Реферат: "Отцы и дети" в русской критике

РОМАН И. С. ТУРГЕНЕВА

“ОТЦЫ И ДЕТИ” В РУССКОЙ КРИТИКЕ

«Отцыи дети» вызвали целую бурю в мире литературной критики. После выхода романапоявилось огромное число совершенно противоположных по своему зарядукритических откликов и статей, что косвенно свидетельствовало о простодушии иневинности русской читающей публики. Критика отнеслась к художественномупроизведению как к публицистической статье, к политическому памфлету, не желаяреконструировать точку зрения автора. С выходомромана  начинается оживленное обсуждениеего в печати, которое сразу же приобрело острый полемический характер. Почтивсе русские газеты и журналы откликнулись на появление романа. Произведениепорождало разногласия как между идейными противниками, так и в средеединомышленников, например, в демократических журналах “Современник” и “Русскоеслово”. Спор, по существу, шел о типе нового революционного деятеля русскойистории.      “Современник” откликнулся на роман статьей М. А. Антоновича“Асмодей нашего времени”. Обстоятельства, связанные суходом Тургенева из “Современника”, заранее располагали к тому, что роман былоценен критиком отрицательно. Антонович увидел в нем панегирик “отцам” иклевету на молодое поколение. Кроме того, утверждалось, что роман очень слаб вхудожественном отношении, что Тургенев, ставивший своей целью опорочитьБазарова, прибегает к карикатуре, изображая главного героя чудовищем “скрошечной головкой и гигантским ртом, с маленьким лицом и преболыпущимносом”. Антонович пытается защищать от нападок Тургенева женскую эмансипацию иэстетические принципы молодого поколения, стараясь доказать, что “Кукшина не так пуста и ограниченна, как Павел Петрович”. Поповоду отрицания Базаровым искусства Антонович заявил, что это — чистейшаяложь, что молодое поколение отрицает только “чистое искусство”, к числупредставителей которого, правда, причислил Пушкина и самого Тургенева.  По мнению Антоновича с первых же страниц, квеличайшему изумлению читающего, им овладевает некоторого рода скука; но,разумеется, вы этим не смущаетесь и продолжаете читать, надеясь, что дальшебудет лучше, что автор войдет в свою роль, что талант возьмет свое и невольноувлечет ваше внимание. А между тем и дальше, когда действие романаразвертывается перед вами вполне, ваше любопытство не шевелится, ваше чувствоостается нетронутым; чтение производит на вас какое-то неудовлетворительноевпечатление, которое отражается не на чувстве, а что всего удивительнее — науме. Вас обдает каким-то мертвящим холодом; вы не живете с действующими лицамиромана, не проникаетесь их жизнью, а начинаете холодно рассуждать с ними, или,точнее, следить за их рассуждениями. Вы забываете, что перед вами лежит романталантливого художника, и воображаете, что вы читаете морально-философскийтракта, но плохой и поверхностный, который, не удовлетворяя уму, тем самымпроизводит неприятное впечатление и на ваше чувство. Это показывает, что новоепроизведение Тургенева крайне неудовлетворительно в художественном отношении.Тургенев относится к своим героям, не фаворитам его, совершенно иначе. Онпитает к ним какую-то личную ненависть и неприязнь, как будто они лично сделалиему какую-нибудь обиду и пакость, и он старается отмстить им на каждом шагу,как человек лично оскорбленный; он с внутренним удовольствием отыскивает в нихслабости и недостатки, о которых и говорит с дурно скрываемым злорадством итолько для того, чтобы унизить героя в глазах читателей: «посмотрите,дескать, какие негодяи мои враги и противники». Он детски радуется, когдаему удается уколоть чем-нибудь нелюбимого героя, сострить над ним, представитьего в смешном или пошлом и мерзком виде; каждый промах, каждый необдуманный шаггероя приятно щекочет его самолюбие, вызывает улыбку самодовольствия,обнаруживающего гордое, но мелкое и негуманное сознание собственногопревосходства. Эта мстительность доходит до смешного, имеет вид школьныхщипков, обнаруживаясь в мелочах и пустяках. Главный герой романа с гордостью изаносчивостью говорит о своем искусстве в картежной игре; а Тургенев заставляетего постоянно проигрывать. Потом Тургенев старается выставить главного героя обжорой, который только идумает о том, как бы поесть и попить, и это опять делается не с добродушием икомизмом, а все с тою же мстительностью и желанием унизить героя; Из разныхмест романа Тургенева видно, что главный герой его человек не глупый, — напротив, очень способный и даровитый, любознательный, прилежно занимающийся имного знающий; а между тем в спорах он совершенно теряется, высказываетбессмыслицы и проповедует нелепости, непростительные самому ограниченному уму.О нравственном характере и нравственных качествах героя и говорить нечего; этоне человек, а какое-то ужасное существо, просто дьявол, или, выражаясь болеепоэтически, асмодей. Он систематически ненавидит ипреследует все, начиная от своих добрых родителей, которых он терпеть не может,и, оканчивая лягушками, которых он режет с беспощадною жестокостью. Никогда ниодно чувство не закрадывалось в его холодное сердце; не видно в нем и следакакого-нибудь увлечения или страсти; самую ненависть он отпускает рассчитано,по гранам. И заметьте, этот герой — молодой человек, юноша! Он представляетсякаким-то ядовитым существом, которое отравляет все, к чему ни прикоснется; унего есть друг, но и его он презирает и к нему не имеет ни малейшегорасположения; есть у него последователи, но и их он также ненавидит. Роман естьне что иное, как беспощадная и тоже разрушительная критика молодого поколения.Во всех современных вопросах, умственных движениях, толках и идеалах,занимающих молодое поколение, Тургенев не находит никакого смысла и даетпонять, что они ведут только к разврату, пустоте, прозаической пошлости ицинизму. Какое заключение можно будет вывести из этого романа; кто окажетсяправым и виноватым, кто хуже, а кто лучше — «отцы» или «дети»?Такое же одностороннее значение имеет и роман Тургенева. Извините,  Тургенев, выне умели определить своей задачи; вместо изображения отношений между«отцами» и «детьми» вы написали панегирик «отцам»и обличение «детям»; да и «детей» вы не поняли, и вместообличения у вас вышла клевета. Распространителей здравых понятий между молодымпоколением вы хотели представить развратителями юношества, сеятелями раздора изла, ненавидящими добро, — одним словом, асмодеями.Попытка эта не первая и повторяется весьма часто. Такая же попытка сделанабыла, несколько лет тому назад, в одном романе, который был «явлением,пропущенным нашей критикой», потому что принадлежал автору, в то времябезвестному и не имевшему той громкой известности, какою он пользуется теперь.Этот роман есть "Асмодей нашего времени",соч. Аскоченского, появившийся в свет в 1858 г.Последний роман Тургенева живо напомнил нам этого "Асмодея"своею общею мыслью, своими тенденциями, своими личностями, а в особенностисвоим главным героем.

<span Times New Roman",«serif»;color:black">Вжурнале “Русское слово” в 1862 году появляется статья Д. И. Писарева “Базаров”.Критик отмечает некоторую предвзятость автора по отношению к Базарову, говорит,что в ряде случаев Тургенев “не благоволит к своему герою”, что он испытывает“невольную антипатию к этому направлению

<span Times New Roman",«serif»"> мысли”. Нообщее заключение о романе сводится не к этому^. Д. И.Писарев находит в образе Базарова художественный синтез наиболее существенныхсторон мировоззрения разночинной демократии, изображенных правдиво, несмотря напервоначальный замысел Тургенева. Критик открыто симпатизирует Базарову, егосильному, честному и суровому характеру. Он считал, что Тургенев понял этотновый для России человеческий тип «так верно, как не поймет ни один изнаших молодых реалистов».Критическое отношение автора к Базаровувоспринимается критиком как достоинство, так как “со стороны виднее достоинстваи недостатки”, а “строго критический взгляд… в настоящую минуту оказываетсяплодотворнее, чем голословное восхищение или раболепное обожание”. Трагедия Базарова,по мнению Писарева, состоит в том, что для настоящего дела в действительностинет благоприятных условий, а потому, “не имея возможности показать нам, какживет и действует Базаров, И. С. Тургенев показал нам, как он умирает.

В своей статье Д. И. Писарев подтверждаетобщественную чуткость художника и эстетическую значимость романа: “Новый романТургенева дает нам все то, чем мы привыкли наслаждаться в его произведениях.Художественная отделка безукоризненно хороша… А явления эти очень близки кнам, так близки, что все наше молодое поколение своими стремлениями и идеямиможет узнать себя в действующих лицах этого романа”. Еще до началанепосредственной полемики Д. И. Писарев фактически предугадывает позициюАнтоновича. По поводу сцен с Ситниковым и Кукшиной онзамечает: “Многие из литературных противников “Русского вестника” сожесточением накинутся на Тургенева за эти сцены”. Однако Д. И. Писаревубежден, что настоящий нигилист, демократ-разночинец так же, как и Базаров,должен отрицать искусство, не понимать Пушкина, быть уверенным, что Рафаэль“гроша медного не стоит”. Но для нас важно, что Базаров, погибающий в романе,“воскресает” на последней странице писаревскойстатьи: “Что делать? Жить, пока живется, есть сухой хлеб, когда нет ростбифу,быть с женщинами, когда нельзя любить женщину, а вообще не мечтать обапельсиновых деревьях и пальмах, когда под ногами снеговые сугробы и холодныетундры”. Пожалуй, мы можем считать статью Писарева наиболее яркой трактовкойромана в 60-е годы.

В 1862 году, в четвертой книжке журнала “Время”, издаваемого Ф. М.и М. М. Достоевскими, выходит интересная статья Н. Н. Страхова, котораяназывается “И. С. Тургенев. “Отцы и дети”. Страхов убежден, что роман —замечательное Достижение Тургенева-художника. Образ же Базарова критик считаеткрайне типичным. “Базаров есть тип, идеал, явление, возведенное в перлсоздания”. Некоторые черты базаровского характераобъяснены Страховым точнее, чем Писаревым, например, отрицание искусства. То,что Писарев считал случайным непониманием, объясняемым индивидуальным развитиемгероя (“Он сплеча отрицает вещи, которых не знает или не понимает...”), Страховвоспринимал существенной чертой характера нигилиста: “… Искусство всегда носитв себе характер примирения, тогда как Базаров вовсе не желает примириться сжизнью. Искусство есть идеализм, созерцание, отрешение от жизни и поклонениеидеалам; Базаров же реалист, не созерцатель, а деятель...” Однако если у Д. И.Писарева Базаров — герой, у которого слово и дело сливаются в одно целое, то уСтрахова нигилист все еще герой “слова”, пусть с жаждой деятельности,доведенной до крайней степени. Страховуловил вневременной смысл романа, сумев подняться над идеологическими спорамисвоего времени. “Написать роман с прогрессивным и ретроградным направлением —ещё вещь не трудная. Тургенев же имел притязания и дерзость создать роман,имеющий всевозможные направления; поклонник вечной истины, вечной красоты, онимел гордую цель во временном указать на вечное и написал роман непрогрессивный и не ретроградный, а, так сказать, всегдашний”, — писал критик.

На тургеневский роман откликнулся и либеральный критик П. В.Анненков. В своей статье “Базаров и Обломов” он пытается доказать, что,несмотря на внешнее отличие Базарова от Обломова, “зерно заложено одно и то жев обеих натурах ”.

В 1862 году в журнале “Век” выходит статьянеизвестного автора “Нигилист Базаров”. Посвящена она прежде всего анализуличности главного героя: “Базаров — нигилист. К той среде, в которой онпоставлен, он относится безусловно отрицательно. Дружбы для него не существует:он терпит своего приятеля, как сильный терпит слабого. Родственные отношениядля него привычка родителей к нему. Любовь он понимает как материалист. Нанарод смотрит с пренебрежением взрослого на малых ребят. Никакой сферыдеятельности не остается для Базарова”. Что же касается нигилизма, неизвестныйкритик заявляет, что отрицание Базарова не имеет под собой основы, “для негонет причин”.

В работе А. И. Герцена “Еще раз Базаров”главным объектом полемики становится не тургеневский герой, а Базаров,созданный в статьях Д. И. Писарева. “Верно ли понял Писарев тургеневскогоБазарова, до этого мне дела нет. Важно то, что он в Базарове узнал себя и своихи добавил, чего недоставало в книге”, — писал критик. Кроме того, Герценсравнивает Базарова с декабристами и приходит к выводу, что “декабристы — нашивеликие отцы, Базаровы — наши блудные дети”. Нигилизм в статье назван “логикойбез структур, наукой без догматов, покорностью опыту”.

В конце десятилетия в полемику вокруг романавключается сам Тургенев. В статье “По поводу “Отцов и детей” он рассказываетисторию своего замысла, этапы публикации романа, выступает со своими суждениямипо поводу объективности воспроизведения действительности: “… Точно и сильновоспроизвести истину, реальность жизни — есть высочайшеесчастье для литератора,даже если эта истина не совпадает с его собственными симпатиями”.

Рассмотренные в реферате работы не являются единственнымиоткликами русской общественности на роман Тургенева “Отцы и дети”. Практическикаждый русский писатель и критик высказал в той или иной форме свое отношение кпроблемам, поднятым в романе. А не это ли является настоящим признаниемактуальности и значимости произведения?