Реферат: Институт каспийского сотрудничества



Некоммерческое партнёрство

ИНСТИТУТ КАСПИЙСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА


Аналитический доклад


Каспийская повестка

накануне III саммита прикаспийских государств


Москва 2010 г.


СОДЕРЖАНИЕ


ВВЕДЕНИЕ 3

1. СПЕЦИФИКА РЕГИОНАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ 4

1.1 Минеральные ресурсы Каспия как ключевой фактор региональной ситуации 4

1.2 Политическая и социально-экономическая специфика региональных проблем 7

2. ТРАНСПОРТНАЯ СТРАТЕГИЯ КАСПИЙСКОГО РЕГИОНА 12

^ 3. ПРОБЛЕМЫ БИОРЕСУРСОВ КАСПИЯ 17

4. ВОПРОСЫ БЕЗОПАСНОСТИ НА КАСПИИ 20

5. РАЗВИТИЕ ГУМАНИТАРНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА НА КАСПИИ 24

6. ОРГАНИЗАЦИЯ КАСПИЙСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА: ИНСТРУМЕНТ РЕШЕНИЯ ОБЩИХ ПРОБЛЕМ 28

^ 6.1 Предварительное обсуждение ОКЭС и действующие аналоги 29

6.2 Задачи участников ОКЭС 32

6.3 Структурные подразделения и уровни ОКЭС 34

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 36



ВВЕДЕНИЕ

Понятие «Каспийский регион» в качестве нового объекта внешней политики появилось после распада Советского Союза, когда запасы нефти и газа на Каспии стали «трамплином» вывода новых государств на мировую арену.

Комплекс причин, связанных с ресурсными, экономическими, экологическими, правовыми и другими особенностями Каспийского региона, делают его центром противоречий глобального характера. Регион представляет собой уникальный случай пересечения интересов сразу нескольких блоков стран: с Севера, Юга, Востока и Запада.

В то же время, Каспийский регион представляет не только экономический, но политический и военно-стратегический интерес, что обусловлено двумя основополагающими факторами:

- большими запасами энергоресурсов. Доказанные запасы нефти в Каспийском регионе составляют 5,1 млрд т, доказанные запасы газа — 8 трлн м3. По оптимистичным оценкам экспертов, экспорт нефти из Каспийского региона может к 2015 году достичь 2 - 4 млн. баррелей в день, или около 100 - 200 млн. т в год;

- геополитическим расположением на стыке Европы и Азии, в потенциально конфликтоопасной зоне.

Для всех стран региона район Каспийского моря важен не только с точки зрения ресурсных богатств, но и как район стратегической значимости с точки зрения создания зоны устойчивого социально-экономического развития, именно это позволит сформировать базу экономической стабильности, повысить качество жизни, а значит укрепить фундамент безопасности прикаспийских государств.

В условиях, когда Каспийский регион превратился в важный объект мировой геополитики, определение прикаспийскими государствами верной Стратегии в отношении этого региона является актуальной задачей для обеспечения экономической и гражданской безопасности, как отдельных стран «каспийской пятёрки», так и региона в целом. Значительная важность этого направления обусловлена, в том числе, необходимостью развития прибрежных регионов стран «пятёрки».


Перечисленные факторы обусловливают актуальность темы аналитического доклада, который представлен экспертному сообществу накануне III Каспийского саммита. Авторы доклада – эксперты Института каспийского сотрудничества и его партнёры – выражают надежду, что их труд, который сегодня является единственной попыткой на экспертном уровне осмыслить развивающиеся на Каспии процессы, станет скромным вкладом в:

активизацию интеграционных процессов в регионе;

создание устойчивых форм международного взаимодействия в формате «каспийской пятерки»;

препятствование недружественному присутствию внерегиональных сил в нашем Каспийском доме.
^


1. СПЕЦИФИКА РЕГИОНАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ


1.1 Минеральные ресурсы Каспия как ключевой фактор региональной ситуации
Совершенно очевидно, что ключевым фактором, определяющим позицию региональных игроков по проблеме Каспия, являются их экономические интересы. И в первую очередь, право на использование каспийских энергоресурсов.

Так, России важно поддержание конкурентоспособности собственных маршрутов доставки энергоносителей на мировые рынки. Для этого необходимо создание новых трубопроводных сетей с вовлечением в этот проект прикаспийских стран. Также ощущается потребность защищать и продвигать интересы российских нефтегазовых компаний в регионе.

Разработка Каспия стала одним из стратегических приоритетов для компании «Лукойл» - единственной из российских компаний, регулярно включающей разработку северной части Каспия в свой ежегодный бизнес-план. «Лукойл» стал первой российской компанией, самостоятельно вышедшей на рынки прикаспийских стран. Российскому нефтяному гиганту удалось «застолбить» свою нишу в казахстанском секторе Каспия, а также сохранить участие в азербайджанском газовом проекте «Шахдениз», и в дальнейшем компания может вполне рассчитывать на получение новых перспективных предложений от прикаспийских коллег.

Казахстан, разделивший спорные участки и занимающий самую приближенную позицию к Москве, осторожно воспринимает российскую политику по сохранению монопольного права на транспортировку энергоресурсов из региона.

Преимущественная часть казахстанской нефти прокачивается через территорию России. Вместе с Россией Казахстан участвует в Каспийском трубопроводном консорциуме (КТК), в Евразийском экономическом союзе, Таможенном союз и других интеграционных проектах. конецформыначалоформыСтруктуры Хвалынское, Центральное и Курмангазы расположены на срединной линии Каспия, и, согласно межгосударственному соглашению 2002 года, они разрабатываются на паритетных началах с российской стороной. По мнению официальной Астаны,конецформыначалоформы нефтегазовая маркетинговая стратегия РК основывается на эффективном многовекторном использовании стратегического положения Казахстана в центре Евразии. Развитие транспортной инфраструктуры, основанное на экономической и политической целесообразности, становится одним из самых насущных вопросов. Отсюда необходимость строить разветвленную сеть экспортных трубопроводов, соединяющих крупнейшие нефтяные месторождения Казахстана на Каспии с потребителями на Западе и Востоке.

До недавнего времени Казахстану не удавалось диверсифицировать потоки своих энергоносителей в обход России. Однако, пытаясь балансировать между Россией, Китаем и Западом, Астана будет вынуждена лавировать в вопросе выбора между российским маршрутом прокачки нефти и альтернативными трубопроводами.

Активную позицию занимают также Азербайджан и Туркменистан. Преодоление нерешенных правовых вопросов между двумя странами дает возможность для более эффективного развития выгодных энергетических проектов.

Теперь регулировать вопросы экономического взаимодействия будет образованная азербайджано-туркменская межправительственная комиссия по экономическому сотрудничеству. Этот шаг может помочь разрешить вопросы, связанные с окончательным определением статуса Каспийского моря.

В то же время Азербайджан и Туркменистан заинтересованы в налаживании торговых и транспортных связей в рамках морской акватории с целью концентрирования потоков в своей наземной инфраструктуре. Азербайджан обладает мощным танкерным, сухогрузным и паромным флотом. Этими возможностями сейчас пользуются многие грузоотправители. В планах Баку интенсифицировать товаропотоки, поскольку в регионе Южного Кавказа осуществляются сразу несколько транспортных проектов, имеющих стратегическое значение.

Необходимо учитывать, что взаимоотношения прикаспийских стран связывают, в частности, вопросы осуществления совместных проектов транспортно-коммуникационного характера. Прежде всего, это касается переговоров Ирана и Казахстана относительно строительства нефтепровода Казахстан-Туркменистан-Иран с выходом в Персидский залив. Иранский маршрут позволит Казахстану получить доступ к азиатским рынкам. Для Казахстана этот проект открывает новые возможности. В будущем предполагалось подключить этот трубопровод к системе иранских нефтепроводов, которые в настоящее время транспортируют нефть с юга страны на север, и высвободить определенную мощность этой системы для переброски казахстанской нефти в Персидский залив на остров Харк и далее к потребителям в Юго-Восточной Азии.

Позицию Ирана в этом направлении оценивать сложнее с учетом существующего режима международных санкций. Каспийский шельф, как источник ресурсов, пока не является приоритетом для Тегерана.

конецформыначалоформыВ то же время Иран стремится к заключению новых соглашений о торговле нефтью, например, с Казахстаном, а также к расширению системы своих трубопроводов. Развиваются энергетические связи между Ираном и Россией. Российские компании принимают участие в иранских нефтяных и газовых проектах и, скорее всего, продолжат участие в совместных с иранцами проектах и дальше, несмотря на то, что эти страны являются в определенной степени конкурентами в сфере транспортировки энергоресурсов из региона.

В первую очередь энерегетический фактор спосособствовал и росту интереса к региону со стороны внешних игроков. В 1990-х Госдепартамент США сообщил нефтяникам, что в недрах Каспийского моря находится до 200 млрд. баррелей нефти, что сравнимо только с оцениваемыми запасами под песками Саудовской Аравии (262 млрд. баррелей). Затем прогнозируемые запасы были снижены до 25 – 30 млрд. баррелей, но и эта информация послужила основой для разработки чрезвычайно сложного маршрута нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, тем самым обеспечив поставки каспийской нефти на западные рынки в обход Ирана и России (хотя путь через Иран значительно короче и дешевле). Когда каспийская нефть достигнет пика своего экспорта она займет не более 7%, в лучшем случае 10% мирового рынка. Не столь решающий фактор влияния.

Однако если учитывать влияние газового экспорта на энергообеспечение Европы, а также расположение Каспийского моря в центре материковой Евразии, станет ясно, что интерес глобальных сил Запада (США, ЕС) и Востока (прежде всего, Китай) к этой территории носит долгосрочный комплексный характер. Ныне в разработке каспийских месторождений участвуют крупнейшие американские и европейские компании, активно лоббирующие свои интересы на самом высоком государственном уровне. Лидерами в привлечении западного капитала являются Казахстан и Азербайджан.

Что касается Китая, то китайцы также проявляют достаточный интерес к региону. Он не так ярко выражен, как интерес западных игроков, то в перспективе опосредованное участие Китая в региональных делах, видимо, будет только возрастать. Серьезные усилия КНР в Центральной Азии направлены на организацию железнодорожного и трубопроводного сообщения. Стратегически эти коммуникации должны обеспечить не только доступ к полезным ископаемым региона, но и выход для Китая в Иран и Турцию (через Каспий), снизить нагрузку на собственные порты, составить альтернативу транзиту через Россию. КНР не скрывает того, что стремиться извлечь максимальную выгоду от транспортного сотрудничества со странами региона.

Структура товарооборота КНР с центральноазиатскими государствами свидетельствует, что Китай, являясь получателем местного сырья, превращает ЦАР в зону сбыта товаров собственного производства. Транзитный потенциал региона интересует КНР исключительно с той же точки зрения.

Со своей стороны центральноазиатские страны активно используют заинтересованность Китая в местных транспортных проектах для переориентации своих экономик на более широкий круг партнеров. Прежде всего, это затрагивает экономические связи с Россией, хотя объективно способствует развитию транспортной системы ЦАР.

В то же время, именно повышенный интерес внешний игроков к ресурсам каспийского региона объективно способствует росту конфликтного потенциала на Каспии. В последние пятнадцать-двадцать лет регион является зоной военно-политического интереса США и стран НАТО. США рассматривает Каспий как сырьевой резерв, коридор для доставки среднеазиатских углеводородов и потенциальный плацдарм (ныне транзитный) для военных действий на Среднем Востоке, в Иране, Афганистане. Европейский Союз пытается выработать в отношении каспийского региона собственную политику, где присутствуют сырьевые интересы в сочетании с декларируемой миссией социально-политической трансформации стран региона, их развития на пути демократии западного типа. Вместе, ЕС и США стремятся взять под контроль узловые точки евразийских коммуникационных коридоров на Каспии.

Что же касается самих стран региона, то с целью обеспечения собственных интересов, Запад активно и, к сожалению, достаточно успешно использует все эти году классическую тактику «разделяй и властвуй». Трудно спорить с тем, что основные линии напряжения, существующие ныне на Каспии между государствами «пятёрки» связаны и обусловлены именно энергетическими, геополитическими и другими интересами западных держав.

К примеру, споры вокруг маршрутов доставки углеводородов напрямую стимулированы чисто политическим проектом Запада, направленным на создание альтернативного коридора получения ресурсов данного региона в обход России. Проекты эти в большинстве случаев весьма дорогостоящие и экономически необоснованные. Однако они с упорством внедряются западными державами с совершенно очевидными геополитическими целями – получить контроль над новыми источниками топлива для обеспечения «золотого миллиарда», ослабление России, снижение её влияния в странах региона, оказание давления на Иран, получение плацдармов для собственного геополитического влияния на другие страны, препятствование региональной интеграции и ситмулирование межрегиональных противоречий, попытки создания лояльных политических режимов, «нанизанных» на нитки новых трубопроводных проектов.

Что касается последнего обстоятельства, то можно с абсолютной уверенностью утверждать, что за вовлечением некоторых стран региона в экономические проекты Запада (к примеру альтернативные трубопроводы) уже в среднесрочной перспективе с неизбежностью последуют попытки влияния западных держав на внутриполитическое устройство этих государств. За право участия в этих проектах придётся платить. Собственно говоря, эти попытки можно наблюдать уже сейчас. Наиболее яркий пример – Грузия. В дальнейшем, в связи с объективными обстоятельствами, активность, масштаб и интенсивность данных попыток будет только нарастать. По этому поводу не стоит испытывать никаких иллюзий. Конечной целью, которую наиболее октровенные западные политики и эксперты даже не пытаются скрывать, является создание пояса подконтрольных, прозападных режимов в регионе Южного Кавказа и Центральной Азии.

Примерно такая же ситуация складывается и вокруг Ирана. Именно западным фактором влияния обсуловлено охлаждение отношений между Тегераном и Москвой, а также общая атмосфера напряжения, которая, в той или иной степени, транслируется с американо-иранских отношений на весь региональный контекст в целом. Специфика отношения Запада к Ирану, уже заставляет многих рассматривать регион Каспия, как потенциальный театр военных действий.

Таким образом, углеводородные богатства каспийского региона с одной стороны являются шансом на развитие для стран региона, но, с другой, и источником весьма серьёзных вызовов, решать которые придётся во взаимодействии друг с другом. В любом случае, именно энергетический фактор, судя по всему, будет оставаться определяющим по отношению к общей ситуации на Каспии в ближайшие годы.


^ 1.2 Политическая и социально-экономическая специфика региональных проблем
Постсоветская геополитическая архитектура в Каспийском регионе обусловлена усилением разнонаправленных глобальных сил. Это совершенно новая реальность, не характерная для исторически и географически закрытого региона на протяжении длительного периода времени. Сегодня политическая карта Каспия окрашена в цвета пяти независимых государств. Активное развитие добычи углеводородного сырья (фактически можно говорить о «каспийском буме»), привлекла в регион интересы крупнейших нефтегазовых корпораций мира. В свою очередь это подтолкнуло к развитию либеральной капиталистической экономики. Трудные процессы постсоветской политической трансформации отразились и на характере межрегиональных связей: местами произошел откат в сторону архаизации социально–политических отношений. Вся социально-политическая картина региона характеризуется конгломератностью, то есть коктейлем из традиционно веками укоренённых правил поведения между элитами и обществом в сочетании с современными модернизированными явлениями в экономике и социальной жизни крупных городов. Региональные экономики испытали сильнейший удар после крушения Советского Союза и ряда последующих кризисов. Характерно неравномерное распределение трудовых ресурсов. Регион испытывает на себе давление проблемы наркотрафика. Усложнилась экологическая ситуация, повышен уровень загрязнения среды. Регион оказался вовлечённым и в крупные геополитические комбинации, порой чреватые потенциальными конфликтами (к примеру, ситуация вокруг Ирана).

С другой стороны, в регионе активно развиваются внутренние транспортные коммуникации, проходят глобальные торговые маршруты. Настоящий бум переживают крупные города региона, что позитивно влияет на инвестиционную привлекательность.

Прикаспийские государства обладают разным геополитическим весом и возможностями влияния на соседей в деле продвижения своих интересов. Россия остается второй ядерной и самой мощной энергетической державой мира. Однако, не взирая на столь значимое соседство, все каспийские страны строго держатся своих переговорных позиций и не демонстрируют уступок или односторонних компромиссов.

Одной из наиболее острых проблем региона остаётся проблема правового статуса Каспийского моря. Между «каспийской пятеркой» – Азербайджаном, Ираном, Казахстаном, Россией и Туркменистаном - есть договоренность о необходимости подписания Конвенции о правовом статусе Каспийского моря. Работа над этим документом идет уже много лет, но авторы аналитического доклада убеждены, что интересам всех государств «пятерки» соответствует скорейшее подписание Конвенции. До вступления в силу этой новой Конвенции продолжают действовать советско-иранские договоры от 26 февраля 1921 года и 25 марта 1940 года. Этими документами установлен режим свободы судоходства и рыболовства. Вопросы недропользования и природоохранной деятельности этими договорами не регулировались.

Основные принципы раздела Каспия зафиксированы в документах, подписанных группой прибрежных государств, каждое из этих соглашений предоставляет сторонам (или стороне) гарантии при разработке углеводородных месторождений. Такие соглашения (по недропользованию в северной части моря) подписаны: - между Россией и Казахстаном; - между Россией и Азербайджаном; - между Россией, Азербайджаном и Казахстаном. В перспективе эти соглашения позволят достигнуть компромисса на всей акватории моря.

Однако свою негативную роль играет то обстоятельство, что не все участники переговоров готовы до выработки новых договорённостей признавать положения советско-иранских договоров 1920 и 1941 гг., которые с юридической точки зрения сохраняют силу. Позиции прикаспийских государств по этому вопросу разделились. С одной стороны, ряд стран предпочитают действовать односторонне, не дожидаясь международных договорённостей, что сильно затрудняет движение вперёд. Учитывая высокие бонусы сырьевой игры, стороны находят возможности в одиночку и совместными усилиями обходить юридические препятствия в деле хозяйственного освоения ресурсов моря, вкладывать собственные и привлекать заимствованные ресурсы в транспортную и добывающую инфраструктуру. Совокупные вложения в проекты добычи и доставки углеводородов с берегов Каспия достигают $100 млрд.

С другой стороны, Россия не признает легитимность односторонних документов и основанной на них практики и призывает каспийских партнёров вести дело к скорейшей доработке и принятию Конвенции. В практической плоскости это, к примеру, выражается в том, что Москва, как и Тегеран, считает, что строительство любых трубопроводов по дну моря возможно только по решению всех государств «пятёрки» после одобрения экологической и сейсмологической экспертизы проектов.

В каспийских раскладах наиболее рельефно проявляются многие трения постсоветской политики. Местами происходит стремительное возрождение политики в наиболее архаичном виде – совокупности внешних политик государств, действия которых определяются не столько внешней средой, сколько внутренними причинами, включая субъективную оценку политическими лидерами своих относительных преимуществ перед другими и личное (а, соответственно, далеко не всегда адекватное) восприятие рисков, угроз и возможностей. Каспийская международная среда потеряла жесткие опоры и былую субъектность, стала сравнительно подвижной и подверженной резким конъюнктурным колебаниям.

Признаком этих изменений становится низкая готовность каспийских стран к поддержанию долговременных связей и взаимозависимостей в военно-политической сфере. Исчезают устойчивость и постоянство как союзнических так и враждебных отношений. Это позволяет сделать вывод, что дальнейшее развитие существующих ныне тенденций интравертности, замкнутости на собственных узконациональных интересах, без учета позиций других государств региона, скорее всего, приведёт к постепенному росту конфликтной составляющей в отношениях между странами «каспийской пятёрки». Парадоксально, но факт – в условиях специфики замкнутого Каспийского региона, следование странами «пятёрки» исключительно узконациональным, в известной степени эгоистическим интересам, разнонаправленная политика, скорее всего, приведёт даже в среднесрочной перспективе к появлению новых, более серьёзных угроз тем же самым национальным интересам.

Почти неизбежно этим обстоятельством воспользуются и внерегиональные игроки. Собственно, именно это происходит уже сейчас. Причём, в большинстве случаев это вмешательство имеет характер негативного воздействия на двусторонние отношения внутри региона.

В социально-экономической области каспийской проблематики сегодня наблюдается возникновение факторов и взаимозависимостей почти экзистенциального характера. Часть из них, такие, как изменение климата или усугубляющийся дефицит пресной воды, все менее подвержены влиянию государственной политики. Другие, такие, как: иранский кризис, функционирование финансовых рынков, миграция труда, активность добывающих компаний, направление транспортных потоков, уже не поддаются прямому регулированию только со стороны национальных правительств. Конечно, роль торгово-экономических отношений в качестве «управляющего» оператора международных связей, определяющего структуру мировой политики, идет все-таки на вторых позициях в сравнении с военно-политическими инструментами, но их игнорирование оказывает замедляющее влияние на региональное развитие.

Четких механизмов для выработки общего ответа на вызовы будущего в регионе Каспия пока нет. Нет даже единого понимания этих вызовов, поскольку у исследователей нет инструментария, необходимого для точного прогноза как региональной, так и глобальной ситуации, воздействующей на регион. Таким образом, весьма актуальной представляется задача сформулировать общий подход к механизмам реализации политики прикаспийских государств.

Главные «классические» вызовы каспийского региона – терроризм, наркотрафик, организованная преступность, распространение ОМУ и средств его доставки, приграничные конфликты, демографические проблемы, избыток и неэффективное распределение трудовых ресурсов, нелегальная миграция, негативное влияние деятельности внерегиональных сил. Источник ряда этих проблем носит глобальный характер и требует адекватного ответа со стороны всего международного сообщества. Однако целесообразной видится задача предложить государствам Каспия ограничить распространение этих проблем в своем регионе. Кроме того, на Каспии существенно возрастает роль экологического фактора и изменения климата, все более актуальной становится проблема профилактики и борьбы с инфекционными заболеваниями. Для их решения необходимо следовать балансу, исходящему из взаимосвязанности проблем безопасности, социально-экономического развития и защиты социальных прав человека.


С сожалением, но совершенно однозначно, можно констатировать, что на сегодняшний день на Каспии имеют тенденцию развития следующие негативные факторы, влияющих на безопасность и устойчивое развитие прикаспийских государств:

Сохранение противоречий по вопросам правового статуса Каспийского моря, разграничения дна и акватории, по проблемам принадлежности месторождений и распределения других природных ресурсов;

Сохранение оснований для возникновения потенциальных приграничных конфликтов;

Рост напряжённости в сфере экономической конкуренции и маршрутов экономического транзита;

Нерешённость проблем судоходства;

Рост напряжённости из-за усилий внерегиональных игроков и возникновение в связи с этим угрозы втягивания региона в военные конфликты;

Стабильный рост загрязнения акватории Каспийского моря и окружающей среды в целом;

Угрожающие для экосистемы региона масштабы браконьерства;

Появление и возрастание угрозы международного терроризма;

Высокий риск обострения этнических и религиозных проблем;

Долговременное отрицательное воздействие внутренних вооруженных конфликтов;

Сырьевой перекос в развитии региональных экономик, в перспективе чреватый застоем в развитии региона;

Слабое развитие межрегиональных инфраструктурных проектов, снижающее экономический потенциал региона;

Неэффективное использование продовольственного и рекреационного потенциала.

^ Попытки решать все эти проблемы только в рамках национальных стратегий пока не дают ощутимого результата.

Конечно, все эти тенденции не исключают и факта многочисленных достижений. Однако представляется, что при объективном взгляде на проблему общий баланс ситуации на Каспии в долгосрочной перспективе склоняется к негативному сценарию развития событий при условии консервации или, тем более, углубления нынешних тенденций развития.

В связи со всеми этими обстоятельствами, оптимальным видится такой подход к развитию всестороннего практического взаимодействия в Каспийском регионе, который будет основываться на укреплении механизма сотрудничества прикаспийских государств. Необходимо понять, что Каспий – это общий дом всех стран «каспийской пятерки».

Преодоление негативных тенденций в каспийском регионе возможно через осуществление своевременных интегрированных усилий не только ключевыми государственными ведомствами, но и частным бизнесом, общественной инициативой граждан, совместно действующих в русле общих, взаимовыгодных подходов к вопросам развития региона.

При этом представляется, что с целью снижения субъективного фактора негативного внешнего влияния, проблемы, которые существуют в каспийском регионе в настоящее время, и с которыми страны Прикаспия будут сталкиваться в дальнейшем, должны совместно решаться государствами региона без внерегиональных акторов. Несмотря на то, что уже несколько десятков государств и ТНК стали участниками тех или иных форм сотрудничества на Каспии, развитие ситуации в регионе должно находиться в зоне ответственности «каспийской пятерки».

В частности одним из первых шагов в этом направлении могло бы утверждение в качестве общепризнанного факта того обстоятельства, что регулирование ситуации в каспийском регионе является исключительно делом «каспийской пятёрки», а любое вмешательство внешних сил, скорее всего, имеет негативное влияние на ситуацию в регионе.


РЕЗЮМЕ

Таким образом, представляется, что внешнеполитические усилия стран «пятерки» должны быть сосредоточены на достижении следующих основных целей:

создание благоприятных внешних условий для модернизации экономик стран региона, перевода их на инновационный путь развития;




формирование отношений добрососедства между прикаспийскими государствами, содействие устранению имеющихся и предотвращению возникновения новых очагов напряженности и конфликтов в прилегающих регионах и других районах мира;




поиск точек коммуникации и совпадающих интересов со странами региона, создание на этой основе системы двусторонних и многосторонних партнерских отношений, призванной обеспечить устойчивость международного положения региона к колебаниям геополитической конъюнктуры;


принятие комплекса мер и шагов для сохранения уникальной природной среды Каспия.

^ 2. ТРАНСПОРТНАЯ СТРАТЕГИЯ КАСПИЙСКОГО РЕГИОНА

Каспийский регион, по сути, является генеральной коммуникационной развязкой центральной части Евразии, где стыкуются границы Большого Ближнего Востока, Южного Кавказа, Центральной Азии, и юга России, соединяющего по линии Волго-Донских гидроузлов бассейны Каспийского и Азовского морей. Такая особенность расположения создала уникальные исторические предпосылки для формирования современного международного транспортного перекрестка, включающего акваторию, воздушное пространство, береговую линию, и русла рек. На сегодняшний день каспийский транспортный узел сформирован меридианным и широтным пересечением глобальных транзитных и местных региональных инфраструктур. Активно развиваются морские, наземные автомобильные и железнодорожные коммуникации вдоль каспийских меридианов (элементы МТК «Север-ЮГ»). Существует определенная геоэкономическая закономерность экспортно-импортных операций каспийских портов и транспортных узлов. Основными «лучами» экспорта местных ресурсов и продукции является астраханско-волжский, азербайджано-кавказский, и иранский формирующие грузопоток в направлении северо-западных, восточно-европейских и средиземноморских рынков (их элементы встроены в коридор ТРАСЕКА). Ему навстречу, в порты Актау, Туркменбаши идет поток транспорта и товаров на восток. Отдельное место в качестве стратегических транспортных артерий занимают региональные и трансграничные нефте-газопроводы.

Эффективное сотрудничество, создание интегрированного каспийского узла («хаба») может стать объективным отражением того факта, что транспортные интересы стран региона во многом совпадают. Таким образом, представляется целесообразным интегрировать комплексное представление о сетке транспортных коммуникаций, и находить понимание у всех членов «каспийской пятерки».

Усиление транспортных артерий создаст условия для экономического роста региона (влияет на национальный рост ВВП), содействует повышению конкурентоспособности национальных экономик пятерки.

Каспийская транспортная сеть должна развиваться как безопасная и качественная транспортная услуга улучшающая качество жизни населения региона. Стратегия должна быть рассчитана на увеличение товарных и пассажирских потоков и соответственно создание условий для легкой доступности транспортных услуг. Важной задачей является объединение усилий по снижению аварийности, рисков и угроз безопасности по всем видам транспорта.

Другими приоритетными задачами на Каспии также представляются:

Разработка мер для снижения уровня удельных транспортных издержек в цене доставки товаров и ресурсов

Создание условий для увеличения коммерческой скорости и ритмичности продвижения партий товаров по национальным сегментам МТК «Север-Юг» (эффективная тарифная политика).

Разработка механизмов развития здоровой конкурентной среды, включая особенности государственно-частного партнерства.

Повышение рентабельности местных транспортных систем, снижения энергоемкости, создания приоритетных конкурентных условий для местных перевозчиков и повышения их конкурентоспособности.

Подготовка каспийских коммуникаций к обеспечению перевозок высокотехнологичной продукции (в перспективе создание на Каспии сети высокотехнологичных производств в рамках ЕврАзЭС, ТС или на двусторонней основе).

Создание условий для внешнего инвестирования во внутрирегиональную транспортную отрасль, обеспечивающую ее развитие опережающими темпами.

Таким образом, стратегическая цель развития транспортной системы Каспия в нашем понимании отражает комплексное удовлетворение потребностей инновационного и социально-ориентированного развития экономики и предполагает развитие в регионе качественных транспортных услуг, конкурентоспособных с лучшими мировыми аналогами. Ключевой целью такого подхода является формирование единого транспортного пространства на базе сбалансированного развития эффективной транспортной инфраструктуры.

Важной частью транспортной политики в регионе представляется развитие проекта международного транспортного коридора МТК «Север-Юг». К примеру, в России создан международный совет МТК «Север - Юг» по форме организации – некоммерческое партнерство. Активно развивается Астраханский водно-транспортный узел (канал дельта Волги - море). Наиболее серьезным российским представителем в МТК «Север-Юг», осуществляющим долгосрочное планирование является ОАО «РЖД». Руководством компании предложено сформировать компанию-оператора, ориентированную на привлечение грузов в сообщении от Индии через Иран в Россию к странам СНГ и Европы. РЖД рассматривает коридор «Север – Юг» в качестве безусловного приоритета в реализации стратегического партнёрства со странами Каспийского региона. Для транспортировки грузов и пассажиров по коридору РЖД предлагает три варианта: перспективный западный (прямое железнодорожное сообщение Астрахань – Махачкала – Самур через территорию Азербайджана с выходом на Иран); фрагментарно действующий восточный (прямое железнодорожное сообщение через территории Казахстана, Узбекистана и Туркмении с выходом в Иран по пограничному переходу Теджен – Серахс); действующий транскаспийский железнодорожно-водный маршрут через порты Астрахань, Оля, Махачкала.

В связи с возрастающей ролью МТК «Север - Юг» следует создать крупный международный операционный и логистический центр с офисами представительств компаний, участвующих в перевозках по данному коридору.

Инвесторы могли бы быть заинтересованы в участии в логистическом бизнесе транспортных систем прикаспийских государств.

В настоящее время уже существует несколько примеров подобного взаимодействия в другой транспортной отрасли. ОАО "Аэропорт "Астрахань" и ЗАО "Азербайджанские авиалинии" («Azal») готовят к реализации совместный инвестиционный проект строительства грузового узла в Астрахани стоимостью 200 млн рублей. Узел будет занимать площадь примерно в 4 га, включая загрузочную площадку и терминалы разгрузки. После недавней реконструкции взлетно-посадочная полоса астраханского аэропорта была удлинена с 2,5 до 3,2 км, для приема большегрузных самолетов. Наибольшая потребность на каспийском рынке грузовых авиаперевозок в настоящее время существует в сфере нефтяного и торгового оборудования. Крупнейший региональный аэропорт Баку нацелен преимущественно на прием грузов в регион Кавказа, а также поддержание международного транзита Европа-Азия. Будущий астраханский хаб привлек азербайджанских транспортников (Azal самое крупное авиатранспортное предприятие Кавказа) тем, что оттуда проще доставлять в российские регионы Поволжья товары произведенные в Иране, Китае и Юго-Восточной Азии.

^ Важной частью МТК «Север-Юг» будет создание автопаромного сообщения Баку-Астрахань. В течен
еще рефераты
Еще работы по разное