Лекция: Что ты задумала? — насторожился Стас.
— Вы с ума сошли! — всплеснула руками мама, увидев знакомую ей до каждого пятнышка скатерть, и когда Стас развернул ее — не менее известное стекло. — Зачем вам это старье?!
— А это вам! — вместо ответа протянула ей изрядно помятый букет Лена.
— Спасибо, — принимая подарок, благодарно кивнула мама и, не удержавшись, уточнила: — Небось, тебе Стасик купил! А ты, добрая душа, исправляешь его обычное невнимание к матери?
— Нет! Стасик купил два букета. Но первый мы решили подарить Пресвятой Богородице в Иверской часовне! — возразила Лена и — почувствовала, как Стас благодарно сжал ее локоть.
— Ну хорошо, допустим, — согласилась мама. — Но все же — зачем вам это стекло?!
Не слушая ее, Стас прошел в комнату, приложил стекло к столу и с огорчением подытожил словами из еще черно-белого, но одного из самых любимых своих кинофильмов, про Александра Невского:
— Да… коротка кольчужка!
Маме так хотелось, чтобы ее сын стал писателем, что она даже стол для него заказала намного больше отцовского — профессорского.
— Ничего страшного! Нам ведь главное — середина стола! — успокоила Стаса Лена и объяснила свекрови: — Это нужно для того, чтобы Стасик как можно быстрее начал писать свой роман!
— Да? — усомнилась та. — Но при чем тут стекло?
— А вот увидите!
— Когда? — проворчала мама. — Стасику надо к олимпиаде готовиться, а вы только зря время теряете!
Но голос ее смягчился.
Все-таки писательское будущее сына было для нее гораздо важней очередной олимпиады.
На голове мамы было полотенце.
И Лена, снова надев очки, с самой искренней заботой посочувствовала свекрови:
— Что, опять давление?
— Да нет, — отмахнулась та. — Просто Горбуша кричала, я на всякий случай приняла все меры профилактики, а перепада все нет и нет.
— Так, может, это она нас звала? — предположила Лена, подошла к клетке и сообщила: — Ну, конечно! Опрокинула миску с водой, а пить хочет. «Икар» Икар!» — передразнила она Горбушу. — Вот тебе и икра! Погоди, сейчас налью!
— Икар-р-р! — напившись, принялась клянчить Горбуша.
— Ну, икру я вам сегодня не обещаю. Как говорится, не все коту масленица, — предупредила мама. — Но настоящий борщ и пюре с котлетами сейчас разогрею!
Сразу же после обеда Стас с Леной удалились в свою комнату, и тут Лена погрозила ему пальцем:
— В следующий раз, пожалуйста, давай будем покупать цветы и твоей маме! Причем, в первую очередь — ей! — попросила она. — Нехорошо как-то получилось. Вроде правду сказала, про два букета. А с другой стороны — все равно ложь! То есть, грех. Просто ее не хотелось расстраивать… Она вон как тебя любит, а ты ей, как я поняла, совсем внимания не уделяешь!
После этого, словно проделав необходимую работу, она с облегчением выдохнула, улыбнулась и, наконец, раскрыла секрет, зачем ей так нужно было это стекло.
— Стасик, у тебя белая бумага раза в два-три больше обычного формата есть? — спросила она.
— У меня нет, но у папы, думаю, найдется, — ответил Стас, сходил в кабинет отца и принес лист ватмана.
— Хватит?
— Более чем! — обрадовалась Лена. — Теперь давай краски, фломастеры или, в крайнем случае, цветные гелевые авторучки.
Недоумевая, Стас достал из бокового ящика стола набор авторучек и пару фломастерных выделителей текста.
— Отлично! — похвалила Лена и, нарисовав синим цветом крупный неровный овал, принялась старательно заштриховывать его. — Это у нас будет Черное море, или как его называли в античности — Эвксинский Понт!
— Что ты задумала? — насторожился Стас.
И услышал в ответ загадочное:
— Сейчас все поймешь! А пока загони Горбушу в клетку и доставай все свои монеты!
Стас не без труда подманил куском котлеты мало того, что сытую, так еще и сразу насторожившуюся ворону, наконец, поймал и посадил в ее жилище, тщательно закрыв дверцу на защелку.
Вернувшись к столу, он увидел, что Лена успела уже нарисовать и побережье, покрыв его точками городов с надписями.
— Понтийское царство, Фракия, Синопа, Амис, Гераклея, Истрия, Аполлония, Пантикапей, Херсонес, Византий…. — прочитал он.
— Что стоишь? — продолжая красиво писать названия городов и царств, спросила она. — Давай выкладывай на них свои монеты!
— Зачем?
— Для наглядности!
Стас открыл свой и подаренный Ником ларцы.
Вопросительно взглянул на жену.
Мол, с чего начинать?
И тогда та сама перебрала планшеты и, выбрав небольшую медную монету с изображением бородатого Зевса на одной стороне и орлом, восседающим на молниях на другой, положила ее на слово «Синопа».
— Как! — изумился Стас, прекрасно помня, что на этой монете из-за дефекта при чеканке практически не читается название города. — Ты и… в античной нумизматитке разбираешься?
— Да уж пришлось ее изучить, коль она была так интересна будущему, а теперь нынешнему мужу! Походила в интернете по монетным магазинам, каталогам и аукционам! — усмехнулась Лена.
Таким же образом она безошибочно нашла монеты Пантикапея и Херсонеса и заторопила Стаса:
— Ну что ты на меня так смотришь? Как будто впервые видишь… Помогай!
Стас, ошеломленно качая головой, взял из своего планшета слегка побитый и потертый медный асс Нерона и положил его там, где Лена только что написала слово «Рим».
— А почему не динарий? Он же красивей! — окрыленная восхищением мужа, уже с превосходством кивнула Лена на великолепно сохранившуюся серебряную монетку с характерным круглолицым профилем Нерона.
Она лежала в планшете, принадлежавшем когда-то министру Соколову.
И значит, ее несомненно держал в своих руках, собирая для него коллекцию, отец Тихон.
— Потому что, в отличие, от динария, этот асс наверняка ходил, причем долгое время в Риме!
— На нем что, написано? — с вызовом осведомилась Лена.
Стас невозмутимо пожал плечами:
— Нет, конечно, но дело в том, что сами римляне предпочитали пользоваться в основном медью. А серебро отдавали охочим до его блеска — варварам. То есть, нашим с тобой предкам, жившим, может, где-то на севере Фракии, но, скорее всего, густо населявшим тогда Карпаты.
— Кар-р-рпаты? — встрепенулась уснувшая уже было Горбуша. — Пр-редки?!
— Ну да, и, возможно, твои тоже! — кивнул ей Стас. — Ведь вы же всегда следуете за нами, людьми!
— Надо же, — слегка огорчилась Лена. — В интернете о таких римских привычках не было ни словечка…
— Ничего, век живи — век учись! — посоветовал Стас и улыбнулся. — Не все ж тебе больше меня знать!
Постепенно увлекаясь, он выкладывал одну монету за другой.
Говорил, что эта связана с Юнием, эта — с Элией, эта — с Ахиллом…
— Тут, — положил он на название «Колхида» крошечную, но очень толстую серебряную монетку с рогатой головой барана, словно напоминавшим всем, что именно здесь находилось знаменитое золотое руно, — проходил путь Апостола…
— Давай, Стасик, давай! — поддерживая мужа, шептала Лена, — Это же так интересно…
Еще бы!
Не умолкая, Стас выкладывал маршрут апостольского путешествия драхмами, тетрадрахмами и оболами.
И только, споткнувшись на одной слегка продолговатой медной монете, задумчиво почесал висок:
— А вот тут сложно понять: Аполлония это или Византий… То есть, город, на месте которого, спустя несколько веков, император Константин основал Константинополь и появилось великое православное государство — Византия. Видишь, голова Аполлона с надчеканкой, а на обороте якорь. Буквы полузатерты. Она лет сто, не меньше ходила по агоре и торговым лавкам. У меня когда-то была точно такая же Аполлония. Но Владимир Всеволодович почему-то убежден, что это — именно Византий!
— Тот самый, в гостинице которого остановился Ахилл? — сразу же оживилась Лена.
— Ну да, — подтвердил Стас. — После шторма, бунта и расставания с благородным капитаном Сизифом и коварным сенатором Муреной.
— Тогда пусть это будет Византий!!!
— Согласен! Тем более, что это, скорее всего, соответствует действительности. Да и мне только лучше, — не стал возражать Стас. — Ведь именно здесь Ахилл приказал слуге подать ему лист папируса и письменные принадлежности и на римский манер написал: «Ахилл — своей жене Ириде — привет!»
— Погоди! — умоляюще остановила его Лена. — Я — сейчас!
К счастью, Стас был так занят своими мыслями и монетами, что не даже обратил на это внимания.
Воспользовавшись этим, Лена быстро достала плеер-диктофон.
Как учил Стас, поменяла старую батарейку на новую.
Включила его в режиме диктофонной записи и попросила:
— Ну, а теперь, продолжай!
— А что продолжать…
Стас на несколько мгновений задумался и начал:
— Значит, так, Ахилл написал письмо, закончив его так же, по-римски, неизменным у них пожеланием «Будь здорова!», отдал слуге, и оно, конечно, не так быстро, как теперь, хотя это еще как сказать, наконец, оказалось в Синопе…