Реферат: Положение молодежи в России. 157 Галина Сметанина 157

СОДЕРЖАНИЕ

I. теория социализма 3

Социализм и Россия 3

Гражданское общество и социальные альтернативы 26

неолиберальной глобализации 26

Франсуа Утар 26

Труд и власть на предприятии в России 46

Виктор Букреев, Эмиль Рудык 46

Три этапа российского неокапитализма. 72

Владимир Алпатов 72

ii. практика социалистического и рабочего движения 85

Третий европейский социальный форум (Лондоне, 2004). 85

Заметки российских участников. 85

Анна Очкина (Пенза) 100

Андрей Демидов 104

iii. уроки истории 105

Теории «перманентной революции» Троцкого 105

и «гегемонии» Грамши: сравнение некоторых аспектов 105

Руслан Дзарасов 105

Гуманизм и реалии гражданской войны: 110

роль правых социалистов в становлении системы 110

белого террора. 1918 год. 110

Дмитрий Чураков 110

Рабочее движение шахтеров Кузбасса 117

в годы перестройки 117

(июль 1989-1991 гг.) 117

Светлана Величко 117

iv. портреты 129

Гражданская позиция Николая Островского 129

(1920-1930-е гг.) 129

Юрий Шахин 129

v. анализ и обзоры 142

Высшее образование в структуре мотиваций молодежи 142

в современной российской провинции. 142

Анна Очкина 142

Положение молодежи в России. 157

Галина Сметанина 157

О положении современного рабочего класса России 170

О. Хлобустов 170

КПРФ 172

ФИО 173

vi. полемика 174

Ещё раз о вреде озлобления 174

Реплика на письмо-отклик И. Макарова 181

vii. эссе 185

Легенда без фактов, или 185

«И кошка тоже смотрит на короля». 185

Анатолий Ботвин 185

viii. рецензии 192

Теория “национал-большевизма” Николая Устрялова 192

М. Веков 196

Новая книга о рабочем движении 197

А.Н. Першиков 198

Ix. наша память 199

Памяти Ю.В. Сухотина (1935-2004) 199

д.э.н. Ю.В. Овсиенко 200

д.э.н. О.С. Пчелинцев 200

x. информация 201

Омский Государственный педагогический университет, фонд общественных инициатив «Альтернативы» (Москва), Сибирская конференция труда 202

Центр изучения проблем информационного общества 203

Российская государственная библиотека 203

Фонд Ф. Эберта и Фонд «Альтернативы» 203
^ I. теория социализма


Социализм и Россия

Под таким названием в этом году в издательстве УРСС вышла в свет книга члена редколлегии журнала «Альтернативы» д.ф.н., профессора МПГУ Славина Бориса Федоровича, который известен нашим читателям по своим многочисленным публикациям. В этом номере журнала мы публикуем введение к названной книге, в котором, по мнению редколлегии, поднят ряд принципиальных методологических и теоретических вопросов, представляющих определенный интерес для читателя.


В начале третьего тысячелетия призрак социализма вновь появился на горизонте капиталистической действительности как возможная и реальная альтернатива решения существующих проблем человечества.

Факты прошлой и современной истории упрямо свидетельствуют, что действительность буржуазного общества за столетия своего существования так и не сумела снять ключевое противоречие между трудом и капиталом: максимум, что ей удалось – это смягчить и модифицировать его в развитых странах мира. Одновременно современный капитализм породил новые проблемы, связанные с острыми противоречиями процесса глобализации, международным терроризмом, экологической безопасностью населения земли, растущим антагонизмом между Севером и Югом, социальной беззащитностью эмигрантов в развитых странах, трагедией народов Югославии и Ирака, двукратным падением жизненного уровня народов России. Нет никакой уверенности, что капитал, в принципе, может решить эти или подобные проблемы. Там, где есть корыстные интересы наживы, - страдания простых людей будут продолжаться.

Вместе с тем, продолжается и нарастает борьба против власти капитала. В последнее время в Америке и Европе все большую силу набирают акции, направленные против политики капиталистической глобализации, проводимой МВФ и другими международными финансовыми и политическими организациями. Достаточно вспомнить в этой связи мощное выступление аргентинского народа против неолиберальной политики властей, многочисленные демонстрации антиглобалистов, прошедшие под антикапиталистическими лозунгами в Генуе, Сиэтле, Праге, Порто-Алегре, Флоренции и других городах мира.

Как и прежде забастовки рабочих, фермеров, транспортников продолжают потрясать страны развитого капитализма.

Аналогичное происходит и в новой буржуазной России, где постоянно требуют улучшения условий труда шахтеры, повышения зарплаты авиадиспетчеры, а горожане солидарно выступают против попыток правительства переложить на плечи населения тяготы коммунальной реформы. О желании взять предприятия в собственность все чаще высказываются трудовые коллективы. Антикапиталистические акции энергично проводит российская молодежь. Ее внушительные демонстрации в Москве в последние два года стали для властей полной неожиданностью. Одним словом, современная история подтверждает старую истину: пока жив капитализм будет жить и социализм, как его порождение и отрицание.

Опыт и логика истории показывает, что только строй, опирающийся на власть человека труда, на бескорыстные интересы народных масс может решить острейшие проблемы эксплуатации одной частью общества другой, ликвидировать разрыв между уровнем жизни народов Севера и Юга, создать нормальную среду обитания, прекратить террор и насилие, установить мир на земле. Таким общественным строем и является социализм, призванный историей преодолеть на практике отчуждение трудящихся от собственности, власти и культуры, решить, казалось, неразрешимые социально-экономические, национальные и духовные противоречия современного буржуазного общества.

Особенно нуждается в социализме современная Россия, переживающая второе пришествие капитала. Чем глубже буржуазные отношения входят в плоть российской действительности с ее атрибутами поклонения «золотому тельцу», общественного неравенства, непрекращающихся национальных и социальных конфликтов, безработицы и низкопробной массовой культуры, тем больше людей поворачиваются к социализму с его идеалами свободы, справедливости, солидарности, равенства и интернационализма.

По мере становления и укрепления капитализма в России усиливается его неприятие трудящимися. По данным социологов более половины россиян сегодня негативно оценивают «плоды» радикальных неолиберальных реформ. При этом некоторые из них требуют невозможного: вернуться в прежний сугубо бюрократический советский социализм, лишь бы были осуществлены государственные гарантии трудовой занятости, регулярной выдачи зарплаты и социальной защищенности

Наука видит в социализме такое общество, в котором власть принадлежит трудящимся и служит удовлетворению их интересов. К сожалению, бывшая советская власть на практике, не всегда выражала и удовлетворяла эти интересы. Мало того, она нередко направлялась против них: незаконные массовые репрессии в сталинские времена, нарушение социальной справедливости и двойная мораль в брежневскую эпоху, неумение вовремя оседлать научно-техническую революцию и поднять жизненный уровень народа в восьмидесятые годы подтверждают это. Именно эти негативные явления послужили, в конечном счете, причиной ее крушения в начале девяностых годов.

Тем не менее, нельзя сбрасывать со счетов те завоевания трудящихся, которые были рождены Октябрьской революцией и наглядно проявились в ликвидации остатков средневековья и социально-экономического неравенства, в решении проблемы трудовой занятости и удовлетворении основных потребностей населения, индустриализации и создании стабильной системы социальной защиты, в массовом образовании, передовой науке и культуре. Эти завоевания трудящихся до сих пор во многом продолжают стабилизировать политическую обстановку в России, во второй раз переживающей первоначальное накопление капитала со всеми вытекающими отсюда негативными, а иногда и трагическими последствиями.

Умение видеть противоречивость реального капитализма и социализма, их сильные и слабые стороны дает возможность правильно наметить линию в спорах о прогрессивности социалистической идеи.

В начале девяностых годов прошлого века сторонники буржуазных преобразований в России утверждали, что «социализм умер» и «никакого второго дыхания» у него не будет. Сегодня мы видим, что «слухи о его смерти» были большим преувеличением. Подтверждением этому служат не только миллионы людей, отдающих свои голоса за левые партии в странах капитала, не только успехи социалистического строительства в Китае, но и признания самих представителей правящей элиты в России, вынужденных говорить о преимуществах «социал-демократической идеи» и «социал-демократической сущности общества».

Не смотря на подобные высказывания и декларированные в Конституции идеологический плюрализм и свободу слова, неприятие левых взглядов в официозных средствах массовой информации является характерной чертой политической жизни современной России. Это во многом затрудняет распространение социалистической идеологии, приобщение к ней широких слоев общества. Однако это обстоятельство не должно мешать ее современному критическому осмыслению, обновлению и развитию. Напротив, только такой подход к истории и теории социализма может привлечь новые поколения россиян к левым ценностям и идеалам.

Прежде всего, нельзя понять исторический оптимизм сторонников левой идеологии, не разобравшись в сути социалистической идеи. Что же собой представляет идея социализма в ее философской и научной аутентичности? Каковы ее характерные признаки? Как ее следует понимать после крушения реального социализма в СССР и странах Восточной Европы? Какие изменения происходят с ней в современную эпоху глобализации и информатизации общества? Наконец, на каких теоретических и методологических основах базируется ее современная критика? На эти и другие вопросы я пытаюсь ответить настоящей книгой, куда включены мои статьи разных лет.

Содержание данной книги пронизано одним стремлением – не дать совершиться исторической несправедливости, когда идейное невежество, опирающееся на политическую конъюнктуру и мнимые истины, пытается бросить тень на истины и идеалы, выработанными лучшими представителями человечества.

Надо прямо сказать, что на рубеже восьмидесятых и девяностых годов двадцатого столетия было не просто отстаивать в России историческую правоту социалистических идеалов, ибо действительность сошедшего с исторической арены советского социализма явно проигрывала реальности развитых капиталистических стран по многим параметрам качества и уровня жизни простых людей. А то, что было хорошего в нем, либо не замечалось, либо считалось само собой разумеющимся. Тогда считали (а некоторые считают и сегодня), что утверждение капитализма в России породит чудо, и все мы в одночасье окажемся в обществе благоденствия и стабильности. И так думали не только простые люди, но и ученые, и политики вроде Бориса Ельцина, раскаявшегося в этом публично лишь в конце своей политической карьеры.

В этой связи вспоминаются гимны капитализму, пропетые такими экономистами, как В. Селюнин, Л. Пияшева, Е. Гайдар и др. Вздорность и ангажированность этих гимнов была очевидна уже тогда многим трезво мыслящим обществоведам. Исключение составляли лишь те доморощенные «неистовые ревнители» либерализма из бывших идеологов КПСС, которые до сих пор не хотят понять, что «цивилизованный капитализм» не может появиться в России в одночасье. Да и «цивилизованность» его во многом не выдерживает объективной критики. Чтобы лишний раз убедиться в этом, достаточно посмотреть на последствия цивилизаторской миссии данного капитализма в Аргентине или Венесуэле. Попытка же насадить его в стране, которая когда-то от этого исторического пути отказалась, приводит на практике только к хроническому всеобщему кризису, если не к катастрофе.

Характерны в этом отношении слова одного известного экономиста из плеяды новоиспеченных ревнителей неолиберальных реформ в России, который утверждал, что в ходе этих реформ возможен и «летальный исход» общества. Во многом подобный исход сегодня переживает российский народ, продолжающий сокращаться с каждым годом на сотни тысяч человек. Сделав в начале девяностых годов ложный выбор между «идеалами» и «интересами», он в итоге растерял не только социалистические, но и общечеловеческие идеалы, и до сих пор не может удовлетворить свои насущные жизненные интересы.

Конечно, большинство людей уже не помнит тех, кто первыми ратовал за проведение радикальных реформ, принесших так много горя и слез. Где сегодня те экономисты и идеологи, которые с пеной у рта доказывали, например, прелести всеобщей «либерализации цен» и необходимость повальной «ваучерной приватизации»? Где те политики, которые во имя «светлого капиталистического завтра» применили к народу метод «шоковой терапии», который используется в практике лечения душевнобольных? Где они все? Иных уж нет, а те далече… продолжают доказывать, что их неправильно поняли. Характерны в этом отношении покаянные письма одного из ведущих олигархов, признавшего воровской характер приватизации в России и призвавшего своих коллег по бизнесу «поделиться с народом» своими неправедно нажитытми богатствами. Вместе с тем, не следует думать, что подобные откровения отдельных олигархов, как и столкновение россиян с реальностью варварского капитализма может окончательно выбить почву из под ног тех, кто идейно обосновывал его приход в Россию. Все это лишь ослабляет их влияние, но не меняет объективный социально политический и идейной ситуации в стране: пока жив капитализм, его идейные защитники будут иметь работу.

С концом «эпохи Ельцина» и приходом к власти второго российского президента, многие идеологи неолиберализма быстро сменили свой мягкий демократический костюм на жесткий мундир сторонников авторитарных и даже тоталитарных форм управления страной. В последнее время все чаще в официозных СМИ звучат ностальгические воспоминания по временам Пиночета и даже Сталина, являющиеся, по-видимому, отголосками того, что думают за кремлевскими стенами различные политические технологи о так называемом «порядке» и «управляемой демократии» в обществе. Сохраняются, к сожалению, и массовые иллюзии на этот счет.

Тем не менее, думать что продолжающийся неолиберальный курс, оплодотворенный политикой державного авторитаризма, приведет нас к цивилизованному демократическому обществу, значит ничего не понимать ни в экономике, ни в политике. Российский авторитаризм в форме «либеральной империи» или прямого усиления власти президента может лишь более «эффективно» защитить награбленные за предшествующие десять лет капиталы новой буржуазии (не поэтому ли и вызван к жизни?), но он никогда не приведет к социальной стабильности и демократии. Уже сегодня он порождает и оживляет старые страхи тоталитарного прошлого, ведет ко всеобщей подозрительности, а иногда и доносительству.

Если авторитарный режим станет господствующей тенденцией в России, безусловно, усилиться идейная борьба и нетерпимость, возродится ушедший на время в тень воинствующий антисоциализм и антимарксизм. Нечто подобное уже имело место в телевизионных передачах и на страницах некоторых право - радикальных газет в ходе последних парламентских и президентских выборов. В частности, снова зазвучали призывы к «раскаянию коммунистов» и запрету социалистической и коммунистической идеологии. Подобные призывы время от времени возникают и в стенах Государственной думы. Новым подтверждением этому стало голосование думцев, фактически запрещающее демонстрации и митинги около административных зданий. Лишь под давлением общественности инициаторы данного закона вынуждены были отступить. Все это напоминает мне атмосферу начала девяностых годов ХХ века. Цель создания подобной атмосферы очевидна: канализировать и направить недовольство людей ходом неолиберальных реформ против левых сил, критически настроенных к власти.

Пойдет ли по этому пути нынешняя президентская власть покажет время, однако, в любом случае нельзя думать, что при авторитарном правлении будет больше политической и духовной свободы. Напротив: ее станет намного меньше. Это уже проявилось в запрете на проведение референдума, в «выстраивании» послушной властям партийной системы, в появившейся практике уничтожения «ненужных» и «вредных» книг и т.д. Есть также все основания говорить, что господствующая неолиберальная идеология в России постепенно трансформируется в консервативно-державную и право-радикальную идеологию. Все более модным идейным течением становится «либеральный» или «социальный консерватизм». Наиболее характерные проявления этого можно найти в фактах проникновения религии в школу, в возрождении символов царской России, в соответствующих публикациях «Известий», «Литературной газеты», «Гражданина» и др. газет. Знаментательно, что после провала «правых» на последних парламентских выборов правящая партия «Единая Россия» стала называть себя право-центристской организацией, не смотря на то, что еще недавно она выражала желание вступить в Социнтерн. Такая идейная трансформация политических сил в стране может привести к усилению антисоциалистической направленности господствующего режима власти. Продолжает оставаться в силе и социальный заказ капитала – идейно оправдывать его «неизменно прогрессивную» миссию в человеческом обществе.

В стремлении доказать непреходящий характер капиталистических отношений и соответствующих им либеральных ценностей во многом проявляется идейный пафос многих критиков социалистической идеи, включая модных ныне в России Карла Поппера, Раймона Арона и Френсиса Фукуямы. К сожалению, некоторые «друзья» этой идеи из современного коммунистического движения, исповедуя догматические взгляды сталинской школы фальсификации марксизма, постоянно дают повод профессиональным антимарксистам для враждебной и примитивной трактовки теории и истории социализма. Здесь классовая ангажированность одних дополняется невежеством других. Одной из целей настоящей книги является критика как той, так и другой стороны.

Формат введения не позволяет разобрать все аргументы, направленные против актуальности идеи социализма, провести четкую грань между мнимыми и подлинными взглядами на нее. Это задача всей книги, и не только ее одной. Ниже я ограничусь лишь критикой наиболее существенных методологических подходов, которые взяты на вооружение современной антимарксистской мыслью, пытающейся дискредитировать идею социализма.

В этой связи, целесообразно сначала прояснить такие важнейшие понятия и категории обществоведения как «идея» и «идеал». Без них трудно понять, в чем заключается суть социализма, его историческая возможность и осуществимость.

На первый взгляд, такая постановка вопроса кажется абстрактной, т.е. слишком общей, но это только «на первый взгляд». На самом деле нет ничего более конкретного, чем общие понятия в их содержательной, материалистической интерпретации. Дело в том, что многие исследователи и философы считают «идею» и «идеал» понятиями сугубо психологическими и формальными. Так, в ныне модном, кантовском понимании идеал считается недосягаемой нормой, находящейся только в сознании человека, но никак не в реальности. Реальность может приближаться или отдалятся от этой нормы, но никогда с ней не совпадает. Отсюда делается непосредственный вывод о недосягаемости социалистических идеалов, которые похожи на воображаемую линию горизонта, которая, сколь бы к ней ни пытались приблизиться, все время удаляется. Именно так в свое время трактовали социалистический идеал ныне модные русские критики марксизма неокантианцы П. Новгородцев и Б. Вышеславцев, (См.: Новгородцев П. Об общественном идеале. Вып. 1., М., 1917; Вышеславцев Б.П.. Философская нищета марксизма. Франкфурт на Майне, 1957). В том же духе его трактуют сторонники современного этического социализма на Западе. (См.: Вилли Айхлер. Этический реализм и социальная демократия. М.: Антал, 1996 и др.).

С материалистической точки зрения в понятии «идеал» фиксируется сугубо реальное, земное содержание. Он, по сути дела, есть образ, или отражение в человеческом сознании того или иного явления природы или общества, находящегося в развитом (совершенном) состоянии. Идеал есть образ (образец), созданный природой, обществом или человеческой деятельностью, имеющей всеобщее значение. Признак всеобщности – характерный признак любого идеала. Всеобщей идеальной природой обладает и цветок, и животное, и человек, и общество.

Что касается понятия «идея», то оно означает синтез идеальной цели (идеала) и различных путей ее осуществления в жизни. Так социалистическая идея есть не только образ будущего социалистического общества, но и указание конкретных способов его осуществления на практике.

Идеал, оторванный от жизни, есть иллюзия жизни. Идея без понимания конкретных путей ее практической реализации есть утопия. Я называю социальным идеалом разумное или совершенное устройство общества, отвечающее интересам различных социальных групп или всего человечества. Социальный идеал – это форма общества на высшей стадии его развития. В нем в определенной степени сняты исторически существующие общественные противоречия.

Говоря о социалистическом идеале, я имею ввиду, прежде всего, образ такого общества, где труд властвует над капиталом в отличие от классического буржуазного общества, где капитал господствует над трудом. Что касается социалистической идеи, то я включаю в ее содержание и устройство нового общества, и ее социальных носителей – трудящихся, и методы ее практического осуществления: эволюционные или революционные, мирные или насильственные. В литературе понятие «социализм», часто связывается, только с господством общественной собственности на средства производства. Такое узкое понимание будущего общества явно недостаточно. Оно носит сугубо экономический характер. Маркс, напротив, отождествлял социализм с переходом к гуманистическому обществу, где экономика становится не целью, а средством социального развития. В нем начинает исчезать всякое отчуждение, свойственное прошлой истории, и человек возвращается к себе как человеку общественному. Здесь люди постепенно перестают противостоять друг другу как враждебные классовые индивиды. Они начинают дополнять и творить друг друга как свободные существа, наделенные разумом и сердцем. В этом обществе прошлое перестает господствовать над настоящем, и люди начинают сознательно творить свою историю, подчиняя себе вещи и общественные отношения.

Могут спросить, образ какой же реальности содержится, например, в социалистическом идеале, если социализм – это общество будущего? Ответ может быть только один: социализм подготавливается всей предшествующей историей. В форме конкретного зародыша он появляется при капитализме в многочисленных фактах автоматизации производства, в попытках сознательного планирования и управления экономикой, в конкретных процессах ликвидации наемничества (в частности, на предприятиях с собственностью работников), в различных акционерных обществах и самоуправляющихся кооперативах, которые, по мысли Маркса и Ф. Энгельса, делают «лишними» буржуа и являются своеобразным «отрицанием капитализма в рамках капитализма», наконец в нарастании и повышении роли творческих и информационных процессов в жизни общества. Наряду с этим, для понимания будущего также нельзя сбрасывать со счетов тот положительный опыт социалистического строительства, который накоплен в странах реального социализма, как бывших, так и ныне существующих.

Может быть, наиболее популярным доказательством несостоятельности социалистической идеи является стремление буржуазных идеологов убедить людей в том, что социализм есть явление, противоречащее естественной природе человека, а капитализм, напротив, ее прямое следствие. Обосновывается это следующим образом. Поскольку природа человека сугубо индивидуальна, постольку частная собственность как основа капитализма ей полностью соответствует, а общественная собственность, составляющая основу социализма, полностью противоречит. Частная собственность, - писал в свое время идеолог «белого движения» Иван Ильин,- «вложена в человека и подсказана ему самою природою, подобно тому, как от природы человеку даны индивидуальное тело и индивидуальный инстинкт». Отсюда вывод: «Бессмысленно вводить социалистической строй, обреченный на гибель своею противоестественностью; и нелепо воображать, что естество человека можно переплавить в социалистическом духе...» (См.: И.А. Ильин. О частной собственности. «Русский мир», №1, 2000г., с. 44, 48).

На самом деле, все не так просто, как казалось Ивану Ильину. Частная собственность не является индивидуальным свойством человека. Как говорил еще Маркс, полемизируя со Штирнером, «я владею частной собственностью лишь постольку, поскольку я имею что-нибудь такое, что можно продать, между тем как свойственные мне особенности отнюдь не могут быть предметом купли – продажи». ( Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-ое, т.3, с.218). Отождествление частной собственности с индивидуальными или естественными свойствами человека есть прямое следствие того, что сугубо общественные отношения купли-продажи в буржуазном обществе стали основой всех других отношений.

В тоже время общественные отношения не сводятся к естественным индивидуальным свойствам человека. Мало того, все «естественное» в человеческом обществе модифицируются и «переплавляется», приобретая новое «социальное качество». Это относится и к телу человека (например, прямохождение), и к его инстинктам (которые осознаны), и к его мозгу (который развит под влиянием трудовой практики). Что же касается категории «собственность» (включая все ее формы), то она выражает, прежде всего, отношение людей друг к другу по поводу средств производства и обращения товаров, и уже поэтому не может быть сугубо естественным (природным) началом.

Общность людей, их постоянное взаимодействие в процессе производства порождают потребность людей в общественной собственности, которая, между прочим, гораздо древнее частной. В этом смысле, общественная собственность более «естественна», чем частная, а социализм более соответствует природе человека, чем капитализм. Попытки приписать частной собственности статус «естественного» начала, а общественной собственности статус «противоестественного», противоречат истине и лишь выдают классовую заинтересованность таких идеологов.

Нечто похожее происходит и с такими понятиями, как «равенство» и «неравенство». Например, доказывается, что рассуждения социалистов о возможности равенства людей полностью противоречат тому факту, что люди от природы неравны. В итоге следует заключение: неравенство богатых и бедных вечно, ибо обусловлено самой природой. Данный предрассудок настолько прочно вошел в сознание современных обывателей из класса «новых буржуа», что полностью вытеснил из их сознания некогда популярную русскую поговорку «бедность не порок».

Следует отметить, что подобные суждения свойственны как радикальным демократам, так и их противникам - консерваторам. Например, рассуждения о «естественности» частной собственности и «противоестественности» общественной я неоднократно слышал из уст покойного депутата Г. Старовойтовой, а пассажи о якобы принципиальной невозможности социального равенства можно найти в многочисленных статьях и книгах (в том числе по социализму) известного математика и постоянного автора газеты «Завтра» академика И. Шафаревича.

На самом деле, апелляция различных идеологов к «естественной природе» человека ничего не дает для понимания социально-исторической специфики общества, социального равенства людей, или их умственных способностей. Мало того, подобную апелляцию можно повернуть совершенно в обратную сторону и с не меньшим пылом доказывать, что общественное бытие человека более естественно, чем его частное или индивидуальное начало. Вспомним известное выражение Аристотеля «человек – животное политическое». Нечто подобное говорил и Маркс, утверждая, что «Павел смотрится в Петра как в свое зеркало». Нельзя забывать, что человеческий род не имел бы продолжения, если бы у людей не было «естественного» чувства общности и общения. Даже такое, казалось, индивидуальное и естественное чувство, как любовь, во многом социально.

Что же касается равенства людей, то они от природы столь же равны, сколь и неравны. Они в равной степени обладают руками, ногами, головой, которые, конечно, у разных людей имеют различные размеры, форму и привлекательность. Рассказывают, что в начале Х!Х века некоторые активистки женского движения пытались обосновывать эмансипацию женщин, ссылками на «естественное чувство» влечения мужчин и женщин друг к другу, их равную принадлежность к человеческому роду. Что касается противников женской эмансипации, то они с не меньшим пылом доказывали преимущество мужчин перед женщинами, ссылаясь на «естественное различие» полов, и явное преимущество мужчин перед женщинами в физической силе. Около двух веков прошло с тех пор, и каково же было мое удивление, когда в беседе с одним из «новых русских» я услышал рассуждение о «неполноценности» женщин, в точности воспроизводящее «доказательства» противников эмансипации прошлого века. Поистине, время и пространство не властны над глупостью.

Любому вдумчивому человеку должно быть понятно, что социализм невозможно вывести из сугубо естественных, или природных закономерностей, ибо здесь мы имеем дело с социально - историчеким, а не природным явлением. Он закономерно вырастает из противоречий позднего капитализма, как необходимый способ разрешения этих противоречий. Главным из них, безусловно, является противоречие между трудом и капиталом, или между наемными работниками, лишенным собственности на средства производства и буржуазией, владеющей и распоряжающейся этими средствами производства.

В споре с откровенными противниками и мнимыми друзьями социализма не следует уходить от рассмотрения методологически наиболее трудных проблем, используемых для доказательства ложности социалистической идеи. Одной из них, поднятой известным автором книги «Открытое общество и его враги» Карлом Поппером, является проблема научного предвидения в общественной науке и марксизме. По его мнению, научное предвидение отдаленных исторических явлений, вообще, невозможно в общественной науке, а, стало быть, невозможно и предвидение социализма, как необходимой перспективы истории. Он называет такое предвидение «пророчеством», порождаемым ложными «историцистским» подходом, которым пользовались такие мыслители как Гераклит, Платон, Гегель и Маркс.

В чем же не согласен Поппер с этими великими мыслителями человечества? Как это не парадоксально, но он обвиняет их в антидиалектике, в стремлении остановить и законсервировать вечно меняющийся мир природы и общества. У этих мыслителей он находит тайное желание вернуться в прошлое, поместив его в качестве социального идеала будущего. У Гераклита таким идеалом выступают судьба, у Платона – идеальное государство, у Маркса – социализм и коммунизм.

По мнению Поппера марксизм при доказательстве исторической неизбежности социализма подменяет историю так называемым «историцизмом», то есть слепой верой в якобы открытые им законы истории. С точки зрения Поппера, в истории нет, и не может быть, никаких объективных законов, никакой исторической необходимости и, следовательно, невозможно никакое историческое предвидение, или, как он предпочитает говорить, «пророчество». Апеллируя к уровню развития современной науки, идеалом которой для него выступает физика ХХ века, Поппер говорит об отсутствии причинности не только в естественных, но и в социальных явлениях. По его мнению, вероятностный, случайный характер этих явлений делает невозможным какую либо общественную науку, а стало быть, и ее способность предвидеть существенные и отдаленные процессы истории. Максимум, что может предвидеть социальная наука – это ближайшие последствия отдельных действий людей, постепенно совершенствующих свои политические институты. (См.: К. Поппер. Открытое общество и его враги. М.: 1992. Т.1, С.29-35, 199-211). Отсюда его глобальный вывод: современное капиталистическое общество, называемое «открытым», намного лучше других, как ныне существующих, так и будущих. Обращаясь с письмом к русским читателям, он писал в 1992 году: «...Открытые общества, в которых мы живем сегодня, - самые лучшие, свободные и справедливые, наиболее самокритичные и восприимчивые к реформам из всех, когда-либо существовавших». Или: «…С исторической точки зрения наше открытое общество – лучшее и справедливейшее из всех доныне существовавших на Земле». «Конечно, действительность западного мира вовсе не рай, но она к нему гораздо ближе, чем реальность коммунистического общества» (См.: К. Поппер. Указ. соч. Т.1. С.15. Т.2. С.485-486).

По разному можно относится к современному капитализму на Западе, но утверждения о его «близости» к идее «земного рая» воспринимается как шутка. Общество, в котором проповедуется культ денег и насилия, вряд ли следует называть словом «рай». Аналогичное можно сказать и по поводу «справедливейшее из всех». Общество, где сохраняется глубокая социальная пропасть между богатым меньшинством и бедным большинством населения вряд ли следует считать справедливым. Не следует забывать так же, что абстрактная категория «справедливость», всегда выражала и выражает существующие экономические отношения с их консервативной или революционной стороны. В данном случае консерватизм Поппера очевиден.

Очевидна бессодержательность слов Поппера и о «реальности коммунистического общества», которого, в точном смысле данного понятия, никогда не было и не могло быть в истории. Из вышеприведенной восторженной оценки современного западного общества можно заключить, что для Поппера буржуазное общество и есть тот социальный идеал, о котором грезило на протяжении веков человечество. Оно не требует никаких радикальных изменений: его можно лишь постепенно совершенствовать, но не более того. Как это не парадоксально, но из этого следует, что не великие философы, а сам Карл Поппер подсознательно считал капиталистическое общество вечным и неизменным феноменом истории.

Отказываясь радикально изменять существующее западное общество, Поппер фактически превращает его из «открытого» в «закрытое» и, тем самым, останавливает историю. В итоге получается, что не коммунизм будущего, а современное западное общество является своеобразным «концом истории». Конкретно Поппер этих слов не произносил, но его ученик Френсис Фукуяма об этом заявил во весь голос. Таков неизбежный итог ложной методологии в социальной науке.

Основанные на этой методологии утверждения одного из видных учителей современного неолиберализма, конечно, ничего не доказывают и ничего не опровергают ни в диалектике, ни в материалистическом понимании истории, ни в научном социализме. Они лишь свидетельствуют о бесперспективности той «методологической культуры», которая подразумевает под материальной причинностью только механическую причинность, под научным историческим предвидением – «пророчество», а под социализмом – субъективный идеал людей, разочаровавшихся в жизни.

На самом деле, «вероятностный характер» социальных явлений не исключает их закономерности и причинной обусловленности. В обществе, как и в приро^ Гражданское общество и социальные альтернативы неолиберальной глобализации


Франсуа Утар

1. Гражданское общество как полис общественной борьбы


Нарастающее сопротивление существующему этапу накопления кап