Реферат: Право и экономика

ПРАВО И ЭКОНОМИКА


П. АЛПАТОВ,

кандидат экономических наук


ЮРИДИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ

ИНСТИТУТА СОБСТВЕННОСТИ


Философы Декартовской школы рекомендовали начинать всякий спор уяснением точного значения употребляемых в нем слов и терминов. Следуя этому утверждению, прежде чем исследовать содержание института собственности, определимся с понятием и этимологией термина «собственность». Здесь имеется связь со словами «особый» и «обособленный». Это значит, что явление «собственность» предполагает обособленность, т.е. отделенность какого-то объекта от чего-то, что оказыва­ется или становится внешним по отношению к нему. Обособленность озна­чает также и особенность, т.е. специфику внутреннего состояния этого отде­лившегося или отделенного объекта по сравнению с внешней средой.1

Обособление в любой сложной субстанции, а значит, и обособление в обществе, естественно предполагает противостояние отделившегося объ­екта с внешней средой и одновременно взаимодействие с нею. Следователь­но, обособление порождает отношение, движимое диалектическим противоречием, и, кроме того, оно превращает обособившийся объект в элемент суб­станции, начинающий выполнять какую-либо функцию относительно суб­станции-среды.2

Известно, что принимаемые государством законы и выносимые судами решения неизбежно оказывают влияние (положительное или отрицательное) на происходящие в стране экономические процессы. Известно также, что уровень экономического развития страны воздействует на ее правовую систему. Однако тот факт, что и сама правовая система, и отдельные юридические принципы и нормы, и правовые институты и отрасли, и многие другие моменты функционирования права имеют свое экономическое содержание и объяснение в рамках экономической теории, до сих пор остается мало исследованным как российскими, так и зарубежными учеными.3

Собственность как объективное отношение, пронизывающее все общественное устройство, издавна привлекала мыслителей. Представители разных цивилиза­ций излагали свои взгляды на природу собственности и ее роль в развитии обще­ства. Например, Платон на основе идеалов древнегреческого мира создал учение об идеальном государстве, в котором все граждане совместно владеют условиями производства. Доказательства превосходства общей собственности построены им на основе уче­ния о нравственности.4 Нравственность есть осознание единства, сущности и духовности, она сама по себе всеобща: действовать в духе единения - нравственно.Частная собственность ставит интерес личности выше общего интереса, каждый хочет владеть собственностью только для себя. Поэтому частная собственность безнравственна. Лишь одному слою граждан не позволяет философ владеть соб­ственностью - политикам.5

Цивилизация Древнего Рима имела иные идеалы. Здесь впервые личность вы­делилась из своей общности, стало преодолеваться чувство рода, препятствующее развитию индивидуальности. В основе стоицизма заложена идея личности и инди­видуальной ответственности. Предпочтение отдавали уже частной собственности. Идеалы Рима получили развитие в романо-германской цивилизации. Рефор­мация вызвала в Западном мире изменение нравственных ценностей в отноше­нии к жизни, природе и мирозданию. Под влиянием протестантской этики, на­строенной на эгоистически индивидуализм личности, возникли представление о человеке экономическом, теория гражданского общества и классового госу­дарства, учение о частной собственности как естественном праве, а понятие «сво­бода личности» сведено к понятию «человек, владеющий собственностью».6 Нравственные ценности российской цивилизации были ближе к идеалам древ­негреческого мира. Поощрялась предприимчивость, но осуждалось стяжатель­ство. Нравственность воспринималась как осознание единства и духовности. Ставка делалась на сочетание общей и частной собственности.7

Очевидно, этимологически термин «dominium» своим происхож­дением обязан основному объекту собственности римской республики — рабам. По мнению И.С. Перетерского, «генезис римских учений о собственности следует искать в отношениях рабовладения. Если учение о собственности занимает центральное место в любой правовой системе, то в центре римского учения о собственности находится собст­венность на раба, так же как в центре феодальной собственности на­ходится собственность на землю (и вообще права на землю), а в центре буржуазной собственности — частная собственность на средства производства».8 Терминология (proprietas), а также понятие права собственности своими корнями уходят в римское право. В древнейшее время в Риме существовал термин dominium. Он обозначал более широкий круг отношений, чем право собственности. В классический период развития римского права закрепился термин proprietas, который определял собственность как особо характерное господство над вещами, высшее среди других.9

Право собственности - это основное вещное право: оно предоставляет собственнику «в принципе полную власть над вещью».10 Это положение закрепляется в праве как plena in re potestas.11 Собственник обладает широкими распорядительными полномочиями: обладание, использование, распоря­жение вещью (вплоть до ее уничтожения).

На протяжении всего периода развития института права собственности было множество попыток дать научное определение этому понятию. Суммируя высказывания римских юристов, чешский исследователь римского права М. Бартошек дает следующее определение права собственности: «dominium», синоним «proprietas», собственность в понятийном отношении, общее правовое господство лица над материальной вещью (этим отличается от вла­дения как господства чисто фактического).12 Так, М. Бартошек определяет соб­ственность над материальной вещью как господство прямое, полное, исклю­чительное, абсолютное, легко приспосабливаемое, единое, правовое.13 Несмотря на общепризнанный тезис о значимой роли собственности в жизнедеятельности индивидов и общества, вопрос о том, как именно та или иная форма отношений собственности отражается на действиях людей, до сих пор остается открытым, несмотря на большое количество обилие исследований по этой теме. Открытым остается и вопрос о сущности данного явления.14 Как правильно отмечает В.Н. Прокопьев, очевидно, что определять данное явление через какую-то одну группу признаков и характеристик допустимо, но доказать, что какие-то из приведенных утверждений истинны, а другие ошибочны, невозможно.15

Имея в виду данные обстоятельства, нам остается признать факт, который, на первый взгляд, может показаться парадоксальным. Все приведенные выше признаки, выявленные различными учеными, одновременно и верны, и неверны. Иными словами, явление «собственность» включает в себя все приведенные характеристики, несмотря на то, что многие из них оказываются взаимоисключающими. Другое дело, что при разных условиях могут приобретать значимость то одни, то другие элементы данного явления. Поэтому акцентирование внимания на отдельных элементах при одних обстоятельствах оказывается оправдан­ным, а при других - если не ошибочным, то не отражающим реальной кар­тины достаточно полно.

Право соб­ственности, по мнению Г.Ф. Шершеневича, - «это, прежде всего, власть в юридическом значе­нии. Объектом права собственности могут быть только материальные пред­меты».16 Указывая на отрицательные и положительные признаки права собст­венности, первые Г.Ф. Шершеневич трактует как исключительность и неза­висимость от посторонних лиц, вторые, по его мнению, заключаются во вла­дении, пользовании и распоряжении вещью.17 Право частной собственности в силу его частного характера может принадлежать отдельному лицу, это по­нятие не включает право верховного господства, которое принадлежит госу­дарству.18

Право владения пользования и распоряжения вещью признавало за собственником не только римское право (jus utendi et abutendi, jus utendi fruendi, jus possidendi, jus disponendi),19 но и так называемые буржуазные кодексы (Французский гражданский кодекс Наполеона 1804 г.,20 Китайское и Итальянское уложе­ния,21 Гражданский кодекс РСФСР 1922 г.22 и др.).23 Римское, феодальное и буржуазное право наряду с защитой владения, опирающегося на какой-либо правовой титул, в том или ином объеме предоставляли особые средства защиты и так называемому фактическому владению имуществом – правомочию владения,24 не опирающемуся ни на какой правовой титул и, тем не менее, охраняемому при известных условиях судом (в некоторых случаях - даже против воли собственника).25

Включая в легальное определение права собственности все три правомочия собственника, М.М. Сперанский, тем не менее, усматривал «существо собственности» в самом способе приобретения (titulus) права собственности, а не в правомочиях собственника по владению, пользованию и распоряжению.26

Институт права собственности - категория многогранная и уникальная по своей значимости. Именно этот институт оказывал и оказывает непосредственное влияние на формирование современной российской государственности, составляет материальную основу государственной власти в России, придает ей социально-экономическую, политическую и правовую стабильность, служит фундаментом рыночных преобразований и является приоритетным направлением реализации социальной функции государства.27

Анализ института права собственности требует определенных подходов к его пониманию и, в первую очередь, уяснения сущности и понятия права собственности, его места в системе права. Традиция русской философии собственности определяет сущность соб­ственности как проявление в ней лица: «собственность есть идеальное про­должение личности в вещах, или ее перенесение на вещи»,28 «основание и назначение собственности» лежит в отдельной личности», «собственность, строго говоря, есть некоторое свойство самой личности».29 По мнению К.И. Скловского, указанное качество определяет главенство собственности, ее центральное место среди других правовых категорий.30

Представители русской философии права определяют последнее как «внешнюю свободу, предоставленную и ограниченную нормой»,31 «право на все деяния и состояния, при которых свобода других людей по общему закону разума сохранена быть может».32 Причем, обосновывая свое определение, А.П. Куницын пишет, что «поскольку главное начало определяется для того, чтобы посредством оного каждый мог различать право от не права во всех встречающихся случаях, то оно должно быть относительно к пред­метам права всеобще, дабы в оном содержался признак, всякому праву приличествующий, и чтобы все то не могло быть почтено правом, в чем нет оно­го признака».33

Поскольку право собственности является первым34 или даже первенствующим,35 то логичным будет утверждение о том, что именно ему в большей степени будет присуще «главное начало (качество) права вообще».36

На наш взгляд, определение права собственности как всеобщей и необ­ходимой формы свободы отражает природу, смысл и специфику права во­обще и первичного, главного права - права собственности в частности, фик­сирует понимание последнего как самостоятельной философско-правовой сущности, отличной от других сущностей, например, чисто философской.37 Так, в своей работе «Философия права» Гегель пишет: «Чтобы не остаться абстрактной, свободная воля должна, прежде всего, дать себе наличное бытие, и первым чувствен­ным материалом этого наличного бытия суть вещи, другими словами, внешние предметы. Этот первый вид свободы есть тот, который мы узнаем как собственность».38

В современной российской юриспруденции преобладающей является точка зрения, в соответствии с которой институт права собственности имеет межотраслевой, комплексный характер.39 Обобщая взгляды в этой части ученых-правоведов, В.Д. Мазаев отмечает, что «допустимо говорить о конституционно-правовом, цивилистическом, хозяйственно-правовом, финансовом и т.д. элементах меж­отраслевого института права собственности» и «рассуждать не только об отраслевых элементах института права собственности, но и о собствен­ном отраслевом представлении о понятии права собственности и его содержании».40

Мы имеем дело не с многоотраслевым (межотраслевым) институтом, а с всеобщим институтом права. Анализ положений философии права собственности, общей теории права, отраслевых теорий и, в первую очередь, конституционного и гражданского права, отраслевого законодательства и системы законодательства в целом позволяет сделать вывод о всеобщности права собственности, а следовательно, предположение о все­общности института права собственности. Итак, право собст­венности есть свобода, а последняя всеобща (абсолютна).

Если обратимся к этимологии термина «свобода», то выходим на древний индоевропейский корень «сво». Он, как известно, лежит в основе русского слова «свобода». Но от него же происходит и слово «свой». В старославянском (с XI в. - в древнерусском) есть слово «свобъство» («собъство»). Происходит от этого же корня и имеет следующие значения: свойство, сущность, существо, общность, собственность.41 О том, что «собственность» и «свобода» в прошлом слова одного корня, пишет и В.В. Колесов.42

О всеобщности права собственности первопроходец российской цивилистики Д.И. Мейер пишет следующее: «Были и есть писатели, утверждаю­щие, что в некоторых обществах юридический быт устанавливается без пра­ва собственности. Но это несправедливо: право собственности, иногда со­крыто, существует в грубых формах, но, тем не менее, оно всегда и везде су­ществует. И эта необходимость существования права собст­венности не исключает собой творчества, признаваемого за юридическим бытом: господство человека над вещью, необходимое для удовлетворения его потребностей; господство, принимаемое на первый раз правом собствен­ности, служит лишь одной из исходных точек для того творчества, которое мы приписываем юридическому быту, подобно тому, как личность составля­ет понятие, из которого исходят и к которому возвращаются все юридиче­ские определения».43

И далее - «существование потребностей, необходимость их удовлетворения сознаются одинаково во всех обществах, и вот почему право собст­венности везде признается особенно важным», «но, кроме того, право собст­венности и потому заслуживает внимательного изучения, что может заме­нить другие имущественные права, тогда как само право собственности вполне заменить другими имущественными правами невозможно».44 Анализ отраслей права, подразделяющихся на профилирующие, специальные и комплексные, но в целом создающие «сложный, спаянный жесткими закономерными связями организм»,45 дает основание утверждать, что ни одна из отраслей права не обходит в том или ином объеме своим регулированием отношения собственности. Из этого следуют два вывода: институт права собственности является всеобщим и второй - каждая отрасль права имеет свой институт права собственности.

Является ли институт права собственности комплексным? Казалось бы, ответ очевиден: если всеобщий, то комплексный. Однако логика рассуждений приводит к совершенно иному заключению. Мы исходим из того, что признак всеобщности института права собственности носит абстрактный характер и к структуре системы права не имеет непосредственного отноше­ния. В этой связи В.А. Четвернин верно отметил, что «в науке принято выделять в рамках системы права межотраслевые институты - конструкции, имеющие познавательно-информационное значение».46 Кроме того, общая теория систем и ранее отмеченные институтообразующие критерии - пред­мет и метод правового регулирования - не позволяют определить институт собственности в качестве комплексного правового института. Таким образом, инсти­тут права собственности является исключительно составной частью кон­кретной и каждой отрасли российского права. Вероятно, обоснованнее рас­сматриваемому институту придать статус института законодательства как совокупности норм, регулирующих предметно связанные между собой отношения публичной и частной собственности.47 В общей теории права есть подобные подходы.48 Исходя из отмеченных ранее первичности, главен­ства института права собственности, а также учитывая объем предмета пра­вового регулирования, можно утверждать, что законодательный институт собственности заслуженно является самой крупной и значимой отраслью российского законодательства.49

Необходимо отметить, что в современных условиях термин «вещь» не исчерпывает всего многообразия объектов собствен­ности. С появлением интеллектуальной собственности, развитием хо­зяйственных отношений в сферу правомочий собственника оказались вовлеченными целый ряд нематериальных прав. В частности, не­мецкий экономист X. Ламперт пишет о возможности частных лиц «иметь собственность в форме правовых претензий в отношении част­ного страхования» и прав, «которые могут быть использованы в хозяй­ственных целях (например, патенты)».50 Так или иначе, критерием отнесения нематериальных субъ­ективных прав к категории права собственности является потенциаль­ная возможность их использования в хозяйственных (материальных) целях.

Подводя итоги процесса исторического развития представлений о собственности, необходимо отметить наиболее важные его этапы:

1. Изначально частная собственность рассматривалась как форма, производная от общественной (коллективной) и государственной собственности.

2. Юридическое оформление права собственности ограничивалось
перечислением конкретных правомочий собственника в отношении
принадлежащей ему вещи.

3. Вершиной в понимании собственности в условиях недемократических политических режимов являлось представление о праве
собственности как абсолютной власти собственника над вещью.

4. Современное представление о праве собственности исходит из:
невозможности закрепления исчерпывающего перечня правомочий собственника;

5. Отказа от тезиса абсолютной власти собственника над вещью;

6. Расширения понятия объекта собственности за пределы чисто вещных прав в сферу нематериальных благ (собственность в денежной форме, интеллектуальная собственность, авторское право и т.д.).

Выделение перечисленных признаков позволяет сформулировать современное понятие права собственности как гарантированной государством власти собственника над вещью или иными материальными и нематериальными благами, ограниченной законом в интересах всего общества в целом и конкретного индивида в частности.51

Приведенное определение понятия права собственности, по мнению В.В. Гребенникова, в равной степени может быть использовано любой отраслью российского права. Вместе с тем предметом настоящего исследования выступает лишь право собственности в его государственно-правовом аспекте. Исследованию этого аспекта права собственности, в силу субъективных причин, в отечественной государственно-правовой науке посвящено сравнительно мало работ. К их числу необходимо отнести работы А.В. Венедиктова, Ю.К. Толстого, И.Е. Фарбера, В.А. Ржевского, B.C. Якушева и др. Оставляя за рамками опре­делённую идеологическую направленность работ этих авторов, обус­ловленную их атрибутивной связью с коммунистической идеологией, можно выделить ту объективную оценку взаимоотношений государст­венной власти, являющейся преимущественным предметом государст­венно-правового регулирования, и собственности.52

Очевидно, что всякие публично-властные отношения относятся к категории политических отношений. Именно в этом качестве рассматривал В.А. Венедиктов отношения собственности как соп­ряженные с политической властью государства, с народовластием.53 Однако тут возникает проблема, связанная с коренным изменением содержания института собственности, происходящим в последнее де­сятилетие в нашей стране. Приведенная выше оценка В.А. Венедикто­ва, как и все последующие высказывания отечественных юристов, относятся исключительно к содержанию социалистической государственной (общенародной) собственности.54

Возникает вопрос: в какой мере они могут быть распространены на современное содержание института собственности с его преимущест­венным частноправовым содержанием? Это вопрос, как правильно отметил В.В. Гребенников, дискуссионный. В частности, А.А. Собчак отрицает возможность выделения государст­венно-правового института собственности на том основании, что про­возглашение собственности государственно-правовым институтом есть отчуждение от собственности конкретного человека, перенос этих отношений в сферу политики, в сферу взаимоотношений государствен­ных образований и в результате - отстранение непосредственного производителя материальных благ от собственности.55

Думается, что с позицией А.А. Собчака вряд ли можно согласиться по двум основаниям. Во-пер­вых, в данном подходе превалирует попытка законсервировать общественные отношения социалистического типа, придать им универсальный характер и распространить на любой тип политического режима. Во-вторых, как отметил В.В. Гребенников, с мнением которого автор согласен, именно приватизация, явившаяся частью политического подхода к решению вопросов собственности, наоборот, в конечном счете, направлена на приближение конкретного производителя к распределению материальных благ и определению судьбы конкретных объектов собственности.56

В этом отношении нельзя не согласиться с позицией И.Е. Фарбе­ра, который писал, что «власть определяется типом собственности, но это одна сторона дела. Политическая власть влияет на собственность. Задача определить тип взаимоотношений политической власти и соб­ственности падает исключительно на конституционное право».57 В практическом нормативно-правовом регулировании это означает, что содержание этих отношений должно быть определено нормами конституции конкретного государства. Последнюю мысль разделяет и B.C. Основин: «Среди всех многообразных общественных отношений есть одна область, являющаяся исключительно монополией советского государственного права. Это область конституирования основных эко­номических, политических и организационных принципов, узако­нения основных форм устройства советского социалистического госу­дарства».58

Право собственности является первым и центральным субъективным правом во всех возможных смыслах – историческом, экономическом, бытовом, нормативном, научно-юридическом и т.д.59 Говоря о современном понимании права собственности отечест­венными учеными-юристами, необходимо обратиться к работе О.А. Омельченко, в которой он, определяя собственность как наиболее полное (из вообще возможных в человеческом обществе, вообще допу­скаемых правовой системой данного общества) правовое господство лица над вещью, отмечает историческую конкретность этой кате­гории.60 «Голая абстракция и связанное с нею конструирование самых неограниченных возможностей лица обращаться с вещью, считающей­ся его собственностью, — отмечает далее учёный, — подчас может не иметь никакого отношения к тем реальностям, какие только и дозво­ляются правом и вообще мыслятся в данной ситуации юридической культурой сообщества».61

В своем простейшем толковании институт собственности представляет собой факт принадлежности определенных вещей отдельным лицам. Принадлежность вещи дает лицу юридическое право и фактическую возможность распоряжаться вещью, использовать ее, воздействовать на нее желаемым образом.62

С одной стороны, все экономические объекты представляют объекты чьей-то собственности. С другой стороны, практически все экономические объекты кем-то управляются, - либо их собственниками, либо с ведома и по поручению собственников, так что связь собственности с управлением естественна и неизбежна, хотя иногда она носит сложный характер. Чтобы выявить эту связь, формы и способы ее проявления и использования в управлении, необходимо глубже вникнуть в отношения меж­ду собственниками и принадлежащими им объектами собственности, основанные на собственническом интересе. Этот веками выработанный, вошедший в плоть и кровь людей интерес находит свое проявление в зарождении и существовании особого ощущения - чувства хозяина, собственника.63

Собственность порождает уверенность в непосредственной причастности человека к вещам и событиям и тем самым привязывает его к ним прочными нитями, побуждает управлять ими ради сохранения и рационального использования предметов и объектов окружающе­го мира. И наоборот, отчуждение людей от вещей, лишение их возмож­ности чувствовать себя хозяином порождает безучастие, индифферент­ность, а порою - и неприязнь к тому, что воспринимается как не свое, а чужое.

Как правильно отмечает Е.А. Суханов, «имущественный оборот в рыночном хозяйстве требует принципиального равенства прав товаровладельцев как собственников имущества. Иначе говоря, возможности по отчуждению и приобретению (присвоению) вещей должны быть одинаковыми для всех товаровладельцев. В противном случае единого, нормального оборота не получится. Поэтому становится необходимым принцип равенства всех форм собственности, под которым в действительности понимается равенство возможностей, предоставляемых различным субъектам присвоения.64 Если предметы материального мира нуждаются в заботе о них со стороны людей, если они попали в орбиту человеческой деятельности и тем более являются продуктом такой деятельности, эти предметы неиз­бежно должны стать объектом чьей-то собственности. Антиподом тако­му подходу служит бесхозяйственность, безответственность, возмож­ность губительного отношения к материальным и духовным богатствам, потеря управляемости».65

Институт права собственности, оказывая непосредственное влияние на формирование новой российской государственности начала XXI в., служит фундаментом формирования рыночных отношений и является одним из приоритетных направлений реализации экономической и социальной функции государства. Право собственности как основа функционирования любого правового государства всегда подчиняется социальным целям и задачам. В противном случае государство может потерять свой публичный статус и превратиться в рядового частного собственника.66

Многие из древних законодателей дают основание думать, что родовая (или коллективная) собственность предшествовала личной. Иными словами, сознание не только права «своей» собственности, но и обязанности считаться с «чужой» собственностью возникло благодаря совместной жизни и коллективной защите «своего» от покушений «чужих». Древнейшей нормой для защиты права собственности была, как считает Г.К. Гинс, норма «Не укради». Сознание обязательности этой нормы должно было быть связано с существованием общественной среды, которая охраняла свое благополучие и не допускала ни покушений на них извне, ни нарушения мира внутри.67 Таким образом, сознание права на «свою» собственность и обязанности уважать «чужую» собственность обязаны невидимому своим происхождением коллективному взаимодействию людей, живущих в организованном обществе.

Правила, определяющие взаимоотношения людей, могут быть сведены к следующим трем простейшим формулам: нельзя (запрет), можно (дозволение), надо (обязывание). Например, воспитание детей и даже дрессировка животных начинаются с внушения правил, сводящихся к формуле «нельзя». Когда определены границы возможного, то этим уже установлены и сами возможности.68 Границы, отмечающие пределы собственности, указывают, в каких пределах предоставляется свобода действий собственника. Однако возникает вопрос: как правильно, справедливо установить эти пределы и границы? Кто и как должен это делать и кем и как будете оценена подобная «справедливость»?

Отрицательные правовые последствия тотального разгосударствления бывшей социалистической собственности для экономического и социального положения России заключаются в том, что российский народ снова, как и в 1917 г., лишился своей (на тот момент «социалистической») собственности по воле «новых русских» и попал в экономическую зависимость от западных производителей. В 1990-е гг. в России фактически произошел государственный переворот, и оказавшиеся у руля власти чиновники механически перенесли западный путь развития в Россию конца XX в. Отсутствие выраженных «кровавых последствий», как после революции 1917 г., не умаляет негативной роли новой «революции» - передела собственности в России.

Проблемы права собственности являлись69 и являются наиболее актуальными среди прочих правовых категорий российского гражданского права.70 По мнению Г.В.Ф. Гегеля, осуществление права возможно лишь при наличии свободы и собственности. А свобода личности, по мнению большинства ученых, может иметь место лишь при наличии собственности. Глубину этого мнения выразил Н.А. Бердяев, считавший, что собственность «по природе своей есть начало духовное, а не материальное».71

Во всем мире довольно спокойно относятся к переоценке роли частного собственника в развитии экономики. Так, по мнению Д. Львова, В. Гребенщикова, В. Зотова и В. Преснякова, «если какое-либо лицо (должностное или частное) получает возможность распоряжаться имуществом предприятия в своих собственных интересах, то сколь бы ни было эффективным такое распоряжение, оно всегда обернется убытком для предприятия. И при широких масштабах такого распорядительства, которое является не чем иным, как личным присвоением имущества предприятия, последнее обречено на разорение. Поэтому крупное предприятие несовместимо с таким частным «хозяйствованием».72 Но именно оно приняло сегодня угрожающие масштабы на российских предприятиях. При сохранении подобного положения российским предприятиям уже не суждено перестроиться на «западные рельсы», хотя именно это декларировалось в качестве одной из важнейших целей российских реформ.

Крупная частная собственность, безусловно, обладает определенными достоинствами, хотя развитая западная постиндустриальная экономика уже отошла от этой формы, сделав свой выбор в пользу интегрированных форм собственности. Иными словами, на Западе формируется класс так называемых «макрособственников».73 Изменения в отношениях собственности постепенно получают отражение и в классических зарубежных учебниках по экономике. Так, например, П. Самуэльсон и Н. Нордхауз указывают, что природа капитализма изменилась: частная собственность становится все менее частной, а свободные предприятия становятся все менее свободными.74 Здесь становится понятной тенденция западной экономики к коллективной (или государственной) как наиболее эффективной форме собственности.

Исходя из печального опыта российской экономики 1990-х гг. и успешного опыта экономически развитых западных стран Запада, необходимо сосуществование частной и государственной (коллективной) форм собственности при соблюдении определенного баланса. Сейчас очевидно, что сделанный в последнее десятилетие акцент на частную форму собственности в России не дал ожидаемых положительных результатов. Более того, как показал опыт США и других развитых стран, определенные сферы экономики не могут развиваться без государственной поддержки. Цель «новых русских» частных собственников одна - максимальное извлечение сиюминутной прибыли, в то время как государство должно ставить перед собой цели и задачи, исходя из долгосрочных национальных интересов.

Государственная форма собственности необходима в тех сферах экономики, где объективно велика потребность в прямом централизованном управлении и нецелесообразно или невозможно развивать конкуренцию в целях соблюдения государственных интересов. Это естественные монополии (связь, трубопроводный транспорт и др.), наукоемкое производство (например, освоение космоса).

Если обратиться к прошлому, то положительная динамика экономического и социального развития досли обратиться к прошлому, то положительная динамика экономического и социального развития дрсоциальной сферы и особенно малоимреволюционной России была связана с тем, что руководство страны на всем протяжении монархического правления проводило весьма грамотную политику сосуществования и конкурирования государственной, общинной (общественной) и частной форм собственности в зависимости от изменений экономической и политической ситуации в стране. Так, стратегически важные отрасли практически всегда были в государственной собственности, что обусловливало возможность быстрой концентрации материальных и финансовых средств для укрепления обороноспособности страны и защиты ее независимости. С другой стороны, частные производители, эффективно используя банковские организации, успешно развивали отечественную промышленность в условиях здоровой конкуренции. Как правильно указывает В.В. Гребенников, институт собственности в современной России формируется под влиянием крайне противо­речивых тенденций и продолжает находиться под значительным влиянием политического волюнтаризма и необъективных оценок, исходящих от органов государственной власти России.75

На основании вышеизложенного сделаем следующие выводы.

Во-первых, определение права собственности как всеобщей и необходимой формы свободы отражает природу, смысл и специфику права во­обще и первичного, главного права - права собственности в частности, фик­сирует понимание последнего как самостоятельной философско-правовой сущности, отличной от других сущностей, например, чисто философской.

Во-вторых, институт права собственности, ввиду всеобщности самого института собственности, является всеобщим институтом права, конкретизирующемся на уровне комплексного института законодательства как совокупности норм, регулирующих предметно связанные между собой отношения публичной и частной собственности. Исходя из первичности, главенства института права собственности, а также учитывая объем предмета пра­вового регулирования, можно утверждать, что законодательный институт собственности заслуженно является самой крупной и значимой отраслью российского законодательства.

В-третьих, институт собственности представляет собой факт принадлежности определенных вещей отдельным лицам, которая дает им юридическое право и фактическую возможность распоряжаться вещью, использовать ее, воздействовать на нее желаемым образом. С одной стороны, все экономические объекты представляют объекты чьей-то собственности. С другой стороны, практически все экономические объекты кем-то управляются, - либо их собственниками, либо с ведома и по поручению собственников, ввиду чего связь собственности с управлением естественна.

В-четвертых, институт права собственности, оказывая непосредственное влияние на формирование новой российской государственности начала XXI в., служит фундаментом формирования рыночных отношений и является одним из приоритетных направлений реализации экономической и социальной функции государства. Право собственности как основа ф