Реферат: Саид гафуров, дарья митина

САИД ГАФУРОВ, ДАРЬЯ МИТИНА

Уроки классовой борьбы в Индии
К отмечаемой в 2007 году 150 годовщине восстания сипаев и тридцатилетию коммунистического правления в Западной Бенгалии.

Безустанное повторение лозунга о смерти марксизма или о его вырождении со стороны людей, называющих себя марксистами, не только раздражает, но и приводит к сомнениям в интеллектуальных способностях или научной добросовестности авторов этих сентенций. Марксистские партии правят на территории, где проживает треть человечества, их режимы демонстрируют устойчивый экономический рост - будь то Китай, Западная Бенгалия (с населением более 80 млн. человек), Вьетнам или Керала. Марксистские партии демонстрируют способность действовать как в условиях отсутствия демократии, так и в самых демократических регионах (Западная Бенгалия, Керала). И индийские коммунисты понимают, что марксистская философия - не наука и не теория науки, а важнейший элемент революционной практики. Диалектика Маркса и Ленина живет не в стихии философствования, а в стихии действия.

Конечно, нельзя никому запретить утверждать, что теоретический марксизм находится в кризисе, но люди, которые осмеливаются такое утверждать, должны быть либо оголтелыми расистами, считающими, что нигде кроме Западной Европы и Северной Америки не существует научной мысли, либо эти люди должны обосновывать свои доказательства литературой на китайском, бенгальском, вьетнамском, малаялам1[1], испанском и других языках стран, где классический марксизм развивается. Иначе эти люди имеют основания говорить только то, что лишь в ничтожно малой части мира (менее четверти населения земли) марксизм испытывает кризис.

Американский «левый» профессор Боггс не стесняется своей безграмотности: «Следуя советскому образцу, ленинистские режимы в Азии, Африке и Латинской Америке сумели достичь некоторой степени национальной независимости и экономического развития вместе с экстенсивными реформами здесь и там, но ни в одной стране эти режимы не приобрели значительного импульса равенства или демократии»2[2]. Ему неизвестно, что в Западной Бенгалии коммунисты (в союзе с троцкистами и левыми социалистами) правят более четверти века, а в Керале приходят к власти с перерывами с 1957 г., сохраняя верность демократии. Самое удивительное состоит в том, что индийские марксисты, например, переводят большую часть своих работ на английский (а значительную часть на английском и пишут), но эти работы нашим критикам классического марксизма и сторонникам неомарксизма, еврокоммунизма и прочих извращений этого могучего мировоззрения неизвестны3[3].

Гораздо сложнее ситуация с литературой на китайском или вьетнамском языках, которая малодоступна не только в силу того, что на этих языках может читать незначительная часть российских марксистов, но и в силу того, что большинство официальных документов в Китае и во Вьетнаме остаются закрытыми. Тем не менее, доступ к открытым документам съездов компартий имеется, публикуется официальная международная экономическая и социальная статистика, а сопоставление практики политической и хозяйственной деятельности в этих странах с опубликованными документами может стать важным полем исследования.

Авторы различных «концепций постиндустриального общества» не замечают не только того, что промышленный пролетариат в мире растет в численности не только абсолютно, но и относительно других групп общества. Не хотят они замечать и то, что классический марксизм развивается именно в тех странах, где промышленный пролетариат динамично развивается, прежде всего, Китае и Индии. В других странах типа Индонезии или Пакистана марксизм является главным врагом правящих режимов и подавляется физическим устранением коммунистов.

Многие, находясь в России, переживающей фазу острой стадии контрреволюции, забывают, что Россия и Запад – это не только не весь мир, но и не слишком большая его часть. Популярное даже в марксистской среде4[4] выражение «золотой миллиард» означало бы лишь около 15% человечества, но и оно слишком преувеличено.
^ Парламентские выборы в Индии 2004 года
В начале 2004 г. на заседании редколлегии журнала «Альтернативы» один из авторов этой статьи предложил написать серию материалов об угрозе победы фашистского режима в Индии, о предстоящих выборах и о едином антифашистском блоке левых и буржуазных либеральных партий, утверждая, что наступление фашизма в Индии будет остановлено, что индийские коммунисты усвоили уроки борьбы с фашизмом в Европе, и объединенные антифашистские силы нанесут поражение этой угрозе, а индийские коммунисты усилят свои позиции. Глубоко уважаемый нами всегда саркастичный Михаил Илларионович Воейков едко и пессимистично заметил, что такую статью следует писать после выборов, дав понять, что не верит в возможность организованных коммунистических действий в многомиллионном масштабе в 21 веке.

Самым очевидным результатом выборов 2004 года был приход к власти новых политических сил. Точнее сказать, реванш самой мощной политической организации страны – партии Индийский национальный конгресс, которая считается автором проекта "Построение крупнейшей в мире демократии" (многие индийцы предпочитают называть свою демократию «самой грязной в мире»). ИНК во главе с Соней Ганди, вдовой сына Индиры Ганди - Раджива, удалось одолеть главных противников – националистов, возглавляемых профашистской партией Бхаратия Джаната Партии (БДП). Вместе с главными союзниками Индийскому национальному конгрессу удалось получить 219 мест в парламенте, союзу националистов во главе с партией БДП - 188.

Но сформировать правительство ИНК удалось лишь при поддержке партий Левого фронта - объединения индийских коммунистических партий. В новом парламенте они контролируют 64 места из 545. Никогда за всю историю Индии представительство коммунистов в парламенте не было столь весомым. Арундати Рой отмечал в испанской газете "Rebelion": «Левые партии - единственные (хотя и безуспешно) выступавшие против проводимых реформ - получили беспрецедентную поддержку избирателей». Одним из условий поддержки коммунистов был отказ от «главного достижения» прежней власти - программы приватизации. Именно под давлением коммунистов новое правительство положило конец "разбазариванию народного имущества".

Накануне голосования стратеги БДП составили план первой современной избирательной кампании в истории страны. Они хвастались, что послали избирателям 4 миллиона электронных писем и передавали запись голоса премьер-министра Атала Бихари Ваджпайи на 10 миллионов обычных и мобильных телефонов с призывом голосовать за «сияющую Индию». Но из 180 миллионов индийских семей только 45 миллионов имеют телефоны, и из миллиарда индийцев только у 26 миллионов есть сотовые телефоны. В то время как около 300 миллионов живут на менее чем доллар в день, только около 659 000 семей имеют компьютеры. Так что послание правительства, возглавляемого полуфашистскими индуистами-шовинистами, о наступившей эре процветания попросту не дошло до большинства населения - за отсутствием должных каналов связи.

Этот разрыв - сочетание растущего среднего класса с растущей обидой тех, кого туда не пустили - позволяет объяснить, почему правительство Ваджпайи попросили удалиться. Приписывать результаты выборов только экономическим факторам было бы, однако, некоторым упрощением. Касты, религиозно-общинная рознь, союзы с мелкими партиями, враждебность против тех, кто уже находится у власти, и местные проблемы - все играло роль.

Но было бы ошибкой, как говорят даже и буржуазные аналитики, недооценивать роль недовольства экономическим положением. Это замечание о классовой мести может удивить тех, кто верит в поток распространяемой СМИ полуправды о быстром росте экономики Индии, о создаваемых там рабочих местах и т.д. Эта развивающаяся страна и впрямь во многих отношениях изменилась, но эти изменения еще не затронули большую часть населения (точнее, они затронули большинство приблизительно в том же духе, что и подобные «рыночные реформы» в России). Вся отрасль высоких технологий нанимает менее миллиона человек при том, что 40 миллионов зарегистрированы как безработные. Рост экономики в 5% в год совершенно недостаточен для того, чтобы избавить от нищеты сотни миллионов.

И реформы, вроде приватизации государственных предприятий или допущение большего числа иностранных инвесторов, которые помогли развязать экономику, все еще не помогли сельскому хозяйству, в котором занято около двух третей населения (зато эти реформы «помогли» уволить рабочих приватизированных фабрик и оставили мелких крестьян беззащитными против конкуренции с крупнейшими сельскохозяйственными фирмами США, получающими субсидии от властей). БДП и ее союзники были чувствительно побиты во всех крупнейших городах, получив всего три места в парламенте от Дели, Мумбая, Ченная и Калькутты. В сельских районах они были разбиты наголову, особенно на юге страны, где и решалась судьба правительства. Главный редактор газеты одной из наиболее объективных газет Индии «Хинду» Н. Рам отметил, что избиратели «наказали тех, кто был к ним безжалостен, тех, кого они считали защитниками богатых, кто не помог им во время засухи».

Как известно, нынешний лидер ИНК Соня Ганди от кресла премьера отказалась. Вместо нее этот пост занял Манмохан Сингх. Едва став премьером, Манмохан Сингх выступил с обещанием разрядить напряженность, "обострившуюся при прежнем индусском националистическом правительстве". Сингх на своей первой пресс-конференции обещал индийцам "укрепить гармонию" между религиозными общинами страны и выразил большую озабоченность затягиванием судебного разбирательства в связи с индо-мусульманскими столкновениями два года назад в штате Гуджарат. Официальный отказ от поста премьера Соня Ганди объяснила "нежеланием спровоцировать раскол нации из-за своего национального происхождения". Уроженка итальянской деревни Овассанаджо близ Турина, Соня Маино в середине 1960-х познакомилась в Кембридже с внуком Джавахарлала Неру и сыном Индиры Ганди Радживом. Вместе с тем в нежелании Сони Ганди быть премьером, несомненно, заметную роль играет и религиозный фактор. Если для БДП союз с религиозными общинами вполне органичен, то для конгрессистов это лишь попытки обретения союзников. К заигрыванию с религиозно-общинными силами прибегали в свое время и Индира Ганди, и ее сын Раджив, а потом и Соня. Например, в канун предвыборной кампании 1999 г. Соня с дочерью Приянкой посетила богатейший вишнуитский храм Индии в Тирупати, где совершила поклонение Вишну в образе Венкатешвары.

Главная роль Сони заключалась в том, чтобы оживить ИНК. Имя Ганди всегда привлекало массы на сторону ИНК. В былые годы конгрессисты обладали фактической монополией на власть, несмотря на обилие партий, поскольку индийцы считали ИНК партией Махатмы Ганди. Ее сторонники утверждают, что на Соню перешла харизма династии Неру. Впервые она выступила в роли политика в 1997 г. Год спустя ее избрали президентом ИНК, что позволило конгрессистам получить на выборах 1998 г. 141 место в парламенте Индии (из 545 возможных). В ходе той предвыборной кампании Соня Ганди собирала многотысячные толпы одним лишь фактом своего появления. Если вовлечение Сони в борьбу на прошлых выборах не принесло ИНК успеха, то пять лет спустя "фактор Сони Ганди" все же сработал. Что реально это будет значить для индийцев и международной обстановки, покажет время. Однако уже сейчас ясно, что конгрессистам предстоит выработать более гибкое отношение к традиционному религиозно-общинному сознанию.
^ Социально-экономические условия Индии
Индия - вторая по численности населения страна в мире. Более века она была колонией, "драгоценным камнем в короне Британской Империи". Добившись независимости и преодолев десятилетия экономической изоляции и отсталости, Индия в наши дни стала одной из ведущих мировых держав.

Индия входит в первую десятку стран мира по ряду показателей промышленного и сельскохозяйственного производства. За годы независимости создана мощная индустриальная база и накоплен научно-технический потенциал, во многом отвечающий передовому мировому уровню. С конца 1980-х годов экономика Индии постепенно становилась более открытой, что в свою очередь подстегнуло экономические реформы и начало привлекать зарубежные инвестиции. Однако, несмотря на то, что по абсолютному объему ВВП Индия находится на четвертом месте в мире после США, КНР и Японии (при пересчете по методологии ООН по паритету покупательной способности), страна испытывает огромные социальные, экономические и экологические проблемы - треть населения находится за чертой бедности. Основная масса ее сельского населения неграмотна и продолжает жить в глубокой нищете. Средняя продолжительность жизни – 60 лет5[5].

Жизнь большинства нации все еще подчиняется суровым устоям кастовой системы, которая с рождения предопределяет место каждого человека в социальной иерархии, диктуя правила жизни и поведения для представителей различных каст. Иерархически организованная пирамида каст обусловила сосуществование глубоко дифференцированных социальных групп с разным образом жизни и способствовала выработке давних традиций терпимости, характерных для Индии. Однако существующие религиозные, кастовые и региональные различия постоянно создавали и продолжают создавать напряженность в обществе, негативно отражаясь на политической жизни в стране, порой угрожая ее устоявшимся демократическим институтам и общественной жизни.

Буржуазия, придя к власти, обещала отменить кастовую систему, но так и не сделала этого. Она обещала провести аграрную реформу и также потерпела неудачу, кроме тех штатов, где реформу проводили коммунисты и левые социалисты. Также она обещала модернизировать страну, и тоже с нулевым результатом. Индия сегодня еще сильнее зависит от империализма, чем это было до 1947 года. Индийская буржуазия показала свое полное банкротство.

Запутанные, различные классовые интересы различных социальных групп, осознающих необходимость государственного единства для собственного выживания, выливались в постоянную калейдоскопичность власти.

Индийская буржуазия боится собственного народа. Порой она пытается умиротворить массы, на другом этапе развития она провоцирует военную истерию в попытке отвлечь внимание народа от насущных проблем. Периодически прибегает к прямым репрессиям, используя любые предлоги: теракты, жестокость полиции, межнациональные погромы.

Арундати Рой в мае 2004 года писал: «Не так давно один из моих молодых друзей рассказал мне, что происходит в Кашмире: масса продажных политиков, зверства служб безопасности, задыхающееся от насилия общество, в котором военные, полицейские, шпионы, государственные чиновники, предприниматели и даже журналисты находятся в состоянии постоянной борьбы друг с другом, и со временем понемногу перерождаются друг в друга. Он рассказал мне о том, что жители Кашмира вынуждены мириться с непрекращающимися убийствами, с постоянными исчезновениями людей, с клеветой, жить в состоянии страха, распространяемых слухов, с болезненным несоответствием между тем, что сами кашмирцы знают о происходящих событиях и тем, что о событиях в Кашмире известно всем остальным. По словам моего друга, «прежде Кашмир был компанией. Сегодня он превратился в сумасшедший дом». За последние годы число убитых полицейскими и службами безопасности достигло нескольких десятков тысяч человек. В Андхра-Прадеш (показательном штате неолиберализма) в результате «столкновений» за год в среднем погибает около 200 экстремистов. В Кашмире, начиная с 1989 года, были убиты 80000 человек, еще несколько тысяч просто пропали без вести.

Согласно данным Ассоциации родителей детей, пропавших без вести в Кашмире, в 2003 году были убиты более 2,5 тысяч человек. За последние 18 месяцев была зарегистрирована смерть 54 заключенных. Стремление индийского государства преследовать и запугивать несогласных оказалось узаконено принятием драконовских мер в виде Pota (Prevention of Terrorism Act - Закон о предотвращении терроризма). В штате Тамилнаду закон был использован для подавления тех, кто выступал с критикой в адрес правительства. В Джаркханде 3200 человек - в большинстве своем бедные адиваси (местная народность) - были названы последователями учения Мао и, в соответствии с Pota, вызваны на допрос. В восточном штате Уттар-Прадеш закон был использован для подавления тех жителей, которые выступали против конфискации своих земель. В Гуджарате и Мумбаи закон использовался для преследования исключительно мусульман. В 2002 году в Гуджарате, в ходе проведения кампании по преследованию инакомыслящих, было убито около 2000 мусульман, 287 человек были обвинены в соответствии с Pota: 286 из них исповедовали ислам, а один был сикхом. Согласно Pota, при обвинении могут использоваться признания арестованных, полученные силой во время пребывания в полицейском участке. В соответствии с законом о предотвращении терроризма, проведение допроса все чаще заменяется пытками: с арестованными можно обращаться как угодно - заставлять их пить мочу, держать полностью раздетыми, унижать, бить разрядами электротока, тушить об них окурки сигарет, прижигать анальное отверстие раскаленным железом, подвергать жесточайшим побоям».
^ Индийская буржуазия и фашизм
Важным вкладом марксизма в мировые общественные науки является тот точный анализ фашизма (национал-социализма), который внесли марксистские ученые, и который в значительной мере был принят обществоведами, не принимающими другие аспекты марксизма. Невозможно представить себе книгу о фашизме, которая не включает в себя элементы той критики, которая принадлежит перу Грамши, Троцкого или советских социологов и экономистов. Однако история фашизма не закончилась разгромом гитлеровской германии, переворотом 1943 г. в Италии и уничтожением железных бригад Хории Симы. Образец буржуазного мышления В. Пелевин вкладывает в уста своего героя следующее: «Возьмите газету пятидесятилетней давности и прочтите ее. Кургузые глупые буквы, ничтожные амбиции мертвецов, еще не знающих, что они мертвецы… Все это, нынешнее, о чем вы так печетесь, ничем не отличается от бурлившего в умах тогда – разве что поменялся порядок слов в заголовках. Опомнитесь!»6[6].

Маркс в "Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта" отмечает, что вследствие резкого обострения классовых антагонизмов буржуазного общества может усиливаться контрреволюционность буржуазии, которая из страха перед пролетариатом может отказаться от такой непосредственной формы своего господства, как буржуазная республика, и ради сохранения эксплуататорского строя передать власть в руки реакционной клики авантюристов. Маркс указывал на то, как пьяные солдаты Луи Бонапарта именем "порядка, закона и семьи" расстреливали буржуа, чьи интересы, по-видимому, представляли.

Индийский опыт показывает, что буржуазия по-прежнему держит фашизм в качестве надежного резерва, но применить его готова только в случае возникновения революционной ситуации. Иными словами, индийский опыт начала ХХI века подтверждает предсказания В.И.Ленина, сделанные им в апрельских тезисах до октябрьской революции о важности революционной ситуации per se для начала активных действий буржуазии по уничтожению демократических институтов и функций буржуазного государства.

Общность черт, присущих фашизму как идеологическому и политическому течению, не исключает существования различных его форм. Марксизм под фашизмом понимает политическое течение, возникшее в капиталистических странах в период общего кризиса капитализма и выражающее интересы наиболее реакционных и агрессивных сил империалистической буржуазии. Важнейшие отличительные черты фашизма - применение крайних форм насилия для подавления рабочего класса и всех трудящихся, воинствующий антикоммунизм, шовинизм, расизм, широкое использование государственно-монополистических методов регулирования экономики, максимальный контроль над всеми проявлениями общественной и личной жизни граждан, разветвленные связи с достаточно значительной частью населения, не относящейся к правящим классам, способность путём националистической и социальной демагогии мобилизовать и политически активизировать её в интересах эксплуататорского строя (массовая база фашизма - по преимуществу средние и деклассированные слои капиталистического общества). Внешняя политика фашизма - политика агрессии.

Фашистский режим приходит к власти на плечах массового движения мелкой буржуазии и люмпен-пролетариата. Оказавшись у власти, однако, он быстро теряет свою массовую базу. В центре фашистской идеологии - идеи военной экспансии, расового неравенства, "классовой гармонии" (теория "народного сообщества" и "корпоративности"), вождизма ("принцип фюрерства"), всевластия государственной машины (теория "тотального государства").

А.В. Бузгалин отмечал, что «всемирная борьба за освобождение от наиболее варварских форм отчуждения (мировой эпидемии фашизма) реальна и может быть победоносна»7[7]. Индийские коммунисты осознали то непреложный факт, что важнейшая преграда фашизму - создание сплочённого фронта демократических сил. В. Арсланов настойчиво подчеркивает мысль о том, что дискутировать о чём-либо с фашистами негуманно по отношению к жертвам фашизма и что гуманистическое движение начинается с неподавания руки фашистам. (????)

Мы уже ранее высказывали точку зрения8[8], что революционная ситуация в Европе в 30-х гг. складывалась в результате аграрного кризиса, вызванного переходом от индустриально-аграрной или аграрно-индустриальной модели развития сельского хозяйства к чисто индустриальной, когда развитие экономики выбрасывает миллионы крестьян или фермеров в город, не обеспечивая их достаточным количеством рабочих мест, что создает огромную армию люмпен-пролетариата – питательной среды для фашистских режимов. Как следствие, если революционная ситуация возникает без перехода к прогрессивным методам в аграрной сфере, то обыкновенно возникает бонапартистский, а не фашистский режим, что видно на примерах Пакистана или Индонезии в 50-х гг.

Индию называют демократическим государством, «самой большой демократией в мире». С этим можно согласиться: ведь в этой стране правительства всегда сменяли друг друга в результате свободных выборов. Индийский опыт показывает, что для обеспечения демократического развития стран «третьего мира»9[9], к которым мы теперь должны будем относить и Россию, недостаточно классического разделения властей на исполнительную, законодательную и судебную. В самом деле, такое разделение властей в демократических республиках не предотвратило приход к власти ни Гитлера, ни Муссолини. Однако в Индии демократия работает. Необходимо разделение исполнительной власти на две ветви, которые могут быть условно названы президентская и правительственная подветви. Фактически главным должностным лицом в государстве является премьер-министр, а президент является во многом представительской фигурой, избираемой на консенсусной основе10[10]. Президент по представлению премьер-министра назначает губернаторов штатов, которые несут контрольные функции по отношению к избираемым правительствам штатов. Президентскую подветвь власти можно называть контрольной, так как именно она обеспечивает преемственность власти и демократические нормы.

В этих условиях фашистские силы, естественно, принимают новое обличье, стремясь нередко отгородиться от скомпрометировавших себя фашистских движений прошлого. В условиях обострения кризиса неофашистские силы широко применяют. стратегию напряжённости, организуя террористические и др. подрывные акции. Основная цель этой стратегии в том, чтобы создать у политически неустойчивой части общественности впечатление полной неспособности парламентских правительств обеспечить общественный порядок и тем самым толкнуть группы умеренно консервативных избирателей в объятия "легальных" неофашистов.

Расстановка классовых сил ограничивает самовластие монополистической буржуазии. Форсируемой власть имущими тенденции к сдвигу вправо противостоит тенденция к сдвигу влево - к расширению демократии, являющаяся результатом упорной борьбы народных масс и, прежде всего, рабочего класса. В обстановке распространения антифашистских настроений и роста притягательной силы социализма правящие классы Индии часто считают опасным переход от буржуазно-демократических форм правления к открыто фашистским методам.

Индийский журналист Сатия Сагар так писала о визите израильского премьер-министра Шарона в Индию: «Раштрия Свайамсевак Сангх (РСС), милитаристская, так называемая "культурная" организация, среди членов которой - многие ведущие министры нынешнего правительства - чистой воды фашистская организация. Премьер-министр Атал Бихари Ваджпайи, считающийся "умеренным" (и поверьте, он таким и выглядит в сравнении с остальными) среди индуистских ястребов - многолетний член РСС. Когда я называю их "фашистами", я не пользуюсь этим словом как ругательством. Речь идет о точном определении идеологии, рожденной Муссолини в Италии в 20-е годы и позднее воплощённой Гитлером в Германии. Но нет ничего странного, что Ариэль Шарон пожимает руку своему индийскому коллеге. К несчастью, человек, руководящий страной, созданной для того, чтобы сказать НИКОГДА БОЛЬШЕ нацистскому холокосту (но, конечно, на чьей-то чужой земле) чувствует себя вполне удобно в компании этих индийских поклонников нацизма. Визит Шарона в Индию был бы только еще одним эпизодом в сионистской «реальной политике», которая превратила Израиль из страны величайших жертв 20-го века в страну самых ненавистных угнетателей.

Индуисты-фундаменталисты тоже не видят противоречия, восхваляя Гитлера и Шарона одновременно. С их помешательством на "исламском терроризме" и их собственными мечтами о Великой Индии сторонники индийского фашизма также горячие поклонники Шарона - за его готовность использовать сокрушительную мощь для подавления восставших палестинцев, его презрение к международному праву и правам человека, и его способность заставить мартышку в Белом Доме плясать под свою дудку».

^ Фашизм в Индии

После обретения страной независимости, когда складывалась новая политическая и экономическая ситуация, расцветали различные общественные организации, выражавшие унитарные и сепаратистские устремления, обостренное чувство религиозного и национального единства получило мощную поддержку после появления на политической карте Южной Азии суверенных Индии и Пакистана и сопутствовавших их разделу кровавых событий.

Индийская буржуазия и феодальные круги способствовали созданию ряда полуфашистских фундаменталистских организаций, имеющих свои военизированные подразделения, таких как Вишва Хинду Паришад (ВХП, Всемирный совет индусов), Раштрия Свайамсевак Сангх (Союз добровольных служителей нации), да и собственно самой бывшей правящей партии Индии Бхаратия джаната парти и ее союзников типа Шив Сены, действующей среди маратхов.

Индийский опыт учит, что понятие «нация» может трактоваться современными фашистами по-разному. Шив Сена считает нацией маратхов en masse без учета кастовой принадлежности. Либеральное крыло БДП, напротив, причисляет к индийской нации всех без исключения индийцев (включая мусульман и христиан) за исключением парсов. Это не мешает обеим партиям более или менее успешно сотрудничать как на национальном уровне, так и на уровне Махараштры.

В Индии распространена идеология коммунализма, для которой исходным является отождествление понятий "нация" и "религиозная община". При этом если в отношении "своей" общины разногласий не возникает (ее обязательно отождествляют с нацией), то в отношении общины "противостоящей" высказываются различные точки зрения: так, на раннем этапе эволюции коммунализма, когда надо было из агитационных соображений провести размежевание между индусами и мусульманами, индусские коммуналисты говорили о наличии в Индии по крайней мере двух "наций" (в их понимании), то есть индусской и мусульманской. Позднее же была поднята на щит концепция одной нации (индусской), окруженной национальными (т. е. религиозными) меньшинствами.

Насаждаемая фашистская идеология общинной исключительности и общинного шовинизма активно противопоставляется индийскому национализму, как религиозная община в их выступлениях противопоставляется всеиндийской общности и призвана, по их мнению, подменить эту последнюю. Эти концепции возникают не на пустом месте: принадлежность к той или иной религиозной общине для большинства индийцев занимает едва ли не первое место в иерархии массового сознания, отодвигая на второй план этническое, языковое и классовое самосознание.

Нельзя не отметить, что проводниками идей коммунализма являются и многие деятели других партий, включая ИНК, формально не связанные с откровенно фашистскими коммуналистскими организациями. При этом следует иметь в виду, что это прежде всего политическое движение. Апеллируя на словах к религии, фашистские идеологи чисто религиозным вопросам практически не уделяют внимания. "Религия — конь, политика — всадник", - удачно определил суть их доктрины один из лидеров сикхского коммунализма. Невольно вспоминается работа Сталина «Марксизм и национальный вопрос»…

Такие организации, как РСС, ВХП, БД и тому подобные, объединенные в союз "Сангх Паривар" ("Семейное общество"), стали полуофициальными. Руководство БДП - Ваджпайи, Адвани и другие бывшие члены правительства регулярно встречаются с их лидерами и согласовывают с ними директивы политической деятельности. Правда, бывший премьер-министр Индии Ваджпайи выступает как "умеренный" и отрицает идеологическое преемство от РСС. Но, отвечая в парламенте на вопросы оппозиции, он не сумел объяснить, почему во всех бюро его партии портреты Голвалкара висят рядом с портретами Ганди.

Сатия Сагар утверждает: «Крайне правые индуисты отчаянно пытаются очистить индийское государство от всего светского, плюралистического, демократического, унаследованного от борьбы против английского колониализма (в каковой борьбе они совершенно не участвовали). Они хотят дать новое определение того, что значит быть индийцем на чисто "индуистской" основе и определять, что такое индуизм, согласно взглядам меньшинства высшей касты. И все это в стране, где живет большое количество неиндуистов.

Идеалом индусских фашиствующих коммуналистов является "индусское государство", концепция которого несколько видоизменяется в зависимости от превалирующих политических условий, но при всем терминологическом камуфляже остается религиозно-шовинистической. Путь к этому государству лежит, по мысли идеологов, через "индианизацию" неиндусов. Провокационность лозунга индианизации заключается в том, что лишь часть населения Индии, а именно те, кто исповедует индуизм, объявляется истинными индийцами; остальные же еще должны только доказать свое право быть гражданами Индии. Ясно, что индианизация по-коммуналистски есть фактически хиндуизация, т. е. обращение всего остального населения Индии в индуизм.

На общенациональном уровне, повторяя деяния нацистов, нынешний индийский режим систематически переписывает учебники и подделывает археологические находки, чтобы они соответствовали их фанатическим теориям насчет прошлого Индии, преследуют религиозные меньшинства и посылают спецназ для запугивания своих критиков».

Перефразируя В. Арсланова, который отмечал, что «фашизм – это форма разложившейся культуры» и заявил о закономерности цепочки: Бог – царь – народ – Столыпин – фашизм11[11]; подлинная культура опиралась не на бога, а на мир как целое»12[12], можно сказать, что закономерна и цепочка индийского фашизма: Боги (индийского пантеона) – Ваджпайи– народ – Адвани – фашизм.

Реакционная идеология фашиствующего коммунализма представляет немалую опасность. Особую значимость этому явлению в политической жизни Индии придает тот факт, что идеология коммунализма существует не только и не столько на академическом уровне; она служит теоретической основой деятельности сильных, относительно многочисленных, структурно крепких организаций, действующих на значительной территории Индии.

Одним из прямых последствий возникновения Пакистана стало укрепление индийской организации Раштрия Свайамсевак Сангх (РСС) - Национальный корпус добровольцев или Национальная добровольческая сила, которая ставила своей задачей создание индуистского государства. РСС пользуется поддержкой высших каст в хиндиязычных штатах и в штате Махараштра. Ее основатель гуру Мадхав Садхашив Голвалкар называл себя "сарсангхчалак" ("верховный вождь силы"), а сторонники считали его "гуруджи" ("любимый учитель"). Антибританская направленность РСС во время Второй мировой войны переросла в откровенную симпатию к Гитлеру и Муссолини. Это в особенности касается основателя РСС Голвалкара, который в книге "Мы. Определение нашей нации", опубликованной в 1939 г., открыто выказывал свое восхищение нацистской идеологией. Он, в частности, писал: "Чтобы сохранить чистоту расы и ее культуру, Германия очистила страну от евреев. Это высочайшее проявление чувства расового превосходства потрясло мир". Такими же принципами, по мнению Голвалкара, должна была бы определиться и судьба неиндуистов в независимой Индии: "Чуждые расы в Хиндустане должны принять культуру и язык индуистов и раствориться в индусской расе. Остаться в стране, сохранив свою идентичность, они могут, только будучи в полном подчинении у индусской нации, не требуя ни привилегий, ни даже гражданских прав". До недавнего времени портреты Голвалкара висели в офисах БДП рядом с портретами Ганди, но, правда, потом после скандала в Парламенте лидер партии Ваджпайи приказал их убрать. В 1948 году РСС была запрещена на два года из-за того, что ее бывший член Насурам Годс убил индийского премьера Махатму Ганди.

В 1951 году возникла организация Джан Сангх как политическое крыло РСС. В последствии она стала ядром Бхаратия Джаната парти (БДП). БДП – одна из наиболее влиятельных партий страны, с отлаженной организационной структурой, пользующаяся влиянием в штатах хиндиязычного пояса, а также в Гуджарате, Карнатаке, Махараштре и Ассаме. В мае 1996 г. впервые сформировала правительство, не получившее вотума доверия. С марта 1998 г. по май 2004 г. находилась у власти, возглавляя правительственную коалицию «Национально-демократический альянс».

Цель БДП - утверждение Хиндутвы. Этот термин можно было бы перевести как "индийство" или "индусскость" (точнее не просто "индуизма", а "индийского духа", всей совокупности индийских религий, культуры, традиций), то есть совокупности того, что составляет в понимании ее идеологов сущность индийского национального характера, в формировании которого ключевая роль принадлежит индуизму. Эта позиция заставляет БДП в ряде случаев играть прогрессивную роль в решении задач, прежде всего, в кастовом вопросе и вопросе вовлечения в современное общество племен, живущих родо-племенным строем.

Сам термин «Хиндутва» был предложен Саваркаром в его книге 1920 того же самого названия. Главные тезисы Хиндутвы состоят в следующем:

Индийский субконтинент (который включает область к югу от Гималаев и Гиндукуша, обычно Пакистан, Индия, Бангладеш и Шри-Ланка, и иногда Афганистан) является родиной всех Индусов.

"Индусы" – это все те, чья ре^ Коммунистическое движение в Индии
Существуют различные точки зрения на то, когда зародилось коммунистическое движение в Индии. Так, Коммунистическая партия Индии днем своего основания считает 25 декабря 1925 года, в то время как отделившаяся от нее Коммунистическая партия Индии (марксистская) КПИ (м) считает, что партия зародилась еще в 1920 году. Имея определенные разногласия, эти партии выступают с общих позиций по большинству важных внутриполитических вопросов. Компартии входят в предвыборные альянсы с другими полити