Лекция: Мы должны поступать лучше!

МИНИСТЕРСТВО МИРА"

Мы должны поступать лучше. Мы должны быть лучше. Я должна быть лучше.

Я понимала, за что Вельвет Ремеди любила жёлтую пегаску. Если бы только было больше таких, как она, то Эквестрийская Пустошь могла бы никогда не появиться.

Я всё ещё разглядывала постер, когда Хомэйдж вышла из лифта. Её лицо просияло, когда она увидела меня.

— А вот и ремонтница тостеров, которую я ищу.

Мне никогда теперь от этого не избавиться.

— Хомэйдж, — вздохнула я, чувствуя, как затрепетало моё сердце, упиваясь тем фактом, что эта милая серая единорожка с яркой синей гривой действительно испытывает ко мне чувства. Возможно, романтические чувства. Или, по крайней мере, готова принять в расчёт их возможность. Одно это было больше, чем то, что я когда-либо получала от другой кобылицы. Причём от кобылицы, которая мне нравилась. И которая ещё и была милой!

— Да? — спросила она игриво, заставив меня замяться.

— Я… эм… Я к тому, что… Когда и как ты хочешь заняться этим?

— Заняться этим?

Я раздражённо замахала копытом.

— Ну, помнишь… Вельвет Ремеди? Диджей Пон3? Запись её музыки?

— О! — улыбнулась Хомэйдж. — Этим заняться. Ты ведь ей доверяешь? Пони Башни Тенпони знают меня как девочку на побегушках у диджея Пон3, но я действительно не могу допустить, чтобы открылось, что я немного ближе к нему. Она сможет сохранить тайну?

Часть меня не хотела делиться правдой о Хомэйдж, но это было бы совершенно неправильно.

— Навечно.

* * *

— Вы и есть диджей Пон3?

Хомэйдж улыбалась, явно наслаждаясь неверием Вельвет Ремеди.

Вельвет сделала себе великолепный макияж и надела одно из своих новых платьев — сногсшибательный пурпурный наряд, всё, чтобы произвести захватывающее первое впечатление. Теперь она то и дело бросала на меня недовольные взгляды.

— У меня здесь целая звукозаписывающая студия, так что запись будет звучать не хуже вас, — сказала Хомэйдж, проходя между нами. Я непроизвольно засмотрелась на её бёдра, прикрытые шёлковым серебристым платьем, которое искрилось, прижимаясь так плотно к...

Вельвет смотрела на меня. Она поймала меня за этим занятием, и от лёгкой улыбки на её лице моё сердце замерло. Мне повезёт, если остальные наши путешествия не будут сопровождаться песней «Литлпип и Хомэйдж сидят на яблоне».

Хомэйдж провела для Вельвет Ремеди очень укороченную экскурсию, целиком пропустив крышу и Библиотеку, но зато показав маленькую студию напротив С.Э.Р.М.Ч.Н. Вельвет выглядела так, будто оказалась в раю. Как бы она ни протестовала, как бы ни стремилась быть врачом, единственным, кого Вельвет могла убедить в том, что не получает от пения ни с чем не сравнимого удовольствия, была сама Вельвет.

Как только Вельвет Ремеди вошла в студию, Хомэйдж переключила всё внимание на записывающее оборудование, проведя рогом над столом, покрытым переключателями и циферблатами. Ряды цветных огоньков послушно засветились в ответ. Мне оставалось только сидеть в уголке и наблюдать за представлением.

Вельвет Ремеди приблизилась к микрофону.

— Проверка звука? Вы хорошо меня слышите, ДиДжей… как мне вас называть?

— Хомэйдж, когда мы наедине, — ответила серая единорожка.

Я ощутила иррациональный приступ ревности при упоминании слова «наедине». Я хлопнула себя по лбу. Такие чувства были так же недостойны, как и нелепы. «Прекрати быть глупой пони, Литлпип!» — прошептала я себе, не дыша.

— У вас изумительная установка, Хомэйдж, — восхитилась Вельвет. Затем как бы невзначай спросила: — Нет ли у вас здесь поблизости оборудованного верстака?

Хомэйдж подняла глаза от приборного стола.

— Есть. А что?

— О, прекрасно. Литлпип замыслила проект, и ей нужно личное рабочее место, — заявила Вельвет. Теперь я чувствовала себя действительно глупо за тот невольный приступ — даже на подступах к выступлению, которое услышит вся Эквестрия, Вельвет Ремеди думала о том, как помочь мне.

— Я подозреваю, что проект займёт у неё всю ночь, — промурлыкала Вельвет доверительно. — Ничего ведь, если она проведёт ночь с вами?

Солнечные вспышки оргазмов Селестии!

— О, я с удовольствием воспользуюсь шансом… — промурлыкала Хомэйдж в ответ, —… занять её на ночь.

Я была обречена.

— Начинайте, когда будете готовы.

Рог Вельвет Ремеди начал светиться. Комната звукозаписи наполнилась разноцветным светом и насыщенной волнующей музыкой. Хомэйдж застыла в трепете. Я улыбнулась, зная, как воздействуют на всех выступления Вельвет.

«Музыка — спасение моё...»

* * *

Четыре часа спустя мы с Хомэйдж прогуливались по аллее башни Тенпони. Вельвет Ремеди была просто потрясающей. По её настоянию, Хомэйдж дала Вельвет исполнить каждую песню несколько раз, чтобы убедиться, что песни звучали идеально. К тому времени, как все песни закончились, моя угольно-чёрная спутница была совершенно выжата, и оставила нас, чтобы вздремнуть.

С того момента Хомэйдж говорила о выступлении и новой музыке, не переставая. К счастью, я не испытывала от этого новых приступов ревности. Фактически, я сама была в восхищении. Мы с Хомэйдж провели больше часа, вспоминая моменты выступления, как пара фанаток после концерта.

Первая песня очень долго была хитом в Стойле Два (и если бы мне было суждено выбирать первую песню для её бенефиса, то я несомненно тоже так поступила бы). Вторая песня была тоже популярна в дни, проведённые в Стойле. Третья была её собственным исполнением песни, спетой однажды самой Пинки Пай и первым диджеем Пон3 в Хуфбитс. Кое-что она выбрала специально для диджея Пон3 — песня, которую она начала петь в лагере Разбитого Копыта, и я была взволнована, что наконец услышу её до конца! Даже Хомэйдж проняло. Мне было приятно смотреть, как маленькая серая единорожка визжит от восторга!

Последней песней была та, которую Вельвет Ремеди написала во время наших путешествий. Та, что, как она когда-то утверждала, была обо мне. Я не могла решить, что же больше хочу: растаять или спрятаться.

Мы дошли до края мезонина, смотря на нижний этаж торгового центра Башни Тенпони, заполненный роскошными магазинами (включая один чисто винный, а другой, напротив — сырный, но он сейчас был закрыт). Когда мы приблизились к лестнице, ведущей вниз, я остановилась при увиденном. СтилХувз рысью проскакивал возле большого панорамного окна и смотрел на выставку картин, причем довольно небрежно. Все пони вокруг него останавливались и смотрели на него, некоторые его избегали. Я видела, как какая-то мамаша спрятала за собой своего любопытного жеребенка.

— Твой друг возбуждает всеобщий интерес, — отметила Хомэйдж.

Я усмехнулась.

— Полагаю, высшее общество Тенпони не привыкло к пони в магической силовой броне.

Я подумала, не царапают ли его бронированные копыта их претенциозно отполированный мраморный пол.

— Ну, он же Стальной Рейнджер. Это у многих вызывает напряжение.

Это был уже не первый случай, когда кто-то, кому я доверяла, заявлял, что Стальные Рейнджеры имеют сомнительную репутацию.

— Почему это?

Хомэйдж посмотрела на меня с удивлением.

— Ты странствуешь со Стальным Рейнджером, — медленно произнесла Хомэйдж, — и ничего не знаешь о них?

Я было открыла рот, чтобы сказать, что он… что? Я знала их по постерам, но то было двести лет назад. Истина была в том, что я не знала Стальных Рейнджеров. Я знала СтилХувза. По крайней мере лучше, чем мои компаньоны знали загадочного пони, полностью сокрытого в своей броне. Я видела шар памяти. Тот, в котором было воспоминание, которое, как я полагала (и не без оснований), принадлежало ему.

— Нет… Пожалуй, действительно не знаю. Расскажи мне.

Хомэйдж повела нас от лестницы к столику в маленьком, но дорогом кафе. Пони-официантка принесла нам меню в тот самый момент, когда мы сели, умудряясь выглядеть при этом надменно, как будто посетители были ниже неё. Глядя в меню, я вновь обнаружила, что оно состоит из облагороженных вариантов довоенной еды.

Я покачала головой и отбросила меню в сторону.

— Пятьдесят крышек за банановое пюре, которое я могу найти в холодильнике разрушенного здания за бесплатно? Нет уж, спасибо. Пожарить его в виде полосок и сплести из них подобие корзинки не стоит так дорого.

Хомэйдж вскинула брови.

— Не забывай, что большинство пони из живущих здесь не протянут и дня снаружи. От заветной «бесплатной» еды их отделяют рейдеры, работорговцы, взбунтовавшиеся охранные роботы, а может быть, и заблудшие мантикоры, — она огляделась вокруг, наблюдая за другими посетителями, а потом наклонилась вперёд и прошептала: — Честно говоря, не думаю, что большинство из этих пони справятся даже с радтараканами. Они раздавят одного, а потом остальные убьют их, пока они пытаются отскрести с копыта радтараканьи потроха в неудержимом отвращении.

Я посмотрела на элитных кобылиц и джентльпони Башни Тенпони, сидевших вокруг. Похоже, что она была права.

— Запасы самой Башни Тенпони иссякли поколения назад. То, что они продают сейчас, было приобретено у мародёров — специалистов по проникновению в руины Мэйнхэттена в поисках продуктов питания. К счастью, до бомбы город изобиловал продуктовыми магазинами, ресторанами и бакалейными лавками, так что мародёрство всегда было столь плодотворно, сколь и опасно. Но мародёры не рискуют своими шеями задешево. А учитывая то, насколько загрязнена радиацией вода, семье пони будет сложно очистить достаточно воды даже для маленького сада. Для ресторанов, подобных этому, речи о свежих урожаях быть не может.

Я приняла сказанное к сведению и снова взяла меню.

Я заказала корзинку из обжаренного бананового пюре и бутылку вина. Оно оказалось на удивление ароматным.

— Стальные Рейнджеры, — объясняла Хомэйдж за бокалом вина, — это старые стражи Министерства Военных Технологий. Они видят в себе рыцарей величия прошлого, которое они связывают с успехами Эквестрии в области технологий и промышленности, а также хранителей технологий, которые их Министерство помогло создать.

— Честно говоря, — продолжала она, — большинство из них будут более заинтересованы в том, чтобы спасти твой ПипБак, чем тебя.

* * *

После обеда я обратилась к Хомэйдж с предложением пойти ранним вечером в спа. Последний раз был до такой степени восхитительным, что я просто обязана была поделиться с нею своим опытом.

Хомэйдж попросила, чтобы маленькое радио в спа настроили на станцию диджея Пон3. Из выражения, что подарили ей спа-пони, было ясно, что они не очень-то одобряют этого любящего гулей ренегата, но всё же исполнили просьбу. С новой музыкой, я подозревала, популярность трансляции резко подскочила.

Одна из симпатичных спа-пони намазывала моё лицо очищающей лечебной грязью, когда голос диджея Пон3 прогремел из маленького радиоприёмника:

«Вечер добрый, дети мои!»

Я посмотрела на Хомэйдж в удивлении. Она подмигнула мне в ответ, прежде чем её глаза накрыли огуречными ломтиками.

«У меня вопрос ко всем вам, мои верные слушатели. Кто-нибудь из вас, кобыл или жеребцов, когда-нибудь видел… призрака? 'Да ну, диджей Пон3!' — слышу я, как вы говорите, — 'Нет такой штуки, как призраки! Истории с призраками ходят по Мэйнхэттену ещё с тех пор, когда бабушка моей бабушки была маленькой кобылкой, но никто никогда не видел их на самом деле. Истории о призраках — выдумки, сам знаешь!' Ну а теперь, что если я — диджей Пон3, ваш голос в пустоши — сказал бы вам, что видел призрака? И я не имею в виду героических Обитателей Стойл, чудесным образом переживающих падения поездов со скал. Не в этот раз.»

Я громко застонала. Я б зажмурилась, не будь у меня в глазах кусков овощей.

«Это было несколько лет назад, и я только-только выпутался из заварушки с одной из этих мантикор, так что был в тот момент под Дэшем и Стампедом одновременно. Но она была там, о чистая правда Селестии. Никогда не встречал её больше и не находил то самое место, где на неё наткнулся, но на этой дикой пустоши безумных вещей гораздо больше, чем вы думаете.»

Позже, когда спа-пони делали нам понидекюр и обрабатывали рога, я спросила Хомэйдж:

— Что такое Стампед?

— О, смесь Рэйдж и обезболивающего, — ответила Хомэйдж. — Мы с подругой нашли рецепт в руинах клиники Министерства Мира, когда мы были моложе.

Мною овладело любопытство:

— Подруга? Я её увижу?

— Нет. Боюсь, что она не пережила попыток обосноваться в Башне Тенпони.

* * *

Я чувствовала себя удивительно свежей и расслабленной. Время, проведённое в спа, было приятным и сближающим, и я возлагала большие надежды на остаток вечера.

Когда мы вышли из спа, Хомэйдж наклонилась ко мне и прошептала:

— Тот последний кусочек я записала заранее. Это хорошая идея, чтобы меня иногда видели на публике, пока диджей Пон3 «в прямом эфире».

Я кивнула, совсем немного на неё засмотревшись. Приём грязевой ванны был первым случаем, когда я видела её не одетой ни в платье, ни в халат из спа-салона. Её кьюти-марка была похожа на динамик или мегафон. Что бы это ни было, она идеально ей подходила. И я могла понять, почему она решила скрывать её при помощи одежды. Если кто-то подозревал, что она была более чем девочкой на побегушках у диджея Пон3, то кьютимарка была бы явным разоблачением.

Три маленьких пони подскочили к нам: два брата и их младшая сестра. У двух младших в глазах стояли слёзы, и если мальчик старался их сдерживать, то его сестра плакала в открытую с выражением надежды на лице.

Я услышала, как Хомэйдж застонала при их приближении.

— Мисс Хомэйдж, — позвал старший, когда они оказались ближе. — Диджей Пон3 говорит, что папа пытался ограбить Героиню Пустоши и что поэтому он в тюрьме. Это правда?

— Он правда это сделал?

— Папочка бы не стал.

Ох, ёбните меня луной. Луной, солнцем — всеми сразу. Да вздрючьте посильнее.

Хомэйдж, если на то пошло, выглядела даже более напряжённой. Но она придерживалась истины.

— Да, дети. Боюсь, что так.

— Но он правда очень сожалеет… — перебила её я, хотя и знала, что единственное, о чём сожалел Монтерей Джек, было то, что это поставило его в плохое положение. —… и я уверена, что они его отпустят. Я...

Я остановилась, вздрогнув, и заговорила более медленно, подбирая слова:

— Я знаю, что Обитательница Стойла очень огорчена, зная, что он в тюрьме.

— Она его спасёт? — выпалила девочка с такой надеждой в голосе, что это чуть не сбило меня с ног.

— Зачем ей это? — возразил старший брат. — Он угрожал ей и пытался ограбить.

Я безнадёжно взглянула на Хомэйдж.

— Они не собираются его отпускать, — сказал средний из жеребят. — Они повесят его через два дня.

* * *

Я ходила взад и вперёд по Библиотеке, в то время как Хомэйдж с грустью наблюдала за мной.

— Ты не можешь вмешиваться.

— О, ещё как могу!

Хомэйдж печально вздохнула.

— Я понимаю, почему ты считаешь, что должна. Даже если он своими копытами вырыл себе яму. Но, судя по тому, что ты сказала, не очень похоже, чтобы он хотел помощи.

Я фыркнула.

— Ну, тогда я не собираюсь оставлять решение за ним. У него трое детей, о которых нужно заботиться. Это они должны стоять на первом месте, а не его вывернутый наизнанку кодекс чести.

— Литлпип, — захныкала Хомэйдж. — Мы только что встретились. Я не хочу уже потерять тебя.

Я остановилась в потрясении.

— Потерять меня?

Хомэйдж раздражённо объяснила:

— Если ты предпримешь что-нибудь и переживёшь ответный огонь охраны, то копыта твоего в Башне Тенпони больше не будет. И твоих друзей тоже.

Я повернулась и посмотрела прямо в её глаза. Они блестели от слёз.

— Я всегда буду с тобой, практически везде, куда бы ты ни пошла. Просто настройся на частоту диджея Пон3, и я буду там. Но… ты больше не сможешь быть вместе со мной.

Я осела на пол, когда осознание того, чем мне придётся пожертвовать, легло на меня всем своим весом.

* * *

Вечерело, я медленно шла по линии Селестии, Вельвет Ремеди и СтилХувз следовали за мной чередой, Каламити полетел на разведку.

Всё, что я сказала другим, это что я собралась на прогулку. Каждый из них настаивал на том, чтобы пойти со мной. Только Вельвет Ремеди спросила, есть ли причина, и сделала она это в частном порядке. Она могла бы сказать, что я расстроена, и она испугалась, что я не провожу вечер с Хомэйдж. Каламити, я думаю, просто хотел размять крылья. СтилХувз же последовал за мной без комментариев. Я чувствовала, что он готов был пойти за мной куда угодно, и до сих пор не имела понятия, почему.

Истина же была в том, что, как бы я ни хотела провести ночь с Хомэйдж, у меня было такое смятение внутри, что я просто не могла насладиться этим. Мне нужен был свежий воздух, нужно было очистить голову, отвлечься.

К счастью, серая единорожка не только поняла, но и поддержала меня.

Рог Вельвет Ремеди освещал путь, мне даже не надо было использовать фонарик своего ПипБака. Тишина ночи обволакивала нас точно одеяло, прерываясь лишь иногда отдалёнными криками или выстрелами. Каламити каждый раз летал на звук, чтобы разведать обстановку. Иногда он возвращался с сообщениями о мародёрах, отбивающихся от диких животных, но в основном он возвращался без какой-либо информации вообще. Один раз за его исчезновением последовало несколько коротких громовых раскатов — звука его боевого седла, который я выучила наизусть. Я не слышала ответного огня, но мы всё равно остановились и ждали, обеспокоенные за него. Ему потребовалась добрая четверть часа, чтобы вернуться. И когда он это сделал, он был нагружен мешками отобранного хабара.

— Рейдерское гнездо. Кучка земных пони-рейдеров с копьями и кувалдами, — объяснил он с ухмылкой. — Никто не ожидал пегаса!

Он приземлился и передал мне мешок, набитый металлическими яблоками.

— Там не было боеприпасов, но у них было это.

СтилХувз предложил отдать гранаты ему. Из всех нас он был единственным, кто действительно обладал навыками обращения с подобными штуками.

— Не пройдёт и пол года, как мы найдем чё-нить, чё не разносит всё на куски в радиусе нескольких ярдов.

Каламити свалил с себя ещё один мешок рядом с Вельвет Ремеди, на этот раз с чётко вырисовывающейся квадратной коробкой внутри.

— Аптечка у них была заперта, так что я просто прытащил всё сюда.

— Притащил, — поправила Вельвет, взяв мешок.

— Ну, дык, я так и сказал.

Вельвет закатила глаза перед тем, как начать привязывать новую коробку к своей спине, прижимая её к уже висящим по бокам. Не обязательно было спешить её открывать, я могла бы взломать замок когда мы достигнем следующей станции Четырёх Звёзд.

Вручив подарки, Каламити снова полетел вперёд.

* * *

Следующая станция Четырёх Звёзд выглядела так, будто там была резня. Я смотрела, как СтилХувз прохаживается между телами более тридцати гулей. Большинство из них выглядело, как если бы их скосили шквальным огнём пулемёта. Мощные взрывы создали дыры в стенах станции и в домах, которые были построены внутри и вокруг неё.

Это место просто пропиталось густым запахом трупов гулей. Жужжание мух сливалось в непрекращающийся монотонный звук, что напомнило мне тонкий гул ламп и фонарей Стойла Два.

Вельвет Ремеди отбежала по линии примерно на триста ярдов от станции, не в силах переварить увиденное. Каламити приступил к обшариванию трупов.

— Группа Роттингтейла, — объявил наконец СтилХувз, хотя я уже давно пришла к той же мысли. В его низком голосе слышалось безразличие. Мне захотелось, чтобы можно было увидеть выражение лица за его маской.

— СтилХувз? — спросила я осторожно. — С тобой всё в порядке?

— Почему со мной что-то должно быть не так? — ответил он. Его голос по-прежнему оставался безразличным. Слишком безразличным. Он сдерживался от чего-то, но был ли это смех радости или оскорблённая ярость, я не могла угадать. — А как насчёт тебя? Я заметил, что ты не балуешься мародёрством. Как сказал бы Каламити, не похоже, чтобы этим существам понадобились их вещи. А нам они могут пригодиться.

Для СтилХувза обчищать трупы гулей было нормально, а обчищать мёртвых Стальных Рейнджеров — нет? Мне это не нравилось, хотя, по здравом размышлении, я должна была признать, что, вероятно, реагировала бы значительно хуже на обчистку трупов обитателей Стойл.

— Я собираюсь сжечь их, — объявила я. — Как только Каламити закончит в них копаться. Если хочешь, присоединяйся к нему.

— Интересно, — произнёс СтилХувз нараспев, но остался рядом со мной.

Его реакция на мою реакцию показалась мне такой же интересной, какой, очевидно, ему показалась моя. Поскольку окружающая обстановка была болезненной и отталкивающей, я решила попытаться изучить нашего нового друга.

— Я… слышала о Стальных Рейнджерах. У них не очень… героическая репутация.

— А ты так себя видишь? — спросил он в ответ. — Ты герой?

Я вздрогнула, но быстро заподозрила, что он уклоняется от вопроса.

— А как насчёт тебя? Кем ты себя видишь?

— Традиционалистом.

Так, и что-же эта хрень означает? Я попыталась снова:

— Мне говорили, что большинство Стальных Рейнджеров больше заинтересованы в сохранении технологий, чем в спасении пони. Как насчёт тебя?

СтилХувз молчал.

Я надавила.

— Ты следуешь за нами, чтобы сберечь мой ПипБак в сохранности?

СтилХувз фыркнул от смеха. Затем он угрюмо раскрыл небольшую частичку себя.

— Стальные Рейнджеры — все до единого — приносят одну и ту же Присягу. Но есть некоторое… расхождение во мнениях о том, обращена ли наша верность к Кобыле Министерства или же к самому Министерству.

Он говорил о «Министерстве», как будто бы было только одно. Или, по крайней мере, только оно имело значимость.

— Есть разница? — спросила я, но Каламити вернулся до того, как я смогла получить ответ, а СтилХувз не хотел делиться с публикой.

— Думаю, я собрал всё, что нам могло бы понадобиться.

— У тебя довольно крепкая спина для пегаса, — сострил СтилХувз. — Ты уверен, что не хочешь взять заодно мебель?

Каламити закряхтел, хлопая крыльями. Отбросив насмешку в замечании СтилХувза, я обдумала крывшуюся в нём истину.

— Каламити, почему бы тебе не слетать назад и не выгрузить эти вещи в номере. Ты нас потом догонишь. Мы не будем уходить с Ветки Селестии.

Каламити улыбнулся, поправляя шляпу.

— Сделаем! — И был таков.

Я сосредоточенно обхватывала свечением тела гулей одного за другим и складывала их в кучу. Затем, пройдя дальше по одному из монорельсов в сопровождении СтилХувза, шедшего по второму из них, я достигла безопасного расстояния. Развернувшись, я достала винтовку зебр и выпустила половину обоймы в холм из трупов гулей. Куча начала гореть.

Мы нагнали Вельвет Ремеди, которая смотрела на погребальный костёр в странной очарованности. Я оглянулась, пытаясь понять, почему это зрелище так притягивало её взгляд.

Жар-феникс кружил над костром трупов.

* * *

"… повторяю. Еще раз, это Блэквинг из Когтей Блэквинг, посылаем сигнал бедствия на всех дружественных частотах. Прошу, передайте это сообщение в любое отделение Когтей в области. Вражеский отряд загнал меня и мою команду в ловушку на крыше Башни Подковы. У нас кончаются боеприпасы, и долго мы не протянем. О… о, нет… вон — ещё попёрли!.."

Радиособщение резко оборвалась, затем начало проигрываться сначала, повторяя и повторяя голос грифины. Её голос звучал моложе, чем у Гауды, и не столь сурово.

Мой Пипбак начал получать сигнал бедствия примерно в миле от Башни Подковы. Сигнал был слаб, но эта Башня была одним из высочайших зданий в Руинах Мэйнхэттена, с лёгкостью затмевая собой Башню Тенпони высотой аж в два раза.

«Все, кто получает это сообщение, это Блэквинг из Когтей Блэквинг. Пожалуйста, нам нужна помощь. Нас зажали на крыше Башни Подковы превосходящие силы противника. У нас почти закончились патроны и провизия, и мы уже потеряли троих из нашей команды. Мы отчаянно нуждаемся в помощи. Если кто-нибудь услышит это сообщение, пожалуйста, приведите помощь. Умоляю, скорее! Мы долго не протянем. Это автоматическое повторяющееся сообщение. Ещё раз, это Блэквинг...»

Я вынула наушник и проиграла запись вслух, когда мы прошли несколько кварталов. Я надеялась, что Каламити догонит нас до того, как мы достигнем небоскрёба на станции Четыре Звезды, но я не сильно на это рассчитывала. Каждый цикл сообщения всё больше и больше разжигал во мне чувство срочности.

— Мы идём внутрь, — объявила я и, пересмотрев свои слова, поправила: — Я иду внутрь. Вы двое можете остаться, если хотите. Я пойму, — я взмахнула хвостом. — К тому же, кто-то должен дать знать Каламити, где мы.

СтилХувз усмехнулся:

— Лично я с нетерпением жду шанса увидеть этих благородных гуле-борцев, — он посмотрел на меня. — А ты-то почему идёшь? Потому что ты героиня? Или тебе нравится рисковать своей жизнью ради незнакомцев? Или тебе известно что-то ещё о Башне Подковы?

Я пристально посмотрела на своего компаньона и ухмыльнулась.

— О, я просто хочу знать, как кучка грифонов может оказаться в ловушке на крыше здания.

СтилХувз рассмеялся. Я повернулась к Вельвет Ремеди.

— Ты не пойдёшь одна, — настояла она с мрачной улыбкой, топнув копытом. — И мы можем оставить Каламити записку. — Она задумалась на секунду. — Он же ведь умеет читать?

Я закатила глаза.

— Да, и ты сама это знаешь.

Затем я обдумала идею и обнаружила, что не знаю, как поступить. У меня всё ещё были планшетка и карандаш, которые я взяла у охранника в Башне Тенпони, но записка, оставленная под куском раздробленного бетона, могла быть легко не замечена. Чтобы Каламити увидел сообщение, нам надо было написать его большими буквами на крыше станции. И даже в этом случае он мог не заметить его, если мы его как-нибудь не подсветим. Я изложила свои соображения Вельвет.

— На случай, если ты пропустила недавнее световое шоу, дорогая, подсветка не будет проблемой. — Вельвет криво улыбнулась. — Я могу наложить на буквы заклинание, которое сделает их довольно заметными.

— А ты не могла бы просто сделать светящиеся слова?

Вельвет Ремеди покачала головой.

— Да, но только если я буду стоять здесь, чтобы поддерживать их. Чтобы оставить их без присмотра, я должна зачаровать имеющуюся надпись. Желательно, сделанную краской, если только мы не найдём очень большую чернильницу.

СтилХвуз заржал, направляясь к двустворчатым дверям станции, ведущим в Башню Подковы.

— Тогда мы напишем её кровью первого врага, которого встретим, — он повернулся и лягнул двери так сильно, что не только распахнул их, но и сорвал одну с петель, отправив её в полёт через всю приёмную, расположенную внутри. Я поёжилась и возблагодарила Богинь за то, что комната не была набита врагами. — Вы идёте?

* * *

Я помогла Вельвет Ремеди перешагнуть через тело грифона, к его туловищу было прицеплено боевое седло с двумя миниганами, которое было размером почти с самого грифона. Это было первым телом, которому не было несколько сотен лет. Пол был устлан слоем гильз, идти по которым было весьма неудобно.

Я не могла сказать точно, что убило его. Это меня и волновало. И стало волновать ещё сильнее, когда Вельвет Ремеди диагностировала у него естественные причины смерти. Голос её был полон сомнений.

— По крайней мере, мы знаем, что они прошли здесь, — заключил СтилХувз. — Я уж начал было волноваться, что пути наверх нет.

Большинство помещений Башни Подковы были разрушены. Лестницы обвалились, коридоры превратились в пещеры. Всё здание стало сплошным лабиринтом, вынуждая нас бродить по комнатам из одного конца коридора в другой, чтобы спуститься на этаж ниже, где мы могли бы найти лестницу, ведущую на два этажа выше.

Впереди мы услышали журчание воды. мой ПипБак начал тихонечко потрескивать.

Единственным путём выйти на следующий лестничный пролёт было пройти через развалины между двумя уборными. Водный талисман здания все ещё качал воду через разбитые трубы. Вода была облучена низким уровнем радиации. Похоже, что взрыв жар-бомбы облучил сам талисман.

Я попросила Вельвет Ремеди проверить, хватить ли нам Антирадина. Радиоактивный душ особого вреда не причинит, даже и волноваться не стоит. Но если это было предвестием ещё больших проблем, то я хотела бы быть убеждена, что мы подготовлены.

Задержав дыхание, я резво рванула через брызги, так быстро, как только я могла. Я застыла на мокрой половице, чувствуя, как пол впереди меня вздрогнул.

— О-о-о-оки-доки-локи. СтилХувз, сейчас я тебя отлеветирую и приземлю вон там, — сказала я, указывая на дальний угол возле дверного прохода. — Этот пол не выглядит надежным.

Вельвет Ремеди отошла назад. Я сфокусировалась на СтилХувзе, обволакивая его телекинетическим коконом. Медленно, я подняла на пол ярда тяжёлого Стального Рейнджера и понесла его через душевую. Я сделала один шаг назад, чувствуя, как снова тревожно заколебался пол, и ещё чтобы дать ему пролететь мимо меня к углу, где пол, я была вполне уверена, был сух и устойчив.

СтилХувз пролетел половину пути, как вдруг он увидел в открытой двери что-то, что заставило его брыкаться в попытках найти опору под копытами.

Прежде, чем я поставила его на пол, прежде, чем я даже успела спросить его, что он там увидел, в дверной проём вошла аликорн.

Моё заклинание левитации лопнуло, стоило мне ахнуть в шоке. СтилХувз грузно упал, разворачиваясь, чтобы атаковать аликорна, и пол под его копытами рухнул. СтилХувз пропал с поля зрения. Я услышала, как внизу раздался всплеск. Аликорн сделала шаг вперёд, заглядывая в дыру, и остатки пола обрушились вниз. Аликорн попыталась удержать себя в воздухе с помощью крыльев, но они застряли в дверном проёме и она упала вслед за Стальным Рейнджером.

Я стояла на промокшей, провисающей доске, торчащей над этажом, словно трамплин. Что, кстати, было отличным сравнением — весь этаж подо мной как раз занимал бассейн.

Мой ПипБак начал трещ-трещ-трещать с одуренной скоростью.

Задрыгав копытами, аликорн выбралась на плавающий кусок мусора. Её рог начал светиться. СтилХувза нигде не было видно, наверняка он камнем ушёл на дно.

Эх, как бы мне сейчас пригодилась сумка с гранатами. Действовать нужно было быстро, но как назло, мои мозги работали не достаточно быстро! Аликорн наколдует щит вокруг себя быстрее, чем соображу что-нибудь.