Лекция: Айдамир
Велика сила Кубани-реки. Когда весной, в половодье, мчит она свои воды к морю, кажется, что нет преграды, которая могла бы остановить или задержать ее! Могучи степные ветры. Они до земли клонят вековые тополя, до неба взметают облака пыли, и только несокрушимые горы задерживают их.
Но наш человек — сильнее весенней Кубани и степных непокорных ветров! Коммунисты дали ему эту великую силу. Она горит в молодых сердцах — несокрушимая сила веры во всенародное счастье. И нет ничего могущественнее этой силы! Задумали наши люди — и смирили бурную Кубань, направили ее весенние воды в чаши счастья — Тщикское и Шапсугское водохранилища! Советский человек — его воля твердая, его сила душевная, его вера великая — вот что всего сильнее…
Жил у нас в ауле юноша. Айдамиром его звали. Был он таким же, как все. Так же бегал в школу, такой же красный галстук пламенел у него на груди. Потом, когда подрос, стал носить комсомольский значок. Мечтал он стать учителем, учить и воспитывать адыгейских ребят, чтобы росли они грамотными, смелыми, чтобы умом светились их юные глаза…
Когда началась война, когда фашисты напали на нашу страну, пошел Айдамир в Советскую Армию.
Вместе с другими солдатами шагал он по пыльным дорогам, изнывал от жажды в сухих степях и дрожал от холода в гнилой воде плавней. Он носил такую же серую шинель и обычную пилотку с пятиконечной звездой. И так же, как у тысяч наших юношей, возмужавших на войне, сурово блестели его темные глаза…
Что значит один солдат на войне? Деды говорили: «Один воин — маленький камешек, все войско — могучая лавина».
Но так было при дедах! А в наши дни и один советский воин — несокрушимый утес, потому что в его сердце горит великая любовь к Родине.
Однажды маленькую пушку поставили в лощине, которая, как след огромной змеи, разрезала степь. Эту пушку и трех солдат-гвардейцев оставили охранять лощину, которую трудно найти даже на самой точной карте. Кубанский казачий корпус вел тяжелые оборонительные бои и не мог послать сюда больше солдат и орудий…
О чем в этот летний день думали гвардейцы, стоя около своей пушки? Наверное, о родных аулах и станицах. О матерях, которые, посылая в бой, завещали быть отважными. Может быть, о тех счастливых днях, когда кончится война и можно будет опять вести по родной солнечной степи гудящий трактор, или растить золотую пшеницу, или в просторном светлом классе учить быстроглазых школьников…
Они, эти хорошие кубанские парни, не успели додумать до конца свои мысли. Возле пушки взметнулся к небу огненный столб — и Айдамир остался один. Его товарищи мертвыми упали на горячую землю, их кровь забрызгала пушку.
Из-за поворота лощины, точно черепахи, ползли к пушке фашистские танки, и черные знаки пауками распластались на их броне.
Шесть танков, шесть бронированных коробок, плюющихся горячим металлом, мчались на Айдамира. Он был один, совсем один возле маленькой пушки, зарывшейся в землю…
«Отступать от втрое сильнейшего врага — не позор, а необходимость», — говорили деды.
Но так говорили деды! А мог ли уйти, отступить Айдамир, если эти танки мчались, чтобы отобрать радость жизни у его народа, чтобы лишить его света, зажженного для адыгов партией коммунистов?
Айдамир принял бой. Один он вступил в борьбу с десятками врагов, укрытых за крепкой металлической броней.
Он навел свою пушку, и передовой танк запылал — меткий снаряд угодил прямо в черную свастику.
Пять танков обогнули дымный смрадный костер и, сверкая вспышками выстрелов, мчались вперед.
Еще и еще хлопнула маленькая пушка, и еще две фашистские черепахи замерли на месте, бессильно опустив длинные хоботы орудий.
О чем думал Айдамир, торопливо наводя свою пушку, среди огня и дымного грохота взрывов?
Наверное, о той счастливой жизни, которой живет сейчас, после войны, наша Советская Адыгея и которую хотели отобрать у нас враги. А может быть, некогда было ему думать ни о чем, кроме битвы с врагом. Но только не дрогнуло его комсомольское сердце и спокоен был его разум.
Опять захлопала маленькая советская пушка. Ее выстрелы потонули в грохоте вражеских взрывов — еще два танка завертелись на месте и захлебнулись в черном дыму.
Айдамир не видел, как к нему на подмогу примчались наши краснозвездные танки. Вражеский снаряд потушил его жизнь…
Но кто говорит, что умер адыгейский юноша Айдамир?
Разве не его имя называют каждое утро на перекличке в Гвардейской Казачьей батарее? Разве не его портрет украшает наш новый колхозный клуб? Разве не о нем, не о Герое Советского Союза, простом адыгейском парне Айдамире поют наши девушки тихими, задумчивыми вечерами? Он с нами, наш герой, наш юный Айдамир! Герои не умирают — умирают только трусы! Вечно юный, с горячими глазами, с чистым сердцем и ясным умом идет он с нами по широкой жизни, идет и радуется расцвету родной Адыгеи.
Каждое утро десятки школьников бегут в нашу новую школу. Звездами горят их глаза, пламенем пылают их красные галстуки… Среди них очень много Айдамиров — матери с гордостью называют своих детей именем героя. И эти ребята тоже гордятся своим именем. И стараются они быть во всем похожими на того, чье имя они носят. И та же великая вера, несгибаемая воля, та же могучая любовь к Родине с детства горят в их сердцах…
Пусть же заокеанские господа, которые мечтают о войне с нами, узнают этот простой сказ и запомнят имя — Айдамир! Пусть знают они, что в каждом нашем ауле, в каждой станице, в каждом городе нашем есть много таких же Айдамиров. Может быть, они носят другие имена, но сердца у них так же полны отвагой и любовью к советской Родине. И так же крепки их молодые руки, так же зорки юные глаза!
***
С гор подул свежий, предрассветный ветерок и принес запахи лесов и далеких снеговых вершин. Костер угас, но темноты уже не было. На востоке рождался новый день, и розовая заря предвещала его приход. Белесые туманы клубились над рекой, цепляясь за прибрежные ивы. Воздух стал чистым, свежим, бодрящим. Его хотелось пить без конца, как студеную родниковую воду в знойный летний день.
— Вот и ночь прошла, а мы ее и не заметили, — немного удивленно проговорил дед Аслан, вытаскивая свой кисет.
— Дедушка, рассказывайте еще! — попросил русоволосый веснушчатый парнишка. — Летом ночи короткие…
— Рассказывайте! — дружно подхватили его товарищи. — Мы днем отоспимся! Говорите, дедушка!
— Нет, хватит! — покачал головой дед Афанасий. — Бегите спать, вас ждут хорошие сны! Да укройтесь бурками, а то застынете!
— Еще, еще рассказывайте! Мы спать не хотим! — со всех сторон раздались звонкие детские голоса.
— Идите спать, джигиты! — твердо сказал дед Аслан. — Отдыхайте, набирайтесь сил… Вас ждут большие дела, для которых потребуется много сил и здоровья. Растите такими храбрыми, сильными, смелыми, чтоб и про вас когда-нибудь сложили сказы.
Старик легко поднялся с земли и плотнее запахнул крылатую черную бурку.
— Говорят, что от могучих дубов всегда бывает крепкая поросль! Будьте достойными своих предков-героев! Они дают вам в наследство цветущую, счастливую землю, Э-гей, где найдешь Родину лучше нашей? Нигде! Берегите ее, украшайте новой славой! Идите отдыхать, будущие джигиты!
Ребята побежали к легким белым домикам летнего стана. Высокие влажные травы, казалось, кланялись им. Яблони шептали им что-то ласковое, приветливое. Вожаки колхозных табунов — два могучих гордых скакуна, берегущие покой своих косяков, — приветливо захрапели с курганов. Заря разгоралась все ярче, словно улыбаясь юному поколению могучей Советской державы.
[1] Гуаше — жена князя, хозяйка дома, княгиня.
[2] Джегу — празднество.
[3] Шхагуаше — голова княгини — адыг. название р. Белой.
[4]Унаут — раб.
[5]Усареж — мудрец, волшебник.
[6]адыгейский музыкальный инструмент, напоминающий скрипку.
[7]Анапа — по-адыгейски — край стола. Название произошло от формы берега, на котором расположена Анапа.
[8]Закон соли и каши — адыгейский обычай дружбы разделившими пищу.
[9]Анэ — маленький круглый стол на низких ножках.