придерживаюсь самой либеральной на мой взгляд датировки текстов, возьмем ее крайние точки как I в. до н.э. – III в н.э. Так же я не исключаю версию глубокой древности, но с оговоркой на то, что источником для трактатов Гермеса мог служить одина или несколько других рукописей, которые существовали несколькими веками раньше, чем был написан самый первый трактат герметизма. Но те источники, что исследуются в этой работе, не могли быть написаны древнеегипетским жрецом, в силу множества фактов текстуально подтвержденных и оговоренных начиная с критики Казобона.

На Миде и Райценштайне исследования герметического свода не закончились. В начале ХХ века профессор Ф.Ф. Зелинский оформил еще одну теорию происхождения герметизма. Он указал на ее Греческие, а если более точно, то Аркадские корни. Основой для этой теории послужило открытие Страсбургской космогонии35, в которой фигура Гермеса была представлена как демиурга и создателя человечества. А также учитывая орфические и пифагорейские источники и греческие мифы, то можно предположить, что влияние Герметического культа в Греции было на равнее с Аполлонейским и Дионисийским, то есть эллинский герметизм составлял один из аспектов народной религии греков. Если вспомнить тот факт, что культ Гермеса был тайный с большой буквы, и вероятность того, что многие из именитых философов могли знать о нем даже изнутри36, а влияние греческой философии на Герметический корпус отрицать невозможно, то преемственность вполне видна. Конечно, можно предположить прямую передачу тайных знаний от Греции к Египту или даже от Египта Греции, а потом снова Египту, но на то нет конкретных подтверждений. При этом же взаимодействие культур более чем очевидно. Второй не маловажной заслугой Зелинского было введение терминов «Низший» и «Высший» герметизм37, что разграничивает всю литературу герметизма на магически-оккультную и философско-религиозную. Надо только отметить, что обе парадигмы развивались параллельно и имеют много точек соприкосновения. Высший герметизм это метафизика Низшего, а Низший это практическое пособие Высшего. Поэтому даже при изучении одного из них, как в этой работе, нужно учитывать наличие второго.

В середине двадцатого века произошло еще одно событие немаловажное для исследователей герметизма. В 1945 году писания герметического толка на коптском языке, были найдены возле Наг-Хаммади, в сохранившейся гностической библиотеке. VI Кодекс этой библиотеки отчасти состоит из герметических книг. В их числе был отрывок из «Асклепия, 21-29» и трактат ранее не известный «Рассуждение о восьмерке и девятке»38, а также, возможно, герметические по своему происхождению были «Молитва благодарения» и «Гром. Совершенный Ум». После их открытия исследователи могли указать на популярность герметических трактатов в гностической среде.

Следующий этап истории изучения герметизма выпадает на 50-60 годы ХХ века. Речь идет о фундаментальных работах А. Фестюжьера и Ф. Йейтс. Четырех томное собрание и перевод с комментариями патера Фестюжьера на данный момент никто не превзошел по масштабности и глубине в исследовании39. Конечно, до него были собрания Л. Менара40 и В. Скотта41, но прогресс был достигнут именно Фестюжьером. Главным его открытием был именно сравнительный анализ книг Герметического корпуса, что выявило множество противоречий. Выводы Фетюжьера были таковы, что герметический корпус имеет в себе два вида гнозиса оптимистический и пессимистический (дуалистический)42. Далее это ведет к пониманию неоднородности внутри текстов свода. Было предположено, что или в трактаты были внесены намеренные изменения (для христианизации герметизма или по другой причине) или традиция в герметизме не развивалась однолинейно, возможно было несколько авторов, которые понимали основы герметизма различно.

Ф. Йейтс придерживается мнения Фестюжьера поэтому вопросу, по сути нового не добавляя, а лишь сглаживая сложившуюся картину, указывая на изначально задуманную не системность герметического корпуса. Ее основная заслуга, как уже упоминалось, была в изучении влияния герметизма на культуру эпохи Возрождения и в частности на Джордано Бруно, который был представлен ей как истинный герметист43.

Наконец мы добрались до нашей современности. По герметизму пишут, как в прочем писали с момента первого перевода Фечино, множество книг, из которых далеко не все научные. И в этих научных в основном прорабатываются детали всех тех проблем и вопросов, что были описаны выше. Хочу отметить только вклад Умберто Эко44 и Лены Сигард45. В их трактовки герметизм понимается как некая противоречащая альтернатива Аристотелевской философии и парадигма метаморфозы греческой мысли, ее иррациональный аспект. Аспект же языкового анализа уходит на второй план, как уже как пройденный этап, и вся традиция до - принимается как доказанная истина. Становится важна сама суть герметического учения, и превалирует символический и герменевтический подход. Но при этом заметная рефлексия по отношению к установкам Фестюжьера и Йейтс. Эко и Сигард принимают положение о диаметральной противоположности идей внутри герметического свода, о неоднородности герметизма о его стихийности46.

В заключение этой главы я подчеркну еще раз задачу моего исследования. Как мы видим, на данном историческом этапе исследования герметизма, признается его исключительность, даже особенность, но при этом чувствуется неуверенность авторов продолжать изучение и выводить герметическую философию, изложенную в текстах высшего герметизма на более высокий уровень. Теряется возможность представить герметизм как отражение философии и религии эпохи синкретизма47. Мешает этому понимания самого герметизма как нечто аморфное и бесхребетное. Но вернемся хотя бы на этап назад, и мы найдем противоречия в той позиции, которая делает герметизм столь не единым и отдаленным от нашего понимания. Итак, последующие главы должны послужить поиску возможных решений выхода из этого тупикового положения.


^ Эпоха синкретических учений.


Эта глава отчасти несет характер введения, но на этот раз я постараюсь ввести в контекст той эпохи, на протяжении которой создавались тексты герметического свода. Итак, рассмотрим период с I в. до н.э. по III в. н.э. Но стоит сделать оговорку, что сами процессы, проходившие в этот период, не имеют настолько четких приделов - в истории зачастую границы периодов берутся условно, и этот раз не исключение.

Синкретизм (от греческого слова συγκρητισμός) – соединение, объединение различных идей. Часто понятие синкретизма используется по отношению к различным религиям, в особенности на начальных стадиях их формирования, когда еще нет четких канонов, а в учение собираются элементы других более развитых философских и религиозных систем. Очень яркий период бытования таких религиозных и религиозно-философских систем и была эпоха первых веков нашей эры. Особенно нам интересен регион возле Александрии Египетской48. Александрия в те годы была культурным центром, именно из стен ее школ вышли ряд языческих и христианских мыслителей. В Александрии по преимуществу жили греки, египтяне и иудеи, а благодаря династии Птолемеев этот город был накопителем текстов сохранившихся до эллинизма49. Таким образом, жители Александрии имела представления о разнообразных культурах. И вероятнее всего, в окружающем регионе, возможно, даже выходцами из самой Александрии были составлены герметические тексты.50

С 150 по 30 годы до н.э. происходит постепенное разложение эллинистических государств образованных после завоеваний и распада империи Александра Македонского. Эпоха эллинизма способствовала распространению греческого языка и греческой культуры на территории, которые прилегали к восточному побережью Средиземного моря и простирались на восток вплоть до территории Индии. Это и был определяющий фактор для слияния различных учений и идей. Не стоит забывать о том, что античный мир и до Александра не был совокупностью изолированных государств. Взаимодействие и влияние культур, безусловно, было свойственно этому региону, в основном из-за развитой торговли и ведению постоянных военных действий. Еще до периода поздней античности было пересечение идей и их заимствование, как в философии, так и в религиях у разных народов. Также существовал некий религиозный плюрализм, когда принималось наличие богов других народов и были обычными случаи поклонения на территории чужеземцев богам их государств. Но благодаря Александру Великому51 границы стали менее заметны, а единение культур более явным. Именно эпоха эллинизма формировала в себе фундамент для появления новых систем на основе совокупности различных идей, которые были достоянием не только одного народа или государства. Можно сказать, что кругозор и общая образованность человека поздней античности были гораздо выше, и поэтому была возможности объединять разные идеи и системы, создавая новые учения, которые отвечали потребности людей той эпохи. К тому же процессы объединения стран продолжались уже благодаря завоеваниям Римской Империи, а Рим, как известно, объединял территории не только по политическому, но и по духовному принципу52. Благодаря такой тенденции и была возможность зарождения синкретических учений на почве старых, более обособленных, которые не отвечали потребностям людей, чьи знания и мироощущение выходили за пределы родного языка и даже родной религии. Это ощущение причастности ко всему, что творится на территории ойкумены не оставляло человека той эпохи. Но была и другая сторона медали. Люди чувствовали себя более подавлено, им был присущ некий пессимизм и скептицизм53. Возможно, это было связано отчасти с космополитизмом эпохи54, так как человек вставал перед вопросом выбора между многообразием знаний, которые часто противоречили друг другу. Охарактеризую это явления цитатой из книги Екклесиаста: «Во многой мудрости много печали, и кто умножает познания, умножает скорбь»55. Но как выбрать одно, если есть возможность, что истинна расположена рядом в другом? Как избавится от пессимизма, чтобы были силы продолжать жить дальше? Ответы представляли совершенно новые религиозно-философские системы, благодаря своему синкретическому настрою, они давали нечто новое, используя при этом совокупность старых, проверенных идей. Именно в соединении люди видели выход из духовного кризиса эпохи, возможность найти новый путь, не разрушая того, что было достоянием предков. Поэтому эти учения и были востребованы и развивались на протяжении нескольких веков до момента, когда уже не были способны отвечать на духовные потребности в силу своего разнообразия и неустойчивости. Многие из них не могли преобразоваться в нечто более совершенное, простое и единое не только по названию, но и по сущности. К тому же таких движений было масса и их количество росло, нам известно множество названий, которые дошли из произведений в основном христианских авторов. Но при этом почти все упомянутые общины не пережили черту IV века н.э. Во многом из-за христианства, которое стало идеологией транс-государственных масштабов, но также и благодаря своей неполноценности в плане своей чрезмерной разнородности.

До сих пор я говорил о синкретических учениях несколько абстрактно, указывая на предельно общее в тенденции развития, теперь стоит раскрыть лица некоторых из них, чтобы ввести ясность и конкретику. Конечно, самыми яркими представителями синкретических учений, хотя и не единственными, являются гностические школы. Гностики, такие как Симон, Валентин, Васелид, Мани, и многие другие56 создали такие учения, в которых сочетались греческая философия, элементы иудейской, зороастрийской и других религий, в том числе местные культы и мистерии. Особую связующую роль играли события связанные с личностью Христа57, возможно, потому что христианство было определенно новое передвое явление, которое наиболее подходило на место идеологической системы способной духовно объединить народы и дать ответы на извечные вопросы и надежды людей.

Но если рассмотреть христианство до IV века н.э. мы можем увидеть, что и оно было во многом синкретично. Взять, к примеру, тот факт, что христианское богословие имеет свою основу по принципу в той же греческой философии.58 А синкретизм иудаизма, из среды которого вышли многие первые христиане, нельзя отрицать, так как есть ряд параллелей с египетской и вавилонской религиями. Но и уникальность этой религии как монотеизма сыграло важную роль. И так основой для христианства послужили как минимум две системы это греческая, в большей мере платоническая, философия, и иудаизм. Но христианство смогло пережить множество других учений, даже тех, которые имели по принципу аналогичные основы, в силу своей индивидуальности доступности и живому прогрессивному развитию учения, которое привело к созданию единых канонов и догм, оставляя при этом место для духовной свободы. Что касается влияния христианского учения на герметизм, как уже оговаривалось ранние, оно маловероятно, те параллели, что мы находим в большей степени соответствуют греческой философии и иудейской религии, но не каких прямых соотношений с христианскими книгами нет. И даже если мы возьмемся утверждать что творения Логосом59 в герметизме есть прямая ссылка на первую строку Евангелие от Иоанна, то значение использования данного слова неравнозначны, тем более что под словом Логос герметистами не понимается Второе Лицо Троицы60. К тому же творение словом было присуще и Египетской религии, я имею ввиду космогонический миф о творении богом Птахом по средству называния истинных имен неживых объектов, живых существ и богов. Египетская религия это еще один, очень особенный, элемент синкретической мозаики герметизма, ведь еще задолго до герметического корпуса греческий бог Гермес и египетский Тот61 воспринимались как одно и тоже божество под разными именами. И много особенных аспектов герметизма выходят из египетских культов, что дает право исследователю выделять герметизм, как особо египетскую гностическую модель. Подобную модель вне христианского гнозиса мы можем наблюдать только в иудейской общине Кумрана62, ее роль в появление гностических сект и возможно некого влияния на герметизм еще требует исследований в рамках науки.

Теперь же посмотрим на некоторые философские направления синкретические по своему духу. Самые яркие представители являются неопифагореизм63 и неоплатонизм64. Сама приставка нео- говорит нам о том что есть различия между этими системами и собственно пифагореизмом и платонизмом. Конечно, по отношению к философии мы можем применить скорее близкий синкретизму термин эклектизм, о коем речь пойдет немного позже, но эти термины часто взаимозаменяемы, в силу того, что они отражают реалии одного и того же периода. Неопифагореизм сочетает в себ