Реферат: Адмирал Советского Союза Кузнецов Н.Г. Курсом к победе

--PAGE_BREAK--Наперекор вождю


В конце 1930-х, после «мюнхенского сговора», Сталин знал: западные державы пытаются столкнуть Германию и СССР, канализировать гитлеровскую агрессию на восток, поэтому предполагал, что сообщения о скором нападении Германии, которые стали поступать к нему в начале 1940-х годов, — одна из операций по дезинформации, которые были распространены тогда. С другой стороны, было ясно, что война неизбежна. Поэтому желательно оттянуть ее начало, выиграв время для укрепления обороны. В связи с этим он запрещал военным все действия, которые Германия могла бы использовать как повод к нападению.

Несмотря на это, 3 марта 1941 года нарком ВМФ Кузнецов дал указание морским силам открывать огонь по иностранным самолетам, которые все чаще стали появляться над базами ВМФ. Кузнецов понимал: немцы фотографируют базы. Его задачей было — сберечь флот от первого удара. В том, что будет война, он не сомневался.

Для такого решения надо было обладать недюжинной смелостью. Вождь был крут на расправу. Но понимавших, что война неизбежна, было много, смевших противоречить Сталину — единицы. Ситуация была такова, что наркомат обороны предоставил морякам самим готовиться к войне, зная, что Сталин лично занимается строительством «большого флота» и вмешиваться в его дела опасно. При этом Сталин не любил выслушивать бесконечные просьбы наркома о решении флотских проблем. Поэтому флот оказался предоставленным сам себе, а молодой нарком приобрел самостоятельность в принятии решений.

Сталин вызвал Кузнецова, объявил ему выговор и приказал отменить решение. Однако это не помешало адмиралу, рискуя головой, продолжить «провокационные действия» по мобилизации флота.
Трагедия Порт-Артура


Еще в Военно-морской академии внимание Николая Кузнецова привлекла трагическая гибель русской эскадры в Порт-Артуре. Он считал, что она могла бы обезопасить себя от внезапного нападения, убрав часть кораблей с внешнего рейда, рассредоточившись и выставив дозоры. Затем, служа командиром крейсера «Червона Украина» на Черноморском флоте, он разработал систему боевой готовности одиночного корабля, которая позволяла начать движение не через 4 часа после команды, а через 15-20 минут. На крейсере было начато соревнование «за первый залп», которое стало общефлотским и повысило боеготовность Черноморского флота. В 1936-37 годах, находясь в качестве военного советника в республиканской Испании, сражавшейся с испанскими фалангистами и немецкими фашистами, Кузнецов убедился в способности авиации наносить неожиданные мощные удары по кораблям. И на Тихоокеанском флоте, которым он командовал с 1937 по 1939 год, Кузнецов продолжал свою линию на повышение боеготовности.

Назначенный на должность наркома ВМФ в апреле 1939-го, уже в июне он подписал директиву о введении на флоте трех степеней готовности: «повседневной» (№ 3), «тревожной» (№ 2), по которой экипажи в полном составе находились на кораблях, корабли полностью укомплектовывались запасами, оружие готовилось к применению, усиливалась разведка, ускорялся ремонт кораблей резерва, и «боевой» (№ 1). По ней предусматривалось немедленное применение оружия. Два года до начала войны ВМФ СССР в боевой учебе отрабатывал эти оперативные готовности.

Несмотря на выговор Сталина за распоряжение сбивать неопознанные самолеты над базами ВМФ, 19 июня, за 3 дня до начала войны, нарком принял решение привести Балтийский, Черноморский и Северный флоты в готовность № 2. Главный морской штаб сообщил об этом наркому обороны С.К. Тимошенко и начальнику Генштаба Г.К. Жукову. Возражений не последовало, как и одобрения. Генштаб по своей линии таких мер не принимал. В истории российского флота это была первая, и удачная попытка разработать систему мер, обеспечивающих готовность к отражению внезапного массированного нападения. И вот наступил вечер 21 июня 1941 года....

Вечером в кабинете зазвонил телефон… Около 11 вечера 21 июня 1941 года в кабинете наркома ВМФ зазвонил телефон. Вызывал к себе для важного сообщения нарком обороны. Через несколько минут Кузнецов с и.о. начальника Главного штаба ВМФ вошли в кабинет. Не ссылаясь на источники, Тимошенко коротко сказал, что возможно нападение Германии. Кузнецов спросил лишь одно — разрешено ли применение оружия для отражения нападения. Получив утвердительный ответ, он послал контр-адмирала В.А. Алафузова в Главный морской штаб дать указание флотам перейти к готовности № 1.

Позднее выяснилось: 21 июня около 17.00 нарком обороны и начальник Генштаба были вызваны к Сталину, где было принято решение о приведении войск в полную боевую готовность. Наркому ВМФ об этом не сообщили. В наркомате Кузнецов еще лично продублировал переданный приказ звонком командующим флотами. В журнале боевых действий Балтфлота записано: «23.37. Объявлена боевая готовность № 1». Северный флот принял приказ в 0.56 22 июня… Командующий флотом доложил, что флот перешел на оперативную готовность в 4.25. За это время базы, аэродромы, корабли успели подготовиться к отражению атаки.
Самолеты подходили на небольшой высоте


Первым принял на себя удар Севастополь. Оперативная готовность была объявлена здесь в 01.55 22 июня. Город погрузился во тьму. На аэродромах раздавались очереди — опробовались пулеметы истребителей. Около 3 часов ночи служба наблюдения доложила, что слышит шум авиамоторов. 3 часа 7 минут. Немецкие самолеты подходили к Севастополю на небольшой высоте. Вспыхнули прожектора, заговорили зенитки, несколько самолетов загорелись и начали падать. Другие торопливо сбросили мины, которые упали не в море, блокируя корабли в бухтах, а на берег. В 3.15 командующий ЧФ доложил Кузнецову о налете. Кузнецов звонит Сталину, того нет на месте. Кузнецов первым докладывает наркому обороны о том, что началась война. Ответных звонков с указанием о совместных действиях армии и флота не последовало.
    продолжение
--PAGE_BREAK--