Реферат: Ярослав Бутаков, к и. н. Первое издание в россии


Ярослав Бутаков, к.и.н.


ПЕРВОЕ ИЗДАНИЕ В РОССИИ


Мельгунов С.П. На путях к дворцовому перевороту. Заговоры перед революцией 1917 г. Под общей редакцией А.В. Репникова.   М.: Бородино-Е, 2003. 256 с. («Избранные сочинения С.П. Мельгунова»).


Имя известного историка Русского зарубежья Сергея Петровича Мельгунова (1879   1956) если и знакомо современному российскому читателю, то, главным образом, благодаря книге «Красный террор в России, 1918   1923», изданной в Москве в 1990 г. Тогда политическая конъюнктура требовала разоблачения «темных страниц» советской истории, поэтому «Красный террор» моментально разошелся тиражом в 200 тысяч экземпляров. Можно было ожидать, что и другие труды Мельгунова по истории революции вскоре дойдут до отечественного читателя. Однако рухнул СССР, и выяснилось, что в новой «демократической» России научная объективность, приоткрывающая завесу над смутными эпизодами нашего прошлого, не пользуется «рыночным спросом».

После более чем 70-летнего перерыва, книга Мельгунова впервые издается на родине автора. Работа посвящена закулисной стороне событий 1915   начала 1917 гг., приведших к крушению русской монархии. Небольшая по объему, но очень информативная и увлекательно написанная книга увидела свет в Париже в 1931 г., когда сознание не только советских граждан, но и эмигрантских кругов было сильно затуманено легендами, созданными политиками в пылу борьбы за власть в предреволюционный и революционный периоды. Многие из таких легенд (например, о преувеличенной политической роли Распутина), имеющие зачастую ярко выраженный русофобский характер, до сих пор продолжают довлеть над массовым сознанием и, благодаря квазиисторическим фантазиям таких писателей, как В. Пикуль и Э. Радзинский, множатся и процветают. Конечно, книга Мельгунова, переизданная ныне тиражом всего 2 тысячи экземпляров, вряд ли сможет соперничать в воздействии на широкие круги читателей с «произведениями» охарактеризованного выше толка. Но есть надежда, что на нее, хотя бы, обратят внимание современные российские историки, часто «забывающие» о «подземных силах» исторического процесса.

Работа Мельгунова интересна еще и потому, что ее автор отнюдь не принадлежал к направлению, отстаивавшему традиционные ценности Российского государства и видевшему в революции происки международной закулисы. Напротив, политическая деятельность Мельгунова была тесно связана с борьбой против монархии и имперской государственности. Мельгунов входил в ЦК трудовой народно-социалистической партии (энесы). За более подробными сведениями из биографии Мельгунова и историографией вопроса отсылаю читателя к обстоятельно написанной вступительной статье кандидата исторических наук А.В. Репникова в рецензируемом издании. Тем знаменательнее тот факт, что в эмиграции Мельгунов смог, под давлением фактов, отрешиться от многих заблуждений, разделявшихся его политическим окружением. Драгоценный по редкости случай, когда научная добросовестность историка взяла верх над партийными симпатиями. В этом плане исторические труды Мельгунова выгодно отличаются от работ по истории революции лидера кадетов П.Н. Милюкова, который всегда оставался, в первую очередь, политиком.

Характерное переосмысление Мельгуновым событий революции особенно ярко заметно в его оценке Николая II как исторического лица и государственного деятеля и в беспристрастном разборе историко-политических мифов, сыгравших большую роль в идейной подготовке Февральской революции. Одному из таких мифов – о сепаратном мире, якобы готовившемся Николаем II, посвящена отдельная работа Мельгунова, которая, как можно надеяться, увидит свет и на родине автора. Попутно разоблачаются мифы о безраздельном влиянии Распутина и императрицы Александры Федоровны на Николая II, о политической недееспособности последнего царя, а также подвергается ревизии концепция либеральной историографии о движущих силах и логике процесса, приведшего к Февральской революции. Первым крупным шагом к восстановлению объективной картины предреволюционных событий, к определению подлинного места главных участников этих событий, стало именно издание книги «На путях к дворцовому перевороту».

На страницах работы Мельгунов не раз обращается к сопоставлению взглядов на совершавшиеся события с разных точек зрения, рассматривая их из окна царскосельского дворца, из фрондирующего великокняжеского салона и с трибуны Государственной думы. И неизбежно приходит к выводу, что оценка происходившего государем или государыней очень часто была гораздо ближе к истине, нежели мнение окружавшего их общества, доходя подчас до провидческой степени. «”Не думаю, что этим [очередной смены министров – Я.Б.]: кончится: они по одному удалят всех тех, кто тебе предан; а затем и нас самих”,   эти слова Александры Федоровны были гораздо реалистичнее в обстановке 1916 г., чем “слово правды”, которое земцы... будто бы “осторожно несли из глубины народного сердца к престолу”» (с. 68).

Одним из немногих противников самодержавного строя Мельгунов сумел вникнуть в то, что движущим мотивом политических действий Николая II была его глубокая любовь к России. «Что-то препятствовало Николаю II во время войны вступить на путь “решительной борьбы” с общественностью. Мешало то… патриотическое чувство, которое диктовало резолюцию по делу сахарозаводчиков (дело Доброго, Цехановского, Гепнера и др.): “Дело прекратить... Пусть усердною работою на пользу родины они искупят свою вину...” Очевидно, не было фразой у царя то, что он говорил гр. Игнатьеву, подавшему в отставку: для родины оставайтесь на своем месте» (с. 199).

В книге Мельгунов отмечает в качестве главной черты, характеризующей политическую психологию последнего царя, его фатализм. Впоследствии историк отойдет от этого определения, и в труде «Легенда о сепаратном мире», написанном уже после 2-й мировой войны, убедительно покажет, что все политические действия государя в период 1914 - 1917 гг. диктовались исключительно рациональными мотивами политической целесообразности, в которых на первом месте стояли интересы Отечества. Но и в рассматриваемой работе Мельгунов уже признал, что накануне 1917 г. именно обществом, а не царём, было утрачено чувство реальности. «Вера в грядущую революцию становится всеобщим гипнозом. Уже в августе 1915 г. в Совете министров почти истерически кричат о революции... Эта психология не только общества, но и самого правительства объясняет нам причину, почему февральские дни с такой легкостью превратились в революцию» (с. 200   201). На фоне этой массовой истерии государь воспринимается единственным деятелем, продолжающим спокойно, вопреки всем обстоятельствам, выполнять свой долг, между тем как разложение высших сфер дошло до предела.

Мельгунов оставил в стороне излюбленный тезис либеральных мемуаристов о том, что в роковом развитии событий виновата, в первую очередь, власть, вовремя не пошедшая на уступки «общественности». В его книге показано что именно представляла из себя эта самая «общественность» накануне 1917 г. Картина получается удручающая. Все   от депутатов Государственной Думы до родственников царя   толкуют о перевороте, устранении законного государя, даже об его убийстве. Будь такое лет за двести до описываемых событий, участники подобных разговоров, невзирая на лица и степень родства к монарху, оказались бы в застенке на дыбе. Но... теперь в стране есть политические свободы, «свободная» пресса, парламент... И «компетентные» органы вынуждены ограничиваться констатацией нарастающей неприязни к монарху во всех кругах, определяющих т.н. «общественное мнение».

Если попытаться определить суть исторической концепции Мельгунова, выдвинутой в рассматриваемой книге, то она вкратце такова. Было множество разговоров о перевороте, но не было самого действия. Февральская революция застала врасплох инициаторов всяческих заговоров. Однако революция во многом явилась результатом их усиленной многомесячной деятельности по дискредитации власти. Да, революция поднялась из народных низов, считает Мельгунов, но эти низы просто откликнулись на импульсы, шедшие сверху, на те призывы, которые лидеры «общественности», не думая о последствиях, бросали в народную массу. Идея нравственной ответственности за все катастрофические явления, пережитые страной с 1917 г., красной нитью проходит через сочинение Мельгунова, завершающееся такими словами: «Никто уже не мог руководить стихией – ей легче было потворствовать. На демагогии делается политическая карьера не только отдельных людей, но и целых партий. В истории, однако, нет фатализма. Поэтому никакая стихия не может оправдать тех, кто в революционную бурю взялись вести государственный корабль... Званые гости на пиру, уготованном судьбою, не выполнили предназначенной им миссии. Они все на первых порах... курили фимиам великой бескровной русской революции... Глубокой исторической фальшью звучит в наше время концепция, утверждающая, что революция была сделана во имя войны... Для успеха войны нельзя было сменять власть. “Переворот” дезорганизовывал, а не организовывал победу» (с. 218   219).

Конечно, ряд наблюдений и выводов Мельгунова не могут быть приняты сегодня без оговорок. Это касается и его оценки фактической готовности к перевороту (предательские действия части высшего военного командования в событиях февраля-марта 1917 г. недавно были подтверждены новым исследованием известного историка О.Р. Айрапетоваi), и отношения к политической роли масонства в российской революции. Но, в то же время, Мельгунов первым поставил на твердую научную почву вопросы и о подготовке государственного переворота накануне Февраля 1917 г., и о деятельности «политической закулисы» в революционном процессе, которые впоследствии были развиты историками как в Русском зарубежье, так и в СССР. Именно в рамках историографической традиции, заложенной Мельгуновым, были созданы обобщающие работы по истории событий, предшествовавших падению монархии в России.ii

Настоящее издание «На путях к дворцовому перевороту» снабжено подробными научными комментариями биографического, библиографического и историографического свойства касающимися главных участников событий, описываемых в книге. Комментарии выполнены на высоком профессиональном уровне, однако нельзя не заметить, что при их составлении можно было бы добавить еще некоторые фамилии (в частности, эмигрантского военного историка, генерала Н.Н. Головина и генерала для поручений Ставки Верховного Главнокомандования М.Д. Бонч-Бруевича). Было бы также лучше, если бы составители издания сохранили в нем авторское приложение, содержащее перечень использованной Мельгуновым литературы.

Книга С.П. Мельгунова «На путях к дворцовому перевороту», без сомнения, должна занять место на книжной полке каждого желающего узнать истинную картину событий тех не столь еще далеких лет.


i Айрапетов О.Р. Генералы, либералы и предприниматели: работа на фронт и на революцию (1907-1917). - М., 2003.

ii Катков Г.М. Февральская революция. Oxford, 1968; на рус. яз. – Париж, 1984; Яковлев Н.Н. 1 августа 1914. М., 1974 и др. издания.
еще рефераты
Еще работы по разное