Реферат: Н. В. Пигулевская ближний восток византия славяне содержание

Н.В.ПИГУЛЕВСКАЯ

БЛИЖНИЙ ВОСТОК

ВИЗАНТИЯ

СЛАВЯНЕ

Содержание

Предисловие

Нина Викторовна Пигулевская (Г. Д. Курбатов, А. Г. Лундин, А. В. Пайкова, К. Б. Старкова)

Список печатных работ члена-корреспондента АН СССР Н. В. Пигулевской (А. Г. Лундин и Е. Н. Мещерская)

ИЗ НАУЧНОГО НАСЛЕДИЯ Н. В. ПИГУЛЕВСКОЙ

«Шелковая дорога» (Проблемы экономических и культурных связей между Востоком и Запа­дом)

Месопотамия в эллинистическую и парфянскую эпохи

Из истории социальных и религиозных движений в Палестине в римскую эпоху

Хроника псевдо-Дионисия Тельмахрского о Южной Аравии

Византийские поговорки

Византия и славяне

Сирийская хроника VI в. о славянских племенах

Хронография Феофана и сирийские хроники

О сирийской рукописи «Церковной истории» Евсевия Кесарийского в Российской Публичной библиотеке

Сирийская культура средних веков и ее истори­ческое значение

Мартирий Кириака Иерусалимского

Об историческом значении надписи RES 4337

Сирийский текст и греческий перевод мартирия Тарбо

Заметка об отношениях между Византией и гун­нами в VI в.

Сиро-палестинские фрагменты псалмов 123—124

Примечание

ПРЕДИСЛОВИЕ

Настоящий сборник включает прежде всего не­опубликованные статьи выдающегося советского историка и востоковеда, исследователя античной и средневековой истории и культуры Ближнего Востока члена-корреспондента АН СССР Нины Викторовны Пигулевской. Они написаны в раз­ное время, охватывают, хотя и в разной мере, всю научную деятельность автора и посвящены самым различным темам, отражая многосторон­нее творчество Н. В. Пигулевской: и переводы памятников сирийской и византийской литера­туры, и исследования отдельных исторических источников, и обобщающие статьи по истории Ближнего Востока, Византии и славян. Эта публикация практически исчерпывает подготов­ленные к печати статьи, имевшиеся в архиве Н. В. Пигулевской.

В сборник включены также переводы ряда работ, напечатанных только в зарубежных изда­ниях. Это позволит советскому читателю полнее представить себе научную деятельность Н. В. Пи­гулевской и свободнее пользоваться ее работами, полностью сохраняющими свое значение.

Открывают сборник тезисы доклада, подго­товленного для V Международного конгресса экономической истории, состоявшегося в Ленин­граде в августе 1970 г. Здесь подведен итог много­летним исследованиям Н. В. Пигулевской тор­говых путей между Европой и Азией в средние века и комплекса экономических и культурно-исторических проблем, связанных с этой торгов­лей. Одновременно в тезисах содержится про­грамма комплексных исследований «шелкового пути», рассчитанная на сотрудничество ученых различных специальностей и разных стран. Эта программа приобрела за истекшее время еще большую актуальность в связи с открытиями новых материалов и документов.

Работа «Месопотамия в эллинистическую и парфянскую эпохи» написана в 1940 г. как раздел курса лекций, читанного в Ленинградском уни­верситете. К сожалению, другие разделы курса не сохранились. Сжатая и живо изложенная общая картина истории Месопотамии со времен Александра Македонского до становления Саса­нидской державы до сих пор сохраняет свое научное значение. Большой интерес представляет она как ядро дальнейших исследований Н. В. Пи­гулевской, отраженных в послевоенные годы в мо­нографии «Города Ирана в раннем средневековье» и соответствующих главах коллективной «Ис­тории Ирана с древнейших времен до конца XVIII в.».

Работа «Из истории социальных и религиоз­ных движений в Палестине в римскую эпоху», написанная в 1923 г., является первым обраще­нием Н. В. Пигулевской к исторической тема­тике. В этот период, когда марксизм еще не про­ник достаточно глубоко в академическую науку, в статье чувствуется несомненное влияние со­циальных преобразований в стране и марксист­ского исторического метода. Это влияние про­является и в интересе к социальным силам, поддерживавшим зарождающуюся христианскую идеологию, и во внимании к исторической об­становке, в которой складывалось христианство. Рассматривая Иисуса и его учеников как реаль­ных исторических лиц, автор свое основное внимание уделяет истории народных масс. Те­ма, избранная Н. В. Пигулевской, важна для марксистского осмысления значительных яв­лений мировой истории; позже данная тема вновь исследовалась в советской историографии.1 Уже в это время Н. В. Пигулевская в центр своей статьи ставит проблемы культуры и идеологии — черта, которая характерна для ее исследований.

Н. В. Пигулевская, всегда отличавшаяся вы­сокой требовательностью к себе, не сочла воз­можным публикацию этой ранней работы, однако составители решили включить ее в сборник как документ, отражающий веху не только на твор­ческом пути автора, но и в истории становления советской историографии Ближнего Востока.

Статья «Хроника псевдо-Дионисия Тельмахр­ского о Южной Аравии» представляет собой характерный для творчества Н. В. Пигулевской образец органического сочетания филологиче­ского и исторического исследования. Вводя в на­учный обиход важный исторический источник, автор делает его доступным для широкого круга читателей и одновременно дает подробный исто­риографический и исторический анализ памят­ника. По этому типу построены не только многие статьи Н. В. Пигулевской, но и ряд ее моногра­фий.

Перевод Хроники псевдо-Дионисия был под­готовлен Н. В. Пигулевской для книги «Византия на путях в Индию», где он должен был быть поме­щен в качестве приложения. Позднее для само­стоятельной публикации к переводу была под­готовлена вводная статья. По-видимому, в связи с немецким изданием книги и это намерение не было осуществлено. Перевод был включен в не­мецкое издание и на русском языке публикуется первый раз.

Впервые увидит свет небольшая заметка «Ви­зантийские поговорки», написанная в 1968 г.

В годы Великой Отечественной войны Н. В. Пигулевская выступала с лекциями и до­кладами, посвященными проблемам культурных взаимоотношений народов средневековья. Эти работы, показывавшие взаимные влияния разных народов и разных рас, их взаимодействие во все­мирно-историческом процессе, рисовавшие вы­дающуюся культурно-историческую роль сла­вянских народов, были вкладом ученого в борьбу советского народа против фашизма. Наиболее ярким образцом таких работ и является публи­куемая лекция «Византия и славяне», прочитан­ная 23 декабря 1944 г. в Казани в Государствен­ном университете им. В. И. Ульянова-Ленина. Хотя за истекшие годы эта тема получила большое дальнейшее развитие,2 сжатый обзор Н. В. Пи­гулевской, дающий четкую и ясную общую кар­тину, показывающий задачи и направления даль­нейших исследований, до сих пор сохраняет свое значение и представляет интерес.

Статья «Сирийская хроника VI в. о славян­ских племенах», написанная в 1969 г. и опубли­кованная только на французском языке, про­должает серию исследований Н. В. Пигулевской, посвященных сирийским источникам о славя­нах. Она рассматривает одни из самых ранних исторических сведений о славянах, принадлежа­щие перу современника появления славянских племен в пределах Византии в конце VI в.

Большой интерес представляет работа «Хроно­графия Феофана и сирийские хроники», изданная в 1967 г. в Австрии на английском языке. Здесь проведено последовательное сравнение греческой хронографии Феофана и сирийской хроники псевдо-Дионисия Тельмахрского, что позволило автору показать общность источников этих двух сочинений и даже реконструировать некоторые разделы не дошедшего до нас текста одного из источников. Вывод Н. В. Пигулевской, что «византийская литература — понятие несравнимо более широкое, чем греко-византийская литера­тура», имеет особое значение. Этот новый подход открывает дальнейшие перспективы изучения не только византийской литературы, но и многих других средневековых литератур.

Одна из первых научных работ Н. В. Пигулев­ской «О сирийской рукописи „Церковной исто­рии" Евсевия Кесарийского в Российской Публич­ной библиотеке» давно стала библиографической редкостью. Между тем она представляет интерес и как описание ценнейшей сирийской рукописи в хранилищах Ленинграда, и как образец моно­графического исследования рукописи. Эта работа отмечает начало творческого пути выдающегося советского историка и показывает, на какой солидной основе скрупулезного филологического и историографического анализа возводились впо­следствии ее исторические работы, поражающие широтой охвата проблем и смелостью обобщений.

В еще большей мере библиографической ред­костью стала статья «Сирийская культура сред­них веков и ее историческое значение». Очерк содержит первую не только в советской, но и в мировой науке характеристику сирийской куль­туры средневековья и ее роли в общем процессе исторического и культурного развития челове­чества. Она поражает широтой охвата: и хроно­логического, включая весь период средневековья, и территориального, от Китая до Западной Ев­ропы, и разнообразием сюжетов.

Одновременно статья представляет собой не­обычайно разностороннюю и детально разрабо­танную программу деятельности в области сиро­логии, рассчитанную на много лет. Вся последую­щая деятельность Н. В. Пигулевской посвящена разработке проблем, намеченных в данной статье. Здесь можно найти иногда довольно подробные, иногда выраженные лишь намеком истоки боль­шей части последующих работ Н. В. Пигулев­ской — от кратких заметок, как например «За­метка об отношениях между Византией и гун­нами в VI в.», публикуемая в настоящем сбор­нике, до важнейших монографий, как «Города Ирана в раннем средневековье» (1956 г.) и «Арабы у границ Византии и Ирана в IV—VI вв.» (1964 г.). Углубленному исследованию этих проблем Н. В. Пигулевская посвятила свою последнюю, итоговую монографию — «Культура сирийцев в средние века».

Впервые публикуемый на русском языке «Мар­тирий Кириака Иерусалимского», изданный в Па­риже в 1928 г., вновь вводит читателя в круг проблем взаимодействия различных литератур Ближнего Востока в раннем средневековье. Осно­вываясь на рукописи Государственной Публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина, Н. В. Пигулевская проводит сравнение сирий­ской, греческой и латинской версий памятника. Она убедительно показывает его греческое про­исхождение и изменения, которые он претерпел в сирийской среде, возвратившиеся впоследствии в греческие версии. Статья показывает роль агиографических сочинений и как важнейшего исторического источника, и как отдельного этапа в сложении художественной литературы.

Те же проблемы разрабатываются и в статье 1969 г. «Сирийский текст и греческий перевод мартирия Тарбо», опубликованной в сборнике, посвященном юбилею проф. Ф. Альтхайма.

Вопросу о международных экономических и культурных связях посвящена статья «Об исто­рическом значении надписи RES 4337», завершен­ная Н. В. Пигулевской в последний день жизни. Если «Шелковая дорога» дает постановку этих проблем в общем плане, на материале многих стран и периодов истории, то эта статья содер­жит анализ эпиграфического памятника, знаме­нитого южноарабского «торгового кодекса» из Тимна‛.

На конкретном материале Н. В. Пигулевская показывает организацию торговли и сбора пошлин в Южной Аравии и вводит это в широкий исто­рический контекст «пути благовоний», соединяю­щего Индию и Африку со странами Средиземно­морья. Статья была подготовлена для сборника, посвященного юбилею проф. Велскопф, и на русском языке публикуется впервые.

Проблемам культурных отношений различных народов путем передачи религиозных идей по­священа «Заметка об отношениях между Визан­тией и гуннами в VI в.».

Статья «Сиро-палестинские фрагменты псалмов 123—124», также впервые публикуемая на рус­ском языке, дает подробное описание одной из ценнейших сирийских рукописей, хранящихся в Государственной Публичной библиотеке имени М. Е. Салтыкова-Щедрина, особенно интересной в настоящее время, когда открытие кумранских документов вызвало усиленное внимание ученых к древним сирийским версиям сочинений хри­стианского канона.

Состав сборника отражает многообразие науч­ных интересов Н. В. Пигулевской и позволяет проследить ее творческий путь, ведущий от уг­лубленного исследования исторического мате­риала и методики историографического исследо­вания источников к широким историческим обоб­щениям.

Сборнику предпослана первая в нашей литера­туре развернутая научная биография Н. В. Пи­гулевской, написанная ее коллегами и ближай­шими учениками, и полная библиография ее работ.

Сборник подготовлен Византийской группой при Ленинградском отделении Института исто­рии СССР АН СССР и Кабинетом Ближнего Востока при Ленинградском отделении Инсти­тута востоковедения АН СССР. Основную работу по отбору статей и подготовке к публикации руко­писей личного архива Н. В. Пигулевской провели Г. Л. Курбатов (ЛГУ), И. Н. Лебедева (БАН СССР), А. Г. Лундин и К. Б. Старкова (ЛО ИВАН СССР). В подготовке статей и их переводов на русский язык активно участвовали сотрудники Кабинета Ближнего Востока Е. Н. Мещерская, А. В. Пай­кова, Р. Г. Рылова и И. Ш. Шифман.

^ НИНА ВИКТОРОВНА ПИГУЛЕВСКАЯ

Нина Викторовна Пигулевская (Стебницкая) ро­дилась 14 (1) января 1894 г. в Петербурге в семье Виктора Иеронимовича и Софьи Христофоровны Стебницких. Род Стебницких дал русскому обще­ству выдающихся научных деятелей, в том числе академика П. Л. Капицу. Дед Нины Викто­ровны — Иероним Иванович Стебницкий — член-корреспондент Академии наук, был известным географом-топографом. Он особенно интересо­вался проблемой конфигурации Земли и оставил в этой и смежных областях видные иссле­дования. Отец Нины Викторовны получил юри­дическое образование и выбрал профессию юрис­консульта, занимаясь в то же время историей юриспруденции с этнографическим уклоном: его научной специальностью являлось изучение обыч­ного права у кавказских горцев, и в этой области он оставил ряд трудов.

Нина Викторовна выросла в большой и друж­ной семье. В возрасте 10 лет после начальной подготовки в школе О. П. Конради Нина Стеб­ницкая поступила в частную женскую гимназию М. Н. Стоюниной, где учились ее старшие сестры. Эта гимназия славилась прекрасной постановкой учебного процесса, ее начальница стремилась привлечь к преподаванию в своем учебном заве­дении лучшие педагогические силы Петербурга и сама была видным педагогом-воспитателем. Преподаванию всеобщей и русской истории в школе уделялось особо большое внимание. Из стен этой гимназии вышли многие деятельницы русской и советской науки и культуры.

В 1909 г. семья Стебницких понесла тяжелую утрату: умер ее глава. Перед Н. В. встал ряд за­бот, связанных с ухудшением материального по­ложения, в первую очередь забота о возможности продолжать образование. Нина Викторовна была вынуждена сочетать свои школьные занятия с частными уроками. Весной 1911 г. Н. В. Стеб­ницкая кончила гимназию с золотой медалью. Уже имея сознательный план продолжения об­разования со специализацией в области истории, в последнем, VIII классе Нина Викторовна прошла факультативный курс латыни и за один год подготовилась за полный курс латинской словесности по программе мужской гимназии. Осенью 1912 г. она с успехом поступила на исто­рико-филологический факультет Высших женских (Бестужевских) курсов, единственного в России женского университета. Преподавание на курсах вели многие выдающиеся ученые того времени. Там читали специальные курсы и руководили семинарами такие историки и филологи, как И. М. Гревс (средневековая история), О. А. До­биаш-Рождественская (латинская письменность и палеография), Ф. Ф. Зелинский (античная исто­рия и словесность), И. Д. Андреев и А. В. Кар­ташев (история церкви и идейных течений ран­него средневековья).

В числе наиболее замечательных спецкурсов по группе всеобщей истории, где занималась Нина Викторовна, следует назвать занятия исто­рией и экономикой средневекового города, кото­рые вел на материале Италии И. М. Гревс.

После четырех лет обучения, прослушав общие курсы истории древности, средневековья и нового времени, Нина Викторовна выбрала в качестве более узкой специальности историю раннехри­стианской и византийской церкви. В этой редкой для женщины области она получила блестящую подготовку на кафедре И. Д. Андреева и после окончания курсов в 1918 г. была оставлена для приготовления к профессорской деятельности.

Помимо латыни, во время пребывания на курсах Н. В. серьезно изучила греческий язык как в античной форме, так и в форме, усвоенной византийской письменностью. Ее руководителем в занятиях языками была С. В. Меликова-Тол­стая. Поставив перед собой задачу изучения раннехристианской церкви с ее многообразными формами на разных этапах существования при противоречивых идейных течениях внутри нее, сочетавшихся с идейной борьбой с отживавшим язычеством и ранее сложившимися монотеисти­ческими религиями на территории Ближнего Востока, Нина Викторовна поняла необходи­мость овладеть восточными языками, чтобы в под­линнике усвоить важнейшие для этой области знания источники. Глубокое изучение подлин­ных материалов в первую очередь требовало знания древнееврейского и сирийского языков, затем уже арабского и эфиопского. В то время единственным местом, где велось преподавание этих предметов на очень высоком уровне, был восточный факультет университета.

В 1918 г. Н. В. начала занятия восточными языками под руководством академика П. К. Ко­ковцова. Элементарные курсы древнееврейского и сирийского языков она прослушала у М. Н. Со­колова и А. П. Алявдина, но чтением памятников Библии с ней занимался П. К. Коковцов, у кото­рого Нина Викторовна читала кн. Исайи, Псалмы и кн. Иова, наиболее трудный текст всего библей­ского канона. Огромной эрудиции П. К. Коков­цова, точности его филологического анализа и строгой доказательности выводов из наблюдений над источником Н. В. несомненно многим обязана и отразила это в своих работах.1 С П. К. Коков­цовым ее связывала дружба, длившаяся много лет до самой кончины последнего в блокадные дни Ленинграда (1 января 1942 г.).2 Самоотвер­женной энергии Нины Викторовны в первую очередь советская семитология обязана сохра­нением архива с научным наследием П. К. Ко­ковцова.3

На преобразованных восточном и филологиче­ском факультетах университета, которые слились в 1920 г. в единый факультет общественных наук, преподавание семитологических дисциплин велось П. К. Коковцовым и И. Ю. Крачковским. В 1922 г. Нина Викторовна, окончив университет, про­должала регулярно заниматься чтением и анали­зом семитоязычных памятников. Так она изучала библейско-арамейский и палестинский диалекты арамейского языка, читая кн. Даниила и Таргум Онкелос.

Незаурядные успехи, достигнутые Н. В. в ов­ладении научным методом анализа исторических и религиозных памятников как иудейских, так и христианских учений, показывает архив ее ранних работ. Среди докладов, статей, конспектов и подготовительных материалов для исследований выделяются три темы, связанные между собою идейным и фактическим содержанием, все они отражают исследование источников и социальных корней христианства в пору его зарождения: 1) апокрифические «Оды Соломона»; 2) проблема авторства Евангелия от Иоанна; 3) Иисус и «народ земли» (‛am-ha’āreş) в Евангелии и апостольской проповеди. Названия этих проблем показывают, как серьезно Н. В. подходила к истории хри­стианства, стремясь выяснить и определить кардинальные причины и следствия появления но­вого учения в недрах древнего иудейского об­щества, прошедшего к тому времени более чем тысячелетний путь развития. В работе над апокри­фом «Оды Соломона» Н. В. намечает связь памят­ника с Евангелием от Иоанна, прослеживая общность идей обоих источников. Ее исследование сближает памятники во времени, устанавли­вая гораздо более раннее время возникновения Евангелия от Иоанна, чем тогда принято было думать.

Многие наблюдения Нины Викторовны под­тверждаются теперь источниками, открытыми в пещерах Хирбет-Кумрана. При анализе автор­ства Евангелия от Иоанна Н. В. приходит к вы­воду о реальности изображения среды, историче­ских обстоятельств, в которых возник памятник. Отсюда вытекает ее заключение о том, что в основе памятник действительно принадлежит апостолу Иоанну. Помимо статьи, которая, по-види­мому, представляла введение к «Одам Соло­мона», определяя их историю, место в апокри­фической литературе, Нина Викторовна соста­вила комментарий к ним, целиком основанный на филологическом исследовании греческого и сирийских псалмов, найденных и опубликованных Р. Гаррисом в 1909 г. Наибольшее внимание Н. В. уделила проблеме отношений между массой иудейского народа и привилегированным кругом книжников и фарисеев. Она использует все три основных исторических источника: Иосифа Фла­вия, Евангелие и Талмуд, вернее Мишну. В центре проблемы находится термин ‛am-ha’āreş, кото­рый Н. В. определяет как название основной массы сельского населения Палестины. В своем анализе источников автор приходит к заключе­нию, что термин отражает взгляд фарисеев на трудовую часть иудейского общества. Она пока­зывает социальные корни идейной основы про­поведи Иисуса и близость последней к подлинным воззрениям большей части сельского населения Иудеи и Галилеи. Личность Иисуса в Евангелии отразила основные противоречия между интересами господствующей группы и массы народа, критически к ней настроенной.

В двадцатые годы Н. В., естественно, еще не сложилась как историк-марксист. Однако ее ран­ние работы поражают умением выявить в источ­никах отражение важнейших социальных явле­ний. Многие тезисы этих исследований вызывают в настоящее время особый интерес в связи с воз­росшим вниманием к идеологии иудейского и эллинистического общества Палестины вследствие открытия рукописей Мертвого моря.

Первое время Н. В. подписывала свои работы двойной фамилией, но с 1923 г. известна как Н. В. Пигулевская (в 1918 г. она вышла замуж за Г. В. Пигулевского, специалиста в области органической химии, в дальнейшем профессора Ленинградского государственного университета). Ее первая печатная работа целиком гебраистиче­ского характера и явно отражает результат заня­тий с П. К. Коковцовым. Это небольшая научно-популярная статья «Восток и евреи в книге Исайи», опубликованная в журнале «Восток», в последнем выпуске серии, где востоковеды на­шей страны знакомили широкого читателя и специалистов с результатами исследования исто­рии и культуры Востока и с образцами лучших памятников литературы всех стран и народов Востока. Статья Н. В. насыщена стихами Исайи в ее собственном переводе высокого достоинства. Очерк посвящен внешней и внутренней политике Иудеи и дает обзор ее международного положения в первой половине VIII в. до н. э. Автор показала интерес Исайи к социальной жизни своего на­рода, окружающих стран, в первую очередь Египта. Статья вызвала интерес, потому что здесь Н. В. одна из первых в советском востоковеде­нии связывает идейное направление пророческой проповеди с крупнейшими социально-экономи­ческими изменениями в жизни маленького во­сточного государства.

Уже тогда Н. В. Пигулевская совмещала интенсивную научную работу с общественной. В конце 1918 г. Петроградский райсовет поручил ей организовать школу грамоты при писчебумаж­ной и переплетной фабрике «Светоч». Нина Вик­торовна с честью выполняла поручение и в тече­ние нескольких лет вела занятия в группе, со­стоявшей из 30 человек, большей частью женщин-работниц.

Еще до окончания университета Н. В. посту­пила в Рукописный отдел Государственной Пуб­личной библиотеки на должность хранителя восточных рукописей.

Научная деятельность Н. В. Пигулевской как сиролога началась в стенах Публичной биб­лиотеки с изучения и описания сирийских руко­писей. Первой опубликованной сирологической работой была статья «О сирийской рукописи „Церковной истории" Евсевия Кесарийского в Российской Публичной библиотеке» (1926 г.), посвященная описанию и анализу одной из древ­нейших датированных сирийских рукописей. С этого времени и до конца жизни Н. В. увлеченно и плодотворно работала в этой области, впервые показав сирийскую культуру во всем ее объеме и многообразии. Сирийские хроники и истории, ле­генды и агиографы, алхимия и медицина, юриди­ческие памятники и деловые документы, путевые заметки и статуты Академии — нет ни одной сферы культурной деятельности сирийцев, на которой Нина Викторовна не остановила бы своего внимания, ни одного сколько-нибудь зна­чительного явления, которое не нашло бы отра­жения в ее многочисленных работах. Целое созвез­дие ярких представителей сирийской образован­ности встает со страниц, написанных пером иссле­дователя: врач Сергий Решайнский и лексико­граф Хунейн ибн Исхак, безвестный летописец Иешу Стилит и блестящий ученый-энциклопе­дист Бар Эбрей, историки, агиографы, пере­водчики, учителя сирийской школы и деятели церкви.

В самом начале творческого пути Н. В. Пигу­левской посчастливилось сделать открытие, о ко­тором она всегда вспоминала с большим волне­нием. В VII в. один из видных епископов и писателей несторианской церкви Мартириус Сахдона был лишен сана. Почти все его сочинения были утеряны, и только в уникальной Страсбургской рукописи сохранились «Книга совершенной жизни», пять писем и советы мудрости, однако и они обрывались на середине шестого изречения, и вряд ли можно было ожидать, что когда-нибудь отыщутся недостающие страницы. В 1926 г. на заседании Коллегии востоковедов Н. В. Пигулевская выступила с сообщением о том, что в Публичной библиотеке находятся два перга­ментных листа, которые, как ею было установлено, являются концом Страсбургской рукописи. В сле­дующем году это сообщение было опубликовано в «Oriens christianus», а в 1928 г. появилась статья «Жизнь Сахдоны», повествующая о жизнен­ном пути этого ученого и выдающегося обще­ственного деятеля того времени.

Говоря о том, что Нине Викторовне выпало счастье сделать такую находку, мы вовсе не имеем в виду элемента какой-то случайности: это был закономерный результат серьезных, углубленных штудий молодого ученого, которому предстояло еще не раз пережить волнение и большую ра­дость новых открытий.

В 1927 г. на заседании Общества древней письменности Н. В. Пигулевская выступила с до­кладом о филигранях сирийских рукописей, кото­рый впоследствии был опубликован в виде статьи с одноименным названием. Тщательное изучение сирийских рукописей, в частности материала, служившего для письма, привело ее к выводу, что метод датировки с помощью водяных знаков, кото­рый использовался для датировки русских, сла­вянских и других рукописей, может быть с успе­хом применен и при исследовании восточных (сирийских, арабских, персидских) рукописных памятников. Эта статья, содержащая приложе­ние с перечнем датированных сирийских рукопи­сей и указанием филиграней бумаги, на которой они написаны, может служить ценным пособием для палеографического исследования и датировки ближневосточных рукописных текстов.

С 1936 г. Н. В. Пигулевская работает в Библио­теке им. М. Горького при Ленинградском уни­верситете и одновременно продолжает знакомство с собранием сирийских рукописей Института востоковедения АН СССР. Еще в июне 1935 г. на заседании Рукописного отдела института она про­читала доклад, посвященный трем фрагментам, написанным сирийскими буквами и найденным экспедицией Русского археологического общества во время раскопок 1908—1909 гг. в Хара-Хото. Материал этот позднее был опубликован.

Изданные Н. В. Пигулевской фрагменты ин­тересны тем, что это единственные известные нам рукописи, где на одном и том же листе сирийский текст написан как в горизонтальном, так и в вер­тикальном направлениях. Фрагменты сирийской рукописи из Хара-Хото являются последним и бесспорным, как показала Н. В., свидетельством того, что сирийцы не только писали, но и читали в вертикальном направлении.4

Успехи исследований Н. В. Пигулевской были отмечены присуждением ей 14 апреля 1938 г. по представлению академиков П. К. Коковцова и И. Ю. Крачковского ученой степени кандидата филологических наук без защиты диссертации.

Ко времени работы Нины Викторовны в Библио­теке им. М. Горького относится публикация статьи «Сирийская алхимическая литература средневековья» (1936 г.), положившей начало серии исследований в области научной и культур­ной деятельности сирийцев. В них Нина Викто­ровна ставила две основные задачи: дать харак­теристику этой самобытной культуры и раскрыть причины ее столь широкого распространения от «вечного города» Рима до границ «Небесной империи». Еще в XIX в. о сирийской литературе существовало предвзятое мнение как о мало­значительной и однообразной, а о сирийцах — как о людях посредственных, «не блиставших ни в военном деле, ни в науках, ни в искусстве».5

Начиная с первой своей работы, посвященной сирийской науке, и затем во всех последующих Н. В. Пигулевская показывает несостоятельность этого суждения.

Сирийцы переводили как с греческого, так и с пехлеви. К числу этих переводов относятся сочинения отцов церкви и агиографические тексты, философские трактаты Аристотеля и Платона, медицинские своды Галена и Гиппократа, а также произведения собственно литературные, как «Илиада» и «Одиссея», басни Эзопа, изречения Менандра, «Калила и Димна» и др. Сирийские переводы сохранили ряд греческих и персидских сочинений, подлинники которых до нас не дошли. Познакомившись с достижениями греческой науки, сирийцы передали свои знания арабам, а через арабов эти знания пришли на Запад. Если бы роль сирийцев состояла в одном лишь посредничестве, то и тогда ее можно было бы оценить как значительный вклад в историю мировой культуры. Однако они создали свою самобытную культуру, которая была всесторонне исследована и освещена в работах Н. В. Пигу­левской.

Ее первой обобщающей работой в этой области, открывшей перспективы новых исследований, стала опубликованная в 1941 г. статья «Сирий­ская культура средних веков и ее историческое значение». Большое внимание она уделяла науч­ным, особенно историческим, сочинениям сирий­цев, в которых содержатся сведения по истории различных стран и областей — Междуречья, Ирана, Закавказья, Средиземноморского бас­сейна, Аравийского полуострова, Средней Азии, Индии и Дальнего Востока. Н. В. Пигулевской переведены и детально исследованы хроники Иешу Стилита, части хроник Иоанна Эфесского, Захарии Митиленского и Михаила Сирийца, Эдес­ская хроника VI в., хроника 1234 г. и др. Подчер­кивая значение сирийских хроник, Нина Викто­ровна отмечает, что сведения, приводимые ими, подчас уникальны, так как византийские источ­ники соответствующего периода сосредоточены на жизни столицы и приводят, как правило, официальную дворцовую версию, для арабов же характерна оценка событий с точки зрения отноше­ний, сложившихся в халифате. Сирийские источ­ники лишены особой тенденциозности, авторы их сообщают факты, очевидцами которых были сами, приводят рассказы современников со множеством ярких, живых подробностей, которые отсут­ствуют в сочинениях официальных историков.

Нина Викторовна показала значение сирий­ских источников для истории нашей страны, в частности среднеазиатских и прикаспийских областей, граничивших с Ираном, а также обла­стей Кавказа и Закавказья, особенно Армении, торговые связи которой с сирийцами сложились в глубокой древности. Важность этой группы источников становится ясной, если принять во внимание крайне ограниченное число историче­ских памятников на среднеперсидском языке империи Сасанидов и тот факт, что армянские источники подвергались многократным перера­боткам и были интерполированы.

Этой теме посвящены работы Н. В. Пигулев­ской «Сирийский источник VI в. о народах Кав­каза» (1939 г.). «Авары и славяне в сирийской историографии» (1941 г.) и обобщающее исследо­вание «Сирийские источники по истории наро­дов СССР» (1941 г.).

Конец 30-х годов был переломным периодом в исследовательской биографии Н. В. Пигулев­ской. Многолетнее изучение рукописного насле­дия греко-сиро-арабских источников сделало из нее блестящего источниковеда, известного ис­следователя и публикатора многих важных в на­учном отношении и впервые оцененных ею памят­ников. Н. В. Пигулевская сложилась к этому времени и как специалист, в полной мере овла­девший методикой не только чисто филологиче­ского, но и комплексного историко-филологиче­ского исследования. Всестороннее изучение источ­ников позволило ученому накопить богатейший фактический материал для широких исторических исследований, привлечь к решению важнейших исторических проблем данные и источники, до тех пор не привлекавшие должного внимания.

1938—1939 годы были временем перехода Н. В. Пигулевской к широкой исторической, общей ближневосточной проблематике. Можно говорить о рождении именно в эти годы Н. В. Пи­гулевской как специалиста по истории Ближнего Востока. История сирийцев и арабов, Ирана и Византии, их взаимоотношений, всей системы международных отношений на Ближнем Востоке от эллинистической эпохи до раннего средне­вековья оказывается в круге научных интересов ученого. В эти годы Н. В. окончательно склады­вается и как историк Ирана, и как византинист со своим чрезвычайно широким и глубоко ориги­нальным кругом научных интересов.

Немалую роль в переходе Н. В. Пигулевской к широким историческим исследованиям сыграло и начало в эти годы ее преподавательской дея­тельности в Ленинградском государственном уни­верситете на восточном факультете. Нина Вик­торовна оказалась блестящим педагогом и на­ставником начинающих. Она обладала не только даром увлечь своих слушателей, донести до них неповторимый аромат источника, живое ощуще­ние атмосферы эпохи, которое закладывало отчет­ливые представления о том, что и как могло быть в эту эпоху, в этих исторических условиях, какие связи были для нее доминирующими и опреде­ляющими и без понимания и учета которых нельзя правильно оценить место и роль любого исторического явления. Это чувство эпохи, умение передать его слушателям делало лекции и за­нятия Нины Викторовны и своеобразными, и увлекательными. Они исподволь прививали чув­ство историзма, без которого всякая история становится логической схемой, «умственной кон­струкцией».

Не удивительно, что Н. В. Пигулевская ока­залась в числе тех ученых, блестящих исследо­вателей, которые, внеся собственный вклад в науку, создали и свою школу. Круг ее учеников постоянно расширялся. И диапазон ее научных интересов, и душевная щедрость побуждали ее не жалеть времени на помощь научной молодежи.

В предлагаемом читателю сборнике публи­куется едва ли не самая ранняя статья Н. В., посвященная судьбам античности на Ближнем Востоке, «Месопотамия в эллинистическую и пар­фянскую эпохи», где выражены ее представления о специфике развития ближневосточных областей.

С 1939 г. Н. В. Пигулевская, кроме специ­альных курсов и занятий по сириологии, стала читать обобщающие курсы. Первым из них был «Передняя Азия в IV—VII вв. н. э.», где в срав­нительном аспекте рассмотрена история Визан­тии и Ирана, развития их взаимоотношений. Это было и первое ее византиноведческое исследо­вание.

В том же году за завершенное крупное исто­рическое исследование «Месопотамия на рубеже V—VI вв.» Н. В. Пигулевской было присвоено звание доктора исторических наук. Изданное в 1940 г., оно явилось новым этапом в изучении этого периода, позволившим по-новому осмыслить ряд важнейших социальных явлений в жизни Ближнего Востока и ранней Византии. Исполь­зовав неизученный ранее материал, который со­держала хроника Иешу Стилита, Н. В. Пигу­левская дала последовательный исторический и экономический очерк Месопотамии, раскр^ СПИСОК ПЕЧАТНЫХ РАБОТ

ЧЛЕНА-КОРРЕСПОНДЕНТА АН СССР

Н. В. ПИГУЛЕВСКОЙ

1925

1. Восток и евреи в книге Исайи. — Восток, 1925, V, с. 132—139.

1926

2. О выставках в научных библиотеках. — Библиотеч­ное обозрение, 192