Реферат: О. А. Оберемко, Н. С. Бабич, И. В

О.А. Оберемко, Н.С. Бабич, И.В. Батыков
(Краснодар)


Социально-правовые аспекты
занятости и жизненных стратегий молодежи

0. Детский и подростковый труд оценивается в терминах пользы и вреда в медицинском, психологическом и социальном аспектах. Ценностные представления фиксируются в юридических нормах, защищающих интересы детей (подростков), семьи и общества, и отражаются в правоприменительной практике, которая складывается в пересекающихся контекстах и сегментах общественного мнения.

Этим аспектам (юридическому, социальному, психологическому и феноменам общественного мнения, минус медицинский) соответствуют тезисы доклада.

Мы предлагаем общие перспективы сравнительных исследований, которые могли бы содержать синхронный и диахронный срезы, включающие три историко-культурные точки: современную демократическую Россию, СССР 80-х гг. и Западную Европу, в качестве модельного репрезентанта «наиболее современного» положения дел в предмете (что, конечно, является аналитическим допущением).

1. ^ Общественное мнение представлено двумя взглядами на молодежный труд. Традиционно представление о полезности приобщения к труду с детства: способствует появлению и развитию «взрослых» психических образований (трудолюбие, ответственность, дисциплина и т.п.), которые непременно помогут в продвижении в обществе; кроме того, труд развивает физически, укрепляет волю, затрудняет появление вредных привычек – спутниц праздности. В соответствии с другим представлением детей грех лишать детства – успеют наработаться. Их труд – это учеба, без которой не получить профессию по душе и не обеспечить себе будущее.

Правдоподобна гипотеза о том, что оба представления социально локализованы и в них подразумевается различный характер будущего труда: простого и сложного, а также транзитивность приобретенных в простом труде навыков на более сложные виды деятельности. Кроме того, первое представление теснее связано с внешними трудовыми ценностями.

Ясно, что названные точки зрения не являются исключительно российскими или советскими. Однако, учитывая социоструктурные различия между российским и западными обществами, можно ожидать различия в их распространенности и влиятельности внутри национальных социумов.

2. ^ Юридический аспект1. Россия до сих пор ратифицировала не все конвенции МОТ, ограничивающие детский труд; аргументом служит способность собственного (оригинального) соответствующего законодательства. Однако изменения российского трудового законодательства с конца 90-х можно оценивать как либеральные и формально противоречащие даже подписанным конвенциям, о чем можно сказать более развернуто…

Международные конвенции о запрещении детского труда видят опасность в отрыве детей от семьи и образования, как главных институтов воспроизводства социального порядка, в которых обеспечивается и полноценное развитие личности, и наиболее безопасное и безболезненное (снижаются риски), как для личности, так и для общества игровое, «не совсем серьезное» освоение «взрослых» ролей и вступление в ответственное, «взаправдашнее» их исполнение.

Здесь особый интерес может вызвать позднесоветский опыт организации труда на базе школы. Например, в книге 1990 г. описывается формирование школьных летних бригад, начиная с пятого (нынешнего четвертого!) класса. Формально здесь не происходит отрыва от школы. Однако факт перечисления заработанных детьми средств на строительство нового здания школы по современным меркам очень похож на эксплуатацию детского труда, организуемой на формально законных основаниях именно образовательным учреждением, которое выполняет функцию то ли эксплуататора-работодателя, то ли посредника между субъектом и объектом эксплуатации.

Этот пример, на наш взгляд, показывает, с одной стороны, совершенную недостаточность формального изучения и сравнения законодательных баз, а с другой – позволяет увидеть в безобидной, на первый взгляд, литературе по профориентации и организации трудового воспитания в учреждениях среднего образования огромный пласт документов, связанных с отражением и формированием для образовательного сообщества и его клиентов нормативных представлений, которые могут реализоваться на практике в специальных программах. (Например, влиятельное лицо из департамента края делилось планами о разработке специальной программы по приобщению школьников к регулярному, а не только в каникулярный период (!), труду.)

Общая гипотеза 1: российское трудовое законодательство и «экспертная идеология» объективно более чувствительны (чем это может показаться при формальном анализе актов) к непосредственным утилитарным целям хозяйства, чем к гуманистическим посылам международных конвенций. Данную гипотезу можно развернуть и применительно к «цивилизованным» странам.

3-4. ^ Социальный аспект проблемы ранней занятости наиболее отчетливо обнаруживается в порождении «круга бедности»: семьи с низким образовательным статусом имеют низкие доходы, что стимулирует раннюю занятость детей, которая препятствует получению образования, квалификации и снижает шансы устроиться на хорошо оплачиваемую, по крайней мере, легальную работу. В результате происходит устойчивое воспроизводство бедности.

«Здравомыслящий» наблюдатель может возразить: приобретенный с опытом ранней занятости социальный и личностный капитал может с лихвой перекрыть «получаемое впрок» и часто без сознательного выбора и отчетливых перспектив дальнейшего трудоустройства образование (по принципам: лучше синица… и проблемы надо решать по мере их возникновения).

Здравому смыслу можно возразить, опираясь, опять-таки, на исследования: ранняя занятость значительной части молодежи (кем работа воспринимается как временная, не является результатом сознательного выбора профессии и не связана с долгосрочными карьерными планами) формирует преимущественно внешние трудовые ценности в ущерб внутренним, негативные установки к труду… В результате не возникает мотивации к овладению профессиональным мастерством, выполнению работы с высоким качеством и т.п. и более травмирующим оказывается влияние переживаемых соматических и социально-психологических стрессов от неспособности выполнять работу наравне со старшими коллегами… Здесь отчетливо обнаруживается психологический аспект проблемы.

У нас нет уверенности в том, что в России получение общего образования прерывается по причине отчетливого профессионального выбора. Напротив, в России уход из школы связан не со стремлением решать проблемы социального становления Себя, а скорее выражает стремление к эмансипации от семьи, к свободе для реализации частных прав, которую семья ограничивает (Курильски-Ожвэн). Отсюда практический вывод для проектировщиков социальной и образовательной политики: ранней занятости нужно поставить надежный административный заслон, чтобы повысить шансы российской молодежи на получение высокой квалификации и тем самым надеяться на переориентацию отечественной экономики с ТЭКа на новые технологии.

Однако есть подозрение, что он может не сработать. Потому что молодежная занятость не является чисто российским феноменом и берет начало не только в относительной бедности населения и не в какой-то особой судьбе реформ.

Исследования в развитых странах показывают устойчивый рост частичной и полной занятости среди подростков, не закончивших среднее образование. При этом отмечается растущее «застревание», т.е. отсутствие карьерного продвижения, молодежи на таких рабочих местах, для которых в прошлые десятилетия была характерна текучесть кадров (entry level jobs) ввиду перехода на более квалифицированные позиции.

Надежных и представительных данных по России на этот счет нет: наблюдается значительный разброс в экспертных оценках и косвенных оценках по имеющейся статистике различных ведомств о занятости детей, не получивших среднего образования. Определенно можно говорить о том, что растет доля очных студентов старших курсов вузов, частично или полностью занятых в течение учебы, однако это – совсем другая категория молодежи со всех (юридической, медицинской, социальной, психологической) точек зрения.

Общая гипотеза 2: значит ли сказанное абсолютное сокращение западных рынков квалифицированного труда? Или растущий рынок квалифицированного труда заполняется иммигрирующими специалистами старших поколений?

Общая гипотеза 3: уровень и темпы роста ранней занятости в России отстают от западных; в силу общей бедности и слабой дифференцированности в нижних стратах в России ранняя занятость не таит катастрофических последствий (в отличие от Запада) для воспроизводства социально-экономического порядка, который (временно?) стабилизировался после обвальных трансформаций.

Если гипотезы 2 и 3 имеют основание, то вырисовываются два перспективных направления для исследований. Во-первых, разработка научно обоснованных мер по квотированию квалифицированных рабочих мест для молодежи (социальная политика социально ответственного государства); при этом одним из основных предметов исследования должны стать действующие в обществах механизмы и тенденции складывания трудовой мотивации (именно сравнительные исследования были бы очень ценны). Во-вторых, изучение селективных механизмов в сфере молодежного труда.

1 Проблему откровенно криминальной занятости мы намеренно здесь не рассматриваем.