Реферат: Концепция социального рыночного хозяйства
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ
Тема 5.
Послевоенное хозяйственное возрождение
Западной Германии
(втор. пол. 1940-х - сер. 60-х гг.)
Источник:
Социальное рыночное хозяйство в Германии: Истоки, концепция, практика / Общ. ред. А.Ю. Чепуренко. – М., 2001. C. 41-131.1
Вопросы:
Социально-политическое положение в Германии в 1945-49 гг.
Оккупационная политика союзников. Роль плана Маршалла.
Денежная и хозяйственная реформы 1948 года.
Образование ФРГ.
Концепция социального рыночного хозяйства.
Реализация социально-экономической программы правительства Аденауэра/Эрхарда в 1950-е – первой половине 60-х гг.
Сущность «немецкого экономического чуда».
Причины ослабления темпов хозяйственного роста в ФРГ в середине 60-х гг.
^ Дополнительная литература:
См. план семинарских занятий по теме 5 (ФРГ).
Глава 2.
ПРОЛОГ (30-40 гг. XX в.)
...Люди, которых сегодня называют нео- и ордолибералами... всегда придавали экономической политике большое общественно-политическое звучание и освободили ее из того изолированного состояния, в котором она пребывала в прежнем механистически-счетоводческом мышлении; они вновь научили политэкономов мыслить функциями и разъяснили, что экономическая жизнь отдельных людей и целых наций не может быть понята в отрыве от др. сфер их бытия, а потому в нее нельзя также и внести некий порядок, если рассматривать ее в таком отрыве.
^ Людвиг Эрхард. Вчера – сегодня – завтра.
Социальное рыночное хозяйство не просто модель экономического развития или один из вариантов соединения эффективной экономики с принципами социальной справедливости. Это – особый тип общественного устройства и даже особый способ мышления. Без распространения нового мышления категориями свободы и порядка, порывающего со старыми нормами как национал-социализма, так и олигархической псевдодемократии Веймарской республики, невозможен был прорыв к новым рубежам экономического развития и благосостояния нации. Этот прорыв дался нелегко, и либеральные реформы отнюдь не сразу были приняты населением, о чем свидетельствовала, например, мощная демонстрация против эрхардовского курса на социальное рыночное хозяйство, которую организовали профсоюзы 12 ноября 1948 г. вскоре после начала преобразований в Западной Германии.
Успех социального рыночного хозяйства в послевоенной Западной Германии во многом был обусловлен ясной и целенаправленной экономической политикой по созданию вполне определенного хозяйственного и социального порядка.
Особую силу и внутреннюю устойчивость ей придавало то, что она опиралась на мощный теоретический фундамент, созданный немецкими учеными в 30 – 40-е годы и развитый в 50-е. Это была концепция свободного общества и свободной экономики, эффективного конкурентного порядка и достигаемой благодаря ему социальной справедливости, антитоталитарного государства, признающего приоритет свободы индивида, и гуманистических начал в политическом устройстве.
В немецкой литературе традиционно принято считать, что теоретические основы социального рыночного хозяйства в Германии заложили работы трех групп ученых:
– «фрайбургской школы», которую создали еще в середине 30-х гг. профессора университета в южнонемецком городе Фрайбург Вальтер Ойкен, Франц Бём и Ганс Гроссман-Дёрт; к ним примкнули затем Леонхард Микш, Фридрих Лутц, Карл Пауль Хензель и др. Это направление получило также наименование ордолиберализм (от названия издаваемого ими ежегодника «ОRDO»2 и его предшественника журнала «Ordnung der Wirtschaft»3);
– неолибералов гуманистической традиции (прежде всего Вильгельма Рёпке и Александра Рюстова);
– социал-либералов, в значительной мере ориентировавшихся на социальное католическое учение (Альфред Мюллер-Армак и др.).
На наш взгляд, однако, более правильным является иная – более сложная и не столь однозначная – картина формирования теоретических предпосылок социального рыночного хозяйства. Скорее прав в этом отношении д-р X.Ф. Вюнше, который предпочитает говорить о различных оттенках «неолиберального спектра» (см. схему ниже):
Спектр неолиберализма
1^ . Неолиберализм в узком смысле слова – Фридрих А. Хайек: «Обновить классический либерализм!»
2. Ревизия неолиберализма
2.1. Либеральный интервенционизм
2.1.1. Общественно-политический неолиберализм Вильгельма Рёпке: «Укреплять силы общественной интеграции!»
2.1.2. Неолиберализм в рыночной политике
Александра Рюстова: «Поддерживать структурные изменения путем содействия приспособлению хозяйствующих субъектов!»
2.1.3. Социальный неолиберализм Альфреда Мюллер-Армака: «Поставить рыночное хозяйство на службу социальному!»
2.2. Ордолиберализм Вальтера Ойкена и Франца Бёма: «Создать и поддерживать конкурентный порядок!»
3. Социальное рыночное хозяйство Людвига Эрхарда: «Систематическая экономическая политика, содействующая свободе!»
Все эти ученые и политики, жившие и работавшие примерно в одно время, с большими или меньшими основаниями могут считаться «духовными предтечами» социального рыночного хозяйства, за исключением Эрхарда, который был его непосредственным творцом. Особенно важно подчеркнуть, что все они – при различиях и даже противоречиях, которые можно обнаружить в их взглядах, не ограничивались узкоэкономической проблематикой, а, подобно мыслителям эпохи Просвещения, использовали историческое и социологическое знание, опирались на философские, культурологические и политические идеи. Они выступали пропагандистами нового мышления, а их книги стали учебниками для послевоенного поколения.
^ 2.1. Обновление либерализма
Заслуга Фрайбургской школы, Вальтера Ойкена и его друзей состоит в том, что они вернули политическую экономию к строгому мышлению порядка, чтобы противопоставить плоскому бездуховному прагматизму культ духовного порядка.
Людвиг Эрхард. Полвека размышлений.
2.1.1. Общественно-политический неолиберализм Вильгельма Рёпке: «Укреплять силы общественной интеграции!»
Именно неолибералы более четко и даже жестко определили те опасности, которые порождает чрезмерная активность государства. Среди экономистов неолиберального направления, формировавших и корректировавших концепцию социального рыночного хозяйства, выделяется Вилъгелъм Рёпке (1899–1966). Он выступил не только против господства государства, но и против социалистических и капиталистических отношений, подавляющих личность, его свободу и достоинство.
Капитализм, по утверждению Рёпке, искажает принципы «чистого» рыночного хозяйства, что проявляется в тенденции к концентрации капитала, картелизации, стремлении к господству на рынке. Причина этого – инфицирование раннего капитализма вирусами абсолютистского феодализма.
Эти вирусы, особенно прусского происхождения, порождали и социалистические тенденции, поэтому к родоначальникам социализма Рёпке относил не только Сен-Симона или Конта, но и Гегеля, Фихте и даже прусских королей.
Исследование проблем национального и мирового хозяйства привело Рёпке к выводу, что экономическая наука только тогда приобретет способность воздействовать на умы и станет силой, формирующей общественное самосознание, когда она преодолеет узкие рамки «экономизма» и включит в себя источники познания «по ту сторону спроса и предложения» (именно так озаглавлена его важнейшая книга, изданная в 1958 г.). Поэтому он обратился к антропологии, социологии, философии, истории, религии и политике как к взаимосвязанным с экономикой сферам познания и общественной жизни. Фактически Рёпке в наше время продемонстрировал известный со времен Просвещения, но плодотворный и поныне тезис о взаимосвязи и взаимозависимости наук. Репке во многом развивал идеи именно XVIII в., полагая (как и Ойкен), что рационализм и вера в непрерывный прогресс в XIX в. исказили их и создали «культ колоссального». Нынешний постмодерн, претендуя на роль победителя над модерном (то есть над традицией Просвещения), просто не освоил всего богатства развития этой традиции в XX веке, в том числе и того, что сделал Рёпке.
Написанные им в 40-е гг. в Женеве книги «Общественный кризис современности» и «Civitas Humana», а также послевоенные статьи предупреждали об опасности «экономического материализма», разрушающего свободу как базис благосостояния и, соответственно, укрепляющего худшие стороны государства. Последнее отнюдь не является общественным благом, напротив, оно порождает моральную безответственность и эгоистические устремления. Один из основополагающих выводов Рёпке заключается в том, что невозможно создать эффективную экономику, имея больное общество и патологичное государство.
Именно Рёпке, будучи разочарован в возможностях капитализма и выступая яростным борцом против тоталитаризма в национал-социалистическом или коммунистическом обличии, обозначил характерные для социального рыночного хозяйства институциональные и моральные основы как «третий путь». Эту концепцию справедливо окрестили «экономическим гуманизмом», и она в немалой степени повлияла на обоснование специфической германской модели. Ее стержнем является приоритет индивида над коллективом и государством. Человек – главный хозяйственный и политический субъект, а не «клеточка» или «винтик» какой бы то ни было общности. Для Рёпке это стало базисным ценностным утверждением, подкрепляемым не только научными аргументами, но и религиозно-философскими убеждениями.
В Германии после Первой мировой войны не существовало ни малейших условий, которые обеспечивали бы свободу индивида. Напротив, сменяли друг друга разнообразные диктатуры – от диктатуры групп интересов и картелей в Веймарской республике до «коричневого коллективизма» в период нацизма. После поражения последнего возникла реальная угроза замены этих вариантов коллективизма всеобъемлющей «просвещенной» социализацией и дирижизмом. Хотя в этом случае в политической сфере утверждаются нормы демократии, она становится ущербной из-за доминирующей роли государства. Личность обменивает свободу на благосостояние и вынуждена признать доминирование государства, пусть и демократического. Частные хозяйственные решения вытесняются политическими. Рёпке впервые обнаружил тесную взаимосвязь между «массовизацией» личности, нарастанием коллективизма и хозяйственным порядком, в котором отсутствует механизм свободной конкуренции.
Дабы не допустить такого развития событий в Западной Германии (а к этому подталкивали немецких руководителей британские и французские власти), Рёпке использовал все свои научные и публицистические возможности (в частности, через влиятельную газету «Нойе Цюрхер Цайтунг») для поддержки экономических реформ Людвига Эрхарда. Важную роль сыграл подготовленный им в 1950 г. специальный доклад для Аденауэра, засомневавшегося в правильности курса Эрхарда: Рёпке научно подкрепил рыночную направленность преобразований4. В этом он был един с теоретиками «фрайбургской школы» (Ойкеном, Бёмом, Микшем), а также с Мюллер-Армаком.
Рёпке на протяжении почти двух десятилетий развенчивал «фискальный социализм» кейнсианства, подчеркивая, что использование кейнсианских методов в политике чревато безудержной инфляцией и кризисом государственных финансов. Предупреждал Рёпке и о способности социализма, особенно находящегося в кризисе или в состоянии распада, немного перекрасившись, находить окольные пути, проникать в западное общество через «черный вход», пользуясь структурами «социального государства».
Почему же столь опасным казалось Рёпке (как и ордолибералам) доминирование государства и политики в экономике? Прежде всего потому, что усиление влияния государства на хозяйственные процессы делало актуальным вопрос о том, в чьих руках находится государственный аппарат, кто контролирует и направляет государственную машину. Очевидно, что ни отдельная личность, ни их совокупный, спонтанно проявляющийся интерес не в силах оказывать решающее воздействие на решение данного вопроса. Особое значение поэтому приобретают группы интересов, которые через различные механизмы определяют государственную политику. Отдельные же граждане, особенно те, кто не принадлежит к мощным союзам, оказываются отделенными от процесса принятия решений, а значит – и от государства. Тем самым государство раскалывается на два полюса: коллективистско-бюрократический и индивидуально-рыночный. Впрочем и индивидуальные доходы тех, кто принадлежит ко второму полюсу (а это прежде всего мелкие ремесленники и средний класс), все более социализируются через налоги, отчисления в социальные фонды и т.д. Вследствие этого желание и способность к самостоятельной ответственности исчезает, а их место занимают возрастающие претензии к государству, которое-де обязано все организовать и за все отвечать. Со временем эти претензии оборачиваются требованиями привилегий, государство превращается в инструмент удовлетворения групповых желаний, что окончательно разрушает рыночное хозяйство.
Такое развитие (подобное мы могли наблюдать на примере собственной страны в 90-е гг.), от которого не было застраховано и социальное рыночное хозяйство, Рёпке считал чрезвычайно опасным, поскольку оно не только вело в финансовый тупик, но и угрожало деградацией общественных и моральных ценностей. Эффективная хозяйственная система, отмечал Рёпке, есть лишь составная, часть «социальной интеграции» свободных людей, которая возникает из взаимодействия "морали и институтов». Первым условием такой «социальной интеграции» является государство, но государство свободное, в котором существуют и принуждение, и повиновение, и порядок, но они существуют лишь с согласия граждан, которые и наделяют полномочиями управления государственные органы. Иными словами, свободное государство располагает полномочиями лишь в том объеме, на который дают согласие граждане, причем в любом случае общество имеет право на участие в управлении и совместной с государством ответственности. Порядок, укореняемый в обществе и экономике гражданскими структурами, обеспечивает свободу индивида, но возможен лишь в рыночно-хозяйственной системе.
Впрочем, это не означает, что Рёпке выступал за слабое государство. Напротив, оно должно быть достаточно сильным, чтобы справиться с мощными монополиями и иными группировками, стремящимися господствовать на рынке. Поэтому вместо безудержного перераспределения государство должно сосредоточиться на защите рыночных принципов хозяйствования, прежде всего – конкуренции.
Второе условие «социальной интеграции» Рёпке видел в демократии, которая должна быть отнюдь не безграничной. Государство и общество обязаны установить ей пределы. Недопустимыми считал он демократически принятые большинством голосов решения, которые ущемляют права отдельной личности, семьи или малых общественных объединений. Государство должно предпринимать усилия для решения тех задач, результаты которых обеспечивают максимальное единство общества.
Вместе с тем взаимодействие «морали и институтов» создавало двойственную ситуацию в экономической системе. С одной стороны, хозяйственная конституция, обеспечивающая свободу обмена, ценообразования, предпринимательства, конкуренции, одновременно означала и нечто большее, а именно «освобождение инициативы во всех сферах и подлинную справедливость, полноценное и радостное бытие, человеческие ценности и человеческую теплоту, всеохватывающий духовный горизонт». С другой стороны, индивидуальные интересы, собственность, рынок, ценовой механизм, конкуренция не создают моральные ресурсы, необходимые для функционирования институтов данной системы. Они должны передаваться человеку, входящему в рынок и конкурентные отношения, от семьи, религиозных и иных сообществ, традиций, обычаев, культуры.
Семья, полагал Рёпке, является важнейшей формой социальной солидарности, самостоятельной ответственности и социальной защиты. Она придает подлинную социальность рыночному хозяйственному порядку. Наряду с семьей в этом отношении чрезвычайно важны различные малые локальные сообщества, выполняющие социальные и регулирующие функции эффективнее, чем государство.
Религия способна инициировать в человеке способность к самостоятельному наложению на себя обязательств, в том числе к выработке самодисциплины, честности и добросовестности, чувства справедливости. В этом смысле религия как источник роста благосостояния остается недооцененной.
Принять гуманистические воззрения Репке, оцениваемые как «социальный романтизм», в качестве непосредственной основы экономической и социальной политики современному прагматичному, если не сказать циничному, миру очень сложно. Но они остаются нравственным императивом и предупреждением зарывающимся политикам и группам интересов: антигуманная и морально ущербная хозяйственная модель обречена на крах.
2.1.2. Неолиберализм в рыночной политике Александра Рюстова: «Поддерживать структурные изменения путем содействия приспособлению хозяйствующих субъектов!»
В ряду теоретиков, внесших вклад в обоснование социального рыночного хозяйства, стоит и социолог ^ Александр Рюстов (1885–1963).
Рюстов в 1908 г. получил университетский диплом в Эрлангене – Нюрнберге, и с 1911 по 1924 гг. работал референтом в Министерстве экономики, а затем консультантом в Союзе немецкого машиностроения (1924–1933). После прихода к власти нацистов Рюстов эмигрировал в Турцию и до 1949 г. возглавлял кафедру экономической географии, экономической и социальной истории Стамбульского университета. В эмиграции он разрабатывал идеи нового общественно-экономи-ческого устройства, которое следовало бы установить в Германии после ликвидации нацистского режима. Рюстов принимал активное участие в работе так называемого семинара Липмана», который действовал в Париже в 1938 г. и где обсуждались проблемы реформирования германского общества.
По возвращении в ФРГ и до своего выхода на пенсию в 1955 г. работал на кафедре экономических и социальных наук Гейдельбергского университета. Именно Рюстов с 1955 по 1962 г. возглавлял общество «Социальное рыночное хозяйство».
Центральное место в обширном литературном наследии Рюстова занимает обоснование оптимального социально-экономического строя. «Рыночный механизм, как представляется, обладает практически неограниченными возможностями самоизлечения от эндогенных помех»5, – таков был категорический императив Рюстова. Он решительно выступал как против социалистического (коммунистического) планового хозяйства, которое, в его представлении, по мере своего развития неизбежно ведет к тоталитарной диктатуре, так и против неограниченного, «чистого» либерализма. Последний может самостоятельно достигнуть состояния равновесия, но он «обременяет рынок такими большими перегрузками», что тот «не способен выдерживать их».
Работы Рюстова содержали обоснование так называемого «третьего пути» – общественного развития, являющегося альтернативой как исторически исчерпавшему себя капитализму, в той форме, какой он достиг к началу XX в., так и коммунистической общественно-экономической системе. «Мы должны... радоваться тому, что не стоим перед страшным выбором между «капитализмом» и коллективизмом, ибо имеется третий путь, избегающий недостатков как «капитализма», так и социализма», — писал Рюстов в одной из своих основополагающих статей «Между капитализмом и коммунизмом», опубликованной во втором томе журнала «ОРДО» в 1949 г.6
В развернутой форме обоснование «третьего пути» содержится в трехтомном капитальном труде Рюстова «Место современности в истории», написанном в основном в эмиграции, но опубликованном в 1950–1957 гг.7 В нем он изложил собственное видение «универсальной» истории развития человеческого общества как развития и смены разного уровня культур и социальных структур. Рюстов был приверженцем сильного государства, но не в том смысле, в каком его понимал Бисмарк с его политикой протекционизма, а как государства, созидающего «рамочные условия» и правила для функционирования рыночной экономики. Обязанностью государства, полагал он, является проведение активной конкурентной политики, устраняющей все возможные помехи действию рыночного механизма. Рюстов выдвинул и обосновал понятие «либерального интервенционизма» как альтернативы «свободному рынку» классического либерализма.
Конкуренция, в понимании Рюстова, требовала определенных ограничений, дабы обеспечить этические и социальные связи. Для ее характеристики в рамках неолиберальной концепции он оперировал понятием конкуренция по результатам деятельности» (Leistungskonkurrenz). Последняя предполагала не только наличие и соблюдение определенных правил и законов рыночного хозяйства, но и следование моральным нормам, существовавшим в обществе. Последнему фактору Рюстов придавал особенно важное значение. Ключевым элементом в его концепции являлось представление о человеческом обществе как взаимосвязи индивидуума (единицы) и свободы, способствующей развитию каждого индивидуума.
Отсюда понятно, что, рассматривая человека прежде всего как хозяйствующую единицу, Рюстов не меньшее значение придавал другим формам человеческого общежития: семье, общине, государству, различным формам социальной интеграции, а также религиозным, этическим, эстетическим и культурным взглядам, то есть всем элементам человеческой культуры. В его концепции все эти элементы человеческого» имеют приоритет перед экономикой, а с другой стороны, они не могут существовать без экономики, обеспечивающей фундамент или базу всего остального. Связь человеческого» и экономического» виделась Рюстову следующим образом: все стороны человеческого бытия выдвигают определенные требования к экономике, задача которой состоит в том, чтобы эти требования реализовать.
2.1.3. Социальный неолиберализм Альфреда Мюллер-Армака: «Поставить рыночное хозяйство на службу социальному!»
Уже в ходе осуществления экономических реформ Эрхарда возникла потребность каким-то образом обобщить принципы и основные черты проводившихся под его руководством реформ.
Эту работу по формулированию концепции (заметим, что и сам термин «социальное рыночное хозяйство» был предложен именно им еще в 1946 г.) взял на себя профессор Альфред Мюллер-Армак (1901–1978), будучи руководителем того подразделения Министерства экономики, которое отвечало как раз за обоснование общей концепции реформ.
Главная идея Мюллер-Армака – «соединить принцип свободы на рынках с принципом социального выравнивания». Хотя для Мюллер-Армака социальный аспект нового хозяйственного порядка имел основополагающее значение, это не значит, что он недооценивал принцип конкуренции: напротив, ее формирование рассматривалось им – во всяком случае, в начале 50-х гг. – как цель экономической политики.
Книга, в которой Мюллер-Армак впервые изложил свое видение социального рыночного хозяйства, называется «Экономическое регулирование и рыночное хозяйство» (1946). Здесь он прямо противопоставляет концепцию социального рыночного хозяйства системе, основанной на «экономическом» управлении. Более того, Мюллер-Армак открыто выступал за прямое перераспределение доходов государством для достижения социальных целей.
«Новая идея государства», разрабатывать которую Мюллер-Армак начал еще в 30-е гг., заключалась в преодолении разрыва между индивидуализмом и коллективизмом, между общественными и государственными институтами. Единство должно установиться и в отношениях между государством и экономикой: государство использует свою мощь для поддержки развития хозяйственных сил, а те в свою очередь направляют свою деятельность на достижение общего интереса. В этом, как полагал тогда Мюллер-Армак, должен заключаться смысл хозяйственного порядка. Частная собственность и предпринимательство, их цели и интересы должны быть поставлены на службу государственным (или общественным) целям, имеющим высший приоритет. Согласование интересов обеспечивается корпоративной организацией хозяйства.
Едва ли такое понимание взаимоотношений государства и бизнеса можно характеризовать как либеральное или как ордолиберальное. Во всяком случае Эрхард придерживался др. взглядов, и в данном вопросе социальное рыночное хозяйство, скорее ближе к идеям фрайбургских ордолибералов, чем к концепции Мюллер-Армака. (Правда, следует заметить: интерпретировать приоритет «общественных, т.е. коллективных, целей» можно по-разному – они могут выступать объективными целями политического и хозяйственного порядка, а не просто следствием каких-либо централизованных предписаний. Да и примирение различных интересов, которое Мюллер-Армак называл проявлением «социального гуманизма», действительно, в то время было едва ли не самой насущной задачей общественного развития.)
Самое трудное для Мюллер-Армака было доказать, что государство, действуя в рамках «социального гуманизма», не разрушает рыночные механизмы, что меры экономической политики и вообще государственного вмешательства не противоречат рынку. Не случайно в уже упомянутой книге «Экономическое регулирование и рыночное хозяйство» и ряде других публикаций 40-х гг. Мюллер-Армак противопоставил концепцию социального рыночного хозяйства всем возможным вариантам планового управления экономикой. Ведущей идеей этого времени было убеждение, что решение социальных проблем не требует социалистического устройства и плановой экономики, а вполне достижимо в свободной хозяйственной и общественной системе в условиях конкурентного порядка. Но доказательство данного тезиса не выглядело у него достаточно убедительным.
В этот же период проявляется и тот элемент концепции Мюллер-Армака, который сближает его с некоторыми ордолибералами – а именно поиск «среднего пути» между полным либерализмом XIX в. и центрально-административными системами. Но Мюллер-Армак акцентировал внимание не на идеологический спор между капитализмом и социализмом, а на поиск порядка, способного в индустриальном обществе обеспечить каждому индивиду должный уровень экономической и социальной безопасности. Только на этом базисе могла реализоваться и свобода индивида.
С 1952 г. Мюллер-Армак, приглашенный самим Эрхардом в федеральное Министерство экономики на должность руководителя отдела экономической политики, внес немалый личный вклад в яркую и образную, хотя зачастую весьма вольно трактующую взгляды Эрхарда, пропаганду социального рыночного хозяйства.
При этом его позиция по важнейшим мерам социально-политического характера существенно отличалась от точки зрения неолибералов и ордолибералов. Это относится прежде всего к проблемам социальной помощи для семей, соучастию работников в управлении, образованию собственности с применением перераспределительных инструментов и т.д. Отношение Мюллер-Армака к этим элементам социальной политики было в основном позитивным. Он полагал, что они (как и охрана окружающей среды, развитие инфраструктуры и доступность образования) являются важнейшими элементами укрепления и совершенствования модели социального рыночного хозяйства.
Хотя Мюллер-Армак постоянно подчеркивал, что «регулирующим принципом социальных интервенций должна быть их совместимость с функционированием рыночного порядка», он не избежал упреков в том, что его социально-политические идеи угрожают основам рыночного хозяйства. На это он отвечал, что именно социальные гарантии делают рынок приемлемым для все более широких слоев населения. Только в этих условиях антирыночная партия не имеет шансов на успех.
Свою позицию относительно необходимой сбалансированности свободы и социальных гарантий Мюллер-Армак отстаивал и на европейском уровне, будучи в 1958 – 1963 гг. госсекретарем по европейским вопросам, представителем Германии на переговорах по подготовке договора об образовании Европейского экономического сообщества (ЕЭС), а также президентом комиссии ЕЭС по проблемам конъюнктурной политики. Он стремился построить систему координации конъюнктурной политики исходя из признания принципов «добросовестности», «правильного поведения».
В начале же 60-х гг. Мюллер-Армак выдвинул идею «второго этапа» социального рыночного хозяйства, связывая его с однозначным переносом центра тяжести в политике государства на «общественно-политические» приоритеты, в первую очередь так называемые «социальные инвестиции». В этот период он по существу прямо порывает с той политической линией, которую продолжал проводить Эрхард, и выступает предтечей последующих изменений в подходе к целям экономической политики, которые произошли несколькими годами позже, после отставки отца «экономического чуда» с государственных постов.
После ухода с административных постов Мюллер-Армак возвращается в науку и продолжает работу в Кёльнском университете, в созданном им Институте экономической политики. Как и прежде, лейтмотивом его исследований остается общественная политика, направленная на достижение равновесия свободы и социального равенства. Опубликованный им в 1972 г. совместно с Людвигом Эрхардом (по-видимому, Мюллер-Армак осознал, что в своих призывах к усилению государственных социальных расходов он зашел в 60-е годы слишком далеко) манифест о совершенствовании социального рыночного хозяйства был попыткой вернуть германских политиков к изначальной концепции, которая стала подвергаться существенным деформациям.
Ясно, что просто реанимировать модель 50-х гг. было невозможно, но ее необходимо было, считал он, совершенствовать на основе исходных принципов, а не внешних для нее посылок. Однако в этот период в стране господствовали уже – не в последнюю очередь благодаря предшествующим публикациям самого же Мюллер-Армака – другие настроения.
^ 2.2. Ордолиберализм Вальтера Ойкена и Франца Бёма: «Создать и поддерживать конкурентный порядок!»
Вальтер Ойкен (1891–1950) считается одним из «духовных отцов» немецкого ордолиберализма, именно он наиболее полно в своем творчестве воплотил и обосновал основные идеи данного направления экономической мысли Германии середины XX в.
Вступив в начале 20-х гг. на академическую стезю (должность университетского профессора в Йене, а затем во Фрайбурге), Ойкен стремился преодолеть стереотипы господствовавших в тот период концепций и школ, убедившись в их неспособности найти эффективный выход из кризиса капитализма и всей экономической политики государства в 20 – 30-е гг. Это привело его к поискам нового порядка социально-экономического развития. Он должен был отличаться и от нерегулируемого государством капитализма (laissez faire), и от централизованно-административных систем, характерных для советского социализма и немецкого национал-социализма.
Уже в своей первой значительной работе «Структурные изменения государства и кризис капитализма» (1932) Ойкен весьма убедительно показал, что господствующие группы интересов и монополистические объединения подрывают основы рыночного хозяйства, приводят к его болезненным деформациям. Рынок без конкуренции становится фикцией, а государство, поддерживающее картели и союзы, перестает справляться со своими основными функциями, но зато приобретает деспотические замашки. Подобное устройство чуждо принципам демократии, прав и свобод личности.
Ойкен ищет новый подход к исследованию экономических систем. В своей концепции «идеальных типов хозяйства» он в значительной степени опирался на методологию и теорию познания Макса Вебера. От концепции «идеальных типов» он и придет позднее к центральной категории своей теории «конкурентному порядку» (Wettbewerbsordnung).
Ойкен, в частности, был хорошо знаком с трудами Ф.А. фон Хайека и с ним лично: в созданном в 1947 г. в местечке Мон-Пеллерин международном объединении либеральных экономистов, юристов, социальных философов и историков, председателем которого стал Хайек, Ойкен был одним из вице-президентов. Между обоими мыслителями существовали тесные духовные связи. Однако в теоретических вопросах их взгляды весьма существенно различались как минимум в трех важнейших вопросах: в теории конкуренции, в понимании природы и значения институциональных изменений, а также социального вопроса.
Итог методологических исследований Ойкен изложил в своем фундаментальном труде «Основы национальной экономики» (1940). Впоследствии книга выдержала 9 изданий и в 1996 г. вышла на русском языке. Именно здесь Ойкен провел всесторонний анализ различных форм рынка и хозяйствования, а также определил основные методы исследования хозяйственных систем.
Ойкен подходил к теории конкурентного порядка как к одному из элементов общественной системы, взаимоувязанного с другими элементами. Он выдвинул исключительно важное (особенно для трансформирующихся экономик) положение о взаимозависимости порядков, т.е. взаимообусловленности и взаимовлиянии политического, хозяйственного, социального, правового порядков.
Данная теория положила начало течению ордолиберализма – специфически немецкой разновидности либерализма, допускающей (и даже требующей) активное участие государства в формировании хозяйственного порядка. Порядок понимается как совокупность писаных и неписаных обычаев, правил, норм, а также форм и социальных механизмов, обеспечивающих их реализацию. Возникла теория изучения институциональных форм и их изменений. На этой основе значительно легче было переходить от одной целостной системы к другой.
Разумеется, одной готовности «навести порядок» недостаточно для построения нормального общественного устройства, ведь порядок бывает разным – эффективным или неэффективным, демократическим или авторитарным, конкурентным или синдикалистским. Как же и откуда возникнет оптимальный порядок? Как подчеркивал соратник Ойкена Фридрих Лутц, «хороший хозяйственный порядок не образуется сам по себе, он должен быть установлен». Поэтому государство своей экономической политикой должно не только влиять на процесс формирования порядка, но во многом определять его важнейшие характеристики.
В «Основах национальной экономии» Ойкен открыто выступил против тотального государства с соответствующим типом централизованно-административной экономики. П
2.3. «Секретный меморандум»
^ Людвига Эрхарда: с чего все начиналось?
Разочарование не может изменить судьбу; в принципе не существует такой экономической ситуации, из которой воля и разум не могли бы подсказать выход и отыскать путь для нового подъема. Найти такое оптимальное решение – вот в чем задача.
^ Людвиг Эрхард. Рекомендации по экономическому
восстановлению.
В архиве Фонда им. Людвига Эрхарда в Бонне хранится фолиант объемом в 268 страниц машинописного текста. Заголовок на титульном листе гласит: «Военное финансирование и консолидация задолженности». Этот документ, который сам Эрхард часто называл «Меморандумом», был закончен в марте 1944 г. и сыграл впоследствии немалую роль при разработке концепции экономической и финансовой реформы 1948 года.
История появления «Меморандума» Эрхарда достаточно любопытна и заслуживает того, чтобы посвятить ей несколько строк.
Далеко не всем в промышленных кругах Германии вскружили голову первые военные победы Гитлера. По мере милитаризации страны все более напряженным становилось положение дел в тех отраслях промышленности, которые не были связаны напрямую с вое
еще рефераты
Еще работы по разное