Реферат: Введение в онтологию языка

Кунафин М. С.

Языксостоит из слов. Однако современное словоупотребление характеризует не столькоестественное значение слов, сколько значения порождённые их прохождением черезсмысловую толщу культуры. Этот процесс сопровождается структуризацией как слов,так и языка в целом. Одним из важнейших структурных элементов слова и языкастановятся понятия. Их место и роль в структуре языка требуют прояснения. Явнонедостаточным является понимание их только как отображения сущности предмета вчеловеческом мышлении. Требуется такая фундаментальная операция как определениепредельного основания понятий. Выделить его означает ответить на вопрос: каковаконечная причина возникновения понятий, что их генерирует? Конечно логический,семантический, семиотический и иные подходы к анализу понятий расширяют сферуих определений, но вряд ли, используя только эти процедуры, можно выделитьпредельное основание понятий.

Понятиявозникают в результате взаимодействия уже существующих значений. Например,понятие “давление” не имеет смысла без значений силы и площади; понятие“статусная группа” бессмысленно без значения “социальная стратификации” и т. д.Данная интерпретация понятий отличается от подхода, в соответствии с которымпонятия являются языковым отражением феноменов неязыковой реальности. Чтобысделать это различие предельно чётким и тезисно определимым я редуцирую его кследующей оппозиции: “конструирование – отражение”. В первом случае язык конструируетпонятия на основе существующих значений, во втором – язык отражает деятельностьв виде понятий.

Теперьможно перейти к определению предельного основания понятий. На первый взглядтакой переход может показаться легкомысленным. Возражение очевидно: невозможнонайти общее основание для существующих понятий. То есть невозможно вывести изодного корня несовместимые по смыслу понятия, относящиеся к различным сферамзнания. С этим трудно спорить. Несовместимость содержания понятий, скажем,“ген” и “пульсар” очевидна. Но я не оспариваю различие такого рода и неутверждаю, что можно найти общее основание для содержания такого рода понятий.Речь идёт о том, что все существующие понятия связаны общими отношениями,которые передаются им через значения слов и вот эти общие отношения как раз иимеют предельное основание, относящееся уже к неязыковой реальности. Такимобразом, говоря о предельном основании, я имею в виду не общий смысловой кореньиз которого произрастают все понятия, а общее основание всех отношений,связывающих эти понятия.

Нив случае конструирования, ни в случае отражения определение этого основания неявляется очевидным. В образовании понятий путём языкового отражения участвуетмного факторов, таких как объект, субъект, мышление, язык, ощущения и т. д. Онипринимаются в качестве оснований понятий. На мой взгляд, такая количественнаянеопределённость аксиоматической базы предельного основания противоречитпринципу “бритвы Оккама” и общепринятому представлению о том, что качество“хорошей” научной теории определяется степенью простоты её основания. Считаю,что определение предельного основания понятий на основе принципа отражениянекорректно ввиду возникающей при этом количественной неопределённости этогооснования. Существует ли способ избежать этой некорректности? Полагаю что да.

Дляэтого при определении предельного основания понятий необходимо использоватьпринцип конструирования. Материалом конструирования понятий являются значения,конструируя понятия, они только опосредуют предельное основание, сами не выходяпри этом в неязыковую реальность. Поэтому, определяя основание понятий,которое, естественно, находится в неязыковой реальности, мы, во-первых,заинтересованы в том, чтобы обосновать его минимальным количеством аксиом, а,во-вторых, у нас есть такая возможность, так как мы ничем в неязыковойреальности заранее не связаны. Итак, выделением какого основания можнообъяснить происхождение понятий?

Полагаю,что для этого достаточно постулировать наличие в неязыковой реальности процессаизменений. Я считаю, что фиксации в языке этого процесса достаточно, чтобыпородить спектр казалось бы, самых несовместимых понятий. В случаепостулирования процесса изменений как предельного основания понятий возникаетвопрос о том, какие отношения являются общими для всех понятий, и делаютвозможным их сопоставление.

Преждевсего, необходимо попытаться сформулировать какое-то “рабочее” определениепонятия. Начнём с того, что любое понятие есть слово. Следовательно, оно какслово конструирует или предмет, или артефакт, или виртуальный предмет (См.Кунафин М. С. Эволюция принципа объективности. – Уфа, 1998). Понятие как словочерез значения связано со всем языком, является его неотъемлемой частью. Здесьнеобходимо отметить следующее. Выделение в языке понятий, равно какпредставлений, определений и т. д. является одним из методов, обеспечивающихфункционирование языка. То есть само возникновение понятий не столькоструктурный, сколько процедурный процесс. Язык состоит из слов. Каждое слово впринципе является понятием, определением, представлением и т. д.

Вышеговорилось, что слово может определять три вещи: предмет, артефакт ивиртуальный предмет. Вещь определяемая словом зависит от того к какому языку (вфункциональном смысле) относится определяемое. Язык состоит из первоязыка,вторичного языка и специальных языков. Первоязык делает возможным существованиевторичного, а тот, в свою очередь, существование специальных языков. Первоязыкконструирует мир естественных предметов. Вторичный язык – мир искусственных предметов(артефактов), а специальные языки – мир виртуальных предметов. При такомподходе доопределение слова понятием является “техническим” приёмом, с помощьюкоторого некое слово изначально и однозначно относится к конкретномуспециальному языку и определяет виртуальный предмет. Хотя, повторюсь,фактически любое слово содержит в себе все признаки понятий, связанных сидеализацией, абстракцией, обобщением, сравнением, определением.

Итак,понятия — это слова специального языка, который манипулирует виртуальнымипредметами. Виртуальными являются предметы, которые никак не проявляют своёсуществование в форме предмета и в форме артефакта. Но они проявляют своёсуществование в форме отношений. Возможности и значения совпадают в виртуальномпредмете так, что он теряет предметную форму бытия в действительности. Рабочееопределение понятий таково: под понятиями подразумеваются слова специальныхязыков, в которых сосредоточена совокупность отношений определяющихвзаимодействие предметов и артефактов.

Являютсяли, например, слова “ген” и “пульсар” понятиями? Поскольку я исхожу из того,что всякое понятие только слово, доопределяемое внесением в него отношений, то“ген” и “пульсар” прежде всего слова. Причём слова, конструирующие предметы в“первоязычном” смысле и только потом они понятия доопределяющие предметноесостояние совокупностью отношений. Если слова первоязыка преобразуютвозможности в предмет и порождают таким образом значения, а слова вторичногоязыка преобразуют значения в артефакт и –порождают этим возможности, то словаспециального языка совмещают уже существующие значения с уже существующимивозможностями и порождают тем самым виртуальный предмет, который, с однойстороны, способен существовать как предмет, например, “ген”. Но, с другойстороны, ни “ген”, ни “пульсар”, ни прочие виртуальные предметы не существуюткак “первоязычные”, естественные предметы. Таковыми они становятся только припоследовательном редуцировании значений. Если, например, говорить о “гене”, тоследует начать с того, что это участок молекулы ДНК, но молекула такой жевиртуальный предмет, как и “ген”, следовательно, редуцирование должно бытьпродолжено: молекула есть мельчайшая частица вещества, сохраняющая егохимические свойства. Эстафета редуцирования переходит к “веществу” и т. д. додействительного предмета “первоязыка”, участвовавшего в рождении этих значений

Однаковиртуальный предмет одновременно существует и как артефакт, так как известныезначения в результате рекомбинации составляют внутреннюю структуру понятия ввиде его возможностей. Например, возможности “гена”, определяющие его функциюнаследственности известны, но фактически эти возможности составляют артефакт,созданный на основе преобразований известных значений, которые не являютсяискусственными, а носят естественный характер. Например, наследственность одиниз фундаментальных принципов эволюции.

Витоге и возникает то, что я называю виртуальным предметом и что с учётом всехвышеприведённых оговорок можно назвать понятием. Перечислим для наглядностинесколько понятий из разных специальных языков: “вид” (экология), “корпускула”(физика), “клон” (генная инженерия), “изменчивость” (биология) и т. д. Чтообъединяет эти понятия? Каждое из них являет совокупность естественныхвозможностей и в то же время не является предметом. Каждое из этих понятийявляется совокупностью языковых значений, но не является артефактом. В то жевремя каждое из них одновременно является и тем и другим. Оно существует как“химера” в одно и то же время обладающая возможностями предмета, но существующаякак артефакт, и обладающая значениями артефакта, но существующая как предмет. Витоге понятие функционирует как виртуальный предмет. Оно предметирует, небудучи предметом. Содержание понятия определяет действительность, но само можетбыть создано только искусственно, как артефакт.

Языковоеизвлечение процесса изменений приводит к фиксации в языке направления, котороеопределяется понятием “эволюция”, тоже означающим изменение, но уженаправленное. В связи с этим возникают вопросы: почему язык улавливаетизменение как направленное? Почему во всех языках существуют специальные формы,фиксирующие время?

Еслирассматривать язык как отражение, то ответ прост: видовременные формы фиксируюти отражают процессы, протекающие в неязыковой реальности. Но, если относиться кязыку как к конструктору единственно доступной человеку языковой реальности, товозникают два вопроса: фиксирует язык уже существующее направление измененийили конструирует это направление? В пределах понимания реальности как языковойлогически допустимы оба варианта вопросов и ответов на них. В первом случаечерез восприятие инвариантов извлекаются возможности, которые предметнофиксируются в языке и, следовательно, изменение как развитие и время имманентнолюбому предмету. В этом случае временные формы только продолжают в сфереязыковой реальности фиксацию уже существующего в неязыковой реальностиизменения как развития. Но, на мой взгляд, более приемлемым является второйвариант, хотя бы уже потому, что он основан только на одной аксиоме: внеязыковой реальности есть изменение. Тогда как в первом случае необходимопринять две аксиомы: существует изменение и существует направление этихизменений.

Вслучае принятия утверждения о существовании только изменений возникаютследующие вопросы: что заставляет язык создавать видовременные формы? Являетсяли факт только изменений достаточным основанием для возникновения формпрошлого, настоящего и будущего времени? Какую цель мы преследуем, когдаговорим в том или ином времени? Не может ли понятие времени иметь совершенноиной смысл или отсутствовать вовсе при каких-то определённых условиях?

Изсказанного следует, что понятие времени основано на осознании изменений, афиксация этого осознания приводит к появлению видовременных форм. Последние,фактически показывают, что процесс изменений представлен событиями,проявляющимися статистически и имеющими циклическую структуру. Проявлениеизменений в виде событий, имеющих циклическую структуру, представляет первыйуровень связи человека с изменениями. Связь с этим уровнем осуществляетсябессознательно. Статистический способ существования циклических событийпорождает второй уровень функционирования процесса изменений, выраженныйпричинно-следственной связью. Использование этой связи в своих интересах в тойили форме доступно всем живым существам наделённым нервной структурой.Причинно-следственная связь выхватывает из циклических событий верхушку цикла:“настоящее – будущее” или “причину – следствие”.

Конечно,не совсем правильно исключать из восприятия начало цикла – прошлое. Но еслибыть точным, то дело обстоит именно так, поскольку прошлое в неязыковойдеятельности выражено не как актуальное отношение к действительности, а в формеадаптационного процесса, способствующего реализации причинно-следственных отношений.И, наконец, третий уровень функционирования изменений как видовременных формязыка: прошлое, настоящее, будущее. Я называю общую схему реализации времени вязыке в виде трёх состояний, хотя известно, что каждое из трёх форм времени взависимости от специфики разных языков может распадаться на ряд дополнительныхвидовременных форм.

Однимиз наиболее существенных следствий существования видовременных форм языка,связанных, прежде всего с формой будущего времени является возможность делатьпредсказания. Предсказывать можно наугад или на основе информации.

Предсказаниенаугад – это не предсказание. Это гадание. Но угаданное много раз создаёт базудля статистического предсказания. Когда язык фиксирует причинно-следственнуюсвязь, то делается это, видимо, потому, что он улавливает статистическиезакономерности, характеризующие практически все значимые классы явлений. В своюочередь статистические закономерности и причинно-следственная связь возникаютпотому, что существуют циклические события. Универсальностьпричинно-следственной связи, уловленная языком, показывает насколькоуниверсальна циклическая структура событий. Речь, по сути дела, идёт опостоянстве повтора или о повторе постоянства, о постоянстве изменений илиинвариантах.

Цикличноесобытие является предельной, простой, фундаментальной и универсальной формойизменений. Цикл, невзирая на потенциальную сложность актуально всегда прост.Начало, конец, и направление изменений не выделены. Их можно фиксировать толькостатистически, что и делает язык. Для фиксации внутренней структуры цикличногособытия, которую мы не можем представить в языке вне прошлого, настоящего ибудущего, в своё время языку было достаточно просто фиксировать изменение.Механизм этого уловления внутренней структуры цикличного события мог бытьбессознательным. То есть для формирования видовременных форм языка былодостаточно фиксировать изменения, что является базовым уровнем всех формвосприятия и не нуждается в осознании. Итак, фиксировать изменения, значит:различать классы циклических событий, выявлять статистические закономерности,устанавливать причинно-следственную связь и формировать языковое представлениевремени, представляя его такими элементами цикла как прошлое, настоящее ибудущее.

Нетолько Homo sapiens способен фиксировать изменения. Это доступно другим видам.Хотя, видимо, следует признать неспособность различения ими временных форм ввиде прошлого, настоящего и будущего, но, это ни в коей мере не отвергает ихспособности выявлять статистические закономерности и устанавливатьпричинно-следственные связи. Ни один адаптационный механизм не смог бы работатьвне действия этих факторов. Достаточно рассмотреть поведение животных, чтобыувидеть, что оно построено с учётом причинно-следственных отношений.

Предсказаниепо определению связано с будущей формой времени, хотя и основываетсянепосредственно на настоящем времени, так как именно в нём находит необходимыеоснования (информацию) для предсказания. То есть предсказание на базеинформации является действительным предсказанием. Между ним и предсказанием наоснове характерного для животных учёта причинно-следственных связей естьсущественная разница: настоящее время в языке аккумулирует информацию, котораяуже не зависит ни от статистических закономерностей, ни от причинно-следственныхотношений. Животные действуют не на основе настоящего времени, а на основереализации причинной связи, которая только продолжает статистику цикличныхсобытий и не содержит в себе потенции будущих изменений.

Предсказаниеукладывается в нормы формальной логики. Предсказывая можно сказать “да” или“нет”. Что же заставляет нас постоянно строить прогнозы и более того верить ввозможность их реализации? Прежде всего, следует отметить, что все предсказанияносят вероятностный характер. Может ли возникнуть представление о вероятноститолько на основе осознания изменений? Не только может, но и непременно должно.Представим изменение в виде простейшего графика, например, синусоиды спроизвольно меняющейся амплитудой. Расстояние между двумя вершинами естьпроцесс изменения. Разность амплитуд на этом графике должна характеризоватьразличие событий. Уже из этого простого примера ясно, что должна существоватьмера, определяющая возможность происхождения одного и того же события. Эта мераназывается вероятностью. Мы не знаем почему существуют изменения, но намдоступно конструирование того, как они происходят. Доступно нам это благодарянашей естественной, эволюционно приобретённой способности фиксироватьизменения. Понятие вероятности является одной из производных этой способности.

Время– это понятие. В основе его лежит неязыковой факт, представленный процессомизменений. Формы времени для нашего языка столь же фундаментальны, какфундаментален сам процесс изменений для нашей действительности. Каким бы образоммы не применяли язык, нам никогда не удастся избежать соприкосновения современем. Тем более удивительно, что возникновение сложных временных структуросновано на предельно простом факте изменений.

Возможенли язык, в котором отсутствовало бы понятие времени, или оно было бы иным?Трудно представить ситуацию которая не породила бы это понятие, так какневозможно представить мир в котором отсутствовало бы изменение. Если исходитьиз того, что изменение порождает представление времени, то отсутствие времениможет быть связано только с отсутствием изменений, то есть с миром, который ужеесть и не нуждается в изменениях, а также в движении, развитии и прочихпроизводных процесса изменений. Это мир чистой актуальности. Потенция его равнанулю. Можно попытаться представить себе этот фантастический мир, в которомостановилось время, точнее, его и не было. Но даже в этом невозможном миредолжна была бы существовать какая-то форма имитации времени и изменений отпрошлого к настоящему.

Иноедело другое представление времени. В фундаментальном смысле различение времениначинается с введения представления о направлении изменений. Строго говоря,цикличные события не имеют будущего времени. Оно совпадает с прошлым. Толькопредставление о направлении изменений, неважно в какую сторону они будутнаправлены, “распрямляет” временной круг, разрывает непосредственный переходбудущего в прошлое. В соответствии с этим и события начинают рассматриватьсякак нециклические. Во всяком случае, любые циклы становятся составными элементамикакого-то единого, направленного процесса изменений, например, эволюции.

Выводы:

Принцип“конструирования”, как подход к пониманию понятий ведёт к необходимостиопределения предельного основания понятий в неязыковой реальности.

Дляобъяснения возникновения и функционирования понятий оказывается достаточнымпостулировать в качестве их предельного основания процесс изменений.

Врезультате фиксации процесса изменений в языке возникает направление,фокусируемое в понятии “эволюция”, а также этапы направления, выраженные ввидовременных формах языка.

Существованиециклических событий, причинно-следственной связи, статистическихзакономерностей и видовременных форм языка предоставляют возможностиадаптивного поведения животным и предвидения людям.

Список литературы

Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.i-u.ru/

еще рефераты
Еще работы по языкознанию, филологии