Реферат: Вопрос о социальных функциях, в том числе и о массовой базе фашизма, по сей день вызывает ожесточенные споры. Причина этого двоякая

ВВЕДЕНИЕ


Вопрос о социальных функциях, в том числе и о массовой базе фашизма, по сей день вызывает ожесточенные споры. Причина этого двоякая. Важную роль, безусловно, играет политическая сторона дела. Установление социальной сути фашизма равнозначно исторической ответственности тех или иных общественных групп за его возникновение и приход к власти. Не менее важное значение имеет научная сторона проблемы. Ведь фашизм – действие сложного и противоречивого кризисного развития капиталистического общества в 20-ом веке. Поэтому и сам он, отражая специфику этого развития, далеко неоднороден, неодносложен и одноцветен, а его влияние подвержено как подъемам, так и спадам.


Сказанное в полной мере относится к германскому фашизму. Многим современникам передача исполнительной высшей власти в Германии Гитлеру и его приспешникам, происшедшая 30 Января 1933г, как и последовавшая вслед за этим германская «унификация» и установление террористического режима, казалась результатом стечения случайных обстоятельств, мимолетным капризом истории. До сих пор так утверждают некоторые историки праволиберального и консервативного толка. В подтверждение своей позиции они ссылаются на ряд бесспорных фактов. Германия того времени (точнее Веймарская республика) были в конституционном (демократическом) отношении самым развитым государством в европейском капиталистическом мире. Среди общественности были сильны левые настроения, что неоднократно подтверждалось результатами выборов. Рабочий класс Германии (до прихода фашистов) имел прочные позиции в лице влиятельных политических партий (КПГ и СДПГ) и профессиональных союзов. В руках социал-демократов, пребывавших долгие годы у власти, находились немаловажные административные рычаги управления.

Но значит ли это, что фашизм возник и пришел к власти случайно, по недомыслию или недосмотру серьезных политиков? Поверить в это ещё труднее, чем в то, что Германия проиграла воину из- за того, что Гитлер подхватил насморк в её начале.

Нет! Действительный анализ феномена фашизма, ставшего угрозой для всего человечества в 30-40-ые, развязавшего вторую мировую войну, приведшего страны, в которых он пришел к власти, к национальной катастрофе и представляющего и поныне серьезную угрозу, требует серьезного исследования. Надо понять всем, какую угрозу несет в себе фашизм и навсегда покончить даже с мыслью о том, чтобы устроить «новый порядок». Объяснить эту угрозу нашим детям и внукам.


^ Монополисты вручают власть Гитлеру.

Итоги выборов 6 ноября 1932г в Германии для гитлеровцев были неутешительные, несмотря на то, что КПГ к этому времени была практически запрещена, что в руках у них (гитлеровцев) были все средства массовой информации, административный ресурс. Они получили чуть более 10 млн. голосов, хотя на выборах 31.07.1932 у них было 13 миллионов голосов. КПГ получила почти 6 млн. Она имела 100 мест в рейхстаге и была почти первой по силе партией в Берлине.

Политический кризис в Германии после ноябрьских выборов обострился до крайности. Правительство Папена было взорвано стремительно нарастающей классовой борьбой, а также внутренними противоречиями правящего лагеря. В итоге оно ушло в отставку 17 ноября 1932г. Споры о вопросах привлечения гитлеровцев к власти близились к своей кульминационной точке. После Второй мировой войны в одном из судебных процессов глава американо-английского банка Шредер откровенно охарактеризовал настроения, которые тогда царили - «общее стремление промышленников заключалось тогда в том, чтобы увидеть у власти сильного фюрера… когда 6.11.1932 нациская партия потерпела неудачу и перешагнула свой зенит, поддержка со стороны тяжелой промышленности была необходима». Эта мысль нашла свое подтверждение в дневнике Геббельса. В ноябре - декабре 1932 он писал о глубоком кризисе гитлеровцев, об острой нехватке денег, об угрозах Гитлера покончить с собой, если дела не поправятся.


Но «фюрер» рано предавался отчаянию: его могущественные покровители не собирались допустить в сложившихся условиях ухода нацистов с политической арены. Прибыли монополий в годы кризиса серьезно упали, и только госзаказы, которые могло дать гитлеровское правительство, были лучшим выходом из сложившегося положения. О размахах кризиса свидетельствует то, что даже такой гигант, как Стальной трест, задолжал несколько сот миллионов марок. Монополисты мечтали о времени, когда исчезнут забастовки и митинги рабочих и можно будет без помех подготовиться к реваншу.


Лихорадочную активность в пользу гитлеровцев начал развивать Шахт. В письме Гитлеру от 12 ноября 1932г он сообщал, что занят сбором подписей деятелей крупной промышленности под петицией президенту республики с призывом вручить власть нацисткой партии. Шахт действовал очень быстро, ибо ровно через неделю в канцелярию Гинденбурга уже поступила такая петиция. Для того, чтобы придать документу большее значение, он был оформлен как ряд индивидуальных писем выполненных типографским способом и содержащих одинаковый текст.

«Мы видим в национальном движении, которое охватило наш народ – говорилось в этом документе – многообещающее начало эры, в ходе которой, благодаря преодолению классовых противоречий, будут созданы необходимые основы для возрождения немецкой экономики». Далее выдвигалось прямое требование предоставить «крупнейшей группе национального движения (речь идет о нацистах) руководящие участие в правительстве». Петицию, в числе других, подписали Шредер, Тиссен, Рейгард, Ростерг, владельцы крупных пароходных компаний Верман и Бейндорф, председатель юнкерского союза «Ландбург» Калькрейт и т.д. К документу также присоединились и другие видные промышленники, о чем было сообщено Гинденбургу. Нет сомнения в том, что коллективное обращение виднейших денежных магнатов оказало огромное влияние на дальнейший ход событий. Согласно сообщению статс-секретаря при президенте О. Мейснера, одного из самых близких людей к Гинденбургу, этот документ произвел на него ошеломляющее впечатление.

Во время переговоров с Гитлером в конце ноября 1932г. президент впервые предложил ему пост рейхсканцлера, но поставил ряд условий; главным было требование о коалиционном характере правительства, с тем, чтобы ряд важных постов занимали оппозиционеры гитлеровцев, и чтобы можно было изобразить правительство фашисткой диктатуры в виде «национальной концентрации». Переговоры закончились ничем, потому что Гитлер все ещё отказывался принять эти условия. Но лозунг «национальной концентрации» давал возможность замаскировать подлинную сущность фашисткой диктатуры и был принят «на вооружение».

Покровители нацизма буквально удесятерили свои усилия. Буржуазные газеты развернули грандиозную по масштабам кампанию, доказывая, что партия Гитлера – это свет в конце туннеля, всячески превозносили её и тем самым нагло лгали населению. Так, «Дейче альгельмане цейтунг» 6 ноября писала о запрете Национал-социалистской партии: « это было бы национальным бедствием. Она ещё не выполнила своей задачи. Государство нуждается в ней как в защите от большевизма».


Сформированный в начале декабря кабинет генерала Шлейхера носил переходный характер. Его целью было лишь создать передышку для возобновления переговоров о включении фашистов в правительство на условиях, приемлемых для различных монопольных групп. Шлейхер, усиленно выдававший себя за «либерала», несколько смягчил курс, а тем временем силы крайней реакции консолидировались.

В период канцлерства Шлейхера, хотя оно длилось менее двух месяцев, правящее круги Германии добились успеха в деле перевооружения. 11 декабря 1932г в Женеве было заключено соглашении пяти стран - Германии, Англии, США, Франции и Италии – о предоставлении Германии так называемого равновесия в вооружениях, которого она так усиленно и долго добивалась. Это означало, что западные страны, включая Францию, которой Германская агрессия угрожала в первую очередь, санкционировали ремилитаризацию Германии с целью направить её экспансию против СССР.

У Шлейхера имелся разработанный в деталях план реорганизации армии, предусматривающий создание в течение нескольких лет 21 дивизии, сокращение военной службы с 12 до 3 лет и формирование запрещенных для Германии видов вооружений: танков, тяжелой, зенитной и противотанковой артиллерии. Сразу после Женевского соглашения Шлейхер предпринял дальнейшие шаги в этом направлении и ещё в декабре получил предварительное согласие Англии и Франции на создание 300 тыс. армии милиции. Речь шла только о легализованных, разрешенных видах вооружений, но следует понимать, что Англия, Франция и США не могли не знать о многих запрещенных видах оружия, которые производила Германия. Не был тайной и тот факт, что, благодаря соединенным усилиям двух группировок стоящего у власти класса промышленников и оппозиционных буржуа, все больше возрождался и усиливался тот милитаристский дух, который пошел было на убыль после выборов. Росли темпы военного производства, запрещенного Версальским договором. По данным французской разведки, из 65 работавших на армию заводов лишь 7 имели разрешение на это, 23 предприятия производили взрывчатые и отравляющие вещества.


Именно стремление ещё более форсировать подготовку к войне (реваншу), наиболее рьяными пропагандистами которого являлись гитлеровцы, было конечной причиной консолидации монополистов вокруг фашистского фюрера. В центре событий оказался Шредер, который располагал огромными связями не только среди крупнейших немецких промышленников, но и среди английских и американских бизнесменов, сочувствующих германским фашистам. Через его посредничество был налажен контакт между Гитлером и Папеном, лишившимся поста рейхсканцлера и хотевшим вернуться в правительство, если не в качестве главы, то хотя бы «замом» Гитлера. Шредер устроил свидание этим двум лидерам 4января 1933г в своем доме в Кёльне. Это была секретная встреча. Одна из последних перед приходом фашистов к власти. Во время беседы было решено составить коалиционный кабинет во главе с Гитлером, куда вошли бы представители других крайне правых фракций – немецкой национальной партии и «Стального шлема». Гитлер обсудил с Папеном план дальнейших действий будущего правительства, предусматривающий разгром всей оппозиции, усиление роли предпринимательских объединений, оживление экономики при помощи больших государственных заказов. Эта программа отражала «мечты» военно-промышленных магнатов. Сразу же после встречи был образован консорциум крупных промышленников во главе с Феглером и Шпрингорумом. Они выдали нацистам 1 млн. марок и уплатили наиболее срочные долги партии.


^ Главные источники финансирования фашисткой партии.


Политические противники национал-социалистов с самого начала отмечали, что НСДАП справлялась с финансовыми затруднениями намного легче других партий. Бывший германский канцлер Брюнинг жаловался, что несмотря на огромные материальные затраты, связанные с частыми выборами, в последние годы Веймарской республики, гитлеровское движение постоянно располагало необходимыми средствами.

Выше уже немного был затронут этот вопрос, но теперь хочу осветить его подробнее. Надо понимать, что какая бы привлекательная идеология ни пропагандировалась партией, она не может просто физически дойти до населения, если её «не рекламировать», а на «рекламу» нужны деньги.


Траты, производимые фашисткой партией, были более значительными, чем те, которые производили большинство буржуазных партий. Нацисты первыми создали частную партийную армию СА. Армия эта была многочисленной, и расходы на её содержание были особенно большие, поскольку в немалой степени держались на материальных ценностях (бесплатная униформа, компенсация за пропущенные рабочие дни, выплата проездных, бесплатное пиво, а иногда и обеды). По некоторым подсчетам расходы на униформу, вооружение и другие связанные с этим выплаты составляли от 70 до 90 млн. марок.

После неудачных выборов 1932 года капитал партии стал сокращаться и можно предположить, что если бы в этот момент никто не дал бы денег, партия просто бы затухла.

Тем не менее, деньги в нужный момент появлялись. Имперский министр Траверанус в письме генералу Шлейхеру от 22 августа 1931г рассказал о состоявшейся у него с Гитлером встрече, после которой он с завистью констатировал «вполне уверен в победе. Опять получил деньги». Сказанное относилось ко второй половине 1931 г., но в одинаковой степени могло быть распространено и на все другие периоды истории партии.


Откуда же берутся деньги? Этот вопрос встал уже на ранней стадии деятельности национал-социалистов. Поскольку было очевидно, что небольшие взносы, взимаемые с рядовых членов партии, не могли покрыть всех её расходов, возникла мысль о влиятельных политических силах, взявших партию на содержание.

Ответ можно было бы найти в приходных книгах имперского казначея национал-социалистической партии Ксавера Шварца, который с типичной немецкой пунктуальностью фиксировал все суммы, поступавшие на счет партии на протяжении многих лет.

Неразбериха и хаос, царившие в последние дни «третьей империи», помешали фашистскому руководству уничтожить важнейшие документы. Сохранилась картотека всех членов НСДАП и примыкавших к ним организаций, а также богатейшие гестаповские архивы и др. Однако приходные книги имперского казначейства были сожжены в Мюнхене до прихода туда союзников. Видимо, сохранение тайны, которую содержали эти книги, было сочтено делом более важным, чем сохранение других государственных секретов.

Поскольку главный источник информации был уничтожен, особое значение имели показания имперского казначея, который был арестован в 1945году и вплоть до своей смерти в 1947году подвергался непрерывным допросам. Хотя всех цифр он и не помнил, но общая картина экономического состояния партии была понятна. В связи с этим приходится оперировать косвенными источниками.

На первых порах значительная часть средств поступила в кассу национал социалистов от рейхсвера. Именно субсидия рейхсвера наряду с пожертвованиями эмигрантских белогвардейских групп, обосновавшихся в то время в Мюнхене, помогли малоизвестной и политически незначительной партии во главе, которой стоял с 20-х годов Адольф Гитлер, развернуть активную пропаганду и даже приступить к изданию собственной газеты «Фелькишер беобахтер». Но аппетиту гитлеровцев не было конца и края. Уже в начале 20-х появилась информация, что партия не «чурается» денег из иностранных источников. Партию попросили прокомментировать «судьбу» 40млн. марок в одном из филиалов «Немецкого банка».

В связи с подобными сообщениями высказалось мнение, что резкие выступления нацисткой партии против центрального правительства в Берлине и упор, который делался на самобытность Баварии, привлекли к национал- социалистам внимание французских разведывательных органов, поддерживающих сепаратистские движения в Германии. Гитлер возбудил дело о клевете против газеты «Ди нойе вельт», напечатавшей материалы на эту тему. Однако в последней момент представитель нацистской партии не явился в суд, и дело было прекращено.


Одновременно стало известно о субсидиях, поступавших в НАДАП из США, в частности от американского промышленного магната Генри Форда. Как и в первом случае, национал-социалисты подняли шум и подали в суд за клевету, а затем прекратили дело.


В начале 20-х годов бюджет партии был таков, что не мог быть объяснен лишь рейхсверовскими и зарубежными подачками. В деловых отчетах партии 1922г её имущество было приблизительно оценено без текущих расходов в 22млн. марок. Для сравнительно небольшой партии, расчеты которой обычно занижались, это была значительная сумма. Это свидетельствовало о том, что в стране у партии появились новые богатые спонсоры.

И действительно, к этому времени в Баварии сложилась стабильная группа промышленников, сделавших ставку на гитлеровскую партию. Решающую роль играл фон Маффей, владелец «Электрохимешеверке А.Г» Альберт Питч и богатый мюнхенский издатель Хуго Брукман. Но круг финансовых покровителей НСДАП не был ограничен упомянутой группой.


Начиная с 1922г., руководство гитлеровской партии установило контакт с рядом влиятельных представителей монополистической верхушки всей Германии. Примерно к этому времени относиться начало тесных отношений между Гитлером и главой всемирно известной берлинской фабрики пианино Карлом Бехштейном, ставшим своеобразным эмиссаром партии в германских предпринимательских кругах. И многими другими.

В свете этих фактов вряд ли можно согласиться с Г. Хальгартеном, который считает, что до 1929г. Национал-социалистическая партия существовала только за счет членских взносов и некоторых частных пожертвований. Суммы, которые она получала от промышленников, были значительными. Но главное даже не в этом. Главное заключалось в том, что в капиталистических кругах правильно оценивали классовый характер программы национал- социалистов. Ни баварских капиталистов, ни Тиссена, ни Стиннеса, ни Борзига, не испугали «антикапиталистическая» направленность пропаганды партии, ни название «рабочая», ни угрозы радикальных национал-социалистов. Классовое чутье подсказало представителям буржуазии, с кем они действительно имеют дело. И, как известно, они не ошиблись.

В 1933г для проведения предвыборной кампании было предоставлено Немецкой народной партии (НННП) -100тыс марок, партии Центра -30тыс, и НСДАП – 100тыс. Этот список предъявил Флик, чтобы доказать свою «невиновность», но, конечно, это ему сделать не удалось, потому что доказательства по делу были очень сильны. Зато материал, который он предоставил, дал очень много для понимания тактики монополий. Даже в тех случаях, когда они выступают в поддержку парламентского строя, они готовы оказать помощь установлению диктатуры, как только это покажется им нужным.

Весьма показательны результаты встречи крупных промышленников с Гитлером, состоявшейся 20 февраля 1933г. Германские монополии были представлены в лице Шахта, Густава фон Болена, директора Эрнста Тегельмана, Георга фон Шницлера, Германа Беренса, руководителей компании «АЭГ» и «Сименс», а также видных банкиров (всего 20-25 человек). Характерно, что среди присутствующих оказались представители тех монополий, которые до этого делали ставку на другие политические партии и не имели прямой связи с нацистами. В частности, это совещание было первым у Гитлера с Круппом.

В своем выступлении на совещании Гитлер был предельно откровенен. Он провозгласил программу ликвидации остатков парламентского строя и установление неограниченной диктатуры. Слушателям было дано понять, что руководство НСДАП не намерено связывать себе руки соображениями формальной законности и будет проводить свою программу вне зависимости от исходов выборов. На осуществление этой программы Гитлер потребовал от промышленников новых крупных субсидий. Собравшиеся ответили на это полной поддержкой. Когда Шахт предложил собравшимся не тратить время на разговоры, а открыть сейфы, этой рекомендации последовали все без исключения. После краткого обмена мнениями промышленники выразили согласие выделить 3млн. марок, которые должны были быть разделены между (НСДАП, НННП, ННП- Немецкая народная партия) в соответствии с представительством в новом рейхстаге. Львиную долю получили, конечно, нацисты. Пытаясь объяснить позицию, занятую промышленниками 20 февраля, ссылаются на «гипнотическое влияние», которое оказывал на своих слушателей Гитлер. Кроме того, промышленников, якобы, привлекло заявление выступившего после Гитлера Геринга о том, что предстоящие выборы будут последними. Они поняли это в том смысле, что больше не придется давать денег на предвыборную кампанию, и «не заметили», что речь идет о перевороте, который ликвидирует парламентскую систему.

Удивительная картина! Руководители германской промышленности в роли недорослей- несмышленышей, способных поддаться дешевым приемам гитлеровского ораторского искусства и не понимающих смысла обращенной к ним речи. Крупп, присутствующий на совещании, оценивал эту роль иначе. В 1945году, находясь на допросе, на вопрос офицера он ответил: «Экономика нуждается в спокойном поступательном развитии. В результате борьбы между многими немецкими партиями и беспорядка не существовало возможности для производственной деятельности. Мы, члены семьи Круппа, не идеалисты, а реалисты… у нас создалось впечатление, что Гитлер обеспечит нам необходимое здоровое развитие, и он действительно сделал это… жизнь - это борьба за существование, за власть, за хлеб… в суровой борьбе нам необходимо суровое и крепкое руководство». Аналогичной позиции придерживался Я. Шахт, который заявил в апреле 1933г: «политическое развитие идет в том направлении, которое давно является желательным для президиума Имперского союза промышленности».

Нет! Крупп, Шахт и другие промышленные и финансовые магнаты хорошо представляли, о чем идет речь и во имя чего они платят деньги!

Более детального заслуживает другой аргумент промышленников, что, мол, их «заставляли» нацисты. В какой-то степени это так, чтобы «власть» не вмешивалась во внутренние дела монополий, надо платить. Но в тоже время политика правительства устраивала монополистические круги потому, что многие промышленники совмещали государственные посты и должности в своих фирмах, пользовались (конечно, до определенного предела) властью как собственностью.


Было много форм перечисления денег партии. Одной из таких форм были отчисления «в фонд Адольфа Гитлера», за счет которого финансировались «благотворительные» и социальные мероприятия нацисткой партии. Размер отчислений составлял примерно 0.5% от суммы заработной платы и жалованья, выплаченного соответствующей фирмой.

Показательно, что инициаторами создания этого фонда были не нацисты, а сами промышленники. Впервые эта идея была выдвинута управляющими делами Центрального объединения немецких предпринимательских союзов Роландом Браувейлером и была поддержана всеми крупными монополиями. Крупп фон Болен в письме Шахту характеризовал этот фонд как выражение «благодарности нации фюреру», взял на себя руководство им в качестве представителя германской промышленности. Уже в первый год создания фонда (1933) перечисленные в него суммы составляли около 30 млн. марок. Впоследствии они возрастали в соответствии с ростом дохода крупных компаний, для которых приход к власти нацистов открыл новые возможности промышленного развития. Это можно продемонстрировать на общем примере «И.Г.Фарбениндустри», которая с 33года отчислила добровольно 84 млн. марок.


В 1932г по просьбе Гитлера видный промышленник Кеплер создал кружок из 12 человек, они были самыми известными банкирами. После прихода Гитлера к власти в 1933г. число желающих вступить в этот кружок настолько выросло, что пришлось прибегать к самому тщательному отбору. Тем не менее, через несколько лет он объединил уже 40 человек, представлявших всю промышленную и банковскую элиту Германии.

Поскольку после 1933г связи промышленников с Гитлером стали осуществляться по другим каналам, участники кружка все больше стали концентрировать свое внимание на деятельности Главной террористической организации фашистского режима - СС. Со временем кружок Кепплера превратился в своеобразного шефа органов СС. В кружок вошли личный адъютант Гиммлера Карл Вольф, начальник экономического управления СС Освальд Поль и один из руководителей имперского управления безопасности, Отто Олендорф. Время от времени представители этого кружка встречались с Гиммлером, заслушивали информационные доклады деятелей СС и даже выезжали для осмотра концентрационного лагеря в Дахау. В связи с этим кружок Гиммлера был широко известен в нацистских кругах как «кружок друзей рейхсфюрера СС» - название приобрело потом официальный характер.

Со своей стороны члены кружка время от времени выделяли в пользу СС различные суммы. Начиная с 1936г., эти пожертвования приняли официальный характер. В кёльнском банке был открыт специальный счет, на который перечислялись средства- в среднем в год 1 миллион марок.

Разумеется, в это время (в годы войны) СС была достаточно богатой организацией, и миллион марок, полученных ею от «шефов», не мог изменить её финансового положения. На неё работали миллионы рабов в лагерях смерти, в её кассы стекались суммы из различных стран порабощенной и истерзанной Европы. Однако ежегодно вручаемый миллион был тоже нелишним. Тем более, что он был вещественным доказательством солидарности изысканных господ из высшего общества с одной из самых преступных организаций, которую когда- либо знала история человечества.


Таким образом, на протяжении всей своей истории НСДАП пользовалась поддержкой промышленных кругов. Размеры поддержки зависели от общей политической и экономической обстановки, от степени влияния нацисткой партии и многих других причин.


Разумеется, сами по себе деньги не «сделали» национал-социалстскую партию. Однако без финансовой поддержки она не сумела бы развернуть эффективной пропаганды, благодаря которой небольшая группа завсегдатаев мюнхенских пивных превратилась в массовую партию, сумевшую повести за собой значительную часть немецкого народа. Если бы не деньги монополий, у НСДАП не было бы столь мощной ударной силы, как штурмовые отряды, сыгравших важную роль в установление террористической диктатуры в Германии, особенно в первые годы после прихода Гитлера к власти. Наконец, деньги монополий помогли национал- социалистам проводить внутри страны политику социальных подачек, которая в немалой степени способствовала стабилизации нацистского режима и сохранение им массовой базы.


^ Политическая поддержка национал-социализма.

При всей важности финансовой стороны дела она не является единственной. Не менее важна политическая поддержка национал-социализма, без которой приход к власти фашистов был бы, в конечном счете, невозможен.

Особенно активной политической поддержкой среди промышленников и буржуазии партия начала пользоваться в конце 20х - начале 30х годов .

В чем состояла эта поддержка? Прежде всего, в изменении отношения к партии политических сил, выражавших взгляды крупной буржуазии. Если до этого времени нацистская партия почти не бралась в расчет как возможный участник даже самых правых коалиций, то с 1930г она стала объектом политического ухаживания с различных сторон.

Определенную роль в этом сыграло, конечно, то, что в 1930 НСДАП удалось добиться большего успеха на выборах и образовать крупную фракцию в рейхстаге, что соответственно усилило её вес в происходившей тогда парламентской борьбе.


Назначение Гитлера канцлером было, однако, лишь первым шагом установления фашисткой диктатуры. Консолидация фашистского режима и установление тоталитарного господства национал-социалистской партии требовали определённого переходного периода. На его протяжении позиции нацистского руководства были непрочные. Это соответственно определяло особую заинтересованность гитлеровцев в поддержке промышленников. И эта поддержка была им вновь оказана.

Очень многое в переходный период зависело от позиции президента. В то время он обладал не только формальной, но и реальной властью – правом назначать и смещать главу кабинета. В его руках была реальная власть: в качестве президента он был главнокомандующим, большинство генералитета было предано ему лично. До того, как Гитлер окончательно не закрепился у власти, вопрос о его будущем зависел от отношения к нему Гинденбурга. Представители монополий сделали все, чтобы убедить Гинденбурга, что Гитлер и его партия незаменимы, что без них в Германии воцарится хаос. Результатом этих действий был так называемый «день Потсдама»- демонстрация единства канцлера и президента под знаком «национальной идеи», приуроченная к открытию в гарнизонной церкви в Потсдаме заседаний нового рейхстага, избранного в обстановке фашистского террора

5 марта 1933г. Политической поддержкой гитлеровскому режиму было лояльное выполнение своих функций членами имперского кабинета, которые должны были осуществлять контроль за фашисткой правящей верхушкой. В первом кабинете НСДАП составляла меньшинство. Поэтому, если бы буржуазия в лице своих уполномоченных, отказала бы нацистам в поддержке, правительство оказалась бы недееспособным.

Для легализации диктаторского режима Гитлеру было необходимо парламентское большинство. В частности, ему были нужны чрезвычайные полномочия, используя которые можно было бы без труда произвести фашистскую унификацию. При сложившемся соотношении сил в рейхстаге Гитлер мог получить вотум только при поддержке старых буржуазных партий. Разнузданные действия штурмовиков не оставляли никаких сомнений в том, как будут использоваться полномочия, запрашиваемые у правительства. Тем не менее, они были даны без возражений. Разумеется, эти решения были приняты под давлением угроз нацистов.


24 марта 1933 года, после того как Гитлер получил от рейхстага чрезвычайные полномочия, Имперский союз немецких промышленников публично заверил рейхсканцлера в своей полной солидарности с его политикой. Тогда же на заседании президиума союза, было решено направить Гитлеру делегацию в составе Сименса и Круппа. Их встреча состоялась 1 апреля. После беседы с Гитлером Крупп в качестве президента Имперского союза санкционировал чистку организаций «от неарийских элементов» и включение в состав президиума нацистских эмиссаров. Заседание правительства 6 апреля хотя и не без колебаний, но утвердило это решение. 7 апреля, т.е на следующий день после того, как Имперский союз промышленников одобрил линию поведения Круппа на переговорах с Гитлером, заместитель фюрера НСДАП Рудольф Гесс издал приказ, в котором членам национал-социалистских производственных организаций, штурмовикам и эсесовцам, а также всем другим членам НСДАП категорически запрещалось вмешиваться во внутренние дела хозяйственных предприятий, заводов, банков. Предпринимать самовольные смещения и другие подобные действия. Эти действия можно было производить только с прямого разрешения уполномоченного НСДАП по экономическим вопросам, который имеет право делать это по согласованию с центральной политической комиссией.

Этим постановлением руководство НСДАП категорически пресекло попытки некоторых низовых организаций партии и отдельных членов партии, принявших всерьез антикапиталистические разделы программы НСДАП .


5 мая 1933 года было опубликовано официальное сообщение, в котором заявлялось : « Имперское правительство всемерно заинтересовано в том, чтобы хозяйственная жизнь стабилизировалась. Всякое насильственное вмешательство должно быть прекращено и будет прекращено… Нервозность, царящая ещё в хозяйственных кругах, необоснованная. После проведения мероприятий, касающиеся профсоюзов, в хозяйственной жизни наступила консолидация отношений». Впоследствии, а именно 16 июля 1933г. , Гитлером был издан указ, в соответствии с которым при имперском правительстве создавался совещательный орган « Генеральный совет экономики». Он не сыграл той роли, которая ему была отведена, но показательно, что в его состав вошли те, кто «привел» Гитлера к власти.

Правящая партия и Имперский союз пошли на компромисс. Промышленники поддержали Гитлера, за это он взял на себя обязательство положить конец «эксцессам» в отношении промышленных магнатов и предоставить им свободу в экономических вопросах.

На основе этого компромисса и была осуществлена реорганизация Имперского союза. Прежде всего, он был очищен от неарийских элементов, людей, неугодных нацистам. На этом реорганизация не закончилась. В феврале 1934г правительством был принят Закон о подготовке к органическому преобразованию немецкой экономики, значительно расширяющий права министерства. В частности закон предоставлял право министерству создавать и распускать предпринимательские союзы, изменять и дополнять их уставы. В соответствии с изданной на основе этого инструкцией от 27.11.1934г., были созданы имперские группы промышленности, торговли, ремесла, банков. Круппу был предоставлен пост руководителя имперской группы промышленности.

Хотя сама реорганизация не вызвала возражений у большинства промышленников, а их представители получили решающие рычаги управления – в конечном счете сам министр хозяйства Шмит, сменивший на этом посту Гугенберга, который тоже был крупным предпринимателем – некоторые особенности свидетельствовали, что компромисс, заключенный Круппом и Гитлером, не будет прочным. Тоталитарное государство, создаваемое Гитлером, по своей сути исключало возможность дуализма, о котором договорились Крупп и Гитлер. Получив в свои руки политическую власть, фашисткой фюрер, стремился сделать её абсолютной и потому ликвидировал любые проявления самостоятельности, как только представлялась возможность. Установленный им режим служил монополиям, проводил угодную им, выгодную политику. Но он не был и не мог быть простой игрушкой в руках отдельных монополистов. Если бы Гитлер считался только с ними, он не мог бы пользоваться свободой политического и социального маневрирования, и тем самым выполнять свои классовые функции. Поэтому передача власти фашистскому режиму означала в то же время для монополий и подчинение этому режиму во имя сохранения и расширения своих позиций. Когда фашистский режим достаточно укрепился, немецкие монополисты оказались перед свершившимся фактом. Не всем это было по душе. Но о том, чтобы командовать находящийся у власти группой , представители которой, используя свое положение, к тому же сами мало по малу становились крупными промышленниками, или по крайне мере весьма состоятельными людьми, не могло быть и речи. Речь могла идти лишь о том, чтобы еще больше сращиваться с политическим и государственным аппаратом «третьей империи» и лояльно с ними сотрудничать. Именно эта тактика была избрана германскими монополиями.


^ Монополии и «третья империя». Фашистский вариант государственно-монополистического регулирования.


В приципе, все германские монополии 20-30 гг. условно можно было бы поделить на две группы. Одни, наиболее влиятельные и связанные преимущественно с развитыми отраслями промышленности, встали на позиции свершившегося факта – необходимости выполнять условия Версальского договора, считаться с парламентским строем и окрепшим профсоюзным движением. Другие, тесно связанные с рухнувшим кайзеровским режимом, сделали ставку на реставрацию прежних порядков. Основу этой группы составили концерны, которые больше других пострадали от потери Германией восточных и особенно западных земель, богатых рудами. К ним примыкали фирмы, связанные колониальными интересами и оставшиеся не у дел. Значительную роль в этой группе играли и чисто военные концерны, производственные возможности которых были ограничены военными статьями Версальского договора. В союзе с аграриями, особенно восточноэльбским юнкерством, представители этой группы отвергали выполнение Версальского договора и требовали установления «устойчивого» режима.

До тех пор, пока наиболее мощная и влиятельная фракция монополистического капитала продолжала делать ставку на Веймарскую республику, шансы на приход национал-социалистов к власти были незначительными. Иными словами, положительное решение о приходе нацистов к власти зависело от того, в какой степени они могли рассчитывать на изменение позиции данной группы.

Условия для этого создал мировой экономический кризис 1929-33гг., в частности, его политические последствия. Кризис расшатал сложившуюся структуру политического управления страной. Поскольку монополии пытались найти выход из кризиса за счет народных масс, главным образом пролетариата, это уменьшило возможности эффективного использования социал-де