Реферат: Поэтика
Б. Розенфельд
Поэтика— раздел теории литературы трактующий на основе определенныхнаучно-методологических предпосылок вопросы специфической структуры литературногопроизведения, поэтической формы, техники (средств, приемов) поэтическогоискусства. Термин «П.» переносится иногда на самый объект изучения, напр.«пушкинской поэтики», «поэтики Шекспира» и т. п. В своем историческом развитииП. как наука прошла длинный путь, меняя в значительной мере очертания граней своегопредмета и характер своих задач, то суживаясь до пределов свода поэтическихправил, то расширяясь до границ, почти совпадающих с границами истории литературыили эстетики. Однако общей чертой поэтик всех направлений остается все же то,что все они подходят к художественной литературе под углом зрения ее специфики,стремясь дать теорию поэтического искусства то в порядке установления научнообоснованных эстетических норм, то как догматической декларации творческихпринципов, то в виде эмпирического анализа поэтической структуры, то наконецпостроения истории развития литературных форм.
I. История поэтики.
ОсновоположникомП. считается Аристотель (см.), хотя у него и были предшественники. ЗарождениеП. на греческой почве следует отнести к более раннему времени. Уже в мифическихобразах девяти муз, как замечает А. Г. Горнфельд, имеются налицо элементытеоретической мысли, различающей специфику разных поэтических жанров. Рядсущественных положений, связанных с областью П., имеется у Платона,непосредственного учителя Аристотеля (относительно деления поэзии на виды, окатарзисе, о «подражательной» природе поэзии), но он не дал развитой системы П.как таковой, оставаясь в плане общефилософской постановки этих вопросов.
Такимобразом первым развернутым систематическим трудом по П. нужно считать «Поэтику»Аристотеля [384—322], появившуюся на почве довольно развитых теоретическихпредставлений в условиях оживленной борьбы критических мнений. Будучи носителемидеологии землевладельческо-рабовладельческой олигархии, Аристотель выступил впериод, когда политическая экспансия Греции росла чрезвычайно быстро итребовала культурной мобилизации во всех областях, в том числе и таких, кактеория искусства. Представляя класс жизнеспособный и активный, но вместе с теми паразитический, Аристотель своеобразно соединял в своем учении о поэзии чертыгедонизма (цель искусства — удовольствие) с глубоким пониманием познавательнойсущности поэзии, и если общая трактовка эстетических проблем восходит у него кидеалистической философии, то метод анализа поэтической структуры — метод П. —создан им несомненно на основе эмпирического метода естественных наук. Начинаяс раскрытия сущности поэтического искусства, Аристотель последовательнопроводит свой анализ (в дошедшей до нас части — на материале трагедии и эпоса)через все стороны поэтической структуры, вплоть до языка.
Охвативв пределах рассматриваемого материала едва ли не все проблемы поэтическогоискусства, Аристотель поражает глубиной и верностью понимания задач П., ееотношения к литературе, самого принципа ее построения. «Поэтика» Аристотеля —не свод догматически преподносимых рецептов, но и не отвлеченная теоретическаясхема. Ясно осознавая практическое значение П. для литературного творчества, аследовательно и присущую ей нормативность, Аристотель идет верным путем решенияпрактических вопросов на основе изучения конкретных фактов литературы иразвернутой системы теоретических представлений, выводимой из общефилософскогопонимания самой сущности поэзии. Отсюда глубочайшая связь «Поэтики» Аристотеляс поэтическим творчеством его современников, с художественной культурой егокласса, и отсюда же принципиальное ее значение, ее величайшая поучительность.Оказав огромное влияние на последующее развитие этой дисциплины, «Поэтика» Аристотеляна протяжении многих веков оставалась непревзойденным образцом глубокогоединства теоретической мысли и конкретных задач современной поэзии. Более того,целый ряд последующих авторов (вплоть до XVIII—XIX вв.) во многом (исущественнейшем) повторяли Аристотеля и, снизив научно-принципиальный уровеньП., превратили ее в свод догматических правил.
Вчисто практическом плане дал свою работу по поэтике Гораций (р. 65—68 до н. э.;см.) — «De arte poetica» (О поэтическом искусстве, или послание к Пизонам).Повторяя в некоторых отдельных моментах Аристотеля, Гораций в целом далек отего общей концепции. Не обосновывая своих требований сколько-нибудь глубокимифилософскими предпосылками, яркий выразитель стоико-эпикурейского мировоззренияримской буржуазии, Гораций преподносит в изящной стихотворной формепредписания, соблюдение которых является необходимым условием эстетическойграмотности поэтического произведения, имеющего целью «услаждать, трогать иучить», смешивая «приятное с полезным». Требования простоты, сохранения чувствамеры, последовательности и ясности изложения, отказ от чрезмерно грубых ижестоких сцен и т. п. — все это дано как не подлежащие сомнению суждениячеловека с изысканным вкусом и общепризнанным творческим опытом. Будучи неболее чем эстетическим каноном Горациева стиля, «Послание к Пизонам» тем неменее не прошло в последующие века незамеченным. Наоборот, общим своимхарактером оно определило особый тип произведений такого рода, особый тип П.(догматический), занявший большое место в истории европейской П. новоговремени.
ПоэтикиГорация и Аристотеля сыграли роль в развитии дальнейшей П., неизмеримо большую,чем схематическая П. средневековья. Из области последней упомянем лишь о«табулатурах» мейстерзингеров и о греческой статье Херобоска, попавшей впереводе под названием «О образех» в «Святославов изборник» [1493].«Табулатуры» представляли собой свод обязательных для выполнения правилмузыкально-поэтического искусства мейстерзингеров, правил, носящих сугубосхоластический и замкнуто-цеховой характер. Статья «О образех» интересна длянас как первая на Руси работа, имеющая отношение к П. Сколько-нибудьразвернутой системы П. здесь нет, и статья имеет не меньшее отношение криторике, чем к П. Все же по этой статье читатель древней Руси мог получитьнекоторые элементарные представления об отдельных средствах поэтической речи —метафоре, гиперболе и т. д.; она знаменует наличие известного интереса квопросам теории литературы уже с первых веков нашей письменности, интереса,который на этом этапе мог вызвать лишь использование переводного произведения,но еще не создание оригинального.
ЭпохаВозрождения воскресила к новой жизни древних авторов, а классицизм XVII—XVIIIвв. признал их авторитет непререкаемым. Канонами стали «Поэтика» Аристотеля и«Послание к Пизонам» Горация. Последнее послужило вместе с тем и внешнимобразцом для целой серии подобных произведений с XVI по XVIII в. — итальянских,испанских, французских, английских, русских (Тредьяковского, Сумарокова и др.).Здесь же — один из первоисточников ряда своего рода «общих мест» для школьных«пиитик», «теорий словесности» и т. п.
ВлияниеАристотелевой «Поэтики» обнаруживается уже в первой трети XVI в. у итальянскогопоэта Триссина («Гофонисба», 1515, «Поэтика», 1529), заметно в «Discorsidell’arte poetica» Торквато Тассо [1588]. Широко использует теоретическое ипоэтическое наследие античных авторов французский гуманист Скалигер, «Поэтика»[1561] которого, отводившая центральное место вопросам поэтического языка,получила в свое время общеевропейское признание. Так, в ряде звеньев (из которыхотметим еще итальянца Кастильветро, впервые окончательно сформировавшего в 1570закон «трех единств») складывается постепенно, как будто бы целиком на основеантичного наследства, П. классицизма, ярче всего представленная в теории ипрактике французов XVII в., в частности поэтикой Корнеля («Три рассуждения одраме», 1660) и особенно Буало [(см.) «L’art poétique», 1674]. Однако,якобы следуя по стопам Аристотеля, классики весьма односторонне восприняли егоучение, превратив в узкую догму то, что у него и у античных поэтов былоисторически сложившейся нормой. Подкрепляя при этом свои положения авторитетомАристотеля, они не только поверхностно, но зачастую и просто неправильно егопонимали. Впрочем совершенно неверным было бы считать, что классицизмпредставляет собой не что иное, как кривое зеркало античности (почему мы иотвергаем термин «ложноклассицизм»): определенным образом преломляя античноевлияние, французские классики, создавали свою собственную поэтику, яркоклассово-окрашенную, формулирующую эстетические вкусы поднимающейся крупнойбуржуазии, вступившей в союз с королевской властью, точнее — близкой ко дворуверхушкой ее.
Чтоже касается догматизма П. классиков, то он вполне соответствовал общему духуабсолютистской идеологии, стремившейся строго регламентировать все стороныжизни, в том числе и правила «хорошего вкуса», на основе картезианскогорационализма в его буржуазно-придворной интерпретации. В наиболее развернутомвиде систему теоретической П. этого стиля дает «L’art poétique» Буало, имеясвоим близким образцом «Послание к Пизонам» Горация, ряд мест из которого Буалоберет почти в дословном переводе (в целом впрочем «L’art poétique»охватывает более широкий круг вопросов, чем «De arte poetica»).
Подробноразрабатывая П. драматургии и эпоса, Буало канонизирует поэтическую теорию ипрактику античных авторов, далеко не во всем правильно ее трактуя. Требованиямирассудка и соображениями натуралистической правдоподобности (но без той широкойисследовательской базы, какую мы видим у Аристотеля) мотивируются всеформулируемые здесь правила, среди которых одним из характернейших являетсяизвестный закон «трех единств» (места, времени и действия). Оказав огромноевлияние на П. и литературу других стран, «L’art poétique» Буалостановилось обязательным кодексом везде, где завоевывал себе место классицизм,находя близких адептов и подражателей (Готшед — в Германии, Сумароков — вРоссии и т. д.). Наиболее яркую страницу в историю борьбы против П.французского классицизма вписал несомненно Лессинг (см.). Лессинг всю своюатаку на французов ведет, исходя из ортодоксального (в его понимании)толкования Аристотеля, искаженного «ложноклассиками». При этом он весьма далекот слепого следования авторитету «древних»; он несомненно был первымтеоретиком, сумевшим вновь поднять П. на тот научный и философский уровень, накотором она стоит у Аристотеля, и самостоятельно повести дальнейшую разработкуважнейших проблем в этой области. Вместе с тем Лессинг подобно Аристотелю нелишает свою работу и практического, нормативного значения. Так же, как иАристотель, Лессинг идет от анализа самой природы искусства поэзии. Этот анализон проводит в сопоставлении поэзии с изобразительным искусством (скульптура,живопись). Этой проблеме посвящен специальный трактат Лессинга «Лаокоон»[1766], представляющий одно из значительнейших произведений мировой литературыв данной области. Исходя из своеобразия природы живописи, а также скульптуры ипоэзии — пространственной для первых и временной для второй, — Лессингопределяет художественные возможности того и другого искусства. Основным здесьсчитает он то, что поэзия отражает действительность, давая объекты в известнойвременной последовательности, и имеет возможность показать процессы,протекающие во времени, а живопись располагает один возле другого одновременнососуществующие предметы, позволяя зрителю одновременно же их охватывать ведином восприятии, но не будучи в состоянии дать процесс как таковой. Отсюдаделается Лессингом целый ряд нормативных выводов относительно структурыживописного и поэтического образа и подлежащих живописи и поэзии объектовизображения (способы изображения красивого и безобразного в поэзии и живописи,эстетическая порочность описательной поэзии и «повествующей» живописи и т. д.).
ДанныйЛессингом на основе указанных принципов анализ описания щита Ахиллеса в«Илиаде» принадлежит к числу классических образцов теоретического изученияструктуры поэтического образа, хотя и обнаруживает внеисторичность самогометода Лессинга, исходящего из якобы постоянной неподвижной сущностипоэтического искусства.
Однакобыло бы ошибкой считать подход Лессинга к вопросам поэтической структуры чистоформалистическим. Его борьба против описательной поэзии теснейшим образомсвязана с его отталкиванием от аристократического стиля, эта борьба целикомвытекает из радикально-буржуазного стремления Лессинга утвердить искусствосоциально-действенное, боевое, динамичное. Эти новые эстетические нормыпроникают представления Лессинга о самых различных жанрах. Так, Лессингвозражал против изукрашенности басни у Лафонтена, требуя от этого жанрасжатости, простоты и — главное — ясности основной идеи. Но особенно широко иконкретно развивает Лессинг систему своих воззрений в области П. на материаледраматургии. Оставаясь в «Лаокооне» в значительной мере в пределах общихвопросов эстетики, Лессинг более детальную разработку вопросов драматургии даетв другой своей работе, представляющей серию критических статей, объединенныхпод общим заглавием «Гамбургская драматургия».
Следующийзначительный этап в разработке проблем П. был создан немецкой классическойфилософией. Вопросы теоретической П., будучи даны в системе широких философскихконцепций, связываются здесь с вопросами истории литературы, что, вообщеговоря, является несомненно моментом весьма существенным, поднимающимпостановку проблем П. на более высокий научный уровень. Так, Гердер историческиподходит к проблеме поэтических родов, связывая ее вместе с тем с природойслова как специфического средства поэзии. Проблема поэтических родов вообщевызывает на этом этапе большой интерес. Сравнительный анализ структурыпоэтических родов дает Фр. Шлегель, говоря о характерности действия,замкнутости, единства для драмы, а для эпоса — событийности, неограниченности,относительной самостоятельности частей, органически связанных в единое целоеединством мировоззрения. Эту же проблему широко разрабатывает Шеллинг, переводяее из плана собственно П. как таковой в план онтологический в связи с общейсвоей идеалистической концепцией. Утверждая, что теоретическое рассмотрениепорядка поэтических родов не совпадает с историческим, Шеллинг выводитспецифику структуры лирики, эпоса и драмы из существа выражаемых ими потенцийили ступеней развития. Гораздо больше насыщена конкретно-историческимсодержанием эстетика Гегеля, в частности разделы ее, касающиеся вопросов П. Всвязи со своей общей эстетической теорией, построенной исторически, Гегельрассматривает соответствующие каждой форме искусства («символического»,«классического», «романтического») жанры, композиционные и языковые средства,разрабатывая так. обр. вопросы, непосредственно относящиеся к поэтике.
ТеоретическаяП., взаимно связанная конечно с историей литературы, представлена дальше многочисленнымрядом исследователей XIX—XX вв., начиная с Гумбольдта, его теории эпоса в книгео «Германе и Доротее». Лингвистические основы П. Гумбольдта изложены впредисловии к «Kawi-Sprache». Линию Гумбольдта продолжает, самостоятельно ееразвивая, Потебня («Мысль и язык», «Из записок по теории словесности» и пр.),создавший целую школу. Эстетико-психологический метод анализа художественногопроизведения, разрабатывавшийся потебнианцами и в философской своей основеносящий субъективно-идеалистический характер, получил значительное развитие ина Западе, особенно в Германии. Типичным представителем этого направления в П.является Мюллер-Фрейенфельс (см.), который для своей «Поэтики» ставит целью«дать психологическое обоснование сущности поэзии и производимого еестилистическими формами воздействия». Иную линию П., идущую отобъективно-идеалистической школы Дильтея, дает философско-формалистическийметод, представленный одним из крупнейших германских литературоведов —Вальцелем (см.). Выдвигая на первый план изучение формы как необходимый путьдля постижения сущности искусства, Вальцель отнюдь не ограничивается внешнимисторонами произведения, сосредоточивая свое внимание на анализе внутреннейкомпозиции, на компановке эмоциональной стороны произведения, на раскрытиивнутренней симметрии и т. д. Полагая, что во всех искусствах в данную эпоху воснове композиции господствует один и тот же формальный закон, Вальцель считаетвесьма плодотворным метод параллельного изучения искусств. Вопросы композиции литературногопроизведения усиленно разрабатываются и другими представителями формализма.Упомянем работы Зейферта о композиции в произведениях Фрейтага, Дибелиуса — окомпозиции английского романа, Флешенберга — о новеллистической композиции уГофмана. Не остаются вне поля зрения формалистов и другие стороны поэтическойформы. Достаточно назвать здесь работы по мелодике стиха Эд. Сиверса (см.),выдвинувшего так наз. принцип Ohrenphilologie, т. е. изучения стихотворения вего восприятии на слух, а не на глаз при чтении. Под значительным влияниемзап.-европейского формализма сложился русский формализм, выдвинувший рядтеоретиков (Жирмунский, Эйхенбаум, Томашевский, Шкловский и др.). Уходя своимифилософскими корнями в идеализм, подходя к литературному произведению как кявлению чистой, самодовлеющей формы, формализм лишил себя тем самым возможностипонимания закономерности литературного процесса и ограничил изучениепоэтической структуры по существу лишь внешними, эмпирическими наблюдениями,страдающими нередко произвольностью и случайностью выводов. Вместе с темформалистические исследования грешат фрагментарностью и односторонностью: непонимая сущности литературы как явления идеологии, формалист не может датьцелостной и всесторонней концепции структуры поэтического произведения, сводясуть его к какой-либо формальной «доминанте».
Нарядус теоретической системой П. в истории развития этой науки мы находим попыткипостроения «исторической» П. История литературы как история эволюционногоразвития литературных форм — вот в сущности ядро «исторической» П., наиболееярким и крупным представителем которой по праву считается А. Н. Веселовский(см.). Исходным моментом в работе этого ученого является стремление «собратьматериал для методики истории литературы, для индуктивной поэтики, котораяустраняла бы ее умозрительные построения, для выяснения сущности поэзии — из ееистории». С помощью такого индуктивного исследования чисто эмпирическим путеммыслится осуществление грандиозного замысла «исторической» П., которая быохватила развитие литературных форм всех времен и народов. Здание«исторической» П. осталось незавершенным. Сам Веселовский, издавая свои «Триглавы из исторической поэтики», высказывал сомнение в том, что ему удастсядовести ее до конца. Самая постановка задачи построения исторической поэтикикак истории поэтических форм бесплодна и неправомерна, так как, отказавшись отприсущей Веселовскому методологически несостоятельной абстрактности, взяв впротивоположность ему форму в ее единстве с конкретным содержанием, мы пришлибы к построению истории литературы в целом.
Ближайшееотношение к П. имеют также манифесты и декларации целого ряда поэтических школи отдельных писателей нового времени. Не являясь научными П., эти декларациидают однако много материала для понимания П., опиравшихся на соответствующие литературныенаправления. Так, Гюго в своем предисловии к драме «Кромвель», ставшейманифестом романтизма, отталкиваясь от поэтики классицизма, в противовесрационалистической догматике последнего провозглашает свободу творческой волихудожника, призывая «ниспровергнуть тенденцию книжных правил, властиавторитетов и слушать лишь голоса природы, правды и своего вдохновения». А т.к. в соответствии с иррациональностью романтизма «природа» и «правда» (о которыхпо-своему говорил и Буало) понимаются совершенно иначе, чем их понималиклассики, то иначе должен строиться и художественный образ во всех егосторонах: вместо очерченных по логической схеме однобоких персонажей Гюготребует «живых людей» во всей их контрастной противоречивости, вместоабстрактного «единства места и времени» — конкретной исторической обстановки,необходимо связанной с множественностью мест и моментов действия, вместо строгоразграниченных жанров — жанров смешанных и т. д. Подобного рода теоретическую декларациювидим мы и в «теории экспериментального романа» Золя. Еще более развернутыесистемы поэтики мы находим в теоретической продукции позднейших литературныхшкол. Большое (и во многом теоретически интересное) наследство оставлено в этойобласти представителями символизма (особенно А. Белым, работы которого по кругуобъектов выходят далеко за пределы символизма), значительное — футуристами.
2. Построение марксистской поэтики
МарксистскаяП. наших дней строится, преодолевая системы прошлого, покоящиеся наклассово-ограниченных нормах и бессильные научно понять природу и спецификухудожественной литературы. Ее основными принципами являются историзм,классовость, диалектико-материалистическое понимание вопроса: литературныестили и формы изучаются марксистской поэтикой как специфически-образноеотражение действительности на определенном этапе исторического развития класса,на определенном этапе классовой борьбы. Рассматривая явления литературы всоциально-историческом плане, марксистская П. естественно порывает с каким быто ни было догматизмом. Для марксистов литературная форма неотрывна отпородившего ее содержания и находится с ним в диалектическом единстве.Признание примата содержания над формой обязательно для марксизма. Социальнаядействительность, идеологически отраженная писателем определенного класса,обусловливает собой не только всю поэтическую структуру в целом, но и отдельныеее стороны — тематику, языковые средства, композицию. Марксистская П. не тольконе отрицает глубокую преемственность литературного процесса, но и даетединственно верное осмысление его законов (ср. напр. трактовку проблем влияния,наследства и пр.). Не являясь догматической П., марксистская П. вместе с тем —П. нормативная. Устанавливаемое ею понимание основных сторон литературныхпроизведений, исходящее из исторического их изучения на основемарксистско-ленинской методологии, дает и практические указания советской литературе,дает опору в ряде вопросов социалистического реализма (жанр, язык и пр.). Рядосновных проблем марксистского литературоведения точно установлен: проблемаобраза (см.), проблема формы и содержания (см.) и др. На основе этих общихвопросов литературоведения разрабатываются и вопросы композиции языка и пр.Однако систематически-развернутой и законченной марксистской П. еще нет.Построение ее является одной из самых неотложных задач нашей науки. См. статьи:«Литературоведение» (отношение П. к методологии), «Теория литературы» и«Эстетика» (связь различных систем поэтики с соответствующими эстетическимивоззрениями).
Список литературы
I.Аристотель, Поэтика, перев., введение и примеч. Н. И. Новосадского, Л., 1927
Гораций,Наука поэзии, или послание к Пизонам, перев. в стихах М. Дмитриева, М., 1853
Тоже, О поэтическом искусстве. К Пизонам, перев. и объяснен. А. Фета, в книге «К.Гораций Флакк, в перев. и объясн. А. Фета», М., 1883
см.еще в указанной ниже книге В. А. Воскресенского
Буало,Поэтическое искусство, ред. и вступ. ст. П. С. Когана, перев. С. С. Нестеровой,П., 1914
ЛессингГ. Э., Лаокоон, или о границах живописи и поэзии, под общ. ред. М. Лившица, совступ. ст. В. Гриба, [Л.], 1933
Егоже, Гамбургская драматургия, перев. И. П. Рассадина, М., 1883
Мюллер-ФрейенфельсР., Поэтика, Харьков, 1923 (упомян. выше)
ВальцельО., Проблема формы в поэзии, авториз. перев. М. Л. Гурфинкель, П., 1923
Проблемылитературной формы, Сб. статей, перев. под ред. и с предисл. В. Жирмунского,Л., 1928 (см. здесь статьи: Вальцель О., Сущность поэтического произведения
Егоже, Архитектоника драм Шекспира
Егоже, Художественная форма и произведениях Гёте и немецких романтиков
ДибелиусВ., Морфология романа
Егоже, Лейтмотивы у Диккенса
ШпитцерЛ., Словесное искусство и наука о языке)
ВоскресенскийВ. А., Поэтика, Исторический сборник статей о поэзии, СПБ, 1886
ШевыревС., Теория поэзии в историческом развитии у древних и новых народов, М., 1836
Тоже, изд. 2, СПБ, 1887
ПотебняА. А., Мысль и язык, изд. 5, [Одесса], 1926
Егоже, Из лекций по теории словесности (Басня. Пословица. Поговорка), Харьков,1894
Егоже, Из записок по теории словесности (Поэзия и проза. Тропы и фигуры. Мышлениепоэтическое и мифическое), Харьков, 1905
Овсянико-КуликовскийД. Н., Теория поэзии и прозы (неск. изд.
изд.5, М.—Л., 1923)
ВеселовскийА. Н., Поэтика, т. I и т. II, вып. I, СПБ, 1913
Вопросытеории и психологии творчества, под ред. Б. А. Лезина, тт. I—VIII, Харьков,1907—1923
БелыйАндрей, Символизм, Книга статей, М., 1910
БемА., К уяснению историко-литературных понятий, «Изв. Отд. русск. яз. исловесности Росс. акад. наук», т. XXIII, 1918, кн. I
Сборникипо теории поэтического языка, вып. I и II, П., 1916—1917
Поэтика(Сборники по теории поэтического языка), П., 1919
Проблемыпоэтики, Сб. ст., под ред. В. Я. Брюсова, М.—Л., 1925
Поэтика,Временник отдела словесных искусств ГИИИ, вып. I—V, Л., 1926—1929
Русскаяречь, Сб. ст., под ред. Л. В. Щербы, П., 1923
Русскаяречь, Новая серия, под ред. Л. В. Щербы, [вып.] I, Л., 1927, [вып.] II, Л.,1928
МедведевП. Н., Формальный метод в литературоведении, Критическое введение в социологическуюпоэтику, Л., 1928
ЭнгельгардтБ. М., Формальный метод в истории литературы, Л., 1927
ЭйхенбаумБ. М., Сквозь литературу, Сб. ст., Л., 1924
Егоже, Литература. Теория. Критика. Полемика, Л., 1927
ЖирмунскийВ. М., Вопросы теории литературы. Статьи 1916—1926, Л., 1928
ШкловскийВ. Б., Теория прозы, М., 1929
ТыняновЮ. Н., Архаисты и новаторы, Л., 1929
Маркси Энгельс об искусстве, сост. Ф. П. Шиллер и М. А. Лифшиц, под ред. А. В.Луначарского, М., 1933
ФричеВ. М., Проблемы социологической поэтики, «Вестник Комакадемии», 1926, кн. XVII
ТимофеевЛ. И., Теория литературы. Учебник для высших педагогических учебных заведений,М., 1934
ВиноградовИ., Теория литературы. Учебник для средней школы VIII и IX гг. обучения, М.,1934
Отсимволизма до Октября, Сб., составл. Бродским Н. Л. и Сидоровым Н. П., М., 1924(изд. 2, «Литературные манифесты», М., 1930)
Литературнаятеория немецкого романтизма, Документы, под ред., со вступ. ст. и коммент. Н.Я. Берковского, перев. Т. И. Сильмон и И. Я. Колубовского, Изд-во писателей вЛенинграде, Л., 1934
Литературныеманифесты французских реалистов, под ред. и со вступ. ст. М. К. Клемана, изд.то же, Л., 1935
BaumgartH., Handbuch der Poetik, Stuttg., 1887
BeyerС., Deutsche Poetik, 3 Bde, 2 Auflage., Stuttg., 1887
SchererW., Poetik, Berlin, 1888 (есть русский перевод)
BruchmannK., Poetik, Berlin, 1898
RoettekenH., Poetik, München, 1902
LehmannR., Deutsche Poetik, München, 1908, 2 Aufl., 1919
WundtW., Völkerpsychologie, III. Die Kunst, Lpz., 1908 (3 изд., 1919)
Borinski K., Die Antike in Poetik und Kunsttheorie, I. Mittelalter,Renaissance, Barock, Lpz., 1914. См. также библиографию к статьям«Эстетика», «Теория литературы», «Марксизм и ленинизм в литературоведении» идр.
II.Фомин А. Г., Путеводитель по библиографии, био-библиографии, историографии,хронологии и энциклопедии литературы, Л., 1934
БалухатыйС. Д., Теория литературы, Аннотированная библиография, I. Общие вопросы, [Л.],1929
БагрийА. В., Формальный метод в литературоведении (Библиография), вып. I,Владикавказ, 1924, и вып. II, Баку, 1927
ТомашевскийБ., Теория литературы (Поэтика), изд. 4, М.—Л., 1928, стр. 207—232
Указательновейшей литературы по поэтике, сост. С. Балухатый
Мюллер-ФрейенфельсР., Поэтика, перев. с немецк., изд. 1921 И. Я. Каганова и Э. С. Паперной, ред.и предисл. А. И. Белецкого, Харьков, 1923, стр. 3—20
БелецкийА. И., Несколько слов о разработке научной поэтики в России и на Западе, тамже, стр. 199—213
АйзенштокИ. Я. и Каганов И. Я., Указатель работ по поэтике на русском яз. (вышедших с1900 по 1922)
Г[орнфельд]Ар., Поэтика, Энциклопедический словарь, полутом 48, изд. Ф. А. Брокгауза и И.А. Ефрона, СПБ, 1898.
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта feb-web.ru