Реферат: Формирование среднего класса в России

Процессформирования и развития среднего класса относится к числу базовых социальныхпроцессов в трансформационных экономиках. В начале экономических реформпредполагалось, что они приведут к рождению масштабного среднего класса — экономически самостоятельного социального субъекта, способного эффективновыполнять традиционные для него функции – инвестировать российскую экономику,играть роль основного налогоплательщика, выступать в качестве стабилизатораобщественно-политических процессов. Факт формирования среднего класса можнобыло бы рассматривать в качестве важного критерия эффективности реформ,свидетельствующего о прочности всей системы экономических, социальных иполитических институтов.

Научныйи практический интерес к проблеме среднего класса резко возрос в начале 1998 г.Действительно, ход и результаты экономического развития в 1996-97 гг. давалиоснования полагать, что формирование среднего класса в России идет достаточноуспешно. Несмотря на рост напряженности на рынке труда, формирование феноменазадолженности по денежным выплатам населению, кризис бюджетной и пенсионнойсфер, достаточно отчетливо проявили себя и позитивные тенденции — оживление напотребительском рынке, рост платежеспособного спроса со стороны населения,увеличение объема сбережений, реструктуризация потребления в пользу снижениядоли расходов на питание в общей структуре потребительских расходов, чтоявлялось косвенным свидетельством существования и развития российского среднегокласса.

Финансовыйкризис августа 1998 г. не мог не осложнить экономическое положение слоевнаселения, которые могут быть отнесены к среднему классу. Общественнаятональность в отношении его судьбы резко изменилась – от мажорно-бравурныхдеклараций о формировании устойчивого среднего класса в начале 1998 г. до стольже поспешной тризны по поводу его кончины в конце того же года. В этой связибольшинство существующих исследований по проблемам среднего класса зараженыразличного рода идеологемами.

Проблемав значительной мере осложняется тем, что в течение длительного периода в Россиипроблемы социальной стратификации вообще и понятие “средний класс” как ееэлемент практически игнорировались общественными науками. Хотя термин «среднийкласс» в настоящее время прочно вошел и в общественное сознание, и в научныйоборот, эта категория длительное время использовалась как публицистическийтермин и не имела ни научного описания, ни методологии исследования. Еще менееясными являются количественные оценки размера и структуры среднего класса.Представления о границах и составе этого слоя существенно варьируются –различные исследователи оценивают их от 15 до 60-70% населения страны.

Настоящееисследование было направлено на восполнение существующих пробелов ипреследовало следующие цели:

·уточнить методологию анализа формирования среднего класса с учетом спецификитрансформационного периода, который переживает современная Россия;

·сформировать методические подходы и построить систему взаимосвязанныхпараметров, характеризующих размер и структуру среднего класса;

·опираясь на данные официальной статистики и существующие социологическиеисследования, оценить размер и структуру среднего класса.

1. Теоретико-методологические проблемы идентификациисреднего класса.

1.1. Средний класс в контексте социальных перемен

Социальнаяструктура российского общества под воздействием экономических реформ изменяетсяи характеризуется крайней неустойчивостью: идет активный процесс размываниясоциальных групп, сложившихся к моменту начала реформ, и одновременнопроисходит становление ряда новых общественных страт. Основным условиемпреодоления кризиса переходного периода является выработка населением успешныхмоделей социально-экономического поведения, основанных на личностных,материальных и профессионально-квалификационных ресурсах, эффективных в реальносложившейся институциональной среде. По существу, именносоциально-экономическая адаптация становится доминирующим процессом, определяющимтенденции социального развития России. Особенности адаптационного процесса вРоссии состоят не только в глубоких модификациях системы ценностей и моделейсоциально-экономического поведения, но и в высокой степени нестабильности самойсоциальной среды. С этим во многом связаны трудности, связанные с формированиемроссийского среднего класса.

Наличиеи большой удельный вес среднего класса в системе социальной стратификацииявляется одним из существенных признаков развитого цивилизованного общества. Всовременных развитых обществах социальную структуру схематически можнопредставить в виде эллипса, верхнюю и нижнюю части которого образуют,соответственно, элита и бедные слои, а промежуточную, значительно превосходящуюих по численности, — средний класс. В таких обществах средний класс являетсяосновным творцом экономического процесса, гарантом социальной и политическойстабильности, проводником вертикальной мобильности. Его отличительные черты — высокий образовательный уровень и профессионализм, социальная и экономическаяактивность, наличие материальных активов, способных демпфировать последствияэкономической нестабильности и помочь пережить период реструктуризации бизнесаи занятости.

Другойтип социальной структуры может быть представлен в виде пирамиды, верхушкукоторой образуют олигархические элиты, а основание — бедные и беднейшие слои.Если продолжить геометрическую аналогию, то в советский период социальнаяпирамида опиралась на устойчивое основание — рабочих и крестьян. В ходе реформона была перевернута, тем самым, превратившись в неустойчивую конфигурацию.Перевернется пирамида или примет форму эллипса — это ключевой моментпроистекающей социальной трансформации.

Всвете сказанного возникающее время от времени повышенное внимание к проблемамформирования российского среднего класса со стороны властных структуроправдано. Однако этот периодически возникающий интерес, к сожалению, непревратился в целенаправленные и систематические усилия по поддержкеформирующегося среднего класса.

Дефицитвнимания к проблемам формирования среднего класса со стороны властейкомпенсируется расширением интереса к этому предмету со стороны научных кругов.Первой развилкой научной дискуссии по проблемам среднего класса явилосьобсуждение вопроса о том, существовало ли такое социальное образование всоветский период. Приверженцы первой точки зрения полагают, что к началупроведения реформ в СССР существовала потенциально широкая база среднегокласса. Они опираются на тот факт, что в социальной структуре СССР имелисьпрофессиональные категории, сходные с теми, которые формируют средний класс взападных обществах.

Те,кто придерживаются противоположной точки зрения, считают, что средний классформируется как важный элемент социальной структуры современного общества вусловиях и в результате более или менее длительного функционирования и развитиясвободной рыночной экономики. Поэтому он не может ни существовать, ни даже«предсуществовать» в принципиально иных социально-экономических условиях.

Заэтой дискуссией кроется различие в понимании специфики трансформационныхпроцессов. Если под ними понимать переход от традиционного к модернизированномуобществу с соответствующей сменой моделей и механизмов социального действия, топонятно, что социальная структура формируется не только под воздействиемнекоторых объективных характеристик, но и под влиянием субъективных факторов,таких как социально-экономические ориентации, рыночные позиции, шансы на рынкетруда и потребления. В этом смысле, на наш взгляд, уместнее говорить не ораспавшемся вследствие неудачных реформ среднем классе и не о сформировавшемсясреднем классе в постсоветской России, а о достаточно представительном слое,имеющем при определенных условиях шансы превратиться в средний классмодернизированного общества.

Еслисама актуальность проблемы среднего класса не вызывает сомнений, то различныеее аспекты, связанные с дефинициями, критериями идентификации, оценкамиреальной и потенциальной численности, основными моделями социального действиянеизбежно носят остро дискуссионный характер. Существующая в этом вопросенеопределенность порождает необходимость более пристального рассмотренияосновных теоретических подходов к проблеме.

1.2. Теории среднего класса: традиции и эволюция

Внаучной литературе присутствуют две традиции исследования классов — теориястратификации и классовая теория. Стратификация является относительнымпонятием, подразумевающим некоторую упорядоченность членов общества на основеодного, нескольких или системы критериев. Классовая же теория всегдапредполагает анализ межгруппового социального конфликта.

Преодолениепротиворечия между классовыми и стратификационными теориями происходило врамках веберовской традиции, которая утверждала плюрализм по отношению косновным элементам социальной структуры и при этом вводила в анализстратификации категории социального действия и социальной динамики. Типсоциального действия рассматривается здесь в качестве основной группообразующейхарактеристики элемента социальной структуры, а перспективы социальноймобильности — как важнейший момент положения различных групп в социальнойиерархии.

Вконечном итоге именно эта точка зрения, как представляется, возобладала и вмировой, и в российской социологии. Подход с позиций социального действия вопределенном смысле снимает проблему критериев отнесения к среднему классу,вокруг которых также ведется непрекращающаяся дискуссия.

Другоенаправление исследований среднего класса связано с попыткой построения системыстратификационных признаков. К этому направлению относятся различного родамногомерные построения стратификационного пространства. Все основныепредлагаемые различными исследователями стратификационные критерии могут бытьсведены в единую таблицу (Таблица 1)

Таблица1. Стратификационные критерии идентификации среднего класса (своднаягруппировка)

Группы критериев Критерии Некоторые возможные шкалы 1.Материальное благосостояние (материальный статус)

Текущий доход

Движимое имущество

Недвижимое имущество и транспорт

Сбережения (денежные вклады, наличные деньги, облигации и иные ценные бумаги, кроме “голосующих”)

/> 2.Владение средствами производства (капиталом)

Предприятия, фирмы с наемной рабочей силой, товарные фермы и пр.: полная собственность или участие в собственности во всех формах, включая простые акции и другие “голосующие” ценные бумаги

Имущество для индивидуальной трудовой деятельности

· Наличие/отсутствие

· Величина в денежном выражении

3.Профессионально-должностной (социально-профессиональный) статус Управленческий статус · Исполнитель/руководитель того или иного уровня /> Образование, квалификация

· Кол-во лет обучения

· Кол-во и тип дипломов

/> Уровень сложности профессиональной деятельности

· Занятость физическим/ умственным трудом

Различные типы автономий труда

/> Сектор экономики

· Гос./частный

· Промышленность/ с/х /социальная сфера и пр.

4.Политический статус Степень влияния на принятие решений органами государственной власти различных уровней и органами местного самоуправления · Экспертные оценки влияния слоя в целом, подгрупп и индивидов 5.Потенциал социальной мобильности Возможности восходящей и нисходящей мобильности у представителей группы (слоя)

· Фактическая мобильность

· Потенциальная мобильность

6.Статусность образа (стиля) жизни

Статусные аспекты образа и качества жизни

-качество текущего потребления

-качество среды проживания

-качество досуга

-круг общения

-социальное настроение и пр.

· Экспертные оценки 7.Социальный престиж Социльный престиж группы в целом, отдельных подгрупп, аспектов профессиональной деятельности и стиля жизни />

Эволюцияпредставлений о среднем классе наложила отпечаток на методику его идентификациии сделала одни стратификационные критерии “более равными, чем другие”. Такими“первыми среди равных” являются показатели материального благосостояния ипрофессионально-должностной статус. Применение то одного, то другого критерия вкачестве основного идентификатора среднего класса дает порой крайнепротиворечивые результаты, вносящие путаницу в определение численности и составасреднего класса. Основной причиной несовпадения социальных объектов, выделенныхлибо на основании критерия материальной обеспеченности, либо социальногостатуса, является широкомасштабная иллегальная деятельность, проявляющаяся,прежде всего, через неформальную занятость, которой по различным оценкамохвачено до 20% трудоспособного населения.

Стольже несопоставимыми по численности, характеру занятости, социокультурнымхарактеристикам социальные группы оказываются при изолированном рассмотрениисреднего класса с точки зрения объективных и субъективных факторов — самоидентификация по отношению к социальной иерархии.

Чтоделает средний класс оплотом социальной стабильности? Прежде всего,промежуточное, среднее положение данного класса внутри материально-имущественнойшкалы свидетельствует об определенных успехах и достижениях в деятельностипринадлежащих к нему людей. Потребность закрепить достигнутые позицииобъективно связана с нежеланием изменять правила игры, овладение которымипозволило этих успехов добиться.

Вторымоснованием, позволяющим считать средний класс базой социальной стабильности,является его ведущая роль в процессе вертикальной мобильности. Большинствовзаимообменов в обществе происходит как внутри самого среднего класса, так имежду ним и другими элементами социальной структуры, причем мобильность можетбыть и восходящей и нисходящей.

Значительнореже рассматриваются специфические функции среднего класса: высокаяпроизводительность труда; производство и распространение знаний, информации,идеологии; определение характера и структуры потребительского рынка;обеспечении гарантий политической свободы.

2. Критерии выделения среднего класса и некоторыеколичественные оценки

Итак,содержательный анализ существующих подходов показывает, что среди основныхнаиболее часто выделяются следующие критерии среднего класса: доход,образование, профессионально-должностной статус, самоидентификация.

2.1. Материальное положение: методические ограниченияи статистические оценки

Принципиальноважно подчеркнуть, что в контексте одного выделенного критерия — доходов — корректнее говорить о категории «среднедоходные группы».

Многиеисследования отмечают относительность данного критерия и высказывают сомнения вего “работоспособности”. К числу наиболее дискуссионных моментов можно отнестиследующих три аспекта: уровень доходов, степень их дифференциации, учет скрытыхдоходов.

Методическиеограничения-1

Еслиберется размер индивидуального месячного трудового дохода, то он не учитываетни семейную нагрузку, ни дополнительные источники дохода, появившиеся внастоящее время у российских граждан — доход от собственности, ценных бумаг ит.д. Размер месячного душевого дохода, наоборот, не является результатоминдивидуальных усилий в рамках определенного типа социального действия и такжене включает источники денежных поступлений помимо трудовой деятельности. Другимнедостатком данного критерия является то, что он игнорирует факторстабильности, регулярности поступления дохода. Это обстоятельство, а такжемногочисленные недостатки в его исчислении российской статистикой делаютпроблематичной приоритетность данного критерия для идентификации среднегокласса в условиях новых реалий.

Темне менее, без отнесения к определенной доходной группе не обходится ни одноописание среднего класса. Несмотря на все сомнения, относительно объективностиданного параметра, представляется все же невозможным игнорировать тот факт, чтоизменение социальной структуры в последние годы проявлялось в активномперераспределении доходов между социальными стратами и в быстрой доходнойполяризации российского общества.

Однимиз основных источников статистических данных о доходной дифференциации обществаявляется Выборочное обследование бюджетов домохозяйств, проводимое ГоскомстатомРФ. Это обследование позволяет выявить зависимость уровня материальногоблагосостояния домохозяйств от его размера и состава, описать структурурасходов, оценить размеры доходов и уровень потребления различных группдомохозяйств.

Методическиеограничения-2

До1996 г. включительно при обследовании бюджетов семей собирались достаточноподробные данные о денежных доходах населения. С 1997 г. Госкомстат нерасполагает прямыми данными о размерах доходов (не ведется наблюдения задоходами домохозяйств), а рассчитывает их на основе данных о расходахдомохозяйства, израсходованных сбережениях и других привлеченных средствах.Учитывая то обстоятельство, что в структуре поступлений в домашнее хозяйствоувеличилась значимость неденежных поступлений (натуральные поступления продуктовпитания, дотации и льготы), для анализа уровня жизни с 1997 г. Госкомстат РФввел показатель располагаемых ресурсов, который учитывает все виды поступлений.Специфика выборки бюджетного обследования на федеральном и региональном уровняхпредопределяет то обстоятельство, что представленность в ней домохозяйств свысокими и сверхвысокими доходами минимальна, поскольку расселение этих группнаселения отличается компактностью и концентрацией в столичных центрах. Сучетом добровольности участия домохозяйств в обследовании, его “заявительного”характера и трудоемкости, общеизвестной “закрытости” образа жизни состоятельныхсемей, в бюджетных обследованиях практически не представлены слои населения свысокими и сверхвысокими доходами. Существует еще один важный недостаток,препятствующий построению строгих прямых оценок, — отсутствие в приводимыхданных разделения на оплату труда и дохода от предпринимательской деятельности.

Всилу существующих методических ограничений данные обследований бюджетовдомашних хозяйств могут преимущественно использоваться для оценок структурырасходов, уровня потребления и располагаемых ресурсов. Исходя из того, чтодоходы потребителей (для подавляющего их числа) ограничены, и их фактическоеиспользование представляет собой результат осуществления домохозяйствомбюджетной политики, зависимой и от величины дохода, и от уровня цен, и отпотребностей членов домохозяйства, для каждого домохозяйства существуетопределенный набор товаров и услуг, который удовлетворяет его потребности в рамкахзаданных доходных ограничений.

Учитывая,что потребности населения в течение ограниченного промежутка времени стабильны,резкое изменение пропорций внутри структуры потребления наглядно иллюстрируетне только динамику уровня жизни населения, но и социальное положениедомохозяйства. В основе дальнейшего анализа лежала презумпция существованиязначительных различий в характере потребления отдельных групп населения, внешнепроявляющихся в различной структуре потребительских расходов бедных слоевнаселения и слоев со средним достатком. Центральной задачей было обнаружениеводораздела между потреблением бедных и относительно состоятельных слоевнаселения и фиксация уровня душевого расхода, соответствующего изменениюхарактера потребления.

Введемпоказатель:

ЎDi = Ri /Ro,

где:

Ri– размер среднедушевых располагаемых ресурсов i-ой децильной группы

Ro- размер среднедушевых располагаемых ресурсов нижней децильной группы

Ўdij = dij /doj,

где:

dij– доля i-ой децильной группы в общем объеме потребления по j-ой позициипотребительских расходов

dоj– доля нижней децильной группы в общем объеме потребления по j-ой позициипотребительских расходов

Вкачестве нижней децильной группы использовался 4-ый дециль, посколькусреднедушевой уровень располагаемых ресурсов этого дециля соответствуетвеличине прожиточного минимума. Плавное изменение потребительских расходов подецильным группам Ў dij означает приращение потребления в меру ростарасполагаемых ресурсов Ў Ri. Превышение Ў dij над Ў Ri, то есть в случае Ў dij/ Ў Ri, > 1, означает, что происходят сдвиги в структуре потребления.Сравнение по изложенной схеме динамики потребительских расходов по децильнымгруппам дало следующие результаты (Таблица 2 ):

Таблица2. “Дециль качественного изменения”*

1997 1998 транспортные средства 6 7 мебель, домашнее оборудование, предметы ухода за домом 7 7 строительные материалы /> 10 бытовые услуги /> 10 медицинские услуги 7 /> санаторно-оздоровительные услуги 7 7 прочие услуги 10 9

*- указаны лишь те потребительские позиции, по которым обнаружена точка перелома

Темсамым, уровень располагаемых ресурсов 7 дециля может считаться неким рубежом,отделяющим малоимущее население от среднеобеспеченных групп. Учитывая, что вбюджетной статистике не удается обеспечить равную репрезентативность децильныхгрупп и выборка смещена в сторону низкообеспеченных групп [1], утверждение отом, что к среднеобеспеченным группам можно отнести 40% домохозяйств (заисключением элит), было бы ошибочным. Между тем, имеющаяся в бюджетномобследовании интервальная группировка позволяет определить численностьдомохозяйств, в которых располагаемые ресурсы превышают уровень 7-ой децильнойгруппы. В соответствии с данными Бюджетного обследования домохозяйств в 1997 г.удельный вес таких домохозяйств составляет 29,9%, охватывая 25,5% населения. В1998 г. совокупность этих домохозяйств увеличивается до 32,7%, а численностьсосредоточенного в них населения достигает 28%. Согласно социологическимоценкам, доли элит составляют 1-1,5% населения. В этом случае полученная оценкамасштабов среднеобеспеченных групп как протосреднего класса по признаку доходовсоставляли в 1997 г. 24%, в 1998 г. – 26,5% населения.

Ещераз сделаем несколько принципиально важных оговорок. Во-первых, полученный результатследует рассматривать как нижнюю точку отсчета масштаба российскогопротосреднего класса, отделяющую его от малоимущих слоев населения. Во-вторых,эта оценка относится не к абсолютному уровню доходов, которые, как ужеотмечалось, в рамках официальной статистики занижены, а к численностисреднедоходных домохозяйств и населения. Размер дохода служит в приведенныхвыкладках лишь как вспомогательный показатель. В-третьих, оценка скрытых,незаявленных сведений о доходах, существующих практически у всех группнаселения, но распределенных крайне неравномерно, могла бы существенноскорректировать полученные результаты. В-четвертых, это граница численностисреднедоходных групп без оценки прочих параметров идентификации среднегокласса.

2.2. Образование и профессионально-квалификационныйстатус.

Средикритериев, идентифицирующих средний класс, часто указывается уровеньобразования. На основе причисления к среднему классу всех, имеющих достаточновысокий уровень образования, часто делается вывод и о наличии в Россиизначительного по численности среднего класса. Самую общую оценку верхнейграницы экономически активной части среднего класса можно получить на основеданных о распределении занятых в экономике по уровню образования (Таблица 3 ).Если в качестве критерия принадлежности к среднему классу рассматривать высшееи среднее профессиональное образование, то 55% всех занятых в экономикеудовлетворяют этому критерию. Эта доля сужается до 20%, если критерием служитлишь наличие высшего образования. И в том, и в другом случае вряд ли возможноотнести все эти группы к среднему классу, поскольку образование является лишьодной из предпосылок социального действия, его ресурсом, но само по себе можетне приводить к тому, что статусная позиция, соответствующая положению среднегокласса, будет занята.

Таблица3. Распределение численности занятых в экономике по уровню образования, %

Всего в том числе имеют образование /> высшее профессиональное среднее профессиональное среднее (полное) общее основное общее не имеют основного общего 1992 100 16.1 31.6 32.9 14.5 3.2 1993 100 16.9 32.4 32.4 13.9 2.7 1994 100 18.0 32.6 32.8 12.8 2.0 1995 100 18.4 33.3 33.2 11.9 1.7 1996 100 18.8 33.3 33.3 11.4 1.6 1997 100 20.1 32.7 32.8 10.3 2.3 1998 100 20.7 33.4 32.7 9.3 1.9

Источник:Госкомстат РФ, «Труд и занятость в России», 1999

Традиционнымкритерием для выделения среднего класса является социально-профессиональныйстатус.

Еслипотенциально отнести к среднему классу всех руководителей и специалистов, атакже рабочих с высшим и средним профессиональным образованием, то в терминахстатистики их общая численность составляет около 45%. В условиях отсутствиявозможности четко проследить прочие критерии среднего класса, в первую очередьдоходные и имущественно-потребительские характеристики, представляется, чтоданный показатель также малоинформативен и не позволяет ни подтвердить, ниопровергнуть принадлежность данной социальной группы к средним классам.

Сточки зрения социально-профессиональных позиций с наибольшей долей вероятностив средний класс включают два больших слоя:

·специалистов с высшим образованием, работающих на местах, требующих высшегообразования;

·малых предпринимателей.

Настоящееисследование концентрирует внимание на слое малых предпринимателей.Исключительная пристальность к этой социальной группе никак не означает попыткипреувеличить его статус и значение в социальной стратификации современнойРоссии. Станут ли малые предприниматели основой среднего класса или жеостанутся одним из его многочисленных слоев – вопрос исторического будущего исоциально-экономической эволюции. Акцент на данной социальной группе делается втой связи, что для российской общественной структуры это относительно новое социальноеобразование – «порождение реформ», с развитием которого во многом связывалисьнадежды на их успех.

Масштабымалого предпринимательства в России

Всоответствии с действующим российским законодательством имеются два субъектамалого предпринимательства — руководители малых предприятий и индивидуальныепредприниматели, не регистрирующие юридическое лицо. С большей степениуверенности можно говорить о вхождении в средний класс именно руководителеймалых предприятий, а индивидуальных предпринимателей или самостоятельныхработников (самозанятых), скорее, рассматривать как его резерв.

Самозанятыхи малых предпринимателей роднят их особые карьерные шансы, потенциальнаямобильность. Самозанятые — сегодняшние полупредприниматели, способные статьпредпринимателями через определенное время и/или при определенныхобстоятельствах. Сближает их, видимо, и сходная самоидентификация: самозанятыесклонны отождествлять себя с малыми предпринимателями или приближать себя кэтому более высокому статусу.

Однаконаряду с этим, многое отличает самозанятых от руководителей малых предприятий,а именно:

·отсутствие организационной структуры;

·более скромные масштабы деятельности;

·более низкие доходы и уровень благосостояния;

·более низкий формальный и неформальный статусы.

Всилу этих различий трудно отнести самозанятых к полновесномупредпринимательскому классу, но и в средние слои наемных работников, не говоряуже о нижних слоях, они вписываются плохо. Это «неудобная», переходная группа.

ВРоссии определяющим критерием для выделения руководителей малых предприятийстало количество занятых на предприятии, выбранное в силу относительнойпростоты и инфляционной устойчивости данного показателя. В соответствии сЗаконом «О государственной поддержке малого предпринимательства в РоссийскойФедерации» от 14 июня 1995 г. было установлено следующее максимальноеколичество рабочих и служащих (включая совместителей и работающих подоговорам): промышленность и строительство – 100 чел.; наука и научноеобслуживание — 60 чел.; розничная торговля, бытовое обслуживание — 30 чел.;общественное питание, другая непроизводственная деятельность — 50 чел.

Естьдва принципиальных способа определения численности малых предпринимателей:использовать статистику малых предприятий или данные опросов населения.

Можнопредложить следующую исходную формулу:

N= (X1 + X2 — X3 + X4)/ Х5, где:

N- количество руководителей малых предприятий;

X1- число зарегистрированных малых предприятий;

X2-число руководителей малых предприятий, зарегистрированных в качествеиндивидуальных предпринимателей без образования юридического лица;

X3- число неработающих зарегистрированных предприятий;

X4- число работающих «теневых» (незарегистрированных) предприятий;

X5- среднее число предприятий, имеющих одного и того же руководителя.

Официальныестатистические данные имеются сегодня только по одной из пяти неизвестных — числу зарегистрированных малых предприятий. Их число в последние годыколеблется в пределах 900 тысяч.

Какопределить число малых предприятий, скрывающихся за вывеской индивидуальныхпредпринимателей (Х2)? Из отрывочных данных Налоговых инспекций — монопольныхобладателей данных по индивидуальным предпринимателям — явствует, что их числов регионах возрастает и может достигать соотношения двух-четырех индивидуалов кодному зарегистрированному малому предприятию. Примем это соотношение три кодному. Известно далее, что статус индивидуального предпринимателя весьмаактивно используется малыми предпринимателями для снижения налогового бремени иупрощения отчетности. Многие руководители просто перерегистрировали своипредприятия в эту более удобную форму. По грубой оценке в половине случаев застатусом индивидуальных предпринимателей могут скрываться малые предприятия схотя бы минимальным наймом работников. Тогда Х2 оценивается примерно на уровне1.35 млн. предприятий.

Особыйвопрос — о «мертвых» и «теневых» предприятиях. Предположим, что числопредприятий, не начавших деятельность, или брошенных предприятий (Х3)составляет около 30% зарегистрированных фирм и около 20% предприятий, незарегистрированных в качестве юридического лица. В таком случае их количествопревысит 500 тыс. Что же касается незарегистрированных («теневых») предприятий(Х4), то их доля может составлять примерно одну восьмую всех малых предприятий,т.е. более 250 тыс. Наконец, нельзя не учитывать, что один руководительспособен учредить несколько предприятий. Поэтому предлагается скорректироватьполученное число, уменьшив его, по крайней мере, в полтора раза. Конечно, вподобных оценках довольно много допусков, и точные цифры называть сложно. Но вцелом можно сказать, что численность малых предпринимателей составляет около1.3 млн. чел.

Болеенадежным инструментом могут оказаться репрезентативные опросы, в соответствии скоторыми малыми предпринимателями оказываются до 3% дееспособного населения. Вэтом случае численность анализируемой группы заметно возрастает. Тем самымчисло малых предпринимателей по данным опросов оказывается выше, нежели постатистике предприятий.

Взяврассмотренные оценки в качестве нижней и верхней границ, мы можем предположить,что к группе малых предпринимателей относятся примерно 1.3-1.8 млн. чел.

Портрет предпринимателей

Ссоциально-демографической точки зрения подавляющую часть малых предпринимателейсоставляют мужчины. Значительная их часть находится в активном среднем возрасте- до 40 лет. По более высокому уровню образования и накопленного человеческогокапитала предприниматели заметно выделяются на общем фоне.

Материальныепозиции предпринимателей более высоки практически по всем показателям. Заметенразрыв с другими группами в семейных душевых доходах, он еще более возрастаетпри оценке индивидуальных заработков. Душевой доход в домохозяйстве, имеющемобщий бюджет, у предпринимателей в 3.4 раза выше среднего уровня. Он превышаетдушевые доходы семей самозанятых и наемных работников, соответственно, в 2.4 и3.9 раза.

Разрывпо уровню индивидуальных заработков еще более значителен, что вполнезакономерно. У респондентов-предпринимателей он превышает средний уровень повыборке в 5.3 раза, заработки самозанятых – в 3.6 раза, заработки наемныхработников – в 5.6 раза.

Количественныеразличия в накопленном личном имуществе не столь бросаются в глаза, но ониесть. А по отдельным “знаковым” признакам (например, наличие автомобиля)уровень благосостояния предпринимателей намного превышает средний уровень.

Предпринимателидостаточно активно делают сбережения, хотя формы сбережений не отличаютсяразнообразием. Фактически в их руках сосредоточена основная масса валютныхсбережений. В мотивационном аспекте от других групп их отличает мотив вложенийв развитие собственного дела, а также забота об оплате качественных медицинскихуслуг.

Нафоне отсутствия развитого официального кредитного рынка предприниматели выглядятотносительно активными заемщиками. В то же время они реже прибегают кнеформальным займам у частных лиц. Предприниматели также больше заботятся оприобретении страховых полисов.

Болеевысокий уровень благосостояния проявляется в более частых покупках предметовдлительного пользования, недвижимости, пользовании платными услугами.Предприниматели реже вынуждены экономить, больше вкладывают в строительство иремонт жилья, чаще имеют возможность восстановить свои силы за границей. Неудивительно, что и по всем субъективным параметрам свое материальное положениеони оценивают более высоко.

Предпринимателиотносятся к категории «трудоголиков»: их совокупная трудовая нагрузка в неделюпревышает средний уровень на 15 (!) часов. Переработки связаны, прежде всего, сих основным делом. Основным трудовым мотивом для малых предпринимателейявляется высокий доход. Относительно важен мотив накопления полезных связей.Меньше других предприниматели заботятся о всякого рода удобствах и максимизациисвободного времени.

Портрет самозанятых

Большинствосамостоятельных работников — также мужчины, многие из которых еще не преодолелитридцатилетний рубеж. По уровню образования и человеческого капитала они неопережают наемных работников.

Самозанятыезарабатывают лучше, чем наемные работники. Но имущественного превосходства они(возможно, пока) не имеют. Их материальные притязания заметно выше, но реальнодостигнутый уровень благосостояния еще не слишком высок. По отдельнымпараметрам (отдых за рубежом) они уже вырываются вперед основной массы, но вцелом достаточно к ней близки.

Самозанятыевесьма активны в сберегательной сфере, имеют заметно больше накопленныхсредств, нежели наемные работники, действуют несколько более разносторонне, чемпредприниматели. При этом если говорить об отличии от предпринимателей, имидвижет не столько забота о развитии своего небольшого дела, сколько болееприземленные материальные мотивы (например, покупка необходимых вещей).

Кредитнаяактивность самостоятельных работников на формальном рынке (как и у основноймассы населения) близка к нулю. Зато они активнее прочих берут деньги в долг участных лиц.

Самозанятыедемонстрируют повышенную трудовую мобильность, они менее всех прочих привязанык основному месту работы. При этом их трудно отнести к трудоголикам. Средиосновных трудовых мотивов, помимо высокого дохода, находится гедонистическоестремление иметь больше свободного времени. Они не слишком стремятся ккакому-то служебному и профессиональному росту, особо не ценят “богатствочеловеческого общения”. Они — прирожденные или вынужденные индивидуалисты.

Некоторые выводы

Малыепредприниматели образуют обособленную группу с четко выраженными качественнымипризнаками. Сама группа обладает повышенной внутренней неоднородностью, разбросколичественных параметров в ней достаточно велик. Но в отношении другихсоциально-профессиональных групп — самозанятых, наемных работников,неработающих — предприниматели выступают как относительно однородная общность.

Консистентность(согласованность) признаков в группе малых предпринимателей весьма высока. Онизаметно обходят другие группы и по уровню образования, и по всем параметрамматериального благосостояния, и по основным формам социально-экономическойактивности. Предприниматели в среднем более квалифицированы, лучше обеспеченыматериально, более мобильны. Не менее трех четвертей малых предпринимателейфактически по всем рассмотренным признакам могут быть отнесены к среднимклассам, включая высший средний класс.

Ситуациясамостоятельных работников более сложная и противоречивая. Они выделяются своейактивностью, мобильностью, но не всегда дотягивают до среднего уровня по ужедостигнутым позициям. Уровень образования здесь ниже, а высокие материальныепритязания не всегда подкреплены соответствующим материальным достатком. Витоге по одним признакам самозанятые приближаются к предпринимателям, а подругим примыкают к наемным работникам. По многим показателям группа самозанятыхнаходится на границе средних классов. И часто водораздел проходит через еесередину. Можно предположить, что в состав средних классов входят по разнымпризнакам около половины самостоятельных работников. Это подкрепляет гипотезу отом, что самозанятых следует рассматривать как средний протокласс.

2.3. Средний класс в терминах самоидентификации

Срединаиболее репрезентативных источников информации о самоидентификации среднегокласса следует выделить:

·мониторинг общественного мнения, проводимый ВЦИОМом;

·блок вопросов, направленных на исследование оснований самоидентификации,включенный в базу данных RLMS;

·локальное исследование Института социально-экономических проблемнародонаселения РАН (ИСЭПН) «Адаптация и идентичность»(далее ИСЭПН-лок);

·исследование Российского независимого института социальных и национальныхпроблем (РНИСиНП) «Средний класс в России» (1999 г.)

Наибольшийопыт в исследовании самоидентификационых характеристик населения России имеетВЦИОМ.

Таблица4. Распределение статусных позиций (ВЦИОМ)

Статусная позиция Месяц, год высокая средняя низкая Декабрь 1989 11 66 20 Апрель 1994 11 58 27 Ноябрь 1994 9 63 22 Ноябрь 1995 7 62 24 Ноябрь 1996 11 62 24 Ноябрь 1997 12 64 24 Доля в общем числе опрошенных 11 62 23 Дисперсия 2,2 4,3 7,3

Относительноесохранение численности самоидентификационных групп не исключает внутригрупповыхперемещений — статусной миграции. В наиболее общем виде изменение статусныхпозиций за ряд лет наблюдений свидетельствует о том, что значительная частьреспондентов оценивает нынешний статус ниже по сравнению с тем, который ониимели раньше. Наименее устойчивым оказывается положение высших статусных групп:менее половины их представителей сохранили его, в то время как в наиболеемногочисленных низших и средних группах на тех же ступеньках оказалось более80%. В целом же доля высших групп заметно уменьшилась с 17 до 11%, низшихвыросла с 16 до 23%, средние же понесли наименьший урон (с 67 до 62%).

Ксожалению, нет возможности продлить динамический ряд за пределы 1997 г.,поскольку методика ВЦИОМ претерпела изменения и социальное положение вмониторинге, начиная с 1998 г., оценивается респондентами по следующей шкале (Таблица 5 )

Таблица5. Определение социального положения в 1998-99 гг. (ВЦИОМ)

Социальный статус июнь 1998 июнь 1999 Низший 14,0 15,6 Рабочие 34,2 35,1 Низшая часть среднего слоя 16,7 15,2 Средний слой 23,1 21,8 Верхняя часть среднего слоя 2,0 2,8 Высший слой 0,2 0,2 Затруднились ответить 10,1 9,3

Поприведенным данным можно заметить, что доля лиц, идентифицирующих себя сосредними слоями, в период с 1997 г. по 1999 г. сократилась с 65% до 40%.Однако, учитывая нарушение сопоставимости в связи с переформулированиемисходного вопроса, данный вывод был бы не вполне корректен. Наоборот,заслуживает внимания тот факт, что в рамках единой методологии ( Таблица 5 )распределение оценок накануне и год спустя после кризиса практически неизменилось. Таким образом, данные ВЦИОМ не подтверждают распространенноеположение о размывании средних слоев после кризиса 1998 г.

Субъективнаяоценка общественного положения, которая являлась предметом анализа в рамкахобследования РНИСиНП ( Таблица 6 ), строится на классификации, приближенной кзападной методологии (lower middle – middle middle – upper middle).

Таблица6. Самооценка материального положения респондентов (%) (РНИСиНП)

Положение в настоящее время Верхний слой среднего класса Средний слой среднего класса Нижний слой среднего класса Бедные Значительно лучше, чем у окружающих 45,8 7,7 0,8 1,3 Несколько лучше 39,6 49,0 20,9 9,7 Такое же 12,5 39,2 58,9 42,2 Несколько хуже 1,1 4,0 17,1 34,5 Значительно хуже, чем у окружающих 1,0 0,1 2,3 12,3

Очевиднымвыводом является лишь то, что только верхний слой оценивает свое положение какисключительное. Уже в среднем слое среднего класса (собственно среднем классе)число респондентов, оценивающих свое положение как «такое же, как у других»,достигает почти 40%, и соответствующая группа растет вместе с понижениемстатуса. Удовлетворенность (полная или частичная) своим общественным положениемтакже характерна только для верхнего слоя. Уже в следующей группе насчитываетсяпочти треть респондентов, в той или иной степени неудовлетворенных своимобщественным положением. Из этого можно сделать вывод, что верхняя границасреднего класса, которая слабо фиксируется объективными показателями (дохода,уровня сбережений и т.д.), достаточно четко фиксируется на уровне субъективныххарактеристик общественного сознания.

Таблица7. Оценка респондентов перспектив (через 2-3 года) своего материальногоположения (%) (РНИСиНП)

Положение в через 2- 3 года Верхний слой среднего класса Средний слой среднего класса Нижний слой среднего класса Бедные Значительно лучше, чем у окружающих 43,7 11,9 1,4 1,3 Несколько лучше 39,6 38,8 16,7 8,4 Такое же 14,6 44,5 62,7 42,9 Несколько хуже 2,1 3,6 13,5 24,7 Значительно хуже, чем у окружающих 0,0 1,2 5,7 22,7

Верхнийслой демонстрирует значительно больший социальный оптимизм. Средний слой уже нестоль оптимистичен, а слои, находящиеся в нижней части статусной лестницы,отличаются гораздо большей неудовлетворенностью своим нынешним положением ипессимизмом в отношении будущего ( Таблица 7, Таблица 8 ).

Таблица8. Степень удовлетворенности своим положением в обществе (%) (РНИСиНП)

Степень удовлетворен-ности Верхний слой среднего класса Средний слой среднего класса Нижний слой среднего класса Бедные Удовлетворены 60,4 19,7 3,8 1,9

Скорее

Удовлетворены

35,4 40,5 19,1 9,7

Скорее не

Удовлетворены

2,1 23,4 41,9 27,9 Не удовлетворены 1,0 8,1 25,2 51,3 Затруднились с ответом 2,1 8,3 10,0 9,2

Сэтими данными вполне согласуются данные исследования ИСЭПН-лок: 19,8%опрошенных рассматривают свое положение как низкое; 28,1% — «ниже среднего»;46,2% как среднее; 4,8% — «выше среднего» и 1,1% как высокое.

Всеэти оценки свидетельствуют о высоких статусных притязаниях респондентов: 80%оценивших свое общественное положение как «низкое» и «ниже среднего» неудовлетворены своим status-quo, причем большинство из них – «совершенно неудовлетворены». Только пятая часть респондентов, считающих свою позициюсредней, удовлетворены существующим положением. Частичная или полнаяудовлетворенность соответствует лишь высоким статусным позициям.

Висследованиях RLMS для анализа субъективного позиционирования в общественнозначимом пространстве используется более сложная методика, которая включаетчетыре шкалы, описывающие различные основания самоидентификации: (1) «нищие — богатые»; (2) «бесправные — имеющие власть»; (3) «наименее уважаемые — наиболееуважаемые»; (4) «начинающие — профессионалы высокого класса» ( Таблица 9 ).Применение этой методики значительно ближе подводит к очерчиванию такогосложного социального образования, как средний класс, поскольку не толькопредполагает некоторую концентрацию оснований самоидентификации, но и позволяетвыяснить, какие именно из этих оснований социально дефицитны.

Таблица9. Доля респондентов, выбравших значение «5» и более по четырем идентификационнымшкалам (RLMS)

Шкала (позиции 1- наименьшее значение,

9 – наибольшее значение)

Доля респондентов (%), выбравших позицию «5» и больше «нищие — богатые» 17,1 «бесправные – имеющие власть» 12,2 «наименее уважаемые – наиболее уважаемые» 58,8 «начинающие – профессионалы высокого класса» 48,9

Отчетливовидно, что общественный престиж в сознании респондентов обоснован, и то не вполной мере, лишь уровнем профессионализма, но никак не материальным положениеми, тем более, уровнем прав. Вырисовывается достаточно острая социальнаяколлизия, состоящая в том, что уважение в обществе, гарантируемое в системепрежней идеологии определенным категориям населения, сохранилось в сознании иопирается преимущественно на профессионально-квалификационный статус.

Такимобразом, в обществе переходного типа основания самоидентификации не сливаются внекоторый комплексный критерий среднего класса, как это описано социальнойтеорией применительно к обществам западного типа. Вместо этого образуетсянесколько самостоятельных признаков и самостоятельных оценочных шкал. Наиболееявным образом выделяются две самостоятельные шкалы – «шкала материальногодостатка» и «шкала социального достоинства». Наличие альтернативной системыстатусов, включающих две или больше самостоятельных статусных иерархий,превращает российский социум в вертикально расчлененное социальноепространство.

3. Количественные оценки масштаба среднего класса наоснове концентрации признаков

Дальнейшийанализ преследует своей целью оценку масштабов среднего класса по совокупностиего признаков. В его основу положена гипотеза о том, что социальные группы,составляющие протосредний класс, характеризуются разным уровнем концентрацииназванных признаков. В соответствии с этой гипотезой средние классы могут бытьстратифицированы по уровню концентрации доминантных признаков. Эта частьисследования также опирается на вторичный анализ уже существующих баз данных,но предполагает проведение серии оригинальных расчетов.

3.1. Источники информации о признаках среднего класса

Дляколичественного анализа масштабов и структуры среднего класса использованы трибазы данных:

·социолого-экономического обследования домохозяйств по программе «Сбережениянаселения и перспективы ипотечного и потребительского кредита в России»Института социально-экономических проблем народонаселения РАН (проведенногонакануне августовского кризиса в июле 1998 г.) (далее — обследование ИСЭПН);объем выборки — 4000 домохозяйств;

·Российского лонгитьюдного мониторингового обследования благосостояния издоровья населения, (проведенного после августовского кризиса в октябре 1998г.) (далее – RLMS); объем выборки – 3830 домохозяйств;

·мониторингового исследования ВЦИОМ (май 1999 г.); объем выборки – 2400респондентов.

Согласнотеоретико-методологическим подходам к идентификации среднего класса, он можетбыть описан некоторой системой показателей, включающей как признаки, так ифункции данного социального образования. Реализация критериального подхода врамках используемых массивов дает возможность построить следующую цепочкупризнаков:

·материальные ресурсные признаки — уровень доходов (расходов, потребления);объем накопленных сбережений; уровень имущественной обеспеченности;

·нематериальные ресурсные признаки — уровень образования, профессионально-квалификационнаяпозиция, должностная позиция;

·признаки социального самочувствия и успешного экономического поведения вусловиях переходной экономики — стратегии успешного экономического поведения;самооценки успешности адаптации к новым экономическим условиям; самооценкикомфортности нынешней жизни и пр.

Речьидет именно о взаимоувязанной и взаимообусловленной системе признаков,поскольку ресурсные признаки обеспечивают определенный статус, который, в своюочередь, дает относительно высокий уровень благосостояния, приносящийпозитивное социальное самочувствие. Перечисленные признаки в этом смыслеявляются доминантными и их следует рассматривать как равнозначимые иравновесные. Социальные группы, отвечающие одному или нескольким доминантнымпризнакам, в этом смысле можно рассматривать как российский прототип среднегокласса.

Методическиеограничения — 3

Трирассматриваемых массива представительны с точки зрения идентификацииприведенных выше признаков. Однако степень информационной насыщенности этихмассивов применительно к оценке масштабов среднего класса не одинакова, что,безусловно, следует учитывать при сравнительном анализе. Массивы ИСЭПН и RLMSболее информативны. Что касается данных ВЦИОМ, то этот массив содержитдостаточно надежную систему базовых переменных, но весьма слабо представлен сточки зрения корректирующих переменных. Это, прежде всего, касается информациио доходах, недвижимом имуществе и успешности экономического поведения вусловиях рыночной экономики. Вместе с тем, как показала предварительнаяэкспертиза массивов, некоторые ограничения сравнительного анализа не носятдраматического характера и результаты должны отображать единые тенденции. Чтобыснизить значимость различий, обусловленных информационной неоднородностьюисходных массивов, предлагается два варианта оценки масштабов среднего класса –по расширенной и ограниченной системам показателей.

3.2. Оценка масштабов среднего класса на основе данныхИСЭПН

Признакиидентификации среднего класса

1.Переменная Х1, идентифицирующая средний класс по признаку «доходы». Как следуетиз данного распределения, доходный признак среднего класса распространился на48.6% домохозяйств. Такая сфера распространения характерна для расширеннойсистемы показателей идентификации, когда помимо базового признака (доходы)используются корректирующие переменные (сбережения, расходы и пр.) Еслирассматривать возможный для ВЦИОМ вариант расчета (ограниченная системапоказателей идентификации), когда не используются корректирующие переменные, тосфера распространения данного признака сокращается до 39.6%.

2.Переменная Х2, идентифицирующая средний класс по признаку «владение недвижимымимуществом». По расширенной системе показателей идентификации переменной Х2признаки среднего класса распространяются на 59% опрошенных домохозяйств. Поограниченной системе, при которой не принимается во внимание информация овладении гаражом и об имеющейся в распоряжении семьи земле, этим признакомсреднего класса обладают 30.4% домохозяйств.

3.Переменная Х3, идентифицирующая средний класс по признаку «владение движимымимуществом». Расширенная система показателей идентификации данной переменнойпоказывает, что 43.5% домохозяйств обладают имущественными признаками среднегокласса. Ограниченная система показателей идентификации переменной Х3,предусматривающая исключение из списка престижных современных товаров такихпредметов длительного пользования, как видеомагнитофон и стерео-радиосистема,доля домохозяйств, обладающих имущественным статусом среднего класса,сокращается с 43.5% до 27.8%.

4.Переменная Х4, идентифицирующая профессионально-квалификационный статус,соответствующий среднему классу. Если соглашаться с гипотезой, чтодомохозяйства по признаку профессионально-квалификационного статуса его членовотносятся к семьям представителей среднего класса в том случае, когда вдомохозяйстве есть хотя бы один член семьи с данным статусом, то 43.7%опрошенных семей попадают в группу потенциальных представителей среднегокласса.

5.Переменная Х5, фиксирующая успешность экономического поведения в условияхрыночной экономики. Расширенная система показателей идентификации даннойпеременной показывает, что 46.1% домохозяйств приспособились к новымэкономическим условиям, что может рассматриваться как признак идентификациисреднего класса. Оценку эффективности социально-экономической стратегии поограниченной системе, то есть при более жестком критерии, фиксирующий иуспешность, и удовлетворенность этой успешностью, для массива ИСЭПН построитьне представляется возможным. Некоторым прототипом этого индикатора может бытьбезусловное утверждение респондента, что его семья адаптировалась к новымэкономическим условиям. В этом случае рассматриваемый признак распространяетсятолько на 7.5% домохозяйств.

Концентрацияпризнаков среднего класса

Исходныймассив

Висходном массиве ИСЭПН расширенная система показателей показывает, что признакисреднего класса в той или иной степени распространяются на 85% домохозяйств –это доля домохозяйств, обладающая хотя бы одним признаком среднего класса. Каки следовало ожидать, фактор владения собственностью имеет самое высокоепредставительство на первом уровне концентрации признаков. Среди домохозяйств,имеющих один признак среднего класса (22.5% от общего числа опрошенных), 51.7%- это домохозяйства, обладающие недвижимостью. В основном, это домохозяйства,которые имеют землю или гараж. Данный признак сохраняет свое лидерство и навтором уровне концентрации признаков. На высоких уровнях концентрации (3 иболее признаков) находится 45.6% домохозяйств.

Припереходе к ограниченной системе показателей сокращается и зона распространенияненулевых уровней концентрации — с 85% до 66.9%, и удельный вес высоких уровнейконцентрации — с 45.6% до 25.6%.

Особыйвопрос состоит в региональной дифференциации размеров среднего класса в России.В бедных регионах доходный признак среднего класса в расширенных координатахраспространяется на 21.8% опрошенных домохозяйств, в средних регионах – на 31%и в богатых регионах – на 67.3%. Налицо концентрация доходов, идентифицирующихсредний класс, в богатых регионах. По ограниченной системе показателей в бедныхрегионах основной признак (доходы) идентифицирует лишь 12% семей, в среднихрегионах — 18% и в богатых — 55.6%.

Прииспользовании расширенной системы показателей значения переменной Х2 (владениенедвижимым имуществом) не столь дифференцированы, как доходный признак. Даннаяпеременная имеет ненулевые значения для 61.8% домохозяйств бедных регионов,54.9% домохозяйств средних регионов и 61.9% домохозяйств богатых регионов. Приэтом самую обширную зону распространения среди семей из бедных регионов имееткомпонента «владение землей» (27%), а среди семей из богатых регионов –«владение летней дачей и домом в деревне» (38.9%).

Каки в случае стратификации по доходному признаку, при анализе имущественнойобеспеченности также наблюдается значимая региональная дифференциация. Богатыерегионы характеризуются высокой концентрацией домохозяйств с признакамиимущественной обеспеченности среднего класса: в этих регионах доляпотенциальных представителей среднего класса по данному признаку в два разавыше, чем в бедных регионах.

Особеннозначимыми региональные различия становятся при переходе к более жесткомуварианту набора престижных товаров длительного пользования в соответствии сограниченной системой показателей.

Каки предыдущие признаки, переменная Х5 (профессионально-квалификационыехарактеристики) также чувствительна к региональным различиям. Работники спрофессионально-квалификационным статусом среднего класса в большей степенипредставлены в богатых регионах.

Темсамым, как и следовало ожидать, тип региона является значимым дифференцирующимфактором: в богатых регионах наблюдается более широкая зона распространенияпрактически всех выделенных признаков идентификации среднего класса.

Взвешенныймассив

Приведенныевыше параметры характеризовали распространение признаков среднего класса висходном массиве ИСЭПН, который, однако, не вполне репрезентативен длянаселения России в целом в силу специфики базовой цели обследования. В этойсвязи для более адекватных выводов относительно распространения признаковсреднего класса необходима процедура перевзвешивания распределений на параметрыгенеральной совокупности.

Врасширенной системе показателей при пересчете увеличился удельный вес нулевогоуровня концентрации (нет ни одного признака среднего класса) — с 15.5% висходном массиве до 18.8% в перевзвешенном массиве. Распределение признаковприведено в Таблица 10.

Болеечетверти домохозяйств перевзвешенного массива находятся на первом уровнеконцентрации признаков среднего класса, то есть обладают только одним признакомсреднего класса и, тем самым, в случае сохранения сложившейсясоциально-экономической и институциональной среды вероятность их превращения вклассический средний класс очень низка. Домохозяйства, имеющие два признакасреднего класса (17%), могут рассматриваться как группа с низким потенциаломсреднего класса. Тех, кто имеет три и более признаков среднего класса (36.9%домохозяйств), можно классифицировать как группу с высоким потенциалом среднегокласса.

Вограниченной системе измерения доля домохозяйств с нулевым уровнем потенциала(то есть группы, не имеющие ни одного признака среднего класса) увеличилась вдва раза и составила 41.6%. При этом в богатых регионах она составила 18%, а вбедных распространилась более чем на половину домохозяйств. Распределениепризнаков приведено в Таблица 10.

Таблица10. Распределение зоны распространения признаков среднего класса, долядомохозяйств в общем массиве

Переменная Критерий Расширенная система Ограниченная система Х1 Имеют денежные ресурсы, соответствующие потенциальному российскому среднему классу 37.4 25.7 Х2 Располагают недвижимостью, соответствующей потенциальному среднему классу 58.6 25.7 Х3 Имеют набор движимого имущества, соответствующего потенциальному среднему классу 35.9 22.2 Х4 Обладают профессионально-квалификационным статусом среднего класса 37.8 37.8 Х5 Демонстрируют высокую степень адаптации к новым экономическим условиям 37.8 6.2

Семьис единственным признаком среднего класса равномерно представлены во всехрегионах. В целом в перевзвешенном массиве они составили 24.6% опрошенныхсемей. Второй уровень концентрации, рассматриваемый как низкий потенциал дляперехода из формирующегося в классический средний класс, здесь представляют14.7% семей. Домохозяйства с высоким уровнем концентрации признаков среднегокласса (3 и более), в основном, сгруппировались в богатых регионах и составили19.1% домохозяйств ( Таблица 11 ).

Таблица11. Концентрация признаков среднего класса

Уровень концентрации признаков % семей с заданным уровнем концентрации признаков по ограниченной системе % семей с заданным уровнем концентрации признаков по расширенной системе 33.1 15.0 1 24.4 22.4 2 17.0 17.0 3 14.0 14.0 4 9.2 15.2 5 2.4 16.4 Итого 100 100

3.3. Оценка масштабов среднего класса на основе данныхRLMS

Признакиидентификации среднего класса

1.Переменная Х1, идентифицирующая средний класс по признаку «доходы». Врасширенной системе показателей идентификации переменной Х1 сферараспространения данного признака среди домохозяйств RLMS-обследования несколькобольше, чем в массиве данных ИСЭПН (54.3% против 48.6%), что объясняетсяиспользованием более «мощных» корректирующих переменных. В ограниченной системетолько 39.4% домохозяйств могут рассматриваться как потенциальные представителисреднего класса по доходному признаку.

2.Переменная Х2, идентифицирующая средний класс по признаку «владение недвижимым имуществом».В расширенной системе показателей идентификации переменной Х2 за счетиспользования таких корректирующих показателей, как владение землей и акциямипредприятий, в терминах владения собственностью 61.1% домохозяйств являютсяпотенциальными представителями среднего класса. В ограниченной системе, когдатолько факт наличия второго жилья является признаком среднего класса,переменная Х2 идентифицирует 27.8% семей. Следовательно, исключение данных овладении землей и акциями предприятий из числа переменных, определяющих среднийкласс по параметру «владение недвижимостью», сокращает зону распространениязначений данного признака в два раза.

3.Переменная Х3, идентифицирующая средний класс по признаку «владение движимымимуществом». В расширенной системе показателей, как и в случае массива ИСЭПН,домохозяйства, имеющие имущественный статус среднего класса, составляют 55.7%семей. Ограниченная система показателей идентифицирует только 28.8% такихсемей.

4.Переменная Х4, идентифицирующая профессионально-квалификационный статус.Применительно к переменной Х4 используется единый алгоритм расчета, как длярасширенной, так и для ограниченной системы показателей идентификации признаковсреднего класса. В целом по массиву RLMS 30.4% домохозяйств репрезентируютпрофессионально-квалификационный статус среднего класса.

5.Переменная Х5, фиксирующая успешность экономического поведения в условияхрыночной экономики. По расширенной системе показателей адаптации к рыночнымреформам по данному признаку 40.1% респондентов может быть отнесено к среднемуклассу. При переходе от индивидуалов к домохозяйствам получается, что 53,8%домохозяйств реализовывали хотя бы одну позитивную стратегию адаптации.Ограниченная система показателей адаптации к рыночным реформам показывает, что34% респондентов RLMS демонстрируют такие стратегии. При пересчете на семьюэтот признак распространяется на 47.5% семей.

Концентрацияпризнаков среднего класса

Врамках расширенной системы показателей, согласно RLMS-данным, в зонупотенциальных представителей среднего класса попадают 93% домохозяйств, чтоподтверждает факт распыления традиционных для развитых экономик признаковсреднего класса на большое число домохозяйств. Распространение признаковсреднего класса в массиве представлено в Таблица 12.

Напервом уровне концентрации 41% составляют домохозяйства, для которыхединственным признаком среднего класса стало наличие недвижимого имущества.Это, в основном, те домохозяйства, которые имеют в своем распоряжении некоторыйучасток земли. Данный уровень концентрации признаков среднего класса,идентифицирующий 19.6% домохозяйств, следует рассматривать как ошибочныевключения. Кроме того, 30% семей данной группы имеют доходный признак какединственный признак среднего класса. В основном, это семьи из четвертой20%-доходной группы, а не семьи, которые были включены в переменную Х1корректирующими показателями. На втором уровне концентрации признаков среднегокласса лидирующие позиции продолжает сохранять факт владения недвижимостью. Вцелом 25.1% домохозяйств относятся к данному уровню концентрации признаковсреднего класса. Те, кто имеет три и более признаков среднего класса иклассифицируется как группа со значимым потенциалом среднего класса, в массивеRLMS составляют 48.8%.

Поограниченной методологии в целом зона распространения признаков среднего классапокрывает 77% домохозяйств. Распространение отдельных критериальных признаковприведено в Таблица 12.

Таблица12. Распределение зоны распространения признаков среднего класса, долядомохозяйств в общем массиве

Переменная Критерий Расширенная система Ограниченная система Х1 Имеют денежные ресурсы, соответствующие потенциальному российскому среднему классу 54.3 39.4 Х2 Располагают недвижимостью, соответствующей потенциальному среднему классу 61.1 27.8 Х3 Имеют набор движимого имущества, соответствующего потенциальному среднему классу 55.7 27.8 Х4 Обладают профессионально-квалификационным статусом среднего класса 30.4 30.4 Х5 Демонстрируют высокую степень адаптации к новым экономическим условиям 53.8 47.5

Врассматриваемом варианте оценки признак успешной адаптации к новымэкономическим условиям стал самым распространенным. Здесь, как и в случае свладением недвижимостью, основным фактором эффективной стратегии выступаетвладение землей (домохозяйства стали больше выращивать в личном подсобномхозяйстве): такую стратегию демонстрируют около 18% домохозяйств. Если этуформу экономического поведения исключить из показателей, идентифицирующихсредний класс, то зона распространения переменной Х5 сократится до 32.5%.Вместе с тем, в сельской местности — это единственно разумная стратегияповедения, которая позволяет не только выжить, но и поддерживать относительновысокий уровень жизни.

Каким-либоодним признаком среднего класса обладает 29.3% домохозяйств. Этот уровеньконцентрации, в основном, представлен либо теми, кто имеет доходы из 4-ой20%-доходной группы, либо теми, кто адаптировался к рыночным условиямпосредством увеличения производства продукции в личном подсобном хозяйстве. Ковторому уровню, названному выше уровнем низкой концентрации признаков среднегокласса, относится 24.8% домохозяйств. Те, кто имеют три и более признаковсреднего класса и, тем самым, относятся к группе со значимым потенциаломсреднего класса, при ограниченной системе показателей составили 22.8%домохозяйств ( Таблица 13 ).

Таблица13. Концентрация признаков среднего класса по данным RLMS

Уровень концентрации признаков % семей с заданным уровнем концентрации признаков по ограниченной системе (переменная MIDL_1) % семей с заданным уровнем концентрации признаков по расширенной системе (переменная MIDL_2) 23.0 6.6 1 29.3 19.6 2 24.8 25.1 3 14.8 23.7 4 6.5 17.2 5 1.5 7.9 Итого 100 100

3.4. Оценка масштабов среднего класса на основе данныхВЦИОМ

Признакиидентификации среднего класса

1.Переменная Х1, идентифицирующая средний класс по признаку «доходы». В терминахрасширенной системы показателей по признаку дохода 41.2% домохозяйств относятсяк потенциальному среднему классу, в ограниченной — 39.9%, что иллюстрируетминимальную значимость корректировки в информационном пространстве ВЦИОМ.

2.Переменная Х2, идентифицирующая средний класс по признаку «владение недвижимымимуществом». В расширенной системе показателей идентификации переменной Х2 засчет включения в состав признаков факта наличия какого-либо участка земли попризнаку владения собственностью 62.3% домохозяйств являются потенциальнымипредставителями среднего класса. Ограниченная система показателей, в контекстекоторой признаком среднего класса является лишь факт наличия второго жилья,переменная Х2 идентифицирует 27.8% семей.

3.Переменная Х3, идентифицирующая средний класс по признаку «владение движимымимуществом». Расширенная система показателей к среднему классу по данномупризнаку относит 46.8% семей. Ограниченная система показателей, то есть приисключении видеомагнитофона и стерео-радиосистемы из списка престижных товаровдлительного пользования, идентифицирует только 30.1% семей, имеющих имущественныйстатус среднего класса.

4.Переменная Х4, идентифицирующая профессионально-квалификационный статус,соответствующий среднему классу. Применительно к этой переменной используетсяединый алгоритм расчета, как для расширенной, так и для ограниченной системыпоказателей. В целом по массиву ВЦИОМ профессионально-квалификационный статуссреднего класса репрезентируют 28.3% домохозяйств.

5.Переменная Х5, фиксирующая успешность экономического поведения в условияхрыночной экономики. В мониторинге ВЦИОМа построение прямых оценок эффективностиэкономической стратегии не представляется возможным. В рамках расширеннойсистемы косвенным признаком успешной адаптации к рыночным реформам можносчитать показатель самоидентификации респондентов относительно принадлежности ксреднему классу: всех, кто отнес себя к среднему слою в рамках формирующегосясоциально-экономического уклада, можно рассматривать как респондентов, в тойили иной мере сумевших приспособиться к новым экономическим условиям. Согласноданным ВЦИОМ в мае 1999 г. 40.2% домохозяйств относились к данной группе.Ограниченная система показателей адаптации к рыночным реформам ориентирована наболее жесткую систему измерения ресурсных возможностей домохозяйств,необходимых для трансформации в традиционный средний класс. Для этогоиспользовались ответы на вопрос: « В какой мере Вас устраивает нынешняя жизнь?»Те, кто дал положительный ответ («устраивает» или «по большей частиустраивает»), были отнесены к потенциальным представителям среднего класса.Таких по данным ВЦИОМ оказалось 10.9% домохозяйств.

Концентрацияпризнаков среднего класса

Каки в случае предыдущих массивов, при использовании расширенной системыпоказателей подавляющее большинство опрошенных семей попадает в сферураспространения признаков среднего класса. Расчеты свидетельствуют о том, что89.4% домохозяйств являются носителями различного уровня концентрации признаковсреднего класса. Распространение признаков среднего класса представлено вТаблица 14.

Самымслабо распространенным является признак профессионально-квалификационногостатуса. В остальном расширенная система показателей характеризуется теми жеособенностями, что и два предыдущих массива. Прежде всего, это связано спризнаком владения собственностью, который является самым весомым за счет фактавладения земельным участком.

Удельныйвес домохозяйств со значимым потенциалом среднего класса (3 и более признаков)по данным ВЦИОМ составляет 34.7%, что и представляет собой оценку масштабовраспространения среднего класса при расширенной системе показателей. При этомотметим, что самый высокий уровень концентрации признаков среднего классараспространяется только на 2.5% опрошенных семей.

Вметодологии ограниченной системы в той или иной степени признаки среднегокласса распространяются на 73% домохозяйств. Каждый из признаков, определенныйкак идентификатор среднего класса, имеет следующие масштабы распространения(Таблица 14 ):

Таблица14. Распределение зоны распространения признаков среднего класса, долядомохозяйств в общем массиве

Переменная Критерий Расширенная система Ограниченная система Х1 Имеют денежные ресурсы, соответствующие потенциальному российскому среднему классу 41.2 39.4 Х2 Располагают недвижимостью, соответствующей потенциальному среднему классу 62.3 32.8 Х3 Имеют набор движимого имущества, соответствующего потенциальному среднему классу 46.8 30.1 Х4 Обладают профессионально-квалификационным статусом среднего класса 28.3 28.3 Х5 Демонстрируют высокую степень адаптации к новым экономическим условиям 40.2 10.9

Каки при использовании данных ИСЭПН и RLMS, в данном случае переход от расширеннойк ограниченной системе идентификации признаков среднего класса приводит к тому,что значимо увеличивается удельный вес домохозяйств с нулевым уровнемконцентрации признаков и сокращается доля семей с высоким уровнем концентрации(три и более признака). По данным ВЦИОМ при ограниченной системе показателейоценка доли семей с высоким потенциалом среднего класса оценивается на уровне20.2% домохозяйств ( Таблица 15 ).

Таблица15. Концентрация признаков среднего класса

Уровень концентрации признаков % семей с заданным уровнем концентрации признаков по ограниченной системе (переменная MIDL_1) % семей с заданным уровнем концентрации признаков по расширенной системе (переменная MIDL_2) 27.0 10.6 1 30.3 26.7 2 22.9 28.2 3 12.2 20.0 4 6.7 12.2 5 0.8 2.5 Итого 100 100

3.5. Основные выводы

Вцелом признаки среднего класса распространились на подавляющее большинстводомохозяйств (Таблица 16 ): при использовании расширенной системы показателейпорядка 80-90% домохозяйств имеют хотя бы один признак среднего класса, а врамках ограниченной системы — 60-77%.

Таблица16. Доля домохозяйств с заданным уровнем концентрации признаков

ИСЭПН RLMS ВЦИОМ Уровень концентрации признаков ограниченная система расширенная система ограниченная система расширенная система ограниченная система расширенная система /> MIDL_1 MIDL_2 MIDL_1 MIDL_2 MIDL_1 MIDL_2 33.1 15 23 6.6 27 10.6 1 и выше 67 85 76.9 93.5 72.9 89.6 2 и выше 42.6 62.6 47.6 73.9 42.6 62.9 3 и выше 25.6 45.6 22.8 48.8 19.7 34.7 4 и выше 11.6 31.6 8 25.1 7.5 14.7 5 2.4 16.4 1.5 7.9 0.8 2.5

Принадлежностьк числу домохозяйств с высоким потенциалом среднего класса определялась поуровню концентрации пяти основных критериальных признаков. В примененнойсистеме измерения таковыми являлись те домохозяйства, которые являлисьносителями 3 и более признаков среднего класса. В конечном итоге были полученыследующие оценки масштабов распространения среднего класса (Таблица 17 ):

Таблица17. Оценки масштабов распространения среднего класса

Источник информации Расширенная система показателей Ограниченная система показателей ИСЭПН 45.6 25.6 RLMS 48.8 22.8 ВЦИОМ 34.7 19.7

Прииспользовании расширенной системы показателей наблюдается вариация полученныхоценок в интервале 35-49%. Причины такой вариации скрыты в особенностяхизмерения признаков в каждом массиве. Ограниченная же система показателей повсем трем массивам дает близкие оценки масштабов распространения признаковсреднего класса на уровне 20-25%. В силу большей методической корректностиограниченной системы измерения можно утверждать, что именно данный результатпредставляет собой наиболее адекватную оценку границ российского среднегокласса.

Наибольшаявероятность сохранения своих позиций у домохозяйств с самым высоким уровнемконцентрации признаков среднего класса (пять признаков). При расширеннойсистеме показателей таковыми являются 8-12% семей, а при ограниченной — неболее 2,5%.

Анализраспределения домохозяйств с высоким потенциалом среднего класса по типампоселения свидетельствует о том, что данные домохозяйства в большей степенипредставлены в городах, особенно в том случае, когда используется ограниченнаясистема показателей. В соответствии с данной системой измерения, 80%семей-представителей российского протосреднего класса проживают в городе, в товремя как в целом в городах проживают около 70% домохозяйств. Однако нельзяутверждать, что средний класс представлен только в городах. Такое заключениесправедливо лишь по отношению к самому высокому (пятому) уровню концентрациипризнаков среднего класса. Домохозяйства с самым высоким потенциалом среднегокласса, в основном, представлены в крупных городах. При переходе к расширеннойсистеме показателей доля городских семей с высокой концентрацией признаковсреднего класса (3 и более) снижается до 72% и дифференциация по типампоселения уже не является такой значимой.

Масштабысреднего класса существенно дифференцированы по регионам. При расширеннойсистеме показателей в богатых регионах 60% семей имеют высокий потенциалсреднего класса, 30% — в средних регионах и 26% — в богатых. В рамкахограниченной системы показателей в богатых регионах протогруппы среднего классапредставляют 37-40% семей, а в средних и бедных регионах — 12-13%.

4. Средний класс после финансового кризиса августа1998 г.

4.1. Экономические стратегии среднего класса наканунекризиса

Анализосновных социально-экономических показателей в 1997-98 гг. давал основанияполагать, что формирование среднего класса в России идет достаточно успешно.Наряду с группами населения, которые можно рассматривать как «группывыживания», появился статистически значимый социальный слой, представителикоторого сумели использовать различные стратегии адаптации для достиженияустойчивого и достаточно высокого уровня жизни, который можно условер назвать«группой успешной адаптации». Финансовый кризис августа 1998 г. существенноосложнил экономическое положение слоев населения, которые могут быть отнесены ксреднему классу. Негативные последствия кризиса проявились в следующем.

·В результате кризиса, прежде всего, пострадали предприниматели, занимающиесяоптовой и розничной торговлей импортными товарами и связанные с импортомпроизводители отечественных товаров и продуктов.

·Вкладчиками коммерческих банков являлись именно представители потенциальногосреднего класса и именно их сбережения пострадали в наибольшей степени.

·После августовского кризиса потеряли работу представители кредитно-финансового,рекламного и страхового секторов экономики.

·Из-за роста цен на фоне замораживания заработной платы высокооплачиваемыенаемные работники из числа представителей «группы успешной адаптации» перешли вкатегорию «группы выживания».

Спектрмнений относительно судьбы среднего класса после кризиса 1998 г. достаточнопротиворечив: от «полного разрушения адаптационных достижений среднего класса»и «отступления к ситуации 1992 г.» до сведения последствий кризиса только кчисто валютному кризису и быстрому восстановлению предкризисного уровня за счетперегруппировки деятельности. Перечисленные выше последствия кризиса являлисьоснованием для пессимистических заключений. Какие же экономические и социальныеизменения послужили основой для оптимистических оценок?

·Несмотря на то, что в коммерческих банках в основном «пропали» сбереженияпотенциального среднего класса, было бы большим преувеличением считать, чтоданная категория граждан потеряла свои сбережения. Имеющиеся у них на руках10-12 млрд. долларов США после кризиса, наоборот, увеличили свою ликвидность. Вналичных долларах хранилась примерно половина всех сбережений формирующегосясреднего класса. Сохранившиеся сбережения помогли домохозяйствам продержатьсянекоторое время после кризиса: поддержать бизнес, личное потребление, оплатитьпереквалификацию и пр.

·Большинство представителей потенциального среднего класса так или иначе связаныс неформальной оплатой труда, которая в подавляющем большинстве осуществляетсяв долларах США. В течение года после кризиса цены в среднем выросли в 2.5-3раза, а курс доллара — практически в 4 раза. Поэтому снижение долларовойзарплаты наемным работникам в 1.5 раза нельзя однозначно рассматривать какснижение оплаты труда. Конечно, потребление рассматриваемой категории граждансмещено в сторону более дорогих товаров относительно структуры индекса цен, наоснове которого Госкомстат РФ определяет темпы роста цен. Однако даже с учетом корректировкина стандарты потребления курс доллара опережал инфляцию.

·Трудно не согласиться с тем фактом, что августовский кризис повлек за собойсокращение именно тех рабочих мест, на которых были заняты успешноадаптированные к рыночным условиям работники. Но нельзя и не отметить, чтокризис создал и новые рабочие места, как в реальном секторе экономики за счетнекоторого оживления спроса на российские товары, так и в непроизводственномсекторе. Возникли новые консалтинговые фирмы, обслуживающие взаимные претензииюридических лиц, торгующие долгами, распродающие обанкротившиеся фирмы,занимающиеся реструктуризацией убыточных фирм и пр. Наиболее подготовленнымидля работы на данных участках оказались именно высвободившиеся работникифинансово-кредитного сектора.

Специальноесоциологическое исследование позволило прояснить ряд вопросов, связанных сизменением социально-экономического положения среднего класса в связи с шоком1998 г.

Былили готовы представители средних слоев к финансово-экономическому кризису? Содной стороны, ощущение кризиса складывалось из информации об азиатскихфинансовых кризисах, падении цен на нефть, наконец, из разрушенных надежд наначало экономического роста и обсуждающихся в прессе вопросов о переходе кплавающему курсу рубля. В апреле-июне 1998 г. отмечалось падение курса акций,повышение ставки рефинансирования, нарастание заимствований за рубежом порастущим ценам, рост ставок по депозитам до 40-50%, что является явнымпризнаком кризиса банковской ликвидности. Исходя из этих признаков, втягиваниестраны в кризис можно было с достаточной долей уверенности предположить.

Сдругой стороны, люди в большей степени были склонны связывать кризис с осеннимпериодом, когда после летнего затухания обычно наступало оживление на товарном ифинансовом рынках. Поэтому треть респондентов кризис застал врасплох, чутьменьше половины опрошенных (43%) были готовы к кризису, но не такомумасштабному, и 27% респондентов было ясно, что масштабный кризис неизбежен иони заранее сделали все возможное, чтобы минимизировать потери.

Степеньнеожиданности была неодинаковой для занятых в различных секторах экономики.Занятые в реальном секторе экономики наиболее адекватно воспринимали каксложившуюся в преддверии кризиса финансово-экономическую ситуацию, так испособности правительства предотвратить или минимизировать кризис. Занятые вфинансовом секторе проявили одновременно и наибольшую осведомленность, иоптимизм, рассчитывая, что кризис их мало затронет. Значительно меньшуюосведомленность о перспективах кризиса проявили респонденты, занимающиесяконсалтингом и, казалось бы, обязанные делать профессиональные прогнозыразвития экономической ситуации. Большинство же работников науки, образования издравоохранения были застигнуты врасплох.

Руководящемусоставу удается лучше отслеживать ситуацию, чем наемным работникам: лишь 5%наемных работников понимали, что масштабный кризис неизбежен, в то время каксреди «первых лиц» таких 50%, а среди их заместителей — 45%.

Пониманиегрозящей катастрофы требовало каких-то действий. Однако ни детальное изучениетактики действий в предшествующие кризисные ситуации, ни анализ реальногоположения дел накануне кризиса не позволяли выработать однозначно успешнуютактику поведения.

Aposterioriизвестно, что в наибольшей степени выиграли те, кто имел наличные доллары ивалютные вклады в Сбербанке РФ. Однако из всех банков наиболее тяжелая ситуацияпосле кризиса сложилась именно у Сбербанка РФ, выступавшего самым активнымигроком на рынке ГКО. Можно с высокой долей уверенности утверждать, чтовалютные вкладчики Сбербанка РФ получили свои вклады в полном объеме толькопотому, что их численность была весьма мала.

Поданным ВЦИОМа подавляющее большинство предпочитает не хранить сбережения вбанках и иностранная валюта рассматривается в качестве лучшей формы хранениясбережений. Приоритетность иностранной валюты при выборе стратегийсберегательного поведения еще больше возрастает, когда речь заходит о большихсуммах денег: с такой позицией согласны 77% тех, кто избрал однозначную точкузрения (да, нет). И это несмотря на то, что перед августовским кризисом уопределенной части населения операции с валютой ассоциировались с некоторымитрудностями: 24% придерживались мнения, что сбережения неудобно хранить ввалюте из-за организационных сложностей (нет поблизости обменных пунктов,неудобный режим их работы и т.д.); 48% согласились с тем, что люди опасаютсясовершать валюто-обменные операции из-за того, что боятся обмана илиограбления.

Наканунекризиса население не опасалось за обесценение своих долларовых сбережений вслучае принятия мер, ограничивающих свободную конвертацию иностранной валюты.И, как известно, действительно после августовского кризиса, когда возникдефицит наличных долларов в обменных пунктах, «черный» валютный рынок наладилсяоперативно и повсеместно. Население преодолело барьер негативного отношения ккакому-либо неформальному рынку. Таким образом, накануне кризиса в массовомсознании российских граждан сложилось мнение, что деньги лучше хранить ввалюте, но, учитывая опыт прошлых кризисных ситуаций, некоторые предпочли иххранение на валютных счетах, а не в наличной форме, так как возможны некоторыезапретительные барьеры на обращение наличной валюты. Респонденты-представители«группы успешной адаптации» в основном и реализовывали эту стратегию: из тех,кто предпринимал какие либо действия накануне кризиса, 53% успели перевестибольшинство своих активов в наличную валют, а 17% перевели активы фирмы иличные сбережения за рубеж (70% из них — руководители фирм и предприятий).Следует также отметить, что 32% потенциальных представителей среднего классаничего не предпринимали и причины их такой тактики были следующие:

·неуверенность в правильном выборе стратегии поведения;

·стратегия поведения была известна, но не успели ее реализовать до кризиса, таккак предполагали, что кризис наступит позже;

·были уверены, что бизнес не пострадает от кризиса;

·не ожидали столь глубокого кризиса;

·кризис ожидали, но не видели возможности предпринять быстрые и эффективные мерыпредосторожности.

Впредкризисный период перевод активов в иностранную валюту являлся неединственной приоритетной стратегией для «группы успешной адаптации»: средитех, кто предпринимал определенные шаги по смягчению последствий кризиса, 42%покупали недвижимость и прочие дорогостоящие предметы и 23% возвращали валютныедолги, чтобы не оказаться в долговой ловушке после девальвации.

Такимобразом, разразившийся в августе 1998 г. кризис в принципе ожидалсяпредставителями «группы успешной адаптации», однако для многих оказалсянеожиданным период его наступления и масштаб последствий. Большинствопредставителей среднего класса готовились к предстоящему кризису, но не всевыбрали правильную схему демпфирующих мероприятий. В частности, наканунекризиса около 10% общего объема накоплений респондентов находилось на счетах вкоммерческих банках, что составляло 50% от общего объема организованныхсбережений (счета во всех банках, включая и зарубежные). При этом 28%респондентов имели валютные счета в коммерческих банках и 13% — рублевые.

4.2. Оценка масштабов кризиса

Разразившийсякризис в разной степени затронул респондентов: лишь 9% ответили, что кризис ихне коснулся, 57% сильно пострадали от кризиса, 28% — незначительно, а 5%отметили, что кризис способствовал увеличению их капитала. Негативныепоследствия кризиса для представителей формирующегося среднего классапроявились в следующем:

·67% респондентов отметили сокращение доходов;

·22% отметили, что вследствие кризиса увеличилась дебиторская задолженностьперед ними;

·16% респондентов сказали, что существенно пострадал их бизнес;

·13% отметили потерю ликвидных накоплений;

·12% считают, что из-за кризиса увеличился объем их кредиторской задолженности;

·4% зафиксировали потерю работы;

·12% вообще не испытали не себе негативные последствия кризиса.

Масштабыкризиса по-разному сказались на секторах экономики. В наименьшей степенипострадали от кризиса респонденты, занятые консалтинговой деятельностью иуслугами. Наибольшие потери понесла торговля: среди респондентов-представителейданной сферы экономики наблюдается наибольшая концентрация тех, ктоодновременно потерял и доходы и сбережения и бизнес.

Расчетысредневзвешенного объема ликвидных накоплений у представителей формирующегосясреднего класса до и после (через 9 месяцев) кризиса свидетельствуют о сниженииобъемов капитала, но не о таком катастрофическом, как предполагали некоторыеаналитики. До кризиса средневзвешенный объем накоплений оценивался на уровне150-155$ в расчете на одно домохозяйство, а через девять месяцев после кризиса- 122-125$, что составляет около 80% от докризисного уровня. В результате изобщего числа опрошенных 9% перешли в более высокую группу, 58% не изменилипринадлежность группе, а 33% понизили группу ликвидности капитала. При этомобнаружено, что в первую очередь сократился объем сбережений наиболееобеспеченных групп: спустились на одну ступень 79% от числа всех понизившихсвой уровень сбережений, и 21% от этого числа понизили уровень сбереженийболее, чем на одну ступень.

Впервую очередь, превентивная стратегия связана с высокой степеньюдиверсификации форм накопления ликвидного капитала среди потенциальныхпредставителей среднего класса. Перед кризисом сберегательная стратегия одногореспондента складывалась в среднем из 3.3 видов накоплений. Как и ожидалось,самой распространенной формой накоплений в предкризисный период былаиностранная валюта, которая имелась в наличии у 79% опрошенных. С точки зренияраспространенности, следующими по ранжиру приоритетными формами концентрацииликвидного капитала являлась недвижимость (59%), хранение сбережений в наличныхрублях (51%), на валютных счетах в коммерческих банках (28%).

Вместес тем, приоритетность форм хранения ликвидного капитала становится несколькоиной при переходе к анализу объемов сбережений. Несмотря на высокуюраспространенность хранения свободных денег в рублях, накануне кризиса только10% общего объема накоплений приходилось на наличные рубли. Сохраняетсялидирующая роль наличной иностранной валюты и вложений в недвижимость. Вклады вкоммерческих банках (валютные и рублевые) составляли 10% от общего объемасбережений накануне кризиса и сократились до 2% в послекризисный период. Послесобытий августовского кризиса нестабильность коммерческих банков стала окончательноочевидной для «группы успешно адаптировавшихся» к рыночным реформам. Недовериек финансовым институтам, ощущение постоянной угрозы сбережениям вынуждаетреспондентов держаться в зоне валютной наличности, что отодвигает еще дальшеперспективы трансформации личных сбережений в источник внутренних инвестиций.

Исследованиене показало существенных изменений на рынке труда вследствие финансовогокризиса: лишь 4 респондента лишились работы, но менее через год уже имелидругую работу. Можно предположить, что рынок труда отразил удар кризиса, хотянесколько сжался. Часто звучавшие предположения о том, что следствием кризисастанут массовые высвобождения в банковско-финансовом секторе, инвестиционной истраховой области, рекламе, не оправдались. Вместе с тем сжатие рынка трудаболее остро ставит проблему вовлечения новых социальных групп, прежде всего,получившей соответствующее образование молодежи, в те сферы экономики, которыедо кризиса считались наиболее привлекательными. Перспективы расширения социальногослоя, способного образовать устойчивый средний класс, таким образом,сократились.

Говоряо сокращении доходов как о главном негативном следствии финансового кризиса,следует иметь в виду их (доходов) рублевую и валютную составляющие. Во-первых,доходы двух третей респондентов находятся в валютной зоне, что в большойстепени предполагает иллегальный характер деятельности. Заметен также тот факт,что доходы 8% опрошенный вообще не связаны с рублевой денежной массой.Во-вторых, сократились и рублевая и валютная составляющие доходов, но валютныедоходы сократились в большей степени. В-третьих, те респонденты, чьи валютныепоступления не изменились или сократились незначительно, получили выигрыш из-заотставания роста рублевых цен от роста курса доллара. И, в-четвертых, небольшаядоля респондентов, чьи доходы не изменились, говорит о высокой степенинестабильности социально-экономических условий, вынуждающейреспондентов-представителей протосреднего класса отказываться от долгосрочныхадаптационных стратегий, демонстрировать ситуативно-рациональный тип поведенияи применять эффективные при данных условиях краткосрочные неинвестиционныебизнес-стратегии.

Последствиякризиса оказались катастрофическими для незначительного числа респондентов.Пятой части респондентов удалось достаточно оперативно переориентироватьбизнес. Необходимость переориентации бизнеса возникла, главным образом, в двухсферах экономики — торговле и реальном секторе. В значительной степенипереориентировали свой бизнес и респонденты, занятые в сфере консалтинга, ноздесь основной причиной переориентации стало формирование потребностей наконсультационные услуги по проблемам взаиморасчетов после кризиса, возвратадолгов, реструктуризации бизнеса и пр. Другими словами, спрос породил предложениеи высвободившиеся работники кредитно-финансового сектора «нашли себя» напоприще преодоления проблем, созданных сектором их предкризисной занятости.

4.3. Оценка перспектив социально-экономическогоразвития после кризиса

Совершенноочевидно, что кризис 1998 г. усугубил недоверие сберегателей-потенциальныхинвесторов к государству и финансовым институтам. Это, в свою очередь, образуеттруднопреодолимое препятствие для превращения среднего слоя в настоящий среднийкласс и обрекает этот слой на продолжение функционирования в иллегальнойэкономической среде, что делает его еще более уязвимым. Этими обстоятельствами,в частности, можно объяснить пессимизм в оценках респондентов перспективформирования российского среднего класса ( Таблица 18 ). Пятая часть респондентовсчитает, что социально-экономическая трансформация, которую переживает Россия,вообще не выработала условий для становления среднего класса.

Таблица18. Оценки перспектив формирования российского среднего класса

Варианты ответа Доля респондентов (%) В России не было и нет условий для формирования среднего класса 19,0 После кризиса перспективы формирования среднего класса резко сократились 55,0 Только после кризиса возникли условия для формирования среднего класса 14,0 Формирование среднего класса не связано с кризисом 12,0

Большеполовины респондентов полагает, что в докризисный период такие условия были, носократились после 17 августа. Кризис, таким образом, нанес ощутимый удар понадеждам представителей среднего слоя обрести устойчивость и респектабельностьв условиях формальной институциональной среды, обозначить черты российскогосреднего класса в западном воплощении. Представления же о том, что кризиссоздал условия для рождения среднего класса, связаны, как представляется, с надеждойна то, что разрушение олигархической системы будет способствовать формированиюболее честных правил игры, способствующих выстраиванию системы экономическоговзаимодействия в рамках легальной экономики.

Существуютзначительные различия в оценках перспектив формирования среднего класса взависимости от сферы деятельности. Во-первых, занятые в сфере торговли вменьшей степени, чем другие, рассматривают социально-экономические условия,созданные в ходе трансформации, пригодными для становления российского среднегокласса. Во-вторых, сокращение перспектив ощущают более половины опрошенныхпредставителей всех сфер занятости примерно в равной степени. В-третьих,представление о том, что после кризиса будут созданы лучшие условия дляформирования среднего класса, присуще, главным образом, занятым в сферереальной экономики, в большей степени, как можно предположить, угнетенноймафиозно-олигархическими порядками. И как показывают данные балансовоймежведомственной комиссии при федеральной службе по делам несостоятельности ифинансового оздоровления, их надежды основываются на некоторых объективныхпроцессах: в 1999 г. увеличилась доля денежных платежей в общей структуреплатежей (с 25% в 1998 г. до 30-40% — в 1999 г.), а срок возврата платежей заотгруженную продукцию сократился с 6.3 (1998 г.) до 5.5. месяцев (1999 г.).

Представляетсяважным, что наибольший пессимизм в оценке перспектив формирования среднегокласса высказывают представители самой молодой возрастной группы: 23,8% ввозрасте до 30 лет считают, что в России не было и нет условий для становлениясреднего класса (в других возрастных группах этот показатель меньше) и 66,7%уверены, что после кризисы перспективы сократились (это также самый высокийпоказатель).

Междутем, любопытно, что пессимизму в оценках перспектив формирования среднегокласса противостоит оптимизм в оценке перспектив роста личного благосостояния,и это следует из очень высокой (около 80%) доли респондентов, уверенных илинадеющихся на рост своего благосостояния. В целом можно выделить три группыреспондентов. Первую составляет абсолютное большинство оптимистов. Даннаягруппа не многочисленна, что вполне сочетается с реально сложившейся в Россиисоциально-экономической ситуацией. Вторую группу (14% респондентов) составляютте, кого оставила надежда на рост своего благосостояния в России. Третья группа– это те, кто в быстро меняющейся социально-экономической ситуации и привысокой политической нестабильности не в силах трезво оценить перспективы.

Личныеперспективы по-разному видятся представителям различных сфер занятости.Относительно высока доля пессимистов, занятых в сфере консалтинга, что, скореевсего, связано с их профессиональными знаниями глубины проблем экономическогокризиса. Также весома доля пессимистов среди занятых в ранее наиболееблагополучном банковско-финансовом секторе. В то же время в целомоптимистические прогнозы относительно собственного благосостояния высказываютлица, занятые в реальном экономическом секторе.

Хорошиеперспективы роста личного благосостояния респонденты не связывают (илисвязывают слабо) с возможностями формирования среднего класса. Это еще разподтверждает подозрение, что высокий доход в современной России не являетсяключевым признаком отнесения к среднему классу. Более того, именно эти респондентыиспытывают значительные трудности в социальной самоидентификации: третьреспондентов отнесли себя к нижней границе среднего класса, хотя ихиндивидуальный месячный доход превышал 1 000 долл. США (данное условие былоглавным критерием формирования выборки). Из этого следует, что образованиесоциально-экономических групп по признаку дохода не тождественно сегментациисреднего класса и что уровень дохода влияет, но не определяет социальногосамочувствия и социально-экономической идентификации респондентов.

Небудучи добросовестными налогоплательщиками, они лишаются возможности самитребовать большей прозрачности экономической деятельности, контролироватьрасходы государственного бюджета. В результате их деятельность не обретаетпрестиж, необходимый для повышения социальной самооценки.

Извсего сказанного следует, что социально-экономические условия, сложившиеся входе российских реформ, мало способствуют формированию среднего класса. Преждевсего, это связано с масштабами «параллельной» экономики, в которой реализуетсязначительная часть экономической деятельности среднего слоя российскогообщества. Кризис и методы его преодоления развеяли надежды части представителейэтого слоя, связанные с выходом их деятельности из сферы теневой экономики и,соответственно, легализацией доходов и сбережений. Существенным негативнымфактором явилось замыкание среднего слоя, сужение перспектив вхождения в негоновых социальных групп.

Темне менее, этот слой накопил достаточный адаптационный потенциал для того, чтобыотразить, хотя и с потерями, удар кризиса августа 1998 г., восстановиться втечение года после кризиса, продумать и простроить стратегии экономическойдеятельности, адекватные сложившимся после августа социально-экономическимусловиям.

Заключение

1.Контент-анализ исследовательского поля (более 200 публикаций, посвященныхпроблемам среднего класса) показал, что в настоящее время в России нет ни однойсоциологической работы, в которой с равной степенью глубины одновременнорассматривались бы и проблемы идентификации российского среднего класса, иконкретные аспекты его жизнедеятельности. Работы, специально посвященные этойсоциальной группе, ориентированы, в первую очередь, на вопросы — “что естьроссийский средний класс” и “есть ли он вообще”.

Нанаш взгляд, попытки доказать или опровергать существование среднего класса всовременной России малопродуктивны. Средние классы существовали и существуютвсегда, они не могут быть «уничтожены». Меняются только их размеры, характер исостав. Не претендуя на формулирование нового взгляда на проблему идентификациисреднего класса и построения строгой методологии, а ориентируясь исключительнона цели прикладного анализа, мы все же вынуждены предложить рабочее определениепонятия «средний класс» в современных социально-экономических российскихусловиях.

Значительнаячасть теоретических и методологических разногласий снимается, если признать,что средний класс — не единая группа, а совокупность разнородных групп.Собственно, именно этот факт и доказывают многочисленные социологическиеисследования. Это означает, что вместо агрегированного, но неидентифицированного понятия «средний класс» уместнее термин «средние классы».Равным образом для прикладного анализа не представляет большого интересадискуссия о том, какая категория (класс, слой или группа) наиболее адекватнаисследуемому феномену. В самом деле, вне сферы тонких категориальных обсужденийдовольно трудно найти существенную разницу между концепцией класса, включающегонесколько слоев, и концепцией слоя, состоящей из нескольких групп.

2.Первая исходная гипотеза, которая была положена в основу настоящегоисследования, состоит в том, что в контексте переживаемых Россиейтрансформационных процессов социальное образование, отвечающее всем критериям,присущим среднему классу в экономически развитых и эволюционно развивающихсяобществах, еще не сложилось. Собственно средний класс, в том смысле, в которомон существует на Западе, в России пока не сформировался, а если и существует,то в очень ограниченных масштабах.

Втораягипотеза состояла в том, что социальные группы, составляющие протосреднийкласс, характеризуются разным уровнем концентрации названных признаков. Всоответствии с этой гипотезой средние классы могут быть стратифицированы поуровню концентрации доминантных признаков. В этой связи социальное образование,в котором указанные признаки присутствуют в максимально концентрированном виде,мы будем называть «идеальный средний класс». Социальные группы, обладающие невсеми, но основными, базовыми признаками среднего класса, составляют его«ядро». Широкие социальные слои, отвечающие одному или нескольким доминантнымпризнакам, можно рассматривать как протосредние классы.

Вкачестве третьей гипотезы выступает предположение, что концентрация доминантныхпризнаков в различных социальных группах происходит неравномерно и ихнесимметричное накопление приводит к гипертрофии одних и гипотрофии другихпризнаков.

3.В терминах множественности средних классов результаты поиска их строгих граници масштабов весьма условны. В то же время определенными возможностями дляэмпирических оценок не следует пренебрегать. Существуют исследования,выполненные вне рамок проблемы идентификации среднего класса, в которыхнакоплен богатейший эмпирический материал о положении отдельных социальныхгрупп, об особенностях их потребительского и сберегательного поведения,трудовых мотивациях, ценностях и т.д. Систематизация и вторичный анализ этихданных в контексте изучения российских средних слоев дают возможность оценитьразмеры среднего класса на эмпирическом уровне. В рамках настоящегоисследования для этих целей использованы базы данных Госкомстата РФ, ВЦИОМ,RLMS, ИСЭПН, РНИСиН и стандартизованного опроса, посвященного проблеме малогопредпринимательства.

4.Множественность методик и значительные расхождения в оценках величины ивнутренней структуры российского среднего класса обусловлены отнюдь не толькоиндивидуальными предпочтениями социологов или такими универсальными(наблюдаемыми во всех странах) особенностями среднего класса, как гетерогенностьи размытость границ. Сложности идентификации среднего класса в сегодняшнейРоссии во многом усугубляются явлениями, характерными для обществ переходногопериода: незрелостью социальной структуры и значительными нарушениями связеймежду критериальными характеристиками социальных слоев, включая и деформациютрадиционной цепочки «образование — профессиональный статус — доход — самоидентификация».

Именнопотому, что стадия экономической трансформации еще не окончена, мы не вправеотдавать предпочтение какому-либо одному их перечисленных критериев и делатьвывод о непригодности какого-либо другого. В первую очередь, это относится ктакому критерию идентификации, как доход. Несмотря на все сомнения относительноего «работоспособности», связанные с многочисленными методическими проблемамикак в рамках статистического учета, так и социологических измерений, этотиндикатор сохраняет за собой роль базовой характеристикисоциально-экономического положения индивида и домохозяйства.

5.Количественный анализ распространенности отдельных объективных критериев,основанный на различных статистических и социологических источниках,показывает, что данные характеристики присущи значительным по размерусоциальным группам:

·по уровню дохода – от 30 до 55% домохозяйств;

·по критерию образования – от 20 до 40% занятого населения;

·по профессионально-квалификационному статусу – от 35 до 45% занятого населения;

·по критерию самоидентификации – 40-65% населения

Вцелом признаки среднего класса распространяются на подавляющее большинстводомохозяйств – более 80% домохозяйств имеют хотя бы один из признаков среднегокласса.

6.В рамках настоящего исследования была предпринята попытка оценить размеры «ядрасреднего класса» на основе многокритериального подхода. В этих целяхиспользовались три массива данных (ИСЭПН, RLMS и ВЦИОМ). Информационнаянасыщенность массивов такова, что можно оценить сферы распространения следующихпризнаков: (1) доходы, (2) владение недвижимым и (3) движимым имуществом, (4)профессионально-квалификационный статус, (5) демонстрация успешногоэкономического поведения в новых экономических условиях и самоидентификация.Многокритериальная модель дала следующие оценки (Таблица 19, Рисунок 1 ):

Таблица19. Оценки масштабов «идеального» среднего класса

Источник информации Размер ядра среднего класса, % в общем числе домохозяйств ИСЭПН 25.6 RLMS 22.8 ВЦИОМ 19.7

Здесь,по-видимому, уместно напомнить, что алгоритм оценки среднедоходных групп поданным официальной статистики Госкомстата РФ также дал близкие результаты,согласно которым к этим группам относится около 25% российских домохозяйств.

7.В терминах среднего класса с наибольшей уверенностью, видимо, можно говорить опересечении этих множеств, как мы его назвали выше, — «ядре среднего класса»,то есть социальной группы, обладающей основными его критериальнымихарактеристиками. По-видимому, это и есть тот средний класс, который устоял подударами финансово-экономического кризиса 1998 г., накопил определенный наборперспективных ресурсов и сформировал значительный адаптационный потенциал.

Стабильностьи перспективы средних классов, выделенных по перечисленным признакам, зависитот концентрации этих признаков. Наибольшая вероятность сохранения своих позицийу домохозяйств с самым высоким уровнем концентрации признаков среднего класса(пять признаков). Таковыми являются 1-2,5% домохозяйств. Строго говоря, лишьэту часть можно назвать «идеальным» средним классом, поскольку даже в отношении«ядра» среднего класса, несмотря на высокую концентрацию признаков, утверждениео его безусловной стабильности было бы преждевременным.

Домохозяйствас высокой концентрацией признаков среднего класса в большей степенипредставлены в городах: 80% семей-представителей российского протосреднегокласса проживают в городе, в то время как в целом в городах проживают около 70%домохозяйств. Анализ также показал, что масштабы распространения среднегокласса существенно дифференцированы по регионам: в богатых регионахпротосредние классы представляют 37-40% семей, а в средних и бедных регионах — 12-13%.

8.Расширенные множества могут интерпретироваться как протосредние классы, имеющиенекоторые характерные для них признаки, тем самым, обладающие, определеннымресурсом и, следовательно, шансами на перемещение в ядро. Произойдет ли этоперемещение, зависит, во-первых, от экономических и институциональных координати, во-вторых, от весомости данного ресурса в системе этих координат. На нашвзгляд, именно эта группа представляет наибольший интерес, в первую очередь, сточки зрения экономической и институциональной политики, которые ответственныза формирование благоприятной внешней среды для перемещения протосреднихклассов в ядро.

Всвете сказанного, на наш взгляд, в конечном итоге не столько важен вопрос очисленности и границах ядра среднего класса и даже протосредних классов,сколько о том, носителями какой социально-экономической стратегии они являютсяи какие из этих стратегий являются механизмами выживания, а какие – механизмамиразвития.

9.В этой связи как о представителях среднего класса с наибольшей долейуверенности можно говорить о малых предпринимателях. Исключительное внимание кэтой социальной группе не означает попытки преувеличить его статус и значение всоциальной стратификации современной России. Станут ли малые предпринимателиосновой среднего класса или же останутся одним из его многочисленных слоев –вопрос исторического будущего и социально-экономической эволюции. Однакосегодня следует подчеркнуть, что малые предприниматели образуют обособленную группус четко выраженными качественными признаками. Сама группа обладает повышеннойвнутренней неоднородностью, разброс количественных параметров в ней достаточновелик. Но в отношении других социально-профессиональных групп — самозанятых,наемных работников, неработающих — предприниматели выступают как относительнооднородная общность. Консистентность (согласованность) признаков в группе малыхпредпринимателей весьма высока. Они заметно превосходят другие группы и поуровню образования, и по всем параметрам материального благосостояния, и поосновным формам социально-экономической активности. Предприниматели в среднемболее квалифицированы, лучше обеспечены материально, более мобильны.

Витоге не менее трех четвертей малых предпринимателей фактически по всем рассмотреннымнами признакам могут быть отнесены к средним классам, включая высший среднийкласс.

10.Финансово-экономический кризис 1998 г. и методы его преодоления существенноповлияли на социально-экономическое положение средних классов в России. Тем неменее, этот слой накопил достаточный адаптационный потенциал для того чтобыотразить, хотя и с потерями, удар кризиса августа 1998 г., восстановиться втечение года после кризиса, продумать и простроить стратегии экономическойдеятельности, адекватные сложившимся после августа социально-экономическимусловиям.

11.Исследование показало, что социально-экономические условия, сложившиеся в ходероссийских реформ, мало способствуют формированию среднего класса. Преждевсего, это связано с масштабами «параллельной» экономики, в которой реализуетсязначительная часть экономической деятельности среднего слоя российскогообщества. Ход экономического развития как до, так и после экономическогокризиса 1998 г. отнюдь не способствовал тому, чтобы этот слой превратился в«классический» средний класс, которому свойственна однонаправленностьсоциальных (прежде всего, статусных) и экономических (размер дохода инакоплений) характеристик.

Вэтой связи важнейшей задачей становится поиск экономических стратегий исоциальных технологий, направленных на формирование российского среднегокласса, связанных с расширением социальной динамики, сужением масштабов теневойдеятельности, выходом средних слоев в рамки легальной экономики. В этом смыслебудущая стратегия как самих средних классов, так и государства как автора ипроводника социально-экономических реформ, видимо, может быть описана известнойформулой: Clipeum post vulnera sumere (лат.) (Взяться за щит после ранения).

Список литературы

Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта invest.antax.ru/