Реферат: Новый этап государственного социализма правление Х Буша

--PAGE_BREAK--Тяжелое положение в народном хозяйстве, хронический кризис и рост социальной напряженности диктовали необходимость обратить самое пристальное внимание на экономические вопросы. Обещанное Х. Бушем реальное улучшение положения широких народных масс требовало немедленных решительных действий в экономике.
2. Экономическая политика правительства Х. Буша
Приход Х. Буша во Дворец Кемадо обозначил отчетливый поворот вправо в экономической стратегии Хунты. Х. Буш в вопросах финансовой и экономической политики полностью доверился людям Патиньо, которые заняли все ключевые посты в кабинете министров. Первое, что сделал новый министр финансов Ф. Гутьеррес Граньер для ликвидации дефицита бюджета, было сокращение социальных расходов и, главное, отмена субсидий продовольственным магазинам, которые помогали сдерживать рост цен, но вместе с тем породили массу злоупотреблений и спекуляции. Субсидии были серьезной поддержкой беднейших слоев населения и бедствующего среднего класса в период кризиса. От постоянного роста цен на предметы первой необходимости страдали не только городские низы, но и обеспеченные слои населения. Так, на нехватку продовольствия и дороговизну в своем дневнике жаловался А. Аргедас, не только известный писатель, но и крупный помещик.
Другим объектом критики либералов были расходы на общественные работы. Финансирование строительства дорог и благоустройства городов, о чем регулярно издавались распоряжения правительства, было золотым дном для подрядчиков, часто связанных с военными и чиновниками. А. Аргедас, строгий критик режима, с возмущением писал в письме Х. Бушу: «В эти дни как по волшебству возникли целые состояния; отовсюду появляются новые богатые; повсеместно мы наблюдаем многочисленные любопытные случаи чудесных превращений скромных военных и чиновников, вчера еще бедных и состоящих на обычном жаловании, а сегодня живущих в дорогих домах, строящих загородные вилы, разъезжающих на машинах последних моделей». Против коррупции и бездумной траты государственных средств справедливо восставали либеральные министры кабинета. Экономический блок в правительстве остался под контролем людей близких к Патиньо. Правильные, с точки зрения рационального управления экономикой, меры в условиях кризиса привели к новым осложнениям, росту цен и девальвации национальной валюты.
Решительные меры Ф. Гутьерреса Граньера не прибавили правительству популярности в народе. В ноябре <metricconverter productid=«1937 г» w:st=«on»>1937 г. Х. Буш отправил министра в отставку. Курс Ф. Гутьерреса Граньера был продолжен его преемниками. Горнорудные монополии, как и все экспортеры, настаивали на отмене системы дифференцированных обменных курсов. Требование установить единый обменный курс исходило не только от экспортеров, но и от торговой буржуазии провинций, которая, казалось бы, была заинтересована в поддержании выгодного импортерам курса обмена. Торговая палата Оруро в марте <metricconverter productid=«1938 г» w:st=«on»>1938 г. направила правительству обращение, в котором говорилось, что система дифференцированных курсов обмена порождает бесконечные спекуляции, коррупцию, реэкспорт предметов первой необходимости и, в конечном счете, ведет к разрушению внутреннего потребительского рынка. Провинциальная торговая буржуазия оказалась в крайне невыгодном положении по сравнению со столичными предпринимателями, которые, воспользовавшись ситуацией, монополизировали весь торговый сектор. Только столичные фирмы могли оперативно реагировать на конъюнктуру и добиваться разрешений на покупку валюты, так как это было возможно сделать лишь в Ла-Пасе. Эта ситуация вела к росту регионалистских настроений в провинции, выбивала социальную опору режима на периферии, где наблюдался рост либо крайне левых группировок, либо укрепление оппозиционных режиму политиков, что и показали выборы <metricconverter productid=«1938 г» w:st=«on»>1938 г., например, в том же Оруро.
Обеспечить полную отмену системы различных обменных курсов было нереально. Единый курс мог не только подорвать все основы социальной политики сдерживания роста цен на предметы первой необходимости, но и неизбежно обрушил бы бюджет и все государственные финансы. Бюджет Боливии на <metricconverter productid=«1938 г» w:st=«on»>1938 г. предусматривал пополнение доходной части за счет разницы курсов в сумме 86. 000. 000 боливиано. Эта сумма представляла собой 30% всех доходов государства в <metricconverter productid=«1938 г» w:st=«on»>1938 г. Правительство могло лишь провозгласить своей целью постепенное выравнивание обменных курсов, что могло стать реальным лишь с началом подъема экономики и роста производства в экспортных отраслях.
Страна вот уже более двух лет балансировала на краю финансовой пропасти. Казна была полностью опустошена. Резервов не было никаких. Переговоры с США о торговом договоре и выплате внешнего долга Боливии, которые вел Хохшильд, не принесли существенных результатов, так как боливийское правительство, воодушевленное временным ростом цен на олово на мировом рынке, не спешило заключать договор с США о покупке боливийской руды, пока действовали ограничения Комитета олова.
Ситуация ещё более ухудшилась в январе <metricconverter productid=«1938 г» w:st=«on»>1938 г. Новое падение цен на олово вызвало катастрофическую девальвацию боливиано и скачок инфляции. В начале <metricconverter productid=«1938 г» w:st=«on»>1938 г. за несколько недель местная валюта обесценилась вдвое. Снова заговорили о великой депрессии и необходимости принятия чрезвычайных мер. Общий индекс цен с <metricconverter productid=«1936 г» w:st=«on»>1936 г. по <metricconverter productid=«1939 г» w:st=«on»>1939 г. вырос в три раза. Если в начале января экспортеры вели переговоры с правительством о снижении процента обязательной сдачи валюты и уже договорились о введении единого обменного курса, то последующее падение цен на олово не оставило государству иного выбора кроме сохранения старой финансовой схемы поддержания национальной валюты за счет заниженного обменного курса выручки экспортеров. С этим были вынуждены смириться и горнопромышленники, понимавшие, что речь идет о выживании экономики и государства, о спасении от неизбежного хаоса.
С новым падением цен на олово усилились опасения долгой депрессии. Вновь обострилась борьба между монополиями за квоты на экспорт. Хохшильд и Арамайо требовали сокращения доли Патиньо и увеличения собственной. Доля Патиньо составляла 53,13% всего экспорта олова, но его компания обладала и наибольшими производственными мощностями, что служило обоснованием её монополистских претензии. Патиньо пользовался расположением к себе президента и теснил своих конкурентов.
В годы кризиса Хохшильд осуществил большие капиталовложения в свои рудники. Он считал, что стратегической перспективой развития горного сектора в Боливии станет разработка месторождений с низким содержанием минералов, что соответствовало реальности. Исходя из этого, он делал вложения в техническое переоснащение рудников, понижая себестоимость добычи Технические новшества увеличили потенциал производства Хохшильда по сравнению с докризисными годами, и он требовал изменения пропорций распределения квот на экспорт в соответствии с новым соотношением возможностей добычи. Давление Хохшильда на правительство было направлено против всевластия Патиньо. Хохшильд же помимо собственного производства был ещё торговым посредником, экспортирующим продукцию мелких и средних рудников. Патиньо пришлось частично уступить давлению своего «коллеги» по отрасли. В <metricconverter productid=«1938 г» w:st=«on»>1938 г. доля Хохшильда была увеличена с 19 до 26%, а квота Патиньо уменьшена на 4%. Затем в результате влияния пропатиньистских министров, да и благодаря симпатиям самого Х. Буша к патриарху боливийской индустрии в <metricconverter productid=«1939 г» w:st=«on»>1939 г. квота Патиньо вновь была увеличена на 2%, а Хохшильда уменьшена на 5%.
Падение поступлений от экспорта вызвало острую нехватку валюты для импорта продовольствия и предметов первой необходимости. Правительство ужесточило запретительные меры на ввоз так называемых предметов роскоши. Министерство финансов было вынуждено признать, что не может обеспечить торговые фирмы запрашиваемой ими на легальных основаниях валютой, ибо резервы опустошены. В феврале в банках уже не было наличной валюты, что вызвало панику у торговцев. Кабинет должен был предпринять решительные шаги для стабилизации рынка, где царил ажиотажный спрос и паника. В марте была создана специальная комиссия по распределению валюты через торговую палату. Тогда же была проведена девальвация боливиано и установлен новый порядок обязательной сдачи валюты экспортерами.
Горнорудные компании оставались единственным источником получения столь необходимой для оздоровления финансов валюты. Националисты предлагали установить режим полной передачи государству вырученной от экспорта минералов валюты по фиксированному заниженному курсу. Естественно, этому воспротивились горнопромышленники, да и сам Х. Буш не был склонен к столь радикальным мерам. Было принято компромиссное решение: 7 марта <metricconverter productid=«1938 г» w:st=«on»>1938 г. Х. Буш подписал декрет об установлении нового обменного курса, который был более близок к реальному, а также декрет об обязательной продаже государству по официальному (то есть заниженному) курсу 45% валютной выручки, получаемой компаниями по экспорту. Новый валютный курс составил 100 боливиано за фунт стерлинга для экспортеров и 120 боливиано для других секторов экономики, в то время как в свободной продаже фунт стерлингов уже стоил 145 боливиано. Средние и мелкие компании должны были передавать по заниженному курсу 50% выручки, а остальную часть — продавать в обязательном порядке уполномоченным банкам по свободному курсу, который все равно был ниже уровня черного рынка. Такая политика в условиях постоянной девальвации национальной денежной единицы больно ударяла по всей отрасли, в том числе и по мелким и средним шахтовладельцам, от имени которых претендовали выступать военные-социалисты.
Сразу же после опубликования этого декрета Федерация мелких горнопромышленников выступила с протестом против экономической политики правительства. В своем меморандуме на имя президента Федерация указывала, что экономический курс разрабатывается «без учета положения мелких горнопромышленников, делая невозможным дальнейшую работу отрасли». Были предложены некоторые изменения порядка сдачи валюты, Хунта была вынуждена впоследствии снизить процент передачи валюты.
Серьезным перспективным источником поступления валюты, по мнению военных-социалистов, могла стать национализированная нефть. Со свержением Д. Торо политика боливийского правительства в отношении «Стандард Ойл» не претерпела существенных изменений. Х. Буш строго отстаивал принципы суверенитета страны над её недрами. В одном из своих обращений к ветеранам он говорил: «Мы подтверждаем национализацию нефти, поскольку все мы, побывавшие в Чако в час испытаний, прочувствовали абсолютную неприемлемость ситуации, когда природные богатства находятся в руках иностранного капитала. Боливийская нефть будет добываться государством, так как этого требуют наши национальные интересы».
«Стандард Ойл» не потеряла надежду отменить решение правительства Д. Торо. Её агентам удалось склонить посла Боливии в США Л. Ф. Гуачалья к поддержке позиций компании, требовавшей пересмотра решения об экспроприации. Посол настаивал на соглашении со «Стандард Ойл» ввиду недовольства госдепартамента США. Настойчивость посла заставила министра нефти Д. Фионини выступить 9 февраля <metricconverter productid=«1939 г» w:st=«on»>1939 г. со специальным меморандумом, в котором он не оставил никаких сомнений в незыблемости позиций боливийских властей в вопросе об экспроприации.
После перехода собственности «Стандард Ойл» в руки государства ЯПФБ наращивала производство и разработку новых месторождений. Только за два года после экспроприации производство нефти увеличилось почти в 1,5 раза. Вместе с тем, компания столкнулась с большими трудностями как в эксплуатации приисков, так и в поисках гарантированных рынков сбыта. 25 февраля <metricconverter productid=«1938 г» w:st=«on»>1938 г. Боливия подписала с Бразилией договор о транспортировке и реализации нефти, что в значительной степени снимало проблему выхода на внешние рынки сбыта. Боливия, как уже упоминалось, просила помощи у Мексики, но главным заинтересованной в получении боливийской нефти стороной оказалась Германия. Немцам здесь помогли не только их старые связи с боливийскими военными и взаимные политические симпатии, но и экономические потребности Боливии, которая искала новые рынки сбыта для своего экспорта.
Боливийцы вели переговоры с Германией при посредничестве Вальтера Моринга, немца, проживавшего в Аргентине и представлявшего там интересы ЯПФБ. В. Моринг согласовал с Берлином поставку нефти на 15 млн долларов в обмен на германскую помощь в эксплуатации доставшегося от «Стандард Ойл» хозяйства. Немцы также обещали построить нефтепровод длиной в <metricconverter productid=«560 км» w:st=«on»>560 км из Боливии к перерабатывающему заводу на территории Парагвая для последующего экспорта через аргентинские порты в Германию. Достигнутые через В. Моринга договоренности были закреплены специальным декретом Х. Буша. Боливия стремилась улучшить своё финансовое положение, проводя политику диверсификации экономических связей.
Экономический курс Х. Буша мало отличался от линии его предшественника. Логика усиления государственного регулирования помноженная на финансовый голод бюджета не оставляли правительству никакой другой альтернативы как установление полного контроля над валютными поступлениями и над экспортом минералов, что, по мнению военных-социалистов, фактически вело к социализации всей отрасли. Избегая термина национализация, военные принимали меры, ведущие к полному контролю государства над финансовой деятельностью компаний и над экспортом. Такого рода схема взаимодействия властей и компаний позволяла государству установить столь жесткий контроль над отраслью, что даже национализация была бы менее эффективной. Через механизм различных обменных курсов и обязательного изъятия валюты государство получало мощный инструмент управления отраслью. Государство могло направлять средства, накапливаемые в горнорудной отрасли, в другие сектора экономики, на индустриализацию и диверсификацию народного хозяйства.
3. Политическая борьба в 1937-1938 гг.: выборы в Учредительное собрание
С приходом к власти Х. Буша в Боливии активизировались праворадикальные, профашистские силы, пользовавшиеся покровительством многих видных деятелей режима. Опасность сползания страны к тоталитарной диктатуре возросла многократно. В среде ветеранского движения образовалось консервативное националистическое течение, близкое по своим идейным позициям к франкизму и национал-социализму. В августе <metricconverter productid=«1937 г» w:st=«on»>1937 г. в Кочабамбе была создана праворадикальная партия Боливийское националистическое действие во главе с К. Пуэнте Ла Серна. Вскоре это движение слилось с Боливийской социалистической фалангой (ФСБ), возглавляемой молодым политиком Унсага де Ла Вега. Фаланга, партия чернорубашечников, была создана по примеру одноименных испанской и чилийской партий. Программа ФСБ повторяла многие положения франкистской фаланги, заявляла о своей цели — свершении «фашистской революции». Фаланга сразу привлекла к себе внимание и пользовалась большим влиянием среди молодежи, студенчества, средних городских слоев. ФСБ исповедовала корпоративистские принципы «консервативного католического социализма». Социалисты настороженно восприняли появление Фаланги, хотя некоторые левые группы, в частности, газета «Критика», с большой симпатией отнеслись к появлению этой партии. Идеологически ФСБ была конкурентом социалистов и самого режима «государственного социализма».
Кроме ФСБ из среды ветеранов выделилась пронацистская организация «Железная звезда», к которой примыкали многие члены правительства, в частности, С. Меначо, ставший в августе <metricconverter productid=«1937 г» w:st=«on»>1937 г. министром внутренних дел, а также министр горнорудной и нефтяной промышленности Д. Фионини, считавшийся инициатором экспроприации «Стандард Ойл». Все они слыли сторонниками установления тоталитарного режима в Боливии. Да и сам Х. Буш не скрывал своего восхищения «обновлением и омоложением» Германии и Италии.
Участник войны в Чако С. Меначо, занимавший сначала пост министра сельского хозяйства, а затем внутренних дел, открыто заявлял о своих антидемократических убеждениях и пронацистских симпатиях. С. Меначо был темпераментным, сильным деятелем, активно пропагандировавшем свои идеалы. Ему удалось объединить вокруг Х. Буша группу его земляков, придерживавшихся национал-социалистических взглядов, которые ввиду своей близости к президенту оказывали большое влияние на политику правительства. Самого Буша в нацизме привлекал тезис о приоритете интересов государства, нации над личностью. Орудием подчинения личного интереса благу всей страны и нации, по его мнению, был режим «государственного социализма».
Противовесом «профашистскому» влиянию был Габриэль Госалвес, руководитель сааведристов. Националисты и социалисты, за спиной которых стоял ЛЕК ветеранов, а также такие влиятельные политики как Х. Пас Камперо и В. Мендоса Лопес, бывшие идеологами «государственного социализма» при Д. Торо, выбрали своей мишенью Г. Госалвеса, имевшего огромное влияние на Х. Буша. Г. Госалвес противостоял тем деятелям режима, которые проповедовали установление «тоталитарного режима фашистского типа». Став министром внутренних дел Г. Госалвес отменил контракт с итальянской полицейской миссией, что вызвало недовольство профашистски настроенных членов кабинета. Его фигура вызывала особое раздражение тех лидеров ветеранского движения, которые прямо указывали на необходимость установления тоталитарной диктатуры в Боливии. Некоторые руководители ЛЕК даже подали в отставку, протестуя против назначения Г. Госалвеса. В ответ они неизменно получали суровую отповедь от самого Х. Буша, который им указывал, что «не дело ветеранов, прошедших школу дисциплины и патриотизма в Чако, заниматься политиканством» и давить на правительство. В связи с этими демаршами ПРС, партия Г. Госалвеса, созвала конференцию, на которой подтвердила свой союз с Х. Бушем.
    продолжение
--PAGE_BREAK--
еще рефераты
Еще работы по историческим личностям