Реферат: Нереализованный план Второй русско-японской войны 1906 года               Если Россия потерпит неудачу [в Русско-японской войне], то она не должна останавливаться перед новой войной

Шишкин Александр Георгиевич
ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ВАРИАНТ

Нереализованный план

Второй русско-японской войны 1906 года




 

            "Если Россия потерпит неудачу [в Русско-японской войне], то она не должна останавливаться перед новой войной [выделено мной - А.Ш.] для того, чтобы непременно приобрести и упрочить за собой... господство [на азиатском континенте]".

 

Из записок вице-адмирала

Дубасова, послуживших поводом

для особого межведомственного

совещания 13 апреля 1905 г. -

за месяц до Цусимского сражения [130]

^ Предисловие автора


У изложенного ниже, кроме традиционных для популярной литературы познавательного и развлекательного назначений, есть ещё одно, назовём его высоким. Автор хорошо помнит, как ещё в школьные годы у него болело сердце за русский флот, потопленный и пленённый неведомыми ему тогда японцами. Боль эта оставалась с ним на протяжении всей последующей жизни и стала утихать только после того, как родилась идея настоящего очерка. Если подобное облегчение испытает хотя бы ещё один читатель, принадлежащий к не столь распространённой ныне категории людей, "обижающихся за державу", автор будет иметь право считать, что его усилия и время были потрачены не зря.

Менее всего автору хотелось бы, чтобы к тому, что вышло из-под его пера, стали применять заштампованное и даже одиозное словосочетание "альтернативная история"*. На суд читателя выносится именно нереализованный план войны, который вполне мог возникнуть в голове одной из творчески мыслящих и как-то связанных с военным флотом личностей того далёкого времени из числа верноподданных Российской империи и истинных её патриотов.

В этом плане нет ничего фантастического или мистического - ни переселения душ, в результате которого на основе детального послезнания корректируется история (это слишком просто и поэтому неинтересно), ни параллельных миров, где всё так, да не так, потому что кому-то вздумалось широким жестом даровать России судьбу, отличную от той, которая ей досталась, не особенно вдаваясь при этом в подробности подобной метаморфозы.

Автору не пришлось изобретать того, чего ещё не было изобретено к тому времени, более того, все упомянутые в тексте изобретения были уже доведены до ума и запущены в производство. Он не закладывал новых кораблей и не строил их рекордными темпами (разве что немного ускорил постройку тех, что уже достраивались), не разрабатывал новых моделей артиллерийских орудий, снарядов, торпед, мин, или приборов управления стрельбой. То малое, что он себе позволил - это увеличил углы возвышения двух моделей береговых орудий и переоснастил некоторые корабли русского флота новой артиллерией и специальным оборудованием, при том, что на всё это имелись технические и производственные возможности, деньги и время. Говоря коротко, автор брал только то, что было под рукой.


* Тем не менее, в тексте использованы некоторые средства из арсенала АИ. Так при описании событий непроизошедших, там, где по мнению автора в этом есть необходимость, события реальной истории отмечены словосочетанием "текущая реальность" или аббревиатурой [Т.Р.]


Политическая обстановка в мире представлена такой, какой она была на самом деле - друзья (истинные или мнимые) остались друзьями, враги - врагами. Не заключались никакие неизвестные историкам тайные союзы или соглашения, за исключением одной давно планировавшейся сделки, которая была всего лишь доведена до конца, и двух-трёх договоров (аренды или купли продажи), никак не повлиявших бы на расстановку сил на мировой арене.

Политическая обстановка в стране сознательно обойдена стороной по трём причинам. Во-первых, при изложенном ниже развитии событий размах революционной активности масс имел бы несколько (или значительно) меньший характер. Во-вторых, у властей было ещё достаточно сил и средств, чтобы держать ситуацию под контролем. В-третьих (и это главное), в рамках нового плана войны планировалось сделать то, что так и не было сделано в текущей реальности - пойти на серьёзные уступки бастующим рабочим предприятий оборонной промышленности. В случае увеличения заработной платы мастеровых важнейших заводов, верфей, портов в среднем на 20 руб. в месяц, т. е. примерно в полтора раза при цене вопроса в 14,4 млн. руб. в год* или 3% от 474-млн. суммарного годового бюджета Военного и Морского министерств (по росписи на 1904 г.) [4], казна не обеднела бы, а эффект был бы весьма значительным - и в военном и в политическом смыслах. Получившие прибавку к жалованью рабочие-путиловцы вряд ли стали бы продолжать бастовать ради обделённых царской милостью ивановских ткачей, что непременно внесло бы разлад в общероссийское революционное движение.

Сухопутный аспект предлагаемого плана войны также оставлен за кадром - во-первых, из-за того, что он выходит за рамки компетенции автора, во-вторых, потому что главная роль в этом плане изначально предназначалась военному флоту.


* Примерная численность мастеровых в 1904-1905 г.г.: Балтийский завод - 6000, верфи Петербургского порта - Новое Адмиралтейство и Галерный островок - 3500 на обеих, Обуховский завод - 4000, Ижорские заводы - 4500, Невский завод - 4000 [1], Путиловский завод - 12000, итого 34 000 человек. Если добавить к названным перебургские заводы - Металлический, Франко-русский, Лесснера, Кронштадтский, Охтенский пороховой, а также Севастопольское и Николаевское адмиралтейства, Пермский артиллерийский, Брянский машиностроительный, Тульский оружейный и некоторые другие заводы, мы получим, скорее всего, около 60 000 мастеровых, которых следовало включить в программу государственного стимулирования хотя бы на особый период времени. Зарплата рабочих столичных металлургических (и, надо полагать, металлообрабатывающих) заводов составляла тогда 25-35 руб. в месяц, а представителей "рабочей аристократии" (квалифицированных токарей, слесарей, мастеров, бригадиров) - 50-80 руб. в месяц [2]. С учётом того, что доля последних в российском рабочем классе была невелика, средний размер прибавки к зарплате (20 руб.), скорее всего, соответствовал бы названным 50%. В то же время, утверждение о том, что "при таких расходах на войну не грех [было] удвоить, а лучше утроить [курсив мой - А.Ш.] жалованье рабочим на десятке оборонных заводов" [3] без особых проблем для государственного бюджета, представляется излишне оптимистичным.


Пролог


3 января 1905 г., через две недели после падения Порт-Артура, в Канцелярию Его Императорского Величества поступила записка, переадресованная из Морского министерства. Первоначальным адресатом числился председатель Морского технического комитета генерал-адьютант Свиты Его Императорского Величества вице-адмирал Фёдор Васильевич Дубасов. Автор записки, отставной по болезни лейтенант флота Михаил Иванович Терпугов, проживавший с недавних пор в своём имении вблизи станции Бологое Тверской губернии, настоятельно просил принять к сведению изложенное им с вынужденной поспешностью его личное видение развития событий на Дальнем Востоке и, по возможности, ознакомить с ним императора. Рукой Дубасова на рукописи было начертано: "Идея в высшей степени заманчивая и достойная безотлагательного рассмотрения". Что касается поспешности, то у отставного лейтенанта имелись на то все основания - он страдал чахоткой в самой крайней стадии.

Рукопись та, ставшая достоянием общественности совсем недавно, в силу своей торопливости, а местами - сбивчивости, насыщенная терминами, событиями, фактами, хорошо известными образованному человеку той эпохи, а иногда - только узкому специалисту в области морского дела, судостроения, артиллерии или воздухоплавания, будь она опубликована в оригинальном виде, была бы крайне сложна для восприятия современного читателя. Поэтому приведённый ниже текст представляет собой достаточно вольное изложение идей 35-летнего лейтенанта*, максимально точное по содержанию, но не по форме, а подробные комментарии позволяют разобраться в сути дела без лишней траты времени на поиски дополнительной информации.

Некоторые события, упоминаемые в тексте, не могли быть известны автору рукописи, т. к. имели место в более поздние времена. Хронологический стиль, т. е. описание событий не запланированных, а уже случившихся (только что случившихся), используемый в некоторых случаях редактором (автором очерка), а также описание военных действий, ещё не произошедших, призваны оживить сухую ткань разработанного военным человеком, и поэтому лишённого эмоций, плана войны.


Итак, 20 декабря 1904 г. Император Николай II в Петербурге, а командующий 2-й Тихоокеанской эскадрой вице-адмирал Рожественский на Мадагаскаре, получают сообщение о капитуляции Порт-Артура. Остались позади неизбежные неудачи, вызванные системными дефектами русских вооружённых сил, и непредсказуемые превратности войны, такие как гибель Макарова на "Петропавловске" или двойное попадание в боевую рубку флагманского "Цесаревича" в сражении в Жёлтом море**.

До 20 декабря поход эскадры Рожественского на Дальний Восток был вполне оправдан, более того - ему не было альтернативы: во-первых, в психологическом отношении, потому что Россия не могла бросить на произвол судьбы гарнизон русской крепости и русскую эскадру, сражавшихся в окружении на краю земли; во-вторых, в отношении военном, т. к. соединившись вместе 1-я и 2-я эскадры оказывались сильнее поредевшего японского флота (к тому времени японцы потеряли на русских минах два своих эскадренных броненосца из шести). 20 декабря, когда 2-я эскадра прошла лишь половину пути, оба этих фактора разом перестали действовать - наступил момент истины. Именно в эти судьбоносные дни высшему должностному лицу Российской империи и была представлена записка лейтенанта Терпугова***.


* В те времена офицерских званий в русском флоте было в полтора раза меньше, чем сейчас, и после лейтенанта сразу следовало звание капитана 2-го ранга (минуя старшего лейтенанта и капитана 3-го ранга). В период Первой русско-японской войны возраст капитанов 2-го ранга составлял 39-46 лет, а лейтенантов, исполнявших их обязанности - 34-40 лет. Предельный возраст, по достижении которого офицер в звании лейтенанта увольнялся в отставку составлял 47 лет [131].

** На той войне подавляющее большинство превратностей пришлось на русский флот. Что касается японцев, то на следующую Тихоокеанскую войну справедливая в долгосрочной перспективе История приготовила для них одну большую превратность под названием Мидуэй.

*** На осмысление предложенного плана и необходимых консультаций история отпустила Николаю II целых два месяца, т. к. 2-я Тихоокеанская эскадра вышла с Мадагаскара на Дальний Восток только 3 марта 1905 г. [Т.Р.]


^ Глава 1. Новый план войны:

пятнадцать первых шагов к победе


1. Эскадру вице-адмирала Рожественского следовало немедленно вернуть назад. Одновременно с выходом эскадры с Мадагаскара надо было сделать следующее.

2. Начать мирные переговоры с Японией, которые должны были закончиться заключением мирного договора как можно скорее, пусть даже с серьёзным ущербом для интересов России (в контексте представленного плана это не имело значения).

3. Ускорить ремонтные работы на интернированных кораблях* с таким расчётом, чтобы к моменту заключения мирного договора они были готовы к переходу на Балтику, а также на бронепалубном крейсере "Богатырь" (во Владивостоке), получившем серьёзные повреждения корпуса в результате навигационной аварии ещё 2 мая 1904 г. Два других, броненосных, крейсера Владивостокского отряда, после боя в Корейском проливе считаться полноценными броненосными кораблями уже не могли - их ещё можно было использовать по прямому назначению (в качестве океанских рейдеров), однако для эскадренного боя они были совершенно непригодны**. До определения их места в составе российского флота "Россия" и "Громобой" долны были оставаться по месту дислокации.

4. Форсировать достройку на Балтийском заводе в Петербурге эскадренного броненосца "Слава" - пятого корабля типа "Бородино", путём организации круглосуточных работ в три смены.

5. Начать замену артиллерии главного калибра на двух первых балтийских броненосцах программы 1881 г. - "Императоре Александре II", который как раз находился в ремонте, и "Императоре Николае I". На кораблях следовало установить снятые с черноморского "Георгия Победоносца" 305/35-мм*** орудия Обуховского сталелитейного завода (ОСЗ) образца 1891 г. [5], такие же, как на "Наварине" - не самые современные, но лучше имевшихся 305/30-мм пушек образца 1877 г. Заодно на обоих "императорах" и на "Наварине" следовало обновить и средний калибр, представленный в общей сложности 24 устаревшими 152/35-мм орудиями с совершенно неприемлемой дальностью стрельбы в 43 кабельтовых (кбт).

6. Незамедлительно реализовать заключённую ещё летом 1904 г. устную договорённость с правительством Франции о приобретении на русские деньги, но под французский флаг, семи "экзотических крейсеров"**** (летом речь шла о 4-х кораблях) с передачей их России по окончании войны с Японией. Не дожидаясь окончания сделки, принять меры для своевременного ознакомления флотских специалистов с устройством кораблей и приобретения навыков управления ими на переходе морем.


* Броненосец "Цесаревич" находился в германском Циндао, бронепалубные крейсера "Аскольд" и "Диана" - соответственно в Шанхае и Сайгоне. Кроме них в нейтральных портах удерживались 10 эскадренных миноносцев. Интернированные во время войны корабли согласно международному праву не могли выйти в море до заключения мирного договора.

** После боя в Корейском проливе 1 августа 1904 г. на крейсерах стали приниматься меры по защите орудий, расположенных на открытых орудийных палубах - сначала это были стальные сети и матросские койки (!), затем - самодельные казематы из 12-18 мм стальных листов [8]. Понятно, что подобные импровизации защищали лишь от осколков, но никак не от прямых попаданий снарядов, в особенности - тяжёлых.

*** Калибр (в мм)/длина ствола в калибрах.

**** Экзотическим в этих крейсерах было лишь то, что они несли службу в составе аргентинского и чилийского флотов, построены же они были на верфях Италии и Англии. Комбинация с флагом была вынужденной мерой, т. к. нормами международного права под угрозой жёстких санкций (вплоть до объявления войны) запрещалась продажа боевых кораблей воюющим сторонам. Необходимо отметить, что в текущей реальности в начале 1905 г. операция по приобретению крейсеров находилась в активной стадии. Для их приёма русскими командами формировалась экспедиция из 12 судов, в которой должны были принять участие 1500 моряков Черноморского флота, прибывших в Либаву 11 апреля. Официальный "отбой" операции Николай II дал 8 мая.


7. Начать переговоры с Англией о покупке сразу после окончания войны (под предлогом восполнения военных потерь) одного из достраивавшихся эскадренных броненосцев типа "Кинг Эдвард VII" и некоторого количества больших (550-590 т) мореходных эсминцев типа "Ривер". Для подстраховки поручить военно-морскому агенту во Франции провести консультации по поводу возможности ускорения достройки броненосца "Републик" с последующей продажей его России (в случае невозможности введения корабля в строй в течении полугода сконцентрировать усилия на достижении предварительной договорённости о продаже или аренде броненосца "Сюффрен" из состава действующего флота).*

8. Ускорить стапельные и достроечные работы на тех строившихся в Петербурге, Гельсингфоргсе и Риге минных крейсерах (500-тонных эсминцах), которые находились в высокой степени технической готовности и могли быть переданы флоту в течение полугода (таковых набиралось 9 единиц из 12).


* "Републик" был спущен на воду 4 сентября 1902 г., т. е. находился у достроечной стенки уже около 2,5 лет. Учитывая традиционный французский долгострой (до 4-х лет в достройке вместо 1,5-2-х в Англии), своевременный ввод корабля в строй представлялся более чем сомнительным (в текущей реальности "Републик" был сдан флоту только в декабре 1906 г.). "Сюффрен" на тот момент был лучшим и самым новым броненосцем ВМС Франции - он вступил в строй в октябре 1903 г. Альтернативы "Риверам", к сожалению, не было вовсе - французы строили эсминцы "350-тонного" типа, немцы - "большие" эсминцы типа S90 примерно такого же водоизмещения (500-тонный рубеж будет преодолён ими соответственно в 1909 и 1906 г.г.). В целом выполнение 7-го пункта плана было желательным, но не судьбоносным - речь шла лишь о доукомплектовании одного из броненосных отрядов и усилении флота мореходными эсминцами.


9. В рамках мер по усилению корабельной артиллерии малого калибра (на то имелись весьма важные причины, о которых будет сказано ниже) установить на 4-х старых эскадренных броненосцах, 3-х старых броненосных крейсерах, 3-х броненосцах береговой обороны и 2-х бронепалубных крейсерах 2-го ранга ("Жемчуг" и "Изумруд") 75/50-мм пушки Канэ с новым боекомплектом вместо 47-мм одноствольных и револьверных пушек Гочкиса. Независимо от штатного количества 47-мм орудий на броненосных кораблях следовало иметь не менее 12, а на крейсерах 2-го ранга - по 6 75/50-мм пушек, общая потребность в которых составляла около 150 штук.

10. Организовать массовое производство "нормальных" (прежде всего - фугасных) артиллерийских снарядов по образцу 254-мм, входивших в боезапас броненосцев типа "Пересвет", и непрерывное - запасных корабельных орудий всех калибров (в первую очередь - 305/40-мм в пределах возможностей ОСЗ с учётом первоочередных мероприятий, изложенных в п. 12). Закупить для флота достаточное количество торпед (мин Уайтхеда), в особенности - наиболее мощных 450-мм, в которых испытывался недостаток. Кроме того, были нужны морские якорные мины (не менее 4000 штук сверх имевшихся запасов) и минные транспорты (хотя бы два).

11. Не дожидаясь возвращения в Петербург находившихся в японском плену морских офицеров - участников обороны Порт-Артура*, начать обобщение опыта боевых действий в специально созданной для этого особой комиссии при Морском министерстве. Главной задачей комиссии должна была стать разработка обязательных для всех ответственных командиров руководств по тактическому маневрированию и артиллерийской стрельбе в составе корабельных соединений.**

12. Ускорить достройку на Балтийском заводе подводных лодок "Окунь" и "Макрель" типа "Касатка" (при необходимости - с заменой бензиновых двигателей надводного хода на дизеля) и форсировать работы по четырём лодкам типа "Сом" ("Белуга") на Невском заводе с целью скорейшей (до конца года) отправки всех "подводных миноносцев" по железной дороге во Владивосток.

13. Оборудовать несколько вспомогательных крейсеров для обеспечения воздушного наблюдения и дальней радиосвязи, для чего оснастить каждый из них оборудованием для транспортировки и обслуживания пилотируемых аэростатов по образцу крейсера "Русь" и радиостанциями дальнего действия по образцу крейсера "Урал".


* Возвращение на родину пленных моряков, как и интернированных кораблей, было возможно только после заключения мирного договора.

** Основой для работы комиссии на первом (предварительном) этапе могла послужить записка от 30 сентября 1904 г., составленная получившими боевое крещение офицерами "Цесаревича" и миноносцев, которая была по сути программой экстренного обновления тактики и техники флота [13].


14. Установить приоритетной задачей Обуховского завода на ближайшие 12 месяцев изготовление 254/45-мм орудий образца 1895 г. для нужд береговой обороны, причём 12 пушек должны были быть изготовлены в обязательном порядке. В тех же целях продолжить производство на Обуховском и Пермском заводах 152/45-мм орудий Канэ с конечным результатом в 40 пушек.* Одновременно предписать Артиллерийскому комитету разработать для обоих типов орудий усовершенствованные лафеты с увеличенными углами возвышения, а Металлическому, Путиловскому и Брянскому заводам (в случае необходимости - Обуховскому тоже) - изготовить как минимум 20 лафетов для 254/45-мм пушек и 84 (гораздо более простой конструкции) для 152/45-мм пушек Канэ.

15. Незамедлительно начать укрепление и обустройства Владивостока как крепости и главной базы флота, для чего командировать туда необходимое количество инженеров и мастеровых; наладить своевременную и ритмичную доставку железнодорожным транспортом и морем инструментов, станков, оборудования, средств механизации и отсутствующих на месте материалов (главным образом - цемента) для строительства новых фортов, береговых батарей, второго сухого дока и оснащения судоремонтных мастерских; до конца года создать на ТВД долговременные запасы продовольствия, угля (прежде всего - кардифского), пороха, снарядов для береговых и корабельных орудий всех калибров, торпед и мин заграждения.


* Поставленная задача была вполне по силам российской промышленности. В 1899-1906 г. Обуховский завод изготовил 67 254/45-мм береговых пушек (темп бесфорсажного производства - 8 орудий в год). С учётом того, что параллельно с 254/45-мм ОСЗ изготавливал и 305/40-мм пушки для броненосцев (в 1895-1906 г.г. - 68 штук или 5-6 орудий в год), в случае перехода на один крупный калибр даже без форсирования производства за год можно было изготовить те самые 12 254/45-мм орудий для береговых батарей (форсирование требовалось для одновременного изготовления запасных орудий для флота). Что касается 152/45-мм пушек Канэ, то в 1900-1902 г.г. Обуховский завод сдал армии и флоту 201 орудие (41 и 160 соответственно) с темпом производства 67 пушек в год (14 и 53). Кроме того, шестидюймовки Канэ с темпом 9 орудий в год в 1899-1907 г.г. изготавливал Пермский орудийный завод.


Чтобы позиционировать предлагаемый план войны во времени, необходимо определиться с реальными сроками выполнения отдельных его пунктов. Предположим, что разработать план в общих чертах и убедить царя принять его удалось за один месяц. Рожественский добрался от Либавы до Мадагаскара за два с половиной месяца, на обратный путь домой на радостях, что воевать не придётся, он потратил бы не больше двух. После принятия решения о начале переговоров с Японией (25 мая 1905 г. [Т.Р.]), мирный договор был подписан через три месяца (23 августа), а ратифицирован ещё через месяц (19 сентября). В случае ускорения переговоров путём "быстрых" уступок со стороны России процесс можно было бы сократить вдвое. При надлежащем дипломатическом обеспечении на комбинацию с "экзотическими крейсерами" потребовалось бы не более месяца. Около двух с половиной месяцев занял бы переход на Балтику разинтернированных кораблей*. Исходя из сказанного, хронология дальнейших событий должна была выглядеть следующим образом.


* На переход по маршруту Либава - Порт-Артур и обратно русские корабли тратили в 2-4 раза больше времени по сравнению с чисто теоретическим безостановочным движением на общепринятой тогда экономической скорости хода в 10 узлов. "Лишнее" время уходило на пополнение запасов угля и провизии, текущий ремонт, боевую подготовку и отдых экипажей. Кроме того, несколько узлов скорости (в зависимости от балльности) отнимало волнение моря. Учитывая неоходимость предельно быстрых переходов в рамках рассматриваемого плана, примем повышающие коэффициенты 1,25 и 1,5 для расстояний, не превышающих и превышающих 3200 миль (примерно две трети средней расчётной дальности плавания броненосцев и крейсеров при полном запасе угля).


Глава 2. Мир с опережением графика


21 января 1905 г. эскадра Рожественского вышла из бухты Носи-бе на Мадагаскаре в сторону Африканского Рога и Суэцкого канала, проход которого всеми большими кораблями должна была обеспечить их разгрузка до надлежащей осадки. Возвращение эскадры носило откровенно демонстративный характер - вся Европа и аккредитованные там японские дипломаты могли с близкого расстояния наблюдать, как посрамлённый русский флот идёт домой.

Эскадра возвращалась на Балтику без миноносцев, которые, хоть и назывались эскадренными, продемонстрировали полную неспособность сопровождать эскадру в открытом море. Во время трёх дальних переходов 350-тонных миноносцев Невского завода ("Бойкого" и "Бурного" в Порт-Артур; семи кораблей с отрядом Вирениуса до Джибути и обратно; девяти - со 2-й Тихоокеанской эскадрой до Мадагаскара) наблюдалось одно и то же: внутренние помещения заливались водой, команду укачивало (бортовая качка доходила до 45 град.), котлы текли, машины расшатывались. Завершались подобные марафоны обязательным капитальным ремонтом с заменой котельных трубок и полной переборкой машин и механизмов [19], т. е. корабли утрачивали боеспособность ещё до вступления в бой. По этой причине миноносцы вместе с закреплёнными за ними транспортами и транспортом-мастерской "Камчатка" должны были оставаться на Мадагаскаре вплоть до особого распоряжения.

В начале февраля от причалов Либавы и Одессы отошли четыре пассажирских парохода (зафрахтованных Морским министерством через подставных лиц), на борту которых инкогнито находилось около 1400 офицеров и нижних чинов русского военного флота. Пунктом назначения всех рейсов был аргентинский порт Баия-Бланка, в 500 милях (двух днях пути) южнее Буэнос-Айреса. Позднее, проходя Средиземным морем, один из одесских пароходов примет на борт (также инкогнито) десятерых итальянских инженеров, служивших на верфях судостроительных компаний "Орландо" (в Ливорно) и "Ансальдо" (в Генуе). Во французском Тулоне на другой пароход сядут одетые в гражданское семеро старших офицеров ВМС Французской Республики.





Рис. 1. "Буйный" - один из эскадренных, но совершенно немореходных,

350-тонных миноносцев Невского завода, построенных по английскому проекту


Через три недели при посредничестве правительства Франции завершилась сделка, переговоры по которой были возобновлены русским послом в Париже Нелидовым месяцем ранее. Как планировалось ещё полгода назад (при некотором изменении количества и номенклатуры), судостроительная фирма "Форж и Шантье" (Тулон) приобрела якобы для себя и за свои деньги три чилийских и 4 аргентинских крейсера под обязательство французского правительства перед Чили и Аргентиной не перепродавать корабли воюющим сторонам. На следующий день после подписания документов чилийские крейсера "О'Хиггинс", "Эсмеральда" (броненосные) и "Чакабуко"* (бронепалубный) вышли из Вальпараисо по направлению к Магелланову проливу.


* Ранее, в процессе обсуждения разнообразных схем сделки, имя "Чакабуко" звучало не раз, но на каком-то этапе переговорного марафона от его покупки было решено отказаться - уж больно несуразным по стандартам русского флота выглядел этот бронепалубный крейсер с главным калибром броненосного. Однако в процессе детальной проработки нового плана войны неожиданно выяснилось, что именно этот корабль, как никакой другой, был остро необходим российскому флоту.




















Рис. 2-5. Экзотические крейсера (сверху вниз):

"Гарибальди" (однотипные - "Сан-Мартин", "Генерал Бельграно", "Пуэйредон"), "О'Хиггинс", "Эсмеральда", "Чакабуко"


В первую неделю марта чилийские корабли и русские "путевые" экипажи (40% штатной комплектации*) почти одновременно прибыли в Баия-Бланка, где их уже ожидали готовые к передаче аргентинские броненосные крейсера типа "Гарибальди", построенные в Италии. Российские офицеры совместно с итальянскими инженерами, принимавшими участие в постройке кораблей в 1894-1898 г.г., внимательно осмотрели все четыре крейсера ("Гарибальди", "Сан-Мартин", "Генерал Бельграно" и "Пуэйредон") с целью оценки их технического состояния. По результатам оценки был составлен и передан в Италию по телеграфу перечень оборудования, узлов и деталей, подлежащих замене. Специалистов английской компании "Армстронг", строивших "О'Хиггинс", "Эсмеральду" и "Чакабуко" в силу особой секретности операции было решено не привлекать, т. к. Великобританию связывали с Японией союзнические отношения.


* Для сравнения: "путевая" команда броненосца "Сикисима" на переходе из Англии в Японию (1900 г.) по численности соответствовала 30% штатной [21].


21 марта 1905 г. (на полгода раньше, чем в текущей реальности) был ратифицирован Портсмутский мирный договор между Россией и Японией, что послужило причиной целого ряда событий, произошедших в течение следующих нескольких дней.

Во-первых, в Париже был заключён официальный, но до поры секретный, договор о приобретении Россией у Франции семи южно-американских крейсеров, которые немедленно вышли в море и взяли курс на север. На борту кораблей находилось некоторое количество офицеров и унтер-офицеров из состава прежних экипажей, которые должны были передать русским морякам навыки обслуживания материальной части и способствовать успешному переходу крейсеров в российские воды. Номинально, на случай непредвиденных обстоятельств, кораблями "командовали" французские capitaines de vaisseau (капитаны 1-го ранга).

Во-вторых, из Циндао вышли разинтернированный "Цесаревич", и своевременно прибывший из Владивостока "Богатырь"*, к которым в Шанхае и Сайгоне предписывалось присоединиться "Аскольду" и "Диане". Из Сайгона отряду следовало идти безостановочно (делая исключение только для пополнения запасов) и самым "людным" маршрутом, демонстрируя уход русского флота с Дальнего Востока.

Кроме "России" и "Громобоя" на театре оставались 5 эскадренных миноносцев из Циндао, 4 из Чифу и 1 из Шанхая ("Бойкий", 3 типа "Кит", 2 типа "Форель" и 4 типа "Сокол"), взявших курс на Владивосток, акватория которого только что очистилась ото льда. Других вариантов, в общем-то, и не было: если для первых трёх типов миноносцев водоизмещением в 310-350 т переход на Балтику стал бы очередным испытанием на прочность людей и техники, то для 250-тонных корабликов типа "Сокол" он был невозможен в принципе - до Порт-Артура в своё время они добирались на грузовых пароходах в разобранном виде, а три "Сокола", вышедшие из Либавы с эскадрой Рожественского и дополнительным отрядом Добротворского, вскоре вернулись назад по техническим причинам.


* В текущей реальности "Богатырь" находился в ремонте до июля 1905 г.


В-третьих, из Владивостока в Москву и далее в Петербург скорым согласованным поездом (время в пути - 14 суток) выехали отпущенные из японского плена русские офицеры, получившие наиболее ценный боевой опыт в Порт-Артуре, Жёлтом море и Корейском проливе. По прибытии на место пассажиры поезда, среди которых были и офицеры с "Цесаревича" и эсминцев из Циндао, должны были немедленно включиться в работу комиссии Морского министерства, обобщающей опыт войны.

В-четвёртых, правительство союзной Франции удовлетворило просьбу России о предоставлении ей в аренду эскадренного броненосца "Сюффрен" сроком на три года.

Британские кабинет министров и Адмиралтейство тоже были не против продать России броненосец "Коммонуэлс" (Commonwealth) - третий из восьми кораблей типа "Кинг Эдвард VII", строившихся для английского флота. Со стороны правительства Великобритании, многие годы проводившего последовательную антироссийскую политику и наконец-то удовлетворённого её плодами, это было бы одновременно милостью победителя и жестом доброй воли. Что касается главы Адмиралтейства - первого морского лорда адмирала Фишера, то для него "Коммонуэлс" на тот момент уже не представлял особой боевой ценности. Ещё 3 января 1905 г. [Т.Р.] Фишер объявил о решении строить линкор с большим количеством 305-мм орудий и скоростью в 21 узел. 22 февраля был выбран проект для детальной проработки, а в начале мая начались стапельные работы по корпусу корабля, впоследствии названного "Дредноутом".

Преждевременному сближению Лондона и Петербурга помешали японские союзники, узнавшие о ведущихся переговорах и настоявшие на отрицательном решении по броненосцу*. Вопрос об эсминцах не поднимался, и англичане сделали-таки шаг навстречу России - вскоре на восьми кораблях типа "Ривер" были подняты Андреевские флаги.


* "Коммонуэлс" вошёл в состав британского флота в марте 1905 г. [Т.Р.]


^ Глава 3. Эскадра Баренцева моря


Русский флот на русском Севере


Благодаря усилиям по ускорению строительства, в середине апреля (на два месяца раньше срока [Т.Р.]) вошла в строй "Слава". Неделю спустя закончились работы по восстановлению технической готовности (ВТГ) кораблей 2-й Тихоокеанской эскадры, вернувшихся на Балтику в последней декаде марта. За это время экипажи смогли немного отдохнуть после почти полугодового заграничного плавания.

По мере готовности, небольшими отрядами корабли стали покидать Балтийское море. Их ждал 10-дневный переход на север - вдоль норвежского побережья, вокруг мысов Нордкап и Нордкин, в Екатерининскую гавань Кольского залива, в которой не так давно был обустроен порт Александровск*. По пути к одному из таких отрядов присоединился броненосец "Победа" ("Сюффрен"), шедший из Шербура, где он в течение месяца принимался и осваивался русской командой, к другому - бывшие британские эсминцы из Розайта (Шотландия), в знак признательности, но не без иронии названные "Англичанин", "Шотландец", "Уэльсец", "Ирландец", "Австралиец", "Канадец", "Индус" и "Малаец".





Рис. 6. "Англичанин" (бывший "Тевиот") - один из первых

по-настоящему мореходных британских эсминцев типа "Ривер"





Рис. 7. Эсминец (минный крейсер) "Стерегущий" типа "Украина" - российский

аналог "Риверов" (фото не ранее 1912 г. - со 102/60-мм пушками вместо 75/50-мм)


* Екатерининскую гавань в качестве места для главной базы русского флота присмотрел ещё министр финансов граф Витте во время своей командировки на русский Север летом 1894 г. по заданию императора Александра III. Судьбе не было угодно, чтобы "царь-кораблестроитель" свершил задуманное, однако названный в его честь порт в Екатерининской гавани был всё же основан повелением Николая II в 1896 г. В 1931 г. он был переименован в Полярное, затем - в Полярный, а в настоящее время является одной из баз самого мощного флота ВМФ России - Северного. В дань исторической справедливости образованный в 2008 г. закрытый административно-территориальный округ (ЗАТО), к которому относится Полярный, носит название Александровск.


Примерно в это же время, завершив полуторамесячный трансатлантический переход (с двумя погрузками угля в океане), отряд "экзотических крейсеров" подошёл к Фарерским островам. Пройденный маршрут был проложен таким образом, чтобы скрыть крейсера от посторонних глаз - на какое-то время они должны были вообще исчезнуть из поля зрения и военных разведок, и мировой общественности. Фареры были выбраны также из соображений секретности: во-первых, они находились вдали от оживлённых морских коммуникаций (примерно на полпути между Шотландией и Исландией), во-вторых, принадлежали Дании (Николай II был сыном урождённой датской принцессы). В Торсхавне - столице островной территории, шедшие под французскими флагами русские крейсера уже ожидали прибывшие из Италии пароходы с оборудованием и запасными частями. На следующий день итальянцы, французы, аргентинцы и чилийцы, получив жалование и премиальные из русской казны, отправились по домам, а крейсера, подняв в открытом море андреевские флаги - на соединение с главными силами флота.*

Уже в начале мая 1905 г. в Екатерининской гавани были сосредоточены значительные морские силы: 11 эскадренных броненосцев, 6 броненосных крейсеров, 4 бронепалубных крейсера 1-го ранга, 2 бронепалубных крейсера 2-го ранга и 8 больших эсминцев. Ещё один броненосец и 3 бронепалубных крейсера 1-го ранга находились на переходе морем, а 9 больших эсминцев (минных крейсеров) - в достройке и на испытаниях. Все броненосцы береговой обороны и устаревшие рангоутные крейсера были оставлены на Балтике: некоторые из них вошли в состав загадочного "особого" отряда и занимались исключительно стрельбами по береговым мишеням, другие, как совершенно устаревшие, вообще не предполагались к участию в кампании. На север ушёл только "Князь Пожарский", у которого было своё особенное предназначение.

Выбор Екатерининской гавани в качестве места сосредоточения флота был не случаен. Флот надо было научить воевать, а делать это в акватории Балтийского моря - "проходном дворе" Европы, было не совсем удобно. Что каса