Лекция: Французское Марокко

 

С 1631 г. Марокко правила династия Филалидов, которые считали себя потомками Пророка. Представитель этой династии Мухаммад VI и поныне царствует в королевстве Марокко.

В первой половине XIX века «во главе марокканского государства стоял султан, власть которого была ограничена центральным махзеном (правительственным советом). Отдельные части страны находились под управлением халифов – наместников султана, пашей – правителей областей, каидов – правителей округов, шейхов – племенных вождей. Редко султану или махзену удавалось подчинить себе всю территорию страны. Почти всегда Марокко делилось на две зоны: область, подчинившуюся центральному правительству (биляд аль‑махзен), и «область мятежа (биляд ас‑сиба), не признававшую его власти»{22}.

В 1844 г. разбитый французами алжирский эмир Абд аль‑Кадир бежал в Марокко, и султан отказался выдать французам алжирского вождя. В ответ на это в августе 1844 г. французский флот бомбардировал Танжер и Могадор, а в последнем еще и высадил десант. Одновременно французская армия вторглась в восточные провинции страны. В сражении на реке Исли марокканская армия была разбита.

В сентябре 1844 г. при посредничестве Англии, обеспокоенной успехами французов, было заключено Танжерское соглашение между Францией и Марокко. По условиям этого соглашения султан обязывался интернировать алжирского вождя, а впоследствии марокканские войска даже выступили против Абд аль‑Кадира.

В мае 1845 г. был заключен франко‑марокканский договор о разграничении. Граница с Алжиром была обозначена весьма неопределенно, что оставляло колонизаторам широкие возможности выискивать предлоги для нападений на Марокко.

В правление Абд ар‑Рахмана (1822 – 1859) западные державы навязали Марокко режим капитуляций. Первый подобный договор заключили с Абд ар‑Рахманом американцы в 1836 г., получив право экстерриториальности. В 1856 г. был заключен договор с Англией, по которому англичане получали не только право экстерриториальности, но и торговые преимущества.

Султан Хасан I (1876 – 1894) пытался добиться пересмотра режима капитуляций и предложил европейским державам начать переговоры по этому вопросу. На обсуждении марокканского вопроса настаивала также Испания, пытавшаяся оградить свои притязания в Марокко от французов. По инициативе Испании в Мадриде в 1880 г. была созвана конференция 14 держав с участием Марокко. Однако, вопреки желанию марокканского правительства, режим капитуляций не только был сохранен, но и распространен на все остальные державы. Более того, теперь иностранцам разрешалось приобретать в Марокко землю и другую недвижимость. Но Испания добилась своего: участники Мадридской конференции гарантировали марокканский суверенитет, что затрудняло Франции возможность реализовать планы аннексии этой страны.

Однако султан Хасан I не прекращал попыток укрепить независимость страны. Он противился приобретению европейцами марокканских земель и стремился усилить центральную власть. Хасану удалось подчинить себе многие племена, обложить их налогом, чем пополнить государственную казну. При нем Марокко освободилось от внешних долгов, выплатив заем 1860 г. и контрибуцию Испании.

Тем не менее попытки захвата марокканских земель продолжались. В 1881 – 1882 гг. французы вторглись в юго‑восточные области Марокко и захватили ряд оазисов. В 1884 – 1885 гг. испанцы заняли бухту Рио‑де‑Оро, ставшую центром будущей колонии с таким же названием.

Чтобы повысить обороноспособность страны, Хасан приступил к военным реформам. В армию были приглашены европейские инструкторы из разных стран. С помощью европейских специалистов был построен военный завод, основана инженерная школа и началось строительство портовых сооружений в Касабланке. За границу были посланы марокканские студенты.

Хасан даже попытался завести современный ВМФ. Им был заложен легкий крейсер «Al Hassenah» водоизмещением 2000 тонн и две канонерские лодки по 450 тонн. Естественно, эти корабли не могли противостоять европейским флотам, но вполне могли осуществлять патрулирование побережья.

15 декабря 1900 г. Париж и Рим заключили секретное соглашение о поддержке французской экспансии в Марокко в обмен на поддержку итальянских планов захвата Ливии.

8 апреля 1904 г. Англия и Франция заключили соглашение, по которому Франция полностью признавала британское владычество в Египте, а Англия – «особые интересы» Франции в Марокко. В то же время северная часть страны по соседству с британской базой Гибралтар выделялась Испании.

В октябре 1904 г. было заключено франко‑испанское соглашение, по которому Испании предоставлялось право захвата северных и юго‑западных районов Марокко, а Франции – остальной части страны.

Одновременно французское правительство усилило нажим на Марокко. В 1901 г. был заключен франко‑марокканский договор о дружбе. Французскому консулу предписывалось «разъяснить» марокканскому правительству, что Франция претендует на место первого друга Марокко. В противном же случае она станет злейшим врагом.

В 1902 г. был заключен новый франко‑марокканский договор, по одному из пунктов которого власти брались «навести порядок» в сахарских пограничных областях, а марокканское правительство обязалось оказывать им содействие. Под этим предлогом французские войска захватили ряд оазисов Сахары, номинально принадлежавших султану, и бомбардировали марокканский город Фигиг. Одновременно в Северном и Восточном Марокко вспыхнули мятежи, тайно поддержанные Францией и Испанией. Французское влияние стало преобладающим во всех пограничных с Алжиром областях.

Начало XX века ознаменовалось для Марокко новой финансовой кабалой. В 1903 г. султан осуществил внешний заем равными долями у Англии, Франции и Испании. Из 22,5 млн. франков займа он получил только 13,5 млн., а остальное удержали французские банки, разместившие заем. Уже в следующем году консорциум французских банков навязал султану новый заем в 62,5 млн. франков, из которых султан получил 48 млн., ушедших в основном на уплату долга 1903 г. Заем 1904 г. был гарантирован 60% таможенных доходов страны, которые переходили под контроль Франции. А эти доходы составляли самую регулярную часть поступлений в государственную казну. В 1905 – 1906 гг. султан заключил во Франции новые займы, еще более усилившие экономическую зависимость Марокко.

Во Франции был организован «Марокканский комитет», в задачу которого входила разведка минеральных богатств Марокко и изучение возможностей расширения их эксплуатации. В начале 1905 г. в Марокко прибыла специальная французская миссия, чтобы создать государственный банк под контролем французского консорциума банков, организовать портовую полицию под командованием французских офицеров и добиться у султана железнодорожных и других концессий.

Чтобы захватить Марокко, Франция была вынуждена пойти на соглашение со своим вековым противником Англией. Кроме всего прочего, две главные морские державы сближала ненависть к набиравшей силу Германской империи. Дипломаты с обоих берегов Канала быстро нашли общий язык. Весной 1903 г. состоялся визит нового короля Эдуарда VII в Париж. (Королева Виктория умерла 22 января 1901 г.) Визит этот носил характер эффектной демонстрации сближения Англии и Франции. В Париже король много говорил о том, что время вражды ушло в прошлое и что должна наступить эра англо‑французской дружбы.

Летом 1903 г. президент Французской республики Лубэ прибыл с визитом в Лондон. Его сопровождал Делькассе – главный поборник англо‑французского сближения. Между Делькассе и главой Форин офис лордом Ленсдауном начались деловые переговоры. После отъезда гостей переговоры продолжились между Ленсдауном и французским послом Камбоном.

Главной темой переговоров было устранение колониальных разногласий между Англией и Францией. Французская сторона выдвинула вопрос о Марокко и Сиаме, а англичане добавили и Египет.

Заключенный 8 апреля 1904 г. договор принял форму соглашения о разделе колоний. Пресса обеих стран окрестила его «сердечным согласием».

Договор Антанты[8]представлял собой очень любопытный документ. Он состоял из двух частей: открытой, предназначенной для опубликования, и секретной.

В открытой декларации «О Египте и Марокко» английское правительство заявило, что оно не имеет намерения изменять политический статус Египта и Марокко. В статьях же секретного соглашения в полную противоположность статьям публичной декларации предусматривалась возможность изменения «политического статуса» как Марокко, так и Египта.

Отдельной декларацией устанавливался раздел Сиама между Англией и Францией на сферы влияния по реке Менам. Западная часть страны, граничащая с Бирмой, становилась сферой влияния Англии, а восточная, граничащая с Индокитаем, – Франции.

После заключения соглашения с Францией британское Адмиралтейство стянуло в метрополию из Средиземного моря и других многочисленных владений Англии около 160 боевых кораблей. После создания Антанты английские коммуникации по всему миру оказывались в относительной безопасности, их теперь обеспечивал французский флот. А свои основные военно‑морские силы Англия теперь сосредоточила против Германии. Раньше главные базы английского флота располагались по побережью Ла‑Манша, напротив французских берегов, а с 1903 г. Англия начала строить крупные военно‑морские базы на своем восточном побережье, обращенном в сторону Германии.

Замечу, что Англия и Франция серьезно рисковали. В феврале 1904 г. Япония, связанная с Англией союзным договором 1902 г., напала на Россию. Франция же фактически предала свою восточную союзницу. С другой стороны, Германия существенно помогла России поставками боевых кораблей, подводных лодок, артиллерийских орудий и т. д. Будь в России иное руководство, союз между Германией и Россией мог быть заключен еще в 1905 г. Не было бы Цусимы, революции 1905 г., и вообще вся мировая история могла пойти совсем в ином направлении.

По настоянию министра иностранных дел рейхсканцлера графа Бернхарда фон Бюлова Вильгельм II отправился на своей яхте «Гогенцоллерн» в Средиземное море якобы просто попутешествовать. И это не вызвало подозрений, поскольку было общеизвестно, что германский император большой любитель морских прогулок. 31 марта 1905 г. кайзер высадился на берег в Танжере, где ему была организована торжественная встреча. Марокканский султан послал в Танжер своего дядю, чтобы приветствовать германского императора, посетившего Марокко. Встречать кайзера вышла и имевшаяся в Марокко небольшая немецкая колония под предводительством представителя фирмы Круппа.

Отвечая на приветствия, Вильгельм II выступил с речью, которая немедленно облетела всю мировую печать. Кайзер заявил, что прибыл приветствовать султана как независимого государя. Он надеется, что под его властью Марокко останется открытым для мирной конкуренции всех наций – без монополий и без исключений для кого бы то ни было. Кайзер добавил, что готов защищать германские интересы в Марокко и для этого будет сноситься непосредственно с султаном. Отвечая на приветствия французского дипломатического представителя, Вильгельм заявил, что он знает, как надо защищать права Германии, и надеется, что Франция будет их уважать.

Слова кайзера означали, что Германия обращается к Англии и в особенности к Франции с требованием отказаться от претензий на Марокко.

В ответ министр иностранных дел Франции Делькассе заявил в Париже: «Европа на моей стороне, Англия поддерживает меня полностью. Она тоже не остановиться перед войной… Нет, конечно, не мне надо домогаться посредничества, мое положение превосходно… Германия не может хотеть войны, и ее нынешнее выступление не более как блеф: она знает, что против нее выступит Англия. Я повторяю, Англия поддержит нас до конца и не подпишет мира без нас»{23}.

К концу мая дело дошло до того, что германский посол в Риме открыто заявил, что, «если французские войска войдут в Марокко, германские войска немедленно перейдут границу Франции»{24}.

Перед Николаем II открылась блестящая возможность исправить катастрофическое положение после Мукдена и Цусимы. Поддержка Россией Германии в вопросе о Марокко могла иметь только два результата: или капитуляцию Англии и Франции, тогда Германия получила бы Марокко, а Россия – почетный мир на Дальнем Востоке; или войну против Англии и Франции в союзе с Германией и Австро‑Венгрией, которую физически невозможно было бы проиграть. И вот тогда «коварному Альбиону» пришлось бы заплатить за все, от поддержки панов в 1863 г. до проведения крейсеров «Ниссин» и «Касуги» в 1904 г в Японию.

10 июля 1905 г. из Кронштадта в залив вышла императорская яхта «Полярная звезда», на борту которой находился Николай II. Собственно говоря, ничего необычного в этом не было – царь‑батюшка любил отдохнуть. Ранней весной он уезжал в Крым в Ливадию, где обязательно встречал Пасху. С наступлением жары царь возвращался в Царское Село или в Петергоф, а в июне – июле путешествовал на яхте в финских шхерах. Август и начало сентября он проводил на охоте в Беловежской Пуще, а в сентябре опять ехал в Ливадию, где оставался до конца ноября – начала декабря. Но тут есть маленький нюанс: во все эти поездки царь отправлялся только с семьей. А 10 (23) июля он поехал в шхеры один.

В течение двух дней, 10 и 11 июля, царь и кайзер вели переговоры на борту «Гогенцоллерна». В Бьёрке в ночь с 10 на 11 июля было подписано секретное соглашение. Советские историки старались приписать инициативу встречи германской стороне. Но эта ложь была опровергнута в 1939 г. известным историком‑монархистом С.С. Ольденбергом{25}. Он писал, что Николай II еще 7 июля 1905 г. послал императору Вильгельму приглашение посетить финские шхеры.

Замечу, что со времен Александра II в России жестко выполнялось правило: когда царь встречался с иностранными монархами и вел с ними политические беседы, то его обязательно сопровождал министр иностранных дел. На этот раз было сделано исключение, Николай II не только не взял с собой графа Ламздорфа, но, уезжая утрам 10 июля, не уведомил министра иностранных дел, что вечером его ждет встреча с кайзером.

Эмигрантский историк С.С. Ольденберг в 1939 г. писал: «Бьёркский договор устанавливал взаимное обязательство для России и для Германии оказать друг другу поддержку в случае нападения на них в Европе. Особой статьей указывалось, что Россия предпримет шаги для привлечения Франции к этому союзу. Договор должен был вступить в силу с момента ратификации мирного договора между Россией и Японией. Острие договора было явно направлено против Англии...

Бьёркский договор как союз материковых держав против Англии вполне соответствовал тем воззрениям, которые Государь неоднократно высказывал, начиная с весны 1895 г. Но в данный момент он имел еще одно, гораздо более непосредственное значение. Государь подготовлял возможность продолжения войны с Японией»{26}.

По прибытии в Петергоф 12 июля царь записал в дневнике: «С утра жизнь вошла в обычную колею. Радостно было увидеть детей, но не министров»{27}.

Действительно, ведь, кроме царя, в России никто не знал о договоре. Как писал А.П. Извольский: «По возвращении в Петербург во время аудиенции, которая была дана министру иностранных дел, как рассказывал мне граф Ламздорф, Николай был очень обеспокоен и озабочен. Он медлил пятнадцать дней, прежде чем решился заговорить о договоре. Граф Ламздорф был совершенно подавлен, когда узнал об этом, и со всей убедительностью, на которую только был способен, стремился указать императору опасность положения и полную необходимость принять немедленные меры для уничтожения договора»{28}.

Профранцузское лобби и прежде всего масоны из ложи «Великий Восток» сорвали план общеевропейского союза России, Германии и Франции, направленного против всемирного спрута – Британской империи.

Англия обещала полную поддержку Франции в марокканском кризисе. В итоге 28 сентября 1905 г. Франция и Германия достигли договоренности о созыве конференции по Марокко.

5 января 1906 г. в испанском городе Альхесирасе началась международная конференция. Она закончила свою работу 7 апреля 1906 г. подписанием трактата, определявшего положение марокканского государства. Трактат устанавливал независимость султана, «целостность его государства», «свободу и полное равенство» в Марокко для всех наций «в экономическом отношении». В соответствии с этим Марокканский государственный банк создавался под контролем иностранных банков: английского (Bank of England), французского, германского Рейхсбанка и Испанского государственного банка.

Наибольше противоречия вызвал вопрос организации полиции в Марокко. Так, Германия не хотела отдавать Франции контроль за поддержанием внутреннего порядка в Марокко. Немцы пригрозили разрывом, но, никем не поддержанные, не могли помешать тому, что Франции вместе с Испанией было поручено фактическое руководство марокканской полицией.

Алхесирасский трактат гласил: «В помощь султану, для устройства… полиции будут командированы в его распоряжение соответствующими правительствами испанские и французские офицеры и унтер‑офицеры инструкторы». Однако верховным контролером над марокканской полицией поставили швейцарского офицера, присвоив ему звание генерального инспектора. Реально же он не играл никакой роли.

Алхесирасский трактат устанавливал международный контроль над таможнями. Но на алжирской границе таможенный контроль переходил в руки одной Франции, а в Риффской области – к Испании.

Сразу же после Алхесирасской конференции Франция начала оккупацию основных районов Марокко. В 1907 г. французы заняли Ужду, затем Касабланку и округ Шавия. Французская оккупация вызвала восстание против султана Абд‑аль‑Азиза, которого марокканцы считали предателем. В 1908 г. вожди племен провозгласили султаном Мулай‑Хафида.

Воспользовавшись борьбой сторонников старого и нового султана, Франция оккупировала еще несколько оазисов. После того как Мулай‑Хафид обязался выплатить Франции и Испании контрибуцию, согласился на оккупацию французскими и испанскими войсками уже занятых ими частей страны и принял на себя все международные обязательства Абд‑Аль‑Азиза, 6 января 1909 г. он был признан державами.

В 1910 г. Франция навязала Мулай‑Хафиду заем в 100 млн. франков. Вынужденный выискивать новые источники доходов, Мулай‑Хафид обложил племена налогами. Начавшееся в 1911 г. в связи с этим восстание племен дало повод Франции и Испании оккупировать большую часть страны.

Французская оккупация встретила сопротивление со стороны Германии, не желавшей без компенсации уступать Марокко. В ответ 1 июля 1911 г. в марокканский порт Агадир прибыла германская канонерская лодка «Пантера». Это был небольшой кораблик водоизмещением всего в тысячу тонн, вооруженный двумя 105‑мм орудиями. Тем не менее английские и французские СМИ подняли страшный вой, назвав этот визит «прыжком пантеры».

Немедленно в дело вмешалась Англия. Ее министр иностранных дел Грей предупредил германского посла, что Англия не допустит утверждения Германии на западном побережье Марокко. В Лондоне боялись, как бы Франция не капитулировала и не заключила сделки с Германией. 21 июля по поручению кабинета канцлер казначейства Ллойд‑Джордж публично выступил по марокканскому вопросу. Он заявил, что Англия не позволит решать этот вопрос без ее участия. Ллойд‑Джордж говорил: «Я готов на большие жертвы, чтобы сохранить мир… Но если нам будет навязана ситуация, при которой мир может быть сохранен только ценой отказа от того большого и благотворного положения, которое Британия завоевала столетиями героизма и успехов. Если Британию в вопросах, затрагивающих ее жизненные интересы, будут третировать так, точно она больше не имеет никакого значения в семье народов, тогда – я подчеркиваю это – мир, купленный такой ценой, явился бы унижением, невыносимым для такой великой страны, как наша»{29}.

Россия также стала на сторону Франции в обмен на обещание поддержать ее претензии на Черноморские проливы. Замечу, что и Лондон, и Париж никогда и в мыслях не допускали возможности передачи проливов России, но пообещать в обмен на Марокко Франция могла России даже Луну.

Германии пришлось пойти на попятную. В ноябре 1911 г. было, наконец, подписано франко‑германское соглашение. Германия безоговорочно признала протекторат Франции над Марокко. В качестве отступного она получила лишь небольшую часть Французского Конго. Вместо большой и стратегически важной колонии Германии пришлось довольствоваться некоторым пространством тропических топей. Это были две узкие полоски земли, связавшие немецкий Камерун с рекой Конго.

30 марта 1912 г. в городе Фасе султан Мулай‑Хафид подписал договор о протекторате, продиктованный ему французским посланником, а в ноябре того же года Франция подписала в Мадриде соглашение с Испанией, по которому устанавливались границы испанской зоны. Танжер выделялся в особую область. Султан Мулай‑Хафид, пытавшийся проводить самостоятельную политику, в августе 1912 г. был лишен власти, а его место занял более покорный Мулей‑Юсуф. А фактически власть в стране перешла к французскому генеральному резиденту генералу Лиоте, занимавшему этот пост до 1926 г.

После провозглашения протектората французские банки, тресты и компании начали захватывать в Марокко земли и недра. Французские компании получили концессии на строительство и эксплуатацию портов и железных дорог. «Генеральная компания Марокко», контролировавшая большинство французских концессионных предприятий, превратилась в фактического хозяина страны. В руки французских земельных компаний, крупных помещиков, промышленников и генералов попали земли, принадлежавшие ранее султану и мусульманским религиозным организациям. Земли родовых и сельских общин специальным декретом 1919 г. были переданы под управление «Французской дирекции туземных дел» для заселения их французскими колонистами.

В 1921 г. началось восстание рифских племен в испанской части Марокко. Возглавил восстание талантливый политический деятель, стратег и организатор АСщ‑эль‑Крим. В июле 1921 г. рифы в сражении при Ануале разбили испанского генерала Сильвестре и взяли 20 тысяч пленных. Испанцы были вынуждены покинуть область рифов, где в 1922 г. была образована Республика Риф. В 1924 г. фашистский диктатор Испании Примо де Ривера попытался возобновить военные действия против рифов, но успеха не добился.

Абд‑эль‑Крим планировал проведение ряда реформ, которые должны были способствовать экономическому и культурному развитию вновь созданной республики. Однако непрерывные войны, которые ему пришлось вести (сначала с Испанией, а потом и с Францией), не дали ему возможности осуществить свои планы.

Французское правительство, стремившееся захватить всю территорию Марокко, сначала поддерживало Абд‑эль‑Крима. Однако его победы, нашедшие отклик во всех французских колониях Северной Африки, напугали Париж. Оккупировав в 1925 г. главную продовольственную базу рифов – долину Уэрги, французское военное командование вынудило рифов начать военные действия. После года упорной борьбы с франко‑испанскими войсками Республика Риф была уничтожена, а Абд‑эль‑Крим сослан на остров Реюньон.

Следует отметить, что Испания и Франция в борьбе с рифами применяла самые новейшие типы вооружений, включая танки, бронеавтомобили, а также самолеты и дирижабли. Большая испанская эскадра блокировала марокканское побережье и поддерживала свои войска огнем артиллерии. Так, летом 1923 г. у берегов Марокко действовали 2 испанских монитора, 2 крейсера, 12 эсминцев, 11 канонерских лодок и другие корабли.

26 августа 1923 г. линкор (дредноут) «Испания» налетел на подводную скалу у мыса Тре‑Фокас. Безграмотные действия командира привели к гибели корабля. После этого все крупные испанские корабли были отозваны от берегов Марокко.

С 1925 г. в боевых действиях стал принимать участие и отряд кораблей из французской Средиземноморской эскадры в составе 2 легких крейсеров, 6 эсминцев, 2 канонерских лодок, 4 сторожевых судов и т. д.

Французские войска вели боевые действия с необычайной жестокостью. Извиняюсь, с обычной жестокостью, с которой просвещенные французы вели колониальные войны.

Официальное французское наставление для боевых действий экспедиционных отрядов гласило: «Все репрессии должны проводиться немедленно и сурово. Нельзя останавливаться перед сожжением деревень и посевов, так как опыт показал, что великодушие истолковывается как слабость и побуждает марокканцев к новым нападениям».

Французский капитан Тарри писал в своем очерке «Применение партизан в Марокко» (Revue de cavalerie, март – апрель 1923 г.): «Наше продвижение в район «непокорных» выражается в занятии стратегических пунктов и, в особенности, участков, необходимых для экономической жизни враждебных нам племен, – пахоты, пастбищ, водоемов, рынков и т. п. Когда мятежники, оттесненные в горы, теряют свои последние клочки пашни и пастбищ, они должны уже сдаться; при затягивании сопротивления они рискуют погибнуть от холода и голода. Вот почему они и отваживаются бродить у самых наших постов и чуть не под дулами пушек собирать клочки травы, необходимой для корма спасенных быков и овец; тут‑то и удобный случай нашим партизанам ударить внезапно на зарвавшегося противника...»{30}

Но и после уничтожения Рифского государства борьба марокканцев за независимость не утихала. В 1929 – 1930 гг. вспыхнуло восстание в области Тадла. В 1930 г. начались волнения в городе Фесе, в 1932 г. – в области Тафилельт. Волнения племен вдоль алжиро‑марокканской границы были столь сильны, что французское командование было вынуждено создать специальный алжиро‑марокканский пограничный военный округ.

 

 

еще рефераты
Еще работы по иностранным языкам