Реферат: И. В. Лупандин "Метафизические рассуждения" Франсиско Суареса и зарождение новоевропейской философии

И.В. Лупандин


"Метафизические рассуждения" Франсиско Суареса и зарождение новоевропейской философии.

Оглавление

1. Введение: Метафизика и богословие

2. Определение, предмет, достоинство и цель метафизики

3. Понятие "сущее" как основное понятие метафизики Суареса

4. Синонимы и антонимы сущего

5. Единство как свойство сущего

6. Три вида единства: трансцендентальное, индивидуальное и формальное

7. Истина как синоним и свойство сущего

8. Ложь как антоним сущего

9. Добро или благо как свойство и синоним сущего

10. Зло как антоним сущего

^ 11. Причины сущего

12. Материальная причина

13. Формальная причина

14. Производящая причина

15. Ближайшая производящая причина

16. Бог как первая производящая причина

17. Бог как сохраняющая и содействующая причина

^ 18. Случайность и свобода воли

19. Целевая причина

20. Образцовая причина

21. Разделение сущего на бесконечное и конечное

22. Бог как бесконечное сущее

^ 23. Разделение конечного сущего на субстанции и акциденции

24. Классификация субстанций

25. Классификация акциденций

26. Акциденция количества

27. Акциденция качества

28. Акциденция отношения

29. Акциденция навыка

^ 30. Акциденции действия и претерпевания

31. Акциденция местоположения

32. Акциденция длительности

33. Воображаемое сущее

34. Заключение


Франсиско Суарес, знаменитый испанский философ и богослов, родился в Гранаде в 1548 году. В юности вступил в орден иезуитов, известный своими достижениями в области гуманитарных наук, математики и естествознания. Став доктором богословия и священником, Франциско Суарес преподавал в университетах Коимбры и Саламанки. Лекции Суареса пользовались огромной популярностью, благодаря его эрудиции и личной святости. Одно время, по причине поддержки им тезисов испанского богослова Луиса Молины (1535-1600), Суарес подозревался в ереси, однако был, как и прочие т.н. "молинисты", оправдан Святейшим Престолом. Умер Суарес в 1617 году.

Сочинения Суареса издавались многократно уже при его жизни. В середине XIX века во Франции было предпринято издание полного собрания сочинений Суареса, составившего 28 томов. Труды Суареса можно разделить на философские и богословские. К богословским трудам относятся: "О благодати", "Об ангелах", "Об Антихристе", "Комментарии к III части Суммы теологии св. Фомы Аквинского" и другие. Главным философским трудом Суареса являются "Метафизические рассуждения". Впервые они были изданы в 1597 году.

"Метафизические рассуждения" Суареса занимают особое место в истории европейской философии. Время их написания - 90-е годы XVI века - это период, когда выходила из моды старая схоластическая философия, представлявшая собой толкование трудов Аристотеля, Августина и арабских философов. Новая эпоха - эпоха Возрождения и Реформации - предъявляла новые требования к тем философам, которые, подобно Суаресу и Молине, хотели остаться верными основным положениям традиционного аристотелизма и томизма. Поэтому "Метафизические рассуждения" написаны в иной манере, нежели средневековые схоластические трактаты. В каком-то смысле "Метафизические рассуждения" Суареса ближе к "Размышлениям о первой философии" Декарта и "Этике" Спинозы. Можно не без оснований утверждать (это будет показано в дальнейшем), что Суарес впервые воспользовался евклидовским методом в метафизике, избрав путь от дефиниций и аксиом к аргументам и выводам, т.е. построил метафизику как единую систему на простых и ясных основаниях. С другой стороны, от Аристотеля Суарес унаследовал понятийный аппарат, а от крупнейших средневековых схоластов - Фомы Аквинского и Дунса Скота - методы, позволяющие решать богословские проблемы, основываясь на перипатетической метафизике. Также стоит отметить выдающуюся эрудицию Суареса: он прекрасно ориентируется в древнегреческой, арабской, византийской и европейской схоластической философии, обильно цитирует различные труды Платона, Аристотеля, Дионисия Ареопагита, Аверроэса, Авиценны, Фомы Аквинского, Дунса Скота и других мыслителей. Все это делает "Метафизические рассуждения" Суареса, помимо прочего, ценным материалом для историка античной и средневековой философии.

Как мы говорили выше, "Метафизические рассуждения" по методу изложения материала значительно отличаются от "Метафизики" Аристотеля и средневековых комментариев к этому сочинению. Дело в том, что "Метафизика" Аристотеля не была задумана как учебник, но представляла собой отдельные лекции, объединенные в одно целое Андроником Родосским. Именно запутанность изложения материала, характерная для "Метафизики" Аристотеля, вызвала к жизни различные комментарии (наиболее известны комментарии Александра Афродисийского, Авиценны, Аверроэса, Фомы Аквинского). Однако "Метафизические рассуждения" Суареса, хотя и охватывают тот же круг проблем, что и "Метафизика" Аристотеля, представляют собой не толкование последней, но самостоятельное произведение с оригинальным методом изложения.

"Метафизические рассуждения" разделены автором на две части (I часть включает в себя рассуждения 1-27, II часть - рассуждения 28-54). Каждое рассуждение посвящено определенной теме (отдельным понятиям или классификации понятий) и, в свою очередь, разбито на секции (разделы), числом от 3 до 10 и более.

Несмотря на то, что Суарес первым привнес в метафизику евклидовскую точность и ясность определений, он сравнительно малоизвестен не только в России, но и в других странах (за исключением Испании). Но и на родине философа его "Метафизические рассуждения" были изданы в переводе на испанский лишь в 60-е годы XX столетия. В СССР фрагмент "Метафизических рассуждений" (1 раздел 1 рассуждения) был опубликован в переводе на русский язык в "Историко-философском ежегоднике" за 1987 год с вступительной статьей и примечаниями переводчика - сотрудника Института философии АН СССР профессора Бургете. Суаресу также посвящена небольшая статья в "Философской энциклопедии" (т. 5, М., 197-), но он совершенно обойден вниманием составителями "Антологии мировой философии" (М., 1969). Характерно, что о Суаресе и о второй схоластике в целом не упомянуто в книге Б. Рассела "История западной философии".

В основу настоящего труда положен курс лекций по метафизике Суареса, прочитанный автором в Колледже католической теологии им. св. Фомы Аквинского в г. Москве в 1995/96 и 1996/97 учебном году.

^ Введение: метафизика и богослови
^ Единство как свойство сущег
^ Ложь как антоним сущег
^ Материальная причин
^ Бог как сохраняющая и содействующая причин
^ Разделение сущего на бесконечное и конечно
^ Акциденция количества (quantitas)


Количество еще у Аристотеля стоит на втором месте после субстанции в перечне категорий. Аристотель также впервые подразделил количество на непрерывное и дискретное. Так что Суарес, посвящая категории количества рассуждения XL и XLI, следует замыслу Аристотеля. Как мы уже говорили, рассуждение XL посвящено непрерывному количеству, а рассуждение XLI - дискретному. Количество, согласно Суаресу, является первой акциденцией материальной субстанции, ибо характеризует ее внутренне, со стороны материи. Однако, согласно Суаресу, количество не обязательно характеризует только материю: оно может характеризовать и качество (а именно, его интенсивность). Количеству как характеристике качества Суарес посвящает специально рассуждение XLVI, озаглавленное "De intensione qualitatum" ("Об интенсивности качеств"). Наконец, согласно Суаресу, количество может характеризовать три акциденции, которые внешним образом характеризуют субстанцию secundum mensuram (согласно мере), а именно: локализацию в пространстве (ubi), организацию (situs) и длительность (quando). Но все же при этом количество не лишается Суаресом статуса отдельной категории или акциденции. В этом философия Суареса отличается от новоевропейской философии, гле количество было отождествлено с протяженностью (у Декарта), а затем Гегелем был сформулирован "закон" перехода количества в качество. Но самое главное, у Суареса количество имеет статус акциденции сущего, т.е. количество бытийствует (хотя и не в самом себе, а в другом), а не является чисто математической абстракцией. С точки зрения современной науки акциденцию количества можно уподобить массе покоя, которая является константой, характеризующей элементарные частицы. Современная наука также оставляет в силе утверждение Аристотеля, поддерживаемое Суаресом, что одним из главных свойств количества является отсутствие у него противоположности (в то время как у каждого качеств есть противоположное). Действительно, современной науке неизвестны частицы с отрицательной массой, хотя известны античастицы. Масса покоя античастиц, как и масса частиц, является величиной положительной.


^ Акциденция качества (qualitas)


Второй акциденцией, характеризующей субстанцию, является качество. Как латинское слово "qualitas", так и русское слово "качество" произошли от вопроса "какой?" (quale?), равно как латинское слово "quantitas" и русское слово "количество" произошли от вопроса "сколько?" (quantum?). Рассматривая акциденцию качества сразу после акциденции количества, Суарес следует порядку, указанному Аристотелем в его книге "Категории". Качество есть внутренняя характеристика субстанции и характеризует форму субстанции. Поскольку никакая другая акциденция не характеризует форму, то форма есть не что иное, как набор качеств. Так, Аристотель считал, что четыре возможных набора четырех попарно противоположных качеств исчерпывает множество элементов, которых поэтому получается четыре: земля (холодное, сухое), вода (холодное, влажное), воздух (горячее, влажное) и огонь (горячее, сухое). Современные элементарные частицы (кварки, лептоны и т.п.) также представляют собой набор качеств, таких как заряд, спин и т.п. Фома Аквинский, впрочем, добавил такое понятие, как "природа", и в наши дни говорил бы, наверное, о различной природе кварков и лептонов, т.е. о "барионности" и "лептонности". Суарес, в отличие от Фомы Аквинского, не признает за "природой" статуса отдельного понятия, сводя природу к форме, т.е. к набору качеств. Суарес, по-видимому, согласился бы с современными физиками, считающими, что "барионность" есть лишь наличие у частицы такой характеристики, как "барионный заряд". Вообще же, конечно, все это не более, чем спор о словах.

Еще Аристотель отмечал, что все качества имеют себе противоположные (горячему противоположно холодное, сухому - влажное). Аналогично и в современной физике: положительному заряду противоположен отрицательный заряд, спину, направленному вверх, - спин, направленный вниз и т.п. Это подтверждается и фактом существования античастиц. Античастицы имеют ту же массу, что и соответствующие частицы, но обладают противоположными свойствами.

Специальное рассуждение Суарес посвящает проблеме интенсивности качеств. Это рассуждение не нужно рассматривать как шаг в направлении смешения категорий количества и качества, достигшего апофеоза в придуманном Гегелем "законе" перехода количества в качество. Никаких таких переходов физика элементарных частиц не знает, поскольку нет никакой связи между массой покоя элементарных частиц (количеством) и их прочими свойствами: зарядом, спином и т.п. (качествами). Наилучшим примером является следующий: позитрон и протон имеют одинаковый заряд, но при этом масса покоя протона почти в 2000 раз больше массы покоя позитрона. Суарес, говоря об интенсивности качеств, имеет в виду лишь измеримость качеств какими-то числовыми параметрами, т.е. фактически ставит проблему математизации естествознания. В этом вопросе Суарес опять являет себя примирителем противоположных позиций, на этот раз, позиций квалитатизма, отрицающего математический аспект качеств (позиция Аристотеля), и пифагореизма, считающего математический аспект качеств определяющим. Суарес не отрицает, что качества имеют интенсивность и способны изменяться в количественном отношении (как непрерывно, так и дискретно). Непрерывные изменения, согласно Суаресу, характеризуются постепенностью, а дискретные - мгновенностью. Подробнее о постепенных и мгновенных изменениях Суарес будет говорить в рассуждении XLIX, посвященном акциденции претерпевания.


^ Акциденция отношения (relatio)


Суарес, в отличие от Аристотеля, признававшего только отношения сравнения по величине и сходству (больше, меньше, такой же), выделяет дополнительно еще два вида отношений, а именно, отношения взаимодействия (действие и претерпевание) и отношения порождения (отцовство, сыновство и т.п.). Т.о. выделяемые Аристотелем акциденции действия и претерпевания попадают у Суареса в разряд отношений. Способности действию и претерпеванию Суарес справедливо относит к разряду качеств. Например, такие качества, как горячее и сухое, позволяют огню действовать как нагревающее и высушивающее начало; если привести более современный пример, то такое качество электрона, как отрицательный электрический заряд, позволяет ему воздествовать на другие заряженные тела и претерпевать от них воздействие. Короче, благодаря способностям к действию и претерпеванию, которые обусловлены качествами, субстанция вступает в отношения действия и претерпевания, представляющие собой некую разновидность отношений. Отношениям действия и претерпевания Суарес посвящает отдельные рассуждения: это рассуждение XLVIII "О действии" и рассуждение XLIX "О претерпевании". Поскольку отношения сходства и различия тривиальны, то в данном разделе мы уделим главное внимание третьему виду отношений, а именно, отношениям происхождения: порождать, быть порожденным, создавать, быть созданным. Этот вид отношений выделен особо из-за важности его для богословия. Во-первых, анализ этого вида отношений был важен для Суареса потому, что он, в отличие от Аристотеля, мыслил мир сотворенным Богом, а потому, согласно Суаресу, все конечное сущее находится к Богу в отношении порожденного. Это отношение было замыслено извечно, еще прежде чем творения получили реальное бытие. Суарес, как и большинство христианских богословов, считал, что Бог Отец замыслил все вещи в Сыне, т.е. мысль Бога о Самом Себе - Сын, вторая Ипостась Пресвятой Троицы, включает в Себя и мысль о нашем сотворенном мире, а также о бесконечном числе возможных миров, которые могли бы существовать, но не были сотворены. Главное же заключается в том, что отношения порождения существуют внутри Самой Троицы. Бог Отец порождает Бога Сына и Бог Отец вместе с Богом Сыном являются единым началом исхождения Святого Духа. Доказательство того, что Бог есть Троица, Суарес черпает из того, что бесконечно совершенное Сущее не может иметь акциденций, поэтому отношения отцовства, сыновства и пассивного исхождения должны субстанциализироваться. Эта субстанциализация должна была бы иметь место даже если бы мы начали не с анализа отношений внутри Пресвятой Троицы, а с отношений Бог - творение. Уже это отношение, не могущее быть для Бога акциденцией, должно было бы субстанциализироваться, если бы Бог не был неслиянным и неразлучным единством трех Ипостасей в одном божественном естестве. Таким образом, получается, что отрицание Троицы ведет к невозможности творения ввиду невозможности наличия у бесконечного Сущего акциденций, в том числе акциденции отношения. Но творение существует, следовательно, Бог есть Троица. Можно продолжить эту мысль и дальше, предположив, что творение все равно было бы невозможно, если бы в недрах Пресвятой Троицы извечно не существовал замыслен Боговоплощения, т.е. вхождения одной из божественных Ипостасей в историю тварного мира. Но здесь мы уже покидаем тихую гавань метафизики и рискуем оказаться в открытом море богословия. Для нашего исследования метафизики Суареса нам важно лишь подчеркнуть проводимую самим Суаресом связь между категорией отношения и догматом о Троице. При всем сходстве подхода Суареса и подхода Фомы Аквинского к этой проблеме, налицо и важное различие, связанное с недостаточной проработкой в метафизике Суареса понятия природы или естества (natura или essentia). Сведение Суаресом природы к набору качеств не позволяет говорить ни о "божественной природе", ни (что особенно важно в связи с Никео-Цареградским символом веры) о "божественной сущности". Это, пожалуй, основное слабое место метафизики Суареса


^ Акциденция навыка (habitus)


В анализе категории навыка или "одеяния" (как называет ее Аристотель) Суарес, следуя Фоме Аквинскому, более всего отходит от перипатетической традиции. Аристотель в качестве примера "одеяния" приводит пример одетого или вооруженного человека, т.е. для Аристителя "одеяние" есть признак обладания одеждой или оружием. В трактовке Фомы Аквинского, которой следует Суарес, "одеяние" (первое и наиболее употребительное значение латинского слова habitus) превращается в "навык", т.е. приобретенное упражнением умение делать что-либо. Суарес, для устранения недоразумений, считает нужным исследовать весь спектр значений слова "habitus"; он указывает, что слово "habitus" в буквальном смысле означает одежду и лишь в переносном смысле - привычку или навык. Далее Суарес, как и Фома Аквинский, подразделяет навыки на естественные и сверхъестественные. Примером сверхъестественного навыка является освящающая благодать, даруемая душе человека в таинстве крещения или покаяния. Освящающую благодать следует отличать от актуальной благодати, которая есть не навык (habitus), но качество (qualitas) души, делающее ее способной к конкретному сверхъестественному действию или претерпеванию. Новизна подхода Суареса к категории навыка проявилась в том, что он поставил важный вопрос: сколько отдельных действий надо совершить, чтобы сформировался навык? Поскольку опыт свидетельствует о том, что навык не только приобретается, но и утрачивается, то опять можно поставить вопрос, сколько действий, противоположных данному навыку, нужно совершить, чтобы изгладить этот навык? Здесь (и только здесь) Суарес признает то, что Гегель позднее назовет "законом" перехода количества в качество (в данном случае количество совершенных человеком однотипных действий порождает новую акциденцию - навык). Но следует помнить, что навык не есть качество, ибо качество неотъемлемо от формы или "естества" вещи (например, нельзя лишить электрон отрицательного заряда или лептонного "естества"), тогда как навык может появляться и исчезать.

Современные исследования в области биологии указывают на предел делимости клетки человека (число делений не может превышать 50). После каждого деления информация, содержащаяся в ядре клетки, увеличивается. Т.о. клетка зашифровывает свой "жизненный опыт". Можно предположить, что именно так на клеточном уровне жизненный опыт порождает навык. Если это предположение верно, то навык будет чем-то вроде "компьютерного обеспечения", обладанием некой новой информацией.


^ Акциденции действия и претерпевания (actio et passio)


Противники метафизики часто обвиняют ее в статичности, в том, что она не может объяснить и исследовать движение, т.е. материальный мир в его динамике. На самом деле этот упрек несправедлив. Еще Аристотель критиковал философов Элейской школы (в частности Зенона), отрицавших движение, и именно Аристотель дал первое определение движения: "Движение есть действие существующего в возможности" (т.е. переход из возможности в действительность). Для того, чтобы такой переход состоялся, необходимо, чтобы то, что существовало в возможности, актуализировалось, т.е. чтобы вещь претерпела изменение, а это изменение, в свою очередь, должно быть обусловлено внешним началом, действующим на вещь, которая претерпевает изменение. Отсюда принцип: "Все, что движется, движимо другим".

Пока мы излагали учение о движении в том виде, в котором оно содержалось у Аристотеля. Своеобразие подхода Суареса проявилось в том, что он не рассматривает действие и претерпевание как две независимых категории, но относит их отчасти к категории качества, отчасти к категории отношения. Действительно, для того чтобы одна вещь могла действовать, а другая - претерпевать изменение, необходимо, чтобы первая обладала качеством, называемым активной способностью (potentia activa), а вторая - пассивной способностью (potentia passiva). Но одной способости к действию и претерпеванию мало; необходимо, чтобы действующий и претерпевающий объекты вступили в отношения взаимодействия, т.е. в отношения действия и претерпевания. В подчеркивании этого обстоятельства и состоит новизна подхода Суареса. Можно сказать, что собственно движение, т.е. действие и претерпевание, Суарес рассматривает в рамках категории отношения. Вторым новым моментом в метафизике движения по Суаресу является подразделение движения (изменения) на постепенное и мгновенное. К постепенному движению Суарес относит такие виды изменений, как изменение интенсивности качеств (например нагревание), а также локальное перемещение тел в пространстве. Правда, здесь Суарес делает тонкое замечание, утверждая, что то, что представляется нам постепенным движением, может быть в действительности результатом большого числа незаметных мгновенных изменений. Дело в том, что мгновенное изменение Суарес считает основным видом движения, ибо мгновенностью характеризуется самое главное изменение - субстанциальное рождение (substantialis generatio), т.е. появление новой формы или нового качества. Мгновенное изменение играет важную роль и в богословии, ибо те изменения, о которых трактует богословие, такие как сотворение мира из ничего, принятие и утрата людьми и ангелами освящающей благодати, пресуществление хлеба и вина в Тело и Кровь Христа - суть мгновенные изменения. В современной физике примером мгновенного изменения является переход квантовой системы из одного состояния в другое (распад радиоактивного атома или нестабильной частицы, ионизация, аннигиляция, рождения пары и т.п.). Многие изменения, представляющиеся нам непрерывными, в действительности дискретны: например то же нагревание, о котором пишет Суарес.


^ Акциденция местоположения (ubi)


В отличие от Аристотеля, определявшего местоположение вещи как поверхность, объемлющую вещь, Суарес склонялся к точке зрения Иоанна Филопона (заимствуя даже некоторые антиаристотелевские аргументы последнего) и утверждал, что местоположение есть некая внутренняя характеристика (модус) вещи, определяющая ее место в пространстве. Т.о. позиция Суареса в данном вопросе ближе к позиции Декарта, нежели к позиции Аристотеля. Но если у Декарта пространство изотропно, то у Суареса каждая вещь имеет "свое" место в ограниченном пространстве тварного мира. В тварном мире Суарес отрицал какую-либо бесконечность, признавая лишь бесконечность замысла Божия о мире (т.е. бесконечное число возможных миров). Любопытны рассуждения Суареса о местоположении ангелов, ибо эти рассуждения открывают нам нечто о специфике взглядов Суареса на пространство. Рассуждая о местоположении ангелов, Суарес следует Фоме Аквинскому, определявшему местоположение духовных субстанций областью их воздействий на материальный мир. В этом смысле местоположением человеческой души является человеческое тело, а местоположением ангела - то место, где он действует в данный момент. Однако Суарес идет дальше Фомы Аквинского и задает вопрос, было ли у ангелов местоположение еще до сотворения материального мира? Отвечая на этот вопрос утвердительно, Суарес постулирует существование особого вида духовного пространства, которое он называет ubi angelicum (местоположение или пространство ангелов). Перемещения в ubi angelicum Суарес мыслит мгновенными и дискретными. Можно провести некую аналогию между ubi angelicum Суареса и coelum empyreum (эмпиреем) Фомы Аквинского. Но если Фома Аквинский представлял себе эмпирей как некую дополнительную сферу, расположенную над сферой звезд, то Суарес ничего не говорит о том, где находится ubi angelicum. Да и сам такой вопрос представляется бессмысленным, если учесть, что ubi angelicum, согласно Суаресу, существовало еще до сотворения материального мира. По-видимому, тема местополжения ангелов была важна Суаресу в богословских целях. Так, infernum (ад) являетcя, согласно схоластическому богословию, одной из разновидностей ubi angelicum (это вытекает из слов евангелия (Мф. 25,41): "Идите от меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его"; т.е. существует некое место, созданное Богом для падших ангелов в предвидении их грехопадения). Другой разновидностью ubi angelicum является местопребывание добрых ангелов, по-видимому, совпадающее с местопребыванием вознесшегося Христа или с "престолом Божиим". Т.о. посмертную участь человеческой души Суарес представляет не как квазимеханический подъем в эмпирей или спуск в ад, но как перемещение в то место, где пребывают ангелы.

^ Акциденция длительности (quando)


Космос (мир) Аристотеля был несотворен и вечен, поэтому Аристотель оперировал лишь понятием времени, понимая вечность как бесконечное время. Но поскольку античный мир был ограничен в простанстве сферой "неподвижных" звезд, то Аристотель поставил вопрос: что находится за пределами конечного сферического космоса, - и отвечал, что за пределами мира нет "ни места, ни пустоты, ни времени". Однако за пределами конечного мира, согласно Аристотелю, обитают всеблаженные отделенные субстанции. Отсюда неизбежен вывод, что эти отделенные субстанции обитают вне времени. Развивая мысль Аристотеля, Фома Аквинский утверждал, что отделенные субстанции, которые суть не что иное, как ангелы, живут в особом виде длительности, которое называется aevum или sempiternitas. Aevum, согласно Фоме, есть нечто среднее между вечностью и временем.

Развивая идеи Аристотеля и Фомы Аквинского, Суарес подразделяет категорию длительности (quando или duratio) на "нетварную длительность" (duratio increata), которая свойственна лишь Богу, и "тварную длительность" (duratio creata), свойственную тварным духовным и материальным субстанциям. Поскольку, согласно Суаресу, вначале были сотворены ангелы, а потом материальный мир, т.е. вначале были сотворены чисто духовные субстанции, потом - чисто материальные, и наконец, - материально-духовная субстанции, т.е. человек, то ангелы до сотворения материального мира существовали в особой, созданной специально для них длительности, которую Суарес, следуя Фоме Аквинскому, называет aevum. Когда же был создан материальный мир, для него был сотворен другой вид длительности - время (tempus). Согласно Суаресу, aevum - это дискретная длительность, а tempus - непрерывная длительность. Т.о. жизнь ангелов представляет собой смену отдельных дискретных состояний, причем эта смена состояний происходит мгновенно. Существование же материальных субстанций есть непрерывный процесс, протекающий во времени, делимом до бесконечности. Особым является в этой связи положение человека как существа материально-духовного. Получается, что человек одновременно живет как бы в двух видах длительности. Тело человека, будучи неполной материальной субстанцией, живет в непрерывной длительности, т.е. во времени, а душа - в дискретной длительности, т.е. в "присносущности". Жизнь тела характеризуется непрерывными изменениями; мир души изменяется дискретно - от состояния к состоянию, от мысли к мысли. Человек т.о. занимает промежуточную ступень между ангелами и материальным миром, соединяя в себе и то и другое.


^ Воображаемое суще
Заключение


Пройдет всего три года после смерти Суареса, и Европа станет свидетельницей выхода в свет "Нового органона" Френсиса Бэкона, где в числе прочих "Афоризмов об истолковании природы и царстве человека" будет содержаться и следующий: "В понятиях нет ничего здравого, ни в логике, ни в физике. Субстанция, качество, действие, претерпевание, даже бытие не являются хорошими понятиями. Еще менее того - понятия тяжелого, легкого, густого, разреженного, влажного, сухого, возникновения, уничтожения, притяжения, отталкивания, элемента, материи, формы и прочее такого же рода. Все они вымышлены и плохо определены". Ясно, что если Ф. Бэкон прав, то "Метафизические рассуждения" Суареса обречены пылиться на полках библиотек (как и происходило до недавнего времени). Однако предложенная Бэконом индукция и ориентация на опыт не дали обещанного полного знания. Уже Юм показал, что из опыта нельзя вывести даже принцип причинности, а математики говорят о том, что строгая индукция требует не только проверки и доказательства, но и допущения (т.е. гипотезы). Если начинать с ниспровержения понятий, как предлагает Бэкон, то никакой индукции не получится. Мы же допускаем, что основные понятия, использовавшиеся философами от Аристотеля до Суареса, являются в целом доброкачественными. Далее мы показываем, что современная физика не противоречит этим понятиям. В этом актуальность философии Суареса. Но в анализе творчества Суареса имеется и другой аспект, который можно назвать историко-философским. Дело в том, что Суарес, в отличие от большинства средневековых схоластов, хорошо видел слабые места перипатетической философии, а поэтому противникам аристотелизма не нужно было придумывать какие-либо аргументы против Аристотеля, а лишь брать их у самого Суареса. Так, Ф. Бэкон совершенно не оригинален, когда пишет о так называемых призраках или химерах, создаваемых человеческим воображением - об этом же пишет и Суарес в LIV рассуждении "О воображаемом сущем". Что же касается преимуществ и недостатков эмпирического метода, то об этом прекрасно сказано Суаресом в I рассуждении "О природе первой философии, или метафизики": "Наше интеллектуальное познание весьма ограниченно и несовершенно, равно как чрезмерно зависит от чувств, так что без достаточной их помощи не может с достаточной достоверностью и твердостью продвигаться вперед, и поэтому часто случается, что те, которые много надежд возлагают на интеллект, забывая о чувствах, легко впадают в заблуждение относительно природных вещей". Здесь Суарес как бы предвосхищает Ф. Бэкона с его эмпиризмом. Но то, что Суарес на самом деле далеко не эмпирик, ясно из следующего его пояснения, в котором он развивает вышепроцитированную мысль: "Подобает, однако, здесь применить ограничение, а именно, что все это надо понимать лишь как обычно имеющее место, ибо кто-либо может обладать столь необычным талантом и так внимательно и вдумчиво размышлять, к примеру, над понятием части и целого в какой-то единичной вещи, что ему сразу станет ясна истина, что целое больше части: как говорят богословы о душе Христа, которая в силу одной лишь естественной одаренности, без особой сверхъестественной помощи могла из одного впечатления извлечь множество истин или начал".

Из этой цитаты видно, чем христианский философ отличается от свободомыслящего. Для христианского философа Иисус Христос есть не только нравственный идеал, но и идеал мыслителя. Поскольку Иисус Христос не придавал большого значения поиску новых эмпирических фактов, не совершал географических открытий, не изобретал новых машин, не занимался математикой, не писал книг, не ставил экспериментов, не воспитывал интеллектуальную элиту, сдержанно относился к книжникам, говорил на простом общеупотребительном языке, охотно прибегал к притчам, то христианский философ, подражая своему Учителю, не должен придавать чрезмерного значения тому, что Сам Христос считал второстепенным. Главным предметом метафизики является Бог; но кто мог больше знать о Боге, чем Иисус Христос, соединивший в Себе божественное и человеческое естество? Предметом метафизики является сущее; но кто мог лучше понимать сущее, чем Тот, Кто соединил в Себе конечное и бесконечное сущее? Метафизика изучает такие свойства сущего, как единство, истинность и благость; но кто мог больше знать о единстве, чем Иисус Христос, вознесшийся в недра сверхъестественного троического единства? Кто мог больше знать об истине, чем Тот, Кто сказал о Себе: "Я на то рожден и на то послан в мир, чтобы свидетельствовать об истине"? Кто мог больше знать о благе, чем Тот, Кто Сам был воплощенным благом? Метафизика изучает причины сущего: но кто мог больше знать о причинах, чем Тот, "Кто был в начале у Бога", Тот, "без Которого ничто не начало быть, что начало быть", чем Тот, Кто сказал о Себе: "Я есмь альфа и омега, начало и конец"?

Свободомыслящий философ пренебрегает Евангелием, считая эту книгу сборником мифов; его не привлекает смиренный образ Христа, "принявшего образ раба", ибо, как правило, свободомыслящий философ горд и самонадеян. Свободомыслящий философ готов жертвовать своей жизнью ради приобретения новых фактов, как Ф.Бэкон, он может быть аскетом, как Спиноза или Кант; но все же им движет прежде всего стремление к самоутверждению, он всегда готов подписаться под принадлежащими Спинозе словами: "Мое философское учение есть наилучшее из всех, которые существовали в мире, и даже из тех, которые существуют сейчас и которые будут существовать в будущем".

Суарес, безусловно, принадлежит к христианским философам. Он не ставит своей задачей создание собственного единственно истинного учения, которое бы прославило его вовеки как очередного "спасителя" человечества. Но это не мешает его философии адекватно описывать реаьный, сознанный Богом мир.


Проверено. 13 июля 2000 г. в память свв. 12 апостолов.

Зосимова Пустынь - Одесса - Москва, июль - сентябрь 1997