Реферат: Адаптация

АДАПТАЦИЯ
Адаптация (в переводе с лат.— прилаживание, приспо­собление) — одно из ключевых понятий, употребляемых сегодня в психологии. Оно подразумевает психическое здоровье личности, то есть гармонию с самим собой и окружающим миром. Точно так же, как о здоровом или больном человеке, можно говорить о приспособленном к жизни или неприспособленном.

КАК ОПРЕДЕЛИТЬ, ЗДОРОВЫ ЛИ НАШИ ДЕТИ ДУШЕВНО, ИЛИ, ИНЫМИ СЛОВАМИ, АДАПТИРО­ВАНЫ ЛИ ОНИ?

Судить об их физическом здоровье довольно просто. Если они ведут себя не совсем обычно или у них плохой цвет лица, мы щупаем лоб, ставим гра­дусник, осматриваем язык либо спрашиваем, что у них болит. Примерно то же самое делает врач, чтобы поста­вить диагноз. С помощью инструментов он обследует больного, устанавливая объективные данные о болезни. Гораздо труднее определить психическое состояние на­ших детей.

Встречались ли вам когда-нибудь люди, которые не считали бы себя прекрасными родителями? Трудно су­дить о ребенке, упрям он или упорен, смел или агрес­сивен, хорошо воспитан или робок, лишь по тому, что он отстает в развитии. Точно так же и вам как матери труд­но разобраться, любящая ли вы мать или подавляющая волю своего ребенка, действительно ли вы понимаете твоего сына или заблуждаетесь на этот счет, представляя себе идеальный образ, созданный вашим воображением. Способны ли вы понять, что в его поведении действи­тельно зависит от собственного характера, а что от ро­дительского внушения?

Вот ряд вопросов, которые могут быть вам полезны:

1. Легко ли рассмешить вашего ребенка?

2. Как часто он капризничает? Реже одного-двух раз а неделю?

3. Ложится ли спать спокойно, не выводя из терпе­ния всех домашних?

4. Все ли он ест, достаточно ли, не капризничает ли при этом?

5. Имеются ли у него друзья, которые хорошо отно­сятся к нему и с которыми он охотно играет?

6. Часто ли он выходит из себя?

7. Всегда ли Нужно присматривать за ним?

8. Удается ли ему ночью не мочиться в постели?

9. Нет ли у него привычек сосать большой палец, часто хныкать или слишком много фантазировать?

10. Можете ли вы оставить его где-то одного, не опа­саясь, что он расплачется, да так, словно вы покидаете его навсегда?

11. Хорошо ли он ведет себя со сверстниками, не нуждается ли при этом в особом присмотре с вашей сто­роны?

12. Нет ли у него каких-нибудь незначительных стра­хов?

Если вы можете дать положительный ответ на каж­дый из этих вопросов, значит, вы прекрасно воспитали вашего ребенка и можете быть спокойны — он отлично адаптирован к жизни. Однако на самом деле лишь очень немногие родители могут так ответить на все вопросы, ибо мы растим обыкновенных людей, а не богов. Полной адаптации, к сожалению, не бывает, и самое лучшее, на что можно рассчитывать,— как можно ближе подойти к идеалу психического здоровья. Посмотрите, сколько «да» и сколько «нет» в ваших ответах. Если пре­обладают отрицательные ответы, обратитесь к психологу или специалисту по воспитанию детей. А если же, напро­тив, больше положительных ответов, вам остается только поздравить себя с хорошим результатом. И не пережи­вайте чересчур из-за некоторых отрицательных ответов, а то их станет еще больше.

Несколько слов об этом вопроснике. Он носит чисто вспомогательный характер. Не все положения в нем оди­наково важны. В каких-то случаях вам, вероятно, легче ответить «иногда» вместо определенных «да» или «нет». Цель вопросника — помочь вам обратить особое внима­ние на главные моменты в поведении вашего ребенка, а не в том, чтобы внезапно превратить вас в превосход­ного диагноста. Имейте также в виду, что вопросы эти применимы к детям от 3 до 6 лет. И чем старше ребенок в этом возрастном пределе, тем они полезнее.

А до 3 лет самым важным показателем жизнестой­кости малыша являются его основные привычки: пита­ние, отношение к соске, отправление естественных нужд. Тут слишком быстрое или черезчур замедленное разви­тие может стать предвестником последующих осложне­ний. Если в 2 года малыш еще не может отказаться от соски, возможно, в 6 лет он окажется недостаточно раз­витым в чем-то другом. Или же ребенок, начавший рань­ше времени проситься на горшочек, спустя 2 или 3 года станет делать это неохотно, а то и вовсе забудет о своей привычке.

Вообще же у нас есть основания полагать, что ма­лыш хорошо адаптирован, если из его поведения исклю­чены: Крайности. Например, излишняя активность и чрезмерная пассивность. Возврат к более ранним привычкам. Ска­жем, ребенок уже несколько месяцев ел самостоятельно и вдруг снова требует, чтобы его кормили с ложечки. Отставание в развитии от сверстников. К примеру, ребенок в 4 года разговаривает как в 2,5.Непрекращающиеся трудности в эле­ментарных вещах. Например, если кормление ре­бенка остается проблемой.

Идём в детский сад
Кто виноват в том, что детям не нра­вится ходить в детский сад? Воспитатели винят родите­лей: мол, не подготовили детей, — а родители кивают на воспитателей: не умеют найти правильного подхо­да... В известной мере правы обе стороны. Попробуем взглянуть на дело с позиции своего рода третейского судьи, оперируя собственными наблюдениями и резуль­татами опроса как воспитателей, так и родителей.

Прежде всего, в садике «не нравится» тем, кто уже имел травмирующий опыт неудачного посещения яслей. Здесь срабатывает условный рефлекс повторения пере­живаний. Следовательно, к детям, которые так и не смог­ли привыкнуть к яслям, в детском саду нужно относить­ся с особой осторожностью, заботой и вниманием. Ина­че прежний нервный срыв повторится, да нередко еще с большим размахом.

Может ли ребенок испытывать трудности адапта­ции в детском саду, если он не посещал ясли? Да, мо­жет. Но все же относительно быстрее привыкает к дет­скому саду, чем тот, кто отягощен предыдущим печаль­ным опытом. По тому, как дети приспосабливаются к садику, их можно разделить на три основные группы.

^ Первая группа — дети, которые реагируют на перемену обстановки нервным срывом, к этому еще прибав­ляются и простудные заболевания. Это наиболее небла­гоприятный вариант. Но постепенно все может уладить­ся, и это во многом зависит от обстановки дома.

^ Во вторую группу попадают дети без нервных рас­стройств — они в детском саду «всего лишь» начинают часто болеть. Еще бы, происходит «обмен» всевозмож­ными инфекциями. Подобную «прививку» могут выдер­жать далеко не все дети — у многих начинаются ОРЗ и прочие неприятности.

Наконец, почти половина детей составляет самую благополучную группу — они посещают садик без осо­бых потерь, более или менее с желанием.

Обычно период адаптации составляет три-четыре недели. Если время прошло, а ребенок не привык к дет­скому саду, то надо задуматься и приглядеться, что его беспокоит, отчего он такой капризный и раздражитель­ный.

До садика все дети, так или иначе, привыкли к оп­ределенному устоявшемуся режиму дня (или — увы! — его отсутствию), стилю отношений в семье и занимают собственную позицию в этих отношениях. Подобный консерватизм не отклонение от нормы; скорее, наобо­рот, свидетельствует об устойчивости «я», его цельнос­ти. И чтобы не было неприятностей в садике, молодые родители должны заранее ознакомиться с его режимом.

Для взрослых мы, безусловно, признаём разность темпераментов, различие характеров, но с такой же без­условностью воюем с детьми, когда они ведут себя «по-своему». А ведь очевидно: холерикам и флегматикам сложнее адаптироваться к детскому саду, чем более урав­новешенным, в меру подвижным и в меру медлительным сангвиникам. Холерики, особенно мальчики, нелегко переносят недостаток активности и движения в детском саду, где идеалом порой оказывается казарменный поря­док и где не в меру принципиальные воспитатели дела­ют бесчисленные замечания. Но труднее всего прихо­дится медлительным детям: их без конца подгоняют, торопят, ругают, раз они не поспевают за общим темпом еды, сна и одевания.

Если подобная кампания по искоренению непосед­ливости или медлительности поддерживается и дома, то опасность невротического стресса становится реальной. Может быть и так, что приструненный в детском саду ребенок «расходится», перевозбуждается дома. В этом случае даже терпеливые родители могут выйти из себя и обрушить на него свой гнев. А ведь он ни в чем не виноват! Скорее уж они генетически «виноваты» сами, что у него такой темперамент... Поэтому лучшее, что можно сделать, — потерпеть самим и дать возможность ребенку выплеснуть в подвижных, шумных, экспрессив­ных играх свое накопившееся нервно-психическое на­пряжение. А детям с флегматическим темпераментом надо дать возможность побыть наедине с собой, чтобы полностью прийти в себя.

Легче адаптируются дети общительных, контактных родителей, которые в детстве сами не испытывали про­блем с детским садом. Подтверждается и обратная кар­тина: если оба родителя не отличаются общительнос­тью, ребенок не особенно тянется к сверстникам и пред­почитает играть один. Тогда, если есть возможность, лучше всего подождать с детским садом общего типа до четырех лет или отдать его в игровую группу — такие сейчас возникают во многих городах, — где детей не­много. И не стремиться выбирать группу, где, «в поряд­ке ускорения», учат малыша иностранному языку и му­зыке в ущерб играм, общению, эмоциональному разви­тию.

Приспособление к детскому саду может осложниться из-за таких (по мнению взрослых!) мелочей, как отсут­ствие любимой игрушки, с которой привык играть и за­сыпать ребенок, подушки, признаваемой вредной в не­которых детских садах, отсутствие «своего» места за столом и т. д. Стоит за несколько дней до поступления в садик познакомить с ним ребенка: показать игровую комнату, спальню, игрушки, продемонстрировать, как удобно мыть руки, сидеть за детским столиком, лазать по шведской стенке и т. д. Это «первое свидание» не­пременно должно быть окрашено теплым, участливым вниманием к новичку, уверенностью в его положитель­ных качествах, умениях и знаниях и в том, что он со всеми новыми заботами непременно справится и будет чувствовать себя в садике как дома.

«Болевыми точками» для ребенка, поступившего в детсад, часто являются сон и еда. Действительно, в лю­бой группе оказываются, по крайней мере, несколько детей, которые уже не спят днем. Или не было заведено такого порядка дома, или же, напротив, в семье при­нуждали спать, несмотря на нежелание или невозмож­ность заснуть. И теперь они пользуются любым случаем, чтобы не спать в группе.

Чаще всего сон малыша нарушен из-за неблагополу­чия нервной системы. При ее органических нарушениях сон изменен с самого начала жизни: крайне беспокоен, прерывист, ребенок словно путает день и ночь. Еще бо­лее частый источник нарушения сна — невропатия. Сон в этом случае также беспокойный, но более продолжи­тельный, нет и изменения суточного биоритма. Такие дети рано отказываются спать днем: уже в два-три года днев­ной сон для них — проблема. Правда, они вначале вос­полняют недостающие часы сна ночью, но в дальнейшем продолжительность сна меньше, чем у обычных детей.

Типичная картина в детском саду: нервный ребе­нок не спит, мешает другим и засыпает, в лучшем слу­чае, перед окончанием «тихого часа». А когда его начи­нают будить, он капризничает и раздражается. Будить, безусловно, нужно, но ни в коем случае резко не тормо­шить, а подходить время от времени, гладить и говорить ласково: «Проснись!» Для этого необходима отдельная спальня в детском саду, меньшее число детей и большее терпение воспитателей. Способствуют засыпанию и ти­хая, приятная, убаюкивающая музыка, и чтение нестраш­ной сказки перед сном, и разделение по отдельным ком­натам спящих и не спящих детей. Те, кто не спит, могут играть в нешумные игры, что-либо строить, рассматри­вать книги. Такое разделение решит много проблем; глав­ное, оно поможет и тем и другим детям: ведь громкие укоры воспитателей, обращенные к не спящим, и угрозы в их адрес мешают спать всем.

Трудности могут возникнуть также из-за еды. Как и дома, тех, кто мешкает за столом, начинают стыдить, угрожать, что их не заберет мама, и чуть ли не кормят насильно. Ничего, кроме отвращения к еде, это вызвать не может. Детям надо привыкнуть к новой пище; да всегда найдутся и такие, кто не отличается аппетитом, а на­сильно его не вызовешь...

Особого внимания требует психологическая атмо­сфера в детских группах. Вы можете сказать: это задача воспитателей, пусть они и заботятся. Отчасти вы правы. Воспитателю уже через несколько недель ясно, кто ли­дирует в группе, кого все любят, с кем хотят играть, а кто изолирован и отвергнут. Задача воспитателя — во­время заметив распределение ролей в группе, незаметно сделать так, чтобы не допустить перекоса в отношени­ях, отвержения кого-то из детей. Демократия нужна и здесь; собственно говоря, отсюда она и начинается.

Если воспитатель придерживается авторитарного стиля руководства, делит детей на «любимчиков» и «пло­хих», то группа быстро расслаивается на ряд подгрупп, соперничающих друг с другом. В каждой из них возрас­тает число изолированных и отвергнутых. Начинают преобладать, особенно у мальчиков, отношения силы и подчинения.

Кто же эти дети, которые куражатся над слабыми и беззащитными, устанавливают единоличную власть в группе или являются дезорганизующим элементом? Та­кими могут оказаться дети органически расторможен­ные, возбудимые, с периодически возникающими и да­леко не всегда мотивированными вспышками гнева и ярости. Причиной тому могут быть либо тяжелые родо­вые травмы и инфекции, либо наследственные, генети­ческие предпосылки. Вариантов патологического пове­дения может быть весьма много, но объединяют их деструктивность (агрессивность, неуправляемость, расторможенность), отсутствие чувства вины, низкий эффект от воспитательных мероприятий. Обычно эти дети гото­вы «исправляться» прямо на глазах, они каются, просят прощения, обещают больше никогда, никогда этого не делать и... начинают все сначала. Нередко органические и генетически обусловленные аномалии поведения со­четаются между собой. Однако нужно помнить, что пер­вые из них лучше поддаются направленному лечению, а вторые — скорее общим дисциплинарным воздействи­ям под наблюдением психоневролога.

Кто же чаще всего оказывается страдающей сторо­ной? Это обычно эмоционально чувствительные, впечат­лительные и ранимые дети, добрые и наивные по своей натуре, не способные к агрессии и злости, нуждающие­ся, как никто другой, в ласке и заботе. Именно они спо­собны заболеть неврозом в результате грубого, издерги­вающего отношения взрослых и сверстников. Эти дети хотят быть отзывчивыми и искренними, послушными и примерными, но так, чтобы сохранить чувство собст­венного достоинства. Другое дело, что все это у них да­леко не всегда получается из-за повышенной ранимос­ти, обидчивости и постепенно формирующихся под вли­янием неблагоприятных обстоятельств невротических изменений: беспокойства, страхов, неуверенности в себе.

Помочь им лучше привыкнуть к детскому саду — значит развить у них навыки общения, защиты, помочь найти место и признание в группе. Хорошо, когда этим детям чаще дают главные роли в игре, замечают их ус­пехи, хвалят, поддерживают в трудную минуту, защища­ют от тех, кто дразнит и способен на агрессию.

Для эмоционально чувствительных детей характер­на глубокая, прочная привязанность к матери. Поэтому для них тяжела даже временная разлука с матерью в начале посещения детского сада; они подавленны, не находят себе места. И многое в дальнейшей жизни ре­бенка зависит от того, как встретит его воспитательни­ца, будет ли проявлено к нему внимание и участие. Ведь именно от ее поддержки зависит, обретет ли ребенок свой первый полноценный опыт жизни в коллективе или и в дальнейшем будет сторониться людей и дичиться. Человеческий фактор и здесь преобладает над всеми остальными.

Как же можно добиться, чтобы в группе не было ни детей, властно подчиняющих себе остальных, ни тех, кто изолирован и отвергнут? О необходимости демокра­тической тактики воспитателя уже говорилось. Не ме­нее значимы в этом плане направленные игры детей. В особенности сюжетные, ролевые игры по мотивам из­вестных сказок. Сначала сказки читают вслух, затем по желанию детей распределяются роли, и воспроизводятся отдельные сценки. Иногда дается домашнее задание:

подумать, как лучше сыграть ту или иную роль, подо­брать для нее соответствующие атрибуты, скажем, сде­лать маску, волшебный ключ, щит и меч. Ясно, что здесь не обойтись без помощи родителей. Да и отдельные сцен­ки или вся сказка могут быть прорепетированы дома, все радости и волнения при этом переживаются совместно взрослыми и детьми.

Достоинство сказок и в том, что они в аллегориче­ской форме позволяют вскрыть многое из взаимоотно­шений детей в группе, эмоционально «выплеснуть» по­давленные чувства агрессии и страха. В связи с этим желательно, чтобы неуверенные в себе, испытывающие много страхов, не способные постоять за себя дети бра­ли роли тех сказочных персонажей, которых они боят­ся: Волка, Бабы Яги, Кощея и т. д. Наоборот, смелым детям с агрессивным поведением полезно вначале взять роль Красной Шапочки или других «тихих» персона­жей. Подобная расстановка ролей позволяет боязливым детям вжиться в угрожающий образ и преодолеть страх перед ним, как и перед аналогичными проявлениями в жизни. Агрессивно же настроенным детям роли «гони­мых» и «слабых» дают возможность лучше понять, осоз­нать, каково приходится тем, кого обижают и преследу­ют и, как в зеркальном отображении, увидеть многие из своих отрицательных черт поведения. Полезна и после­дующая перемена ролей; тогда Волк уже не так агресси­вен, или он получает должный отпор от осмелевшей Красной Шапочки.

Расскажу о том, как семейные ошибки, соединяясь с детсадовскими, приводят к нервному срыву и неврозу.

Однажды к нам на консультацию привели мальчика трех лет, который спустя месяц после начала посеще­ния детского сада продолжал навзрыд плакать каждое утро в раздевалке, просясь к маме. Как выяснилось, на привязанность сына она отвечала строгостью, не давая той ласки и тепла, которых ждал эмоционально чувст­вительный мальчик. Будучи обделенным любовью дома, он, к несчастью, встретил в группе еще более строгую воспитательницу, которая сразу стала угрожать наказа­нием за плач, повторяя, что поместит его в бокс, если не исправится и не возьмет себя в руки. Тем самым она еще более усиливала и без того острое чувство беспо­койства, обусловленное материнской холодностью.

Другой мальчик четырех лет, часто вскрикивал во сне: «Не хочу, не хочу!» Живет он с очень властной, авторитарной матерью, подавляющей его само­стоятельность и активность, без отца, с которым мать развелась из-за его мягкого, безвольного, по ее оценке, характера. Своей эмоциональной чувствительностью сын походит на отца, это вызывает раздражение волевой, практичной матери. Поскольку мальчик физически сла­бый, она не упускает возможности поместить его в са­наторий, где сын скучает и откуда возвращается еще более расстроенным и подавленным. Когда он в очеред­ной раз пришел в таком состоянии в детский сад, он не сразу поздоровался с воспитательницей. А та обиделась, стала подчеркивать его недостатки, болезненные для него, не зависящие от воли. Часто в наказание стоял в углу, и воспитательнице доставляло особое удовольствие коман­довать им. Во всеуслышание заявляла, что его нужно «ломать», советовала матери «для исправления» усилить меры наказания и острастки.

В результате мальчик стал панически бояться идти в детский сад; по утрам его мучили спазмы в животе, в детском саду он наотрез отказывался принимать пищу, его постоянно рвало, появились случаи энкопреза (пач­кал штаны), не мог заснуть, стал напряженным, скованным, молчаливым. Ясно, что он находился в состоянии невротической депрессии, и она была откликом на не­переносимую жизненную ситуацию, сложившуюся для него в детском саду и дома.

? Как улучшить адаптацию детей в детских садах? Полагаю, правильным решением является умень­шение числа детей в группах. На худой конец, необхо­димо обеспечить их двумя одновременно работающими воспитателями. Один из них тогда может проводить иг­ровые занятия, а также спортивно-оздоровительные ме­роприятия. Безотлагательно и повышение зарплаты пер­соналу детских садов (может быть, за счет существенно­го сокращения яслей), что позволило бы привлечь к ра­боте и воспитателей-мужчин.

Более современной и глубокой должна стать и про­фессиональная подготовка воспитателей. Вместо воспи­тателя-методиста в крупных детсадах целесообразнее иметь детских психологов, владеющих знаниями в об­ласти неврозов, патологии характера, медико-педагоги­ческих и психотерапевтических методов воздействия. На базе нескольких детских садов можно создать районный центр воспитания, где работал бы ряд специалистов в области физической культуры, психофизиологии, пси­хологии, психогигиены, психоневрологии и психотера­пии. По скользящему графику они смогли бы наладить соответствующую работу в каждом детском саду, помо­гая в первую очередь плохо адаптирующимся детям. Бу­дем надеяться, что капля камень точит. Наблюдения и выводы, изложенные в этой главе, внесут посильную лепту в столь важное для всех нас дело улучшения пси­хического здоровья детей.


^ КОГДА ПЛОХО В ЯСЛЯХ


Редко можно встретить родителей, которые с приближени­ем момента, когда их ребенок должен пойти в ясли или детский сад, не испытывают тревоги. Как примут малыша? Какие отно­шения сложатся у него с воспитательницей? Не будет ли он ча­сто болеть? Больше всего волнений связано с тем, насколько быстро ребенок привыкнет, адаптируется к новой обстановке. Эти тревоги имеют реальные основания, поскольку извест­но, что изменение социальной среды сказывается и на психи­ческом, и на физическом здоровье детей. Особого внимания с этой точки зрения требует ранний возраст, в котором многие дети впервые переходят из замкнутого семейного мира в мир широких социальных контактов.

Если трехлетний ребенок, готовящийся к детскому саду, уже владеет речью, некоторыми навыками самообслуживания, име­ет опыт общения со взрослыми и испытывает потребность в дет­ском обществе, то полутора-двухлетний малыш менее приспо­соблен к отрыву от родных, более слаб и раним. Именно в этом возрасте адаптация к детскому учреждению проходит дольше и труднее, чаще сопровождается болезнями. В этот период про­исходит интенсивное физическое развитие, созревание всех психических процессов. Находясь на этапе становления, они в наибольшей степени подвержены колебаниям и даже срывам. Изменение условий среды и необходимость выработки новых форм поведения требуют определенных усилий и умений со сто­роны ребенка, вызывают появление стадии напряженной адап­тации.

От того, насколько ребенок подготовлен в семье к переходу в детское учреждение, зависит и привыкание его к яслям (ко­торое может продолжаться в течение полугода), и дальнейшее развитие малыша.

^ Разработана и совершенствуется система медицинской и педагогической помощи детям, поступающим в ясли. В нее включается работа с родителями, направленная на укрепление физического здоровья детей, увязывание домашнего режима дня с условиями новой среды. Чтобы облегчить адаптационный период, рекомендуется включать ребенка в ясельную группу постепенно, создавать для него особый эмоциональный климат и, если потребуется, проводить медикаментозную коррекцию его состояния.

Главной заботой тут являются профилактика заболеваемос­ти детей и снижение их эмоционального дискомфорта в период адаптации. Однако эти меры облегчают уже возникшее тяже­лое состояние, но не исключают причин, порождающих его. Вместе с тем ясно, что гораздо важнее организовать уход за деть­ми и воспитание в семье таким образом, чтобы свести к миниму­му осложнения адаптационного периода. Не подлежит сомне­нию, что причины осложнения физического и психического состояния малышей имеют прежде всего психологическую при­роду и находятся в сфере социальных отношений ребенка с ок­ружающим миром. Это признают и медики, и педагоги, и пси­хологи.

Конечно, физическое состояние ребенка от рождения до по­ступления в детское учреждение, некоторые врожденные осо­бенности его психики, течение беременности матери так или иначе сказываются на ходе его развития. Однако эти факторы не фатальны и могут быть до какой-то степени скорректирова­ны в процессе воспитания. Задача взрослых заключается в том, чтобы не только обеспечивать необходимый физический уход за малышом, но и способствовать наиболее полному развитию его психики. В каком бы возрасте вы ни отдавали ребенка в детское учреждение, готовить его к этому моменту нужно за­ранее.


^ Что происходит с ребенком в период адаптации к детско­му учреждению?

Изменение образа жизни приводит в первую очередь к на­рушению эмоционального состояния малыша. Для адап­тационного периода характерны эмоциональная напряжен­ность, беспокойство или заторможенность. Ребенок много пла­чет, стремится к эмоциональному контакту со взрослыми или, наоборот, раздраженно отказывается от него, сторонится свер­стников. Таким образом, его социальные связи оказываются нарушенными. Эмоциональное неблагополучие сказывается на сне, аппетите: малыш отказывается от еды, она может вызы­вать у него тошноту; в часы отдыха ребенок плачет. Разлука и встреча с родными протекают очень бурно, экзальтированно: ребенок не отпускает от себя родителей, долго плачет после их ухода, а приход вновь встречает слезами.

Снижается активность малыша и по отношению к пред­метному миру. Падает уровень речевой активности, сокраща­ется словарный запас, новые слова усваиваются с трудом. Об­щее подавленное состояние в совокупности с тем, что ребенок попадает в окружение сверстников и подвергается риску инфицирования чужой вирусной флорой, приводит к частым бо­лезням.

Известно, что наиболее сложно адаптируются дети второ­го года жизни. Все негативные проявления выражены в этом возрасте ярче, чем у малышей, пришедших в ясли после двух лет. На второй год жизни приходится наибольшее количество заболеваний. Период восстановления растягивается иногда на два-три месяца. Труднее всего восстанавливаются игровая дея­тельность и взаимоотношения с детьми.

Вероятно, описанные симптомы огорчат многих родителей, которые собираются отдать своего ребенка в ясли. Да, адапта­ция к новым условиям жизни неизбежна: будут слезы и просту­ды. Но нужно помнить, что в наших силах сделать этот процесс максимально безболезненным.

Практика показывает, что адаптационный период протека­ет по-разному и многие дети достаточно быстро привыкают к новой социальной среде.

Познакомимся поближе с двумя детьми, одновременно при­шедшими в ясельную группу детского сада.


Ситуация

Ира поступила в ясли в возрасте одного года трех месяцев. На протяжении первых 14 дней у девочки пре­обладало ярко выраженное отрицательное эмоциональ­ное состояние. Игрушки практически не интересовали ее. Ира брала их в руки только по инициативе воспитате­ля. Она стучала игрушками об пол, брала их в рот или просто сидела, прижав игрушку к груди. Девочка стре­милась вступить в эмоциональный контакт со взрослым. Неудовлетворение этой потребности вызывало горький плач и воспоминания о матери. Когда воспитатель лас­ково разговаривал с ней, гладил ее по головке, она креп­ко прижималась к нему, замирала и могла долгое время находиться в таком состоянии, не интересуясь окружа­ющим. Попытки воспитателя высвободиться, отвлечь внимание девочки вызывали бурный протест, плач. Ос­тавшись в одиночестве, девочка подходила к барьерчи­ку манежа и следила за действиями взрослого. Если пе­дагог предлагал ей игрушки, реагировала отрицатель­но: отталкивала их, бросала.

Через две недели Ира заболела. Вернувшись в ясли, продолжала вести себя по-прежнему. Девочка сторони­лась детей, при их приближении начинала плакать. Са­мостоятельность в действиях с предметами была сла­бой. Попыток вступить со взрослыми в совместную игру практически не наблюдалось. Приход в группу посто­ронних взрослых вызывал у Иры любопытство, но если кто-либо из них пытался играть с девочкой, она пуга­лась, начинала плакать и искать взглядом своего вос­питателя. Таким образом, основной потребностью Иры было эмоцио­нальное общение с близкими или знакомыми взрослыми...

Оксана начала посещать ясли в возрасте одного года восьми месяцев. С первого дня она не проявила особо вы­раженной тревоги и беспокойства, хотя некоторая скован­ность наблюдалась у нее в течение нескольких дней. Де­вочка волновалась, когда в группу приходили чужие роди­тели и воспитатель выходил из комнаты. Оксана часто просила взрослого отвести ее к маме, выжидательно смот­рела на дверь. Потребность в эмоциональном контакте со взрослым выражалась сдержанно: девочка с удовольстви­ем принимала его ласку, но сразу же начинала показывать на игрушки. На предложение взрослого поиграть вместе откликалась радостно, забывая о своей тревоге.

Поведение Оксаны в игре отличалось самостоятель­ностью: она укладывала куклу спать, разговаривала с ней, пела песенки. Девочка стремилась к сотрудничеству со взрослым: обращалась за помощью, предлагала иг­рушки. Такое поведение сочеталось с желанием полу­чить ласку, похвалу. С самого начала девочка доброже­лательно относилась к ровесникам. Она сама подходила к ним, с удовольствием наблюдала за ними, играла ря­дом. Иногда Оксана заглядывала в глаза другого ребен­ка, пыталась что-то сказать ему.

Присутствие незнакомого взрослого не оказывало отрицательного влияния на эмоциональное состояние девочки. Она быстро осваивалась, протягивала взрос­лому игрушки и, увидев расположение к ней, стреми­лась продолжать игру. Разлука с мамой огорчала Окса­ну, однако девочка быстро отвлекалась на игру. Родите­лей она встречала радостно, но без экзальтации.


Что бросается в глаза в приведенных примерах?

Первое — состояние дискомфорта у Иры и достаточно бла­гополучное самочувствие Оксаны.

Второе — гипертрофированная тяга Иры к взрослому и спо­койное, доброжелательное отношение к нему Оксаны.

Третье — страх Иры перед незнакомыми людьми, ее неже­лание вступать с ними в контакт и открытость к взрослым Ок­саны.

Четвертое — нарушения в игровой деятельности у Иры и полноценная игра Оксаны.

И наконец, настороженное отношение к сверстникам Иры и расположенность к ним Оксаны.

Таким образом, нарушения в поведении первой девочки от­носятся больше всего к сфере социальных связей и предметной деятельности. Адаптация Оксаны протекает нормально.

В чем же причина разного переживания детьми новой ситу­ации и контрастного поведения в ней? Вспомним, что в раннем возрасте у малыша формируются но­вые отношения со взрослым: на смену эмоциональному прихо­дит практическое общение. Чем отличается эмоциональный кон­такт от практического? Прежде всего тем, что эмоциональные отношения — это отношения избирательные. Они строятся на основе опыта общения с самыми близкими людьми. Если ребенок привык общаться только с матерью, у него могут возникнуть трудности в контактах с другими людьми.

Младенец первых месяцев жизни одинаково доброжелатель­но относится к любому взрослому и достаточно самых простых знаков внимания, чтобы он отозвался на них радостной улыб­кой, гулением, протягиванием ручек, но уже со второго полуго­дия малыши начинают четко различать своих и чужих. При­мерно в восемь месяцев у детей возникает страх или неудоволь­ствие при виде незнакомых людей. Ребенок прижимается к матери, иногда плачет. Расставание с матерью, которое раньше происходило почти безболезненно, начинает приводить малы­ша в отчаяние, он отказывается от общения с другими людьми, от игрушек, теряет аппетит, сон.

Родители должны серьезно отнестись к появлению этих си­мптомов. По сравнению с эмоциональным общением, имеющим интимную, личностную основу, практическое взаимодействие не связано с привычкой к одному определенному человеку. В данном случае при общении нужен предмет, который притяги­вал бы малыша к себе и заставлял забыть о том, что взрослый, находящийся рядом, ему мало знаком. Конечно, ребенок ско­рее предпочтет игру с близким человеком, чем с незнакомым, но если у него есть опыт налаживания «деловых» контактов, он быстро привыкает и к незнакомому человеку.

Переход к новой форме общения необходим. Только он мо­жет быть залогом успешного вхождения ребенка в более широ­кую социальную среду и благополучного самочувствия в ней. Но путь этот не всегда прост, и чтобы его пройти, требуется до­вольно много времени.

Амбивалентное поведение

Психологи выявили особую форму поведения детей второго года жизни, которая наблюдается и в семье, и в детском учреж­дении. Эта форма получила название амбивалентного поведе­ния. Оно встречается достаточно часто — примерно у 35% де­тей. Это одна из первых форм конфликтного поведения ребен­ка, которая в дальнейшем может закрепиться и в дошкольном возрасте проявляться как робость, застенчивость, что также ме­шает установлению доверительных отношений с воспитателем.

Амбивалентное поведение имеет прямое отношение к инте­ресующей нас проблеме адаптации.

Как проявляется амбивалентное поведение? Лучше всего показать это на примере.

Ситуация

Маленький Сережа находится в ясельной группе, играет в манеже. В комнату входит незнакомый взрос­лый. Малыш замечает его и с любопытством разгляды­вает издали. На улыбку взрослого отвечает улыбкой. По всему видно, что взрослый вызывает у него интерес и симпатию.

Тогда взрослый обращается к мальчику: «Иди ко мне, Сереженька!». Сережа, немного помедлив, начина­ет робко приближаться к нему, но на полпути останав­ливается, топчется на месте и вдруг поворачивается и уходит в дальний угол манежа, откуда пристально на­блюдает за незнакомцем. Вторая и третья просьбы взрос­лого вызывают ту же реакцию.

Но стоит взрослому заняться своим делом, как Сере­жа незаметно оказывается рядом. Малыш снова с любо­пытством разглядывает его.


^ Встречались ли вы с таким поведением?

Казалось бы, в нем нет ничего такого, что может вызвать тре­вогу. Да, малыш немного робеет, ему непросто вступить в кон­такт со взрослым, но ведь в целом он положительно относится к нему. Однако не будем спешить с выводами. Дальнейшие наблю­дения обнаруживают ряд особенностей в поведении таких детей.

Во-первых, ребенок с амбивалентным поведением менее охотно взаимодействует со взрослым, чем сверстник с одно­значно положительным отношением к нему. Так, просьбы взрослого, его поручения малыш выполняет неохотно, а иногда и вовсе отказывается что-то делать.

Во-вторых, ребенок, увле­ченно играющий в присутствии близких людей, теряется при появлении незнакомых — игра расстраивается.

Серьезные трудности испытывают эти дети и в ситуации переключения из одной сферы взаимодействия в другую. Так, при расставании с мамой в яслях малыш плачет, долго не может успокоиться, а встреча с ней в конце дня бывает такой же бур­ной. Отношения же с воспитателем, как правило, оказываются поверхностными. В течение дня ребенку недостает тепла, его поведение свидетельствует о повышенной эмоциональной чув­ствительности и суженной сфере общения при выраженной из­бирательности в отношении родных.

Как правило, взаКАК НАДО
вести себя родителям с ребенком,

когда он начал посещать впервые детский сад


Настроить ребенка на мажорный лад. Внушить ему, что это очень здорово, что он дорос до сада и стал таким большим.

Не оставлять его в дошкольном коллективе на целый день, как можно раньше забирать домой.

^ Создать спокойный, бесконфликтный климат для него в семье.

Щадить его ослабленную нервную систему.

На время прекратить походы в цирк, театр, гости. Намного сократить просмотр телевиз