Реферат: Литературная гостиная

ЛИТЕРАТУРНАЯ ГОСТИНАЯ

«ПОЙ, БЕДНЫЙ, ПОЙ» или «Простолюдин, я, да, простолюдин»


(Для проведения мероприятия были приглашены студенты факультета иностранных языков ОГУ, выпускники нашей школы)


Оформление: Название литературной гостиной, журнальный столик (желательно круглой формы), скатерть, портрет Беранже, свеча, раскрытая книга, перо, шляпа, выдержки о творчестве Беранже, высказывания самого Беранже, зарисовки к песням.

Зрителей можно рассадить за столики. На столах можно поставить вазы с цветами и горящие свечи – все это располагает к откровению и вдохновению.

Ведущий или ведущие, чтецы песен. Обязательно музыкальное сопровождение на протяжении всего времени.


Зажигаются свечи, начинает звучать музыка.

Дорогие друзья! Мы приветствуем всех собравшихся в этом зале. В этом году исполняется 150 лет со дня смерти Беранже, великого французского народного поэта, крупнейшего мастера французской песни, произведения которого вошли в золотой фонд достижений мировой культуры.

Поэт-демократ, поэт-гуманист, Беранже отважно боролся своими песнями за счастье простых людей, за прогресс и свободу, за благо своей родины. Его изобретательная, всегда остроумная, убийственно беспощадная насмешка способна была разить не только отдельных реакционеров, не только отдельные проявления реакции, но приводить в смятение целый общественный строй.

Эпиграфом ко всему творчеству Беранже могут служить слова из одной его песни:

Где он появится в народе,

Веселье разольется там.

Веселье бодрость даст рабам,

А бодрость – мысли о свободе.

Сегодня мы еще раз прикоснемся к наследию великого Беранже, еще раз сможем прочувствовать и вместе с ним пережить все, что так тревожило поэта на протяжении всей его жизни.

Первое слово ______________________________________.


ВЕДУЩИЙ: Великий французский народный поэт Пьер-Жан Беранже родился в Париже 19 августа 1780 года. Он происходил из низов «третьего сословия». Отец поэта, Жан-Франсуа Беранже служил писцом у нотариуса. Мать – Мария-Жанна Шампи, парижанка, была дочерью портного. Писать стихи Беранже начал с двенадцати лет. Но только в 1815 году Беранже удается издать свой первый сборник «Песни нравственные и другие». В этом сборнике не было еще никаких откликов ни на белый террор, ни на все прочие проявления дворянско-клерикальной реакции.. Сборник состоял из восьмидесяти трех песен, почти целиком сложенных поэтом при Первой империи.


ВЕДУЩИЙ: Основная тональность сборника 1815 года – жизнерадостная, беспечная веселость. В представлении поэта человек является в мир для счастья, для наслаждения всеми радостями жизни – любовью, дружбой, вином, приятельскими пирушками, своей внутренней свободой. Заботы о потустороннем его совсем не тревожат. А горю, бедам и тягостям жизни он противостоит бодрым несокрушимым смехом.


ВЕДУЩИЙ: Беспечной веселостью как оружием против всех жизненных невзгод Беранже наделяет героя песни «Как яблочко, румян»:


ЧТЕЦ: Как яблочко, румян,

Одет весьма беспечно,

Не то чтоб очень пьян -

А весел бесконечно.

Есть деньги - прокутит;

Нет денег - обойдется,

Да как еще смеется!

"Да ну их!.." - говорит,

"Да ну их!.." - говорит,

"Вот, - говорит, - потеха!

Ей-ей, умру...

Ей-ей, умру...

Ей-ей, умру от смеха!"


Шатаясь по ночам

Да тратясь на девчонок,

Он, кажется, к долгам

Привык еще с пеленок.

Полиция грозит,

В тюрьму упрятать хочет -

А он-то все хохочет...

"Да ну их!.." - говорит,

"Да ну их!.." - говорит,

"Вот, - говорит, - потеха!

Ей-ей, умру...

Ей-ей, умру...

Ей-ей, умру от смеха!"


Забился на чердак,

Меж небом и землею;

Свистит себе в кулак

Да ежится зимою.

Его не огорчит,

Что дождь сквозь крышу льется:

Измокнет весь, трясется...

"Да ну их!.." - говорит,

"Да ну их!.." - говорит,

"Вот, - говорит, - потеха!

Ей-ей, умру...

Ей-ей, умру...

Ей-ей, умру от смеха!"


У молодой жены

Богатые наряды;

На них устремлены

Двусмысленные взгляды.

Злословье не щадит,

От сплетен нет отбою...

А он - махнул рукою...

"Да ну их!.." - говорит,

"Да ну их!.." - говорит,

"Вот, - говорит, - потеха!

Ей-ей, умру...

Ей-ей, умру...

Ей-ей умру от смеха!"


Собрался умирать,

Параличом разбитый;

На ветхую кровать

Садится поп маститый

И бедному сулит

Чертей и ад кромешный...

А он-то, многогрешный,

"Да ну их!.." - говорит,

"Да ну их!.." - говорит,

"Вот, - говорит, - потеха!

Ей-ей, умру...

Ей-ей, умру...

Ей-ей, умру от смеха!"


Перевод В. Курочкина


ВЕДУЩИЙ: Над всем смеется он – и над дождем, заливающим его постель, и над тем, что зимой нет дров и проходится согревать руки дыханием, и над тем, что он кругом в долгу, и над своей женой, оплачивающей новые наряды супружескими изменами. Смеется герой песни и в свой последний час, когда кюре пытается застращать его рассказами о дьяволе и преисподней.


ВЕДУЩИЙ: Таков же и беспечный персонаж песни «Чудак» Бедняк, чуть ли не нищий, он одет как попало и неприхотлив. Дешевое вино он предпочитает изысканному, а свою Маргариту – светской даме. Бога, веруя в его доброту, он просит извинить за «веселость его философии». А веселость никогда его не покидает:

^ Стих. «Бедный чудак»
ЧТЕЦ: Всем пасынкам природы

Когда прожить бы так,

Как жил в былые годы

Бедняга-весельчак.

Всю жизнь прожить не плача,

Хоть жизнь куда горька.

Ой ли! Вот вся задача

Бедняги-чудака.


Наследственной шляпенки

Пред знатью не ломать,

Подарочек девчонки -

Цветы в нее вплетать,

В шинельке ночью лежа,

Днем - пух смахнул слегка!

Ой ли! Вот вся одежа

Бедняги-чудака.


Два стула, стол трехногий,

Стакан, постель в углу,

Тюфяк на ней убогий,

Гитара на полу,

Швеи изображенье,

Шкатулка без замка...

Ой ли! Вот все именье

Бедняги-чудака.


Из папки ребятишкам

Вырезывать коньков,

Искать по старым книжкам

Веселеньких стишков,

Плясать - да так, чтоб скука

Бежала с чердака, -

Ой ли! Вот вся наука

Бедняги-чудака.


Чтоб каждую минуту

Любовью освятить -

В красавицу Анюту

Всю душу положить,

Смотреть спокойным глазом

На роскошь... свысока...

Ой ли! Вот глупый разум

Бедняги-чудака.


"Как стану умирать я,

Да не вменят мне в грех

Ни бог, ни люди-братья

Мой добродушный смех;

Не будет нареканья

Над гробом бедняка".

Ой ли! Вот упованья

Бедняги-чудака.


Ты, бедный, - ослепленный

Богатствами других,

И ты, богач, - согбенный

Под ношей благ земных, -

Вы ропщете... Хотите,

Чтоб жизнь была легка?

Ой ли! Пример берите

С бедняги-чудака.


Перевод В. Курочкина


ВЕДУЩИЙ: Однако, собирательный образ этих любимых своих героев Беранже дал в песне «Беднота». Поэт как бы открывает здесь нового литературного героя, заявляя, что надо же, наконец, воздать должное тому честному человеку, который ничего не имеет кроме сумы да посоха. А между тем именно бедности известно счастье, известны любовь и дружба. И Беранже противопоставляет любимых им бедняков скучным богачам, которым не в чем завидовать.

(Можно инсценировать:

поэт читает стихотворение, а публика подпевает рефрен)

^ Стих. «Беднота»
ЧТЕЦ: Хвала беднякам!

Голодные дни

Умеют они

Со счастьем сплетать пополам!

Хвала беднякам!


Их песнею славить не надо,

Воздать по заслугам пора,

А песня - едва ли награда

За годы нужды и добра!


Хвала беднякам!

Голодные дни

Умеют они

Со счастьем сплетать пополам!

Хвала беднякам!


У бедных проста добродетель

И крепкой бывает семья.

А этому верный свидетель

Веселая песня моя.


Хвала беднякам!

Голодные дни

Умеют они

Со счастьем сплетать пополам!

Хвала беднякам!


Искать недалеко примера.

О песня! Ты знаешь сама:

Одно только есть у Гомера -

Высокий костыль и сума!


Хвала беднякам!

Голодные дни

Умеют они

Со счастьем сплетать пополам!

Хвала беднякам!


Богатство и славу, герои,

Вы часто несете с трудом.

А легче не станет ли втрое,

Коль просто пойти босиком?


Хвала беднякам!

Голодные дни

Умеют они

Со счастьем сплетать пополам!

Хвала беднякам!


Вы сыты докучною одой,

Ваш замок - мучительный плен.

Вольно ж вам! Живите свободой,

Как в бочке бедняк Диоген!


Хвала беднякам!

Голодные дни

Умеют они

Со счастьем сплетать пополам!

Хвала беднякам!


Чертоги - подобие клеток,

Где тучный томится покой.

А можно ведь есть без салфеток

И спать на соломе простой!


Хвала беднякам!

Голодные дни

Умеют они

Со счастьем сплетать пополам!

Хвала беднякам!


Житье наше жалко и хмуро!

Но кто улыбается так?

То, дверь отворяя, амура

К себе пропускает бедняк.


Хвала беднякам!

Голодные дни

Умеют они

Со счастьем сплетать пополам!

Хвала беднякам!


Чудесно справлять новоселье

На самом простом чердаке,

Где Дружба встречает Веселье

С янтарным стаканом в руке!


Хвала беднякам!

Голодные дни

Умеют они

Со счастьем сплетать пополам!

Хвала беднякам!


Перевод Вс. Рождественского


ВЕДУЩИЙ: Сборником 1815 года Беранже был во многих отношениях недоволен. В частности, если он надеялся своими песнями поднимать дух французов в тяжелую пору наступившей второй Реставрации, то ему становилось ясно, что характер его веселости не отвечает думам и чувствам его сограждан в пору великих испытаний, переживавшихся Францией.


ВЕДУЩИЙ: Несчастья родины открыли ему глаза, - и в скоре он понял, что прошло время развлекаться похождениями докторов, судей, кокеток, обманутых мужей, что песня, как и ее смех, должна преследовать определенную цель.


ВЕДУЩИЙ: Великие национальные катастрофы, пережитые Францией, и вызванная ими острая реакция народных масс содействовали существенной перестройке песен Беранже.


ВЕДУЩИЙ: В октябре 1821 года Беранже опубликовал двухтомный сборник «Песни» Издание это пришлось как нельзя более ко времени, ответив моменту чрезвычайного обострения общественной борьбы.


ВЕДУЩИЙ: В этом периоде творчества Беранже достигает полной зрелости его реалистическое искусство. В новых песнях двухтомника 1821 года Беранже создает образ Франции, расколотой на два враждебных, резко противостоящих друг другу лагеря.


ВЕДУЩИЙ: С одной стороны – зловещий и угрожающий лагерь дворянско-клерикальной реакции; с другой – прогрессивный лагерь французской демократии с ее страстным патриотическим чувством, с ее свободолюбием и гуманизмом.


ВЕДУЩИЙ: В хоровой песне «Белая кокарда» речь ведут сами дворяне-эмигранты, позорно радующиеся тому, что с помощью союзников во Франции восстановлены «порядок» и династия Бурбонов. Песня написана в виде кантаты участников банкета. Каждое слово поэта полно яда и убийственного презрения. И рефрен, в котором Беранже всегда стремится агитационно заострить главную мысль, окончательно развенчивает носителей белой кокарды:

(Желательно разбить стихотворение , предоставив слово четырем представителям дворян-эмигрантов, которых изображают гости, сидящие за столиком)

Стих. «Белая кокарда»

ЧТЕЦ: День мира, день освобожденья, -

О, счастье! мы побеждены!..

С кокардой белой, нет сомненья,

К нам возвратилась честь страны.


О, воспоем тот день счастливый,

Когда успех врагов у нас -

Для злых был карой справедливой

И роялистов добрых спас.


День мира, день освобожденья, -

О, счастье! мы побеждены!..

С кокардой белой, нет сомненья,

К нам возвратилась честь страны.


В чужих искали мы оплота,

Моленья были горячи, -

И враг легко открыл ворота,

Когда вручили мы ключи.


День мира, день освобожденья, -

О, счастье! мы побеждены!..

С кокардой белой, нет сомненья,

К нам возвратилась честь страны.


Иначе кто бы мог ручаться,

Что - не приди на помощь враг -

Не стал бы вновь здесь развеваться,

На горе нам, трехцветный флаг!


День мира, день освобожденья, -

О, счастье! мы побеждены!..

С кокардой белой, нет сомненья,

К нам возвратилась честь страны.


Внесут в историю по праву -

Как здесь, в ногах у казаков,

Молили мы простить нам славу

Своих же собственных штыков.


День мира, день освобожденья, -

О, счастье! мы побеждены!..

С кокардой белой, нет сомненья,

К нам возвратилась честь страны.


Со знатью, полной героизма,

По минованье стольких бед,

Мы на пиру патриотизма

Пьем за триумф чужих побед.


День мира, день освобожденья, -

О, счастье! мы побеждены!..

С кокардой белой, нет сомненья,

К нам возвратилась честь страны.


Из наших Генрихов славнейший

Да будет тостом здесь почтен:

Придумал способ он умнейший

Завоевать Париж и трон!..


День мира, день освобожденья, -

О, счастье! мы побеждены!..

С кокардой белой, нет сомненья,

К нам возвратилась честь страны.


Перевод И. и А. Тхоржееских


ВЕДУЩИЙ: В знаменитой песне «Маркиз де Караба» Беранже создал яркий сатирический тип знатного эмигранта, возвратившегося на родину в наивнейшей надежде найти в ней порядки, а в своем поместье – прежних смиренных и послушных сеньору крепостных мужичков.

^ Стих. «Маркиз де Караба»

ЧТЕЦ: Задумал старый Караба

Народ наш превратить в раба.

На отощавшем скакуне

Примчался он к родной стране,

И в старый замок родовой,

Тряся упрямой головой,

Летит сей рыцарь прямиком,

Бряцая ржавым тесаком.

Встречай владыку, голытьба!

Ура, маркиз де Караба!


- Внимайте! - молвит наш храбрец, -

Аббат, мужик, вассал, купец!

Я твердо охранял закон,

Я возвратил монарху трон,

Но если, клятвы все поправ,

Мне не вернет он древних прав,

Тогда держись! Я не шучу!

Я беспощадно отплачу!

Встречай владыку, голытьба!

Ура, маркиз де Караба!


Идет молва, что род мой гол,

Что прадед мой был мукомол...

Клянусь, по линии прямой

Пипин Короткий предок мой,

И этот герб - свидетель в том,

Насколько стар наш славный дом.

Пускай узнает вся земля:

Я благородней короля.

Встречай владыку, голытьба!

Ура, маркиз де Караба!


Мне не грозит ни в чем запрет,

Есть у маркизы табурет.

Сынишку сам король пригрел:

В епископы идет пострел.

Мой сын барон, хотя и трус -

Но у него к наградам вкус.

Кресты на грудь - его мечта.

Получит сразу три креста.

Встречай владыку, голытьба!

Ура, маркиз де Караба!


Итак, дворяне, с нами бог!

Кто смеет с нас тянуть налог?

Все блага свыше нам даны,

Мы государству не должны.

Укрывшись в замок родовой,

Одеты броней боевой,

Префекту мы даем наказ,

Чтоб смерд не бунтовал у нас.

Встречай владыку, голытьба!

Ура, маркиз де Караба!


Попы! Стригите свой приход!

Разделим братски ваш доход!

Крестьян - под феодальный кнут!

Свинье-народу - рабский труд,

А дочерям его - почет:

Всем до одной, наперечет,

В день свадьбы право мы даем

С сеньором лечь в постель вдвоем.

Встречай владыку, голытьба!

Ура, маркиз де Караба!


Кюре, блюди свой долг земной:

Делись доходами со мной.

Вперед, холопы и пажи,

Бей мужика и не тужи!

Давить и грабить мужичье -

Вот право древнее мое;

Так пусть оно из рода в род

К моим потомкам перейдет.

Встречай владыку, голытьба!

Ура, маркиз де Караба!


Перевод В. Левика


ВЕДУЩИЙ: К числу антидворянских песен относится песня-памфлет «Простолюдин», образец публицистической лирики Беранже. Излагающая воззрения самого поэта, песня является как бы контрастным дополнением к песне «Отпрыск знатного рода»:

^ СТИХ. «ОТПРЫСК ЗНАТНОГО РОДА»
ЧТЕЦ: Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!


От вашей воли благосклонной

Зависит вся моя судьба:

Вельможи сын, хоть незаконный,

Я жажду хартий и герба!

Да, окажусь я, по разведке,

Важней особ в больших чинах, -

Могу сказать о каждом предке:

Покойся в мире, славный прах!


Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!


Моя мам_а_ - еще хористкой

Всегда стремилась в высший свет:

Сошлась с бароном, быв артисткой,

Жила и с графом в тридцать лет.

Маркизой став, к вопросам чести


Была всех строже на балах...

С такими ж бабушками вместе

Покойся в мире, славный прах!


Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!


Папаша мой, - его без лести

Я прежде предков всех назвал, -

Не уронив фамильной чести,

Всю жизнь лишь счастия искал.

Как титулованный бродяга,

К тому ж красавец, в орденах,

На счет он женщин жил, бедняга...

Покойся в мире, славный прах!


Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!


Мой дед был верен старой лямке:

Наделав множество долгов,

В старинном заперся он замке,

Где вечно пил до петухов.

Браня крестьян за дармоедство,

Бутылки бил на их плечах!

Так прожил он свое наследство...

Покойся в мире, славный прах!


Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!


Мой прадед - граф весьма богатый,

Пристрастье к безику питал.

Заржавел меч его и латы,

Пока он крыл и козырял.

Но изменило в картах счастье, -

И граф остался на бобах:

Туз пик принес ему несчастье...

Покойся в мире, славный прах!


Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!


Прапрадед мой - тот был правитель

Одной провинции плохой.

Не мог он, строгости ревнитель,

Великодушничать с толпой.

Он сам воздвиг себе чертоги

И проводил всю жизнь в пирах:

На них он тратил все налоги...

Покойся в мире, славный прах!


Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь для вас настал черед

Восстановить мой славный род!


Сводя в итог заслуги наши,

Признайте также, что я сам,

Достойней всех - отца, мамаши

И предков их, известных вам.

Пусть наконец считать привыкнут

Меня маркизы в их рядах!..

Когда ж умру - пусть все воскликнут;

"Покойся в мире, славный прах!"


Хранители хартий,

Вы чужды всех партий:

Теперь настал для вас черед

Восстановить мой славный род!


Перевод И. и А. Тхоржевских


ВЕДУЩИЙ: Свою фамилию поэт писал с дворянской приставкой «де», чтобы отличить себя от других Беранже, печатавшихся в это время. Поэт заявляет здесь, что он не дворянин уже по одному тому, что «любит только свою родину». Он – потомок мятежников, некогда боровшихся против абсолютизма. Его предки не участвовали в феодальных войнах средневековья, не угнетали крестьян, не грабили торговцев, не вылезали в знать и не корчили из себя высокомерных господ. «Я простолюдин, вполне простолюдин!» - насмешливо твердит рефрен.


Стих. «Простолюдин»

ЧТЕЦ: В моей частичке de знак чванства,

Я слышу, видят; вот беда!

"Так вы из древнего дворянства?"

Я? нет... куда мне, господа!

Я старых грамот не имею,

Как каждый истый дворянин;

Лишь родину любить умею.

Простолюдин я, - да, простолюдин,

Совсем простолюдин.


Мне надо бы без de родиться:

В крови я чувствую своей,

Что против власти возмутиться

Не раз пришлось родне моей.

Та власть, как жернов, все дробила,

И пал, наверно, не один

Мой предок перед буйной силой.

Простолюдин я, - да, простолюдин,

Совсем простолюдин.


Мои прапрадеды не жали

Последний сок из мужиков,

С ножом дворянским не езжали

Проезжих грабить средь лесов;

Потом, натешась в буйстве диком,

Не лезли в камергерский чин

При... ну, хоть Карле бы Великом.

Простолюдин я, - да, простолюдин,

Совсем простолюдин.


Они усобицы гражданской

Не разжигали никогда;

Не ими "леопард британский"

Введен был в наши города.

В крамолы церкви не вдавался

Из них никто, и ни один

Под лигою не подписался.

Простолюдин я, - да, простолюдин,

Совсем простолюдин.


Оставьте ж мне мое прозванье,

Герои ленточки цветной,

Готовые на пресмыканье

Пред каждой новою звездой!

Кадите, льстите перед властью!

Всем общей расы скромный сын,

Я льстил лишь одному несчастью.

Простолюдин я, - да, простолюдин,

Совсем простолюдин.


Перевод М. Л. Михайлова


ВЕДУЩИЙ: С не меньшей силой народного презрения, гнева и ненависти обрушивался поэт на католическую реакцию.


ВЕДУЩИЙ: На протяжении всего своего творчества Беранже не перестает выступать против католицизма, его догматов, его церковной обрядности, бесчисленной и разномастной армии его служителей.


ВЕДУЩИЙ: Подтверждением могут служить ряд блестящих песен-памфлетов: «Капуцины», «Святые отцы», «Миссионеры».

^ Стих. «Миссионеры» (прочесть на французском языке и два перевода на русском языке)

ЧТЕЦ: Велел всем бесам сатана

За дело браться споро:

"Когда просвещена страна,

Раздоры гаснут скоро.

Я нынче ж миссию создам -

Работу всем чертям задам,

Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!


Пойдем, молясь, надев кресты,

Мы в города и села.

По-лисьи спрячем мы хвосты:

Наш образец - Лойола.

Хвалу мы богу воспоем

И золотом мошну набьем, -

Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!


Бог даст, не смогут сосчитать

Чудес, творимых адом.

Не хочешь нам блага отдать -

Побьем мы землю градом.

И раззвоним на весь народ,

Что сам Христос нам письма шлет.

Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!


Грома на худшее из зол -

На суетность - обрушим,

И совратим прекрасный пол,

И семьи мы разрушим.

Пусть запоют в кромешной тьме

Девицы нам "Asperges me" {*}.

{* "Окропи меня" (лат.).}

Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!


Напомним: Равальяк не зря

Взял нож во время оно.

Не трон - владыка алтаря,

Алтарь - владыка трона!

И пусть король войдет, как встарь,

Смиренным служкою в алтарь.

Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!


Вспять Нетерпимости опять

Не повернуть движенья.

Нет, протестантам не сыскать

Примочки от сожженья.

И всем философам пора

Припомнить запахи костра.

Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!"


Над Францией, закончив речь,

Задумал черт расправу:

Занес над просвещеньем меч

Невежеству во славу.

С небес, в испуге, день бежит,

И пляшут у костров ханжи:

"Мы верой заторгуем.

Эй, дуйте, дуйте! Кровь и ад!

Повсюду свет задуем,

И пусть костры горят!"


Перевод И. Гуровой


ВЕДУЩИЙ: Антимонархическая тема в творчестве Беранже имеет крупное прогрессивное значение, поскольку в ту пору вся Европа была монархической.


ВЕДУЩИЙ: Откуда взялось на земле монархическое начало, этого, иронизирует Беранже, не понять и господу богу. В песне «Добрый Бог» Беранже изобразил господа как первопричину вселенной, как искусного часовщика, который создал ее сложный механизм, завел ключом и больше не хочет вмешиваться в дела мира, ограничиваясь только ролью зрителя.


^ Стих. «Добрый бог»
ЧТЕЦ: Однажды бог, восстав от сна,

Курил сигару у окна

И, чтоб заняться чем от скуки.

Трубу взял в творческие руки;

Глядит и видит: вдалеке

Земля вертится в уголке.

"Чтоб для нее я двинул ногу,

Черт побери меня, ей-богу!


О человеки всех цветов! -

Сказал, зевая, Саваоф, -

Мне самому смотреть забавно,

Как вами управляют славно.

Но бесит лишь меня одно:

Я дал вам девок и вино,

А вы, безмозглые пигмеи,

Колотите друг друга в шеи

И славите потом меня

Под гром картечного огня.

Я не люблю войны тревогу,

Черт побери меня, ей-богу!


Меж вами карлики-цари

Себе воздвигли алтари,

И думают они, буффоны,

Что я надел на них короны

И право дал душить людей.

Я в том не виноват, ей-ей!

Но я уйму их понемногу,

Черт побери меня, ей-богу!


Попы мне честь воздать хотят,

Мне ладан под носом кадят,

Страшат вас светопреставленьем

И ада грозного мученьем.

Не слушайте вы их вранья:

Отец всем добрым детям я;

По смерти муки не страшитесь,

Любите, пейте, веселитесь...

Но с вами я заговорюсь...

Прощайте! Гладкого боюсь!

Коль в рай ему я дам дорогу,

Черт побери меня, ей-богу!"


Перевод А. Дельвига


ВЕДУЩИЙ: В двух песнях – «Пузан, или Отчет депутата, избранного в сессию 1818 года» и «Пузан на выборах 1819 года» - Беранже создал великолепные по выразительности сатирические типы депутатов, лжеизбранников народа, нагло изменяющих его интересам ради личного преуспевания.


ВЕДУЩИЙ: Обе песни построены на обычном приеме саморазоблачительного монолога. Созданный поэтом сатирический тип реакционного депутата Реставрации – тип подхалима, лизоблюда, пролазы и всестороннего прохвоста – явился новым типом в литературе


Стих «Пузан на выборах 1819года»:


ЧТЕЦ: Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!


Как депутат - в том нет секрета -

Я ел прекрасно целый год.

Стол накрывают... Жду ответа:

Быть иль не быть мне им вперед?

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!


Я обещаю вам, префекты,

Что если вас возьмут под суд,

То будут судьями субъекты,

Которых вам избрать дадут.

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!


Вам, мэры, также дам поруку,

Что в вашем деле знаю толк:

Когда б рука не мыла руку,

Стеречь овец не мог бы волк.

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!


И в вас, ханжи, я жду поддержки,

Молясь усердно натощак, -

Чтоб был вам выдан без задержки

Патент особенный на мрак.

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!


Вас, консерваторы, отказом

Прошу меня не огорчать:

Ведь я с двух мест, заметьте, разом

Могу доходы получать!..

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!


И вас прошу я, либералы,

В упрек не ставить лично мне,

Что испарились идеалы,

В горниле "мер" кипя в стране.

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!


За все налоги без изъятья

Даю обет из кожи лезть:

Сундук, в котором буду брать я,

Я наполнять сочту за честь.

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!


Речь смельчака всех беспокоит,

Излишней резкостью звеня;

А я - мне рот открыть лишь стоит,

И все министры - за меня!

Скорей! минута дорога:

Меня ведь ждут у пирога!


Перевод И. и А. Тхоржевских


ВЕДУЩИЙ: Любимейшей героиней поэта является его муза – Лизетта. Это вполне земной реалистический образ, гризетка, простая швея. Беранже воспевает Лизетту как воплощение земных радостей. Он мудро и снисходительно мирится с ее капризами, ветреностью, страстью к тряпкам, и если ему не по душе ее измены, то он все же уважает внутреннюю свободу своей подруги, а главное – верит в ее душевную чистоту.


ВЕДУЩИЙ: Но одного не простит поэт своей подруге, - не простит, если она порвет с миром честной бедности и продаст себя богачу. Зная непостоянный нрав своей ветреницы, поэт предупреждает ее в песне «Нет, ты не Лизетта», что в этом случае он резко порвет отношения с нею:

^ Стих. «Нет, ты не Лизетта»


ЧТЕЦ: Как, Лизетта, ты -

В тканях, шелком шитых?

Жемчуг и цветы

В локонах завитых?


Нет, нет, нет!

Нет, ты не Лизетта.

Нет, нет, нет!

Бросим имя это.


Кони у крыльца

Ждут Лизетту ныне;

Самый цвет лица

Куплен в магазине!..


Нет, нет, нет!

Нет, ты не Лизетта.

Нет, нет, нет!

Бросим имя это.


Залы в зеркалах,

В спальне роскошь тоже -

В дорогих коврах

И на мягком ложе.


Нет, нет, нет!

Нет, ты не Лизетта.

Нет, нет, нет!

Бросим имя это.


Ты блестишь умом,

Потупляешь глазки -

Как товар лицом,

Продавая, ласки.


Нет, нет, нет!

Нет, ты не Лизетта.

Нет, нет, нет!

Бросим имя это.


Ты цветком цвела,

Пела вольной птицей.

Но тогда была

Бедной мастерицей.


Нет, нет, нет!

Нет, ты не Лизетта.

Нет, нет, нет!

Бросим имя это.


Как дитя, проста,

Сердца не стесняя,

Ты была чиста,

Даже изменяя...


Нет, нет, нет!

Нет, ты не Лизетта.

Нет, нет, нет!

Бросим имя это.


Но старик купил

Сам себе презренье

И - позолотил

Призрак наслажденья.


Нет, нет, нет!

Нет, ты не Лизетта.

Нет, нет, нет!

Бросим имя это.


Скрылся светлый бог

В невозвратной дали...

Он швею берег -

Вы графиней стали.


Нет, нет, нет!

Нет, ты не Лизетта.

Нет, нет, нет!

Бросим имя это.


Перевод В. Курочкина


ВЕДУЩИЙ: В 1825 году вышел очередной сборник «Новые песни» В новом сборнике, наряду с политической лирикой, немалое место занимают песни интимные и любовные, послания к друзьям и подругам, воспевание красавиц, шутливые песенки.


ВЕДУЩИЙ: Сборник 1825 года открывается невеселыми, несмотря на их внешнюю задорность, песнями, написанными в тюрьме. Имеются песни и более подавленного тона такие как: «Дамоклов меч», «Мое погребение».


ВЕДУЩИЙ: Все эти меланхолические ноты на свой лад обогащали песню Беранже, вносили в нее новые краски. А, рассказывая о своих печалях и об их причине французским читателям, испытывавшим те же настроения, поэт укреплял их протест против Реставрации.


ВЕДУЩИЙ: В 1828 году выходит сборник «Неизданные песни», который разительно отличается от сборника 1825 года. Мужественный наступательный тон, сила сатирических выпадов в адрес Реставрации, вновь возвратившаяся громогласная насмешка Беранже, энергия призывов к борьбе, возмущенный голос демократического протеста – все это характеризует сборник, в котором уже нет никаких унылых, подавленных нот.


ВЕДУЩИЙ: Герои этого сборника песен Беранже становятся теперь не пассивными созерцателями происходящих событий, а деятельными их участниками, живущими ими и способными организовывать других людей из народа на борьбу с реакцией, на защиту интересов родины и демократии.


ВЕДУЩИЙ: В песне «Старый сержант» Беранже обрисовал целый кусок живой народной жизни. Деревня. Тишина. На пороге хижины с соломенной кровлей – старый инвалид. Простреленною рукою он качает колыбель со своими внучатами, шепча им: «Родиться-то – еще не главное; дай бог вам, дети, достойно умереть!»


Стих «Старый сержант»

ЧТЕЦ: Рядом с дочкой, страданья свои забывая,

Удалившись от ратных трудов на покой,

Он сидит, колыбель с близнецами качая

Загорелой, простреленной в битвах рукой.

Деревенская сень обласкала солдата.

Но порой, выбив трубку свою о порог,

Говорит он: "Родиться еще маловато.

Смерть хорошую, дети, пусть подарит вам бог!"


Что же слышит он вдруг? Бьют вдали барабаны.

Там идет батальон! К сердцу хлынула кровь...

Проступает на лбу шрам багряный от раны.

Старый конь боевой шпоры чувствует вновь!

Но увы! Перед ним ненавистное знамя!..

Говорит он со вздохом, печален и строг:

"Час придет! За отчизну сочтемся с врагами!..

Смерть хорошую, дети, пусть подарит вам бог!


Кто вернет нам нашедших на Рейне могилу,

Во Флерюсе, в Жемаппе погибших от ран,

Гордо встретивших вражью несметную силу,

За республику дравшихся добрых крестьян?

К славе шли они все! Без раздумий, сурово,

Не боясь ни лишений, ни бурь, ни тревог...

Только Рейн закалит нам оружие снова!

Смерть хорошую, дети, пусть подарит вам бог!


Как синели мундиры, когда батальоны

Нашей гвардии шли, наступая с холма!

Там обломки цепей и обломки короны

Замешала с картечью свобода сама!

И народы, решив, что царить они вправе,

Возвеличили нас, кто победе помог.

Счастлив тот, кто из жизни ушел в этой славе!

Смерть хорошую, дети, пусть подарит вам бог!


Только рано померкла та доблесть святая!..

Нас вожди покидают, превращаются в знать, -

С черных уст своих пороха не вытирая,

Тут же стали тиранов они восхвалять.

Им себя они продали, - продали вскоре,

И свободу вернуть нам никто уж не мог...

Нашей славой измерили мы наше горе.

Смерть хорошую, дети, пусть подарит вам бог!"


Тихо дочь напевает, склонившись над пряжей,

Песни нашей бессмертной и доброй земли, -

Песни те, что смеются над яростью вражьей,

Песни те, от которых дрожат короли.

"Значит, время пришло! - ветеран восклицает. -

Содрогнется теперь королевский чертог! -

И, склоняясь к малюткам своим, повторяет: -

Смерть хорошую, дети, пусть подари