Реферат: Кафедра новой и новейшей истории

Пермский Государственный университет
Кафедра новой и новейшей истории
Сектор востоковедения


Олег Лушников


Монголосфера. Очерки внутренней жизни империи в период 1227 – 1305гг. Пермь 1995г. ОГЛАВЛЕНИЕ


Введение 4 – 12


Глава 1 . Роль религий в период «сильной империи »

( 1227 – 1260 г г) 13 – 75


Царствование Великого Кагана Угэдэя

( 1229 – 1241 гг) 17 – 42

2. Междуцарствования ( 1241 – 1251 гг) 43 – 54

3. Дуумвират 54 - 64

4. Жёлтый крестовый поход ( 1253 – 1260) 64 – 71

5. Ситуация на Южном фронте ( 1253 – 1259 гг) 71 - 74


Глава 2. Борьба конфессий и Великая Гражданская

Война в Монгольской империи в 1260 – 1304 гг. 76 - 157

1. 1260 – 1262 годы. Раскол в монгольском

обществе . Монгольский фронт. 76 - 86

Кавказский и Среднеазиатские фронты в

1262 – 1264 г. и окончание первого этапа

Великой Гражданской войны 86 – 92

Борьба за Джагатайский Улус и действия

Антихубилаевской каолиции против

Хулагуидского Улуса в 1264 – 1273 г. 92 - 103

Борьба за Монголию и ситуация на Кавказе

В 1275 – 1290 годах 103 – 110

Внутренние противоречия в Хулагуидском

Улусе 110 - 123

6. Внутренняя политика Хубилая 123 -138

Культурная и религиозная политика Юань

Второй половины Х111 – начала Х1V веков 138 - 145

8. Внутренняя политика Хайду 145 –146

Последнее десятилетие Великой Гражданской

Войны и договор 1304г. 146 – 157


Заключение 158 – 162


Карты, таблицы 163 – 172


Список источников и литературы 173 - 176


Введение

Их Мунх Тэнгёр

Кучундур…

(Силою Вечного Синего

Неба…)


Монгольская империя издавна волновала умы, как серьёзных ученых, так и простых обывателей. Однако, когда затрагивают монгольскую проблему, обычно касаются лишь разрушений во время военных компаний, стратегии и тактики монгольских войск и хода самих войн. Но мало кто пытается заглянуть далее этого. Так или иначе, но внутренняя жизнь Великой Монгольской империи до сих пор остаётся малоизвестной. В связи с этим, хотелось бы пролить хоть немного света на замалчиваемую многими проблему.

Имеющиеся источники по интересующему нас периоду можно разделить на пять групп. Из арабо-персидских, богатых фактическим материалом , выделяются произведения Джузджани (написавшего свой труд в Индии в 1260 г. и наиболее полно описавшего события, происходившие в Хорсане, Афганистане и Мавераннахре), Джувейни [см. 4] (описавшего в 1260 году всю историю монголов до покорения Хулагу-ханом Багдада, причем особая ценность его труда в том, что он лично побывал в Монголии, Уйгурии, Средней Азии и был очевидцем многих событий, а так же пользовался многими материалами, недоступными впоследствии другим историкам), Рашид-ад –дина [см. 12] ( его знаменитая энциклопедия «Сборник летописей», включавший, кстати , в себя и многие части из Джувейни, писался при помощи шести монгольских ученых , содержит множество устных преданий монголов, нигде больше не приводимых, и охватывает помимо всего дополнительного материала период монгольской истории до Газан –хана, включительно) и , наконец, работа Абдаллаха Вассафа, продолжившего труд Джувейни и придерживавшегося его пышного стиля. Несмотря на то, что автор писал свой труд параллельно с Рашид – ад – дином и при том же дворе хулагуидов, эти сочинения довольно сильно разнятся. Вассаф, начав повествование со смерти Мункэ, довёл свою пятитомную. « Книгу разделения областей и происхождения времен» до 1319 г.

Монгольские источники, это прежде всего, «Тайная история» [см. 6] 1240 года, написанная оппозицией найонов-гвардейцев, параллельно с официальной, ныне утраченной «Алтан дебтер», затрагивающей ситуацию в Великой Монгольской империи до смерти Угэдэя. Вторым по значимости источником является «Чаган Тэуке» (Белая история), написанная в 80-х годах Х111 века и дошедшая до нас в списках Х1V века. В ней освещается история Монголии и приводятся биографии монгольских ханов до Хубилая включительно. И наконец,

« Установления династии Юань», сохранившейся в китайском переводе (« Юань дяньчжан»),

труд монгольских ученых Х111 века. Несмотря на то, что в Х111 – Х1V веках было написано очень много монгольских исторических сочинений, до нас дошли лишь уцелевшие в редких случаях книги. Монгольская литература неоднократно подвергалась уничтожению. При свержении Юань, да и в последующие годы и столетия, китайцы проводили политику культурного геноцида в отношении монголов. Клич « Убивай татар и жги книги на татарском языке !» был популярен среди китайцев вплоть до середины Х1Х века . Огромное количество трудов сгорело в императорских библиотеках при пожарах в Ханбалгасуне и Каракоруме. Кроме того, монголоязычная литература продолжала изыматься у населения и уничтожаться при Мин и Цин. Последнее большое сожжение монгольского наследия было проведено китайцами в 1849 году.

Китайские источники представлены, как всегда, «Юань Ши» [см. 13] (История династии Юань)

1380 года ( компиляция монголо- китайских трудов « Го-чао цзин- ши да- дянь» (Великие установления по управлению правящей династией) 1329 года, «Юань- чао мин – чэнь ши – моэ»( Краткие биографии знаменитых чиновников династии Юань) и др. , “Мэн- уэр ши цзи”

( Исторические записки о монголах). Оба эти сочинения охватывают историю Великой

Монгольской империи от Чингисхана до падения империи Юань.

Четвертую группу , по степени важности , составляют армянские источники, такие как летописи Магакии , Гетума 2 , Киракоса Гандзакети и многих других [см. 2; 7].

Пятую группу образуют следующие источники – труды европейских послов- путешественников : Карпини, Г. Рубрука, М. Поло и прочие менее важные документы по этому поводу [см. 11; 5].

Монгольская империя интересовала многих учёных . На протяжении ХV111 – ХХ веков была создана обширнейшая историография, насчитывающая более ста работ, поэтому, чтобы рассмотреть их, требуется отдельная историографическая работа. Мы же ограничимся здесь беглым перечислением направлений. Можно выделить девять самостоятельных школ. Среди них: европоцентристы Старофранцузской школы [см . 24; 25] ( Д”егинь и Д”оссон), господствовавшие в ХV111 – первой половине Х1Х веках; Русская школа [см. 3;14;16;17;18] ( Бичурин, Березин, Кафаров, Бартольд, Григороев, Грум- Гржимайло, Владирцов), которая была ведущей в монголоведении с середины Х1Х века по начало ХХ века; Новофранцузская [см. 19] ( Груссэ), сделавшая в 30-х годах ХХ века своеобразную революцию в монголоведении; последовавшая за ней Евразийская школа [см . 15; 39; 44 ; 42] ( Вернадский, Трубецкой, Савицкий, Шпулер); Апологеты [см. 27; 31], такие как Дуглас, Каун, Эббот, существовавшие с конца Х1Х века до конца Второй мировой войны; Советская школа [см. 45; 35; 32] (Якубовский, Петрушевский, Майский), соединившая европоцентристские взгляды начала Х1Х века и марксистское понимание истории с традициями Русской школы; получившая с 60-х годов широкую известность Китайская школа ( см. 41] ( Чжоу-Гу- Чен, Хань Жу- Линь), отличающаяся шовинистическими взглядами; Немецкая школа [см. 33; 40] (Мартин, Франкэ, Хэниш) сформировавшаяся в 40- 50 – х годах ХХ века и специализировавшаяся по экономико- культурным проблемам истории Великой Монгольской империи; и наконец Новоевразийская школа (Гумилёв) [см. 20; 21; 22].

Постепенно с развитием исторической науки меняется и представление о монголах. Если сначала в них видели лишь « варваров-разрушителей», ( некоторые обыватели до сих пор сохранили это предубеждение, основанное на средневековом паническом страхе

европейцев перед монгольской армией и закрепленное в новое время европоцентризмом), то познакомившись ближе с источниками, отбросив эмоциональную окраску антимонгольски настроенных авторов, историки, проанализировав факты, нашли и множество прогрессивного в создании Великой Монгольской империи. Были открыты культура, наука, архитектура Монголосферы. Ученые по достоинству оценили и создание единого экономического пространства на территории Евразии, способствовавшего международной торговле и культурному обмену между разными странами от Тихого океана до Средиземноморья, от Русской равнины и Великой степи до жаркой Индии и Ирана ( работы Русской, Немецкой и Французкой школ).

Величайшая заслуга принадлежит Евразийской школе, за широкое освещение идеи создания единого мирового государства – Монголосферы.

Историками- марксистами: монгольскими, китайскими и советскими были хорошо разработаны социально- экономические проблемы, повлиявшие на походы монгольских войск . Огромная заслуга Л.Н. Гумилева , соединившего в себе лучшие традиции Русской и Евразийской школ, состоит в привнесении в методологию монголоведения системы комплексного анализа и теории этногенеза.

Однако, до сих пор остался в стороне этно- культурный аспект истории Великой Монгольской империи. Немного этой проблемы касались в своих работах Бартольд, Грумм- Гржимайло и Гумилев [см.14; 18; 21]. Однако, широкого рассмотрения он так и не получил. Так же отсутствует работа, обобщающая внутреннюю историю Великой Монгольской империи и в частности полностью охватывающая период Великой Гражданской войны, хотя отдельные этапы её и были рассмотрены в трудах , касающихся истории составных частей Великой Монгольской империи [см. 34; 23; 36].

Поэтому, чтобы хоть как-то восполнить эти проблемы, целью нашей работы является попытка анализа роли религиозного фактора в истории Великой Монгольской империи. А так же попытка дать, насколько позволяет доступный нам материал, представление об общей картине внутренней жизни Великой Монгольской империи с 1227 по 1305 годы.
^ Глава 1. Роль религий в период «сильной империи» (1227 –1260гг.).

Земли, вошедшие в созданное Чингизханом государство, включали в себя представителей разных национальностей и вероисповеданий. Северная граница Великой Монгольской империи проходила по землям диких джурдженей, гюйлобо, курыкан, эвенков, исповедующих шаманизм; кыргызов, кыпчаков и предков хантов, в среде которых преобладали родовые культы, а так же фино-угорских народов, исповедовавших демонический дуализм.

На юго- западе, в землях бывшего шахства Хорезм преобладали сторонники ислама, хотя в Мавераннахре жили и христиане –несториане. Население бывшего ханства Кара-китаев (западных киданей) также было поликонфессионально. Ферганскую долину, Хотан и Кашгар населяли мусульмане. Семиречье, долину Чу и Прииссыкулье – несториане и буддисты. Такая же ситуация была и в Уйгурии . В землях Северной части Цзынь соседствовали шаманизм и буддизм, а Тангутское царство было чисто буддистским.

Народы, населявшие Джунгарские и Монгольские степи, в большинстве своем были несторианами. Среди них были и найманы, и ойраты, и мериты, и кераиты, и онгуты, и татары. Исключение составляли сами монголы, исповедовавшие разновидность митраизма. В вошедших позднее землях юга Цзинь совмещались буддизм и конфуцианство. В Корее господствовал буддизм. Иран, Ширван, Афганистан и Икониум населяли мусульмане. Кавказ в большинстве своём был православным. Сирия , Ирак и Великая Армения сочетали ислам и несторианство. Северная и Киликийская Армении были населены христианами – якобитами. И наконец, Тибет был разделен на сферы влияния буддизмом и боном, а в Южном Китае преобладало конфуцианство .

Хотя за годы пребывания в Великой Монгольской империи картина эта несколько изменилась. В Уйгурии и Тангуте появились мусульманские общины, а в Южном Китае увеличилось влияние буддизма. Однако, несмотря на такое многообразие конфессий в государстве, на его внутреннюю и внешнюю политику влияли далеко не все из них, так как религия лишь тогда приобретает значение, если ее исповедуют какие-либо влиятельные группировки населения.

Самым влиятельным было несторианство, так как среди его рядов было большинство монгольского войска. Кроме того, много несториан было среди чиновников административного аппарата Великой Монгольской империи. Велико было влияние и ислама, так как в западных областях империи мусульманские купцы были самым сильным и богатым сословием, кроме того, мусульмане активно участвовали то же в имперской администрации на местах и в войсках империи. Буддистов в армии было немного, зато среди администрации и воспитателей царевичей они не были большой редкостью.

Монгольский Митраизм (схожий по многим позициям с тибетским Боном) - не имел широкого влияния, будучи внутримонгольской религией, но исповедание его, согласно традиции, было необходимым для того, чтобы быть избранным ханом.

Остальные религии, несмотря на то, что все они равно уважались , не играли какой-либо серьезной роли в политике Великой Монгольской империи.

Наиболее неуживчивыми были христиане (несториане ) и мусульмане. Они боролись друг с другом на протяжении многих веков и на огромной территории от далекой Испании и Святой Палестины до жаркого Китая и Средней Азии. Не избежала их противостояния и Монгольская империя. В основном, оно выражалось в борьбе купеческих кланов Ирака, Средней Азии, Кашгара и Уйгурии. Целью каждого из них было устранение конкурентов в трансконтинентальной торговле. Там, где у власти стояли мусульмане, христианские купцы облагались дополнительными пошлинами, и наоборот. Так же большой проблемой оставалось положение христианского населения в мусульманских странах. Его целью, независимо от социального статуса, будь то крестьянин, ремесленник или землевладелец, было освобождение от дополнительных налогов « с не мусульман», свобода проведения своих обрядов и гарантия защиты от погромов.

Буддизм и несторианство столкнулись на несколько другой почве. Камнем их преткновения стала борьба за паству и земельные владения в Уйгурии, Великой Степи и Северном Китае.

Монгольский Митраизм не претендовал ни на какое «всемирное господство» , но четко охранял свою паству от миссионеров других религий. Кроме того, сказывались извечные столкновения христианства, мусульманства и буддизма как мировых религий.

Такова была расстановка сил и целей Конфессий при образовании Великой Монгольской империи.

Как известно, в середине века, все общественные процессы, народные движения и политические группировки принимали религиозную окраску. Поэтому, для того чтобы лучше понять происходившее в Великой Монгольской империи, нам необходимо рассмотреть религиозные коллизии в динамике. Однако, прежде чем мы приступим к основной теме нашей работы, необходимо дать представление о событиях, предшествовавших воцарению Угэдэя, а также о внешнеполитическом положении Великой Монгольской империи 1227 – 1242 годов.


Царствование Великого Кагана Угэдэя ( 1229 – 1241 гг.)


Первый этап хорезмийской войны закончился в 1225 году победой Чингисхана. Отдохнув и перегруппировав силы, Чингисхан в 1227 году пошел в поход на Си Ся . Поводом к тому послужило невыполнение тангутским императором своих союзнических обязательств в 1219 году, оставив Чингисхана в одиночестве перед могущественным врагом – Хорезмшахом Мухаммедом. Расправившись с предателями, 25 августа 1227 года Чингисхан умер. По 1229 год был объявлен общеимперский траур, во время которого регентом был Тулуй – Отчигин ( 3; 206.)

У Чингисхана было четыре сына – наследника: Джучи, Джагатай, Угэдэй, Тулуй. Старший – Джучи, был убит в Кипчагской степи при таинственных обстоятельствах . Второй сын Джагатай был очень строг и авторитарен и за эти качества назначен «хранителем Ясы» – « генеральным прокурором». Тулуй был младшим - Отчигином. Но будучи также талантливым полководцем, прошедшим суровую школу в борьбе с джурдженями, он получил руководство над всеми войсками. Армия его любила, так как он был учеником самого Субэдэй – богатура, который за 50 лет военной службы не проиграл ни одного сражения. Из общего числа регулярного войска, из 129 тысяч , Тулуй получил 104 тысячи , трое других сыновей - по 4 тысячи, остальные 13 были розданы прочим родственникам [14; т.2 (1). 59 ] . Ханом же Чингис видел своего третьего сына – Угэдэя, ибо в отличии от своих братьев он был добр, покровительствовал наукам, торговле, религии, мог примирять все противоречия , обходить все конфликты и тем был угоден всем партиям. По истечении общеимперского траура, Великий Курултай 1229 года, 13 сентября официально провозгласил Угэдэя Великим Каганом.

С 1230 года Монгольская империя продолжила развитие военного успеха одновременно на двух фронтах – Китайском и Ближневосточном. Борьба с джурдженями была более упорной и кровопролитной, чем при Чингисхане, так как за время пятнадцатилетней передышки они хорошо подготовились и даже отняли многие области, перешедшие к Монголии по мирному договору и угрожали империи реваншем [3; 212] . Почти такая же ситуация сложилась и на Ближневосточном фронте. Сын Мухаммеда, шах Джелаль–ад – дин, объединив непокорившиеся монголам области державы Хорезмшахов, также готовил контрудар по Средней Азии [47; 82] .

На западе , в Кипчагской степи не угасала борьба с половцами и башгирдами. Надеяться на мирное разрешение конфликтов было нельзя и монголам пришлось продолжать изнурительную борьбу за выживание . Армия и государственная машина, созданные Чингисханом , а так же гений монгольских полководцев вновь со вершили чудо. К 1231 году Чормаганом был разгромлен Джелаль – ад – дин и покорены все земли Хорезмшахов до границ Багдадского халифата . В 1235 году пала последняя крепость джурдженей [3; 234]. В борьбе с остатками Цзиньской империи велика была заслуга чингисовской дипломатии, благодаря которой удалось включить в войну с джурдженями на монгольской стороне Южную Сун. И хотя китайские войска воевали не очень успешно, Монголию спас сам факт открытия второго фронта.

На Курултае 1235 года были приняты насущные вопросы – «западный поход» на булгар, башгирдов, половцев и поддерживающих их русских, а также вспомогательное Закавказское направление [22;166]. На усмирение Азербайджана , Грузии, Армении был направлен один Чормаган с одним туменом [2;8]. Западный поход возглавил Бату – хан, наследник Джучи, а для фактического руководства ему был дан в помощь сам Субэдэй. Войска для похода выделил каждый улус. Были сформированы отдельные корпуса под руководством царевичей Гуюка, Бури и Мункэ, а также вспомогательные отряды из среднеазиатских тюрок.

Неприятной неожиданностью для империи оказались предательское поведение бывшего союзника – Южной Сун. Её войска стали самовольно занимать области, отходящие по договору о разделе Цзынь, к Монголии. Попытка уладить вопрос миром закончилась убийсвом послов [22;167]. Так, Монголия опять получила Китайский фронт.

Преследуя своих врагов – половцев и их союзников, монголы за 1236 – 1242 годы покорили Волжскую Булгарию, Башкирию, Рязанское , Владимирское , Черниговское, Киевское, Переяславское, Галицко–Волынское княжества, разгромили польско – германскую коалицию, Венгрию, Чехию, Болгарию, Сербию , всюду показывая чудеса монгольской тактики, организации, наводя панический ужас на всю Европу. На Южном фронте война приняла изнурительный , затяжной характер, ибо воевать в условиях джунглей Южного Китая монголам было очень сложно. Особенно, учитывая то, что война велась сразу на нескольких участках [см.36]. Такова была ситуация ,сложившаяся в Великой Монгольской империи в период правления Угэдэя.

Однако, перейдем к рассмотрению основной задачи нашей работы - внутренней политики Монгольской империи.

Имперский отрезок монгольской истории можно разделить на несколько условных периодов, каждый из которых отмечен доминированием одной из борющихся партий в монгольском обществе. Одна из них стремилась к созданию крепкого централизованного государства с сильной ханской властью. Она покровительствовала городам, торговле , способствовала восстановлению и развитию сельского хозяйства ограничивала произвол чиновников и объём налогов. Вторая представляла интересы старой кочевой знати, стремившейся к сепаратизму. Их идеалом было дробление завоеванных земель на множество мелких княжеств, где каждый из них управлял бы по собственному произволу, грабил население , а народные возмущения подавляло бы правительство [37; 290].

Чингисхан всю свою жизнь провел в бесконечных военных походах и умер, оставив потомкам лишь общие контуры внутренней и внешней политики и мудрую Ясу. Вопрос же об управлении огромной империей был оставлен им во многом открытым. Но сформировались кадры, подготовленные Чингисханом для выполнения этой ответственной задачи. Прежде всего, нужно выделить среди них Киданя Елюй Чуцая – начальника Великого Императорского Секретариата и его помощника кераита Чинхая. Еще в первую половину войны за Северный Китай Елюй Чуцай спас мирное население от неминуемой расправы ожесточенных полководцев [10; 9] , объяснив императору, что если он истребит все население , а земли отдаст нойонам под пастбища, то он лишится многих доходов так нужных воюющей стране и более того, уронит авторитет и оставит о себе у соседей и подданных недобрую славу.

С приходом к власти Угэдэя империя под руководством Елюй Чуцая провела реформы, превращавшие ее из военной монархии в бюрократическую. Известно мудрое высказывание Чуцая , которое можно было поставить девизом того времени: «Империя была завоевана верхом на коне, но управлять ею из седла невозможно» [10; 15].

В связи с этим были проведены следующие преобразования – в 1230 году – судебная реформа , устанавливающая делопроизводство и тем ограничивающая произвол чиновников (китайцев, джурджений, киданей, уйгуров на монгольской службе). Зимой того же года последовала амнистия, а также была подписана программа восстановления наиболее пострадавших провинций Северного Китая [13; гл. 2. с. 5Б]. Вопреки мнению некоторых нойонов, желавших истребить все население бывшей Цзинь и пашни превратить в пастбища , Елюй Чуцай уверял Угэдэя , что можно получать ежегодно 500 тысяч лян (1 лян = 37;3 гр.) серебра, 80 тысяч кусков шелковых тканей и 400 тысяч ши (66,4 л) зерна, обложив Северный Китай поземельным , торговым и монопольными государственными налогами на вино , уксус, соль, железо, продукты гор и водоемов ( т.е. на разработку недр и рыболовство) [8 ; 36].

Самой прибыльной была соляная монополия. Государство извлекало из нее доход путем продажи соляных лицензий. Каждая стоила 10 лян серебра и давала право на получение 4 цзыней соли. Купцы покупали лицензии в налоговых управлениях , получали указанное количество соли на солеварнях и торговали ей в своих районах [8; 40]. Монопольные лицензии давали ежегодно 500 тысяч лян [8;42].

В 1231 году налоги с восстановленных земель так превзошли ожидания императора, что он пожаловал Елюй Чуцаю должность джуншулина - канцлера , тем самым Елюй Чуцай совместил в своих руках доверие императора, финансовую, судебную и административную власть. Первыми шагами канцлера было разделение военной и гражданской администрации на местах.

Была создана триединая система государственной администрации. Старшие чиновники, военные темники и налоговое управление не должны были подчиняться друг другу и будучи самостоятельными в своих действиях отчитывались только перед Императорской Канцелярией [10;19].

Это вызвало недовольство со стороны армии. Особенно, обострились отношения между бюрократической и военной старомонгольской партиями, когда Чуцай стал вмешиваться по мнению армейцев «не в свои дела» .

В 1233 году, после долгой и тяжелой осады Субэдэй взял последнюю столицу Цзынь – Кайфын (Бяньцзинь). Согласно традициям город , не сдававшийся до применения осадных орудий, вырезался; Тем более можно было представить озлобленность воинов, на глазах которых погибли их товарищи. Но канцлер сумел убедить Угэдэя, что истребление 1,5 – миллионного торгово – ремесленного города принесет казне огромный убыток, а его пощада - такую же прибыль , да к тому же и веру покоренного населения в разумность нового правительства. Император согласился, наряду с бывшей джурдженьской столицей были пощажены ещё более 20 других городов, оказавших длительное сопротивление [8; 67].

На деньги, полученные от пощаженного населения была достроена столица Великой Монгольской империи Каракорум. Был сооружен знаменитый “Тумен - Амгалан” - роскошнейший императорский дворец, поражавший своей красотой европейских послов. Главное здание дворца тояло на высоком цоколе и представляло собой обширный зал с 64 колоннами. Пол зала был выстлан зелеными глазурованными плитками. В центре дворца было сооружено тронное помещение , которое блистало художественной отделкой. Все дворцовые здания были покрыты черепицей зеленого и красного цвета и украшены различными рельефными изображениями. Из золота и серебра было сделано много скульптур и настенных изображений: слонов, львов, лошадей и других животных. Рядом с ханским дворцом были выстроены богатые и красивые дома ближайших родственников Угэдэя.

Кроме того, в городе была построена масса административных и хозяйственных учреждений [13; гл. 2. С.5]. О размахе строительства говорит и тот факт, что в расширении города участвовало только одних мастеров – специалистов 1,5 тысячи.

Елюй Чуцай также пытался влиять на стратегию военных операций. В частности, он провалил проект переброски китайских войск в Среднюю Азию, а мусульман - в Китай, аргументируя тем, что в непривычных условиях эти войска понесут большие потери и отдача от них будет минимальной [10; 19].

После завоевания Цзинь Угэдэй обещал своим генералам распределение приобретенных земель. Но канцлер предложил вознаградить их не землями, что ослабляло контроль центра над территориями, а деньгами, шелками и драгоценностями. Это переполнило чаши терпения в армии. Против Чуцая выступила масса офицеров и генералов, через своих представителей при дворе они подали жалобу Угэдэю, в которой канцлера обвиняли в коварстве, в заговоре против императора и в самых смертных грехах.

Но император был уверен в честности своего канцлера и не обратил на клевету никакого внимания. Более того, он отдал разбирательство над клеветниками самому Елюй Чуцаю. Но канцлер также не стал мстить, ибо был сторонником мирного разрешения всех конфликтов. Желая не обострять отношения с армией он пошел на компромисс: земли были розданы офицерам, но сборам налогов там занимались государственные чиновники, а землевладельцы получали свой процент из казны [10; 21].

Согласно компромиссному решению Елюй Чуцая все земли империи были разделены на «имперские» - доходы с которых шли в казну , «улусные» – с которых кормились ханы улусов и нойонские» жители которых платили налоги другим ( не царствующим) чингизидам и старшим офицерам монгольской армии. Каждый из них получил земли в различных частях империи, в зависимости от доли участия его войск в покорении данной территории. Так джучиды имели земли в Китае, Средней Азии, Иране. Однако, чтобы избежали злоупотреблений, налоги со всех земель взимались по единым государственным нормам, а потом уже распределялись по адресатам.

Для их распределения , а также контроля за соблюдением законности, при гражданской администрации каждой области были учреждены специальные комиссии, в состав которых входили представители улусов [14; т.1. 553]. Такой же коллективный подход преобладал и в управлении государственной почтовой службы.

В соответствии с постановлениями III Великого Курултая 1235 года, на котором помимо Великого Западного похода был решен ряд внутренних задач. В 1236 году были проведены следующие реформы. В связи с потребностью восстановления вновь вошедших территорий Северного Китая, а также пополнения казны, привозимые в столицу товары были обложены НДС на 30%, а вино – на 10% [22; 169]. Это ударило по уйгурским купцам, которые стали проигрывать местному производству и по потребителям роскоши – военной аристократии.

В связи с расширением территории империи была проведена новая перепись населения и установлены новые налоги. Жители уже восстановленных земель – Средней Азии и Монголии облагались подушной податью. А северо – китайские провинции , разоренные недавними боями, облагались более легким налогом – подворным . Такой же принцип действовал и на вошедших позднее русских землях. От подушного налога освобождались старики и несовершеннолетние , также от всех налогов освобождались ремесленники и служители культа всех вероисповеданий, чиновники платили только подушный [8; 49].

Учитывая то, что большинство земель уже были восстановлены, вводились новые налоги: поземельный и налог шелком. Поземельный составлял 3,5 шена с одного му с полей высшего качества, 3 шена – со среднего и 2 шена – с низкого. Особо урожайные заливные поля облагались 5 шенами с му. Люди, не имевшие своей земли, но обрабатывающие чужую на условиях аренды, облагались поземельным налогом в зависимости от количества тяглового скота и сельскохозяйственных орудий, тогда как землевладельцы платили налог по количеству и качеству земли [8,53]. Налог шелком составлял 1 цзынь шелковой пряжи с каждых двух дворов, подчинявшихся императорской казне и 1 цзынь с каждых 5 дворов, подчинявшихся владельцам уделов [8,54]. Причем строго соблюдалось, чтобы уплатившие налог императору не платили нойонам.

Государственная машина империи была хорошо продумана, для лучшего контроля за делами были четко разграничены функции Восточного и Западного Секретариатов. Переписью Китая ведал уйгур Кадак, на западе за это отвечал кереит Чинхай (оба несториане). Сбором налогов в Китае занимался сам Елюй Чуцай, а в Средней Азии ответственность за это лежала на Махмуде Ялаваче [14, т.1; 545]. А его сын Масуд – бек управлял с 1240 года Уйгурией, Мавераннахром и Хорезмом . Однако, когда казна находилась в тяжелой ситуации ( в основном это происходило при снаряжении войск в дальние походы) интриганам вроде мусульманина Абдурахмана удавалось получать на откуп целые области и регионы. В 1239 – 1240 годах Абдурахман получил право на сбор налогов с Китая. За это сразу выложил их двукратную стоимость. Несмотря на то, что Чуцай ревностно объяснял Угэдэю, что политика такого рода приводит лишь к бунту, ибо откупщики , не заботясь о будущем сдирают с населения три шкуры, отбирая не только излишки, но и необходимое, а в итоге в следующие годы с области физически трудно собрать даже обычную ставку, император, подталкиваемый необходимостью, пошел на эту авантюру. Видимо она была не единственной, учитывая, что даже в землях давно восстановленного живущего спокойной жизнью Мавераннарха в 1238 году в конце царствования Угэдэя, вспыхнуло порожденное непосильными грабежами откупщиков восстание под руководством Махмуда Тараби [14, т.1; 545].

Восстание было быстро подавлено нойонами Илдызом и Джикен - Хорчи, а сами жители Бухары прощены императором, когда ему изложили подробности дела, виновные же в превышении полномочий чиновники были отстранены от дел [14, т.1. 546].

Для набора образованных людей на государственную службу были учреждены экзаменационные коллегии. Допускались все, независимо от национальности и социального положения даже лица, находящиеся а рабстве. В результате было набрано 4030 человек, четверть из которых освободилась из рабства. Большинство набранных ученых составили корпус специально образованной новой должности – таньмачи – налоговых чиновников , созданных для того, чтобы умиротворить страну и защитить мирных жителей от притеснений и поборов [6,197]. Часть собранных налогов создавала фонд помощи разоренным и малоимущим. Из этого фонда для лучшего снабжения населения хлебом и другими продуктами земледелия в степных областях империи были созданы государственные магазины [6,197].

Также были проведены экзамены среди служителей культа: буддистов, конфуцианцев, даосов и других, так как многие пользуясь привилегиями , данными правительством, просто уклонялись от уплаты налогов, прикидываясь служителями [8, 21].

По всей стране велось активное строительство. Императорская политика в религиозной области освобождала все церкви от налогов, более того жаловались большие средства религиозным общинам на строительство храмов. Джувейни прославляет благодеятельное правление императорского наместника в Мавераннахре – Махмуда Ялавача и его сына Масуд – бека . По его словам страна при них полностью была восстановлена после военных опустошений, Бухара достигла величайшего процветания, находясь на главной торговой артерии империи, так что ни один мусульманский город не мог соперничать с ней по количеству населения, но богатству жителей и по процветанию науки [14, т.1. 545]. Джувейни, особенно, прославляет постройки, воздвигнутые при Масуд – беке в Бухаре –медресе Ханите, построенное на средства вдовы Тулуя и медресе Масудие, построенное Масуд – беком.

Оба здания находились около Ригистана и служили украшением главной площади города. Каждое медресе обучало в год тысячу студентов. Особенно замечаелен поступок ханши Соркоктенибеги, которая будучи христианкой , пожертвовала тысячу золотых балышей на Медресе – мусульманскую академию. Сококтенибеги постоянно посылала в различные области империи и окрестности столицы милостыню и расходовала свое имущество на пропитание нищих и бедных [12, т. 2. 129]. При Масуд – беке были также построены медресе в Кашгаре и других крупных городах [14, т.1. 545].

В стране последовательно создавалась интеллигенция, открывались культурные учреждения. Этому покровительствовал сам император. В 1236 году было создано Императорское Историческое Общество [3, 259]. По указанию Угэдэя на монгольский язык переводились многие религиозные , экономические и исторические трактаты . В это же время были созданы официальная история чингизидов «Алтан Дэбтэр», ныне утерянная, и дошедшая до нас оппозиционная «Тайная история» или «Сокровенное сказание» [см.6]. Все источники, даже враждебные, независимые от монгольских ханов прославляют великодушие и кротость Угэдэя. При нем не было страшных уголовных процессов и свирепых казней, последовавших в период междуцарствий. Эта миротворческая политика была провозглашена Угэдэем в его тронной речи при вступлении на престол: «Наш царь, Чингис, с большими трудами создал царский дом. Теперь, пришла пора доставить народам мир и довольствие, и не отягчать их» [6, 197].

Народная память сохранила многие рассказы о защите и помощи Угэдэя беднякам, ремесленникам, о его справедливом суде, о покровительстве начинающим купцам и трансконтинентальной торговле, о его мудрости и щедрости [12,т.2.с.48–63]. Об этом красноречиво свидетельствуют его высказывания – билики: «Живущим на свете известно, что мир не соблёл верности ни одному существу во Вселенной. Мудрость требует того, чтобы человек хранил себя живым в вечной жизни доброго имени. Между землей и закрытым кладом нет разницы. Оба они одинаковы своей беспомощностью . Поскольку при наступлении смертного часа не приносят никакой пользы, а так как с того света возвратиться невозможно, то мог свои сокровища будем хранить в сердцах и все то, что имеется или еще поступит, отдадим подданным и нуждающимся, чтобы прославить доброе имя» [12,т.2., 48]. Даже последние указы Угэдэя свидетельствуют об его обостренном чувстве справедливости. Согласно прошениям населения было проведено ограничение процентов по долгам. Выплаченный процент, равный долгу, теперь ликвидировал задолженность [8, 62]. Так же в связи с появившимися злоупотреблениями были ограничены потребности , пользующихся ямскими станциями, да и количество таких лиц было упорядочено – каждому была выдана специальная пайцза [8, 62]. О милосердии Угэдэя говорит и то, что его предсмертным указом была общеимперская амнистия.

К концу правления Угэдэя экономика империи бурно развивалась. Мы уже перечисляли последствия умиротворяющей политики Угэдэя в Средней Азии, полностью восстановившей экономику региона и способствующей процветанию Средней Азии. И так было повсюду. Это отражалось и на росте доходов казны. В одном Китае прибыль казны возросла в десятки раз.

Если в 1230 году 500 тысяч лян серебра казна получала со всех монопольных налогов, то к 1241 году - 960 тысяч лян поставлял лишь один соляной налог [8, 56]. Причем цена лицензии практич