Реферат: Распад Советского Союза привел к существен­ному перераспределению сложивше­гося в мире баланса сил и интересов





НОВАЯ РАБОТА ДЛЯ СТРАНЫ


РОССИЯ МОЖЕТ СТАТЬ ВАЖНЫМ ИГРОКОМ НЕ ТОЛЬКО НА РЫНКЕ ЭНЕРГОРЕСУРСОВ


Распад Советского Союза привел к существен­ному перераспределению сложивше­гося в мире баланса сил и интересов. Практи­чески все значимые изменения межго­сударственных отношений, произошедшие в последующий период, были так или иначе связаны с раз­рушением одного из двух полюсов гло­бального влияния и, как следствие, поиском новыми независимыми государствами собственного места и роли в мировом сообще­стве. Проблема выхода из старой политико-экономической ниши бывшего СССР и выбор долгосрочных приоритетов взаимодействия и развития ак­туальна сегодня и для России. Сможет ли наша страна по-прежнему играть роль ве­дущего игрока на мировой арене и обеспечить целостность своей тер­ритории, если будет ориентиро­ваться на существующую структуру экономики? Какие новые функции, помимо уже озвученных властью долгосрочных проектов, целесо­об­разно было бы развивать в ближайшем будущем? Об этом рассуждает профессор, акаде­мик РАЕН Николай Мелянченко.


^ Две стороны российского благополучия

Постепенная стабилизация политической жизни общества и выгодная для России конъюнктура цен на рынке углеводородного сырья значительно улучшили финансово-экономическое положение нашего государства. Среднегодовые показатели роста валового внутреннего продукта (ВВП) за последние пять лет превысили 7%. Беспрецедентными темпами увеличиваются золотовалютные резервы, растет доходная часть бюджета и от­числения на социальные нужды общества. Можно вполне позитивно оценить и то, что Правительство РФ досрочно рассчиталось по долгам СССР, и активно наращивает стаби­лизационный фонд, который призван стать своеобразным финансовым резервом для бу­дущих поколений.

Однако реальное положение дел пока не дает достаточных поводов для оптимизма. Специалисты понимают, что внешне благоприятные статистические показатели в основ­ном отражают динамику мировых цен на нефть и связанное с этим механическое увеличе­ние рыночной стоимости российского ВВП, а вовсе не адекватный рост производства то­варов и услуг. В этом отношении сопоставимые темпы роста несырьевых экономик неко­торых республик бывшего СССР (например, Белоруссии, Украины, Эстонии, Ка­захстана) со­пряжены с более благоприятными факторами развития нацио­нальной про­мышленности. Ведь сверхдоходы от поставок нефти и газа сами по себе не могут играть роль локомо­тива, способного вытащить экономику нашей страны из технологической стагнации.

Достаточно спорным выглядит и стремление использовать увеличение мирового спроса на энергоносители для наращивания поставок углеводородного сырья и долго­срочных экспортных обязательств перед зарубежными потребителями. Се­годня динамика увеличения экспора нефти и газа многократно опережает темпы роста до­бычи и освоения новых месторождений. Это создает для России угрозу внут­реннего энерго­дефицита, кото­рый уже в ближайшее время может стать реальным факто­ром сдерживания экономиче­ского развития. А поскольку из-за риска гиперинфляции ос­новную часть ва­лютной вы­ручки всё равно приходится изымать из финансового оборота, есть опас­ность, что амби­циозный план превращения России в энерге­тическую сверх­дер­жаву может свести эконо­мический смысл этой задачи лишь к накоплению «за­мороженной» прибыли и ещё боль­шей привязке нашей экономики к нефтегазовой игле.

Еще не факт, что и наши потомки искренне обрадуются, когда унаследуют запасы ценных бумаг и иностранной валюты, на которые их отцы когда-то обменяли хранив­шиеся в природ­ных кладовых углеводороды. По крайней мере, пока ответ на вопрос: «в чем выгоднее размещать долгосрочные активы го­сударства, - в нефти или иностранных казначейских обязательствах?», в особых коммента­риях не нуж­дается. Да и инструменты, выбранные для управления государственными накоплениями, вызывают далеко неодно­значные чувства.

Нельзя не отметить, что высшее руководство страны в последние время прилагает большие усилия для стимулирования несырьевых и высокотехнологичных отраслей экономики. Масштабность проектов, связан­ных с укреплением обороноспособности, развитием авиации, судостроения, косми­ческой связи, атомной энергетики и нанотехнологий впечатляет. Уже наметились и первые положительные тенденции в этих направлениях. Но существуют и опасе­ния по поводу того, оправдается ли ожидаемый высокий спрос внутри страны и за рубежом на рос­сийские самолеты, средства глобального позиционирования или нанотехноло­гии? Име­ется ли у нас достаточный для этого экономический и интеллектуальный потенциал? Правильно ли выбраны направления инвестирования, и почему эти сферы, если они столь перспективны, необходимо развивать за счет государственных накоплений?

С поли­тической точки зрения не менее важным является и то, насколько прогнозируемые эф­фекты будут адекватны тем глобальным вызовам и угрозам, с которыми наша страна мо­жет столкнуться уже в среднесрочной перспективе. И помогут ли намеченные приори­теты найти, к примеру, новые точки сопряжения с бывшими союзниками, укрепить госу­дарственную безопасность или предотвратить угрозу надвигающейся депопуляции и «ки­таизации» восточных регионов России?

^ Найти достойное место в мировом сообществе

Исторический опыт убеждает в том, что такая огромная страна как Россия вряд ли сможет долго удерживать свою территорию и сохранять уникальное культурно-этниче­ское содружество проживающих на ней народов, если вновь не обретет важное геополи­тическое и экономическое значение в мире и, как следствие, преобладающие центро­стре­мительные тенденции внутри государства. Уроки Косово, Чеченской войны и грузинских анклавов заставили задуматься не только о борьбе с терроризмом. Активная распродажа природных ресурсов в своё время от­далила системный кризис советской экономики и по­могла нам продержаться в пе­реход­ный пе­риод. Но вряд ли она станет достаточным це­ментирующим фактором для со­хране­ния российской государственности в долгосрочной перспективе. К тому же суровые при­родно-кли­матические условия существенно снижают конкурентоспо­собность нашей популяции во многих традиционных секторах мировой экономики. Нужна глобальная идея развития российского государства, которая позволила бы не только гра­мотно использовать обычные стимулы экономического прогресса, но и обеспечила осо­бую миссию России в мировом сообществе.

Вероятно, уже в ближайшее время мы станем членами ВТО. Что, кроме пресло­ву­тых углеводородов, металлов, оружия и древесины может выставить наша нация в каче­стве достой­ного предложения на рынке труда и инвестиций? Попробуем с чисто прагма­тических пози­ций ответить на этот вопрос и без иллюзий и патриотического пафоса оце­ни­ть традиции, мен­тальность и трудоспособность российского общества. Так что же? Умение искусно соче­тать дос­тижения науки и запросы реальной экономики? Законопос­лушное общество и незыблемые традиции право­вых и бизнес-отношений? Высокий уро­вень квалификации и ответственности работников? Вы­годное сочетание низкой стоимо­сти рабочей силы с природной дисциплинированно­стью и трудо­любием? Эффективное государственное регулирование? Аномально низкий уровень нало­гообложения? Отсутст­вие коррупционной и криминальной среды и высокую степень надежно­сти инве­сти­ций, банковской и налоговой тайны? Или что-то другое?

Особенно сложно ответить на этот вопрос в условиях демографического кризиса. Ведь уже сегодня раздаются голоса о том, что в общем контексте развития человеческой цивилизации количество населения в РФ явно неадекватно размерам занимаемой им территории. С этой точки зрения, например, настойчивое подталкивание некоторыми странами косовских албанцев к независимости вряд ли стоит воспринимать лишь как реакцию на острую межэтническую проблему, сложившуюся на Балканах. Вполне вероятно, что главной целью этой акции является Россия. Ведь исторический опыт убеждает в том, что если эффекты от воздействия на локальный конфликт столь очевидно несоизмеримы с масштабом сопряженных с этим нарушений норм международного права, - главной мотивацией в подобных действиях скорее служит стремление к переустройству самой системы международных отношений, чем желание разрешить застарелую межэтническую проблему.

^ Экономическая география

Мне кажется, здесь требуется нетрадиционный и несимметричный подход, и реше­ние нужно искать не только в собственных прорывных технологических проектах, но и в ор­ганизации эффективного обслуживания чужих глобальных экономических интересов. То есть в грамотном использовании преимуществ географического положения России на ев­роазиатском континенте. Итак, попробуем немного пофантазировать.

К настоящему времени в мире сложилось три основных центра экономического развития: За­падная Европа, страны Юго-Вос­точной Азии и США. И вряд ли в ближай­шие 50 лет кто-то, за исключением разве что Индии и Бразилии, сможет вмешаться в спор этих ги­гантов. Наверняка сохранится и структура транспортных по­токов, в которых до­минирующее положение по-прежнему будут занимать мор­ские перевозки. Причем гру­зооборот водных транспортных маршрутов с годами будет расти.

Если бы при взгляде на современную карту мира нам было доступно почувствовать свежий запах тропического бриза, услышать крики чаек и шум морского прибоя, а заодно увидеть и реальную картину морских транспортных потоков, то мы наверняка испытали бы сильные чувства от того, как величественно друг за другом нескончаемой чередой идут гигантские кон­тейнеровозы, танкеры и сухогрузы через Малаккский про­лив, по Суэцкому или Панамскому ка­налам, у мыса Доброй на­дежды. Но в не меньшей степени впечат­лила бы и экономика этой глобальной международной транс­портной системы, где расходы на строи­тель­ство судов, содержание торгового флота, пе­ревалку грузов в портах, затраты на топ­ливо, таможенные, портовые сборы и страховку вполне сопоста­вимы со стои­мостью ВВП крупных мировых держав.

Стоит задуматься над тем, смогла бы Россия при желании отобрать весомую часть этого транспортного пирога, и какие перспективы могли бы открыться, если бы мы су­мели построить более скоростную и экономичную сухопутную тран­зитную систему?

^ Скоростная железная дорога

Мне представляется, что современный уровень строительных техноло­гий, ре­сурс­ные возмож­ности государства и потенциальная заинтересованность сопредель­ных госу­дарств позво­ляют думать о реальной возможности воплотить подобный проект в жизнь уже в ближай­шие полтора-два десятилетия.

Тем более что сегодня, помимо транзитной составляющей, у России появились и другие резоны, чтобы поторопиться. И попытаться воспользоваться благоприятной конъюнкту­рой на рынке энергоносителей для осуществления максимально возможных внутренних инве­стиций. Обеспокоенность продиктована тем, что в международном раз­делении труда мы вскоре можем занять далеко не столь авторитетное место, на которое рассчиты­ваем. Законы развития цивилизации неумолимо ведут к тому, что уже в обозри­мом будущем огромные и богатые природ­ными ресурсами централь­ные и восточные ре­гионы России мо­гут превратиться в одну из главных сырьевых баз мировой экономики. Причем россиянам предстоит ещё сильно потрудиться, чтобы сохра­нить за собой кон­троль над этой территорией и использовать экономические эффекты на пользу собствен­ному государству. (В от­личие, например, от сложившейся прак­тики рыболовства и лесопе­реработки). То есть су­меть найти достойный ответ на простые вопросы: кто будет до­бывать, где и как пере­рабатывать, куда и как вывозить?

Обеспечить все эти потребности смогла бы новая скоростная трансконтинентальная железная дорога. (Назовем её условно «Скоростной Евро-Азиатский Транзит» или СЕАТ). Конечно, это должна быть маги­страль нового типа с ши­рокой и мощной колеёй, подвиж­ным составом высокой грузоподъемности и особо ровным профи­лем дорожного полотна, по­зволяющая перевозить контейнеры, длинномерные и крупнотоннажные грузы практи­чески без остановок со скоростью 120-150 и более километров в час. Локомотивный парк и подвижной состав такой дороги давал бы возможность доставлять на большие расстоя­ния одним транспортным маршрутом до 4000 – 5000 тонн сыпучих или жидких грузов, а бы­товые условия машинистов грузовых поездов (кухня, спальные каюты, душ) позволяли работать без смены экипажей. При таких характеристиках пропускная способность СЕАТ будет сопоставима с грузооборотом современного морского, железнодорожного и трубо­проводного транспорта. А доставлять грузы из восточных пор­тов России и северного Ки­тая в Европейские страны и обратно можно будет со скоростью 3,5 – 4 тысячи километров в сутки, то есть буквально за 4-5 дней! (Особенно, если, помимо российских пригранич­ных перевалочных пунктов, вывести СЕАТ на автомобильные и морские распределитель­ные терминалы, например, в Польше, Венгрии и Китае).

СЕАТ мог бы стать хорошей альтернативой и воздушному транспорту в пере­возке пассажиров, причем как по стоимости, зрелищности и комфортности путешествия (те­ле­визор, хо­ло­дильник, Интернет, туалет и пр.), так и по безо­пасности и независимости от погодных ус­ло­вий. А с уче­том того, что большая часть гру­зов, идущих из Юго-Восточной Азии в США, Канаду и обратно ориентирована на про­мышленно развитые районы вос­точного побере­жья, исполь­зование СЕАТ с последующим морским транзитом из Евро­пейских портов че­рез Атлан­тику во многих случаях может оказаться предпочтительнее традици­онного пути через Ти­хий океан и далее через Панам­ский канал или сухопутным транспор­том от Сан-Франци­ско и Сиэтла.

^ Кто не торопится действовать, рискует опоздать

Что могла бы получить Россия от такого проекта? Прежде всего, мощнейший источ­ник дополнительных доходов от эксплуатации транспортной системы. При этом СЕАТ, в отличие от нефти, станет поистине неисчерпаемым материальным ресурсом для будущих поколений. Его строительство и последующее развитие обслуживающей инфраструктуры создаст беспре­цедентное количество рабочих мест, причем в наиболее проблемных и ма­лонаселенных тер­риториях. Это сделает восточные районы страны привлекательными для массового при­тока эмигрантов из СНГ и других сопредельных государств. При этом на стройку по­едут люди са­мого трудоспособного и репродуктивного возраста.

СЕАТ поднимет спрос и даст новый импульс к развитию электроэнергетики, метал­лургии, добывающей и перерабатывающей промышленности, транспортного машино­строения и пр., то есть тех отраслей, в которых наша страна сохранила сильные позиции. Заодно мы получим необходимый резерв времени, чтобы сократить отрыв в области вы­соких технологий.

Ясно, что такой колоссальный проект не может быть освоен без совме­стных усилий мно­гих стран и создания международного консорциума по его реализации и последующей экс­плуатации. Это позволит стимулировать приток в Россию крупных ино­странных инве­сти­ций и современных технологий, а валютные резервы собственного стабфонда конвер­тировать в реальную транс­портную сис­тему, а не в схему долгосрочного кредитования зарубежных государств. При этом «лиш­ние» до­ходы от продажи нефти будут сбалансиро­ваны дополнительными затра­тами на строитель­ство СЕАТ и не окажут существенного не­благоприятного воздействия на другие сектора рос­сийской экономики.

Но самым важным я считаю то, что СЕАТ будет способствовать укреплению основ нашего государства и повышению значимости России на международной арене. СЕАТ пойдет в обход регионов с нестабильными и взрывоопасными политическими режимами в Юго-Восточной, Центральной Азии и на Ближнем Востоке, отведет сопряженные морские маршруты от проблемных стран Африки и Карибского бассейна. Будет создана новая эко­номическая мотивация для развития долгосрочных партнерских отношений с Польшей, Венгрией, Белоруссией, Украиной и другими странами восточной Европы, где взаимодей­ствие пока осуществляется в недостаточно благоприятном для России режиме.

То, что основная часть важнейшей меж­дународной транспортной системы будет на­ходиться в юрисдикции одного государства, существенно повысит надежность её функ­ционирования и сделает всех пользователей и акционеров заинтересованными в стабиль­ности Российского общества. Уже не только по­литические, но и мощные экономические факторы будут защищать нашу страну от воз­можных территориальных посягательств. (Особенно, если придать зоне СЕАТ статус свободной международной экономической территории). Ведь любые планы отдельных государств по дестабилизации политической и экономической обстановки в России сразу вступят в про­тиворечие с глобальными интере­сами международного сообщества. Причем геополитиче­ское и экономическое значение нашего государства будет ещё больше возрастать по мере увеличения популярности и на­дежности СЕАТ и есте­ственного угаса­ния дублирующих транспортных потоков.

Не сомневаюсь, что колоссальные потенциальные возможности СЕАТ будут в долж­ной мере оценены и теми, кто сегодня отвечает за обороноспособность страны.

Конечно, с точки зрения масштаба работ и требуемых инвестиций проект СЕАТ се­годня может показаться нереальным. Многие специалисты наверняка воспри­мут его ско­рее как авантюру, чем руководство к действию. Нужно признать, что сопряженные с про­ектом поли­тические и финансовые риски пока не могут быть оценены и требуют тщатель­ного изуче­ния и анализа возможных последствий. Понадобится не только всесторонняя проектно-изыскательская и техническая проработка вариантов, но и важнейшие государ­ственные и международные политические решения.

И все же нелишним было бы присмот­реться к этой идее. Ведь в конце девятнадца­того века императору Алек­сандру III многие тоже советовали отка­заться от кажущегося абсурдным проекта строительства Транссиба. Его во­площе­ние в жизнь потребовало ко­лоссального напряжения сил и стало своеобразным тех­ниче­ским под­вигом российского народа. Жизнь уже нескольких поколений россиян не­разрывно свя­зана с этой главной транспортной артерией страны, и мы порой даже не осознаем её ис­тинное значение для каждого. Сегодня возможностей Транссиба уже явно недостаточно даже для внутренних потребностей государства. Но давайте на минуту задумаемся о том, что было бы, если бы не было этой железной дороги. И где сейчас была бы Россия?


еще рефераты
Еще работы по разное