Реферат: Символизм (В.Брюсов, Д.Мережковский, З.Гиппиус, К.Бальмонт,А.Белый, В.Иванов)

Московский Петербургский<img src="/cache/referats/10490/image003.gif" v:shapes="_x0000_s1031"><img src="/cache/referats/10490/image004.gif" v:shapes="_x0000_s1029"> Мережковский

<img src="/cache/referats/10490/image005.gif" v:shapes="_x0000_s1032"><img src="/cache/referats/10490/image006.gif" v:shapes="_x0000_s1030">Бальмонт Гиппиус

<img src="/cache/referats/10490/image007.gif" v:shapes="_x0000_s1033"> Белый

Иванов

Старшие Младшие

Я мечтою ловил уходящиетени,

Уходящие тени погасавшегодня,

Я на башню всходил, идрожали ступени,

И дрожали ступени под ногойу меня.

И чем выше я шел, тем яснейрисовались,

Тем ясней рисовалисьочертания вдали.. .

И какие-то звуки вокруграздавались,

Вкруг меня раздавались отНебес и Земли.

Чем я выше всходил, темсветлее сверкали,

Тем светлее сверкали высидремлющих гор.. .

И сиянием прощальным какбудто ласкали,

Словно нежно ласкалиотуманенный взор.

А внизу подо мною уж ночь наступила,

Уже ночь наступила дляуснувшей Земли,

Для меня же блистало дневноесветило,

Огневое светило догораловдали.

Я узнал, как ловить уходящиетени,

Уходящие тени потускневшегодня,

И все выше я шел, и дрожалиступени,

И дрожали ступени под ногойу меня.

Символисты создали свой мир и отверглисуществующую реальность. Этот мир без правил в последствии превратился внастоящую действительность. Искусство, жизнь по символизму – это театр, вкотором каждый играет свои роли. Кажущиесябессмысленными стихотворения, странные выходки молодых поэтов шокировали всех.Символистов рисовали «голыми лохмачами с лиловыми волосами и зеленым носом».Психиатры утверждали, что новая поэзия – симптом вырождения человечества,авторы с нею связанные, не желают знать истинных проблем сегодняшней жизни,выдумывают свой, мало кому интересный мир. Наверное, они делали это потому, чтомир реальный полон грязи, пошлости, предательства, из-за этого они словносовершают прорыв в свой новый мир, мир теней, образов и красок. Символистамприсвоили кличку «декаденты» («упадочники»). Думали их уязвить, а они сделаликличку своим вторым именем. С точки зрения символистов, этот «упадок»,значительно ценнее нормальной посредственности. Они не только писали«декадентские» стихи, но и намеренно вели «декадентский» образ жизни. Один изсамых ярких поэтов русского символизма Андрей Белый в октябре 1903 года заказалв типографии и разослал по знакомым визитные карточки:

«Фамилия» Фафивва была для особойвыразительности набрана церковно-славянским шрифтом с двумя, в то время уже неупотреблявшимися буквами – фитой и ижицей. К нему (А. Белому) чуть не вызвалипсихиатра. Этими карточками Белый хотел создать особую атмосферу, в которойигра (смешные, вымышленные имена и адреса) и мифические персонажи (единорог, ана других карточках – кентавры, карлики и пр.) становились частью окружающегореального мира. Ведь отпечатанные в типографии визитные карточки приходили понастоящей почте или их приносил посыльный. Быть человеком круга всех московскихсимволистов значило не отрицать возможности существования единорогов вмосковских закоулках.

Всякого рода «странности» в среде русских символистов появилисьпрактически одновременно с рождением символизма. Еще в 90-х годах Брюсовпоражал собеседников загадочными речами, намеренно ничего не разъясняя. АБальмонт «дикими» выходками покорял женщин и доводил до исступления мужчин. Воспитанный же в такой атмосферечитатель уже ничему не удивлялся.

Жизнь порождала искусство, искусство переливалось в жизнь – строило еепо своим законам. Игра перерастала в реальность, и все оказывалосьсоответствием всего.

Эта причудливая действительность становилась повседневной атмосферой, еюжили и дышали.

Таков был московский символизм.

В Петербурге все обстояло немного по-другому.

Символистаминазывали себя и те, кто стремился к туманным намекам на неясный им самим смысл,и направлявшие мысль читателя по пути прихотливых ассоциаций, и претендовавшиена то, чтобы определить словами еще никем не познанную сущность Вселенной.

СимволизмПетербурга – это особое состояние мира и человека, повлекшее за собой переменыво всех областях жизни. В человеке же главное, по символизму, особая нервность,тяготение к мистическому познанию.

Петербургскиесимволисты стремились продемонстрировать обостренную чувствительность,непонятные обычному человеку переживания, неожиданные видения. Символистыописывают мир духов, доступный спиритам.

Символизм по — петербургски – это игра со светом и тенью. Вера в то, что помимо мира видимого,реального, существует другой – невидимый, сверхъестественный; вера ввозможность человека общаться с этим миром. Символизм по Петербургу – это разрыв границ и прорыв в будущее, а вместес тем и в прошлое, прорыв в иное измерение.

Три главныхэлемента нового искусства, считают символисты, – мистическое содержание,символы и расширение художественной впечатлительности.

Петербургскийсимволизм иногда называют «религиозным». Религиозность, однако, понимаетсямаксимально широко – это не только православие, но и иные вероисповедания ирелигиозные искания: от народных, сектантских, до рассудочных конструкцийвысокообразованных людей.

И Ветхий и НовыйЗавет, считали петербургские символисты, уже исчерпаны. Человечество должноперешагнуть в царство, предсказанное Апокалипсисом. И они старались показатьсовременному православию новый путь – Третьего Завета.

«СИМВОЛИЗМ» — направление в европейском и русском искусстве, возникшее на рубеже XX столетия,сосредоточенное преимущественно на художественном выражении посредством СИМВОЛА«вещей в себе» и идей, находящихся за пределами чувственного восприятия.Стремясь прорваться сквозь видимую реальность к «скрытым реальностям»,сверхвременной идеальной сущности мира, его «нетленной» Красоте, символистывыразили тоску по духовной свободе.

Символизмв России развивался по двум линиям, которые часто пересекались и переплеталисьмежду собой у многих крупнейших символистов: 1. символизм как художественноенаправление и 2. символизм как миропонимание, мировоззрение, своеобразнаяфилософия жизни. Особенно сложнымпереплетение этих линий было у Вяч. Иванова и Андрея Белого с явнымпреобладанием второй линии.

Символы — это неизобретения людей, но некие знамения, означающие нечто, принадлежащеебожественной действительности. Они обладают самостоятельным бытием и наделеныкомплексом значений, по-разному раскрывающихся на различных уровнях бытия исознания.

Символ принципиально неоднозначен и невоспринимаем на логическом уровне. Он не дает точного знания о своемсодержании, но лишь в большей или меньшей мере намекает на него. Символы неговорят, но «подмигивают» и «кивают». Они «кивают» «о действительнопереживаемом, о творимом, о третьем, о царстве „символа“. Символ- это нечто внешнее, надежно укрывающее внутреннее и защищающее его отнепосвященных: „Идеология шлема и бронировки“ — это идеологиясимволического мышления. Сокрытие и защита, однако, — не главная функциясимвола, но скорее необходимость, вытекающая из принципиальнойтрудновыразимости его внутреннего содержания. Главная же его задача, конечно,позитивная — открывать тайну тем, кто способен ее понять. »… символ — окно в Вечность".

ВалерийЯковлевич Брюсов

В истории русской литературы Брюсов навсегда осталсяоткрывателем новых путей, «искателем смутного рая», великолепным мастеромстиха, доказавшим, что поэт может передать все многообразие человеческихстрастей, все «сокровища», заложенные в чувстве.

Брюсовым создан собственный стиль – звучный, чеканный,живописный. Для него характерно разнообразие форм, их неустанный поиск,стремление обнять в своем творчестве все времена и страны. Брюсов ввел врусскую поэзию образ современного большого города с его людскими толпами иогнями реклам. Брюсову всегда была близка общественно-гражданская тема. Труд,творческие возможности человека, подчиняющего своей воле силы природы, — одиниз важнейших мотивов поэзии Брюсова.

Для Брюсова характерна поэзия намеков.

Для анализа я выбрала стихотворение «Ночью», т.к. ононаиболее ярко отражает его творчество.

Дремлет Москва, словно самкаспящего страуса,

Грязные крылья по темной почвераскинуты,

Кругло-тяжелые векибезжизненно сдвинуты,

Тянется шея – беззвучная,черная Яуза.

Чуешь себя в африканской пустынена роздыхе.

Чу! что за шум? не летят лиарабские всадники?

Нет! качая грозными крыльями ввоздухе,

То приближаются хищные птицы –стервятники.

Падали запах знаком крылатымразбойникам,

Грозен голос близкого к жизнивозмездия.

Встанешь, глядишь…а они всекружат над покойником,

В небе ж тропическом яркосверкают созвездия.

В этом стихотворении Брюсов словно уводит нас в инуюреальность, в иное измерение, он противопоставляет Россию с Африкой исравнивает Москву с самкой страуса. В данном случае самка спящего страусаявляется символом Москвы. Повторение звуков гр – кр – рск – кр напоминают намкрики страуса. Все это навевает мистический трепет. Брюсов выбрал необычайныйдля русской поэзии размер – с разным количеством ударных слогов в строчках. Онпоказывает красоту безобразного (грязные крылья, стервятники, падаль). Мы какбудто находимся в нереальном мире, космосе, где царит тишина и покой. В первойстрофе через страуса Брюсов проводит аналогию с Москвой, говоря «Грязные крылья по темной почве раскинуты,//Кругло-тяжелые веки безжизненно сдвинуты,//Тянется шея – беззвучная, чернаяЯуза», он имеет ввиду то, что Москву заполнила грязь и тени заняли все еепространство. Она устала терпеть всю пошлость, которая заполонила все!

У остальныхпоэтов, не символистов, символ принимает более аллегоричную форму, формусравнений; символисты же выходят за рамки аллегорий. У них символ приобретаетболее обширные границы, принимая при этом самые необычайные формы. В данномстихотворении это отчетливо видно. Брюсов сравнивает Москву со страусом.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Мережковский утверждал, что:«…три главных элемента нового искусства – мистическое содержание, символы ирасширение художественной впечатлительности». Индивидуальное, личноепереживание, по мнению Мережковского, только тогда ценно, когда оно дополненоне просто привычкой или самой острой плотской страстью, а чувством единениядвоих в любви – настоящей, подлинной любви. Но и это еще не все. За тайнойлюбви человеку должна отрыться тайна новой общности людей, объединенныхкакими-то общими устремлениями. Естественно, легче всего такая связь моглаосуществляться в религии, где люди связаны общей верой (ведь и само слово«религия», «religio», в переводе с латинского означает «связь»). Поэтому Мережковскийв своей поэзии стремился доказать, что вся история человечества основана наповторяющемся из века в век противоборстве Христа и Антихриста, лишьвоплощающихся в исторические фигуры. Для того чтобы спасти общество, русскойинтеллигенции необходимо, по его мнению, преодолеть атеизм. «Хама грядущего победит лишь Грядущий Христос».

Все это говорит о том, что Мережковский в своей поэзии отражаетрелигиозную, мистическую позицию, выходя тем самым в иные миры и постигая тамистину.

Стихотворением, которое наиболее ярко отражает творчество Мережковского,является стихотворение «Поэту».

И отдашьголодному душу твою и напитаешь душу страдальца, тогда свет твой взойдет вотьме и мрак твой будет как полдень.

Исаия, LVIII

Не презирай людей! Безжалостной игневной

Насмешкой не клейми их горестей инужд,

Сознав могущество заботыповседневной,

Их страха и надежд не оставайсячужд.

Как друг, не как судьянеумолимо-строгий,

Войди в толпу людей и оглянисьвокруг,

Пойми ты говор их, и смутный гултревоги,

И стон подавленный невыразимыхмук.

Сочувствую горячо их радостям ибедам,

Узнай и полюби простой и темныйлюд,

Внимай без гордости их будничнымбеседам

И, как святыню, чти их незаметныйтруд.

Сквозь мутную волну житейского потока

Жемчужины на дне ты различишьтогда;

В постыдной оргии продажногопорока –

Следы раскаянья и жгучего стыда,

Улыбку матери над тихойколыбелью,

Молитву грешника и поцелуй любви,

И вдохновенного возвышенною целью

Борца за истину во мраке и крови.

Поймешь ты красоту и смыслсуществованья

Не в упоительной и радостноймечте,

Не в блеске и цветах, но втерниях страданья,

В работе, в бедности, в суровойпростоте.

И, жаждущую грудь роскошноутоляя,

Неисчерпаема, как нектар золотой,

Твой подвиг тягостный сторицейнаграждая,

Из жизни сумрачной поэзия святая

Польется светлою, могучею струей.

Здесь автор выбрал формунапутствий, он как бы оформляет свое произведение по принципу библии, он словнопишет заповеди для поэта. Самая главная мысль этого произведения заключается втом, что поэту нужно опуститься на уровень простого народа и понять его.Мережковский считает, что поэт, прежде всего человек, поэтому он не долженотворачиваться от ближнего своего, он должен понять его и простить ему все.Автор говорит, что сердце поэта должно быть всегда открыто для чужих бед иболей; говорит ему истины, в которых поэт и познает вдохновение (ведь когдачеловек видит «Следы раскаянья и жгучего стыда, // Улыбку матери над тихойколыбелью,// Молитву грешника и поцелуй любви,// И вдохновенного возвышенноюцелью// Борца за истину во мраке и крови.» — он не может устоять, и именно вэти моменты и возникает, приходит к нему истина, которую он так долго искал).Следующим напутствием поэту Мережковский говорит о том, что красоту и смыслсуществования он может постичь «Не в упоительной и радостной мечте,// Не в блесках и цветах, но в тернияхстраданья,// В работе, в бедности, в суровой простоте.» — этим Мережковскийхочет сказать, что прекрасное надо искать не там, где все покрыто красивойоболочкой, а там, где царит страдание, бедность, нищета, ведь, чтобы понятьсмысл жизни поэту нужно пройти все эти этапы самому: бедноту и суровую простоту, тернии истрадание. В конце автор говорит, что если поэту удастся пройти все этипрепятствия на его пути, то муза сама найдет его. Это и будет, по мнениюавтора, венцом его скитаний.

Зинаида Николаевна Гиппиус

Зинаида Гиппиус в своихтворческих идеях во многом следовала за Мережковским, ее роль в символизме быланеотделима от роли мужа, потому часто оставалась почти незаметной. Но Гиппиусвнесла в русский символизм стихию театральности, создала особый, «декадентский»стиль в жизни и творчестве.

Любовь – одна

                                     … Не может сердце житьизменой,
                                   Измены нет: любовь — одна.
                                                    1896 г.

Душе,единостью чудесной,
Любовь единая дана.
Так в послегрозности небесной
Цветная полоса — одна.

Но семь цветов семью огнями
Горят в одной. Любовь одна,
Одна до века, и не нами
Ей семицветность суждена.

В ней фиолетовость и алость,
В ней кровь и золото вина,
То изумрудность, то опалость...
И семь сияний — и одна.

Не все ль равно, кого отметит,
Кого пронижет луч до дна,
Чье сердце меч прозрачный встретит,
Чья отзовется глубина?

Неразделимая нетленна,
Неуловимая ясна,
Непобедимо неизменна
Живет любовь, — всегда одна.

Переливается, мерцает,
Она всецветна — и одна.
Ее хранит, ее венчает
Святым единством — белизна.

В первой строфе Гиппиус сразу вводит образ радуги,как символа любви. Она так же ярка и непредсказуема, ее нельзя угадать, понять,ее цвета завораживают; так же и любовь ярка в своих проявлениях и заставляетзабыть обо всем. Любовь нам дана от бога одна, так же и радуга бывает лишь водном случае – после грозы. Гроза отождествляется с человеческой жизнью, любовьбывает лишь однажды, так же как и каждая гроза имеет свою единственную радугу. Радуга настолько многолика и пестра, что еенельзя определить одним цветом, так же и любовьмногогранна в своих чувствах и проявлениях. Гиппиус говорит о том, что нетдостойных или недостойных любви, нет избранных для этого чувства, ведь длялюбви не важно кто ты, перед нею все равны: «Не все ль равно, кого отметит,
Кого пронижет луч до дна,
Чье сердце меч прозрачный встретит,
Чья отзовется глубина?» Любовь настолько противоречива, что человеческомуразуму сложно постичь это чувство, поэтому она:«Неразделимая нетленна,
Неуловимая ясна,
Непобедимо неизменна
Живет любовь, — всегда одна»

Впоследней строфе Гиппиус говорит о том, что любовь светла, чиста и небесна, темсамым рисует ее образ белым цветом.

КонстантинДмитриевич Бальмонт

Бальмонт жаждал «изысканностирусской медлительной речи».

Он научился «превращатьтоску в напев» и находить игру созвучий в природе, он из всехпоэтов-символистов отличался особой напевностью и особой звучностью стиха.

Черты символизма, по мнениюБальмонта – культ мгновения, внезапно возникшего и безвозвратнопромелькнувшего, туманность намеков, прихотливость чувства.

Я выбрала для анализастихотворение «Я мечтою ловил уходящие тени…», так как считаю, что оно наиболееярко отражает творчество Бальмонта и является гимном символизма.

Я мечтою ловил уходящиетени,

Уходящие тени погасавшегодня,

Я на башню всходил, идрожали ступени,

И дрожали ступени под ногойу меня.

И чем выше я шел, тем яснейрисовались,

Тем ясней рисовалисьочертания вдали.. .

И какие-то звуки вокруграздавались,

Вкруг меня раздавались отНебес и Земли.

Чем я выше всходил, темсветлее сверкали,

Тем светлее сверкали высидремлющих гор.. .

И сиянием прощальным какбудто ласкали,

Словно нежно ласкалиотуманенный взор.

А внизу подо мною уж ночьнаступила,

Уже ночь наступила дляуснувшей Земли,

Для меня же блистало дневноесветило,

Огневое светило догораловдали.

Я узнал, как ловить уходящиетени,

Уходящие тени потускневшегодня,

И все выше я шел, и дрожалиступени,

И дрожали ступени под ногойу меня.

Определяя символистскую поэзию, Бальмонт писал: «Этопоэзия, в которой органически…сливаются два содержания: скрытая отвлеченность иочевидная красота…». В стихотворении «Я мечтою ловил уходящие тени…», как легкоубедиться, есть и «очевидная красота» и иной, скрытый смысл: гимн вечномуустремлению человеческого духа от тьмы к свету. Тени ассоциируются с чем-тонеосознанным, непонятным, недоступным, поэтому автор так и стремится постичьэту истину, познать ее.

«Я на башню всходил, идрожали ступени,

И дрожали ступени под ногой у меня»

Этот путь, словно шаткий ветхий мост над пропастью, каждыйшаг – это риск, риск сорваться, не дойти до своей цели, упасть вниз.

«И чем выше я шел, тем яснейрисовались,

Тем ясней рисовалисьочертания вдали.. .

И какие-то звуки вокруграздавались,

Вкруг меня раздавались отНебес и Земли»

Чем ближе автор приближался к заветной цели, тем яснее онвидел то, к чему стремился, видел истину.

«А внизу подо мною уж ночь наступила,

Уже ночь наступила дляуснувшей Земли,

Для меня же блистало дневноесветило,

Огневое светило догорало вдали»

То есть, не смотря на то, что его окружал уже полныймрак, он видел впереди свет, свет, который освещал ему весь путь.

«Я узнал, как ловить уходящие тени,

Уходящие тени потускневшегодня,

И все выше я шел, и дрожалиступени,

И дрожали ступени под ногойу меня»

В последней строфе авторговорит о том, что он все-таки познал истину, он нашел то, что искал.

Бальмонт воспевалкосмической красоты.

В своей записной книжке Бальмонтписал: «У каждой души есть множество ликов, в каждом человеке скрыто множестволюдей, и многие из этих людей, образующих одного человека, должны бытьбезжалостно ввергнуты в огонь. Нужно быть беспощадным к себе. Только тогдаможно достичь чего-нибудь».

Андрей Белый

АндрейБелый создал свой особый жанр – симфония – особый вид литературного изложения,по преимуществу отвечающий своеобразию его жизненных восприятий и изображений.По форме это нечто среднее между стихам и прозой. Их отличие от стихов в отсутствии рифмы и размера. Впрочем, ито и другое словно непроизвольно вливается местами. От прозы – тожесущественное отличие в особой напевности строк. Эти строки имеют не толькосмысловую, но и звуковую, музыкальную подобранность друг к другу. Этот ритмнаиболее выражает переливчатость и связность всех душевностей и задушевностейокружающей действительности. Это именно музыка жизни – и музыка немелодическая…а самая сложная симфоническая.

Белый считал, что поэт-символист – связующеезвено между двумя мирами: земным и небесным. Отсюда и новая задача искусства:поэт должен стать не только художником, но и «органом мировой души…тайновидцем и тайнотворцем жизни». От того исчитались особенно ценными прозрения, откровения, позволявшие по слабым отражениямпредставить себе иные миры.

Тело стихий

Влепестке лазурево-лилейном

Мирчудесен.

Всечудесно в фейном, вейном, змейном

Мирепесен.

Мы –повисли,

Как надпенной бездною ручей.

Льютсямысли

Блескамилетающих лучей.

Авторспособен увидеть красоту даже в самых нелепых, неприхотливых предметах «Влепестке лазурево-лилейном». В первой строфе автор говорит, что все вокругчудесно и гармонично. Во второй строфе строчками «Как над пенной бездною ручей.

Льютсямысли

Блесками летающих лучей»

Авторрисует картину ручья, водопада низвергающегося вниз, в пенную бездну, и отэтого в разные стороны разлетаются тысячи мелких сверкающих капелек, так льютсяи человеческие мысли.

ВячеславИванович Иванов

Старинные речения,непривычный синтаксис, необходимость улавливать самые малоизвестные значенияслова делают стихи Иванова очень сложными. Даже в тех стихах, которые кажутсясовсем простыми, множество потаенных смыслов. Но мудрая простота, понятнаялюбому в них тоже встречается.

Сейчас я хочу проанализировать стихотворение«Троицын день».

Дочь лесника незабудки рвалав осоке

В Троицын день;

Веночки плела над рекой икупалась в реке

В Троицын день…

И бледной русалкой всплыла вбирюзовом венке.

Гулко топор застучал позасеке лесной

В Троицын день;

Лесник с топором выходил засмолистой сосной

В Троицын день;

Тоскует и тужит и тешет онгроб смоляной.

Свечка в светлице средьтемного леса блестит

В Троицын день;

Под образом блеклый веночекнад мертвой грустит

В Троицын день.

Бор шепчется глухо. Река восоке шелестит…

Автор постоянно намекает на то, что всесобытия происходят в троицын день, причем, по сути, такие действия, какиеделают наши герои невозможно совершить в один – троицын день. Но автор,объединяет имх, и делает все действия в одно мгновение.

Адонис

Рондель

О розе амброзийных нег

Не верь поэта баснословью;

Забудь Киприды ризу вдовью,

Адониса живой ковчег.

Что, древле белая, как снег,

Она его зардела кровью, -

О розе амброзийных нег

Не верь поэта баснословью.

Завиден пастыря ночлег.

Зови богиню к изголовью;