Лекция: Теперь уже точно сентябрь 1795 года

Прошло три дня со смерти Вогена. И мои спутники, кажется, преодолели страх и печаль, связанные с этим досадным происшествием. Мвеле с самого начала не придавал этому значения, а Грей с Риверсом как будто и вовсе этого не заметили. Иногда я начинаю подозревать, что наши вьючные лошади имеют больше мозга, чем они, а сэр Хосуорт навязал их мне, как и сломанный компас, чтоб устроить нам как можно больше неприятностей в походе.

Кстати о лошадях. Мвеле говорит, что очень скоро нам придется пересечь пустыню. В этом случае нам понадобятся верблюды. Несмотря на риск столкнуться с более многочисленным, и я уверен, с агрессивно настроенным отрядом проклятого француза, я попросил нашего проводника вывести нас на более проторенную дорогу, где мы можем встретить арабов, часто торгующих со здешними племенами.

***

Странная удача сопутствует нашему отряду. Как только понадобились арабы с верблюдами, они тут же появились на нашем пути. Но, несмотря на долгие переговоры, они отказались продать нам животных, даже в обмен на лошадей с доплатой. Норман проторговался с ними много часов, но они были непреклонны. Что ж, они просто не оставили нам выбора. Когда мы ужинали у костра, я предложил своим спутникам попытаться этой ночью выкрасть верблюдов. Парк поддержал меня сразу, он заявил, что забрать необходимое у мусульманина не только не грешно, но даже и достойно настоящего христианина. Норман опасался стычки, но, видя нашу с Парком решимость, нехотя дал свое согласие. Мвеле в дебатах не участвовал, задумчиво глядел в огонь, а Грей с Риверсом, конечно, своего мнения не имели.

Дождавшись самого темного часа, мы взяли наши сильно облегчившиеся за последнее время мешки и со всеми возможными предосторожностями начали подкрадываться к лагерю арабов, расположившихся неподалеку.

Разумеется, я ожидал какой угодно нелепой выходки от нашего отряда, в особенности от Грея и Риверса, и держал в руках заряженный пистолет, но все было тихо. Мы без происшествий смогли подобраться к животным, арабы, как я подумал, спали, не озаботившись выставить часового. К моему дальнейшему удивлению животные были оседланы, и поклажа с них была не снята.

Мы взяли шестерых из них за поводья и начали медленно уводить в сторону. Один из верблюдов закричал самым мерзким голосом, и мы замерли, готовясь отразить атаку, но арабы не подали никаких признаков своей обеспокоенности.

Отойдя на приличное расстояние от лагеря, мы с трудом забрались на верблюдов и поспешили в путь, обмениваясь шутками, потеряв всякую бдительность. Уже на следующем повороте мы буквально столкнулись с не менее довольными арабами верхом на наших лошадях. Я-то знаю, что визг, вырвавшийся из уст Парка, был самым настоящим криком ужаса, но арабы, видимо, приняли его за воинственный клич, как и их верблюды, бросившиеся прямо на своих бывших хозяев. Перепуганные лошади понесли арабов в разные стороны, а мы умчались в ночь со всей возможной поспешностью, совершенно не контролируя направление.

***

Из-за нового способа передвижения наш отряд немного замедлился. Норман, несмотря на некоторое внешнее сходство, чувствует себя на верблюде не очень уверенно. А вот Парк, очевидно, обладает особой связью с животными, потому что верблюд слушается его идеально. Он даже придумал ему кличку – Шайтан, чем оба очень довольны.

Риверс на одной из стоянок снимал поклажу, и верблюд выбил ему немало зубов. Выглядело это довольно нелепо, но солдат сильно мучается от боли. Его друг Грей упал во время ночной скачки, и еще не совсем отойдя от падения, с трудом держится в седле. Они стали еще более серьезной обузой отряду, хотя больше уже невозможно.

Мвеле говорит, что пустыня уже недалеко, и это ощущается по тому, насколько стал теплее воздух. Нам предстоит еще одно тяжелое испытание.

***

Пишу эти строки с трудом. С рассветом на третий день налетевшая песчаная буря разметала наш отряд. Ни следов, ни признаков моих спутников я пока не нашел. Верблюды разбежались, воды мне надолго не хватит, в какую сторону мне идти, я не знаю. Надеюсь, удача не оставит меня.

«Свет в дебрях. Хроники крещения Африки», миссионера Корнелия Парка

Африка

Год

И налетел тогда знойный ветер, и поднялась ужасная буря. Не видя и не слыша друг друга, старался каждый спрятаться от песка, но был он везде и повсюду. А когда ураган успокоился, не было никого вокруг, и солнце стало палить мою голову, так что я изнемог и просил себе смерти. А после просил в истовой молитве у Бога вырастить надо мною растение, какое он вырастил в свое время над Ионой. А после передумал, ибо не было бы от растения никакого толку. И видя мое отчаяние, Господь Всемогущий послал мне верблюда. Я сел на тварь и, возблагодарив небеса, лишился чувств, отдав свою душу в руки Всевышнему.

Записи на полях «Книги доходов и расходов Нормана Айвори»

Африка

Год

Я один из моих спутников остался на месте во время песчаной бури. Не знаю, что заставило остальных рассредоточиться, а не закутаться в одежду, и ждать пока стихия не успокоится. Так как, по моим наблюдениям, ветер в начале дул с востока, на что указывало положение волн на песке, а путь наш лежал на юг, я надеясь на благоразумие и здравый смысл остальных членов нашего отряда, продолжил движение в том же направлении.